— Я с кем-то столкнулась? Офицер, но это невозможно! Я бы почувствовала, если бы это произошло!
Виктория Раш может подождать. Как и ее занудный муженек Лорн — я-трахаю-всех-подряд — Хендерсон. И все же на всякий случай я включаю мобильный. В ту же секунду раздается звонок.
— Микаэла, ты где? — В голосе Кортни Коллинз — ассистентки Лорна — звучит паника.
— Стою в пробке, — выкручиваюсь я.
— Виктория и Лорн тебя ищут.
Плохо дело. Открываю сумку и бросаю взгляд на два аккуратно отпечатанных графика. Лорн должен быть на массаже, а Виктория в студии. Зачем я им понадобилась?
— Мэри уволили, — сообщает Кортни. Бью по тормозам, машину заносит — мне едва удается избежать столкновения с соседним автомобилем. — Когда ты приедешь?
— Минут через пять, не позже, — снова вру я.
— Виктория хочет, чтобы я работала на студии, пока мы не найдем кого-нибудь еще.
— Скажи ей, мы обязательно подберем кандидатуру к концу недели.
— Так долго?
— Нам нужно дать объявление и побеседовать с людьми.
— Я ассистентка Лорна, а не ее, — раздражается Кортни. — Почему я должна ее ублажать?
«Потому что ты спишь с ее мужем!» — хочу я ответить, но сдерживаюсь. Я всегда такая: не позволяю себе перейти границы.
— Побудь там еще немного, — прошу я. — Скоро приеду.
Закончив разговор, съезжаю на скоростную полосу и начинаю лавировать между машинами. Не могу поверить: это случилось именно сегодня, когда я знала, что опоздаю. В течение восьми месяцев я управляю империей Виктории Раш и Лорна Хендерсона и пережила увольнение как минимум двадцати сотрудников. Интересно, следующей буду я?
Доезжаю до Брентвуда за девять минут — это рекорд. Здесь я, не снижая скорости, поворачиваю на Бичвуд-лейн и паркую машину в нескольких шагах вниз по улице. Снова собираю волосы в хвост, достаю с заднего сиденья свободную блузку на пуговицах и Длинную юбку. За несколько секунд из белокурой богини я превращаюсь в девушку, с какими обычно знакомятся за тридцать секунд до закрытия бара. Ищу очки с толстыми стеклами в красной оправе, навсегда прославившиеся благодаря Салли Джесси Рафаэль, и в этот момент телефон звонит снова. Я пугаюсь до смерти.
— Сейчас буду, — истерически кричу в трубку.
— Микаэла, это Джеб.
Джеб — помощник моего агента. Может, он звонит с хорошими новостями?
— Неудачный день? — усмехается Джеб. Скользкий парень: общаясь с ним, я всегда начинаю нервничать.
— Рэндаллу не звонили продюсеры «КГ»? — интересуюсь я. Вдруг они передумали? Может, мой возраст не в счет и они хотят, чтобы я вернулась и прочитала роль Симоны — невинной девственницы?
— Рэндалл сказал, что они решили попробовать кого-нибудь помоложе, — отвечает Джеб. — А еще они считают, что ты слишком похожа на Дженни Гарт.
— Отлично, — кривлюсь я. — Спасибо за горькую правду.
— Микаэла, для меня ты по-прежнему очень привлекательна.
— Благодарю! — Очки нашлись на дне сумки.
— Рэндалл хочет встретиться с тобой за ленчем в среду. Ты свободна?
Плохо дело. Что хочет обсудить мой агент? Терпеть не могу параноидальные мысли, но я все время боюсь, что он вот-вот откажется представлять мои интересы. Правда, он пока не делает этого, потому что, когда необходимо, я могу быть очень убедительной.
— Конечно. Во сколько?
— В час. Он сказал, ты знаешь место.
— Отлично.
Отключаю телефон, цепляю очки на нос и выпрыгиваю из машины. Несусь ко входу, набираю код и жду. пока откроются огромные, причудливо украшенные ворота. В этот момент я вспоминаю про зубы и пытаюсь отыскать их в сумке. Зубы сделал друг моего отца — дантист, он настоящий профессионал, и цвет получился как надо — желтоватый оттенок холодного чая. Засовываю зубы в рот — и полностью преобразившаяся женщина спешит в сторону дома.
ДЖЕБ
Агентство по работе с талантами «Ауткам» — день (замедленная съемка)
Это типичное для Голливуда шикарное агентство: куча столов, постоянно трезвонящие телефоны. Здесь работают влиятельные агенты и их скромные бедняги ассистенты.
А это я: немного за двадцать, симпатичный крепкий парень, в темных очках и одежде черного цвета — очень похож на Нео из фильма «Матрица». Я больше не могу выносить все это дерьмо. Медленно вхожу в офис с АК-47 и выпускаю очередь по всем находящимся там засранцам. Пули ударяют в стены, столы, двери и… тела некоторых самых влиятельных агентов в городе. Головы лопаются, как арбузы, руки и ноги летят в стороны и… подождите! Я кое-что пропустил. Стриптизерши. Может быть, даже одна цыпочка с членом, настоящим или пристегнутым. Не разобрать, потому что она стоит вдалеке. Две другие полностью обнажены. Ни стрингов, ни фольги на сосках — ничего. Только туфли на высоких каблуках. Черные лакированные лодочки с каблуками в пять дюймов, черт меня подери! Да, стриптизерши в сцене расправы на рабочем месте! В этом есть нечто от старины Оливера Стоуна — в стиле «какого-черта-они-здесь-оказались?». Итак, вот он я — великолепно играю разгневанного сотрудника, поднявшегося из ада. Откидываю голову и хохочу как маньяк! Отстреливаю пару носов — отличные выстрелы! — моя собственная версия ринопластики! Может, добавить немного выбитых мозгов, а-ля ДжФК ? Нет, это будет уж слишком по-стоуновски. Великолепный крупный план: случайная пуля бьет в промежность! Пара выстрелов в пах — прощай, дряхлая простата! Целюсь в яйца, но где же члены? Камера крупным планом берет агентов: у них нет гениталий! Ничего, ни черта! Камера отъезжает, и мы видим огромный офис, залитый кровью распластанных тел, похожих на куклу Кена, у которой вообще не было яиц. А я стою в центре этой кровавой сцены и победно поднимаю руки.
Быстрая смена кадров
Прожектор вертолета освещает мою фигуру: я выхожу из здания, держа руки за головой, и опускаюсь на колени. Ко мне устремляются полицейские с наручниками. Камера едет вниз: меня ведут сквозь разъяренную толпу к полицейской машине, где на заднем сиденье уже дожидается легендарный адвокат Джонни Кохран. Меня запихивают внутрь.
Джонни:
— Осторожно, береги голову! Думаю, мы все знаем, что произойдет дальше. Звон монет! Сценарий продается за миллион долларов, у него шикарный рейтинг! А автору и не нужна эта глупая популярность. Актеры будут биться насмерть за главную роль. Снова, снова звон монет! Я уже слышу приговор критиков: «Фильм „Игрок“ похож на студенческую работу». Я гений, черт возьми! Блум:
— Джеб!
Быстрая смена кадров Агентство по работе с талантами «Ауткам» — день
— Соедини меня с Бобом Бушем!
Мне никогда не понять, почему эти придурки сами не могут набрать номер! У них что, паралич конечностей? Зачем им посредник? Поднимаю трубку и звоню продюсеру. Боб Буш сейчас очень популярен: он снял домашней камерой фильм о лесбиянках и вампирах и показал его на фестивале независимого кино «Сандэнс». Проект собрал пятьдесят миллионов долларов. Буш — идиот, и его популярности хватит всего на год, но пока я помню его телефон наизусть.
Ассистент Буша отвечает сразу же:
— Офис Боба Буша.
— Джейн, это Джеб, — представляюсь я. Она вздыхает. Не знаю, почему она меня не любит? — Что на тебе надето?
— Ч-чем могу помочь? — запинаясь, спрашивает девушка.
Я видел Джейн однажды, когда она привозила нам сценарий. Одна из жеманных цыпочек, закончивших «Вассар» , наверняка с упругой задницей, строит свою жизнь по «Настольной книге выпускника частной средней школы» и редко трахается.
— Я надеялся сделать тебе массаж, — говорю я. — Языком.
— Джеб, это не смешно. Зачем ты звонишь?
— Я уже сказал.
— Я серьезно. У меня нет времени на глупости. Можно подумать, она занимается исследованиями стволовых клеток!
— А обычно что мне нужно? Боб может поговорить с Блумом?
— Подожди, пожалуйста. Я узнаю, свободен ли он.
Естественно, он не занят. Продюсеры всегда свободны. Им нечего делать. Пока я жду ответа от Боба, замечаю, что постукиваю ручкой под какую-то глупую церковную песню. Немедленно прекращаю это занятие и смотрю на Джима. Вот откуда раздается противное завывание! Он напевает, печатая письмо. Джим — ассистент Паркера Кинга, старшего агента. Его взяли на работу совсем недавно, этот парень всегда подтянут и смотрит вокруг широко открытыми глазами. Он и не подозревает, что его дни сочтены. Его вышвырнут вслед за Паркером, который трахает одну из любовниц компаньона. Похоже, наши агенты не особо готовы делиться своими высококлассными шлюхами.
Слышу голос Джейн:
— Джеб, Боб на линии. Переключаю на офис Блума.
— Боб на первой линии.
Когда Блум звонит продюсерам или еще какому-нибудь влиятельному лицу, я выключаю звук на своем аппарате, но продолжаю слушать разговор. Считаю, что нужно постоянно совершенствоваться, особенно в нашем бизнесе. Блум снимает трубку:
— Боб, как дела?
— Отлично, просто замечательно. Наконец-то дали зеленый свет фильму об Элиане Гонсалесе . Нам удалось заполучить Джонатана Липники на главную роль.
— Липники. Интересный выбор.
— Знаю, знаю. Ему придется снять очки, выучить испанский и немного подзагореть, но мы к этому готовы. У малыша есть талант.
— У малыша? Разве ему сейчас не девятнадцать?
— Он может играть и более юных.
— Что ж, молодец. Заслуживаешь поздравлений.
— Да, и ты тоже. В рейтинге влияния «Энтертейн-мент уикли» ты на семьдесят восьмом месте.
— Спасибо.
— Думаю, в следующем году будешь в числе первых пятидесяти.
— Ладно, хватит обо мне, — говорит Блум, хотя это его любимая тема. — Я знаю, у тебя есть какой-то грандиозный замысел.
— Конечно, есть! — ликует Буш. Его голос напоминает тявканье чихуахуа под кайфом. — Студия готова запустить проект, сама идея им нравится, но необходимо участие известного актера.
— Я весь внимание.
Боб набирает побольше воздуха:
— По направлению к Земле движется гигантский метеорит, размером с Техас…
— Это уже было, — прерывает его Блум, — дважды. «Армагеддон» и «Столкновение с бездной».
— Нет. Те фильмы об астероиде и комете. А этот — о метеорите.
Пауза. Наконец Блум обретает дар речи:
— Понятно. Продолжай.
— Итак. Гигантский метеорит, размером с Техас, летит в сторону Земли… — Боб замолкает. В трубке тишина.
— И?..
— Пока это все. Но идея предназначена для Тревиса Траска.
— Боже мой, Боб! — с отвращением восклицает Блум. — Ты можешь хотя бы закончить предложение ? Кто-то в этом городе выполняет свою работу?
И это говорит самый ленивый агент в Голливуде! — Держись меня, Рэндалл! Я сделаю из твоего парня настоящую звезду, — вдохновенно заявляет Боб.
— Он уже ею стал.
— Звездой блокбастеров! Пока у него были главные роли — где? — в двух молодежных фильмах и каком-то некоммерческом провальном проекте. Представь, какие здесь открываются возможности. Мы сделаем из него молодого Шварценеггера. Огромный бюджет, гигантские сборы, немыслимые гонорары.
Блум обдумывает услышанное.
— Кто режиссер?
— Выбирай любого. Это ведь блокбастер. Любой идиот может снять такой фильм.
— И каков сюжет? Герой должен остановить комету?
«Блум, ты гений! Как ты догадался?»
— Метеорит, — поправляет Боб.
— Да что угодно!
— Специальная команда ученых…
— Ученые — это скучно.
— Ты прав. А как тебе такая идея? Это будет не простой метеорит, а осколок солнца — в буквальном смысле огненный шар. А как можно потушить пламя? С помощью огромного шланга! Главными героями могут стать пожарные, специальная группа, тайно подготовленная к этой миссии. Ведь пожарные — всеобщие любимцы, как считаешь?
— Возможно. Но в космосе нет воды.
«Откуда этот придурок знает? »
Замечание Блума на секунду поставило Боба в тупик, но он тут же нашелся:
— Забудь о шланге. Пусть это будет группа архитекторов и инженеров. Они возведут гигантскую стену на пути метеорита.
— Тревис — архитектор? В его-то возрасте?
— Кому какое дело? — отмахнулся Боб. — Может, в детстве он великолепно управлялся с «Лего»?
— Неплохо.
— Они построят гигантскую стену, загонят комету в черную дыру и спасут мир.
— Не знаю, — тянет Блум. — Ненавижу архитекторов. Видел бы ты того идиота, который строил наш дом.
— Ради Бога, Блум, какое это имеет значение? Дело ведь в Тревисе Траске. Я пытаюсь придумать фильм. Блум, алло, ты слушаешь?
— Нужно хорошее название, — произносит Блум. — Что, если назвать его «Судный день»?
— Нет, я уже придумал — «Огненная дыра».
— Отлично, — говорит Блум. — Пока в этом проекте мне нравится только название и перспектива участия Тревиса.
Тут я отключаюсь от линии. Эти идиоты не имеют ни капли творческого чутья, не говоря уже о том, что не в состоянии распознать оригинальную идею, даже если она материализуется и прольется на них дождем со светомузыкой.
— Отличный галстук.
Поднимаю глаза и вижу этого неудачника Джима.
— Спасибо.
Он машет листком бумаги у меня перед носом.
— Тебя не интересует «Марч Мэднесс» ?
Джим скопировал турнирную таблицу Национальной спортивной студенческой ассоциации из газеты «Ю-эс-эйтудэй». Ищу в списке свою альма-матер — университет Вайоминга, но его там нет. Не набрали необходимых очков. Ковбои всегда плохо играли в баскетбол.
— Каждый ставит по двадцать баксов, — объясняет Джим. — Надеюсь выиграть долларов двести.
«Они понадобятся тебе, парень. Когда твоя задница лишится здесь места».
— Нет, спасибо.
Он хмурится, как будто я только что испортил воздух.
— Если услышишь, что кто-то хочет сыграть, скажи мне.
— Конечно, Джим.
Смотрю, как он скачет по холлу в поисках желающих сделать ставку. Он прекрасно знает, что я никому не стану рассказывать.
— Воды! — раздается вдруг вопль Блума.
Кидаюсь в так называемый холл. А ведь я могу сделать с водой для Блума все, что угодно: помочиться в стакан, плюнуть, добавить транквилизатор или — мне больше всего нравится эта идея! — капнуть немного визина. Об этом мне рассказала стюардесса, с которой я как-то трахался. Всего пару капель, и пожалуйста — мгновенная диарея!
Вот черт, опять я несу эту чушь, свойственную ассистентам ! Но у меня нет другого выбора! Я не настолько крут, чтобы учиться в Гарварде и писать для студенческого юмористического журнала. Попробуй предложи идею создать юмористический журнал в городе Ларами, Вайоминг, и тебя изметелят, а потом, истекающего кровью, привяжут к забору. А какой смысл составлять резюме, если у меня нет связей? Я никого не знаю, полезных знакомств — ноль. И все, что мне остается, — это давно известная стратегия «начать с самого дна и зубами прогрызать себе путь наверх». Я решил попробовать. Голливуд — единственное место, где от технических работников требуется хорошая подготовка: приличное образование и звание бакалавра гуманитарных наук, высокий средний балл, членство в студенческой организации. Со временем меня повысили до ассистента, в чьей должности я и пребываю по сей день. Ни в одной компании я не задерживался надолго, успел поработать в «Уилльям Моррис», Администрации гражданского воздухоплавания, в «Герш» и Международной организации по вопросам переселения, но каждый раз что-то не складывалось. Вероятно, у меня проблемы с мотивацией. Единственное, что утешает, — я крупнее и сильнее большинства гомиков, на которых работал. Они должны знать, что если меня спровоцировать, я выдеру их и заставлю обращаться ко мне «сэр».
Быстрая смена кадров Холл — день
Питание здесь организовано, как и в любом другом офисе: холодильник с остатками неизвестной еды, автомат с питьевой водой, круглый стол и четыре стула. Тут же болтается телка по имени Тесс. Она ассистент одного из партнеров и выглядит как военнопленная: бледная, исхудавшая, страшненькая. Тесс никогда ни с кем не трахается, пугается меня и подскакивает, словно у нее невроз, полученный на поле боя.
— О, Джеб, привет, — стонет она.
И я замечаю, что глаза девушки полны слез. Тут же поворачиваюсь к ней спиной и открываю холодильник. Нет никаких сомнений: она плачет — шмыгает носом и пытается ровно дышать. Беру бутылку «Эвиан» и захлопываю дверцу.
— Джек такая сволочь, — всхлипывает она.
Мне не хочется смотреть на нее, но другого выхода нет. Вот черт! Лучше бы я этого не делал! Тесс в истерике: тушь течет по щекам, сопли — из носа, слюна скапливается в уголках рта. Отвратительное зрелище!
— Он бросил в меня свой ноутбук, потому что я отдала его рубашку в химчистку, а не в прачечную. Он едва не попал мне в голову.
Я пытаюсь успокоиться, насколько это возможно, и смотрю на нее с сочувствием: забота во взгляде, чуть склоненная голова, скорбная мина. Но теперь она считает, что мне ее жаль. Я уже выхожу из холла, когда слышу ее стон:
— Что же мне делать?
Не поворачиваюсь и продолжаю идти. Давным-давно я усвоил, что не стоит связываться с чужими проблемами. Не хочу показаться бесчувственным. Но послушайте, она такая тощая, а я ведь не собака, чтобы бросаться на кости!
Иду по коридору, стараясь не встретиться ни с кем взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33