тот был отпущен на волю. Правда, ему трудно было ею воспользоваться. Покинуть остров он не мог. Более того, он, по всей видимости, не мог покинуть и борт «Приключения». Это нежелание прогуляться по твердой земле, после стольких недель плавания, выглядело несколько странно, но Кидд не стал приставать к нему с вопросами.
Такое поведение Базира его даже радовало. У него всегда был под рукой собеседник, с которым можно было поговорить не только о кораблях, добыче, абордаже и прочих вещах, считающихся среди пиратов важными и интересными. Базир охотно поддерживал разговор о предметах более сложных и отвлеченных.
Они говорили о судьбе и о судьбах.
Они говорили о видениях и предчувствиях.
О роке и предначертаниях они тоже говорили.
Вопрос о Каллифорде и Мэе решился сам собой. Кидд полностью следовал совету мудрого штурмана, то есть ничего не напоминал этим господам.
Более того, он делал все, чтобы с ними вообще не увидеться.
Долго ему это удавалось.
Он просто не покидал пределов «Приключения», и все. Ему этот подвиг давался без труда.
Хороший собеседник — это так много в нашем мире.
Правда, надобно заметить, что откровенничал во время этих длительных, упоительных собеседований в основном Кидд, Базир старался отделываться общими словами и рассуждениями, примеры он приводил из жизни своих знакомых и Из прочитанных книг.
Но однажды, когда капитан и мусульманин говорили о справедливости и несправедливости, о наказании и воздаянии, Базир возбудился, с него слетела маска восточной благообразной сдержанности, и он в сердцах заявил, что иногда ему абсолютно непонятны пути Божьего промысла. Непонятно, почему он жалует грешных и карает невиновных.
— На все воля Аллаха, но почему она так сурова!
Кидд осторожно поинтересовался, не свою ли печальную историю имеет он в виду.
— Да, — сказал тот. — Ты угадал. Я перебираю камешки, которыми выложена линия моей судьбы, и не нахожу ни одного фальшивого или краденого. Я всегда был честен, я не украл ни рисинки, ни финика. Я был усерден в учении. Я был исполнителен на службе. Я не брал взяток, потому что мне их не предлагали. Не предлагали, зная, что Базир взяток не берет. Я женился и родил детей и был счастлив с женой и детьми. Мое горе заключается в том, что меня отправили в плавание вместе с тем злосчастным камнем.
— С «Посланцем небес»?
— Будь он проклят. Камень пропал. Пропал не по моей вине, но я теперь не могу явиться домой в Сурат, потому что меня казнят. Я не могу вернуть камень, и, значит, вечно мне скитаться вдали от моей любимой жены, моих ребятишек.
Кидд осторожно ощупал карман и тихо вздохнул.
Каллифорд и Мэй, просиживавшие все вечера в единственной местной таверне «Кит» за бутылкой отвратительного цейлонского пойла, нагло называвшегося ромом, сами не слишком горели желанием повстречаться со своим прежним капитаном.
Они не ремонтировали свои суда, а дожидались каких-то сведений, пользуясь которыми можно было бы пуститься в очередную экспедицию.
Когда прошла неделя пребывания «Приключения» в гавани Сент-Мари, Каллифорд и Мэй вдруг озаботились тем, что Кидд не сходит на берег.
Может быть, он готовит какую-то каверзу против своих старых друзей?
Если нет, то почему боится показаться.
Корабль у него дерьмо, отремонтировать его вряд ли можно, и что он на нем высиживает, совершенно непонятно.
Робертсон, Хини, Хейтон и доктор, к которым люди Каллифорда подъезжали с вопросами, разумеется, помалкивали о причинах, заставляющих их торчать в Сент-Мари. Отделывались байками о якобы необходимой починке и прочих насущных проблемах.
— Что-то тут не так! — сказал Каллифорд.
Мэй только кивнул, дивясь умению своего друга выражаться красиво и умно.
— Надо с ним поговорить.
— Надо.
И вот уже Кидд слышит стук в дверь своей каюты.
— Какого дьявола?! — дружелюбно интересуется он.
Вваливаются Каллифорд и Мэй.
— Привет, старина! Ты болен? Глоток хорошего виски поднимет даже мертвеца с одра, не говоря про такого орла.
Мэй продемонстрировал бутылку.
Орел поднялся с одра.
Причем на душе у него было кисло. Дружелюбный, по видимости, стиль визита капитанов его ничуть не успокоил.
— Чем могу служить, джентльмены?
— Стаканами!
Стаканы нашлись в кают-компании.
Мэй гулко откупорил бутылку. В воздухе отвратительно запахло. Запах сделался сильнее, когда жидкость, именуемая в данном случае виски, потекла в стаканы.
Каллифорд проверил мизинцем состояние своих ноздрей (оно не улучшилось за последние годы, отметил Кидд) и предложил тост за встречу.
Только после этого Кидд подумал о том, как эти господа умудрились попасть на его судно. Ведь должны же быть какие-то часовые! Задавать этот вопрос Каллифорду он не стал, чтобы не выглядеть полным идиотом в его глазах.
Раз проникли — значит, проникли.
— Выпьем!
Выпили.
После чего бывший старший помощник, глядя в упор в глаза Кидду, сказал:
— Ты что-то хочешь у нас спросить?
— А? — добавил немногословный Мэй.
— Хочу!
— Да-а, тогда спрашивай.
Каллифорд ждал другого ответа, он даже заинтересовался, что посмеет сказать этот рыжий дурак в нынешней ситуации.
— Почему вы пришли вдвоем?
— То есть? А-а, ты хочешь узнать, где Берджесс.
— Я знаю, где этот бритоголовый. В желудке у крокодила.
Мэй сокрушенно покачал головой:
— Бедный Сэм, настоящий моряк не должен так погибать.
— Я не про Сэма, я хочу узнать, куда подевался сын губернатора!
Каллифорд усмехнулся:
— Ах, это! Небось и сам его высокопревосходительство перешел в мир иной.
Кидд напустил на себя самое суровое выражение лица.
— И все же где он, Эндрю? Я искал его по всему побережью, от Массачусетса до Флориды.
Каллифорд хлопнул Мэя по плечу:
— Видишь, наша шутка удалась! А этот Эндрю…
— Его тоже съел кто-нибудь?
— Нет. Он просто сбежал от нас. На Мадагаскаре. Может быть, пойман какими-нибудь дикарями и съеден. А может, сделался богом.
Говоря эти слова, Каллифорд весело смотрел на Кидда, и тот не выдержал его взгляда.
В этот момент скрипнула дверь в кают-компанию, и на пороге появился Базир. Он не нашел капитана у себя, поэтому решил его поискать.
Нашел.
Но не оказался этому рад. Это было заметно по его лицу, смертельно побледневшему.
Гости Кидда, напротив, обрадовались, и очень.
— Ба, дружище! — воскликнул радостно Каллифорд, доставая пистолет из-за пояса.
— Действительно, ба! — подтвердил Мэй и выложил на стол сразу два пистолета.
— Вы знакомы? — зачем-то поинтересовался Кидд.
— И даже очень. Этот парень обещал нам, что отведет нас на место, где лежат деньги капитана Леруа. И не отвел.
— Он нас обманул, — буркнул бывший канонир.
Базир закрыл глаза, ожидая, видимо, что его сейчас застрелят. Сразу из трех пистолетов.
— Я хотел вернуться домой, поэтому мне пришлось вас слегка обмануть. Вы ведь все равно собирались плыть к Мадагаскару. Чем я вам навредил?
Каллифорд молча взвел курок.
— Я и так наказан. Обманув вас, я не добился своего. Домой я не могу вернуться. Мне даже пришлось изменить имя, чтобы люди Аурангзеба не схватили меня.
— Мы сейчас расплачемся, — хмыкнул Каллифорд. — Как же тебя зовут теперь?
— Абдаллах.
— Лично я убежден, что все равно, под каким именем умирать, но тебе, по старой дружбе, мы сделаем одолжение. Ты можешь выбирать, как будет называться твой труп.
— Пусть выбирает, — дружелюбно кивнул Мэй и взвел курки на своих пистолетах.
Тут вмешался Кидд:
— Вы не сделаете этого!
Каллифорд раздул остатки ноздрей:
— Сделаем. Еще никому не удавалось меня одурачить, вот он попробовал. Как я могу такое простить. Мы неделю стояли на якоре у мадагаскарского берега, пока он разыгрывал свою комедию. В конце концов сбежал.
— У меня не было другого выхода.
— У него не было другого выхода, джентльмены!
Каллифорд поднял пистолет на уровень плеча.
Кидд вскочил и заслонил любимого собеседника собой:
— На моем корабле этого не будет.
— Тогда я заберу его на свой корабль и там повешу.
— Я не дам его забрать отсюда. Я сейчас позову своих людей, и они…
Каллифорд поморщился:
— На твоем корабле сейчас хозяйничают мои люди и люди Мэя, а твои даже не пытаются сопротивляться. Им приятнее подчиняться мне, а не тебе.
Кидд знал, что бывший помощник говорит правду. Сейчас Базира убьют. Хорошо еще, что не будут пытать. И вдруг ему пришла в голову счастливая мысль:
— А если я выкуплю жизнь этого человека?
— Что значит выкуплю?
Пистолет слегка клюнул дулом вниз.
— Он обманул вас, пообещав привести на то место, где лежат деньги капитана Леруа?
— Обманул. Нагло и подло.
— Предлагаю сделку. Я расскажу вам, где спрятаны деньги Леруа, а вы оставите Базира в покое.
Каллифорд задумался. Мэй смотрел со стороны, как он думает.
— Сдается мне, что ты думаешь, будто я создан для того, чтобы меня обманывали все кому не лень!
Кидд серьезно помотал головой:
— Сейчас мне не до обманов. Я хочу сохранить жизнь своему другу.
— И что же ты предлагаешь взамен за эту жизнь, поверь мне, достаточно ничтожную?
— Верь себе сам. А предлагаю я вот что. Я знаю, где спрятал деньги Леруа. Я сам их прятал. Мы закончили работу перед тем, как появились дикари. Леруа убил моего напарника, а меня не успел. Потом убили его. Место я запомнил.
— Я поверю тебе, если ты объяснишь мне, почему ты сам не попытался добыть их. После. Когда все улеглось.
— Я и не собирался их добывать. Я хотел, чтобы они навсегда остались в земле. От них только несчастья и кровь. Мне вообще не везет с деньгами, стоит им появиться в моих руках…
— Когда же это у тебя в руках были большие деньги?
— Все с них и началось. Умер мой брат Энтони.
Я взял собранные отцом деньги и тут же влип в историю. С тех пор я никак не могу выгрести на берег, бултыхаюсь и бултыхаюсь.
Каллифорд равнодушно кивал.
Мэй держал пистолеты направленными в грудь Базира.
— Ну, говори, — внешне мягко попросил Каллифорд, когда Кидд прервался.
— Что?
— Где они лежат? Денежки Леруа.
Кидд неожиданно улыбнулся.
— Сначала ты отпустишь Базира.
— Я отпущу его. Когда получу деньги. Не волнуйся, я не собираюсь его брать с собой. Он останется здесь, на Сент-Мари. Под присмотром моего друга Уильяма. Если ты обманешь, я вернусь и живьем сдеру кожу с твоего друга. Понял? Живьем. Может быть, он предпочтет быть расстрелянным сейчас?
Базир молчал, глядя исподлобья. Кажется, ему не нравился ни один, ни другой вариант.
— Ты найдешь там то, о чем я говорю, — уверенно заявил капитан Кидд.
— Тогда говори.
— Ты хорошо помнишь ту бухту, где вы напали на людей Леруа и перебили их?
— Помню.
— Тогда ты должен знать, где находится водопад.
Каллифорд на мгновение задумался.
— Я помню, где находится водопад.
— В двадцати шагах левее его находится расщелина в скале, заваленная камнями. В ней.
Каллифорд задумчиво почесал себе кадык. Мэй смотрел на него с завистью, потому что у него были заняты руки. Почесать кадык ему тоже хотелось.
— Так просто?
Кидд развел руками:
— Этот тайник придумал Леруа.
— Уильям, опусти пистолеты.
Базир воспринял эти слова как сигнал и для себя. Он быстро вышел из каюты.
— Ты не пожалел ради меня таких денег?
Капитан слегка смутился.
— Не думай, я не так уж бескорыстен.
— Не понимаю.
— Ты рассказал мне свою историю. Как ты пострадал от потери того камня.
У Базира пересохло горло.
— Да.
— Я ведь знаю, где он находится.
— «Посланец небес»?
Кидд тяжело и длинно вздохнул, глядя при этом себе под ноги.
— Да. «Посланец небес». Но я не могу его тебе отдать. Мне очень стыдно. Никак не могу. Меня можно убить, четвертовать, сжечь заживо, этой тайны я не выдам. Поэтому я обрадовался, когда появилась возможность хоть чем-нибудь тебе отплатить. Я не в силах дать тебе счастье, но все-таки сохранил жизнь.
Базир отвернулся и зашагал вдоль линии прибоя.
Кидд испуганно кинулся за ним:
— Ты все же сердишься на меня?
Базир молча шел.
— Ну, скажи что-нибудь, ты мучаешь меня!
Тяжелое молчание было ему ответом.
Так они прошли ярдов двести.
Базир остановился внезапно. Кидд даже налетел на него, отчего дополнительно смутился и отступил на два шага, потупившись и покраснев.
— Ты спас мне жизнь, но ты разбил мое сердце.
— Так захотела судьба, какое-нибудь сердце обязательно должно быть разбито.
— Почему мое?
Кидд был в отчаянье и в ужасе от самого себя. Алмаз ему был дороже друга. Базир понял, в каких пределах мечется загнанная мысль капитана.
— Ты забрал алмаз, ты лишил меня дома и семьи…
— Но…
— Но и жизнь ты мне даровал не всю, а лишь небольшой кусок ее!
— Что ты хочешь этим сказать?
— Каллифорд вернется и повесит меня.
— Я заплатил ему.
Базир саркастически усмехнулся:
— Такие люди, как он, не прощают обид. Я выставил его в глупом свете, он должен меня вздернуть, чтобы сохранить лицо и уважение своей команды. Чтобы узнать, где находятся деньги, он был готов играть в честность. А получив их… Кто я для него? Мусульманин. Неверный, существо хуже собаки. Клянусь знаменосцем пророка, после возращения «Мочи» в гавань Сент-Мари я проживу ровно столько, сколько нужно, чтобы перебросить веревку через рею.
Кидд слушал эту яростную речь, схватившись руками за голову и зажмурившись.
Базир смотрел на него со злобой и презрением.
— Что же делать, Базир?
— Я уже просил тебя, кажется, не называть меня этим именем. Меня зовут Абдаллах!
— Конечно, конечно, буду звать, как скажешь. Но что же нам делать тем не менее?
— Возьми глаза в руки, как говорят в Гуджарате, и посмотри.
Кидд невольно поднес кисти рук к вискам, но, спохватившись, рассмеялся.
От этого дурацкого смеха физиономию Базира перекосило.
— Извини, просто я…
— Мне нужно как можно скорее убраться с этого острова, понимаешь?
Наморщив лоб, капитан потер щеки и так уже поднятыми руками.
— Но на чем? Попутных кораблей нет, и они сюда не заходят, здесь пиратское гнездо. А из пиратов никто в Сурат плыть не захочет, там эскадра Ост-Индской компании. Даже если бы у меня было чем заплатить, никто бы не взялся.
Базир терпеливо ждал, когда иссякнет поток этих бессмысленных рассуждений.
— Извини, но я не вижу выхода. Можно было бы построить лодку…
— «Приключение».
— Ты хочешь взять «Приключение»?
— Да.
Лицо Кидда просветлело:
— Бери.
Но тут же набежала тень сомнения.
— А экипаж? Где ты возьмешь экипаж?
— Экипаж прибыл в трюме «Кедахского купца».
— Ты имеешь в виду этих индусов?
Базир чуть оскалился:
— Именно их я имею в виду.
— Но они принадлежат команде.
— Ты можешь их выкупить.
— Но у меня нет денег.
— Отдай свою долю в добыче. Этого наверняка хватит. Можно выкупить не всех, а только тех, кто знаком с морским ремеслом.
Кидд удивился:
— А остальные? Ты их бросишь?
Собеседник поморщился:
— Конечно нет. Я доберусь до Сурата, раздобуду денег и выкуплю их.
— Я знал, что ты поступишь именно так, — сказал капитан, и в его голосе звучала гордость за друга. — Сегодня же я соберу сходку команды и объявлю о своем решении.
— Ни в коем случае!
Кидд удивился:
— Не понимаю тебя.
— Что тут понимать! Это дело нельзя делать открыто. Могут заподозрить заговор.
— Но у нас же нет никакого заговора!
— Нет, капитан, у нас как раз заговор, просто направленный на достижение благородной цели. Так ты должен говорить себе, я же буду считать, что все, мною совершаемое, угодно Аллаху.
— Но если я не стану собирать…
— Ты просто прикажешь перевести всех пленников с «Кедахского купца» на «Приключение». Под любым предлогом. Скажем, ты опасаешься, что пленники из вредности перепортят все материи, понятно?
— Скажу.
— После этого прикажешь доставить на борт питьевую воду и еду.
— Прикажу.
— А ночью сойдешь на берег.
— А часовые?
Базир презрительно махнул рукой.
— Они всегда пьяны. Мы свяжем их и оставим в шлюпке у выхода из гавани.
Капитан Кидд сладко спал в узкой темной комнатенке в задней части таверны, куда переселился накануне, когда туда с возмущенными и нечленораздельными воплями ввалился Мэй.
— Где твой корабль, Кидд?
Капитан продрал глаза и спросил с надеждой:
— Сбежал?
— Сегодня ночью. Эти обезьяны открыли трюм, перерезали часовых и незаметно ушли.
— Они не могли их перерезать!
— Перерезали!
— Не связали?
Даже туповатый Мэй что-то заподозрил.
— А откуда ты знаешь, что связать хотели?
Кидд торопливо натягивал сапоги.
Когда они с Мэем вышли к берегу, там уже стояла, мрачно гудя, большая толпа пиратов. Они медленно расступились, пропуская капитанов.
В гичке, вытащенной на песок, лежало четыре человека с перерезанными горлами.
Толпа за спинами Кидда и Мэя уплотнилась.
Послышались возмущенные крики. Требовали отмщения. Немедленно выйти в море и догнать.
— Я не думал, что все так кончится, — тихо произнес Кидд.
Мэй наклонился к нему:
— Что ты сказал?
Кидд не успел ответить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Такое поведение Базира его даже радовало. У него всегда был под рукой собеседник, с которым можно было поговорить не только о кораблях, добыче, абордаже и прочих вещах, считающихся среди пиратов важными и интересными. Базир охотно поддерживал разговор о предметах более сложных и отвлеченных.
Они говорили о судьбе и о судьбах.
Они говорили о видениях и предчувствиях.
О роке и предначертаниях они тоже говорили.
Вопрос о Каллифорде и Мэе решился сам собой. Кидд полностью следовал совету мудрого штурмана, то есть ничего не напоминал этим господам.
Более того, он делал все, чтобы с ними вообще не увидеться.
Долго ему это удавалось.
Он просто не покидал пределов «Приключения», и все. Ему этот подвиг давался без труда.
Хороший собеседник — это так много в нашем мире.
Правда, надобно заметить, что откровенничал во время этих длительных, упоительных собеседований в основном Кидд, Базир старался отделываться общими словами и рассуждениями, примеры он приводил из жизни своих знакомых и Из прочитанных книг.
Но однажды, когда капитан и мусульманин говорили о справедливости и несправедливости, о наказании и воздаянии, Базир возбудился, с него слетела маска восточной благообразной сдержанности, и он в сердцах заявил, что иногда ему абсолютно непонятны пути Божьего промысла. Непонятно, почему он жалует грешных и карает невиновных.
— На все воля Аллаха, но почему она так сурова!
Кидд осторожно поинтересовался, не свою ли печальную историю имеет он в виду.
— Да, — сказал тот. — Ты угадал. Я перебираю камешки, которыми выложена линия моей судьбы, и не нахожу ни одного фальшивого или краденого. Я всегда был честен, я не украл ни рисинки, ни финика. Я был усерден в учении. Я был исполнителен на службе. Я не брал взяток, потому что мне их не предлагали. Не предлагали, зная, что Базир взяток не берет. Я женился и родил детей и был счастлив с женой и детьми. Мое горе заключается в том, что меня отправили в плавание вместе с тем злосчастным камнем.
— С «Посланцем небес»?
— Будь он проклят. Камень пропал. Пропал не по моей вине, но я теперь не могу явиться домой в Сурат, потому что меня казнят. Я не могу вернуть камень, и, значит, вечно мне скитаться вдали от моей любимой жены, моих ребятишек.
Кидд осторожно ощупал карман и тихо вздохнул.
Каллифорд и Мэй, просиживавшие все вечера в единственной местной таверне «Кит» за бутылкой отвратительного цейлонского пойла, нагло называвшегося ромом, сами не слишком горели желанием повстречаться со своим прежним капитаном.
Они не ремонтировали свои суда, а дожидались каких-то сведений, пользуясь которыми можно было бы пуститься в очередную экспедицию.
Когда прошла неделя пребывания «Приключения» в гавани Сент-Мари, Каллифорд и Мэй вдруг озаботились тем, что Кидд не сходит на берег.
Может быть, он готовит какую-то каверзу против своих старых друзей?
Если нет, то почему боится показаться.
Корабль у него дерьмо, отремонтировать его вряд ли можно, и что он на нем высиживает, совершенно непонятно.
Робертсон, Хини, Хейтон и доктор, к которым люди Каллифорда подъезжали с вопросами, разумеется, помалкивали о причинах, заставляющих их торчать в Сент-Мари. Отделывались байками о якобы необходимой починке и прочих насущных проблемах.
— Что-то тут не так! — сказал Каллифорд.
Мэй только кивнул, дивясь умению своего друга выражаться красиво и умно.
— Надо с ним поговорить.
— Надо.
И вот уже Кидд слышит стук в дверь своей каюты.
— Какого дьявола?! — дружелюбно интересуется он.
Вваливаются Каллифорд и Мэй.
— Привет, старина! Ты болен? Глоток хорошего виски поднимет даже мертвеца с одра, не говоря про такого орла.
Мэй продемонстрировал бутылку.
Орел поднялся с одра.
Причем на душе у него было кисло. Дружелюбный, по видимости, стиль визита капитанов его ничуть не успокоил.
— Чем могу служить, джентльмены?
— Стаканами!
Стаканы нашлись в кают-компании.
Мэй гулко откупорил бутылку. В воздухе отвратительно запахло. Запах сделался сильнее, когда жидкость, именуемая в данном случае виски, потекла в стаканы.
Каллифорд проверил мизинцем состояние своих ноздрей (оно не улучшилось за последние годы, отметил Кидд) и предложил тост за встречу.
Только после этого Кидд подумал о том, как эти господа умудрились попасть на его судно. Ведь должны же быть какие-то часовые! Задавать этот вопрос Каллифорду он не стал, чтобы не выглядеть полным идиотом в его глазах.
Раз проникли — значит, проникли.
— Выпьем!
Выпили.
После чего бывший старший помощник, глядя в упор в глаза Кидду, сказал:
— Ты что-то хочешь у нас спросить?
— А? — добавил немногословный Мэй.
— Хочу!
— Да-а, тогда спрашивай.
Каллифорд ждал другого ответа, он даже заинтересовался, что посмеет сказать этот рыжий дурак в нынешней ситуации.
— Почему вы пришли вдвоем?
— То есть? А-а, ты хочешь узнать, где Берджесс.
— Я знаю, где этот бритоголовый. В желудке у крокодила.
Мэй сокрушенно покачал головой:
— Бедный Сэм, настоящий моряк не должен так погибать.
— Я не про Сэма, я хочу узнать, куда подевался сын губернатора!
Каллифорд усмехнулся:
— Ах, это! Небось и сам его высокопревосходительство перешел в мир иной.
Кидд напустил на себя самое суровое выражение лица.
— И все же где он, Эндрю? Я искал его по всему побережью, от Массачусетса до Флориды.
Каллифорд хлопнул Мэя по плечу:
— Видишь, наша шутка удалась! А этот Эндрю…
— Его тоже съел кто-нибудь?
— Нет. Он просто сбежал от нас. На Мадагаскаре. Может быть, пойман какими-нибудь дикарями и съеден. А может, сделался богом.
Говоря эти слова, Каллифорд весело смотрел на Кидда, и тот не выдержал его взгляда.
В этот момент скрипнула дверь в кают-компанию, и на пороге появился Базир. Он не нашел капитана у себя, поэтому решил его поискать.
Нашел.
Но не оказался этому рад. Это было заметно по его лицу, смертельно побледневшему.
Гости Кидда, напротив, обрадовались, и очень.
— Ба, дружище! — воскликнул радостно Каллифорд, доставая пистолет из-за пояса.
— Действительно, ба! — подтвердил Мэй и выложил на стол сразу два пистолета.
— Вы знакомы? — зачем-то поинтересовался Кидд.
— И даже очень. Этот парень обещал нам, что отведет нас на место, где лежат деньги капитана Леруа. И не отвел.
— Он нас обманул, — буркнул бывший канонир.
Базир закрыл глаза, ожидая, видимо, что его сейчас застрелят. Сразу из трех пистолетов.
— Я хотел вернуться домой, поэтому мне пришлось вас слегка обмануть. Вы ведь все равно собирались плыть к Мадагаскару. Чем я вам навредил?
Каллифорд молча взвел курок.
— Я и так наказан. Обманув вас, я не добился своего. Домой я не могу вернуться. Мне даже пришлось изменить имя, чтобы люди Аурангзеба не схватили меня.
— Мы сейчас расплачемся, — хмыкнул Каллифорд. — Как же тебя зовут теперь?
— Абдаллах.
— Лично я убежден, что все равно, под каким именем умирать, но тебе, по старой дружбе, мы сделаем одолжение. Ты можешь выбирать, как будет называться твой труп.
— Пусть выбирает, — дружелюбно кивнул Мэй и взвел курки на своих пистолетах.
Тут вмешался Кидд:
— Вы не сделаете этого!
Каллифорд раздул остатки ноздрей:
— Сделаем. Еще никому не удавалось меня одурачить, вот он попробовал. Как я могу такое простить. Мы неделю стояли на якоре у мадагаскарского берега, пока он разыгрывал свою комедию. В конце концов сбежал.
— У меня не было другого выхода.
— У него не было другого выхода, джентльмены!
Каллифорд поднял пистолет на уровень плеча.
Кидд вскочил и заслонил любимого собеседника собой:
— На моем корабле этого не будет.
— Тогда я заберу его на свой корабль и там повешу.
— Я не дам его забрать отсюда. Я сейчас позову своих людей, и они…
Каллифорд поморщился:
— На твоем корабле сейчас хозяйничают мои люди и люди Мэя, а твои даже не пытаются сопротивляться. Им приятнее подчиняться мне, а не тебе.
Кидд знал, что бывший помощник говорит правду. Сейчас Базира убьют. Хорошо еще, что не будут пытать. И вдруг ему пришла в голову счастливая мысль:
— А если я выкуплю жизнь этого человека?
— Что значит выкуплю?
Пистолет слегка клюнул дулом вниз.
— Он обманул вас, пообещав привести на то место, где лежат деньги капитана Леруа?
— Обманул. Нагло и подло.
— Предлагаю сделку. Я расскажу вам, где спрятаны деньги Леруа, а вы оставите Базира в покое.
Каллифорд задумался. Мэй смотрел со стороны, как он думает.
— Сдается мне, что ты думаешь, будто я создан для того, чтобы меня обманывали все кому не лень!
Кидд серьезно помотал головой:
— Сейчас мне не до обманов. Я хочу сохранить жизнь своему другу.
— И что же ты предлагаешь взамен за эту жизнь, поверь мне, достаточно ничтожную?
— Верь себе сам. А предлагаю я вот что. Я знаю, где спрятал деньги Леруа. Я сам их прятал. Мы закончили работу перед тем, как появились дикари. Леруа убил моего напарника, а меня не успел. Потом убили его. Место я запомнил.
— Я поверю тебе, если ты объяснишь мне, почему ты сам не попытался добыть их. После. Когда все улеглось.
— Я и не собирался их добывать. Я хотел, чтобы они навсегда остались в земле. От них только несчастья и кровь. Мне вообще не везет с деньгами, стоит им появиться в моих руках…
— Когда же это у тебя в руках были большие деньги?
— Все с них и началось. Умер мой брат Энтони.
Я взял собранные отцом деньги и тут же влип в историю. С тех пор я никак не могу выгрести на берег, бултыхаюсь и бултыхаюсь.
Каллифорд равнодушно кивал.
Мэй держал пистолеты направленными в грудь Базира.
— Ну, говори, — внешне мягко попросил Каллифорд, когда Кидд прервался.
— Что?
— Где они лежат? Денежки Леруа.
Кидд неожиданно улыбнулся.
— Сначала ты отпустишь Базира.
— Я отпущу его. Когда получу деньги. Не волнуйся, я не собираюсь его брать с собой. Он останется здесь, на Сент-Мари. Под присмотром моего друга Уильяма. Если ты обманешь, я вернусь и живьем сдеру кожу с твоего друга. Понял? Живьем. Может быть, он предпочтет быть расстрелянным сейчас?
Базир молчал, глядя исподлобья. Кажется, ему не нравился ни один, ни другой вариант.
— Ты найдешь там то, о чем я говорю, — уверенно заявил капитан Кидд.
— Тогда говори.
— Ты хорошо помнишь ту бухту, где вы напали на людей Леруа и перебили их?
— Помню.
— Тогда ты должен знать, где находится водопад.
Каллифорд на мгновение задумался.
— Я помню, где находится водопад.
— В двадцати шагах левее его находится расщелина в скале, заваленная камнями. В ней.
Каллифорд задумчиво почесал себе кадык. Мэй смотрел на него с завистью, потому что у него были заняты руки. Почесать кадык ему тоже хотелось.
— Так просто?
Кидд развел руками:
— Этот тайник придумал Леруа.
— Уильям, опусти пистолеты.
Базир воспринял эти слова как сигнал и для себя. Он быстро вышел из каюты.
— Ты не пожалел ради меня таких денег?
Капитан слегка смутился.
— Не думай, я не так уж бескорыстен.
— Не понимаю.
— Ты рассказал мне свою историю. Как ты пострадал от потери того камня.
У Базира пересохло горло.
— Да.
— Я ведь знаю, где он находится.
— «Посланец небес»?
Кидд тяжело и длинно вздохнул, глядя при этом себе под ноги.
— Да. «Посланец небес». Но я не могу его тебе отдать. Мне очень стыдно. Никак не могу. Меня можно убить, четвертовать, сжечь заживо, этой тайны я не выдам. Поэтому я обрадовался, когда появилась возможность хоть чем-нибудь тебе отплатить. Я не в силах дать тебе счастье, но все-таки сохранил жизнь.
Базир отвернулся и зашагал вдоль линии прибоя.
Кидд испуганно кинулся за ним:
— Ты все же сердишься на меня?
Базир молча шел.
— Ну, скажи что-нибудь, ты мучаешь меня!
Тяжелое молчание было ему ответом.
Так они прошли ярдов двести.
Базир остановился внезапно. Кидд даже налетел на него, отчего дополнительно смутился и отступил на два шага, потупившись и покраснев.
— Ты спас мне жизнь, но ты разбил мое сердце.
— Так захотела судьба, какое-нибудь сердце обязательно должно быть разбито.
— Почему мое?
Кидд был в отчаянье и в ужасе от самого себя. Алмаз ему был дороже друга. Базир понял, в каких пределах мечется загнанная мысль капитана.
— Ты забрал алмаз, ты лишил меня дома и семьи…
— Но…
— Но и жизнь ты мне даровал не всю, а лишь небольшой кусок ее!
— Что ты хочешь этим сказать?
— Каллифорд вернется и повесит меня.
— Я заплатил ему.
Базир саркастически усмехнулся:
— Такие люди, как он, не прощают обид. Я выставил его в глупом свете, он должен меня вздернуть, чтобы сохранить лицо и уважение своей команды. Чтобы узнать, где находятся деньги, он был готов играть в честность. А получив их… Кто я для него? Мусульманин. Неверный, существо хуже собаки. Клянусь знаменосцем пророка, после возращения «Мочи» в гавань Сент-Мари я проживу ровно столько, сколько нужно, чтобы перебросить веревку через рею.
Кидд слушал эту яростную речь, схватившись руками за голову и зажмурившись.
Базир смотрел на него со злобой и презрением.
— Что же делать, Базир?
— Я уже просил тебя, кажется, не называть меня этим именем. Меня зовут Абдаллах!
— Конечно, конечно, буду звать, как скажешь. Но что же нам делать тем не менее?
— Возьми глаза в руки, как говорят в Гуджарате, и посмотри.
Кидд невольно поднес кисти рук к вискам, но, спохватившись, рассмеялся.
От этого дурацкого смеха физиономию Базира перекосило.
— Извини, просто я…
— Мне нужно как можно скорее убраться с этого острова, понимаешь?
Наморщив лоб, капитан потер щеки и так уже поднятыми руками.
— Но на чем? Попутных кораблей нет, и они сюда не заходят, здесь пиратское гнездо. А из пиратов никто в Сурат плыть не захочет, там эскадра Ост-Индской компании. Даже если бы у меня было чем заплатить, никто бы не взялся.
Базир терпеливо ждал, когда иссякнет поток этих бессмысленных рассуждений.
— Извини, но я не вижу выхода. Можно было бы построить лодку…
— «Приключение».
— Ты хочешь взять «Приключение»?
— Да.
Лицо Кидда просветлело:
— Бери.
Но тут же набежала тень сомнения.
— А экипаж? Где ты возьмешь экипаж?
— Экипаж прибыл в трюме «Кедахского купца».
— Ты имеешь в виду этих индусов?
Базир чуть оскалился:
— Именно их я имею в виду.
— Но они принадлежат команде.
— Ты можешь их выкупить.
— Но у меня нет денег.
— Отдай свою долю в добыче. Этого наверняка хватит. Можно выкупить не всех, а только тех, кто знаком с морским ремеслом.
Кидд удивился:
— А остальные? Ты их бросишь?
Собеседник поморщился:
— Конечно нет. Я доберусь до Сурата, раздобуду денег и выкуплю их.
— Я знал, что ты поступишь именно так, — сказал капитан, и в его голосе звучала гордость за друга. — Сегодня же я соберу сходку команды и объявлю о своем решении.
— Ни в коем случае!
Кидд удивился:
— Не понимаю тебя.
— Что тут понимать! Это дело нельзя делать открыто. Могут заподозрить заговор.
— Но у нас же нет никакого заговора!
— Нет, капитан, у нас как раз заговор, просто направленный на достижение благородной цели. Так ты должен говорить себе, я же буду считать, что все, мною совершаемое, угодно Аллаху.
— Но если я не стану собирать…
— Ты просто прикажешь перевести всех пленников с «Кедахского купца» на «Приключение». Под любым предлогом. Скажем, ты опасаешься, что пленники из вредности перепортят все материи, понятно?
— Скажу.
— После этого прикажешь доставить на борт питьевую воду и еду.
— Прикажу.
— А ночью сойдешь на берег.
— А часовые?
Базир презрительно махнул рукой.
— Они всегда пьяны. Мы свяжем их и оставим в шлюпке у выхода из гавани.
Капитан Кидд сладко спал в узкой темной комнатенке в задней части таверны, куда переселился накануне, когда туда с возмущенными и нечленораздельными воплями ввалился Мэй.
— Где твой корабль, Кидд?
Капитан продрал глаза и спросил с надеждой:
— Сбежал?
— Сегодня ночью. Эти обезьяны открыли трюм, перерезали часовых и незаметно ушли.
— Они не могли их перерезать!
— Перерезали!
— Не связали?
Даже туповатый Мэй что-то заподозрил.
— А откуда ты знаешь, что связать хотели?
Кидд торопливо натягивал сапоги.
Когда они с Мэем вышли к берегу, там уже стояла, мрачно гудя, большая толпа пиратов. Они медленно расступились, пропуская капитанов.
В гичке, вытащенной на песок, лежало четыре человека с перерезанными горлами.
Толпа за спинами Кидда и Мэя уплотнилась.
Послышались возмущенные крики. Требовали отмщения. Немедленно выйти в море и догнать.
— Я не думал, что все так кончится, — тихо произнес Кидд.
Мэй наклонился к нему:
— Что ты сказал?
Кидд не успел ответить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38