Тот молча и выжидающе смотрел в черные плутоватые глаза, и хозяин заторопился.
— Прошу, прошу! — быстро закланялся он, делая приглашающий жест рукой, и повел гостей мимо стойки — направо, по темному коридору.
Комната, в которую Старый Друп пригласил их, толкнув одному ему видную в темноте дверь и любезно склонившись, напоминала кладовую, с той только разницей, что в ней, кроме единственной разбитой кровати и мусора, ничего не хранилось.
— Она мне подходит, — прервал Левый начатый было хозяином перечень достоинств этой кельи и, бесцеремонно захлопнув перед Друпом дверь, задвинул ее на засов.
Как только они остались одни, Лис стащила с головы шлем и повалилась на кровать, оказавшуюся жутко жесткой. Ее «спаситель» внимательно осмотрел комнату, после чего уселся с краю той же кровати: больше в номере сесть было некуда, разве что на пол.
Первой подала голос Лис.
— И что ты собираешься теперь делать? — спросила она.
— Ждать. — ответил он, не оборачиваясь.
— Чего? — с интересом осведомилась она. Лис знала, что Инсайдеру сейчас ее отсюда не вытащить. Может быть, он собирался ждать прибытия с базы курьера с инструкциями?..
Левый обернулся, и они некоторое время молча смотрели друг другу в глаза.
Вне всякого сомнения, это была она — та самая синеглазая девчонка. Только в жизни она была еще лучше — может быть, из-за дерзкого налета независимости, ощутимо сквозящего во всех ее движениях и даже в голосе, а может просто из-за живого и яркого света глаз, который не под силу оказалось передать фотографии.
— Лис Риплайн?.. — спросил Левый, чтобы что-то спросить.
— Дик Левый?
Конечно, она его уже узнала. Левому, как обычно, не приходилось представляться: все обитатели Двенадцати Объединенных Вселенных неизменно знали его заочно. И эта девчонка тоже его знала. А он ее почему-то нет… Хотя и она, похоже, тоже была нашумевшей личностью в Инсайдере. И вдобавок еще открыла что-то по вирусу.
— Это правда, что ты откопала здесь что-то важное по НЖЭму?..
Она встрепенулась.
— Ого! Кажется, я становлюсь знаменитой? Сам Дик Левый, оказывается, в курсе моей работы?
Она упорно придерживалась нарочито-независимого тона. Левый понял, что из такой беседы толку не выйдет, и сделал попытку обезоружить Лис.
— Понимаешь, я не в курсе. И это самая большая трагедия на протяжении последних двух дней моей жизни. Пожалуйста, прояви снисхождение, приоткрой хотя бы краешек завесы!
Лис пожала плечами, и вышло у нее это именно «снисходительно».
— Я обратила внимание на одно интересное совпадение… Даже не подозревала, что это может всерьез заинтересовать специалистов по НЖЭму… — Она искоса взглянула на Ричарда, и он явственно уловил в этом взгляде недоверие.
— Рок сказал мне, что наши спецы встали от твоей работы на хвосты, — серьезно сообщил он. Лис улыбнулась, подняв брови, и Левый почувствовал, что эта новость явилась для нее неожиданным подарком, и лед ее независимости начал таять.
— Видишь ли, — начала она, — в древних религиях самых разных секторов встречаются легенды о Первой женщине. Ты тоже наверняка о ней слышал…
— Разумеется, слышал. Ева.
— Да нет, не Ева. А Первая. В вашем мире ее зовут Лилит, у нас на Драблоне — Арис. В здешних «Заветах» она присутствует под именем Фаитт, то есть Ночь. Здесь ее почитают, как богиню: ей посвящено много храмов, именно ей молятся о снятии с народа болезни. В «Заветах» говориться… но это долгая история, а вкратце суть в том, что Первая женщина тоже была создана из мужчины, но иначе, чем Вторая. Мне пришло в голову, что для ее создания послужил парный набор хромосом УУ… Ну, ты ведь знаешь — у мужчины набор хромосом ХУ, у женщины — ХХ… Остается еще один, нереализованный вариант — УУ.
Брови Левого поползли вверх.
— Погоди-ка… По твоему выходит, что мужчина… Как бы это получше выразится… Состоит из двух женских… наборов хромосом?
— Ну и, что ж с того? Состоит же вода из двух разных газов? И потом — если верить мифологии — мужчина был создан первым. Значит, не он был собран из женщин, а они вышли из него… Так вот. Вирус воздействует на связи в паре ХХ. Если бы наши генные инженеры смогли создать существо с набором УУ, и оно оказалось бы женщиной…
— А если оно окажется не женщиной?.. — спросил Левый. И тут же подумал: а кем же еще?..
Лис криво усмехнулась.
— Видишь ли, этой теме была посвящена моя работа здесь. И, откровенно говоря, мне очень хотелось бы ее закончить…
Лис была далека от мысли, что ей удастся уговорить разведчика оставить ее в Эйморке. У нее была своя работа, а у него — своя. Лис не сомневалась, что Левый приложит все усилия, чтобы выполнить данное ему задание. Сама Лис намерена была поступать так же.
Между тем с улицы, заставив их одновременно вздрогнуть и повернуть головы в сторону окна, донесся стук копыт, видимо, целого отряда. В том, что это был за отряд, сомневаться не приходилось.
Левый быстро поднялся и подошел к окну, забранного снаружи решеткой. Осторожно глянув в него, он покачал головой. Солдаты герцога все-таки нашли их. Вслед за первыми, быстро спешивающимися всадниками, тут же подоспели еще несколько с самим Горячим во главе.
Необходимо было действовать и Левый, достав из сумки на поясе жестянщик, сориентировался в направлении. Пока он работал с прибором, раздался первый удар в дверь. Это не был вежливый стук для отвода глаз: преследователи сразу дали понять, что шутить с беглецами они не намерены. За первым последовал целый обвал ударов, но коридор, к счастью, был узкий, а дверь — довольно крепкая: возможно, здесь раньше и впрямь была кладовка.
С первым же ударом Лис, словно ошпаренная, вскочила с кровати и стояла теперь позади Левого, внимательно наблюдая, как он режет пространство чем-то вроде перочинного ножа. Оно при этом скрипело, будто новенький кожаный кошелек. Лис вдруг подумала об окне, в которое мог заглянуть кто-нибудь из преследователей. Шагнув к нему, она задернула грязную занавеску.
Грохот за дверью на какое-то время прервался, но потом она вновь затрещала, на сей раз под мощными ударами топора.
Лис уже прыгала в открывшееся перед ней зеленое поле, но могла еще видеть эту последнюю, дававшую уже трещины, преграду между нею и Логанном Горячим. Левый выскочил вслед за ней.
Из тесной и темной трактирной норы они упали прямо в дикие объятия поздней весны. Цветущие травы стояли здесь по пояс и выше. Лис упала лицом в жесткую пахучую траву, глубоко вдыхая терпкий аромат.
Ее спутник, спрыгнув, сразу же вскочил, чтобы закрыть разрез в пространстве. Тот зиял наподобие черной дыры в этом солнечном весеннем мире где-то на высоте груди рыцаря. Он «запаял» его очень быстро, мельком глянув на почти уже прорубленную дверь в их номере «люкс». Покончив с этим, Левый огляделся, ориентируясь на местности. Они оказались посреди поля, метрах в ста от городского рва и стен и примерно на таком же расстоянии от леса с другой стороны. В данный момент их отделяли от Горячего и его гвардии двести пятьдесят метров, на которые Левый настроил прибор, а так же стена высотой метров тридцать и ров, наполненный водой. Что ж, удача для начала ему улыбнулась, и теперь можно было позволить себе немного расслабиться. Он опустился на траву рядом с Лис. Она приподнялась на локте и поглядела на него вопросительно.
— Ты здорово обвела вокруг пальца всю эту компанию на площади, — заметил он. — Я этого не ожидал.
— Да? А как же ты тогда планировал меня похитить? — осведомилась она.
— Это был неподходящий момент для похищения. Моей целью было только не дать тебе отчаяться в трудную минуту: показать, что ты не одна, тебя нашли и спасут.
Лис в удивлении приоткрыла рот, не находя слов от возмущения.
— Но… Позже ведь могло быть уже… Поздно! Он смотрел на меня так… Как будто хотел приказать всем присутствующим немедленно удалиться!
Левый усмехнулся.
— Что ты понравилась Горячему, я заметил. Но герцог не сделал бы тебе ничего дурного. Он не тронул бы тебя против твоей воли. Горячий хоть и прожженный политик, но рыцарь во всем, что касается отношений с женщинами. Поэтому я предпочел бы подождать и украсть тебя при менее экстремальных обстоятельствах.
«Ага, вот, значит, как…» — подумала Лис, а вслух сказала:
— И завладел он мной очень по-рыцарски!
— Я же говорю, в политике ему просто нет равных! Кстати, ты всерьез задела его самолюбие этим своим трюком.
Они рассмеялись вместе, но Левый внезапно смолк и помрачнел.
— Ты должна узнать о некоторых местных законах и обычаях, не вошедших в твой инструктаж два года назад, — сообщил он. — профессор Ларсен пожалел тогда твою еще детскую психику. Он считал, что знатной даме необязательно знать об участи здешних простолюдинок. Но, если бы ты знала, то не решилась бы отправиться в одиночку на поиски приключений.
— Но я уже сказала, что моя хваленая работа еще не закончена! — решительно возразила она. — Мне необходимо было взглянуть на город, побывать на этом турнире!
— Для таких дел к тебе приставлен Менестрель! Твоим поведением был возмущен даже герцог: нарядиться в мужской костюм и дефилировать по городу, кишащему застоявшимися жеребцами! Да им отдаленного намека на женственность достаточно для того, чтобы придти в боевую готовность! Я удивляюсь, что на первом же углу в Дори тебя не заголили, чтобы удостовериться, какого ты под одеждой рода — мужского или, все-таки, женского? Потому что от тебя за полверсты разит потрясающей девушкой!.. — Он смолк, глядя на ее упрямо склоненную голову, но поспешил отвести взгляд, едва только она вскинула глаза.
— Так вот… У простонародья здесь тоже клановый уклад. Крестьянские и ремесленные кланы добывают себе женщину. Это не так легко, но нет ничего невозможного, когда за дело берутся до сорока целеустремленных мужчин…
Лис невольно поежилась.
— Обращаются с ней хорошо, — утешил ее Левый. — Ее жилище всегда сияет чистотой, ее отлично кормят и берегут от любой работы. Правда, на улицу выпускают только на территории клана, а в городе и это опасно — могут украсть. Каждый ее день принадлежит одному из мужчин клана — в порядке очередности. В этот день он владеет ею по праву, и только женское недомогание, роды или серьезная болезнь могут извинить ее отказ. Рожают эти женщины, как правило, каждый год, и ежегодно весь честной народ молит Всевышнего ниспослать урожай на девочек. За всю жизнь женщина дает клану около двадцати детей, и, дай Бог, если двое из них — девочки. Это — настоящее богатство! Ее можно продать другому клану как драгоценность за огромную сумму; ее, как подрастет, можно поменять на новую мать для клана, если старая пришла в негодность… Такова здесь судьба простых женщин. Ну а надеть мужской костюм и выйти погулять на улицу для женщины в этом мире — это все равно, что овце нарядиться в шкуру волка и разгуливать среди волчьей стаи. Они все прекрасно видели, что ты — женщина: этого невозможно не видеть! Но их сознание просто отказывалось это воспринимать. Парадокс психики!
— Никто не мог видеть моей фигуры: я специально выбирала широкий камзол и большой плащ… — неуверенно возразила Лис, но умолкла под его пристальным взглядом. Левый ничего не говорил, только изучал внимательно ее лицо. Лис вдруг показалось, что сердце замерло, а потом вдруг бешено застучало в закоченевшем на мгновение теле. Такое с ней было впервые, и девушка быстро опустила глаза, надеясь, что ее смущение пройдет незамеченным. Но сердце и не подумало униматься, потому что Ричард, сидящий так близко, протянул руку и коснулся ее щеки.
— Ты ведешь себя, как Горячий, — произнесла она, и рыцарь тут же опустил руку.
— «Но у этой шкуры была очень густая и длинная шерсть, а самое главное — большие клыки в пасти!» — сказала маленькая овечка, — с опозданием пошутил он. — Один только Горячий из всей этой мужской братии сразу догадался, что ты — не настоящий волк. Это значит, что он способен нестандартно мыслить…
— А почему ты думаешь, что он сразу догадался? Это вовсе не так! Он сорвал с меня шляпу, желая поучить хорошим манерам, увидел волосы и тогда понял…
— Ошибаешься. Только ради тебя он и вышел на площадь: чтобы рассмотреть получше и разобраться, кто ты такая и откуда взялась. Подумай, если это не так, то для чего вообще ему надо было спускаться? И почему его солдаты приняли боевой порядок еще до того, как он сошел вниз? Да потому, что когда одна женщина находится в самом центре сборища из нескольких тысяч мужчин, можно ожидать чего угодно; и Горячий приказал своим гвардейцам приготовиться. Так что в его лице ты попала в хорошую компанию. Я опасался найти тебя в гораздо худшей…
— Послушай… А под каким именем ты здесь работаешь? — неожиданно спросила она.
— Сейчас я называюсь сэр Май Маски. Тебе лучше звать меня пока так.
Лис подчеркнуто любезно улыбнулась ему, как новому знакомому.
— Похоже, что Вы во всем правы, сэр Маски, — вздохнула она. — Но что же теперь делать? Инсайдер меня отсюда уже не вытащит. Быть может, вам это под силу? Ваши удивительные способности — любимая тема для разговоров в Объединенных Вселенных!
— Вам ведь известно, леди Акьютт, что в подобных секторах нельзя совершать переходы, не очистившись: здесь совсем иная, чем у нас, неподготовленная еще к этому ментальная структура. Вы сейчас, как мушка в паутине: потяни Вас, и паутина не отпустит — либо потянется за Вами, либо еще чего похуже.
— А чего похуже? — с интересом спросила Лис.
— Появится паук, — улыбнулся Ричард. — Инсайдер дал множество вариантов последствий подобных действий, среди них — ни одного положительного.
— А что, для меня еще не разработана новая отходная? — осторожно спросила она.
— Я здесь, чтобы заняться этим.
— Интересно… И у тебя уже есть какой-нибудь план?
— План простой: добраться до Лаважских гор и там «погибнуть».
Лис было известно, что от Дори до гор — примерно день пути. Вполне достаточный срок для того, чтобы что-то придумать. Уж если она смогла улизнуть от самого герцога Эйморкского… Но ей как-то все еще не верилось, что уже удалось скрыться от герцога.
— Как по-твоему, Горячий будет обыскивать город? — поинтересовалась она.
— Наверняка, и потратит на это дня три, не меньше: очень уж много там сейчас народа.
Лис откинулась на спину, улыбнулась и глубоко вздохнула. С недавних пор сонное время, к неторопливой размеренности которого мнимая леди Таникч успела за два года притерпеться, как будто пошло для нее в разгон. Она сама не могла понять, что кажется ей сейчас большим сном — жизнь в средневековом замке, последние события в городе, или этот цветущий дикий луг и облака в огромном небе.
— Я так понимаю, что торопиться нам теперь некуда? — произнесла она, потягиваясь. Рыцарь отвернулся.
— Надеюсь, что худшее уже позади. Но здесь оставаться опасно — нас могут заметить с городских стен.
— Раз я не вижу за травами этих стен, значит и со стен меня не видно!
— Логично! Но ты не можешь долго лежать на земле — она все-таки холодная. Отдохни еще немного, и пойдем.
— Тогда уж я сразу начну собираться, — заявила Лис, садясь.
Она попыталась хоть как-то убрать волосы, а Ричард, повернув голову, наблюдал, как она это делает. Расчесав, она завязала и подвернула их так, что стало похоже на стрижку мальчика-пажа. В последний раз высоко закинув руки, чтобы поправить новую прическу, Лис взглянула на безмолвного спасателя и впервые ясно осознала, что он только что всерьез рисковал жизнью из-за нее, а она не сказала ему даже слова благодарности. Она коснулась его плеча.
— Спасибо тебе. И прости… — тихо проговорила Лис.
Левый глубоко вдохнул и на несколько секунд задержал дыхание.
— Может быть, ты меня поцелуешь?.. — осведомился он.
— Вот еще!
Ричард провел пальцами по ее щеке, коснулся ладонью шеи. Через мгновение он уже целовал ее.
Лис даже представить себе не могла, какие ощущения спят в глубине ее сердца, пока поцелуй мужчины, первый в ее жизни, не потревожил их. Когда рыцарь оторвался от ее губ, все закружилось перед глазами девушки, и она ухватилась за его плечи, переводя дыхание. Ричард не смог удержаться — он обнял ее, прижав к железным доспехам, и вновь стал целовать. Лис не понимала и не хотела разбираться, что с ней происходит — только бы это длилось еще.
Звук военной трубы, отчетливо донесшийся из-за стен города, заставил Лис и Ричарда одновременно обернуться в ту сторону. Они с трудом приходили в себя, соображая, что этот звук почти наверняка имеет отношение к ним. Вероятнее всего их заметили со стен. Если так, то погоня могла начаться гораздо раньше, чем они предполагали. Надо было уходить.
— Кажется, я веду себя намного хуже, чем Горячий. Но Вы, леди, положили мне на плечо свою руку! — вымолвил он, выпуская ее из объятий.
— Ему тоже.
Они пробирались сквозь высокую траву к лесу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
— Прошу, прошу! — быстро закланялся он, делая приглашающий жест рукой, и повел гостей мимо стойки — направо, по темному коридору.
Комната, в которую Старый Друп пригласил их, толкнув одному ему видную в темноте дверь и любезно склонившись, напоминала кладовую, с той только разницей, что в ней, кроме единственной разбитой кровати и мусора, ничего не хранилось.
— Она мне подходит, — прервал Левый начатый было хозяином перечень достоинств этой кельи и, бесцеремонно захлопнув перед Друпом дверь, задвинул ее на засов.
Как только они остались одни, Лис стащила с головы шлем и повалилась на кровать, оказавшуюся жутко жесткой. Ее «спаситель» внимательно осмотрел комнату, после чего уселся с краю той же кровати: больше в номере сесть было некуда, разве что на пол.
Первой подала голос Лис.
— И что ты собираешься теперь делать? — спросила она.
— Ждать. — ответил он, не оборачиваясь.
— Чего? — с интересом осведомилась она. Лис знала, что Инсайдеру сейчас ее отсюда не вытащить. Может быть, он собирался ждать прибытия с базы курьера с инструкциями?..
Левый обернулся, и они некоторое время молча смотрели друг другу в глаза.
Вне всякого сомнения, это была она — та самая синеглазая девчонка. Только в жизни она была еще лучше — может быть, из-за дерзкого налета независимости, ощутимо сквозящего во всех ее движениях и даже в голосе, а может просто из-за живого и яркого света глаз, который не под силу оказалось передать фотографии.
— Лис Риплайн?.. — спросил Левый, чтобы что-то спросить.
— Дик Левый?
Конечно, она его уже узнала. Левому, как обычно, не приходилось представляться: все обитатели Двенадцати Объединенных Вселенных неизменно знали его заочно. И эта девчонка тоже его знала. А он ее почему-то нет… Хотя и она, похоже, тоже была нашумевшей личностью в Инсайдере. И вдобавок еще открыла что-то по вирусу.
— Это правда, что ты откопала здесь что-то важное по НЖЭму?..
Она встрепенулась.
— Ого! Кажется, я становлюсь знаменитой? Сам Дик Левый, оказывается, в курсе моей работы?
Она упорно придерживалась нарочито-независимого тона. Левый понял, что из такой беседы толку не выйдет, и сделал попытку обезоружить Лис.
— Понимаешь, я не в курсе. И это самая большая трагедия на протяжении последних двух дней моей жизни. Пожалуйста, прояви снисхождение, приоткрой хотя бы краешек завесы!
Лис пожала плечами, и вышло у нее это именно «снисходительно».
— Я обратила внимание на одно интересное совпадение… Даже не подозревала, что это может всерьез заинтересовать специалистов по НЖЭму… — Она искоса взглянула на Ричарда, и он явственно уловил в этом взгляде недоверие.
— Рок сказал мне, что наши спецы встали от твоей работы на хвосты, — серьезно сообщил он. Лис улыбнулась, подняв брови, и Левый почувствовал, что эта новость явилась для нее неожиданным подарком, и лед ее независимости начал таять.
— Видишь ли, — начала она, — в древних религиях самых разных секторов встречаются легенды о Первой женщине. Ты тоже наверняка о ней слышал…
— Разумеется, слышал. Ева.
— Да нет, не Ева. А Первая. В вашем мире ее зовут Лилит, у нас на Драблоне — Арис. В здешних «Заветах» она присутствует под именем Фаитт, то есть Ночь. Здесь ее почитают, как богиню: ей посвящено много храмов, именно ей молятся о снятии с народа болезни. В «Заветах» говориться… но это долгая история, а вкратце суть в том, что Первая женщина тоже была создана из мужчины, но иначе, чем Вторая. Мне пришло в голову, что для ее создания послужил парный набор хромосом УУ… Ну, ты ведь знаешь — у мужчины набор хромосом ХУ, у женщины — ХХ… Остается еще один, нереализованный вариант — УУ.
Брови Левого поползли вверх.
— Погоди-ка… По твоему выходит, что мужчина… Как бы это получше выразится… Состоит из двух женских… наборов хромосом?
— Ну и, что ж с того? Состоит же вода из двух разных газов? И потом — если верить мифологии — мужчина был создан первым. Значит, не он был собран из женщин, а они вышли из него… Так вот. Вирус воздействует на связи в паре ХХ. Если бы наши генные инженеры смогли создать существо с набором УУ, и оно оказалось бы женщиной…
— А если оно окажется не женщиной?.. — спросил Левый. И тут же подумал: а кем же еще?..
Лис криво усмехнулась.
— Видишь ли, этой теме была посвящена моя работа здесь. И, откровенно говоря, мне очень хотелось бы ее закончить…
Лис была далека от мысли, что ей удастся уговорить разведчика оставить ее в Эйморке. У нее была своя работа, а у него — своя. Лис не сомневалась, что Левый приложит все усилия, чтобы выполнить данное ему задание. Сама Лис намерена была поступать так же.
Между тем с улицы, заставив их одновременно вздрогнуть и повернуть головы в сторону окна, донесся стук копыт, видимо, целого отряда. В том, что это был за отряд, сомневаться не приходилось.
Левый быстро поднялся и подошел к окну, забранного снаружи решеткой. Осторожно глянув в него, он покачал головой. Солдаты герцога все-таки нашли их. Вслед за первыми, быстро спешивающимися всадниками, тут же подоспели еще несколько с самим Горячим во главе.
Необходимо было действовать и Левый, достав из сумки на поясе жестянщик, сориентировался в направлении. Пока он работал с прибором, раздался первый удар в дверь. Это не был вежливый стук для отвода глаз: преследователи сразу дали понять, что шутить с беглецами они не намерены. За первым последовал целый обвал ударов, но коридор, к счастью, был узкий, а дверь — довольно крепкая: возможно, здесь раньше и впрямь была кладовка.
С первым же ударом Лис, словно ошпаренная, вскочила с кровати и стояла теперь позади Левого, внимательно наблюдая, как он режет пространство чем-то вроде перочинного ножа. Оно при этом скрипело, будто новенький кожаный кошелек. Лис вдруг подумала об окне, в которое мог заглянуть кто-нибудь из преследователей. Шагнув к нему, она задернула грязную занавеску.
Грохот за дверью на какое-то время прервался, но потом она вновь затрещала, на сей раз под мощными ударами топора.
Лис уже прыгала в открывшееся перед ней зеленое поле, но могла еще видеть эту последнюю, дававшую уже трещины, преграду между нею и Логанном Горячим. Левый выскочил вслед за ней.
Из тесной и темной трактирной норы они упали прямо в дикие объятия поздней весны. Цветущие травы стояли здесь по пояс и выше. Лис упала лицом в жесткую пахучую траву, глубоко вдыхая терпкий аромат.
Ее спутник, спрыгнув, сразу же вскочил, чтобы закрыть разрез в пространстве. Тот зиял наподобие черной дыры в этом солнечном весеннем мире где-то на высоте груди рыцаря. Он «запаял» его очень быстро, мельком глянув на почти уже прорубленную дверь в их номере «люкс». Покончив с этим, Левый огляделся, ориентируясь на местности. Они оказались посреди поля, метрах в ста от городского рва и стен и примерно на таком же расстоянии от леса с другой стороны. В данный момент их отделяли от Горячего и его гвардии двести пятьдесят метров, на которые Левый настроил прибор, а так же стена высотой метров тридцать и ров, наполненный водой. Что ж, удача для начала ему улыбнулась, и теперь можно было позволить себе немного расслабиться. Он опустился на траву рядом с Лис. Она приподнялась на локте и поглядела на него вопросительно.
— Ты здорово обвела вокруг пальца всю эту компанию на площади, — заметил он. — Я этого не ожидал.
— Да? А как же ты тогда планировал меня похитить? — осведомилась она.
— Это был неподходящий момент для похищения. Моей целью было только не дать тебе отчаяться в трудную минуту: показать, что ты не одна, тебя нашли и спасут.
Лис в удивлении приоткрыла рот, не находя слов от возмущения.
— Но… Позже ведь могло быть уже… Поздно! Он смотрел на меня так… Как будто хотел приказать всем присутствующим немедленно удалиться!
Левый усмехнулся.
— Что ты понравилась Горячему, я заметил. Но герцог не сделал бы тебе ничего дурного. Он не тронул бы тебя против твоей воли. Горячий хоть и прожженный политик, но рыцарь во всем, что касается отношений с женщинами. Поэтому я предпочел бы подождать и украсть тебя при менее экстремальных обстоятельствах.
«Ага, вот, значит, как…» — подумала Лис, а вслух сказала:
— И завладел он мной очень по-рыцарски!
— Я же говорю, в политике ему просто нет равных! Кстати, ты всерьез задела его самолюбие этим своим трюком.
Они рассмеялись вместе, но Левый внезапно смолк и помрачнел.
— Ты должна узнать о некоторых местных законах и обычаях, не вошедших в твой инструктаж два года назад, — сообщил он. — профессор Ларсен пожалел тогда твою еще детскую психику. Он считал, что знатной даме необязательно знать об участи здешних простолюдинок. Но, если бы ты знала, то не решилась бы отправиться в одиночку на поиски приключений.
— Но я уже сказала, что моя хваленая работа еще не закончена! — решительно возразила она. — Мне необходимо было взглянуть на город, побывать на этом турнире!
— Для таких дел к тебе приставлен Менестрель! Твоим поведением был возмущен даже герцог: нарядиться в мужской костюм и дефилировать по городу, кишащему застоявшимися жеребцами! Да им отдаленного намека на женственность достаточно для того, чтобы придти в боевую готовность! Я удивляюсь, что на первом же углу в Дори тебя не заголили, чтобы удостовериться, какого ты под одеждой рода — мужского или, все-таки, женского? Потому что от тебя за полверсты разит потрясающей девушкой!.. — Он смолк, глядя на ее упрямо склоненную голову, но поспешил отвести взгляд, едва только она вскинула глаза.
— Так вот… У простонародья здесь тоже клановый уклад. Крестьянские и ремесленные кланы добывают себе женщину. Это не так легко, но нет ничего невозможного, когда за дело берутся до сорока целеустремленных мужчин…
Лис невольно поежилась.
— Обращаются с ней хорошо, — утешил ее Левый. — Ее жилище всегда сияет чистотой, ее отлично кормят и берегут от любой работы. Правда, на улицу выпускают только на территории клана, а в городе и это опасно — могут украсть. Каждый ее день принадлежит одному из мужчин клана — в порядке очередности. В этот день он владеет ею по праву, и только женское недомогание, роды или серьезная болезнь могут извинить ее отказ. Рожают эти женщины, как правило, каждый год, и ежегодно весь честной народ молит Всевышнего ниспослать урожай на девочек. За всю жизнь женщина дает клану около двадцати детей, и, дай Бог, если двое из них — девочки. Это — настоящее богатство! Ее можно продать другому клану как драгоценность за огромную сумму; ее, как подрастет, можно поменять на новую мать для клана, если старая пришла в негодность… Такова здесь судьба простых женщин. Ну а надеть мужской костюм и выйти погулять на улицу для женщины в этом мире — это все равно, что овце нарядиться в шкуру волка и разгуливать среди волчьей стаи. Они все прекрасно видели, что ты — женщина: этого невозможно не видеть! Но их сознание просто отказывалось это воспринимать. Парадокс психики!
— Никто не мог видеть моей фигуры: я специально выбирала широкий камзол и большой плащ… — неуверенно возразила Лис, но умолкла под его пристальным взглядом. Левый ничего не говорил, только изучал внимательно ее лицо. Лис вдруг показалось, что сердце замерло, а потом вдруг бешено застучало в закоченевшем на мгновение теле. Такое с ней было впервые, и девушка быстро опустила глаза, надеясь, что ее смущение пройдет незамеченным. Но сердце и не подумало униматься, потому что Ричард, сидящий так близко, протянул руку и коснулся ее щеки.
— Ты ведешь себя, как Горячий, — произнесла она, и рыцарь тут же опустил руку.
— «Но у этой шкуры была очень густая и длинная шерсть, а самое главное — большие клыки в пасти!» — сказала маленькая овечка, — с опозданием пошутил он. — Один только Горячий из всей этой мужской братии сразу догадался, что ты — не настоящий волк. Это значит, что он способен нестандартно мыслить…
— А почему ты думаешь, что он сразу догадался? Это вовсе не так! Он сорвал с меня шляпу, желая поучить хорошим манерам, увидел волосы и тогда понял…
— Ошибаешься. Только ради тебя он и вышел на площадь: чтобы рассмотреть получше и разобраться, кто ты такая и откуда взялась. Подумай, если это не так, то для чего вообще ему надо было спускаться? И почему его солдаты приняли боевой порядок еще до того, как он сошел вниз? Да потому, что когда одна женщина находится в самом центре сборища из нескольких тысяч мужчин, можно ожидать чего угодно; и Горячий приказал своим гвардейцам приготовиться. Так что в его лице ты попала в хорошую компанию. Я опасался найти тебя в гораздо худшей…
— Послушай… А под каким именем ты здесь работаешь? — неожиданно спросила она.
— Сейчас я называюсь сэр Май Маски. Тебе лучше звать меня пока так.
Лис подчеркнуто любезно улыбнулась ему, как новому знакомому.
— Похоже, что Вы во всем правы, сэр Маски, — вздохнула она. — Но что же теперь делать? Инсайдер меня отсюда уже не вытащит. Быть может, вам это под силу? Ваши удивительные способности — любимая тема для разговоров в Объединенных Вселенных!
— Вам ведь известно, леди Акьютт, что в подобных секторах нельзя совершать переходы, не очистившись: здесь совсем иная, чем у нас, неподготовленная еще к этому ментальная структура. Вы сейчас, как мушка в паутине: потяни Вас, и паутина не отпустит — либо потянется за Вами, либо еще чего похуже.
— А чего похуже? — с интересом спросила Лис.
— Появится паук, — улыбнулся Ричард. — Инсайдер дал множество вариантов последствий подобных действий, среди них — ни одного положительного.
— А что, для меня еще не разработана новая отходная? — осторожно спросила она.
— Я здесь, чтобы заняться этим.
— Интересно… И у тебя уже есть какой-нибудь план?
— План простой: добраться до Лаважских гор и там «погибнуть».
Лис было известно, что от Дори до гор — примерно день пути. Вполне достаточный срок для того, чтобы что-то придумать. Уж если она смогла улизнуть от самого герцога Эйморкского… Но ей как-то все еще не верилось, что уже удалось скрыться от герцога.
— Как по-твоему, Горячий будет обыскивать город? — поинтересовалась она.
— Наверняка, и потратит на это дня три, не меньше: очень уж много там сейчас народа.
Лис откинулась на спину, улыбнулась и глубоко вздохнула. С недавних пор сонное время, к неторопливой размеренности которого мнимая леди Таникч успела за два года притерпеться, как будто пошло для нее в разгон. Она сама не могла понять, что кажется ей сейчас большим сном — жизнь в средневековом замке, последние события в городе, или этот цветущий дикий луг и облака в огромном небе.
— Я так понимаю, что торопиться нам теперь некуда? — произнесла она, потягиваясь. Рыцарь отвернулся.
— Надеюсь, что худшее уже позади. Но здесь оставаться опасно — нас могут заметить с городских стен.
— Раз я не вижу за травами этих стен, значит и со стен меня не видно!
— Логично! Но ты не можешь долго лежать на земле — она все-таки холодная. Отдохни еще немного, и пойдем.
— Тогда уж я сразу начну собираться, — заявила Лис, садясь.
Она попыталась хоть как-то убрать волосы, а Ричард, повернув голову, наблюдал, как она это делает. Расчесав, она завязала и подвернула их так, что стало похоже на стрижку мальчика-пажа. В последний раз высоко закинув руки, чтобы поправить новую прическу, Лис взглянула на безмолвного спасателя и впервые ясно осознала, что он только что всерьез рисковал жизнью из-за нее, а она не сказала ему даже слова благодарности. Она коснулась его плеча.
— Спасибо тебе. И прости… — тихо проговорила Лис.
Левый глубоко вдохнул и на несколько секунд задержал дыхание.
— Может быть, ты меня поцелуешь?.. — осведомился он.
— Вот еще!
Ричард провел пальцами по ее щеке, коснулся ладонью шеи. Через мгновение он уже целовал ее.
Лис даже представить себе не могла, какие ощущения спят в глубине ее сердца, пока поцелуй мужчины, первый в ее жизни, не потревожил их. Когда рыцарь оторвался от ее губ, все закружилось перед глазами девушки, и она ухватилась за его плечи, переводя дыхание. Ричард не смог удержаться — он обнял ее, прижав к железным доспехам, и вновь стал целовать. Лис не понимала и не хотела разбираться, что с ней происходит — только бы это длилось еще.
Звук военной трубы, отчетливо донесшийся из-за стен города, заставил Лис и Ричарда одновременно обернуться в ту сторону. Они с трудом приходили в себя, соображая, что этот звук почти наверняка имеет отношение к ним. Вероятнее всего их заметили со стен. Если так, то погоня могла начаться гораздо раньше, чем они предполагали. Надо было уходить.
— Кажется, я веду себя намного хуже, чем Горячий. Но Вы, леди, положили мне на плечо свою руку! — вымолвил он, выпуская ее из объятий.
— Ему тоже.
Они пробирались сквозь высокую траву к лесу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25