Вы же «специалист».Стоунхорн во время этого разговора, или, может быть даже, скажем, допроса, смотрел прямо перед собой. Теперь он испытующе искоса взглянул на спрашивающего.— В полиции я еще не служил.Полицейский ухмыльнулся полушутливо.— В рейнджеры, например, еще требуются толковые люди. Не слюнтяи какие-нибудь.— И даже судимые?Полицейский только махнул рукой.— Нет, серьезно… А как насчет «дубленых загривков»? «Дубленые загривки»— Leanderheads (амер.) — прозвище солдат морской пехоты США.
— Я только что женился.— Ах вот что. Ну это нечто другое. Поздравляю. — Полицейский доброжелательно посмотрел на Квини.Полицейские произвели фотографирование.— Хоть автомат, по крайней мере, уцелел, — заметил старший.Он приказал посмотреть номер мотора.— Майка номер, — сказал человек, который его записывал.— И почему же шины теперь лопнули? Как вы думаете, Кинг?Стоунхорн пожал плечами.— Видите ли, — объяснил его собеседник, — если бы мы на нашем «джипе» настигли этот «Бьюик»— во что я не верю, — но если бы настигли, мы бы стреляли ему по шинам. Это единственная возможность в таком случае.— Результат был бы такой же.— Точь-в-точь. Впрочем, мы не станем вас больше задерживать. — Говорящий поднял голову, чтобы проверить, такой ли уж сильный пошел дождь или и для других это тот же пустяковый дождичек, как он воспринимает его в своей униформе. — Но нас прежде всего интересует, был ли это Дженни, тот, что сгорел тут, в машине.— Вы его при проверке не видели? — В этом допросе, ведущемся в форме беседы, Стоунхорн использовал любую возможность для встречного вопроса.— То-то и оно, что нет. — Полицейский не хотел нарушать внешне непринужденную атмосферу. — Не было пассажира в машине, только водитель. Второй, должно быть, спрятался или, как мы уже думаем, сел в машину позднее.— Не можете ли вы идентифицировать автомат?— Может быть — да, а может быть — нет. Бывает контрабандный товар. Но у Дженни была цепочка-амулет, как у многих ему подобных. Она могла выстоять в бензиновом пламени.Один из полицейских обнаружил женское украшение на поджаренном трупе.Выражение лица полицейского стало явно приветливее. Если Дженни в его руках, ошибка, которую они допустили, не будет для них иметь таких уж плохих последствий, как можно было опасаться. Они были также свободны от необходимости продолжать преследование. Это было и не их дело, а специалистов по борьбе с гангстерами, они же отправились на своем «джипе» для того, чтобы хоть что-нибудь предпринять, когда обнаружилась их ошибка.— Значит, в самом деле Дженни. Все равно этот массовый убийца угодил бы на электрический стул. Он ночью застрелил не только бандитов и ковбоев, но еще и сторожа, и двух полицейских. Чем раньше ему воспрепятствовали продолжать убивать людей, тем лучше. И произошло это достаточно быстро, кудрявый господин Требуется ваш адрес, мистер Кинг. Вы ведь теперь снова живете в резервации?— Да.— Вы ранены?— Последствия битвы в зале.— Спасибо. Можете ехать домой. Если возникнут еще вопросы, мы можем на вас рассчитывать?— Да.Они попрощались.Стоунхорн с помощью Квини натянул брезентовый тент автомобиля, снова сел за руль и завел мотор.Через несколько минут езды Квини спросила:— Что же еще они могут от тебя узнать?— Я почти единственный оставшийся в живых из окружения Майка и Дженни, единственный, кто может что-то знать. В ночь выступления битсов меня достаточно долго видели вместе с обоими. Теперь, когда обе банды обезглавлены, как чертополох, им надо постараться вырвать и корни. Для меня это означает хорошие сигареты, приветливые слова, забытая судимость и сомнительные предложения или даже от первой до третьей степени…— Ты будешь молчать?— Я ничего не знаю. Я борюсь, но я не болтаю. Я — индеец.Он свистнул, потом взял в зубы сигарету. Квини поднесла ему зажигалку, и распространился пряный аромат.Квини — Тачина прижала руки к телу, в котором росла новая жизнь. Ее глаза были влажны. Она представляла себе, какие могут возникнуть вопросы к ее мужу, но она знала, что от слов «третья степень»у многих дрожь пробегает по телу. Все же одно было теперь, по меньшей мере, ясно: из тех, кто снова толкал ее мужа на преступления или преследовал и хотел убить, никого в живых не осталось. А ее муж остался жив. Ей не надо искать его на кладбище… В ВОСКРЕСЕНЬЕ ПОСЛЕ ОБЕДА Когда достигли поселка агентуры, Стоунхорн медленно ехал мимо домов управления и частных домов, мимо припаркованных автомобилей. Был воскресный день, послеобеденное время. Ни одного человека на улицах. Даже маленькое кафе было закрыто. На перекрестке неподалеку от здания суда племени, с которого открывался вид на больницу и больничный поселок, Джо замедлил ход.— Я бы заехал сейчас к доку Эйви и привел бы себя в порядок. Он дома, его машина стоит у дверей. Кто знает, что будет завтра, и я сэкономлю бензин. У тебя еще хватит сил?— Я буду только рада, если мы сейчас же отправимся к доку.Эйви, хотя он и не имел докторской степени, пациенты и друзья неизменно величали «доком», как бы он ни отвергал это обращение. Его одноэтажный типовой домик стоял на пологом склоне недалеко от больницы. В широком раздвижном окне общей комнаты уже был виден свет, но задернутые занавески не позволяли заглянуть внутрь. Кинги поставили свой автомобиль рядом с машиной хозяина дома и позвонили. Прошло несколько секунд, и Эйви отворил дверь. Он был холостяк, а экономка у него была приходящей. В конце недели он обслуживал себя сам.Стоунхорн в нескольких словах изложил свою просьбу.Эйви посмотрел на осунувшееся лицо Джо, понюхал кровь на уже негодных временных повязках, укоризненно взглянул на Квини и заключил:— Мы сейчас отправимся с вами, Джо, в пункт первой помощи. А ваша жена может пока тут у меня отдохнуть и выпить чаю. Минуточку!Стоунхорн направился к машине врача, а Эйви тем временем провел Тачину в комнату и, стоя в дверях, крикнул:— Марго, позаботьтесь тут, пожалуйста, о молодой лебедушке с подбитым крылом! Я еду в больницу и скоро вернусь!Марго Крези Игл подошла и провела Квини сперва в ванную комнату, где холодной и горячей воды было столь же много, как и в жилом доме учеников художественной школы, а потом ввела ее в круг воскресных гостей, которые находились у Эйви.Раздались приветствия «Хэлло!»и «Как поживаете?» без рукопожатий. Марго, жена слепого судьи, попросила Квини — которая сперва было воспротивилась, но потом подчинилась — устроиться на кушетке, подложила ей под голову подушку, укрыла одеялом ноги и достала чистую чашку. Она прибавила побольше газ, приготовила еще раз чай и подала его Квини на маленьком подносе. Все ее движения были спокойны и уверенны. У нее было овальное, замкнутое лицо, большие карие глаза без слов свидетельствовали о любви к людям. Марго подсела к Квини на краешек кушетки, рядом на ковре ее малыш играл разноцветными кубиками. Квини, которая вообще стеснялась в обществе, успокоилась. Вокруг стола сидели Кэт Карсон и Хаверман, Гарольд Бут и его белокурая подруга и слепой судья Эд Крези Игл. Квини наблюдала за всеми этими гостями из-под полуприкрытых век, из-под маски вызванного усталостью отсутствия интереса. Одутловатое лицо Хавермана было бледно, Гарольд Бут закусил нижнюю губу. Его подруга с судорожным состраданием смотрела на молодую женщину, которая прихлебывала маленькими глотками чай.— Вас, Квини, конечно, удивляет, что мы тут собрались, — обратилась Карсон к новой гостье. — Мы все сегодня ехали вместе в одной колонне, чтобы по возможности обезопасить себя от всяких случайностей. Полиция еще ищет главаря преступников — Дженни — и рекомендовала нам быть как можно осторожнее. К тому же была ночь, которая вполне подошла бы для телевидения! Полная ужасов! С обеда приходим в себя, истребляем запасы Эйви и понемногу стали снова чувствовать себя нормальными людьми.У Квини в этот момент все плыло перед глазами. Она представила себе колонну и за ней их машину на скорости сто двадцать миль в час.Кэт Карсон тоже налила себе еще чашку.— А теперь расскажите-ка вы, Бут! Вы ведь только что собирались. — В ее радостном тоне было что-то неестественное, но всеобщее внимание услужливо обратилось на возвратившегося в родной дом сына ранчеро.Гарольд не выглядел так, как будто бы только что у него были совсем иные мысли, когда он при сравнении Квини Кинг с Бесси Фокс был в той далекой части своего сознания, в которой мог молча поносить самого себя. Он видел на кушетке свою прежнюю возлюбленную — юную и привлекательную. Восемнадцатилетняя индеанка в этот момент вполне отдавала себе во всем отчет. Ее смуглые, словно аккуратно выточенные, как и все ее тело, руки спокойно лежали на одеяле, как будто бы должны были служить моделью для скульптора. Не более чем в двух метрах от нее погрузилась в свое кресло Бесси Фокс. Женщина, которую Мэри Бут не хотела бы получить в золовки и которая представлялась теперь Гарольду в свете насмешливой характеристики Мэри: «заплывшая жиром белобрысая фурия». Он уже не мог себя заставить бороться с этой едкой формулировкой: он видел, что Бесси толста, воплощение распущенности в питании, и что кожа у нее дряблая. Похожие на маленькие колбаски пальцы, которые могли быть жаркими и нежными, казались ему теперь бесформенными. Он попытался направить свое внимание на отливающие серебром белокурые волосы, которые были ухожены и хорошо уложены — ничего удивительного при уважении, которое оказывали в парикмахерском салоне отца его единственной дочери. Но прелесть черных гладких волос Квини снова побеждала, и Гарольд, насильно вызванный на словесное ристалище, невольно заговорил на эту тему:— Для телевидения… да. Но на экране ни буйствующих фанатов, ни гангстеров с их грязными женщинами, с их смертоносными автоматами, ни крови, ни смертей, но вы — Квини. Как вы на подиуме танцевали свой шейк. Это было великолепно!«Белокурую бестию» это задело, она слегка приподнялась в своем кресле и заметила:— В этом шейке миссис Кинг была в полной гармонии со своим мужем. — На последние слова она сделала особое ударение, как на окончании фразы в диктанте.Но теперь Гарольд почувствовал себя обиженным тривиальной коррекцией своего эмоционального описания.— Возможно, и Джо танцевал не хуже, но я его не видел.Квини фиксировала каждую зацепку в этом разговоре. Она медленно, глоток за глотком, пила золотисто-коричневый чай: Эйви предпочитал держать в доме лучшие сорта. Подкрепляясь чаем, Квини задумалась: «Где же припарковали эти люди свои автомобили? Перед домом их не было видно. Иначе я бы сюда не пошла. Но теперь мне надо держаться как можно лучше».— Ах, — произнесла Бесси Фокс с определенным удовольствием в голосе, потому что ей пришла в голову новая идея. — Миссис Кинг, вам, вероятно, уже известно, что экс-боксер Майк разоблачен как босс гангстеров и, кроме того, он погиб? Что за авторитетную фигуру он представлял собой, когда подносил вам цветы!Гарольд Бут слегка пошевелил плечами, как будто бы удостоверяясь в том, что они не узки. Он поднялся и вытянулся во весь свой рост — метр восемьдесят пять.— Этакая здоровенная туша, по меньшей мере фунтов на двести. В карманах у этого Майка, наверное, и исчезли мои двести долларов.Всеобщие «охи»и «ахи» сопровождали новый поворот разговора.— Они были украдены! — подчеркнул Хаверман своим слабым голоском, недостаток силы которого компенсировался ударением.— Скажите же! — воскликнула Кэт Карсон. — Вы ведь были в укромном углу… за интереснейшим столом вечера, Бут. Как вы, собственно, туда попали?Закурили еще по сигарете: это помогало заглушить пережитый на бойне страх, позволяло ему отзываться в безопасности гостеприимного дома Эйви лишь легкой дрожью.Бесси Фокс вынула изо рта сигарету.— Как мы туда попали? — снова переключила она на себя разговор, так как Гарольд слишком долго медлил. — Как мы туда попали… Все благодаря удивительной доверчивости Гарольда! Да, Гарольд, я должна тебе сказать, что ты не должен быть таким легковерным. Ты индеец, и ты еще веришь людям. Это ты должен в себе изжить.— Я что-то не могу припомнить, Бесси, чтобы ты больше, чем я, проявила недоверия к «всемогущему» Майку, когда мы с ним повстречались и он пригласил нас к своему столу, потому что мы уже не могли найти другого места.— Майк — это же совсем другое дело. Но когда мы потом пришли к большому столу в углу — эти личности… типы… громилы… женщины… да, женщины! Я хотела как можно скорее уйти оттуда, но ты, Гарольд… да, я в самом деле испугалась… или тебе приглянулась черномазая красотка? Тело как у змеи!— Небольшое заблуждение я с удовольствием принимаю на себя, Бесси. Ты же сидела в хорошем настроении рядом с Майком.— Да, так было. А потом это и произошло. — Слушатели проявляли особое внимание, подзадоривали. — Они определенно приняли тебя за хорошо зарабатывающего заготовителя скота какого-нибудь концерна и надеялись, что в твоих карманах намного больше, чем двести долларов… или если и не в твоих карманах, тогда, значит, в отеле или в сейфе. Так неожиданно ты стал привлекательным для этого сброда. Хотя, как доказывает этот пример, инстинкт может обманывать и таких людей.Гарольда не слишком порадовало представление его в качестве «заготовителя скота». Если бы Бесси назвала его хотя бы ковбоем. Но молодая художница на кушетке и торговля скотом — это непереносимо. Ко всему, что было связано с деньгами, индейцы все еще относились с недоверием.— Во всяком случае, я решила убраться из-за этого стола, — заключила Бесси, — но ты не захотел, и так я нашла поддержку у мистера вермана и миссис Карсон, а ты, ты остался один в этом греховном Вавилоне сумасшествия и опасности.— Разве так было не лучше, Бесси?— Без сомнения, лучше, Гарольд. Я думаю, что таким образом ты добьешься высокого, сказочного мастерства.— Во всяком случае, после этого я предоставил распоряжаться всем тебе.Слушатели улыбались. Незначительная ссора доставила большее удовольствие, теперь они жаждали продолжения.— Во всяком случае, потом нашлась причина вытащить из кармана двести долларов. Ты же знаешь, как это произошло.— Я не уверен, Майк ли это стянул у меня две сотни. Он выглядел на большую сумму. Наверное, это, скорее, белокурый. Вот это был тип — как он, например, с вашим мужем, Квини, танцевал… это же… это же…— …Это кэрри Кэрри (англ.) — острая приправа к мясным блюдам.
, Гарольд, — пояснила Кэт Карсон. — Это жгло! И что у вас еще на языке и сердце гореть будет, это даже интересно.— Не так зло, миссис Карсон. — Слепой судья призвал к благоразумию. — И получили вы обратно свои двести долларов, Бут?— Ничего подобного. Говорят, полицию вообще не интересуют такие пустяки. Но, может быть, Джо Кинг поможет мне продвинуться в этом деле. Он же за гангстерским столом сидел дольше и значительно лучше известен там, чем я.Марго Крези Игл резко поежилась, словно бы на нее прыснул скунс Скунс, или вонючка, — обитающее в Северной Америке животное подсемейства барсучьих, защищающееся от нападения разбрызгиванием отвратительно пахнущей жидкости, вырабатываемой его железами.
.Квини подняла веки и мимолетно взглянула на Бута. Когда он встретился с ней взглядом и почувствовал себя счастливым оттого, что Квини удостоила его особым вниманием, она медленно и отчетливо произнесла:— Бут, вы, собственно, представляете себе, во что вы превратились?Глубокое потрясение заставило Бута покраснеть до корней волос.— Квини, вам, наверное, наговорили обо мне слишком много плохого. Наверное. Жаль. Очень жаль.— Жалеть надо двести долларов. — Это вмешалась Бесси. — Ты, конечно, не стал по этому поводу беспокоить полицию. Ты просто отдал, и всё — сознайся же! Отдал даже неизвестно кому. Ты слишком доверчив, Гарольд. Я твержу тебе это каждый день!Марго налила Квини еще чашку, и та жадно пила. Она чувствовала себя так, будто ее высушило. Подушка и одеяло стали мешать ей. Она боялась от усталости заснуть на мягком ложе. А ей хотелось бодрствовать.— Хэлло, Квини, — как раз в этот момент обратилась к ней Кэт Карсон. — Не набросаете ли вы нам несколько акварелей о родео? Вы же художница! Это было бы кое-что для моего отдела, да и Холли тоже интересуется современным индейским искусством. Не сделали ли вы каких-нибудь эскизов?— Да… кое-что… немного. Только в голове.— И когда это появится на бумаге?— Я не знаю. Я как-нибудь попытаюсь, может быть…— Сколько же вы получаете за одну картину? — поинтересовалась подруга Гарольда.— Я редко продаю. Я еще учусь.Квини взяла сухарик, и ей захотелось поскорее расстаться с этой компанией.Как только Стоунхорн вернется — она спасена.Кэт Карсон угнездилась в кресле по соседству с Бесси и нацелилась на нее. Она пришла в хорошее настроение и подыскивала калибр, которым бы пробить ее солидную жировую прокладку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
— Я только что женился.— Ах вот что. Ну это нечто другое. Поздравляю. — Полицейский доброжелательно посмотрел на Квини.Полицейские произвели фотографирование.— Хоть автомат, по крайней мере, уцелел, — заметил старший.Он приказал посмотреть номер мотора.— Майка номер, — сказал человек, который его записывал.— И почему же шины теперь лопнули? Как вы думаете, Кинг?Стоунхорн пожал плечами.— Видите ли, — объяснил его собеседник, — если бы мы на нашем «джипе» настигли этот «Бьюик»— во что я не верю, — но если бы настигли, мы бы стреляли ему по шинам. Это единственная возможность в таком случае.— Результат был бы такой же.— Точь-в-точь. Впрочем, мы не станем вас больше задерживать. — Говорящий поднял голову, чтобы проверить, такой ли уж сильный пошел дождь или и для других это тот же пустяковый дождичек, как он воспринимает его в своей униформе. — Но нас прежде всего интересует, был ли это Дженни, тот, что сгорел тут, в машине.— Вы его при проверке не видели? — В этом допросе, ведущемся в форме беседы, Стоунхорн использовал любую возможность для встречного вопроса.— То-то и оно, что нет. — Полицейский не хотел нарушать внешне непринужденную атмосферу. — Не было пассажира в машине, только водитель. Второй, должно быть, спрятался или, как мы уже думаем, сел в машину позднее.— Не можете ли вы идентифицировать автомат?— Может быть — да, а может быть — нет. Бывает контрабандный товар. Но у Дженни была цепочка-амулет, как у многих ему подобных. Она могла выстоять в бензиновом пламени.Один из полицейских обнаружил женское украшение на поджаренном трупе.Выражение лица полицейского стало явно приветливее. Если Дженни в его руках, ошибка, которую они допустили, не будет для них иметь таких уж плохих последствий, как можно было опасаться. Они были также свободны от необходимости продолжать преследование. Это было и не их дело, а специалистов по борьбе с гангстерами, они же отправились на своем «джипе» для того, чтобы хоть что-нибудь предпринять, когда обнаружилась их ошибка.— Значит, в самом деле Дженни. Все равно этот массовый убийца угодил бы на электрический стул. Он ночью застрелил не только бандитов и ковбоев, но еще и сторожа, и двух полицейских. Чем раньше ему воспрепятствовали продолжать убивать людей, тем лучше. И произошло это достаточно быстро, кудрявый господин Требуется ваш адрес, мистер Кинг. Вы ведь теперь снова живете в резервации?— Да.— Вы ранены?— Последствия битвы в зале.— Спасибо. Можете ехать домой. Если возникнут еще вопросы, мы можем на вас рассчитывать?— Да.Они попрощались.Стоунхорн с помощью Квини натянул брезентовый тент автомобиля, снова сел за руль и завел мотор.Через несколько минут езды Квини спросила:— Что же еще они могут от тебя узнать?— Я почти единственный оставшийся в живых из окружения Майка и Дженни, единственный, кто может что-то знать. В ночь выступления битсов меня достаточно долго видели вместе с обоими. Теперь, когда обе банды обезглавлены, как чертополох, им надо постараться вырвать и корни. Для меня это означает хорошие сигареты, приветливые слова, забытая судимость и сомнительные предложения или даже от первой до третьей степени…— Ты будешь молчать?— Я ничего не знаю. Я борюсь, но я не болтаю. Я — индеец.Он свистнул, потом взял в зубы сигарету. Квини поднесла ему зажигалку, и распространился пряный аромат.Квини — Тачина прижала руки к телу, в котором росла новая жизнь. Ее глаза были влажны. Она представляла себе, какие могут возникнуть вопросы к ее мужу, но она знала, что от слов «третья степень»у многих дрожь пробегает по телу. Все же одно было теперь, по меньшей мере, ясно: из тех, кто снова толкал ее мужа на преступления или преследовал и хотел убить, никого в живых не осталось. А ее муж остался жив. Ей не надо искать его на кладбище… В ВОСКРЕСЕНЬЕ ПОСЛЕ ОБЕДА Когда достигли поселка агентуры, Стоунхорн медленно ехал мимо домов управления и частных домов, мимо припаркованных автомобилей. Был воскресный день, послеобеденное время. Ни одного человека на улицах. Даже маленькое кафе было закрыто. На перекрестке неподалеку от здания суда племени, с которого открывался вид на больницу и больничный поселок, Джо замедлил ход.— Я бы заехал сейчас к доку Эйви и привел бы себя в порядок. Он дома, его машина стоит у дверей. Кто знает, что будет завтра, и я сэкономлю бензин. У тебя еще хватит сил?— Я буду только рада, если мы сейчас же отправимся к доку.Эйви, хотя он и не имел докторской степени, пациенты и друзья неизменно величали «доком», как бы он ни отвергал это обращение. Его одноэтажный типовой домик стоял на пологом склоне недалеко от больницы. В широком раздвижном окне общей комнаты уже был виден свет, но задернутые занавески не позволяли заглянуть внутрь. Кинги поставили свой автомобиль рядом с машиной хозяина дома и позвонили. Прошло несколько секунд, и Эйви отворил дверь. Он был холостяк, а экономка у него была приходящей. В конце недели он обслуживал себя сам.Стоунхорн в нескольких словах изложил свою просьбу.Эйви посмотрел на осунувшееся лицо Джо, понюхал кровь на уже негодных временных повязках, укоризненно взглянул на Квини и заключил:— Мы сейчас отправимся с вами, Джо, в пункт первой помощи. А ваша жена может пока тут у меня отдохнуть и выпить чаю. Минуточку!Стоунхорн направился к машине врача, а Эйви тем временем провел Тачину в комнату и, стоя в дверях, крикнул:— Марго, позаботьтесь тут, пожалуйста, о молодой лебедушке с подбитым крылом! Я еду в больницу и скоро вернусь!Марго Крези Игл подошла и провела Квини сперва в ванную комнату, где холодной и горячей воды было столь же много, как и в жилом доме учеников художественной школы, а потом ввела ее в круг воскресных гостей, которые находились у Эйви.Раздались приветствия «Хэлло!»и «Как поживаете?» без рукопожатий. Марго, жена слепого судьи, попросила Квини — которая сперва было воспротивилась, но потом подчинилась — устроиться на кушетке, подложила ей под голову подушку, укрыла одеялом ноги и достала чистую чашку. Она прибавила побольше газ, приготовила еще раз чай и подала его Квини на маленьком подносе. Все ее движения были спокойны и уверенны. У нее было овальное, замкнутое лицо, большие карие глаза без слов свидетельствовали о любви к людям. Марго подсела к Квини на краешек кушетки, рядом на ковре ее малыш играл разноцветными кубиками. Квини, которая вообще стеснялась в обществе, успокоилась. Вокруг стола сидели Кэт Карсон и Хаверман, Гарольд Бут и его белокурая подруга и слепой судья Эд Крези Игл. Квини наблюдала за всеми этими гостями из-под полуприкрытых век, из-под маски вызванного усталостью отсутствия интереса. Одутловатое лицо Хавермана было бледно, Гарольд Бут закусил нижнюю губу. Его подруга с судорожным состраданием смотрела на молодую женщину, которая прихлебывала маленькими глотками чай.— Вас, Квини, конечно, удивляет, что мы тут собрались, — обратилась Карсон к новой гостье. — Мы все сегодня ехали вместе в одной колонне, чтобы по возможности обезопасить себя от всяких случайностей. Полиция еще ищет главаря преступников — Дженни — и рекомендовала нам быть как можно осторожнее. К тому же была ночь, которая вполне подошла бы для телевидения! Полная ужасов! С обеда приходим в себя, истребляем запасы Эйви и понемногу стали снова чувствовать себя нормальными людьми.У Квини в этот момент все плыло перед глазами. Она представила себе колонну и за ней их машину на скорости сто двадцать миль в час.Кэт Карсон тоже налила себе еще чашку.— А теперь расскажите-ка вы, Бут! Вы ведь только что собирались. — В ее радостном тоне было что-то неестественное, но всеобщее внимание услужливо обратилось на возвратившегося в родной дом сына ранчеро.Гарольд не выглядел так, как будто бы только что у него были совсем иные мысли, когда он при сравнении Квини Кинг с Бесси Фокс был в той далекой части своего сознания, в которой мог молча поносить самого себя. Он видел на кушетке свою прежнюю возлюбленную — юную и привлекательную. Восемнадцатилетняя индеанка в этот момент вполне отдавала себе во всем отчет. Ее смуглые, словно аккуратно выточенные, как и все ее тело, руки спокойно лежали на одеяле, как будто бы должны были служить моделью для скульптора. Не более чем в двух метрах от нее погрузилась в свое кресло Бесси Фокс. Женщина, которую Мэри Бут не хотела бы получить в золовки и которая представлялась теперь Гарольду в свете насмешливой характеристики Мэри: «заплывшая жиром белобрысая фурия». Он уже не мог себя заставить бороться с этой едкой формулировкой: он видел, что Бесси толста, воплощение распущенности в питании, и что кожа у нее дряблая. Похожие на маленькие колбаски пальцы, которые могли быть жаркими и нежными, казались ему теперь бесформенными. Он попытался направить свое внимание на отливающие серебром белокурые волосы, которые были ухожены и хорошо уложены — ничего удивительного при уважении, которое оказывали в парикмахерском салоне отца его единственной дочери. Но прелесть черных гладких волос Квини снова побеждала, и Гарольд, насильно вызванный на словесное ристалище, невольно заговорил на эту тему:— Для телевидения… да. Но на экране ни буйствующих фанатов, ни гангстеров с их грязными женщинами, с их смертоносными автоматами, ни крови, ни смертей, но вы — Квини. Как вы на подиуме танцевали свой шейк. Это было великолепно!«Белокурую бестию» это задело, она слегка приподнялась в своем кресле и заметила:— В этом шейке миссис Кинг была в полной гармонии со своим мужем. — На последние слова она сделала особое ударение, как на окончании фразы в диктанте.Но теперь Гарольд почувствовал себя обиженным тривиальной коррекцией своего эмоционального описания.— Возможно, и Джо танцевал не хуже, но я его не видел.Квини фиксировала каждую зацепку в этом разговоре. Она медленно, глоток за глотком, пила золотисто-коричневый чай: Эйви предпочитал держать в доме лучшие сорта. Подкрепляясь чаем, Квини задумалась: «Где же припарковали эти люди свои автомобили? Перед домом их не было видно. Иначе я бы сюда не пошла. Но теперь мне надо держаться как можно лучше».— Ах, — произнесла Бесси Фокс с определенным удовольствием в голосе, потому что ей пришла в голову новая идея. — Миссис Кинг, вам, вероятно, уже известно, что экс-боксер Майк разоблачен как босс гангстеров и, кроме того, он погиб? Что за авторитетную фигуру он представлял собой, когда подносил вам цветы!Гарольд Бут слегка пошевелил плечами, как будто бы удостоверяясь в том, что они не узки. Он поднялся и вытянулся во весь свой рост — метр восемьдесят пять.— Этакая здоровенная туша, по меньшей мере фунтов на двести. В карманах у этого Майка, наверное, и исчезли мои двести долларов.Всеобщие «охи»и «ахи» сопровождали новый поворот разговора.— Они были украдены! — подчеркнул Хаверман своим слабым голоском, недостаток силы которого компенсировался ударением.— Скажите же! — воскликнула Кэт Карсон. — Вы ведь были в укромном углу… за интереснейшим столом вечера, Бут. Как вы, собственно, туда попали?Закурили еще по сигарете: это помогало заглушить пережитый на бойне страх, позволяло ему отзываться в безопасности гостеприимного дома Эйви лишь легкой дрожью.Бесси Фокс вынула изо рта сигарету.— Как мы туда попали? — снова переключила она на себя разговор, так как Гарольд слишком долго медлил. — Как мы туда попали… Все благодаря удивительной доверчивости Гарольда! Да, Гарольд, я должна тебе сказать, что ты не должен быть таким легковерным. Ты индеец, и ты еще веришь людям. Это ты должен в себе изжить.— Я что-то не могу припомнить, Бесси, чтобы ты больше, чем я, проявила недоверия к «всемогущему» Майку, когда мы с ним повстречались и он пригласил нас к своему столу, потому что мы уже не могли найти другого места.— Майк — это же совсем другое дело. Но когда мы потом пришли к большому столу в углу — эти личности… типы… громилы… женщины… да, женщины! Я хотела как можно скорее уйти оттуда, но ты, Гарольд… да, я в самом деле испугалась… или тебе приглянулась черномазая красотка? Тело как у змеи!— Небольшое заблуждение я с удовольствием принимаю на себя, Бесси. Ты же сидела в хорошем настроении рядом с Майком.— Да, так было. А потом это и произошло. — Слушатели проявляли особое внимание, подзадоривали. — Они определенно приняли тебя за хорошо зарабатывающего заготовителя скота какого-нибудь концерна и надеялись, что в твоих карманах намного больше, чем двести долларов… или если и не в твоих карманах, тогда, значит, в отеле или в сейфе. Так неожиданно ты стал привлекательным для этого сброда. Хотя, как доказывает этот пример, инстинкт может обманывать и таких людей.Гарольда не слишком порадовало представление его в качестве «заготовителя скота». Если бы Бесси назвала его хотя бы ковбоем. Но молодая художница на кушетке и торговля скотом — это непереносимо. Ко всему, что было связано с деньгами, индейцы все еще относились с недоверием.— Во всяком случае, я решила убраться из-за этого стола, — заключила Бесси, — но ты не захотел, и так я нашла поддержку у мистера вермана и миссис Карсон, а ты, ты остался один в этом греховном Вавилоне сумасшествия и опасности.— Разве так было не лучше, Бесси?— Без сомнения, лучше, Гарольд. Я думаю, что таким образом ты добьешься высокого, сказочного мастерства.— Во всяком случае, после этого я предоставил распоряжаться всем тебе.Слушатели улыбались. Незначительная ссора доставила большее удовольствие, теперь они жаждали продолжения.— Во всяком случае, потом нашлась причина вытащить из кармана двести долларов. Ты же знаешь, как это произошло.— Я не уверен, Майк ли это стянул у меня две сотни. Он выглядел на большую сумму. Наверное, это, скорее, белокурый. Вот это был тип — как он, например, с вашим мужем, Квини, танцевал… это же… это же…— …Это кэрри Кэрри (англ.) — острая приправа к мясным блюдам.
, Гарольд, — пояснила Кэт Карсон. — Это жгло! И что у вас еще на языке и сердце гореть будет, это даже интересно.— Не так зло, миссис Карсон. — Слепой судья призвал к благоразумию. — И получили вы обратно свои двести долларов, Бут?— Ничего подобного. Говорят, полицию вообще не интересуют такие пустяки. Но, может быть, Джо Кинг поможет мне продвинуться в этом деле. Он же за гангстерским столом сидел дольше и значительно лучше известен там, чем я.Марго Крези Игл резко поежилась, словно бы на нее прыснул скунс Скунс, или вонючка, — обитающее в Северной Америке животное подсемейства барсучьих, защищающееся от нападения разбрызгиванием отвратительно пахнущей жидкости, вырабатываемой его железами.
.Квини подняла веки и мимолетно взглянула на Бута. Когда он встретился с ней взглядом и почувствовал себя счастливым оттого, что Квини удостоила его особым вниманием, она медленно и отчетливо произнесла:— Бут, вы, собственно, представляете себе, во что вы превратились?Глубокое потрясение заставило Бута покраснеть до корней волос.— Квини, вам, наверное, наговорили обо мне слишком много плохого. Наверное. Жаль. Очень жаль.— Жалеть надо двести долларов. — Это вмешалась Бесси. — Ты, конечно, не стал по этому поводу беспокоить полицию. Ты просто отдал, и всё — сознайся же! Отдал даже неизвестно кому. Ты слишком доверчив, Гарольд. Я твержу тебе это каждый день!Марго налила Квини еще чашку, и та жадно пила. Она чувствовала себя так, будто ее высушило. Подушка и одеяло стали мешать ей. Она боялась от усталости заснуть на мягком ложе. А ей хотелось бодрствовать.— Хэлло, Квини, — как раз в этот момент обратилась к ней Кэт Карсон. — Не набросаете ли вы нам несколько акварелей о родео? Вы же художница! Это было бы кое-что для моего отдела, да и Холли тоже интересуется современным индейским искусством. Не сделали ли вы каких-нибудь эскизов?— Да… кое-что… немного. Только в голове.— И когда это появится на бумаге?— Я не знаю. Я как-нибудь попытаюсь, может быть…— Сколько же вы получаете за одну картину? — поинтересовалась подруга Гарольда.— Я редко продаю. Я еще учусь.Квини взяла сухарик, и ей захотелось поскорее расстаться с этой компанией.Как только Стоунхорн вернется — она спасена.Кэт Карсон угнездилась в кресле по соседству с Бесси и нацелилась на нее. Она пришла в хорошее настроение и подыскивала калибр, которым бы пробить ее солидную жировую прокладку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55