В сводке новостей сообщалось о значительных разрушениях, нанесенных этой необычной весенней грозой. Теперь солнце забрасывало его комнату теплыми пятнами света. Пыль улеглась, и воздух был прозрачным и свежим.
Но Кристиан не способен был наслаждаться великолепием мира за окном. Его сердце ныло от боли. Он заставил себя встать, безжизненно проделать ряд необходимых движений, чтобы одеться, Он должен подготовиться прожить этот день. День после конца света.
Он не смог вчера сказать об этом Изольде.
Он презирал себя за эту слабость. Но сказать ей об этом, когда она была так близко, оказалось выше его сил. Даже то, что он заставил себя уйти, не помогло ему набраться храбрости. Вернувшись домой, он принялся пить виски, надеясь заглушить боль и забыться, но этот глупый трюк лишь произвел эффект ржавого топора, рассекающего его мозг.
Что же ему теперь делать?
Ему оставалось только встретиться с королевой Генриеттой и выяснить правду. Тогда все разрешится. Либо он останется с Изольдой, либо вынужден будет выполнить свой долг перед страной.
Все было настолько просто…
И настолько ужасно…
Его руки застыли, когда, застегивая воротничок, он увидел свое изможденное лицо, отраженное в зеркале шкафа. Он всю ночь не сомкнул глаз, терзаясь и проклиная себя. Эта ночная поездка к ней была полным безумием. Он должен был знать, что когда дело касается Изольды, его сила воли бездействует. Ее желание понять и успокоить его, даже не зная причины его огорчения, сделало ее еще ближе и дороже ему.
Обхватив руками спинку кресла и уронив голову, он зажмурил глаза от яркого солнечного света и задумался о своей жизни. Он вырос, окруженный богатством и привилегиями. Даже карьера в бизнесе досталась ему благодаря высокому социальному положению. И все же… С какой стати ему все это досталось, если его мать была необразованной выскочкой, лишенной вкуса и хороших манер?
Всем было известно, что она вышла замуж для того, чтобы добиться положения в обществе. Но ее муж умер, и высшее общество тут же отдалилось от нее.
Шарлотта жила в мире иллюзий. Она легкомысленно игнорировала катастрофическое уменьшение своего счета в банке. Она изо всех сил пыталась занять видное положение в высшем обществе Мервиля, но ее дурное воспитание висело ярмом на ее шее. Тем не менее она считала, что, благодаря браку с аристократом, находится выше простого люда.
Такова была его мать. А он, ее сын, был принят во дворце и обласкан самим королем.
Кристиан резко поднял голову и принялся тщательно вглядываться в свое лицо, с которым был знаком вот уже тридцать два года. Насколько правдивой была та фантастическая история, которую рассказала ему мать? Сказать по правде, он замечал некоторое сходство между собой и Фридрихом. И это сходство было не только физическим.
Оба любили играть в гольф и ездить на лошадях. Фактически, их обоих интересовали все виды спорта. Кроме того, их объединяло чувство юмора, страстная любовь к жизни и терпимость к глупости и жестокости. Оба были преданы Мервилю и его политическим интересам, хранили верность монархии, истории и судьбе. Оба верили в Бога и в силу любви.
Но какое отношение имели все эти качества к кровному родству?
Шарлотта утверждала, что прямое.
Кристиан приложил ладони к лицу и стал потирать лоб и виски. Хорошо зная свою мать, он не сомневался, что она могла и солгать. Но он никогда не представлял себе, что она способна сфабриковать ложь такого масштаба.
В любом случае, пока он не узнает правду, он должен держаться подальше от Изольды.
Кристиан опустился в кресло, стоящее возле кровати, и потянулся за туфлями. Держа туфли в руках, он снова посмотрел на себя в зеркало и задумался. Кем же все-таки он был? Вчера он был удачливым повесой, ухаживающим за королевской дочкой, а сегодня стал наследником трона, назначающим свидания своей сестре.
Сказать, что он был в полной растерянности, будет недостаточно, чтобы описать его состояние. Теперь, когда его личность была под вопросом, он поражался тому, что жизнь, повелителем которой он себя считал, стала сама диктовать ему свои условия.
Скоро он узнает, кто его родители, и тогда сможет выяснить, кто он. Движимый этой целью, он сунул ноги в туфли и направился к двери.
Пришла пора разобраться в этой путанице, и он не хотел терять времени.
По дороге во дворец он решил заехать к матери и взять ее с собой.
6
Как начальник службы безопасности Мервиля, Жан Смелзер знал, что должен подавить в себе чувство неловкости, которое охватило его под испытующим взглядом королевы Генриетты. Поскольку премьер-министр Рене Девуан уже назначил его на дело по розыску наследника, он знал, что собеседование с Ее Королевским Высочеством — это чистая формальность. Но иметь дело с опасными международными преступниками внезапно показалось ему забавой по сравнению с этим допросом.
Старуха сидела, сложив руки на коленях, прочно упираясь ногами в пол. За многие годы суровое выражение ее лица запечатлелось в строгих морщинах в уголках ее рта и глаз. И эти глаза, подобные лазерному лучу, просверливали теперь его душу, ничего не упуская.
Не каждое утро доводилось Жану Смелзеру проводить в тронном зале, особенно в обществе своенравной королевы, сидевшей как ястреб, и готовой в любой момент налететь и заклевать его за малейшее прегрешение при расследовании ее дела. В такие моменты Жан жалел, что не занялся торговлей, как предлагал ему отец в детстве.
Генриетта властно указала ему на один из стульев, стоявших напротив нее. Перед ними на столике лежал нетронутый поднос с пирожными. Жан знал, что не сможет жевать и глотать под ее испытующим взглядом. Он заерзал на стуле, провел языком по пересохшим губам и обвел глазами зал. За исключением людей из охраны, его подчиненных, стоявших у дальних дверей, они с королевой были одни. Жан снова посмотрел на Генриетту, не зная куда девать глаза, и невольно заметил, что на ее ногах были простые каждодневные туфли.
— Вы смотрите на мои ноги? — внезапно спросила королева.
— Что? — Он изумленно поднял голову и почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо.
— Мои ноги. Похоже, что вы уставились на них, — невозмутимо проговорила Генриетта, подбирая пушинку со своей юбки.
— Нет, что вы! Я… — забормотал он, опуская глаза.
Старуха решила, что он засмотрелся на ее ноги! Но его взгляд снова невольно упал на них. Ради всего святого, приятель, не смотри на ее ноги! Он стал водить глазами по залу, пытаясь на чем-то сосредоточить взгляд, и заметил обнадеживающую табличку с надписью «выход». Как бы он хотел теперь быть по другую сторону этой двери!
— Не смущайтесь, молодой человек, я горжусь тем, что поддерживаю свою фигуру в хорошей форме.
— Но я только… — будто оправдываясь, проговорил он.
— Результат каждодневных прогулок, — продолжала она. — Я могу пройти километр за пятнадцать минут. Неплохо для старухи, которой перевалило за семьдесят?
— Да, конечно…
— Мне ваше лицо кажется знакомым. Только не подумайте, что я пытаюсь затеять с вами один из тех разговоров, которые затевают при случайных знакомствах.
Генриетта посмотрела на него. Ее кокетливый юмор не соответствовал суровому выражению ее лица.
— Однако не думаю, что нам доводилось встречаться раньше.
Жан встряхнул головой, решив обойти тему с ногами.
— Вы могли видеть меня в программе местных новостей по телевизору в прошлом месяце. Я давал интервью по делу банды французских контрабандистов.
— Возможно, хотя я не большая любительница телевизионных программ. Я смотрю только шоу «Античный путь» и «Биография». Кстати, жду, когда они пригласят меня в студию, чтобы я рассказала историю своего детства. Итак, на чем мы остановились?
— Мы с вами раньше встречались? — подсказал он.
— Вы что, заигрываете со мной, молодой человек?
Жан снова растерялся.
— Да, прежде чем вы расскажете мне о том, как собираетесь найти моего утерянного внука, — собралась с мыслями Генриетта, — расскажите немного о себе. Я хочу знать, с кем имею дело.
Желая поскорее убраться, Жан решил рассказать вкратце историю своей жизни.
— Я родился в Соединенных Штатах, но вот уже десять лет, как живу во Франции. Мой дедушка по материнской линии умер, когда мне было четыре года. Моя мать умерла, когда мне было шесть месяцев. Когда мой отец снова женился, меня отправили учиться в Англию. Сначала я учился в Итоне, а потом в Кембридже, на юридическом факультете. Друг моего отца в Кембридже посоветовал мне сделать карьеру в Интерполе, и я проработал там восемь лет. После этого меня взяли начальником службы безопасности в Мервиле.
— Почему? — неожиданно спросила Генриетта. Этот вопрос сбил Жана с толку. Действительно, почему?
— Точнее, что делает вас достаточно квалифицированным для нахождения моего внука?
— Кроме моего образования и опыта?
Генриетта сдержанно кивнула.
Жан пожал плечами, подбирая ответ.
— Я думаю, что в данном случае это то, что я испытываю некоторое сочувствие к пропавшему наследнику, который в раннем возрасте остался без отца. Я сам рано потерял мать. Мне пришлось жить в Соединенных Штатах и во Франции, и культура этих стран мне хорошо известна, и я знаю, что значит…
— Что? — перебила королева.
— Тосковать по своей семье.
Суровый взгляд Генриетты слегка смягчился, и на мгновение на ее лице выразилось нежное участие. Жан внутренне усмехнулся. Он вдруг представил себе, что за штучка была королева Генриетта в молодости. К тому же, вероятно, она была прехорошенькая.
— Ну что ж, очень хорошо. А теперь расскажите мне, что вы успели узнать.
Жан облегченно вздохнул. Похоже, он выдержал испытание.
— Итак, вчера я выяснил, что Мелисса Купер родила…
Внезапно их внимание привлек шум в дальнем конце зала.
Массивная дверь из красного дерева широко распахнулась, и на пороге появился Кристиан Лемонт, который пытался объясниться с охранниками. Шарлотта стояла позади него и, заламывая руки, громко умоляла не устраивать сцену. Кристиан покосился на нее через плечо и, нахмурившись, попросил замолчать. Но тщетно. Она ощущала себя на самом пике своей карьеры.
Охранники смотрели на королеву, ожидая ее распоряжений. Легким кивком головы она позволила им расслабиться и занять свои посты.
Прежде чем встретиться с королевой, Кристиан хотел поговорить с Изольдой, но, к сожалению, она была не готова к принятию гостей.
А может, это было и к лучшему.
Сначала он мог встретиться с королевой, а затем, когда все факты прояснятся, поговорить с Изольдой. Она должна услышать об этой катастрофе от него лично. Хотя ему, наверное, было бы легче встать под пули целого взвода, чем потерять вторую половину своей души.
Намереваясь поскорее разобраться во всех этих недоразумениях, Кристиан широкими шагами направился к Генриетте. У него в руках были документы, доставленные Шарлотте человеком, которому не составило труда заполучить эти документы в государственном офисе. Конечно же, за щедрое вознаграждение.
— Господин Лемонт, что заставило вас нанести мне этот нежданный визит? — спросила королева, удивляясь такому шумному вторжению.
— Я прошу Ваше Высочество простить мне это ужасное нарушение правил этикета, но поступила некая важная информация, которая, надеюсь, вас заинтересует.
Сверкнув бриллиантами на сухой руке с выступающими венами, королева сделала жест и стала представлять молодых людей друг другу.
— Кристиан Лемонт, я бы хотела представить вам Жана Смелзера, начальника службы безопасности Мервиля. Жан, женщина, стоящая за спиной Кристиана, его мать.
Согнув колени, Шарлотта сделала неуклюжий поклон.
Кристиан пожал протянутую руку Жана.
— Извините за мое вторжение, но мне кажется, что я могу избавить вас от излишних хлопот и сэкономить ваше время, — сказал Кристиан.
— Что ж, будьте любезны, — ответил Жан.
— У меня есть основания полагать, что Ваше Высочество может освободить господина Смелзера от расследования по делу утерянного наследника, поскольку утерянный наследник, возможно, найден.
Генриетта неподвижно застыла.
— Я не расположена играть в словесные игры, господин Лемонт. Если вы нашли наследника, то потрудитесь показать нам его сейчас.
— Что ж, Ваше Высочество, это не трудно сделать, — сказал Кристиан и бросил взгляд на свою мать, которая была близка к обмороку. — Он перед вами.
Изольда стояла в дверях и не верила своим ушам. Слова Кристиана повисли в воздухе, и группа людей, сидящих в тронном зале у окна, изобразила немую сцену потрясения и удивления.
Кристиан претендует на место утерянного наследника?
Сдвинув брови, она задумалась над этим странным заявлением.
Почему он никогда не говорил ей об этом? Если он — утерянный наследник, то, вероятно, он является сыном американки Мелиссы Купер и ее отца, короля Фридриха? А если он — сын Фридриха, то он, следовательно…
Изольда, шатаясь, вошла в тронный зал. В ушах у нее звенело, она чувствовала, что готова потерять сознание. Кровь бросилась ей в лицо, в горле сдавило. Она искала, за что бы ухватиться, чтобы удержаться на ногах, но тщетно. Кроме искр, дрожащего воздуха и качающихся стен ничего не было.
Один из охранников, стоявших у дверей, окинул ее внимательным взглядом и, по отрешенному выражению ее лица и слабой улыбке на нем, догадался, что ей нужна помощь. Он бросился к ней и, подхватив под руку, повел к трону. Обычно, кроме короля, никому не было позволено сидеть на троне, но это был особый случай. По лицу Изольды было видно, что она борется с истерическим смехом. Она тяжело рухнула на бархатное сиденье трона, украшенного драгоценными камнями и позолотой, и, опустив голову, обхватила влажными руками свое бледное лицо. Наконец, после долгой паузы, до ее слуха донесся голос королевы.
— Вы заявляете, что вы — сын Фридриха и Мелиссы, — переспросила потрясенная Генриетта, взглянув сначала на Кристиана, а потом на Шарлотту. — Шарлотта, скажите, как это могло случиться?
Шарлотта вышла вперед и без приглашения уселась на свободный стул рядом с королевой. Опустив голову, она сложила ладони у подбородка и заискивающе посмотрела на Генриетту.
— Я… я была там… Я присутствовала при их бракосочетании, — пролепетала она и, глянув на Жана, добавила: — Вы можете проверить и убедиться.
Жан кивнул.
— Это правда. Подпись Шарлотты Лемонт стоит на свидетельстве о браке.
И снова в зале воцарилась тишина. Каждый из присутствующих пытался переварить этот ошеломляющий поворот событий. Изольда беспомощно подняла глаза и посмотрела на Кристиана. Он был таким красивым, таким сильным и величественным.
Но, подумав о том, что он может оказаться ее братом, она снова уткнулась лицом в ладони.
— Кристиан, — пробурчала Генриетта, указывая рукой на стул, — сядьте, пожалуйста. Вы меня раздражаете. Тут есть кто-нибудь, кто мог бы позаботиться о чашке кофе? Или чего-нибудь покрепче?
Девушка-служанка безмолвно принялась наливать кофе в чашки. Кристиан прошел к свободному стулу и опустился на него.
Шарлотта дрожащей рукой приняла из рук служанки свою чашку кофе.
— Она не могла оставить его, — неожиданно сказала она.
— Кого, прошу прощения? — Генриетта с нескрываемой неприязнью посмотрела на нее. Ее явно раздражала неясность, с которой Шарлотта выражала свои мысли.
— Кто-то из должностных лиц сказал Мелиссе и Фридриху, что их брак не действителен.
Старуха-королева опустила глаза, и на ее лице выступил едва заметный румянец.
— Мелисса не могла вернуться домой с незаконнорожденным ребенком и подвергнуть себя и его позору, поэтому она осталась во Франции и жила семь с половиной месяцев в нашем доме, пока не родился ребенок. Затем она вернулась в Америку, скрывалась в глуши. И… и… умерла… Несчастный случай… — Шарлотта вынула носовой платок и протерла лицо. — В своем завещании она оставила ребенка на наше попечение. Ее отец не знал, что с ним делать, и привез его нам с мужем, графом Лемонтом.
Генриетта вздохнула и, глядя из-под очков, погрузилась в раздумье.
— Мне трудно поверить, что Фридрих не посвятил меня в эту часть истории, — проговорила она, качая головой.
— Он сам этого не знал! — поспешила сообщить Шарлотта. — Отец Мелиссы сказал Фридриху, что Мелисса уехала в Америку, и что, как только родится ребенок, они отдадут его в американскую семью. Фридрих не знал, что ребенка передали нам, когда мы еще жили в Париже. Он ведь сам был еще ребенком. У него не было опыта, и не к кому было обратиться за помощью.
Шарлотта, приняв драматическую позу, уставилась в окно и, казалось, напряженно задумалась, пытаясь припомнить детали этой истории.
— Продолжайте, — приказала Генриетта, которую начинала утомлять дешевая театральность Шарлотты.
— Мы с мужем не могли иметь детей, и, поскольку мы были аристократами, приближенными к королевскому роду, Мелисса подумала, что мы сможем стать идеальными родителями ее сыну, так как наша родословная позволит обеспечить ребенку должный статус в обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14