Филип улыбнулся удивлению Розабеллы.
– Оставь их. Они сами выяснят свои отношения.
– Я не могу стоять в стороне, когда моя сестра находится на руках у такого грубияна, как Джайлс Стантон! – с негодованием сказала Роза. – Анна сильнее меня, но сейчас она нездорова. Что из себя представляет полковник Стантон, я знаю. А то, как он разговаривал со мной прошлым вечером, приняв меня за Аннабеллу, говорит о том, что он не изменился.
– Ты действительно так думаешь? Ты неправа. Положение, скорее всего, изменилось. Забудь о них хоть ненадолго, Роза. Я хочу поговорить с тобой. – Он провел ее в библиотеку. – Я лишился своего ножа для бумаг, – между прочим заметил он. – Его забрали как вещественное доказательство. Почему ты это сделала?
– Взяла нож? – как ни в чем не бывало спросила она.
– Не притворяйся. Дело не в ноже. Ты ведь понимаешь, что мы говорим о страшном риске, которому ты себя подвергла сегодня утром. Фолкирк – безжалостный убийца, и тебе это известно. Совсем недавно ты едва могла слышать его имя, а сегодня утром намеренно вышла ему навстречу, хотя и знала, что я тебя остановил бы. Тебе все равно, что было бы со мной, если бы я тебя потерял? Ведь я не могу жить без тебя! Почему ты так поступила?
Розабелла поняла, что очень сильно обидела Филипа. Она вспомнила слова Эмилии о том, что ее брат считает себя ответственным за безопасность всех близких ему людей. Она подошла к нему и обняла. Он застыл, затем мягко отвел ее руки и отошел в сторону.
– Я бы хотел, чтобы ты сначала ответила на мой вопрос, Роза.
– Филип!
– Только не думай, что я стал меньше любить тебя. Мне ужасно хочется прямо сейчас заключить тебя в объятия и целовать, целовать, забыв за поцелуями, что произошло. Но в результате мы ничего не выясним.
– Я не понимаю…
– Мне казалось, я пользуюсь твоим доверием. Но с болью обнаружил, что это не так.
– Ты неправ! Я полностью тебе доверяла, когда «выманивала» Фолкирка. Невозможно верить кому-либо больше, чем я верила тебе сегодня утром.
– Но не вчера вечером.
– А! – Розабелла помолчала, потом медленно произнесла: – Филип, ты говоришь о своем мнении, но не о доверии.
– Не понимаю.
– Ты и Джайлс Стантон привыкли принимать решения за других – моментальные решения в военных условиях. Я имею в виду солдат.
– Да, но я не понимаю…
– Подожди минутку. Прошлым вечером ты решил, что моя сестра может подождать до тех пор, пока ты не разыщешь Барроуза и не уговоришь его посодействовать тебе. Затем ты отвезешь его к Фолкирку и лишь после этого выработаешь план, как спасти Анну. Ты не посоветовался со мной, не позволил мне принять в этом участие, ты думал, что я буду сидеть и ждать! Филип, я не могу бездействовать, когда Анна нуждается в моей помощи. Она угодила в лапы к Фолкирку из-за меня. Я бы сошла с ума, оставаясь здесь, на Арлингтон-стрит, и ничего не предпринимая, не зная того, что происходит. И… мне очень жаль, если это тебя обидит… но я считаю, что ты был неправ, не позволив мне тебе помогать, – Филип молчал, и Розабелла продолжила: – Я не ребенок и не кукла. Я люблю сестру. Это был самый быстрый способ спасти ее, а говорить, что я не доверяю тебе, просто глупо. Я вручила тебе свою жизнь и жизнь Анны… Разве это непонятно? – Она подождала ответа, но он снова ничего не сказал, и тогда она подошла к нему. – Я люблю тебя, Филип. Полгода назад я не смогла бы сделать то, что сделала сегодня утром. Я была слаба и труслива. Ты вселил в меня уверенность, которая мне так необходима, веру в другого человека, а это мне нужно как воздух. Я не такая смелая, как Анна, и не такая предприимчивая. Мне нужно, чтобы меня любили… чтобы в меня верили… Тогда я способна на многое… даже могу сама принимать решения. Не лишай меня этого – ведь это твой самый большой подарок мне… помимо твоей любви. – Голос у нее дрогнул.
Филип обнял ее.
– Ничего больше не говори! Ты права! Я бесчувственное чудовище. Я должен был понять, какая связь существует между тобой и Анной. Обещаю не смотреть на тебя как на дитя… или как на куклу. Для меня ты самая очаровательная женщина, мое сокровище, мой друг, моя советчица… и моя обожаемая жена! Ты не отказываешься от меня?
– Конечно, нет!
В этот момент в комнату вошла Эмилия.
– Полковник Стантон ушел, – спокойно сказала она, – а вашей сестре перевязали раны, и сейчас, я надеюсь, она уснула. Думаю, у вас было достаточно времени для улаживания ссоры, а я пришла, чтобы соблюсти приличия: вы достаточно долго оставались наедине. К тому же я умру от любопытства, если мне не расскажут, что сегодня произошло! Но пока молчите! Я велела подать обед, и мы поговорим в столовой. Дедушка уже там.
Когда все собрались, Филип сказал:
– Прежде всего, дед, я хочу сообщить тебе, что мы с Розой теперь можем объявить о нашей помолвке. Уточним только дату.
Лорд Уинболт пришел в восторг. Эмилия позвонила в колокольчик, и Мейнард принес шампанское.
– Я подозревала, что оно может понадобиться, – с довольной улыбкой заметила она. – Но не вздумайте жениться раньше Пасхи!
– Пасхи! – ужаснулся Филип.
– Да, ведь нужно многое подготовить. – Эмилия весело наблюдала за возмущенным выражением лица брата. Повернувшись к Розе, она сказала: – Я уверена, что Роза со мной согласна.
Заметив насмешливый огонек в глазах Эмилии, та робко произнесла:
– По-моему, и до Пасхи не успеть…
– Ну нет! – решительно заявил Филип. – Я могу ждать только до Крещения, и ни дня дольше! Не испытывай мое терпение. Иначе я завтра же посажу тебя на своего скакуна и увезу в Гретна-Грин.
– Вы все мелете ерунду! – раздраженно сказал лорд Уинболт. – Роза должна выбрать то число, которое устроит большинство приглашенных. Я правильно понял – свадьба будет в Беркшире?
– Я бы этого хотела, – кивнула Розабелла.
– Очень хорошо. Значит, перед смертью я снова увижу Ширингс.
Вскоре договорились, что бракосочетание Розабеллы Ордуэй с наследником лорда Уинболта произойдет на Рождество или сразу после Рождества.
Аннабелла заявила, что от этой новости у нее сразу прошли головная боль, боль в горле и исчез синяк.
– Роза, в Темперли снова ожидается замечательное Рождество! Мы должны обо всем расспросить Бекки – она помнит, как это бывало при родителях и при бабушке с дедушкой. Ой, как здорово! Свадьба на Рождество!
– А ты, Анна? – поколебавшись, спросила Розабелла. – Может, устроим две свадьбы?
Аннабелла покраснела и сдержанно ответила:
– Сомневаюсь, хотя муж мне необходим.
– А Джайлс Стантон?
– Он мне не подходит! Мы постоянно ругаемся.
– Вчера он был чрезвычайно внимателен.
– Да? – Анна покраснела еще гуще. – Я лучше буду подружкой невесты. Вдруг Филип нас перепутает, и я в результате заполучу богатого мужа!
Но Розабелла догадалась, кого имела в виду ее сестра, говоря так.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Полковник Стантон не замедлил явиться. Мейнард проводил его в маленькую гостиную, где находилась Аннабелла. Когда спустя какое-то время туда вошла Розабелла, она сразу почувствовала, как накалена обстановка.
– О, я думала, что здесь Филип с Эмилией, – извинилась она и направилась к двери.
– Пожалуйста, останься, Роза! – Голос Аннабеллы звучал неестественно громко и звеняще. – Полковник Стантон уже уходит.
Джайлс выглядел мрачнее тучи.
– Аннабелла… – начал было он.
– Если вы не уйдете, сэр, то это сделаю я!
– В таком случае говорить больше не о чем, – с яростью произнес Стантон. – До свидания, мисс Келланд. – Он повернулся и, кивнув на прощанье Розабелле, вышел. В комнате повисла тишина.
– Могу ли я спросить, что произошло? – решилась наконец нарушить молчание Розабелла.
Щеки ее сестры пылали от гнева.
– Джайлс Стантон – бесчувственный, самонадеянный болван! Твердо рассчитываю на то, что он здесь больше не появится!
– Анна, он…
– Я не желаю о нем говорить! И прошу тебя не упоминать при мне его имени!
Они выехали из Лондона лишь во вторую неделю декабря в сопровождении большого количества конюхов и форейторов, в обязанности которых входила забота о безопасности и удобствах господ. Продвигались неспешно, останавливаясь на ночлег, чтобы не утомить лорда Уинболта. Им повезло с погодой: стояли ясные дни с бодрящим морозцем. Атмосфера царила превосходная, все много шутили и смеялись.
В Темперли их ждала Бекки с кружками теплого эля и пряного вина. Мистер Келланд спустился вниз и встречал гостей вместе с тетей Лаурой. Дом буквально гудел от радостного возбуждения. Когда кортеж въехал на подъездную аллею, появились дети фермеров из обоих поместий – они махали лентами и еловыми ветками.
– Папа! Тетя Лаура! Бекки!
Филип подождал, пока поутихнет радостное волнение от встречи, и только тогда подал знак одному из конюхов помочь Эмилии и лорду Уинболту выйти из кареты.
После бурных объятий и приветствий все прошли в большую гостиную. Бекки позаботилась о том, чтобы в комнате топились оба огромных камина. Мягкий отблеск от горящих поленьев освещал обшитые деревянными панелями стены, лепной потолок и массивную мебель.
– О, это замечательно! – воскликнул лорд Уинболт. – Сразу видно добротное дерево и хорошую лепку. – Он с удовлетворением опустился в большое кресло, сделанное еще в прошлом веке.
Филип улыбнулся Розабелле:
– Представляешь, как он станет меня ругать за переделку обстановки в Ширингсе!
– Мне нравится, как ты там все устроил. Ох, Филип! Наконец мы дома! Не могу передать словами, как я рада!
– Ну а я нет! Пока нет. Вот уладим одно небольшое дельце… нашу свадьбу, и тогда я отвезу тебя домой. В наш дом. – Он поднес ее руку к губам и поцеловал.
Леди Ордуэй прослезилась.
– Ничего не могу с собой поделать. Так трогательно видеть влюбленных.
– Да, – согласился мистер Келланд, – но не будем сентиментальничать. Предстоит столько дел. Кто-нибудь может сказать мне точно, когда свадьба? Или этот вопрос неуместен?
– Папа, мы поженимся на Рождество.
И все принялись дружно обсуждать, кого надо пригласить на торжество.
Позже вечером, когда Уинболты отбыли в Ширингс и в доме все стихло, Розабелла спросила сестру:
– Ты хочешь кого-нибудь еше пригласить?
– Да нет, – равнодушно ответила та, – никого больше не надо.
Несмотря на свою занятость – она наносила визиты и принимала гостей, ездила в Ширингс, где обсуждала с Филипом хозяйственные дела, помогала Бекки и Аннабелле в Темперли, – Розабелла внимательно наблюдала за сестрой, которая никак не приходила в себя.
Она поделилась своей тревогой с Филипом.
– Думаю, что это из-за Джайлса Стантона.
– Я тоже так думаю. К тому же я уверен, что Джайлс так же несчастен, как и твоя сестра.
– Но почему бы им не помириться?
– А каким образом? Они же не общаются. Если ничего не предпринять, то гордость и упрямство не позволят им когда-либо соединиться.
– Ты очень категоричен в отношении моей сестры, Филип.
– Я восхищаюсь ею, но она не умеет прощать и не обладает терпением. Да и Джайлс тоже… всегда отличался таким упрямством…
Прошло несколько дней. Сестры сидели одни в маленькой гостиной. Розабелла сделала для смелости глубокий вдох и сказала:
– Анна, я уверена, что Филип захочет, чтобы Джайлс Ст…
– Нет!
– Моя милая, я не могу постоянно о нем молчать! Он племянник тети Лауры и один из лучших друзей Филипа. Почему ты его невзлюбила?
– Даже Сэмюель Картер не позволял себе разговаривать со мной так, как этот человек! Ты не представляешь, каким он может быть несговорчивым и… жестоким! – с горечью ответила Аннабелла.
– Поверь, я представляю. Ты забываешь, что я узнала его раньше, чем ты! Но сейчас настало время забыть и простить прошлые оскорбления и обиды. Я вижу, ты несчастна, и это для меня невыносимо. Позволь мне пригласить его на свадьбу. Если не хочешь, можешь с ним не разговаривать.
– Ты ошибаешься, Роза, это полковник Стантон не захочет со мной говорить! Я не заслуживаю даже его презрения, и он ясно дал мне это понять! Но я прекрасно обойдусь без него!
– Уверена, дорогая, что обойдешься, однако ты не будешь возражать, если я вес же пошлю ему приглашение?
– Я сотню раз повторяла тебе, Роза, что не желаю снова видеть это чудовище! – Аннабелла помолчала и добавила: – К тому же я не думаю, что он приедет.
Ее сестра не стала ничего больше говорить.
В канун Рождества снег все падал и падал. Большие пушистые хлопья плавно опускались на землю.
– Помните прошлое Рождество, мисс Аннабелла? – спросила Бекки. – Тогда тоже было много снега.
– Но в этом году у нас настоящее Рождество! Все сделано так, как полагается.
Аннабелла с улыбкой посмотрела на Розабеллу и Филипа, замерших на верхней ступеньке лестницы под аркой из зеленых веток. Все обитатели Ширингса прибыли днем и останутся в Темперли до конца свадебной церемонии. Кладовки ломились от праздничной еды, во всех комнатах горели камины.
Она начала медленно подниматься по лестнице. Кругом все выглядело так, как она представляла себе год назад: перила увиты остролистом и плющом, а вестибюль украшен омелой. Восхитительно пахло лавандой, медом и воском – как и должно быть.
Но вестибюль был пуст – никто так и не пришел сказать, как чудесно она выглядит, и пригласить ее на бал. Этого уже никогда не произойдет. Вот к чему привело ее собственное глупое и своевольное поведение.
Она поднялась на очередную ступеньку – и вдруг раздался оглушительный стук во входную дверь. Из кухни выбежали Бекки и Джон.
– Что делать, мисс Белла?
– Открой, Бекки. Правда, уже поздно, но не оставлять же путника во дворе.
С замиранием сердца Аннабелла ждала, когда Бекки откроет дверь.
– Мисс Келланд дома? – услыхала она низкий голос.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17