Она говорила себе, что мотивом для сохранения беременности была любовь, но разве это было так просто? Возможно, она была эгоистичной, стараясь сохранить связь с Чарльзом, когда он явно не любил ее и не хотел с ней никакой связи. Это не было любовью, а скорее напоминало чувство Джека к Томми – навязчивую идею!
В середине дня Джейн решила, что не может продолжать пребывать в добровольной неизвестности. Разве нет поговорки: «Сегодня – первый день всей оставшейся жизни»? И поскольку жизнь состоит из принятия решений, она пошла в ванную комнату, закрыла дверь и провела проверку на беременность.
Она провела рукой по животу, увидев, что результаты были положительными. Она носила в себе его ребенка, и от этого осознания пришло решение. Независимо от того, как это будет выглядеть: практичным, логичным или просто ловким ходом, она должна сообщить об этом Чарльзу.
Она была намерена действовать в этом вопросе методично и спокойно. Никаких слез или эмоций! Она не будет давить на него! Ей ничего от него не нужно – ни брака, ни денег, ни каких-то фиктивных отношений ради нескольких моментов безрассудной страсти!
… Она вздохнула. Из спальни до нее доносились смех Джесси и восторженные вопли Томми. Джейн пристально посмотрела на телефон в кухне, как будто это могло заставить его зазвонить. Она взглянула на телефонный шнур вокруг левой руки, который скрывал наготу ее третьего пальца.
В тот день, когда они вернулись в Харбор, Чарльз отказывался взять обратно кольцо с бриллиантом, а она сняла его с руки и пыталась отдать Чарльзу. Она настаивала до тех пор, пока он в конце концов не уступил и не сунул кольцо небрежно в карман, как будто это ювелирное изделие было дешевкой около двадцати центов.
Он разозлился и нахмурился, когда она сняла через голову рыбацкий свитер и бросила ему. Его хмурая гримаса напомнила ей ту ночь, когда она стащила с себя его рубашку на кухне в Челси и бросила ему, а он как завороженный смотрел на нее. Она на мгновение прикрыла глаза от этого жгучего воспоминания, она тогда стояла перед ним обнаженная и полная желания.
Однако на этот раз такой реакции не последовало. Он скомкал свитер и бросил его ей обратно.
– Что еще, Джейн? – спросил он холодным и ровным голосом. – Захочешь ли ты, чтобы я взял обратно красный грузовик, который подарил Томми?
Она не могла смотреть ему в глаза.
– Нет, разумеется нет!
– Возьми свитер! Кроме того, я не уплатил двести долларов, которые проиграл в «Монополию»! Свитер поможет нам быть примерно в расчете.
– Хорошо! – весело ответила она и решила, что не будет делать из себя дурочку и просить Чарльза, чтобы он поцеловал ее на прощание. – Благодарю вас за все!
– Всегда вам рады!
– Я знаю, что ты рад, что все кончилось, и…
Он прервал ее.
– Я не рад, что все кончилось. Я рад тому, что ты и Томми в безопасности!
– Ну, хорошо… – сказала она, с трудом подбирая слова для будораживших ее мыслей. – Я думаю, что… пожалуй… все… – не окончила она фразы и быстро наклонила голову, чтобы он не увидел, как это было трудно для нее.
Тогда он подошел к ней ближе, взял за подбородок и приподнял ее голову. В течение долгой секунды их дыхание смешивалось, и они не отрывали глаз друг от друга.
Джейн почувствовала, как ее сердце учащенно забилось. Если бы она поднялась на цыпочки, то смогла бы поцеловать его.
Чарльз не приблизил свои губы к ее лицу, но она увидела, что его лицо на мгновение озарилось каким-то чувством.
– Поцелуй меня! – прошептала она. Она не могла поверить, что он уйдет просто так, улыбаясь, не сказав слов прощания! Она понимала, что ее гордость растоптана, но ей хотелось в последний раз насладиться вкусом его поцелуя. Большим пальцем он тронул ее нижнюю губу и осевшим вдруг голосом, который, как она уже знала, свидетельствовал о борьбе с собственным возбуждением, спросил:
– Разве ты уже забыла о том, что я говорил тебе?
Она не забыла! Но теперь она думала лишь о том, что больше никогда не будет с ним так близка!
– Что я забыла?
Он колебался, как будто ему было трудно говорить.
– Что ты целуешь очень жарко, дорогая!
– Ты тоже! – пробормотала она. – Ты тоже…
– Мы не должны…
– Я знаю! – Но она хотела этого и, поскольку боялась, что он отпустит ее и не станет целовать, сама прикоснулась губами к его рту. Джейн почувствовала жгучую радость, оттого что его губы жадно ответили ей, а его язык прикоснулся к ее нёбу. Ей хотелось, чтобы этот страстный, захватывающий поцелуй длился бесконечно!
Но, к сожалению, он кончился! Он поцеловал ее еще раз и еще раз, нежнее и слаще, но потом пошел к двери. По дороге он остановился и секунду смотрел на нее. Джейн хотелось верить, что она прочла в его глазах сожаление, но она не была в этом уверена. Может быть, это было облегчение.
Она всегда хотела, чтобы расставание у них было таким же драматическим, как и начало в тот день, когда он пришел, чтобы взять ее с собой на мыс.
Он приехал тогда в кожаной куртке и джинсах, держался на расстоянии, но с чувством достоинства, которое не было характерно ни для одного из мужчин, которых она когда-либо знала. Она была насторожена, но заинтригована. Эта заинтересованность переросла в любопытство, очарование и страсть и в конце концов в любовь! Однако после этого не последовало «счастья навеки». Их взаимоотношения просто кончились. Не было никакого душераздирающего расставания, были простые слова, сказанные тихим шепотом:
– До свидания, Джейн Олден!
После этого дверь за ним бесшумно закрылась.
Не разматывая телефонный шнур, она потерла палец. Ее звонок, вероятно, был ошибкой! Может быть, он не хотел получать от нее никаких сообщений; может быть, ей не следует говорить таких фраз, как «Да, между прочим, я беременна!», при отсутствии между ними каких бы то ни было взаимоотношений. Может быть, он и не хочет ничего от нее! Даже собственного ребенка! Может быть…
В дверях стояла Джесси.
– Я должна сказать тебе кое-что!
Джейн удивленно моргнула, отметив про себя резкое изменение в поведении сестры.
Джесси взъерошила свои густые темные кудри и нервно проглотила слюну. Джейн не могла припомнить, чтобы сестра была когда-либо растерянной.
Отбросив в сторону свои бесконечные мысли о Чарльзе, Джейн пошла обратно в гостиную. Когда они вновь уселись на кушетку, спросила:
– В чем дело?
– Я думаю, что во всем этом виновата я. Я имею в виду, когда я в последний раз видела Джека, и он… Я должна была знать, что он просто так не исчезнет, – проговорила Джесси нервным, дрожащим голосом. – Сначала он так неистовствовал, что я отказала ему, но потом успокоился и в последние мгновения держал себя в руках. Я имею в виду, что он даже помог мне подобрать с пола… И потом я была так поглощена сборами в последнюю минуту в связи с моей командировкой в Австралию… О Боже… – сказала она, начиная дрожать.
– Помедленнее, – сказала Джейн, успокаивающе обнимая Джесси. – Я не могу следить за тобой. Успокойся!
Джесси сделала глубокий вздох.
– Я говорила ему ужасные вещи, кричала, чтобы он убирался из моей жизни, что я никогда не позволю ему видеть Томми… – Она поднесла пальцы к глазам, голос ее изменился. – Я хочу, чтобы ты рассказала мне все, что говорил обо мне Джек.
Джейн хотела сказать ей, что это не имеет никакого значения. Джека арестовали без права освобождения под залог из-за его связей с мафией. Вероятно, его направят в тюрьму. Томми в безопасности. Но она понимала, что Джесси нужно было во всем разобраться. У Джейн тоже остались вопросы без ответов. Мягким голосом она сказала:
– Он обвинял тебя за то, что забирает ребенка. Джек хотел причинить тебе боль за ответ на твой предполагаемый отказ.
– Это было не предположение. Я отказала ему.
– Но это было не совсем так, поскольку родился Томми.
– Да, но я не закрывала окончательно двери. Он был отцом малыша, и я не знаю… – Она обхватила свою голову руками. – Боже, Джейн, иногда я казалась себе злобной бабой, которая отказывает ему в естественном праве навещать ребенка! Иногда мы разговаривали, и несколько раз я разрешала ему встречаться с Томми.
– Я не знала, что ты видишься с ним.
– Я не говорила тебе, поскольку знала, что ты будешь злиться и читать мне длинные нотации. Ты дала мне ясно понять, что не одобряешь его с самого первого дня, когда я привела его домой, после того как мы познакомились в Атлантик-Сити, – сказала Джесси безо всякой озлобленности.
– Джесси, вопрос был не в одобрении. Вряд ли оно было тебе нужно от меня. Я просто не доверяла ему. Может быть, из-за Роберта, я не знаю, но мне казалось, что Джек принадлежит к такому же привлекательному, многоулыбающемуся типу людей.
– Ты всегда говорила то, что думаешь. Я знаю, в это трудно поверить, но я действительно любила его сначала. Лишь некоторое время спустя после того, как мы сошлись с ним, я поймала его несколько раз на том, что он лжет мне. Однажды он сказал мне, что едет в Чикаго, а позднее я узнала, что он отправился в Атлантик-Сити с каким-то молоденьким полицейским и показывал ему злачные места. Были и другие вещи. Например, он говорил мне, что большую часть денег имеет от своего ресторана, тогда как на самом деле он получал их от мафии.
– Ты знала о его незаконных делах и все же продолжала встречаться с ним? – в ужасе спросила Джейн.
– Когда узнала, я была уже беременна.
Я была в ужасе от его грязных махинаций. Говорила, что не могу больше с ним встречаться и что не позволю, чтобы он оказывал тлетворное влияние на моего ребенка. Он немедленно начал романтическую атаку на меня, для того чтобы вернуть меня обратно, как будто цветы и дорогие обеды могли заставить забыть, кем он был. Но Джек может быть очень убедительным, и в большинстве случаев его объяснения звучали логично… Теперь я понимаю, что они звучали логично потому, что я не хотела посмотреть правде в лицо.
Джейн не была уверена, что ей хочется точно знать все подробности их отношений.
– Какой правде?
– О Боже… – содрогнулась Джесси.
– Ну, говори же! – Джейн почувствовала, что все внутри у нее замирает. Что бы ни сказала Джесси, она инстинктивно чувствовала, что это ей не понравится.
– Он пришел повидаться со мной перед моим отъездом в Австралию. Он сказал, что завязывает со всей незаконной деятельностью, в том числе с полицейскими новобранцами. Он боялся, что полиция уже вышла на него. Он хотел уехать и начать жизнь заново со мной и Томми. Он просил меня выйти за него замуж и дать ему еще один шанс.
– И это было после того, как ты полностью ему отказала?!
Она покачала головой.
– За несколько дней до того, как Джек пришел ко мне, я узнала, что один из молодых полицейских, с которыми Джек ездил в Атлантик-Сити, совершил самоубийство!
– Да, именно это и ускорило полицейское расследование. Чарльз мне говорил об этом. Но полиция не стала предавать этот факт гласности и печатать сообщение об этом в газетах.
– Одна из женщин, с которыми я вместе работала, знала этого полицейского. Она и рассказала мне обо всем. Как бы то ни было, я спросила об этом Джека, поскольку знала, что у него много друзей среди полицейских. Они часто у него ужинали в ресторане. С некоторыми из них он ездил в Атлантик-Сити. Когда я услышала о самоубийстве, что-то во мне оборвалось, я была уверена, что Джек имеет к этому отношение. Я думаю, что мне хотелось, чтобы он опроверг мои предположения. Во мне все еще оставалась какая-то глупая надежда, что я смогу найти хоть что-нибудь, чтобы уважать человека, которым я была увлечена настолько, что у меня был от него ребенок! Поэтому я спросила Джека, был ли полицейский, наложивший на себя руки, среди тех, кого он возил в Атлантик-Сити. – Рассказывая, Джесси крепко стиснула пальцы. У Джейн перехватило дыхание. – Он совершенно обезумел, кричал, что ничто никогда не кончается так, как он задумывал! Называл имена, которые я не хочу повторять, сказал мне, что дела с полицейскими и мафией ушли в прошлое, что он изменился, что я единственная женщина, которую он когда-либо любил, и что я не имею права препятствовать ему быть отцом Томми. Он был каким-то странным!
Джейн знала, что с каждым новым откровением сестры лицо ее все больше бледнеет.
– Он бил тебя? – спросила она, вспомнив, как Джек ударил ее саму наотмашь в Челси, когда вышел из себя.
– Он попытался, – нахмурившись, сказала Джесси. – Но я швырнула в него свою сумку, и тогда произошло самое невероятное! Он остановился. Замок на моей сумочке открылся, и все ее содержимое вывалилось на пол! Джек извинился передо мной и помог мне все собрать. Потом спокойно пожелал мне провести хорошо время в Австралии и ушел. Больше я его не видела.
Джейн в изнеможении откинулась на кушетке назад.
– Почему ты никогда ни о чем подобном мне не рассказывала?
Джесси наклонила голову.
– Это звучит, может быть, несколько самоуверенно и глупо, но я действительно хотела одна справиться с Джеком. Я всегда бежала к тебе, когда попадала в беду, а на этот раз я захотела доказать самой себе, что смогу выкрутиться сама. Когда он уходил из моего офиса, он был спокоен, и я тогда еще подумала, что это конец. Ты сказала мне, что не понимаешь, как он проник в эту квартиру. Ведь никаких признаков взлома не было! – Джесси виновато взглянула па Джейн. – Я думаю, что он использовал мои ключи. Когда содержимое моей сумочки вывалилось на пол, Джек помогал мне все подобрать. Позднее, когда я села в машину, я не могла найти ключей. Я подумала, что они остались в моем рабочем столе. Но офис был уже закрыт, и я воспользовалась запасными ключами от автомашины. Ты была дома, и ключи от квартиры мне были не нужны. На следующий день я опять искала их, но не нашла. А потом я уехала и забыла про них!
– Чарльз был прав, – пробормотала со вздохом Джейн. – Прежде чем мы уехали в Челси, он спрашивал меня, был ли у Джека ключ. Я возмутилась и ответила, что ты никогда бы не дала ему ключи. Я и не могла представить себе, что он может украсть их у тебя.
– Джейн, я так виновата перед тобой! Мне следовало рассказать тебе все, что случилось, но я думала, он навсегда ушел из моей жизни! И я никогда не допускала мысли, что он пойдет на то, чтобы попытаться похитить Томми! – Джесси склонила голову. – Теперь я все понимаю.
– Разумеется, ты не могла знать обо всем этом, – сказала Джейн, прижимая к себе сестру. – Томми в безопасности! И это самое главное. Все в конечном счете хорошо кончилось. Все хорошо.
За исключением не проходящей боли в ее сердце!
Три недели спустя Чарльз сидел у себя в «Агентстве расследований Олдена» за письменным столом, на котором царил беспорядок. Он смотрел, нахмурив брови, на наспех о составленный стенографический список расходов по одному из дел, которое он вел еще до отъезда в Челси.
После возвращения в Харбор все его мысли были настолько заняты Джейн, что он почти не мог сосредоточиться на своих кратких записях, отчетах и делах.
Черт возьми! Это было еще до отъезда в Челси! До занятий любовью с Джейн. Хотел он этого или нет, он не мог выбросить из головы ее и дни, проведенные с ней! Дело зашло так далеко, что она стала отправным моментом во всех его мыслях и разговорах. Например, как это случилось на прошлой неделе!
Одному своему потенциальному клиенту он говорил: «До дела Мартин, я большей частью занимался вопросами безопасности и расследованием должностных преступлений». А сегодня утром, когда зашел выпить чашечку кофе, он сказал, что после дела Мартин решил взять несколько дней отдыха.
Ему нужно немного отдохнуть, думал он сейчас, потирая затылок и объясняя свое напряженное состояние недостатком сна. По крайней мере, в этом заключается основная причина, убеждал он сам себя. Его ночи были ужасными. Спал он урывками, неожиданно просыпался и слишком часто искал рукой около себя Джейн. Черт возьми, вместе они проспали всего одну ночь, думал он с сожалением, а его подсознание цеплялось за это воспоминание, как будто они провели вместе тысячу ночей.
Чарльз все еще упрекал себя за тот прощальный поцелуй в ее квартире. Он виноват: вместо того чтобы уйти, – подошел к ней.
А потом это сообщение по телефону, записанное автоответчиком! «Чарльз, это Джейн Мартин. Я хочу кое о чем поговорить с тобой. Не мог бы ты перезвонить мне?»
Он много раз прослушивал запись. Сначала его покоробило, что она сочла необходимым представиться ему своим полным именем. Затем он стал раздумывать, не хотела ли она сказать этим что-нибудь. Неужели она думает, что он забыл ее так же, как забывал другие имена после завершения дела? Затем он попытался представить себе, о чем она хочет поговорить. Ничего конкретного он предположить не смог. Разве они не разрешили все свои вопросы тогда, когда он согласился взять обратно кольцо, а она оставила у себя свитер? К черту эту популярную психологию! Он раздражался, понимая, что анализирует сообщение, оставленное по телефону, как будто это было зашифрованное послание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
В середине дня Джейн решила, что не может продолжать пребывать в добровольной неизвестности. Разве нет поговорки: «Сегодня – первый день всей оставшейся жизни»? И поскольку жизнь состоит из принятия решений, она пошла в ванную комнату, закрыла дверь и провела проверку на беременность.
Она провела рукой по животу, увидев, что результаты были положительными. Она носила в себе его ребенка, и от этого осознания пришло решение. Независимо от того, как это будет выглядеть: практичным, логичным или просто ловким ходом, она должна сообщить об этом Чарльзу.
Она была намерена действовать в этом вопросе методично и спокойно. Никаких слез или эмоций! Она не будет давить на него! Ей ничего от него не нужно – ни брака, ни денег, ни каких-то фиктивных отношений ради нескольких моментов безрассудной страсти!
… Она вздохнула. Из спальни до нее доносились смех Джесси и восторженные вопли Томми. Джейн пристально посмотрела на телефон в кухне, как будто это могло заставить его зазвонить. Она взглянула на телефонный шнур вокруг левой руки, который скрывал наготу ее третьего пальца.
В тот день, когда они вернулись в Харбор, Чарльз отказывался взять обратно кольцо с бриллиантом, а она сняла его с руки и пыталась отдать Чарльзу. Она настаивала до тех пор, пока он в конце концов не уступил и не сунул кольцо небрежно в карман, как будто это ювелирное изделие было дешевкой около двадцати центов.
Он разозлился и нахмурился, когда она сняла через голову рыбацкий свитер и бросила ему. Его хмурая гримаса напомнила ей ту ночь, когда она стащила с себя его рубашку на кухне в Челси и бросила ему, а он как завороженный смотрел на нее. Она на мгновение прикрыла глаза от этого жгучего воспоминания, она тогда стояла перед ним обнаженная и полная желания.
Однако на этот раз такой реакции не последовало. Он скомкал свитер и бросил его ей обратно.
– Что еще, Джейн? – спросил он холодным и ровным голосом. – Захочешь ли ты, чтобы я взял обратно красный грузовик, который подарил Томми?
Она не могла смотреть ему в глаза.
– Нет, разумеется нет!
– Возьми свитер! Кроме того, я не уплатил двести долларов, которые проиграл в «Монополию»! Свитер поможет нам быть примерно в расчете.
– Хорошо! – весело ответила она и решила, что не будет делать из себя дурочку и просить Чарльза, чтобы он поцеловал ее на прощание. – Благодарю вас за все!
– Всегда вам рады!
– Я знаю, что ты рад, что все кончилось, и…
Он прервал ее.
– Я не рад, что все кончилось. Я рад тому, что ты и Томми в безопасности!
– Ну, хорошо… – сказала она, с трудом подбирая слова для будораживших ее мыслей. – Я думаю, что… пожалуй… все… – не окончила она фразы и быстро наклонила голову, чтобы он не увидел, как это было трудно для нее.
Тогда он подошел к ней ближе, взял за подбородок и приподнял ее голову. В течение долгой секунды их дыхание смешивалось, и они не отрывали глаз друг от друга.
Джейн почувствовала, как ее сердце учащенно забилось. Если бы она поднялась на цыпочки, то смогла бы поцеловать его.
Чарльз не приблизил свои губы к ее лицу, но она увидела, что его лицо на мгновение озарилось каким-то чувством.
– Поцелуй меня! – прошептала она. Она не могла поверить, что он уйдет просто так, улыбаясь, не сказав слов прощания! Она понимала, что ее гордость растоптана, но ей хотелось в последний раз насладиться вкусом его поцелуя. Большим пальцем он тронул ее нижнюю губу и осевшим вдруг голосом, который, как она уже знала, свидетельствовал о борьбе с собственным возбуждением, спросил:
– Разве ты уже забыла о том, что я говорил тебе?
Она не забыла! Но теперь она думала лишь о том, что больше никогда не будет с ним так близка!
– Что я забыла?
Он колебался, как будто ему было трудно говорить.
– Что ты целуешь очень жарко, дорогая!
– Ты тоже! – пробормотала она. – Ты тоже…
– Мы не должны…
– Я знаю! – Но она хотела этого и, поскольку боялась, что он отпустит ее и не станет целовать, сама прикоснулась губами к его рту. Джейн почувствовала жгучую радость, оттого что его губы жадно ответили ей, а его язык прикоснулся к ее нёбу. Ей хотелось, чтобы этот страстный, захватывающий поцелуй длился бесконечно!
Но, к сожалению, он кончился! Он поцеловал ее еще раз и еще раз, нежнее и слаще, но потом пошел к двери. По дороге он остановился и секунду смотрел на нее. Джейн хотелось верить, что она прочла в его глазах сожаление, но она не была в этом уверена. Может быть, это было облегчение.
Она всегда хотела, чтобы расставание у них было таким же драматическим, как и начало в тот день, когда он пришел, чтобы взять ее с собой на мыс.
Он приехал тогда в кожаной куртке и джинсах, держался на расстоянии, но с чувством достоинства, которое не было характерно ни для одного из мужчин, которых она когда-либо знала. Она была насторожена, но заинтригована. Эта заинтересованность переросла в любопытство, очарование и страсть и в конце концов в любовь! Однако после этого не последовало «счастья навеки». Их взаимоотношения просто кончились. Не было никакого душераздирающего расставания, были простые слова, сказанные тихим шепотом:
– До свидания, Джейн Олден!
После этого дверь за ним бесшумно закрылась.
Не разматывая телефонный шнур, она потерла палец. Ее звонок, вероятно, был ошибкой! Может быть, он не хотел получать от нее никаких сообщений; может быть, ей не следует говорить таких фраз, как «Да, между прочим, я беременна!», при отсутствии между ними каких бы то ни было взаимоотношений. Может быть, он и не хочет ничего от нее! Даже собственного ребенка! Может быть…
В дверях стояла Джесси.
– Я должна сказать тебе кое-что!
Джейн удивленно моргнула, отметив про себя резкое изменение в поведении сестры.
Джесси взъерошила свои густые темные кудри и нервно проглотила слюну. Джейн не могла припомнить, чтобы сестра была когда-либо растерянной.
Отбросив в сторону свои бесконечные мысли о Чарльзе, Джейн пошла обратно в гостиную. Когда они вновь уселись на кушетку, спросила:
– В чем дело?
– Я думаю, что во всем этом виновата я. Я имею в виду, когда я в последний раз видела Джека, и он… Я должна была знать, что он просто так не исчезнет, – проговорила Джесси нервным, дрожащим голосом. – Сначала он так неистовствовал, что я отказала ему, но потом успокоился и в последние мгновения держал себя в руках. Я имею в виду, что он даже помог мне подобрать с пола… И потом я была так поглощена сборами в последнюю минуту в связи с моей командировкой в Австралию… О Боже… – сказала она, начиная дрожать.
– Помедленнее, – сказала Джейн, успокаивающе обнимая Джесси. – Я не могу следить за тобой. Успокойся!
Джесси сделала глубокий вздох.
– Я говорила ему ужасные вещи, кричала, чтобы он убирался из моей жизни, что я никогда не позволю ему видеть Томми… – Она поднесла пальцы к глазам, голос ее изменился. – Я хочу, чтобы ты рассказала мне все, что говорил обо мне Джек.
Джейн хотела сказать ей, что это не имеет никакого значения. Джека арестовали без права освобождения под залог из-за его связей с мафией. Вероятно, его направят в тюрьму. Томми в безопасности. Но она понимала, что Джесси нужно было во всем разобраться. У Джейн тоже остались вопросы без ответов. Мягким голосом она сказала:
– Он обвинял тебя за то, что забирает ребенка. Джек хотел причинить тебе боль за ответ на твой предполагаемый отказ.
– Это было не предположение. Я отказала ему.
– Но это было не совсем так, поскольку родился Томми.
– Да, но я не закрывала окончательно двери. Он был отцом малыша, и я не знаю… – Она обхватила свою голову руками. – Боже, Джейн, иногда я казалась себе злобной бабой, которая отказывает ему в естественном праве навещать ребенка! Иногда мы разговаривали, и несколько раз я разрешала ему встречаться с Томми.
– Я не знала, что ты видишься с ним.
– Я не говорила тебе, поскольку знала, что ты будешь злиться и читать мне длинные нотации. Ты дала мне ясно понять, что не одобряешь его с самого первого дня, когда я привела его домой, после того как мы познакомились в Атлантик-Сити, – сказала Джесси безо всякой озлобленности.
– Джесси, вопрос был не в одобрении. Вряд ли оно было тебе нужно от меня. Я просто не доверяла ему. Может быть, из-за Роберта, я не знаю, но мне казалось, что Джек принадлежит к такому же привлекательному, многоулыбающемуся типу людей.
– Ты всегда говорила то, что думаешь. Я знаю, в это трудно поверить, но я действительно любила его сначала. Лишь некоторое время спустя после того, как мы сошлись с ним, я поймала его несколько раз на том, что он лжет мне. Однажды он сказал мне, что едет в Чикаго, а позднее я узнала, что он отправился в Атлантик-Сити с каким-то молоденьким полицейским и показывал ему злачные места. Были и другие вещи. Например, он говорил мне, что большую часть денег имеет от своего ресторана, тогда как на самом деле он получал их от мафии.
– Ты знала о его незаконных делах и все же продолжала встречаться с ним? – в ужасе спросила Джейн.
– Когда узнала, я была уже беременна.
Я была в ужасе от его грязных махинаций. Говорила, что не могу больше с ним встречаться и что не позволю, чтобы он оказывал тлетворное влияние на моего ребенка. Он немедленно начал романтическую атаку на меня, для того чтобы вернуть меня обратно, как будто цветы и дорогие обеды могли заставить забыть, кем он был. Но Джек может быть очень убедительным, и в большинстве случаев его объяснения звучали логично… Теперь я понимаю, что они звучали логично потому, что я не хотела посмотреть правде в лицо.
Джейн не была уверена, что ей хочется точно знать все подробности их отношений.
– Какой правде?
– О Боже… – содрогнулась Джесси.
– Ну, говори же! – Джейн почувствовала, что все внутри у нее замирает. Что бы ни сказала Джесси, она инстинктивно чувствовала, что это ей не понравится.
– Он пришел повидаться со мной перед моим отъездом в Австралию. Он сказал, что завязывает со всей незаконной деятельностью, в том числе с полицейскими новобранцами. Он боялся, что полиция уже вышла на него. Он хотел уехать и начать жизнь заново со мной и Томми. Он просил меня выйти за него замуж и дать ему еще один шанс.
– И это было после того, как ты полностью ему отказала?!
Она покачала головой.
– За несколько дней до того, как Джек пришел ко мне, я узнала, что один из молодых полицейских, с которыми Джек ездил в Атлантик-Сити, совершил самоубийство!
– Да, именно это и ускорило полицейское расследование. Чарльз мне говорил об этом. Но полиция не стала предавать этот факт гласности и печатать сообщение об этом в газетах.
– Одна из женщин, с которыми я вместе работала, знала этого полицейского. Она и рассказала мне обо всем. Как бы то ни было, я спросила об этом Джека, поскольку знала, что у него много друзей среди полицейских. Они часто у него ужинали в ресторане. С некоторыми из них он ездил в Атлантик-Сити. Когда я услышала о самоубийстве, что-то во мне оборвалось, я была уверена, что Джек имеет к этому отношение. Я думаю, что мне хотелось, чтобы он опроверг мои предположения. Во мне все еще оставалась какая-то глупая надежда, что я смогу найти хоть что-нибудь, чтобы уважать человека, которым я была увлечена настолько, что у меня был от него ребенок! Поэтому я спросила Джека, был ли полицейский, наложивший на себя руки, среди тех, кого он возил в Атлантик-Сити. – Рассказывая, Джесси крепко стиснула пальцы. У Джейн перехватило дыхание. – Он совершенно обезумел, кричал, что ничто никогда не кончается так, как он задумывал! Называл имена, которые я не хочу повторять, сказал мне, что дела с полицейскими и мафией ушли в прошлое, что он изменился, что я единственная женщина, которую он когда-либо любил, и что я не имею права препятствовать ему быть отцом Томми. Он был каким-то странным!
Джейн знала, что с каждым новым откровением сестры лицо ее все больше бледнеет.
– Он бил тебя? – спросила она, вспомнив, как Джек ударил ее саму наотмашь в Челси, когда вышел из себя.
– Он попытался, – нахмурившись, сказала Джесси. – Но я швырнула в него свою сумку, и тогда произошло самое невероятное! Он остановился. Замок на моей сумочке открылся, и все ее содержимое вывалилось на пол! Джек извинился передо мной и помог мне все собрать. Потом спокойно пожелал мне провести хорошо время в Австралии и ушел. Больше я его не видела.
Джейн в изнеможении откинулась на кушетке назад.
– Почему ты никогда ни о чем подобном мне не рассказывала?
Джесси наклонила голову.
– Это звучит, может быть, несколько самоуверенно и глупо, но я действительно хотела одна справиться с Джеком. Я всегда бежала к тебе, когда попадала в беду, а на этот раз я захотела доказать самой себе, что смогу выкрутиться сама. Когда он уходил из моего офиса, он был спокоен, и я тогда еще подумала, что это конец. Ты сказала мне, что не понимаешь, как он проник в эту квартиру. Ведь никаких признаков взлома не было! – Джесси виновато взглянула па Джейн. – Я думаю, что он использовал мои ключи. Когда содержимое моей сумочки вывалилось на пол, Джек помогал мне все подобрать. Позднее, когда я села в машину, я не могла найти ключей. Я подумала, что они остались в моем рабочем столе. Но офис был уже закрыт, и я воспользовалась запасными ключами от автомашины. Ты была дома, и ключи от квартиры мне были не нужны. На следующий день я опять искала их, но не нашла. А потом я уехала и забыла про них!
– Чарльз был прав, – пробормотала со вздохом Джейн. – Прежде чем мы уехали в Челси, он спрашивал меня, был ли у Джека ключ. Я возмутилась и ответила, что ты никогда бы не дала ему ключи. Я и не могла представить себе, что он может украсть их у тебя.
– Джейн, я так виновата перед тобой! Мне следовало рассказать тебе все, что случилось, но я думала, он навсегда ушел из моей жизни! И я никогда не допускала мысли, что он пойдет на то, чтобы попытаться похитить Томми! – Джесси склонила голову. – Теперь я все понимаю.
– Разумеется, ты не могла знать обо всем этом, – сказала Джейн, прижимая к себе сестру. – Томми в безопасности! И это самое главное. Все в конечном счете хорошо кончилось. Все хорошо.
За исключением не проходящей боли в ее сердце!
Три недели спустя Чарльз сидел у себя в «Агентстве расследований Олдена» за письменным столом, на котором царил беспорядок. Он смотрел, нахмурив брови, на наспех о составленный стенографический список расходов по одному из дел, которое он вел еще до отъезда в Челси.
После возвращения в Харбор все его мысли были настолько заняты Джейн, что он почти не мог сосредоточиться на своих кратких записях, отчетах и делах.
Черт возьми! Это было еще до отъезда в Челси! До занятий любовью с Джейн. Хотел он этого или нет, он не мог выбросить из головы ее и дни, проведенные с ней! Дело зашло так далеко, что она стала отправным моментом во всех его мыслях и разговорах. Например, как это случилось на прошлой неделе!
Одному своему потенциальному клиенту он говорил: «До дела Мартин, я большей частью занимался вопросами безопасности и расследованием должностных преступлений». А сегодня утром, когда зашел выпить чашечку кофе, он сказал, что после дела Мартин решил взять несколько дней отдыха.
Ему нужно немного отдохнуть, думал он сейчас, потирая затылок и объясняя свое напряженное состояние недостатком сна. По крайней мере, в этом заключается основная причина, убеждал он сам себя. Его ночи были ужасными. Спал он урывками, неожиданно просыпался и слишком часто искал рукой около себя Джейн. Черт возьми, вместе они проспали всего одну ночь, думал он с сожалением, а его подсознание цеплялось за это воспоминание, как будто они провели вместе тысячу ночей.
Чарльз все еще упрекал себя за тот прощальный поцелуй в ее квартире. Он виноват: вместо того чтобы уйти, – подошел к ней.
А потом это сообщение по телефону, записанное автоответчиком! «Чарльз, это Джейн Мартин. Я хочу кое о чем поговорить с тобой. Не мог бы ты перезвонить мне?»
Он много раз прослушивал запись. Сначала его покоробило, что она сочла необходимым представиться ему своим полным именем. Затем он стал раздумывать, не хотела ли она сказать этим что-нибудь. Неужели она думает, что он забыл ее так же, как забывал другие имена после завершения дела? Затем он попытался представить себе, о чем она хочет поговорить. Ничего конкретного он предположить не смог. Разве они не разрешили все свои вопросы тогда, когда он согласился взять обратно кольцо, а она оставила у себя свитер? К черту эту популярную психологию! Он раздражался, понимая, что анализирует сообщение, оставленное по телефону, как будто это было зашифрованное послание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27