— Ну, например, если ты не спишь по ночам, потому что тебе не дают покоя разные мысли…— Как перед Рождеством или днем рождения? вставил Сэм.— Именно так, — подтвердила Кэтрин и получила в награду улыбку. — Тогда я использую лекарства, приготовленные из кофейных зерен.— Кофе тем более не дает заснуть, — возразил Зак ехидно.— Действительно. — Она выпрямилась, гордость за профессию придала ей смелости. — Но так работает гомеопатия. То, что приносит вред, в малых дозах может тебя вылечить. Возьмем, к примеру, кору хинного дерева. Она может вызывать сильнейшую лихорадку. Но именно ее применяют в традиционной медицине против малярии.— Нет. Они применяют хинин, — возразил Зак с выражением скептицизма в глазах.— Хинное дерево и есть хинин, — сообщила Кэтрин.— Гиппократ, наверное, переворачивается сейчас в своей могиле.— Гиппократ, — Кэтрин с восхищением произнесла имя отца медицины, — верил, что причина болезни может быть и лекарством от нее.— Предпочитаю традиционную медицину, спасибо, — фыркнул Зак.— Я и не пыталась приобщить вас к нетрадиционной медицине, Зак, — сухо ответила девушка. Только хотела показать, что вы ошибаетесь насчет моих моральных устоев.Он сжал губы и внимательно посмотрел на девушку.— Эти люди, которых я видел… это ваши пациенты, полагаю.— Именно так, — смело ответила Кэтрин.— Мужчины?Она вздохнула: он не поверил ей.— Не только. Я лечу детей, женщин и пожилых людей. И младенцев. Если вы зайдете внутрь, я покажу вам книгу приема пациентов и прописанные им лекарства. И они все будут скучать по мне, когда я уеду. Не говоря уже о том, что многие только на середине излечения.Выражение его лица изменилось, и у Кэтрин перехватило дыхание.— Мне очень жаль. — Зак сделал глубокий вдох. Что бы я ни думал о ваших безумных методах лечения, признаю, я сделал не правильные выводы насчет вас. — Он даже выглядел смущенным, произнося это. — Обычно я редко делаю не правильные выводы.Но, увидев вас и этого мужчину собственными глазами…— Все в порядке… — прервала она, не в силах видеть его смущение. — Это, должно быть, выглядело двусмысленно.— Именно так, — скривился Зак. — И вы не попытались разубедить меня.— Насколько я помню, вы были не в настроении слушать меня; — напомнила девушка.— Хм. Вы правы. Вы меня простите? — спросил он, протягивая руку.Это было не самое вежливое извинение в ее жизни, но что поделать? И что-то подсказывало девушке, что Зак редко просил прощения.— Все в порядке. — Кэтрин вложила ладонь в его протянутую руку.Ей стало так тепло от его рукопожатия, что не хотелось прерывать его.За нее это сделал Зак. Он так быстро вырвал руку, словно боялся любого физического контакта с ней.— Ты обещала мне душ на лодке, — напомнил Сэм, вернув ее с небес на землю.— У нас есть свой душ… — начал было Зак.— Я обещала, — возразила Кэтрин, глядя на малыша, который с потерянным видом стоял рядом с тираном отцом. — И вы ведь не хотите, чтобы он перепачкал весь дом?Желание как-то помочь несчастному ребенку и его очерствевшему отцу заставило ее предложить Сэму:— Послушай, я умираю с голоду. Ты тоже еще не завтракал.Лицо Сэма просияло надеждой.— Почему бы нам не помыться и не приготовить завтрак? — спросила она.— Готовить завтрак? Самим? — пискнул Сэм.— Почему бы и нет? У меня есть свежие яйца, еще теплые, из-под курочек.— Розовые? — выдохнул Сэм.— Не бывает розовых яиц, — проворчал Зак.— Бывают, — рассмеялась Кэтрин. — Погодите, и вы сами увидите. А еще мы сделаем домашний хлеб, пряные колбаски, грибы и помидоры. Как тебе?— Ох! — застонал Сэм от предвкушения. — Я хочу готовить завтрак. И есть его на лодке! Можно, папа? — спросил он робко. Ребенок даже сложил ручки в мольбе. — Пожалуйста, пожалуйста.У Зака запершило в горле. Никогда он не видел своего сына таким радостным. Он вспомнил свое собственное детство, когда впервые стоял на палубе отцовской баржи. Ему было шесть лет, и на глазах у него выступили слезы счастья. Они плыли по Темзе и ели бутерброды с сыром и ветчиной. Никогда еда не казалась Заку такой вкусной, как в тот день. Люди махали им с берега, а отец рассказывал о достопримечательностях. Целый день они провели вместе, и, когда настало время уходить, Зак не мог скрыть свое отчаяние.Он безжалостно отогнал прочь воспоминания.Они делали его сентиментальным. Но желудок уже успел отреагировать на упоминание о завтраке. От рассказа Кэтрин просто слюнки текли.Сын доверчиво глядел на него, выражение робости и неуверенности сменилось счастливой улыбкой, когда он понял, что отец сдается.— Пап? — выдохнул Сэм.У Зака сердце екнуло. Он так сильно любил своего сына. Но между ними возникли ледяные барьеры, которые ничто не могло растопить. До появления Кэтрин с ее лодкой. Если он разрешит, ничего страшного не случится. Скоро она все равно уедет.— Почему бы и нет? Кэтрин, — начал он, — спасибо за приглашение. Мы с удовольствием позавтракаем с вами.— Ура! Спасибо, папа! — Сэм обнял колени Зака.Зак весь растаял. Сын обнимает меня, подумал он. Впервые за столько лет…— Поблагодари Кэтрин, — хрипло прошептал он.— Конечно! Большое-пребольшое спасибо! — запрыгал от радости Сэм.Девушка рассмеялась.— А теперь снимай футболку и отправляйся в душ. После завтрака, если захотите, я покажу вам лодку. А потом займусь мотором.Зак чувствовал себя таким счастливым, когда они с Сэмом взобрались на лодку и прошли в каюту, которую Кэтрин называла рубкой. Она была крошечной, но очень уютной, и Сэм забросал хозяйку вопросами. Зак поверить не мог, что это тот же самый молчаливый ребенок, из которого он не мог вытянуть ни слова. Сэм бегал по лодке с такой счастливой улыбкой, что у Зака на глазах выступили слезы. Кэтрин улыбалась Сэму, пожимала его руку, и мальчик болтал с ней так, словно знал ее всю жизнь.И его можно было понять. Когда Зак впервые увидел Кэтрин, он тоже попал под власть ее чар. И обрадовался, когда обнаружил, что она все еще не уехала.Зак почувствовал, как нежность переполняет его, но потом ее сменила жгучая ревность.Было ясно, что Сэм без ума от Кэтрин. И это причинило Заку боль.Они прошли по узкому коридору к ванной комнате.— Погоди, — неуклюже сказал Зак. — Я расстегну твою рубашку, Сэм. У тебя грязные пальцы.Сэм послушно остановился, не отрывая взгляда от Кэтрин, которая доставала полотенца. Зак нагнулся, чтобы снять футболку.Столько времени прошло с тех пор, как он раздевал своего сына в последний раз! Чаще всего мальчик избегал физического контакта с ним и всем своим видом показывал, что не нуждается в помощи.— Дай ему время, — сочувственно говорила бывшая жена Зака. — Он страдает после нашего развода. Возможно, он наказывает тебя подобным образом.Наказывает! Зак вздрогнул. Три года мучительной пытки. Зак перестал надоедать сыну проявлениями отцовской любви, ограничившись поцелуями при встрече и прощании. Но и эти поцелуи Сэм принимал с видом мученика.— Теперь можешь идти, — произнес он наконец.— Спасибо, папа.Сэм улыбнулся, и сердце у Зака сжалось в груди. Ему так захотелось обнять сына, прижать к груди. Таким трогательным казался Сэм, терпеливо ожидавший, пока отец поможет ему раздеться.Спасибо тебе, Кэтрин, подумал он внезапно.Спасибо за этот шанс вернуть сына, которого я люблю больше всех на свете.— А теперь, Сэм, хочешь узнать особые правила жизни на лодке? — спросила Кэтрин.— Да, пожалуйста, — ответил с готовностью Сэм. «— Хорошо. Ты, наверное, уже знаешь, что воду нужно экономить, — начала Кэтрин. — Но на лодке каждая капелька — драгоценность, потому что она сюда попадает не через трубу, как в обычных домах.— Тогда как она сюда попадает? — Сэм сморщил лобик, и Зак узнал свою собственную привычку морщить лоб, когда думает.— Нам повезло. У нас есть шланг, который тянется к колонке на берегу. С его помощью я наполняю душевой бак.— Как интересно, — пробормотал Зак.— В других местах, — продолжила объяснять девушка, — лодочникам приходится ездить за водой в специально отведенные властями для этого места.Поэтому мы выработали привычку экономить воду. Мы не сидим часами в душе. Наоборот, моемся как можно быстрее и выключаем воду. Понятно?Кэтрин протянула Сэму мочалку и маленькую бутылочку.— Это от масляных пятен, — проинструктировала она. — Потом закрой бутылочку.Улыбнувшись ребенку, Кэтрин закрыла дверь душевой кабины и начала снимать свою рабочую одежду. Смутившись, Зак вышел в коридор, чтобы подождать Сэма там.Но у него перехватило дыхание, когда Кэтрин, как бабочка из кокона, выскользнула из своих перепачканных маслом одежд. На ней оказались безумно короткие ярко-голубые шорты и плотно облегающий топ. А ноги были просто фантастические. Стройные и загорелые.Зака словно током ударило. Он резко втянул в себя живот. Почему она? — недоумевал он. Почему именно она зажгла в его теле такое всепоглощающее пламя страсти?Кэтрин не из тех женщин, к которым он привык. Невысокая, смуглая. Равнодушная к моде и занимающаяся каким-то шарлатанством.Но двигается она божественно! Зак завороженно наблюдал, как Кэтрин повесила грязную одежду на крючок с грацией балерины. Ее стройное тело было одновременно сильным и хрупким. Он с трудом сдерживался, чтобы не протянуть руку и не коснуться ее тонкой талии. А затем провести рукой по ее изящной спине и…— Зак, — выдохнула она, повернувшись к нему.Лицо ее покрывал легкий румянец. Их глаза встретились.— Да? — неуклюже пробормотал он.— Не могли бы вы накрыть стол в кухне? — попросила девушка.Зака словно парализовало. Он утратил способность мыслить.— Что? — переспросил он спустя пару минут.— Там… — девушка сглотнула, и он понял, что, должно быть, неприлично уставился на нее, — там есть коробка с ножами, вилками, тарелками, кружками, солью и перцем, — поспешила закончить Кэтрин.— Я хотел помочь Сэму вытереться…— Возвращайтесь через пару минут. Я пока умоюсь, — сказала Кэтрин, поворачиваясь к нему спиной. — Я, должно быть, выгляжу как пугало.К счастью, она не подозревает, как восхитительно выглядит и как безумно ему хочется стереть масляное пятнышко с ее аккуратного носика.Не осознавая, что делает, он провел пальцем по масляным следам на ее совершенном лбу и точеных скулах.— Только недолго, — пробормотал он, запрещая себе целовать эти зовущие губы.Голосок безумия пискнул: «Почему бы и нет?»Но в двух шагах, за дверью душевой кабины, его сын весело напевал что-то, и Зак взял себя в руки.— Почему недолго? — удивилась Кэтрин.Зак нахмурился.— Потому что я хочу проследить, тщательно ли Сэм вытрется, — пояснил он.И, чтобы не поддаться искушению поцеловать эти нежные розовые губы, поспешил выйти. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Словно зачарованный, Зак следил, как Кэтрин с Сэмом хлопочут над завтраком. Его собственные попытки нарезать грибы закончились тем, что половина оказалась на полу.Кэтрин сделала вид, что виной всему теснота крохотной кухоньки.— Почему бы вам не отдохнуть? — предложила она. — А потом можете помыть посуду, если хотите.— Это я умею, — благодарно улыбнулся Зак.Хорошо, что она не стала высмеивать его неуклюжесть. Другие женщины поступили бы именно так — посмеялись над его неумелостью и неуклюжестью в женских делах.Успокоившись, Зак присел на скамейку, с которой мог украдкой разглядывать девушку. Кэтрин сотворила чудо. Его неловкий, робкий сын рядом с ней превратился в уверенного в себе, спокойного малыша. Она умело руководила им, причем это получалось так легко и непринужденно, как ни у одной другой женщины.Ни одна из женщин, с которыми он знакомил Сэма, включая исполнительную и хладнокровную Джейн, не сумела пробиться сквозь стену ледяного неприятия, воздвигнутую сыном.Но эти двое, казалось, знали друг друга всю жизнь. Они заговорщицки хихикали, готовя завтрак. Как Кэтрин удалось то, что не удалось другим? — недоумевал Зак.— Почему у меня так чисто? — рассмеялась Кэтрин. — У меня нет места для мусора, Сэм. И потом, мне нравится жить просто, мне не нужно много вещей. Зачем мне сто пар туфель, когда я вполне могу обойтись и одной? Мне так правится, Сэм, я сама выбрала такую жизнь. И я работаю для того, чтобы жить, а не живу, чтобы работать.Зак сжал губы. Его сын еще слишком мал, чтобы понять это.— Что ты имеешь в виду? — Вопрос Сэма подтвердил его опасения.— Держи тарелки, а я буду накладывать.На мгновение Зак решил, что она не будет отвечать. Но когда тарелки появились на столе и восхитительный аромат наполнил кухню, Кэтрин снова заговорила, и ее голос был очень серьезным.— Я работаю ровно столько, сколько нужно, чтобы заработать на жизнь. В остальное время мне нравится встречаться с друзьями и любоваться природой, — улыбнулась девушка. — Друзья и семья это самое главное в жизни.— У тебя есть дети? — удивился Сэм.— Нет. Я не замужем. И мои родители умерли. Я выросла в детском доме.— Но это ужасно! — воскликнул Сэм.— Нет, вовсе нет, — рассмеялась девушка. — У меня была куча друзей. Они — моя семья. И мне нужно время для моих друзей. Если бы у меня не было возможности общаться с ними, я чувствовала бы себя несчастной, словно лишилась чего-то очень важного.— Папа все время работает, — сказал Сэм, которому было трудно понять непривычный образ жизни новой знакомой.Кэтрин посмотрела на Зака.— Я знаю, — тихо ответила она. — Он идет к счастью другими путями.Счастью? Какое отношение имеет счастье к работе? Зак сердито отправил в рот кусок колбаски.Одна из его подружек жаловалась, что он всегда завтракает со скоростью света. Зак уже собирался отправить в рот второй кусок, но внезапно остановился. Он никогда не пробовал ничего подобного.У колбаски был вкус трав, пряностей и лука. Он положил в рот второй кусочек и медленно прожевал его, наслаждаясь вкусом. Забыв обо всем на свете, Зак попробовал яйцо, которое действительно было в розовой скорлупке. Никогда раньше он не видел розовых яиц, тем более таких больших.Только когда тарелка оказалась пустой и тщательно вытертой кусочком домашнего хлеба, он откинулся на спинку, ожидая уже ставшего привычным приступа изжоги. Но его не последовало.Напротив, Зак чувствовал себя полностью расслабленным и довольным жизнью. Он с улыбкой наблюдал за Сэмом, который, съев свою порцию, попросил добавки.— Тебе повезло, сегодня курочка снесла целых два яичка, — с гордостью объявила Кэтрин, кладя добавку.Сэм с энтузиазмом принялся за вторую порцию. Кэтрин и Зак довольно переглянулись и одновременно улыбнулись.— Вкусно, — похвалил Зак так, словно она была шеф-поваром в гостинице.— Просто супер! — воскликнул Сэм, откладывая вилку и нож в сторону.Кэт потрепала Сэма по волосам, и, к раздражению Зака, тот не имел ничего против ее прикосновений. Более того, сын с обожанием посмотрел на девушку.— Скажите, в какой мясной лавке вы покупаете такую колбасу? — поинтересовался Зак.Кэтрин улыбнулась.— Это вегетарианские колбаски, — ошарашила его Кэтрин. — Их продают в деревне в продуктовой лавке. — И рассмеялась при виде ошеломленного лица Зака.С озорными искорками в глазах девушка ловко собрала тарелки.— Посмотрите, какой чудесный день сегодня.Почему бы нам не выпить кофе на палубе? Если повезет, я покажу вам красивых птичек.— Можно, папа? — тут же спросил Сэм.Зак погладил сына по головке, и тот не отшатнулся. Неужели это происходит на самом деле? Он гладит своего сына по голове, разговаривает с ним…— Конечно, — хрипло ответил Зак.Что значат несколько минут, если они сделают его сына счастливым?— Я помою посуду потом, — пообещал он, вставая.Она кивнула. Перемены в отношениях отца с сыном трогали ее.— Идите, я буду через минуту.Зак выбрался на палубу и выпрямился, чувствуя необычайную легкость во всем теле.Кэтрин стояла в кухне, пытаясь разобраться в своих чувствах.Что с ней такое происходит? Почему ей так важно было рассказать Сэму с Заком о своей жизни? Она никогда не говорила с незнакомыми людьми о гомеопатии. Но почему-то ей хотелось, чтобы Зак знал, чем она занимается.Она еще могла понять, почему так неравнодушна к маленькому мальчику. В ней говорит материнский инстинкт. Но почему ей так хочется помочь Заку наладить отношения с сыном?Может быть, это сказывается ее призвание исцелять людей? Больные и несчастные приходили к ней за помощью, и Кэтрин никогда не отказывала им.Но как бы то ни было, Зак с Сэмом не ее пациенты. Они не просили о помощи. А Кэтрин всю жизнь руководствовалась принципом «не осуждай»! То, какую жизнь для себя выбрал Зак, не ее дело.Кэтрин помрачнела. Может, ей и хотелось встряхнуть его и объяснить, что он сделал со своей жизнью и с жизнью своего сына, но у нее нет на это никакого права.Тогда почему она всем своим видом старалась показать, что, в отличие от него, живет полной жизнью?Потому что, пискнул внутренний голос, она хотела произвести на него впечатление. Хотела, чтобы он тоже захотел жить ее жизнью.«Дура», — сказала себе девушка и грустно усмехнулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12