Мы пошли вместе. Похоже, она сказала ему, что ты пытаешься заставить меня ревновать. Поэтому и связалась с Максом. Твой отец решил, что я вознамерился завоевать твое сердце, и принялся меня отговаривать. Брось, сказал он, а то она вообразит о себе невесть что. Твоя мама велела ему не болтать чепухи.
– Мама? Велела папе? Не может быть!
– Может. Это только перед детьми твой отец корчит из себя начальника. На кухне же, стоит ей заговорить с ним, он едва под козырек не берет. Она лишь пальцем покажет, что ей нужно, и он тут же несется доставать из шкафа сковородки и чистить картошку.
Мэри улыбнулась. Она не поверила ни единому слову.
– Давай я посуду вымою, – предложила она.
– И не вздумай! Иди работай. Мы договорились, что кухня сегодня в моем полном распоряжении.
– Я так не могу. После великолепного ужина, которым ты меня накормил… Нет, это невозможно! Так тебя окружающие перестанут уважать.
– Я никогда не стремился завоевать уважение окружающих. Куда мне! – В его голосе слышалась печаль. – Всегда делал то, что скажет мама. Поди сюда, принеси то, пошел вон!
– Да неужели? Поверить не могу.
– Так оно и есть, – подтвердил он с невинным видом. – Я же до смерти боялся, что она меня накажет. Теперь мой братишка женился, и я выполняю указания его половины. А когда, не дай Бог, Хиль-Луис тоже решит, что жить не может без Марсии, мне вообще придет конец. Буду крутиться как волчок, не зная, кому угодить.
Мэри рассмеялась.
– Перестань хохотать. Это невежливо.
– Извини, ничего не могу с собой поделать. Ты такой душка! – провозгласила она и, не долго думая, обняла его.
Так обнимает сестра брата. Он тоже обнял ее и похлопал по спине. Ее охватило удивительное чувство. Впервые за много недель она ощутила, что может просто так, не думая ни о чем, расслабиться, позабыть про тревоги. Есть на свете человек, который о ней позаботится.
– Мэри… Мэри!
Она открыла глаза.
– Что такое?
– Не спи на ногах.
Мэри покачала головой.
– Хочешь сказать, я заснула?
Родриго рассмеялся.
– Еще как. Совсем я хватку потерял. Раньше женщины так сразу не засыпали в моих объятиях.
– Извини. Мне было так уютно.
– Перестань меня оскорблять, – попросил он.
– Да, лучше займусь-ка я работой.
Но она не двинулась с места. Что-то буквально притягивало ее, заставляя уткнуться подбородком в его мощную грудь.
Родриго вдруг отстранил ее и, театрально нахмурив брови, пробасил:
– Так, иди работай, женщина! Слышишь, это приказ! Я мужчина, и ты обязана мне повиноваться.
Она рассмеялась. Родриго поморщился.
– Не слишком хорошо получилось, да?
– Ты мало практиковался.
– Ладно, лучше принесу-ка я тебе еще кофе.
Мэри снова уткнулась в книги. Родриго сдержал свое обещание. Кофе прибыл как раз вовремя. Она перевернула страницу и поблагодарила его улыбкой. С кухни раздался шум воды. Он взялся мыть посуду.
Мэри вздохнула и потянулась. Как тошно сидеть целый вечер и готовиться к экзаменам, когда есть столько интересных занятий! Но ничего не поделаешь. Работа ей необходима.
Она встала, зевнула и решила, что отдых ей не повредит. Без этого тоже нельзя. Растянувшись на диванчике, она закрыла глаза. Маленький перерыв, ничего такого…
Ее разбудил стук открывшейся входной двери. Свет был погашен, горел лишь торшер в углу. На пороге комнаты появилась Кандис в великолепном вечернем платье.
– Привет! Ты до сих пор не ложилась?
– А… который час?
– Два.
До Мэри дошло: Родриго, должно быть, удалился. Она прошла на кухню. Посуда была чисто вымыта и сияла, отражаясь в свете фонарей. На столе лежала записка: «Ты спала, как дитя. Просто не мог тебя разбудить. Прощай! Приятных сновидений». Подписи не было, да и зачем она?
Мэри улыбнулась. Какой он нежный и заботливый, этот ее новый друг! И вдруг улыбка сошла с ее лица. Приснилось ей или он и в самом деле поцеловал ее на прощание?
– Пытаюсь запихнуть вещички в последний чемодан, – сообщил Родриго, оглядывая номер.
Мэри, зашедшая попрощаться с ним, спросила:
– Тебе помочь?
– Да. Мне еще нужно встретиться с одним клиентом. Поедешь со мной?
– Поеду.
Куда я денусь! – подумала Мэри. Что она будет делать, когда он вернется в Испанию?
Целый час они провозились с перспективным клиентом, еще минут пятнадцать Родриго говорил по телефону, договариваясь о найме складских помещений для рыбных консервов.
– Выпьем кофе? – предложил он наконец.
Они зашли в то кафе близ Гайд-парка, в котором были накануне. Официант принес заказ и удалился. Повисло напряженное молчание. Мэри вдруг поняла, что им обоим нечего сказать.
Когда они вышли из кафе, Родриго взял ее за руку и повел в парк. Вокруг лежал тонкий слой снега, деревья стояли голые, мрачные.
Куда мы идем? Мэри так и не задала этого вопроса. Она поняла: никуда. Это просто прогулка. Последняя возможность побыть вместе перед отъездом.
У нее было тяжело на сердце. Родриго взглянул на часы и произнес:
– Пожалуй, нам пора.
Они сели в такси и поехали в аэропорт. Сдав багаж, он заметил:
– До отлета еще пятнадцать минут. Зайдем в бар?
Она кивнула. Родриго заказал ей соку, а себе взял коктейль. Они сидели и беседовали как люди, которым нечего друг другу сказать.
– Все взял? – спросила она.
– Даже если и нет, что толку? Теперь уже поздно. По крайней мере, билеты при мне, паспорт тоже, а это главное.
– Точно, – меланхолично согласилась она. Наступило молчание.
– У нас здесь холодно и мрачно, – проговорила Мэри. – В Испании же зимы почти не бывает.
– Да, в Мадриде сейчас красиво.
– Значит, ты рад, что уезжаешь?
– Я соскучился по родным, шутка ли, несколько месяцев их не видел. Но тем, как все прошло в Англии, я доволен.
– И я тоже.
– У тебя, возможно, возникнут проблемы с родителями, когда станет известно, что я уехал.
– Просто скажу: мы передумали. Они все равно ничего не смогут сделать. В любом случае, – улыбнулась она, – обещаю не раскрывать им правды до тех пор, пока ты не будешь вне сферы досягаемости.
– Премного благодарен. Нет, серьезно, мне не хотелось бы, чтобы у тебя были неприятности.
– Обо мне не беспокойся.
– У вас еще этот Карлос Оливера крутится!
– Вот, оказывается, о ком ты думаешь! Не волнуйся, он, разумеется, снова будет строить из себя обиженного, но я найду способ дать ему понять, какого я о нем мнения. Ты же меня знаешь.
– Да уж, это точно.
И оба они мысленно вернулись в тот вечер, несколько месяцев назад, когда Мэри наговорила ему с три короба про мерзкого Родриго Алькасара, даже не подозревая, что объект ее ненависти сидит перед ней. А он не сопротивлялся.
Но проблема не в этом. Проблема в поцелуе. И не в том, что они поцеловались на глазах у всего квартала, а в том, что никто из них раньше не испытывал ничего подобного. Об этом, как ни старайся, забыть им не удастся.
– Может, они полюбят Макса, – сказал Родриго. – После того, разумеется, как смирятся с тем, что ты предпочла его мне.
Я предпочла Макса?.. Господи, зачем он так?
– После сдачи экзаменов я буду с Максом в тесном контакте. Даже раньше. Уже сегодня вечером мы вместе будем работать на банкете.
– Будь осторожна! На этих банкетах вечно шляются всякие мерзкие типы.
– С Максом мне лопухнуться не грозит, – сухо произнесла она. – Он образец истинного джентльмена.
– А меня никто не обзывал истинным джентльменом. – Он улыбнулся.
Ну вот, опять эта улыбка, которая говорит, как сильно ей будет не хватать его оптимизма и жизнелюбия, того солнечного света, который он несет с собой.
Мэри взглянула на часы. Осталось семь минут до вылета.
– Главное, не позволяй родителям руководить твоей жизнью. Постарайся решать все сама.
– Без твоей помощи это будет трудновато, – в раздумье произнесла Мэри. – Здорово мы их облапошили, а?
– Это уж точно.
Снова молчание.
– Еще чего-нибудь выпьешь?
Она опять взглянула на часы. Пять минут.
– Закажи сок.
– Я и сам считаю, что тебе не нужно пить спиртного. А то заблудишься тут в аэропорту и не поспеешь на встречу с Максом.
– Провожу тебя до накопителя, но ждать отлета не буду.
– Конечно, не надо. Я и не думал… Я же знаю, как ты занята.
– Ага.
– Вот и отлично.
Пауза.
– Что обо всем этом думает Макс? – спросил он.
– О чем «обо всем»?
– О тебе и обо мне. Мы ведь на этой неделе почти не расставались.
– Вчера вечером он звонил, сказал, что рад: общаясь с тобой, я блюду интересы «Сент-Джонса».
– Вот оно что… – Родриго это явно не понравилось.
– Да. Здорово, что он так думает.
– Да? Вообще-то… да. Но знаешь, если бы я был на… если бы девушка, с которой я… Нет, ты права. Он молодец, не теряет головы. Все и впрямь отлично устроилось.
Принесли сок. До вылета оставалось четыре минуты. Мэри чувствовала, что должна сказать ему что-то, сказать нечто важное. Еще чуть-чуть – и будет поздно. Но не решалась.
– Я верно записал твой телефон? – спросил он.
– Да. А я записала твой.
– Так не забывай звонить. Мы же добрые друзья.
– Это ты звони! Как только прилетишь, сразу же звякни!
Репродуктор гнусавым голосом пригласил пассажиров рейса «Лондон – Мадрид» занять свои места. Мэри отставила недопитый стакан и поднялась.
Они подошли к выходу и посмотрели друг на друга.
– Ну вот и все. Пока… – Он сделал паузу и добавил с хитрой усмешкой: – Мария.
Она сложила пальцы в кулак и легонько треснула его по носу. Он рассмеялся, взял ее за руку, заставил разжать пальцы и коснулся их губами.
Тут он перестал смеяться, будто удивился чему-то. Мэри судорожно пыталась выдавить из себя какие-то слова, но ничего не получалось. В горле встал ком.
– До свидания, Мэри! Мне будет не хватать тебя.
– До свидания, – едва слышно ответила она.
Он похлопал ее по плечу, поцеловал в щеку и пошел к выходу. Она смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом.
Мэри собиралась сразу же уехать, но после такого прощания нужно было взбодриться. Она вернулась в бар и заказала черный кофе. Минут двадцать она просидела, не притронувшись к чашке. Затем очнулась от своих мыслей, поняла, что кофе остыл, и заказала еще. Выпив чашку, сказала себе: мне пора! Но уходить не хотелось. Она подошла к огромному окну и взглянула на самолет, набиравший скорость. Наконец он взмыл вверх и исчез из виду.
Она проводила взглядом его сигнальные огни. По стеклу посыпались капли дождя, и Мэри перестала различать окружающие предметы. Лишь когда ей на ладонь капнула слеза, она поняла, что дождь здесь ни при чем.
4
Перелет из Лондона в Мадрид занимает несколько часов. Будь его воля, Родриго из мадридского аэропорта направился бы прямо к себе домой и завалился бы спать. Но долг превыше всего.
К тому же он все равно далеко не сбежал бы: Рикардо и его жена Мартина ждали его в аэропорту. Тяжело вздохнув, он сел в роскошный лимузин, и они втроем (не считая водителя) покатили в роскошный западный квартал, в фамильный особняк Алькасаров.
– Ты себя неплохо проявил, – пробурчал Рикардо. – Совсем неплохо. – В его устах это была наивысшая похвала.
– Я старался, – с притворной скромностью потупил взор Родриго.
– Родриго, сынок! – Радости его матери не было предела. Как же иначе – ведь вернулся ее младший сын. – Расскажи, как ты провел время? – принялась расспрашивать она. – В Лондоне, должно быть, стоят жуткие морозы?
– Мама, что ты такое говоришь, – буркнул Рикардо. – Лондон же не на Северном полюсе.
– Ну, давай рассказывай, – не унималась мать. – О себе и о других. Ты ведь познакомился с Марией?
Родриго нахмурился.
– Тут и рассказывать не о чем. Клянусь! Мы с ней просто друзья.
– Да? – Клаудиа Алькасар не поверила не единому слову. – Что же вы целовались с ней в первый же день? И не расставались ни на день в последнюю неделю перед твоим отъездом? Очнись, сынок, я же твоя мать, ты можешь мне довериться.
– Честное слово, мама, между нами ничего нет. У нас чисто дружеские отношения. Нам вместе пришлось поработать, она помогала мне общаться с клиентами, делала записи. У нее отличный характер, и мы быстро сдружились. Вот и все.
– А сеньора Вальдес излагала мне все совсем иначе.
– Сеньора Вальдес? Ты с ней говорила?
– Разумеется. Она сама позвонила мне.
– Господи! – Родриго не верил своим ушам, – Мэри была права. Сегодня об этом знает вся Солсбери-роуд, завтра весь Лондон, а послезавтра – весь мир.
– Мэри? А это кто еще?
– Ей нравится, когда ее называют Мэри. Мама, давай лучше это потом обсудим. Я так рад вас снова видеть. Кстати, где остальные? Хиль-Луис, Марсия?
– Он исчез, – сообщил Рикардо. – Это вполне в его стиле: уехать неизвестно куда и не предупредить семью. Ну ничего, вернется, когда захочет.
– А я уж думал, они с Марсией разобрались. Мама, тогда в твой день рождения, накануне моего отъезда, Марсия осталась в деревне. По радио сообщили о сходе лавины, и Хиль-Луис тут же уехал. Я решил, что он поехал к ней. Это значит, что она ему совсем небезразлична.
– Да, конечно, – согласилась Клаудиа, – я тут же позвонила ей, и она сказала, что Хиль-Луис только что приехал.
– А уже на следующий день, – добавила Мартина, – куда-то исчез. С тех пор о нем ни слуху ни духу.
Перед тем как лечь спать, Родриго позвонил Мэри. Вместо ее голоса он услышал голос Кандис Алленби.
– А кто ее спрашивает?
– Один… знакомый, – уклончиво ответил Родриго. – Ее нет дома?
– Она до сих пор не вернулась с банкета. Она мне позвонила и сказала: если меня будет кто-то спрашивать, попроси его послать телеграмму. Он поймет.
– Я понял. Спасибо. Спокойной ночи!
Родриго положил трубку и в задумчивости почесал макушку. Что же такое написать?
«Добрался нормально. Вспоминаю Лондон и тебя. Спасибо за все. Родриго».
Он позвонил на почту и продиктовал текст.
– Телеграмму доставят завтра утром, – сообщил ему служащий. – Или вам нужно совсем срочно?
– Нет, такая срочность меня вполне устраивает, – сухо ответил Родриго.
Все-таки мало приятного в том, что Мэри развлекается где-то там на банкете, в то время как он думает о ней. Вообще ни о ком больше думать не может, кроме нее и… Марсия! Как она там одна в этой заброшенной горной деревушке? Нужно съездить проведать ее.
По дороге в Санта-Гвадалупе Родриго не оставляла одна мысль: мысль о том сне, который он видел ночью. Ему приснилась Мэри. Она смотрела куда-то вдаль и смеялась. Раз – и ее лицо исчезло. Родриго проснулся.
Перед самым отъездом ему принесли телеграмму: «Спасибо, что написал. Видела во сне тебя. Ты смеялся. Мэри». Вот и думай теперь, что значит такое совпадение.
На пороге больницы его уже ждала Марсия – пышноволосая брюнетка того типа, который вдохновляет поэтов. Забросив модельный бизнес, она переехала в глухую горную деревушку и, вспомнив свою прежнюю профессию, устроилась в больницу медсестрой. Все это – ради одного: быть рядом с Хиль-Луисом. Только хватит ли ему мозгов это оценить?
С Родриго они сдружились сразу же, еще при первой встрече, и теперь она тепло приветствовала вернувшегося из далеких краев приятеля.
– Выкладывай, – потребовала она, проведя его в крохотный кабинетик в конце коридора. – Расскажи мне про Англию.
С момента их последней встречи столько всего произошло, и Родриго хотел поведать ей про то, как отлично вел дела семейной фирмы, сколько контрактов ему удалось заключить и сколько продукции поставить, но сейчас он мог думать только об одном, вернее об одной: о Мэри. И от этой мысли он весь прямо-таки расцвел.
– Как ее зовут? – тут же спросила Марсия.
– С вами, девчонками, просто невозможно! – пожаловался Родриго. – Вы только об этом и думаете. Да, когда я был в Лондоне, то много общался с дочкой старого друга нашей семьи. Отвечаю на твой вопрос. Ее зовут Мэри, но даже не вздумай меня женить! За Родриго Алькасара она не выйдет даже под страхом смерти. Так она мне с самого начала и заявила.
– Хочешь сказать, – удивилась Марсия, – что ты с самого начала сделал ей предложение?
– Нет, конечно. Она не стала дожидаться, когда это произойдет. Сразу дала понять, чтобы я не беспокоился.
– Хочешь сказать, что есть на свете девушки, на которых твой шарм не действует?
– Можно и так сказать, – обиженно ответил Родриго.
Марсия рассмеялась.
– Эта Мэри мне весьма по душе. Удивительно, сама Мэри про Марсию сказала то же самое.
Родриго улыбнулся.
– Налить тебе кофе? – предложила она. – Или предпочтешь чего покрепче? У меня тут припасено на всякий случай.
– Нет, кофе меня вполне устроит, – заверил ее Родриго.
Марсия приподнялась с места, держась за спинку стула, внезапно побледнела и уже растянулась было на полу, но Родриго был рядом и успел подхватить ее.
– Не надо, все уже прошло, – поспешила успокоить его она.
– Что с тобой? Ты ужасно бледная. Сиди, сиди, я налью тебе воды. Какую таблетку дать?
– Ничего не надо, я отлично себя чувствую.
Родриго удалось настоять на том, что он сам приготовит ей ужин. С этой задачей он справился с присущим ему мастерством, хотя стряпать пришлось на крохотной плитке в углу комнаты, да и набор продуктов был весьма непритязательным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15