Он хотел, чтобы ее руки были бледные и нежные, как у настоящей дамы. Она считала, что большинство мужчин думают именно так.
Анни отвернулась от зеркала. Какая разница, как там она выглядит или какие у нее руки. Она не собирается привлекать к себе мужское внимание. Господь всемогущий, она ведь всего две недели как овдовела, так что никто и не ждет от нее, чтобы она выглядела привлекательно.
Последний взгляд через плечо на свое отражение заставил ее скорчить гримасу. Она вдруг почувствовала усталость от собственного неприглядного вида — словно ее выбивали вместо пыльного ковра. Она сама опустилась и довела себя до столь плачевного состояния. И нечего искать себе извинений.
Анни вышла из комнаты и спустилась вниз, к телефону, не сознавая, что делает. Она так долго соображала, что ей нужно, что просмотрела едва ли не всю телефонную книгу. Она жала на кнопки, потом считала гудки. Раз. Два. Три.
— Ну же, Ванда, где ты там?
Ванда сняла трубку после пятого гудка и очень удивилась, услышав голос Анни. Той даже стало неприятно. Неужели и приятельница уже не считает ее за женщину?
— Это срочно, — сказала Анни. — Мне нужно привести себя в порядок как можно скорее.
С того конца долетел приглушенный возглас, подозрительно похожий на «Аллилуйя!». Потом старая школьная подруга Анни прочистила горло и перешла к делам.
— Приходи завтра в десять. Нет, это может отнять много времени. Лучше в девять.
— Вообще-то мне в три уже надо ехать. С того конца донесся тихий смешок.
— Ну, тогда, значит, в восемь.
— Ладно, спасибо, — угрюмо ответила Анни, повесила трубку и снова подумала, что она круглая дура. «Людям все равно, как я выгляжу». Но, глядя в зеркало, Анни поняла, что ей не все равно. Она так давно не думала ни о чем, кроме Джейсона и фермы, что ей не хотелось разочаровываться в этих новых ощущениях. Может быть, она просто начала возвращаться к жизни.
Анни, конечно, смущало то, что заняться собой ее заставила смерть мужа и приезд Харпера. Но все же в пятницу, в восемь утра, она переступила порог заведения «Салон красоты мадам Ванды».
Глава 7
Конечно, глупо так нервничать, но у Анни ладони были влажные и пальцы дрожали, когда она припарковала машину рядом с жилым комплексом, где жил Харпер. В десятый раз она проверяла, удалось ли ей хоть немного привести себя в порядок. Она завила волосы и уложила их в легкую прическу, струившуюся по плечам, сделала маникюр, так что теперь ее ногти были ровными, чистыми и блестящими от слоя яркого лака, и впервые за десять лет слегка подкрасилась.
Не броско подкрасилась — она никогда не любила яркой косметики, а кожа ее была слишком бледной, так что сильно и не накрасишься. Анни лишь постаралась замазать уже проходящий синяк — хвала Всевышнему, что Ванда ни словом о нем не обмолвилась, — чуть-чуть подвела глаза, отчего они сразу стали чище и ярче, немного подрумянила щеки; губная помада тоже была теплой и неяркой.
Джейсон только увидел ее после школы и сразу выпалил:
— Ой, «мам, как это ты так? Ты же просто красавица.
Она чуть не разревелась. Стало быть, раньше сын не считал ее красавицей. Как она дошла до такого?.
Но ответ был ей известен — она просто не прилагала усилий, чтобы красиво выглядеть.
« Ну же, Анни, скажи честно, отчего ты захотела измениться?»
Ладно. Может, где-то в глубине души она и думала, что если не будет следить за собой, Майк потеряет к ней всякий интерес. Может, даже решит бросить ее.
Прости, Господи, ей самой не хватало смелости бросить его. И она продолжала жить с ним — ради Джейсона.
«Мазохистка несчастная», — сказала она себе.
— Приехали, — сообщила она Джейсо — ну, хотя это и так было ясно.
В любое другое время он бы в ответ на такое заявление сделал круглые глаза. Сегодня же мальчик только оглядел кирпичные и бревенчатые дома, голые дубы, темную зелень нескольких сосен и уставился на собственные башмаки.
Анни взялась за ручку дверцы и сказала нарочито весело:
— Ну, пошли.
Джейсон выбрался из машины с другой стороны.
— А чемодан? Мы не возьмем его с собой?
— Потом заберем. Давай сначала проверим, дома ли хозяин.
«А заодно узнаем, хочет ли он нас видеть, и осталась ли у меня хоть капля мужества».
Тут в голову ей пришла все та же мысль, с которой она припарковывала машину, — просто глупо так нервничать.
А вдруг Харпер решит, что она так разрядилась ради него? Вдруг он подумает, что все это из-за того поцелуя, что она, как говорится, расставляет ему ловушки? Старается вернуть его? Он уже знал, что у нее уже сейчас очень плохо с деньгами. Она не раз слышала о женщинах, которые живут за счет мужчин. Вдруг он решит, что ей нужен кусок хлеба и отец для ее сына?
Анни внезапно захотелось, чтобы не было этого звонка Ванде, не было этого отражения в зеркале, но она глубоко вдохнула и заставила себя постучать в дверь двенадцатого коттеджа.
Право, смешно трусить до такой степени только оттого, что приехала Анни с сыном. Черт побери, да он с вооруженным убийцей встречался — и ни чуточки не дрейфил, а тут… Янгблад бы просто со смеху помер, если бы узнал, что Харпер от одного только стука в дверь трясется как осиновый лист.
Харпер распахнул дверь и застыл как вкопанный. Она была совсем другой. У нее что-то случилось с лицом и с волосами: она стала красивой. Анни выглядела именно так, как и должна выглядеть всегда, подумалось ему.
Потом в нем проснулась подозрительность, и он задумался — а к чему все это? Прическа, косметика? И странная неуверенность во взгляде? Она что, решила использовать себя в качестве приманки, чтобы у него не пропал интерес к Джейсо-ну? В конце концов, вышла же она из-за Джейсона замуж за Майка и промучилась с ним десять лет.
Харпер отбросил эту мысль. Какая разница, почему Анни вдруг уделила внимание своей внешности. По его разумению, это ее нормальный вид. А если она и решила таким способом привлечь его, какое он имеет право подозревать ее в каких-то далеко идущих целях?
А если она делает это из-за сына, то ей не о чем беспокоиться. Ей незачем прибегать ко всяким там штучкам и уловкам. У Хар-пера не было сомнений в том, что Джейсон его сын, и он собирался сойтись с ним так близко, как только получится. А уж в обществе такой прекрасной женщины процесс пройдет без всякого труда. Даже если эта женщина настолько не верила ему, что вышла замуж за его брата и целых десять лет скрывала от Харпера его сына.
Стоп! Хватит перемалывать одно и то же, сколько можно! От страданий прошлого надо бежать, если хочешь сохранить надежду на настоящее и будущее.
— Ты прекрасно выглядишь, — Харпер не собирался говорить этого, но это была правда. Если она привела себя в порядок для него, то эта фраза заставит ее немного расслабиться.
Фраза не подействовала. В смущении Харпер отступил назад и провел их внутрь.
— Привет, Джейсон, входи.
Джейсон едва удостоил его взглядом.
Харпер огорченно вздохнул. Ему придется приложить немало усилий, чтобы занять свое место в жизни Джейсона. Майк умер слишком недавно, Харпер знал это и понимал, что ему следовало бы не форсировать события, дать мальчику время пережить свою скорбь и свыкнуться с мыслью о том, что его отец — он, Харпер.
Но он не хотел терять драгоценного времени. Это был его сын. Сын, о существовании которого он узнал всего неделю назад. Харпер потерял десять лет — Джей-сон прожил без него целую жизнь. Он не хотел терять больше ни одного дня. И все же Харпер чувствовал, что над их с Джейсоном отношениями висит постоянная угроза вражды.
Анни вошла вслед за Джейсоном, и Харпер взял ее пальто. Запах детского крема — сладкий, нежный запах ребенка — исходил от этой женщины.
Харпер все время уговаривал себя, что не следует очень-то ей верить, и все же сдался очень легко.
— Чувствуйте себя как дома, — сказал он.
«Это невозможно», — подумала Анни, быстро оглядев комнату. Она была разочарована, если не сказать — шокирована. И это дом Харпера? Эта просторная, безликая комната, которая выглядит так, словно тут никто и не живет? Никаких тебе картинок с пейзажами на стенах, никаких фотографий. Никаких журналов, никаких газет — только немного книг в маленькой этажерке. Она вдруг подумала, что в комнате такая чистота не потому, что Харпер великий аккуратист, а потому, что он и не старался устроить здесь домашний уют. Комната выглядела… заброшенной.
«О, Харпер!» Быть может, она украла у него не только сына, но и что-то еще, что-то более важное?
Ужинали они в ресторане. Джейсон первым справился с едой и погрузился в собственные мысли, так что его участие в разговоре сводилось скорее к односложному мычанию в ответ на реплики Харпера и Анни. Когда они окончили есть, Анни позволила Джейсону поиграть в видеоигры в галерее, расположенной в задней части ресторана.
— Ну, как он? — спросил Харпер, следя за Джейсоном.
Анни принужденно улыбнулась:
— Не знаю, по правде говоря. Я думаю, все, что с ним стряслось…
— Ты имеешь в виду меня?
— Тебя и смерть Майка, — осторожно сказала Анни. — Я думаю, он держится очень хорошо — лучше и пожелать нельзя.
— Наверное, они с Майком очень дружили?
От ядовитой иронии в его голосе у Ан-ни защемило в груди, но ей пришлось сказать правду:
— Да, очень. Может, тебе неприятно слышать это, но они обожали друг друга.
Харпер покачал головой.
— Ты знаешь, я бы куда больше огорчился, если бы ты сказала мне, что Майк ненавидел Джейсона лишь за то, что он — мой сын.
— Я знаю, — Анни посерьезнела. — Вначале я даже не задумывалась над этим. Но потом, когда я обнаружила, что Майк лгал мне, я не могла понять, почему он так привязался к Джейсону. В конце концов я догадалась, что Майк сумел-таки убедить себя, что Джейсон его родной сын.
Харпер с трудом оторвал взгляд от Джейсона и посмотрел на Анни.
— Это неудивительно. Ему всегда хотелось того, что есть у кого-то другого. Ему было проще отнять что-то у меня, чем обзавестись своим собственным. Он даже шутил по этому поводу, говоря, что у меня вкус лучше, чем у него. Моя машина нравилась ему больше собственной, и моя лошадь, и моя одежда, — Харпер покачал головой. — Когда он брал мои вещи, я всегда сердился. Иногда мы из-за этого ссорились. Но я всегда знал, что он просто-напросто такой человек, вот и все. Я и подумать не мог, что однажды он заберет и тебя, — тихо добавил он.
Внезапно в Анни зашевелилось самолюбие. Ей было неприятно выслушивать теории Харпера насчет Майка и ее самой.
— Ты думаешь, он поступил так из-за этого? Из-за того, что хотел завладеть твоей девушкой?
— Не обманывай себя, — взгляд Харпера стал жестче. — Это лишь одна причина, но ведь любой нормальный мужчина захочет тебя с первого взгляда.
Анни залилась краской.
— Тогда — может быть…
— Теперь тоже.
Она покраснела еще сильнее, но все еще не верила ему.
— Если ты… о том, как я сейчас выгляжу-я думаю, ты это имел в виду, — то… я не собиралась производить впечатление. Просто я заглянула в зеркало, испугалась, ну и решила немного исправить положение.
Харпер прищурился и усмехнулся.
— На комплимент напрашиваешься? Я всегда говорил, что ты прекрасно выглядишь.
— Надеюсь, ты не думаешь, что я это из-за…
— Из-за чего?
— Ну… чтобы привлечь твое внимание или что-то в этом роде.
— Какому мужчине не понравится, что его хочет завлечь красивая женщина?
Анни подняла брови.
— Если о женщине известно, что она только что овдовела и у нее нет денег, но есть маленький сын и убыточная ферма, любой мужчина, у которого есть хоть капля рассудка, бросится бежать от нее в другую сторону.
В серых глазах Харпера мелькнуло нечто похожее на сильное удивление.
— О'кей, Анни, ты, очевидно, пытаешься что-то мне сказать. Почему бы тебе не объяснить прямо, зачем тебе понадобилось делать прическу и краситься?
Анни почувствовала, что у нее снова вспотели ладони. Теребя салфетку, она откашлялась.
— Все очень просто. Я посмотрела в зеркало и испугалась.
— Чего?
— Ладно тебе, Харпер, ты же видел, как я выглядела. Волосы как пакля, кожу словно лет пять на солнце сушили.
— Да? Ты всего неделю назад похоронила мужа. Ясное дело, что у тебя не может быть румянца во всю щеку.
Анни покачала головой.
— Мне стыдно признаться, но так я выглядела все эти годы. Я просто никогда не понимала… — Она вдруг умолкла.
— Не понимала чего? — переспросил он.
Анни вздрогнула и отпила немного лимонада.
— Вот сейчас я поняла, что мы с тобой чушь всякую несем. Честно говоря, я решила, что у меня нет больше сил быть похожей на ведьму, так что я кое-что сделала. Просто для себя.
— Дело твое.
«Если он имел в виду то, что сказал, — подумала Анни, — то почему он при этом улыбался так, словно в чем-то был разочарован?»
Утром в субботу они пошли на ярмарку. Харперу надоело смотреть на пальто, из которого Джейсон уже вырос, и он сумел настоять, чтобы ему купили что-нибудь новое. Когда они возвращались домой, на Джейсоне была новая дубленая куртка, и мальчик спросил Харпера:
— Когда говорят, что кто-то покупает чье-то расположение, то имеют в виду вот такое, да?
Харпер содрогнулся. Разве об этом он думал?
— Джейсон! — вскрикнула Анни. — Не говори глупостей!
Джейсон не обратил на мать никакого внимания и продолжал пристально смотреть на Харпера.
— Не знаю, — осторожно начал Харпер. Человек, которого мальчик видит чуть ли не в первый раз, вдруг начинает покупать ему дорогие вещи, так что вполне понятно, что у мальчика возникают подозрения. Вот интересно, — спросил он Джейсона, — если бы я вправду собрался купить твое расположение, неужто оно обошлось бы мне всего-то в новую куртку?
— Нет, — глухо ответил Джейсон.
— И я так считаю. Или, может, ты хочешь опять ходить в старом пальто?
Джейсон испуганно обхватил себя руками, словно защищаясь от того, кто хочет отобрать у него куртку.
— Нет. Все нормально.
Харпер едва удержался от улыбки.
— Ты так считаешь?
Джейсон исподлобья поглядел на Харпера и простодушно ухмыльнулся:
— Издеваешься?
Отличный малый, однако. Колючий как еж, подозрительный, иногда даже воинственный, но зато честный. Он уважает мать, довольно вежлив, но изо всех сил старается не полюбить нового человека, навязавшегося им. Учитывая, что недавно случилось в жизни Джейсона, Харпер не смел обвинять его в отсутствии хороших манер. Сам он в этом возрасте, насколько он помнил, вел себя гораздо хуже.
Харпер позволил себе наконец улыбнуться.
— Конечно, издеваюсь. Кстати, может, тебе просто не нравится куртка? Ее всегда можно вернуть обратно.
Джейсон ухмыльнулся еще шире.
— Не-е. То есть она, конечно, не такая уж клевая, но все же это лучше, чем пальто, из которого я вырос.
С ноющим сердцем Анни наблюдала, как Харпер добился улыбки от ее сына — его — сына. Им бы не знакомиться заново. Им бы знать друг друга с момента рождения Джейсона. Она снова поклялась, что сделает все, что в ее силах, чтобы как-то возместить им обоим потерянные годы.
Джейсон же и не подозревал о тревожных мыслях матери. Они уже выходили с ярмарки, и мальчик улыбался своему отражению в витрине магазина. Ух ты! Он был не в силах оторваться. Подумать только, дубленая куртка со швами мехом наружу!
Да все мальчишки в школе просто умрут от зависти!
Но тут Джейсон увидел в витрине кое-что еще. Всех троих — себя, маму, Харпера; они шли, разговаривали, смеялись, в общем, смотрелись, как настоящая семья. Джейсон едва не захлебнулся от чувства огромной вины и боли. Это ложь! Человек, который идет рядом с его матерью, — его отец, но он ему не папа! И они — не семья.
«Это ложь, это все ложь. Я никогда не смогу забыть папу! И не хочу его забывать!»
В тот вечер коллега Харпера, Трейс Янгблад, и его семья явились в дом Харпера с огромным пакетом, где лежала жареная курица и всякие лакомства.
Трейс Янгблад был крепкий и высокий мужчина, с копной угольно-черных волос, небесно-голубыми глазами и кожей цвета темной бронзы, говорившей о его индейском происхождении. Его жена, Лилиан, была ему едва по плечо, но уверенности ей хватало на двоих. Она командовала мужем, трехлетним Дарреном, четырехмесячным Брайеном и всеми, кто еще был в комнате, с твердостью опытного сержанта. Ее так и распирало от любви и восторга, и Анни почти завидовала счастью Лилиан Янгблад.
— На-ка, — Лилиан сунула ребенка мужу. — Подержи этого плутишку, пока я приготовлю еду.
— Давайте я займусь едой, — предложила Анни.
— Не надо, не надо, — отказалась Лилиан, — мы и так ввалились непрошеными. С чего это еще вас утруждать? Тем более вы гостья Харпера. Не думаю, что ему бы понравилось, если бы вы стали хлопотать на кухне.
Едва Лилиан поставила на стол тарелки, как из спальни раздался густой голос Трейса:
— Эй, мамуля, он опять надул. Куда запропастился твой пакет с подгузниками?
— А кто у нас в доме полицейский? — отозвалась Лилиан. — Как преступников ловить — так, пожалуйста, а подгузники найти слабо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19