Он впервые посмотрел на Ман-Ая, потом перевел взгляд на Эльзу.
—Ты врешь, — сказал он неуверенно.
—Бог мне судья, посмотрите сами. Он очень и очень болен, сэр.
С большой неохотой капрал пересек комнату, неловко сжимая в руках автомат. Остальные наблюдали за ним.
—Продолжайте обыск, — приказал он и неуверенно посмотрел на ребенка. — Ну и ну…
Он оглянулся по сторонам, словно в поисках поддержки.
—Это не предусмотрено уставом. Впрочем, я переговорю с сержантом. Все за мной. Обыск окончен, — крикнул он полицейским, и они стали торопливо выходить из дома.
—Я буду молить Бога, — прокричала Эльза им вслед, — чтобы когда-нибудь и вашего ребенка оставили так умирать.
Один из полицейских остановился и, подняв руку, обернулся.
—Ты, сука поганая, я тебя сейчас…
—Ну-ка ты, иди сюда! — крикнул капрал.
Эльза стояла в дверях и смотрела на мужчину, который угрожал ей. Ей было все равно, что происходит. Ненависть, кипевшая в ней, заглушала в ней все.
—Конечно, — язвила она, — у вас найдутся силы избить женщину. Почему же вы Ригана не можете побить? А? Идите приложитесь к его лицу?
Отряд словно окаменел. Ближайший к Эльзе мужчина, все еще с поднятой рукой, воскликнул:
—Я пристрелю эту суку?! — словно спрашивая разрешения.
—По машинам! — скомандовал капрал. — Поехали.
Изрыгая ругательства и проклятия, отряд отбыл.
Эльза села и постаралась отвлечь ребенка от вида разорения. Она укачивала его, пока Ман-Ай не успокоился, и обещала:
—Ты не умрешь Ман-Ай. Я клянусь тебе, ты не умрешь просто так, даже если, кроме меня, никого у тебя в этом мире не останется. Айван ушел. Рас Петр, который никогда в жизни никому не делал плохого, тоже ушел. Но ты будешь жить. Мне все равно, что я должна для этого сделать. Ты будешь жить. Ты не умрешь. Ты не будешь жить в таких страданиях. Богом клянусь — я для этого готова душу свою продать и тело тоже.
Около четырех часов дня приехала «скорая помощь».
—Черт возьми, словно ураган промчался, — выругался водитель, осмотревшись по сторонам.
Сначала он не разрешил ехать вместе с Ман-Аем, — Извини, сестра, но закон есть закон. Возьми такси.
Эльза уже открыла рот, чтобы закричать, но тут же закрыла его. Она улыбнулась и заходила вокруг водителя.
—Сладкий мой… — Она изобразила улыбку и тронула его за рукав, стараясь не вдыхать ромовый перегар из его рта. — У тебя ведь будет время, когда ты не на дежурстве. Никто об этом не узнает — а потом… — Она погладила его по руке — и поехала в больницу с мальчиком.
К тому времени, когда Ман-Ай оказался в реанимации, она уже ничего не видела и не ощущала: ни боли, ни страха, ни даже гнева.
—Подожди тут, любовь моя, — сказала сестра, — мы сделаем все, что необходимо.
Эльза кивнула и села. В комнате ожидания не было ничего, кроме деревянных скамеек и белых матовых стен.
Несмотря на поздний час, людей там оказалось больше, чем она ожидала. Боль и физические увечья настигают людей в любое время. Вяжущий запах больничной антисептики щипал ее ноздри и глаза.
—Я уже не плачу, — уговаривала она себя, — время для этого прошло. Бедняжка мой… Увидит ли он своего папу? И что его ждет, когда он вернется? Что, если ему было бы лучше умереть? — Эта мысль пришла ей в голову, не встретив сопротивления, почти неосознанно, и только через некоторое время она поняла, что позволила себе подумать так.
—Бог меня простит, — виновато пробормотала она, — С Ман-Аем все будет хорошо.
Она вспомнила выбитую дверь и разгромленную мебель и была рада почувствовать, как дух ярости преодолевает в ней тупую усталость.
—Зря они все это сделали. Не надо было так делать. Я рада, что Риган…
Чья-то рука с фамильярностью легла ей на плечо.
—Кажется, ты меня ждешь, любовь моя? — сказал водитель улыбаясь.
Она посмотрела на руку, потом на него. Он мягко обнял ее за плечи.
—Мое дежурство кончилось, — сказал он обходительным голосом. — Ты, кажется, хотела меня видеть?
—А ты уверен, что все еще хочешь меня видеть? — спросила она голосом, который заставил его пристальнее в нее вглядеться.
—Что ты имеешь в виду? Разве мы не договаривались? — он снова обнял ее, давая понять о своих правах на нее.
—Хорошо… — протянула Эльза медленно, словно задумавшись. — Можно пойти во двор. Ты же видел, в доме все вверх дном.
Одно мгновение водитель осмысливал сказанное.
—Это правда, — сказал он с видом человека, внезапно вспомнившего что-то, на что нельзя смотреть свысока. — А что случилось?
—Вавилон, — ответила она.
—Ты врешь! — воскликнул он. — За что они это сделали?
—Такие уж они есть. — Эльза пожала плечами, словно снимая вопрос.
—Но у них должна быть причина, — настаивал он. Его рука уже не была такой мягкой.
Она издала усталый вздох.
—Наверное, кого-то ищут. Это тебя устраивает?
—Выглядит все, как на поле боя. Кто им был нужен?
—Мой муж. Парень, с которым я живу.
—Отец ребенка?
Она кивнула.
—Его все еще не поймали, — добавила она.
—Кто он? Как его зовут?
—Зачем тебе? Какая разница? — она постаралась напустить на себя равнодушный вид.
—Но мне интересно знать, в чей сад я захожу, — сказала водитель ухмыляясь. Внезапно он помрачнел. — Надеюсь, ты не обманываешь меня, девушка?
—Думаешь, я сама там все перевернула вверх тормашками?
—О'кей. Так кого ищет Вавилон?
—Ты не знаешь его — какая тебе разница? — Она улыбалась заигрывающе, сама начиная развлекаться.
—Просто хочу знать, — сказал он с идиотской улыбкой, напомнив ей барана.
—Вряд ли ты его знаешь. Его зовут Айван… но люди называют Риган. — Эльза улыбнулась ему в лицо. — Что с вами, сэр? Я думала, вы хотели видеть меня? Неужели вы так быстро передумали? — И она засмеялась.
ВЕРСИЯ ВАВИЛОНА
—Педро, Сидни… — Усталый голос звучал на грани изнеможения, словно человек уже потерял терпение, разговаривая с ребенком, оказавшимся не только глупым, но и упрямым. -Вы разве не поняли меня? Я должен взять Ригана! Должен! Он или я, третьего не дано. Вы поняли это? Он меня не победит. Вы знаете поговорку «Собака, проголодавшись, сосет больную ногу, а обезьяна ест красный перец»? Если вы мне не поможете, вы больше не будете торговать, понятно? Потому что будете мертвыми. Вы, кажется, не понимаете, насколько серьезная у вас ситуация.
—Понимаем, и лучше, чем вы, — сказал Педро.
Сержант с размаху ударил его по лицу ремнем с тяжелой пряжкой, и Педро оказался а углу на коленях.
—Итак… вы отказываетесь говорить? — спросил Маас Рэй мягким тоном.
—Маас Рэй… Сидни не знает… ничего, — хрипло прошептал Педро. — Он не может сказать того, чего не знает.
—Но даже если бы знал… — начал Сидни.
—Заткнись, — сказал Маас Рэй, глядя на Педро. — Но ведь ты-то знаешь. Всыпьте ему еще раз. Молчишь? Тогда еще разок.
—Он что-то хочет сказать, сэр, — проговорил сержант.
Маас Рэй приблизился и склонился к Педро. Его лицо выражало предельную сосредоточенность.
—Говори, где он?
Педро бормотал что-то разбитым голосом, хрипло и медленно.
—Дерьмо! — выругался Маас Рэй и встал.
—Кажется, он сошел с ума, господин капитан, — пробормотал сержант.
—Великий Боже… Бог Богов… храни нас от всякого зла… защити от врагов наших…
—Он шутки с нами шутить вздумал! Ну-ка врежь ему! Посмотрим, как он будет молиться.
—Что он сейчас говорит?
—Ничего, сэр.
—Задай ему еще!
—Ибо кого Бог любит… того он испытует… и карает… как сынов своих… и забирает…
—Он правда сошел с ума, сэр, — сказал сержант.
—С ним все в порядке. Бей, кому говорю!
—Рас Тафари… Царь Царей… Король Королей… Негус Негусов… зиждитель и создатель… Светоч Света…
—Смотрите, сэр, он сошел с ума.
—Бей, я говорю. Нет, подожди. Дай-ка мне нож. Посмотрим, как он будет молиться, когда я обрежу все его патлы.
—Он смеется, сэр… велите продолжать?
—Подожди, может быть, он уже мертвый?
—Нет, сэр, только потерял сознание. Пойду принесу воды.
ВЕРСИЯ ЭЛЬЗЫ
—Господи Иисусе, сделай так, чтобы я нашла Педро дома, когда туда приду. — Эльза шла с хорошей вестью: Ман-Аю стало лучше. — Педро? Где ты там?
Но не успев еще войти, она уже знала, что ответа не будет. Дом в том же состоянии, в каком она его оставила. Но ведь Педро должен был взять лодку и отвезти Айвана на корабль! Если он не сделает этого, Айвану конец. Им обоим конец. И за что все? Интересно, где эта лодка? Быть может, я смогу… Но она никогда не плавала на лодке. Она не знала, где находится Лайм Кей и как далеко это от берега. Оба они уже, наверное, мертвы, Вавилон не на шутку рассвирепел. Бедный Ман-Ай…
В спальне сломанная кровать была забросана порванной одеждой, ее и Айвана. Эльза тяжело опустилась на пол. Она не поняла, сколько времени прошло, пока она сидела так и думала.
Наконец она встала и начала рыться в куче вещей. Вскоре она нашла тетрадь, в которой Педро хранил свои пластинки-сорокапятки. Делая долгие паузы и зачеркивая написанное, она писала, пока не заполнила своим ровным почерком страницу. Она перечитала написанное, исправила ошибки и оглядела комнату в поисках одежды. Не спеша надела красную сатиновую блузку и мини-юбку, из-за которой они спорили когда-то с Айваном. Она еще ни разу не надевала ни то, ни другое. Несколько пуговиц на туго натянутой блузке оторвалось, поэтому она просто связала ее концы и вышла на улицу.
Пастор Рамсай, выглядевший гораздо старше, чем она его помнила, подошел к двери и немало удивился. Он был небрит, лицо его припухло, глаза были влажные.
—Я принесла вам то, чего вы всегда хотели, — сказала она, прежде чем он смог заговорить. — Пожалуйста, заплатите таксисту.
Когда пастор прошел мимо нее, она почувствовала легкий запах рома.
Возможно, к этому мы все и идем, подумала Эльза, но когда пастор вернулся, он стал больше похож на себя прежнего.
—В таком виде ты не смеешь сюда заходить, — сказал он.
—Чо, Ваше преподобие, признайтесь наконец, что вам это нравится, — проговорила она и сделала обольстительный полуоборот. — А если нет, то вы должны быть уже пророком, правда?
—Бог простит тебя, Эльза, — гробовым голосом произнес он.
—Ладно, забудем про это, — сказала она и стала серьезной. — Прочитайте это — сделайте копию чернилами и подпишите. — Она швырнула ему тетрадку.
Ошеломленный, пастор взял тетрадку, бросил на нее беглый взгляд и посмотрел на Эльзу.
—Читайте! — скомандовала она.
Он надел очки и торопливо пробежал глазами страницу до самого конца.
—Но… я не понимаю. Кто такой Ман-Ай Петерсон? Почему ты…
—Вам ничего и не нужно понимать. Просто сделайте копию… чернилами.
—Пойдем со мной в офис. — Пастор писал и, пока перо бежало по бумаге, что-то бормотал. — Примите эту информацию… ради поддержания здоровья… и образования вышеуказанного Ман-Ая…
—Хорошо, — сказала она, прочитав. — Теперь подпишите.
—Ты вполне уверена? — робко спросил он.
—Подписывайте, — сказала она, глядя в пол и закусив губу. — Потом я вам все расскажу.
ВЕРСИЯ ЗВЕЗДНОГО МАЛЬЧИКА
Маленький остров — на самом деле большая наносная отмель — был ровным, песчаным и сухим. На небе ни облачка, и солнце безжалостно палило из бездонной синевы. Он слышал только ровный плеск воды в корнях мангровых деревьев. Кроме их густой поросли прямо в воде, на острове росли чахлые деревья, чьи листья давали редкую тень. Жидкая травка пробивалась сквозь песок возле их извилистых корней. Еще одним свидетельством жизни на острове были раки-отшельники — причудливые первобытные создания, несущие на своих спинах скорлупки мертвых улиток — они суетились на песке у самой воды.
Воздух был столь прозрачен, что — когда его ум прояснялся — он мог совершенно отчетливо видеть деревья, стоявшие на горах, которые отделяла от острова небольшая бухта. Они были такими зелеными и прохладными. Залив был зеркалом, куда не попадало ни малейшего дуновения ветра, способного смутить его пугающую гладкость. Чуть раньше он видел проплывшее мимо приземистое уродливое суденышко с некрашеными бортами, покрытыми ржавчиной. На борту он разглядел две фигуры, но судно не изменило курс и не замедлило свой и без того ленивый ход. Он подумал было выстрелить в воздух, однако не был уверен, что это и есть тот самый корабль. Ведь Педро еще не пришел.
Он чувствовал жажду. Он уже прорыл узкую канавку и смотрел, как она наполняется чистой пресной водой. Просачиваясь сквозь песок, вода казалась чистой и прохладной, но, когда он ее попробовал, оказалась горькой и очень теплой. Он не мог сказать наверняка, да и ему было все равно, откуда доносится этот болезненно-сладкий запах — из мангрового болота или от него самого. Он лежал в редкой тени деревьев и отпускал свое сознание плыть в никуда: Педро должен скоро прийти… он всегда приходит…
Они встретят это судно… чистый ярко освещенный корабль… Он все еще был Риганом. Он смотрел на два револьвера, лежащие на песке, и уплывал…
Какая-то настойчивая деятельность пробудила его. Он открыл глаза и не сразу понял, где находится. Свет с моря обжег ему глаза, словно искорки от огня. Пришлось их закрыть. Где сейчас эта тень, которая так ему нужна? Что разбудило его? Должно быть, что-то обычное, поскольку он не почувствовал опасности. Так оно и было: легкое прикосновение, которое он едва почувствовал больным плечом. Не двигая головой, он посмотрел сквозь прищуренные глаза. Это был рак-отшельник, самый большой из всех и самый смелый. Он никогда не видел их так близко. Рак выглядел как один из угловатых механических монстров из фильмов ужасов. Четыре ноги и две клешни причудливо высовывались из позаимствованной скорлупы. Ему лениво подумалось — разве рак убивает улиток? Вскоре он понял, что его разбудило. Крошечный клешненосец, передвигаясь с неуклюжестью механизма, нанес удар по повязке и отхватил кусочек желтого, пропитанного гноем бинта. Атака была такой же стремительной, как и отступление. Сначала он подумал, что рак хочет сорвать повязку, чтобы добраться до плоти. Потом увидел маленькую желтую крупинку, которую рак зажал в клешне. Клешня поднесла крупинку к щели в скорлупе. Движения рта напоминали беззубый рот старика, шамкающего свою еду. Рак больше не нападал, он уже питался высохшим гноем. Сначала улиток, а теперь меня, подумал он. Да… были бы раки побольше, человеку стоило бы их бояться. Он отодвинул плечо, крошечный рачок откатился назад и остановился, угрожающе помахивая своими громоздкими клешнями.
Его внимание привлек звук мотора, приближающийся со стороны пристани. Он опустился на колени и взял револьверы. Один прислонил к бедру, другой сжимал здоровой рукой. Он то ли пробежал, то ли проковылял к вершине высокой дюны и залег там в траве, продолжая наблюдать за бухтой. Он лениво обратил внимание на то, что прекрасное голубое дуло револьвера покрылось налетом ржавчины. Больше звуков мотора слышно не было. Немного спустя полицейский катер с заглушенным мотором выплыл из зарослей мангровых деревьев и причалил к берегу. Полицейские попрыгали в воду, выбежали на берег и сразу же бросились на землю. Казалось, они зарылись в песок и лежат там без движения, не поднимая голов. Они находились ярдах в ста от того места, где лежал он.
—Так вот чего они ждут — это же «Пески Иво Джима», к чертовой матери! Они думают, что они из "Иво Джима "?
Ему пришлось побороть нараставший в нем смех. Интересно, они и впрямь реальные — или это всего лишь сцена из фильма? Казалось, они не торопятся делать следующий шаг. Если он спрячется в густую траву, они ни за что его не найдут. У них уже животики от страха посводило. С великим изумлением он вдруг сообразил, что Вавилон со своими автоматами по-прежнему его боится. Десять, а то и двенадцать полицейских с автоматами ползут по песку, словно черепахи.
—Я один, а они боятся меня… Кино кончено, к чертовой бабушке! Звездный Мальчик не умирает! — Он поднялся на ноги, крича во все горло и ковыляя по песку: — Чо, армия, делай свое дело! — воскликнул он, смеясь. — Кто тут у вас самый-самый крутой? Ну-ка покажите мне его — одного, кто умеет стрелять. Пусть идет сюда!
Он стоял, неустойчиво раскачиваясь на песке, выкрикивая свой вызов и щурясь от блеска своих револьверов.
—Выходи, кто умеет стрелять — самый лучший из вас. Пусть идет сюда!
Полицейские подняли головы, но замерли то ли от страха, то ли не веря в то, что увидели.
—Какого черта вы ждете! — крикнул Маас Рэй. — Это же он! Стреляйте!
Внезапная тишина на короткое время последовала за его криком, и затем — свирепые раскаты автоматных очередей. Ригана качнуло вперед, — и он покатился по песчаному откосу. Яростная пальба продолжалась еще долго после того, как он упал, пока не кончились патроны. Полицейские никак не могли остановиться, вколачивая свинец в мертвое тело и в песок с бешеной яростью отряда горилл, забивающих палками уже мертвого леопарда.
—СТОП! — прогремел Маас Рэй. — Прекратить огонь.
Рас Петр с потухшим взором, с лицом в синяках и ссадинах приковылял на двор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
—Ты врешь, — сказал он неуверенно.
—Бог мне судья, посмотрите сами. Он очень и очень болен, сэр.
С большой неохотой капрал пересек комнату, неловко сжимая в руках автомат. Остальные наблюдали за ним.
—Продолжайте обыск, — приказал он и неуверенно посмотрел на ребенка. — Ну и ну…
Он оглянулся по сторонам, словно в поисках поддержки.
—Это не предусмотрено уставом. Впрочем, я переговорю с сержантом. Все за мной. Обыск окончен, — крикнул он полицейским, и они стали торопливо выходить из дома.
—Я буду молить Бога, — прокричала Эльза им вслед, — чтобы когда-нибудь и вашего ребенка оставили так умирать.
Один из полицейских остановился и, подняв руку, обернулся.
—Ты, сука поганая, я тебя сейчас…
—Ну-ка ты, иди сюда! — крикнул капрал.
Эльза стояла в дверях и смотрела на мужчину, который угрожал ей. Ей было все равно, что происходит. Ненависть, кипевшая в ней, заглушала в ней все.
—Конечно, — язвила она, — у вас найдутся силы избить женщину. Почему же вы Ригана не можете побить? А? Идите приложитесь к его лицу?
Отряд словно окаменел. Ближайший к Эльзе мужчина, все еще с поднятой рукой, воскликнул:
—Я пристрелю эту суку?! — словно спрашивая разрешения.
—По машинам! — скомандовал капрал. — Поехали.
Изрыгая ругательства и проклятия, отряд отбыл.
Эльза села и постаралась отвлечь ребенка от вида разорения. Она укачивала его, пока Ман-Ай не успокоился, и обещала:
—Ты не умрешь Ман-Ай. Я клянусь тебе, ты не умрешь просто так, даже если, кроме меня, никого у тебя в этом мире не останется. Айван ушел. Рас Петр, который никогда в жизни никому не делал плохого, тоже ушел. Но ты будешь жить. Мне все равно, что я должна для этого сделать. Ты будешь жить. Ты не умрешь. Ты не будешь жить в таких страданиях. Богом клянусь — я для этого готова душу свою продать и тело тоже.
Около четырех часов дня приехала «скорая помощь».
—Черт возьми, словно ураган промчался, — выругался водитель, осмотревшись по сторонам.
Сначала он не разрешил ехать вместе с Ман-Аем, — Извини, сестра, но закон есть закон. Возьми такси.
Эльза уже открыла рот, чтобы закричать, но тут же закрыла его. Она улыбнулась и заходила вокруг водителя.
—Сладкий мой… — Она изобразила улыбку и тронула его за рукав, стараясь не вдыхать ромовый перегар из его рта. — У тебя ведь будет время, когда ты не на дежурстве. Никто об этом не узнает — а потом… — Она погладила его по руке — и поехала в больницу с мальчиком.
К тому времени, когда Ман-Ай оказался в реанимации, она уже ничего не видела и не ощущала: ни боли, ни страха, ни даже гнева.
—Подожди тут, любовь моя, — сказала сестра, — мы сделаем все, что необходимо.
Эльза кивнула и села. В комнате ожидания не было ничего, кроме деревянных скамеек и белых матовых стен.
Несмотря на поздний час, людей там оказалось больше, чем она ожидала. Боль и физические увечья настигают людей в любое время. Вяжущий запах больничной антисептики щипал ее ноздри и глаза.
—Я уже не плачу, — уговаривала она себя, — время для этого прошло. Бедняжка мой… Увидит ли он своего папу? И что его ждет, когда он вернется? Что, если ему было бы лучше умереть? — Эта мысль пришла ей в голову, не встретив сопротивления, почти неосознанно, и только через некоторое время она поняла, что позволила себе подумать так.
—Бог меня простит, — виновато пробормотала она, — С Ман-Аем все будет хорошо.
Она вспомнила выбитую дверь и разгромленную мебель и была рада почувствовать, как дух ярости преодолевает в ней тупую усталость.
—Зря они все это сделали. Не надо было так делать. Я рада, что Риган…
Чья-то рука с фамильярностью легла ей на плечо.
—Кажется, ты меня ждешь, любовь моя? — сказал водитель улыбаясь.
Она посмотрела на руку, потом на него. Он мягко обнял ее за плечи.
—Мое дежурство кончилось, — сказал он обходительным голосом. — Ты, кажется, хотела меня видеть?
—А ты уверен, что все еще хочешь меня видеть? — спросила она голосом, который заставил его пристальнее в нее вглядеться.
—Что ты имеешь в виду? Разве мы не договаривались? — он снова обнял ее, давая понять о своих правах на нее.
—Хорошо… — протянула Эльза медленно, словно задумавшись. — Можно пойти во двор. Ты же видел, в доме все вверх дном.
Одно мгновение водитель осмысливал сказанное.
—Это правда, — сказал он с видом человека, внезапно вспомнившего что-то, на что нельзя смотреть свысока. — А что случилось?
—Вавилон, — ответила она.
—Ты врешь! — воскликнул он. — За что они это сделали?
—Такие уж они есть. — Эльза пожала плечами, словно снимая вопрос.
—Но у них должна быть причина, — настаивал он. Его рука уже не была такой мягкой.
Она издала усталый вздох.
—Наверное, кого-то ищут. Это тебя устраивает?
—Выглядит все, как на поле боя. Кто им был нужен?
—Мой муж. Парень, с которым я живу.
—Отец ребенка?
Она кивнула.
—Его все еще не поймали, — добавила она.
—Кто он? Как его зовут?
—Зачем тебе? Какая разница? — она постаралась напустить на себя равнодушный вид.
—Но мне интересно знать, в чей сад я захожу, — сказала водитель ухмыляясь. Внезапно он помрачнел. — Надеюсь, ты не обманываешь меня, девушка?
—Думаешь, я сама там все перевернула вверх тормашками?
—О'кей. Так кого ищет Вавилон?
—Ты не знаешь его — какая тебе разница? — Она улыбалась заигрывающе, сама начиная развлекаться.
—Просто хочу знать, — сказал он с идиотской улыбкой, напомнив ей барана.
—Вряд ли ты его знаешь. Его зовут Айван… но люди называют Риган. — Эльза улыбнулась ему в лицо. — Что с вами, сэр? Я думала, вы хотели видеть меня? Неужели вы так быстро передумали? — И она засмеялась.
ВЕРСИЯ ВАВИЛОНА
—Педро, Сидни… — Усталый голос звучал на грани изнеможения, словно человек уже потерял терпение, разговаривая с ребенком, оказавшимся не только глупым, но и упрямым. -Вы разве не поняли меня? Я должен взять Ригана! Должен! Он или я, третьего не дано. Вы поняли это? Он меня не победит. Вы знаете поговорку «Собака, проголодавшись, сосет больную ногу, а обезьяна ест красный перец»? Если вы мне не поможете, вы больше не будете торговать, понятно? Потому что будете мертвыми. Вы, кажется, не понимаете, насколько серьезная у вас ситуация.
—Понимаем, и лучше, чем вы, — сказал Педро.
Сержант с размаху ударил его по лицу ремнем с тяжелой пряжкой, и Педро оказался а углу на коленях.
—Итак… вы отказываетесь говорить? — спросил Маас Рэй мягким тоном.
—Маас Рэй… Сидни не знает… ничего, — хрипло прошептал Педро. — Он не может сказать того, чего не знает.
—Но даже если бы знал… — начал Сидни.
—Заткнись, — сказал Маас Рэй, глядя на Педро. — Но ведь ты-то знаешь. Всыпьте ему еще раз. Молчишь? Тогда еще разок.
—Он что-то хочет сказать, сэр, — проговорил сержант.
Маас Рэй приблизился и склонился к Педро. Его лицо выражало предельную сосредоточенность.
—Говори, где он?
Педро бормотал что-то разбитым голосом, хрипло и медленно.
—Дерьмо! — выругался Маас Рэй и встал.
—Кажется, он сошел с ума, господин капитан, — пробормотал сержант.
—Великий Боже… Бог Богов… храни нас от всякого зла… защити от врагов наших…
—Он шутки с нами шутить вздумал! Ну-ка врежь ему! Посмотрим, как он будет молиться.
—Что он сейчас говорит?
—Ничего, сэр.
—Задай ему еще!
—Ибо кого Бог любит… того он испытует… и карает… как сынов своих… и забирает…
—Он правда сошел с ума, сэр, — сказал сержант.
—С ним все в порядке. Бей, кому говорю!
—Рас Тафари… Царь Царей… Король Королей… Негус Негусов… зиждитель и создатель… Светоч Света…
—Смотрите, сэр, он сошел с ума.
—Бей, я говорю. Нет, подожди. Дай-ка мне нож. Посмотрим, как он будет молиться, когда я обрежу все его патлы.
—Он смеется, сэр… велите продолжать?
—Подожди, может быть, он уже мертвый?
—Нет, сэр, только потерял сознание. Пойду принесу воды.
ВЕРСИЯ ЭЛЬЗЫ
—Господи Иисусе, сделай так, чтобы я нашла Педро дома, когда туда приду. — Эльза шла с хорошей вестью: Ман-Аю стало лучше. — Педро? Где ты там?
Но не успев еще войти, она уже знала, что ответа не будет. Дом в том же состоянии, в каком она его оставила. Но ведь Педро должен был взять лодку и отвезти Айвана на корабль! Если он не сделает этого, Айвану конец. Им обоим конец. И за что все? Интересно, где эта лодка? Быть может, я смогу… Но она никогда не плавала на лодке. Она не знала, где находится Лайм Кей и как далеко это от берега. Оба они уже, наверное, мертвы, Вавилон не на шутку рассвирепел. Бедный Ман-Ай…
В спальне сломанная кровать была забросана порванной одеждой, ее и Айвана. Эльза тяжело опустилась на пол. Она не поняла, сколько времени прошло, пока она сидела так и думала.
Наконец она встала и начала рыться в куче вещей. Вскоре она нашла тетрадь, в которой Педро хранил свои пластинки-сорокапятки. Делая долгие паузы и зачеркивая написанное, она писала, пока не заполнила своим ровным почерком страницу. Она перечитала написанное, исправила ошибки и оглядела комнату в поисках одежды. Не спеша надела красную сатиновую блузку и мини-юбку, из-за которой они спорили когда-то с Айваном. Она еще ни разу не надевала ни то, ни другое. Несколько пуговиц на туго натянутой блузке оторвалось, поэтому она просто связала ее концы и вышла на улицу.
Пастор Рамсай, выглядевший гораздо старше, чем она его помнила, подошел к двери и немало удивился. Он был небрит, лицо его припухло, глаза были влажные.
—Я принесла вам то, чего вы всегда хотели, — сказала она, прежде чем он смог заговорить. — Пожалуйста, заплатите таксисту.
Когда пастор прошел мимо нее, она почувствовала легкий запах рома.
Возможно, к этому мы все и идем, подумала Эльза, но когда пастор вернулся, он стал больше похож на себя прежнего.
—В таком виде ты не смеешь сюда заходить, — сказал он.
—Чо, Ваше преподобие, признайтесь наконец, что вам это нравится, — проговорила она и сделала обольстительный полуоборот. — А если нет, то вы должны быть уже пророком, правда?
—Бог простит тебя, Эльза, — гробовым голосом произнес он.
—Ладно, забудем про это, — сказала она и стала серьезной. — Прочитайте это — сделайте копию чернилами и подпишите. — Она швырнула ему тетрадку.
Ошеломленный, пастор взял тетрадку, бросил на нее беглый взгляд и посмотрел на Эльзу.
—Читайте! — скомандовала она.
Он надел очки и торопливо пробежал глазами страницу до самого конца.
—Но… я не понимаю. Кто такой Ман-Ай Петерсон? Почему ты…
—Вам ничего и не нужно понимать. Просто сделайте копию… чернилами.
—Пойдем со мной в офис. — Пастор писал и, пока перо бежало по бумаге, что-то бормотал. — Примите эту информацию… ради поддержания здоровья… и образования вышеуказанного Ман-Ая…
—Хорошо, — сказала она, прочитав. — Теперь подпишите.
—Ты вполне уверена? — робко спросил он.
—Подписывайте, — сказала она, глядя в пол и закусив губу. — Потом я вам все расскажу.
ВЕРСИЯ ЗВЕЗДНОГО МАЛЬЧИКА
Маленький остров — на самом деле большая наносная отмель — был ровным, песчаным и сухим. На небе ни облачка, и солнце безжалостно палило из бездонной синевы. Он слышал только ровный плеск воды в корнях мангровых деревьев. Кроме их густой поросли прямо в воде, на острове росли чахлые деревья, чьи листья давали редкую тень. Жидкая травка пробивалась сквозь песок возле их извилистых корней. Еще одним свидетельством жизни на острове были раки-отшельники — причудливые первобытные создания, несущие на своих спинах скорлупки мертвых улиток — они суетились на песке у самой воды.
Воздух был столь прозрачен, что — когда его ум прояснялся — он мог совершенно отчетливо видеть деревья, стоявшие на горах, которые отделяла от острова небольшая бухта. Они были такими зелеными и прохладными. Залив был зеркалом, куда не попадало ни малейшего дуновения ветра, способного смутить его пугающую гладкость. Чуть раньше он видел проплывшее мимо приземистое уродливое суденышко с некрашеными бортами, покрытыми ржавчиной. На борту он разглядел две фигуры, но судно не изменило курс и не замедлило свой и без того ленивый ход. Он подумал было выстрелить в воздух, однако не был уверен, что это и есть тот самый корабль. Ведь Педро еще не пришел.
Он чувствовал жажду. Он уже прорыл узкую канавку и смотрел, как она наполняется чистой пресной водой. Просачиваясь сквозь песок, вода казалась чистой и прохладной, но, когда он ее попробовал, оказалась горькой и очень теплой. Он не мог сказать наверняка, да и ему было все равно, откуда доносится этот болезненно-сладкий запах — из мангрового болота или от него самого. Он лежал в редкой тени деревьев и отпускал свое сознание плыть в никуда: Педро должен скоро прийти… он всегда приходит…
Они встретят это судно… чистый ярко освещенный корабль… Он все еще был Риганом. Он смотрел на два револьвера, лежащие на песке, и уплывал…
Какая-то настойчивая деятельность пробудила его. Он открыл глаза и не сразу понял, где находится. Свет с моря обжег ему глаза, словно искорки от огня. Пришлось их закрыть. Где сейчас эта тень, которая так ему нужна? Что разбудило его? Должно быть, что-то обычное, поскольку он не почувствовал опасности. Так оно и было: легкое прикосновение, которое он едва почувствовал больным плечом. Не двигая головой, он посмотрел сквозь прищуренные глаза. Это был рак-отшельник, самый большой из всех и самый смелый. Он никогда не видел их так близко. Рак выглядел как один из угловатых механических монстров из фильмов ужасов. Четыре ноги и две клешни причудливо высовывались из позаимствованной скорлупы. Ему лениво подумалось — разве рак убивает улиток? Вскоре он понял, что его разбудило. Крошечный клешненосец, передвигаясь с неуклюжестью механизма, нанес удар по повязке и отхватил кусочек желтого, пропитанного гноем бинта. Атака была такой же стремительной, как и отступление. Сначала он подумал, что рак хочет сорвать повязку, чтобы добраться до плоти. Потом увидел маленькую желтую крупинку, которую рак зажал в клешне. Клешня поднесла крупинку к щели в скорлупе. Движения рта напоминали беззубый рот старика, шамкающего свою еду. Рак больше не нападал, он уже питался высохшим гноем. Сначала улиток, а теперь меня, подумал он. Да… были бы раки побольше, человеку стоило бы их бояться. Он отодвинул плечо, крошечный рачок откатился назад и остановился, угрожающе помахивая своими громоздкими клешнями.
Его внимание привлек звук мотора, приближающийся со стороны пристани. Он опустился на колени и взял револьверы. Один прислонил к бедру, другой сжимал здоровой рукой. Он то ли пробежал, то ли проковылял к вершине высокой дюны и залег там в траве, продолжая наблюдать за бухтой. Он лениво обратил внимание на то, что прекрасное голубое дуло револьвера покрылось налетом ржавчины. Больше звуков мотора слышно не было. Немного спустя полицейский катер с заглушенным мотором выплыл из зарослей мангровых деревьев и причалил к берегу. Полицейские попрыгали в воду, выбежали на берег и сразу же бросились на землю. Казалось, они зарылись в песок и лежат там без движения, не поднимая голов. Они находились ярдах в ста от того места, где лежал он.
—Так вот чего они ждут — это же «Пески Иво Джима», к чертовой матери! Они думают, что они из "Иво Джима "?
Ему пришлось побороть нараставший в нем смех. Интересно, они и впрямь реальные — или это всего лишь сцена из фильма? Казалось, они не торопятся делать следующий шаг. Если он спрячется в густую траву, они ни за что его не найдут. У них уже животики от страха посводило. С великим изумлением он вдруг сообразил, что Вавилон со своими автоматами по-прежнему его боится. Десять, а то и двенадцать полицейских с автоматами ползут по песку, словно черепахи.
—Я один, а они боятся меня… Кино кончено, к чертовой бабушке! Звездный Мальчик не умирает! — Он поднялся на ноги, крича во все горло и ковыляя по песку: — Чо, армия, делай свое дело! — воскликнул он, смеясь. — Кто тут у вас самый-самый крутой? Ну-ка покажите мне его — одного, кто умеет стрелять. Пусть идет сюда!
Он стоял, неустойчиво раскачиваясь на песке, выкрикивая свой вызов и щурясь от блеска своих револьверов.
—Выходи, кто умеет стрелять — самый лучший из вас. Пусть идет сюда!
Полицейские подняли головы, но замерли то ли от страха, то ли не веря в то, что увидели.
—Какого черта вы ждете! — крикнул Маас Рэй. — Это же он! Стреляйте!
Внезапная тишина на короткое время последовала за его криком, и затем — свирепые раскаты автоматных очередей. Ригана качнуло вперед, — и он покатился по песчаному откосу. Яростная пальба продолжалась еще долго после того, как он упал, пока не кончились патроны. Полицейские никак не могли остановиться, вколачивая свинец в мертвое тело и в песок с бешеной яростью отряда горилл, забивающих палками уже мертвого леопарда.
—СТОП! — прогремел Маас Рэй. — Прекратить огонь.
Рас Петр с потухшим взором, с лицом в синяках и ссадинах приковылял на двор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51