Огненные зигзаги молний взрезали
сгустившийся мрак, заливая все вокруг трепетным, призрачным
сияньем. Казалось, эта страшная гроза и зловещий рокот грома -
воплощение чьей-то злой воли, направленной против людей.
Порывы сильного ветра вырывали пики и щиты из рук, сбивали
людей с ног. Под дождем, стегавшим по лицу и рукам, словно
розги, насквозь промокала одежда, и жидкая грязь чавкала под
ногами.
- Нам нужно поискать какое-нибудь укрытие! - Сэр Оливер
наклонился к самому уху своего помощника, стараясь перекричать
рев бури.
- Да, сударь, ничего другого нам не остается! Но как мы
будем отдавать приказания своим людям? Нас никто не услышит!
- Вот напасть! - рассердился сэр Оливер. - Думаю, нам
следует предупредить синьора Антонио! - сэр Оливер продолжал
называть Аззи этим именем.
- Но его нигде нет, мой господин.
- Так разыщите его! И как можно скорее!
- Слушаюсь! Но где прикажете мне его искать?
Сэр Оливер посмотрел на своего помощника, затем обвел
взглядом унылую, насквозь промокшую равнину, словно надеясь
разглядеть за серой пеленой дождя фигуру того, о ком он только
что вспоминал.
Глава 4
Желая проявить свою божественную власть над миром, Зевс не
ограничился тем, что обрушил на Европу сплошные ливни. Он и
его божественные дети разрабатывали новый план, целью которого
было показать людям, что старые боги вернулись в их мир.
Чтобы составить себе представление о современном
человечестве, Зевс отправился в далекое путешествие, приняв
вид простого смертного. В прошлом он весьма часто прибегал к
этому простому приему, всегда дававшему хорошие результаты.
Первой страной, которую он посетил, была Греция. И он с
грустью увидел, что самые худшие из его опасений полностью
оправдались. Греки сильно изменились с тех пор, как забыли
своих старых богов. Уже не было среди них мужей, подобных
легендарным героям древности, тем, кто вместе с Агамемноном
брал Трою. Уже невозможно было создать из греков непобедимое
войско.
Зевс обратил свой взор на соседние народы в поисках нации, в
чьих жилах текла бы свежая, горячая кровь, нации, способной
взрастить храбрых и умелых воинов. Но жители Восточной Европы
были целиком поглощены своими делами - они вели мелкие
междоусобные войны: сосед шел на соседа, брат на брата. Зевс
знал, что ему нужно - сильная, хорошо обученная армия. Он уже
знал, куда направит ее - через самое сердце Европы, в Италию,
где он собирался создать новое царство - царство, которым
будет править он. Его армия отвоюет для него новые земли, и,
опираясь на ее силу, он заставит жителей покоренных земель
почитать его как верховное божество. А после того, как он
снова воцарится в мире, его верные воины уйдут на покой.
Павших в боях прославят, а оставшиеся в живых получат мизерное
вознаграждение и будут просить подаяния на порогах храмов и в
кабаках, показывая толпе зевак старые шрамы и в сотый раз
пересказывая истории о сражениях, в которых они участвовали.
Таков был давний, из тьмы веков дошедший до наших времен
обычай, а Зевс всегда уважал традиции и обычаи.
Но сначала ему нужно было получить достоверную информацию о
том, где найти сильную армию, оставшуюся не у дел. Наведя
справки в Департаменте Пророков, Зевс выяснил, что ближайшая
прорицательница, которая могла бы помочь ему добыть
необходимую информацию, жила в Салониках.{*14} Эта бывшая
пифия из Дельф теперь влачила жалкое существование, работая
посудомойкой в одной из маленьких грязных пивных.{*15} Окружив
себя облаком мрака, скрывшим его от глаз смертных, Зевс явился
в Салоники. Там он убрал это облако, бережно свернув его,
уложив в бутыль и плотно заткнув пробкой, чтобы в случае
надобности оно всегда было под руками. На Агоре{*16} он навел
справки о том, где находится та пивная, в которой работала
нужная ему особа. Торговец рыбой указал ему путь. Пройдя мимо
развалин колизея, мимо заросших густою травой дорожек, где
раньше устраивали скачки и сотни зрителей затаив дыхание
следили за бегом коней, Зевс наконец нашел ту пивную, которую
искал. Дельфийская прорицательница была там. Время не пощадило
ее, а нужда и тяжелый труд почти до неузнаваемости изменили ее
облик; перед Зевсом стояла беззубая старуха с согнутой спиной,
перебиравшая грязную посуду красными, загрубевшими пальцами.
Впрочем, возможно, что та безобразная маска, которую надело
на нее время, спасла ей жизнь. Ведь благородное искусство
предсказателя судеб было почти забыто в нынешние времена,
когда церковь объявила гонение на все, что так или иначе было
связано с волшебством и оккультными науками. Бывшие
прорицатели находились под пристальным наблюдением служителей
церкви. Им строжайше запрещалось заниматься своим ремеслом.
Под страхом сурового наказания не смели они держать священных
змей - своих верных помощников. Наша пифия, однако, не
потеряла своего пророческого дара. Втайне от всех она
продолжала предсказывать судьбы своим близким друзьям и
разорившимся аристократам, недовольным нынешними властями.
Зевс вошел в пивную, плотно завернувшись в плащ и низко
надвинув на лицо капюшон, однако пифия узнала его с первого
взгляда.
- Мне нужна твоя помощь, - тихо сказал Зевс, остановившись
перед посудомойкой.
- О, - запинаясь от волнения, ответила та, - этот день,
когда я вижу перед собой одного из древних богов, - величайший
день в моей жизни... Поведай же мне, о бессмертный бог, чем я
могу тебе служить.
- Мне нужна помощь предсказателя. Я хочу, чтобы ты вошла в
контакт с Высшим Разумом и добыла для меня информацию, где я
могу найти достаточно мощную армию, чтобы покорить весь мир.
- Слушаюсь, - ответила та. - Но, разреши мне спросить у
тебя, о бессмертный, ведь сын твой, лучезарный Феб-Аполлон,
покровительствует предсказателям, и прорицатели почитают его
своим богом. Почему ты не обратился к нему?
- Потому что я не хочу связываться с Фебом да и вообще
предпочитаю не вести серьезных дел ни с кем из его компании, -
ответил Зевс. - Я им не доверяю. Говоря о Высшем Разуме, я
вовсе не имел в виду старый аппарат божественной власти. Ведь
твой пророческий дар позволяет тебе входить в контакт не
только с греческими богами, но и с другими высшими силами, не
так ли? Как ты думаешь, твоих способностей хватит на то, чтобы
вопросить того старого еврейского бога, который был весьма
популярен еще в те времена, когда я правил миром?
- Ах, Иегову! Ты ведь его имел в виду? Что ж, Иегова за это
время претерпел ряд любопытнейших метаморфоз. Но сейчас он не
отвечает пророкам и предсказателям. Он строго-настрого
приказал, чтобы его не беспокоили.
- Но ведь, кроме него, существуют другие божества?
- Конечно, существуют. Однако мне кажется, что к ним лучше
не приставать с вопросами. Они не такие, как ты, о Зевс. Ты -
бог, с которым мог побеседовать каждый. Они же весьма
недоброжелательно относятся к попыткам найти с ними общий
язык. И поведение их зачастую непредсказуемо.
- Все равно, - сказал Зевс, - свяжись с ними. - Если один
бог не может попросить совета у другого бога, то я уж не знаю,
куда катится наша вселенная!
И прорицательница провела его в потайную комнату, где она
занималась предсказаниями. Она обошла комнату кругом, совершая
обычные приготовления к обряду прорицания. В жертвенной
курильнице задымились лавровые листья, и пифия бросила на
тлеющие уголья горсть конопляного семени. Она достала из
тайника несколько священных предметов, помогавших ей в
пророчествах, открыла корзину, спрятанную под грузой тряпок в
углу, и вытащила из нее огромного удава, которого обернула
несколько раз вокруг своей шеи. Затем пифия села на треножник
и вошла в контакт с высшим разумом. Глаза ее закатились, и
белки слепо и страшно глядели прямо на Зевса из-под
полуопущенных век.
Наконец пифия произнесла чужим голосом, от которого у Зевса
побежали мурашки по коже:
- О Зевс! Ступай к народам монгольским и ищи среди них!
- И это все? - спросил Зевс.
- Конец связи, - сказала пифия тем же голосом. Затем силы
оставили ее, и, потеряв сознание, она упала с треножника к
ногам Зевса.
Когда прорицательница наконец пришла в себя, Зевс спросил у
нее:
- Я думал, пророчества всегда неясны и туманны, и для того,
чтобы верно понять их, требуется помощь мудрых толкователей. А
твои слова были настолько ясны и недвусмысленны, что у меня
возникло сомнение - действительно ли это было пророчество?
Может быть, способ связи с Высшим Разумом несколько изменился
за время моего вынужденного отсутствия в Подлунном мире?
- Я думаю, что, поскольку старый протокол обмена данными,
оставлявший место для всяких двусмысленностей и противоречивых
толкований, зачастую приводил к роковым ошибкам, Высшие Силы
ввели новый, улучшенный протокол.
И Зевс, снова окутав себя темным облаком, покинул Салоники.
Глава 5
Зевс отправился прямо к монголам, недавно покорившим южную
часть Китайской империи и отдыхающим от ратных трудов. Гордясь
своими недавними победами, монголы считали себя непобедимыми.
Зевс явился к ним в подходящий момент, когда весь народ был
настроен вполне благодушно.
Зевс разыскал монгольского вождя и обратился к нему с такими
словами:
- Твое войско одержало много блестящих побед, и твой народ
получил весьма обширные земли. Но теперь твои воины скучают
без дела, ведь ты не зовешь их в новый поход. Вы, монголы, -
народ, которому нужна ясная цель, а я - бог, которому нужен
свой народ. Не объединиться ли нам к обоюдной пользе?
- Может быть, ты и в самом деле бог, - отвечал монгольский
вождь, - но ты не монгольский бог. Зачем нам слушать тебя?
- Потому что я хочу стать вашим богом, - сказал Зевс. - Я
ведь не просто один из каких-то мелких божков, державшихся на
вторых ролях. В давние времена греки почитали меня своим
верховным божеством, и я чуть было не стал единственным Богом
этого народа, когда... ну, словом, я просто не захотел быть
Богом греков. А греки, да будет тебе известно, весьма славный
и всеми уважаемый народ. Они очень смышленые; среди них было
немало выдающихся мыслителей и полководцев. Однако они
неблагодарный народ: ведь я желал им только добра, а они не
слушались меня...
- Что ты можешь нам предложить? - спросил у Зевса
монгольский вождь.
И вскоре монгольское войско, высоко подняв свои знамена,
двинулось прямиком через Карпаты на подступы к Венеции, где им
предстояло совершить путешествие во времени - перенестись в
XVI столетие. Для переброски такой большой массы Зевсу
потребовалась вся его божественную мощь. Конечно, он мог бы
перебросить конницу прямо из Китая в Венецию, в нужное время,
но лошади с непривычки могли испугаться.
Паника начала распространяться среди мирного населения
задолго до прибытия монголов. На устах у всех было только
одно:
- Монголы! Монголы идут!
Жители мирных сел и городов снимались с насиженных мест.
Уезжали целыми семьями - на лошадях, на повозках, запряженных
длинноухими осликами или ленивыми, неповоротливыми волами. Те,
у кого не было ни лошади, ни осла, ни вола, несли свои
нехитрые пожитки на себе. Уводили жен и детей от этой
нежданной напасти - раскосых дьяволов с узенькими черными
полосками усов на широких желтых лицах. Некоторые бежали в
Милан, другие - в Равенну. Но большинство стекалось в Венецию,
укрытую за топями и лагунами, казавшуюся такой неприступной.
Глава 6
Монголы наступали, и жители Венеции принимали чрезвычайные
меры для спасения своего города. Дож созвал внеочередную
сессию городского Совета, на которой было решено разрушить
главные мосты, ведущие в город; кроме того, солдатам был отдан
специальный приказ пройти вдоль морских берегов и конфисковать
все суда и лодки, вмещающие более десяти человек.
Конфискованные суда следовало доставить в венецианский порт, а
слишком тяжелые или громоздкие - затопить на месте.
Еще одной серьезной проблемой была нехватка продовольствия,
которую венецианцы вскоре начали ощущать. Обычно провизия
доставлялась морем, и парусные суда каждый день заходили в
гавань, привозя разнообразную снедь. Но в последнее время на
Средиземном море были сильные штормы, и морская торговля
замерла. Венеции угрожал голод.
Однако на этом беды, обрушившиеся на город, не кончились.
Горожане, желая хоть немного согреться и просушить промокшую
одежду, сутками напролет топили печи, зачастую весьма небрежно
обращаясь с огнем. Один за другим заполыхали пожары. В городе
поползли слухи о том, что вражеские агенты, задумавшие посеять
панику, нарочно поджигают дома. Городские власти издали
специальный указ, призывающий всех жителей города следить друг
за дружкой и, в особенности, за чужеземцами, прибывающими в
город.
А дождь все падал и падал на землю, и барабанил в окна, и
лопотал что-то на непонятном языке. Водяные струйки бежали по
стенам, стекали с острых краев карнизов. Порывы ветра
подхватывали эти струйки, разбивали их на капли.
Непрекращающийся ливень грозил превратиться во второй
вселенский потоп. В Венеции началось настоящее наводнение.
Каналы вышли из берегов, затопив улицы и площади. На площади
Святого Марка вода уже доходила до колен и продолжала
подниматься. Конечно, Венеция не раз страдала от наводнений,
но такое сильное она видела впервые на своем веку.
Сильный ветер, прилетевший с севера, принес с собою холод.
Ветер дул, не утихая ни на минуту, гоня перед собою новые
мрачные тучи, и не было этому бедствию конца. Погода была
настолько ужасной, что главный синоптик Венеции отказался от
своей выгодной должности просто потому, что не мог больше
нести это тяжкое бремя - предсказывать людям все новые и новые
катаклизмы. Люди молились всем известным богам, святым и
демонам, иконам и статуям - словом, искали спасения, где
только могли. Однако все их молитвы были напрасны - буря не
утихала, но с каждым днем ветер только крепчал, а дождь
хлестал еще пуще. Но пуще всего - пуще непогоды, наводнения и
голода - пугали последние известия, объявленные городским
глашатаем. В сырой, насквозь промерзший город, где жители
боролись с наводнением и надвигающимся голодом, приползла
чума. А монгольские всадники находились на расстоянии всего
лишь одного дневного перехода от его стен и упорно
продвигались вперед.
Жители Венеции изнемогали под бременем забот, свалившихся на
них в одночасье. Они устали от постоянной тревоги и страхов;
они не могли больше жить, подозревая врага в каждом чужеземце
и даже, быть может, в своих ближайших соседях. Уставшие люди
устремились в церкви. Толпы людей стояли на коленях перед
распятиями и статуями мадонн; днем и ночью мольбы о спасении
возносились к небесам, и звучали глухие проклятья монголам,
надвигающимся с востока. Церковные колокола звонили, не
умолкая ни на минуту. Но странно звучал этот мерный
торжественный звон в залитом водой городе, у ворот которого
стояла смерть.
Словно желая напоследок взять от жизни все, богатые
венецианцы предались кутежу. Это был настоящий пир во время
чумы. Балы и карнавалы устраивались каждый день. Окна дворцов
по ночам были ярко освещены, и даже на улице были слышны звуки
веселой музыки. Закутанные в плащи кавалеры разъезжали в
легких гондолах, торопясь с одного бала на другой. Дамы,
разодетые в шелка, флиртовали с каждым, кому было не лень
волочиться за ними.
Понемногу жители Венеции начали понимать, что все
происходящее выходит за рамки земной логики, что в их жизнь
вмешались космические силы и что, очевидно, великий город
должен погибнуть. Роясь в старинных манускриптах, астрологи
раскопали пророчества, предвещавшие скорый конец света. Если
верить тем рукописям - а им приходилось верить, слишком уж
точно были описаны в них все беды, обрушившиеся на головы
злосчастных венецианцев в последние дни, - скоро должны были
пронестись по закатному небу четыре всадника, о которых
говорит Апокалипсис; и затем весь мир погрузится в
беспросветную тьму.
А странные события происходили одно за другим. Один рабочий,
обходивший весь город по заданию городского Совета и
оценивавший ущерб, нанесенный непогодой, обнаружил огромную
брешь в дамбе неподалеку от Арсенала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
сгустившийся мрак, заливая все вокруг трепетным, призрачным
сияньем. Казалось, эта страшная гроза и зловещий рокот грома -
воплощение чьей-то злой воли, направленной против людей.
Порывы сильного ветра вырывали пики и щиты из рук, сбивали
людей с ног. Под дождем, стегавшим по лицу и рукам, словно
розги, насквозь промокала одежда, и жидкая грязь чавкала под
ногами.
- Нам нужно поискать какое-нибудь укрытие! - Сэр Оливер
наклонился к самому уху своего помощника, стараясь перекричать
рев бури.
- Да, сударь, ничего другого нам не остается! Но как мы
будем отдавать приказания своим людям? Нас никто не услышит!
- Вот напасть! - рассердился сэр Оливер. - Думаю, нам
следует предупредить синьора Антонио! - сэр Оливер продолжал
называть Аззи этим именем.
- Но его нигде нет, мой господин.
- Так разыщите его! И как можно скорее!
- Слушаюсь! Но где прикажете мне его искать?
Сэр Оливер посмотрел на своего помощника, затем обвел
взглядом унылую, насквозь промокшую равнину, словно надеясь
разглядеть за серой пеленой дождя фигуру того, о ком он только
что вспоминал.
Глава 4
Желая проявить свою божественную власть над миром, Зевс не
ограничился тем, что обрушил на Европу сплошные ливни. Он и
его божественные дети разрабатывали новый план, целью которого
было показать людям, что старые боги вернулись в их мир.
Чтобы составить себе представление о современном
человечестве, Зевс отправился в далекое путешествие, приняв
вид простого смертного. В прошлом он весьма часто прибегал к
этому простому приему, всегда дававшему хорошие результаты.
Первой страной, которую он посетил, была Греция. И он с
грустью увидел, что самые худшие из его опасений полностью
оправдались. Греки сильно изменились с тех пор, как забыли
своих старых богов. Уже не было среди них мужей, подобных
легендарным героям древности, тем, кто вместе с Агамемноном
брал Трою. Уже невозможно было создать из греков непобедимое
войско.
Зевс обратил свой взор на соседние народы в поисках нации, в
чьих жилах текла бы свежая, горячая кровь, нации, способной
взрастить храбрых и умелых воинов. Но жители Восточной Европы
были целиком поглощены своими делами - они вели мелкие
междоусобные войны: сосед шел на соседа, брат на брата. Зевс
знал, что ему нужно - сильная, хорошо обученная армия. Он уже
знал, куда направит ее - через самое сердце Европы, в Италию,
где он собирался создать новое царство - царство, которым
будет править он. Его армия отвоюет для него новые земли, и,
опираясь на ее силу, он заставит жителей покоренных земель
почитать его как верховное божество. А после того, как он
снова воцарится в мире, его верные воины уйдут на покой.
Павших в боях прославят, а оставшиеся в живых получат мизерное
вознаграждение и будут просить подаяния на порогах храмов и в
кабаках, показывая толпе зевак старые шрамы и в сотый раз
пересказывая истории о сражениях, в которых они участвовали.
Таков был давний, из тьмы веков дошедший до наших времен
обычай, а Зевс всегда уважал традиции и обычаи.
Но сначала ему нужно было получить достоверную информацию о
том, где найти сильную армию, оставшуюся не у дел. Наведя
справки в Департаменте Пророков, Зевс выяснил, что ближайшая
прорицательница, которая могла бы помочь ему добыть
необходимую информацию, жила в Салониках.{*14} Эта бывшая
пифия из Дельф теперь влачила жалкое существование, работая
посудомойкой в одной из маленьких грязных пивных.{*15} Окружив
себя облаком мрака, скрывшим его от глаз смертных, Зевс явился
в Салоники. Там он убрал это облако, бережно свернув его,
уложив в бутыль и плотно заткнув пробкой, чтобы в случае
надобности оно всегда было под руками. На Агоре{*16} он навел
справки о том, где находится та пивная, в которой работала
нужная ему особа. Торговец рыбой указал ему путь. Пройдя мимо
развалин колизея, мимо заросших густою травой дорожек, где
раньше устраивали скачки и сотни зрителей затаив дыхание
следили за бегом коней, Зевс наконец нашел ту пивную, которую
искал. Дельфийская прорицательница была там. Время не пощадило
ее, а нужда и тяжелый труд почти до неузнаваемости изменили ее
облик; перед Зевсом стояла беззубая старуха с согнутой спиной,
перебиравшая грязную посуду красными, загрубевшими пальцами.
Впрочем, возможно, что та безобразная маска, которую надело
на нее время, спасла ей жизнь. Ведь благородное искусство
предсказателя судеб было почти забыто в нынешние времена,
когда церковь объявила гонение на все, что так или иначе было
связано с волшебством и оккультными науками. Бывшие
прорицатели находились под пристальным наблюдением служителей
церкви. Им строжайше запрещалось заниматься своим ремеслом.
Под страхом сурового наказания не смели они держать священных
змей - своих верных помощников. Наша пифия, однако, не
потеряла своего пророческого дара. Втайне от всех она
продолжала предсказывать судьбы своим близким друзьям и
разорившимся аристократам, недовольным нынешними властями.
Зевс вошел в пивную, плотно завернувшись в плащ и низко
надвинув на лицо капюшон, однако пифия узнала его с первого
взгляда.
- Мне нужна твоя помощь, - тихо сказал Зевс, остановившись
перед посудомойкой.
- О, - запинаясь от волнения, ответила та, - этот день,
когда я вижу перед собой одного из древних богов, - величайший
день в моей жизни... Поведай же мне, о бессмертный бог, чем я
могу тебе служить.
- Мне нужна помощь предсказателя. Я хочу, чтобы ты вошла в
контакт с Высшим Разумом и добыла для меня информацию, где я
могу найти достаточно мощную армию, чтобы покорить весь мир.
- Слушаюсь, - ответила та. - Но, разреши мне спросить у
тебя, о бессмертный, ведь сын твой, лучезарный Феб-Аполлон,
покровительствует предсказателям, и прорицатели почитают его
своим богом. Почему ты не обратился к нему?
- Потому что я не хочу связываться с Фебом да и вообще
предпочитаю не вести серьезных дел ни с кем из его компании, -
ответил Зевс. - Я им не доверяю. Говоря о Высшем Разуме, я
вовсе не имел в виду старый аппарат божественной власти. Ведь
твой пророческий дар позволяет тебе входить в контакт не
только с греческими богами, но и с другими высшими силами, не
так ли? Как ты думаешь, твоих способностей хватит на то, чтобы
вопросить того старого еврейского бога, который был весьма
популярен еще в те времена, когда я правил миром?
- Ах, Иегову! Ты ведь его имел в виду? Что ж, Иегова за это
время претерпел ряд любопытнейших метаморфоз. Но сейчас он не
отвечает пророкам и предсказателям. Он строго-настрого
приказал, чтобы его не беспокоили.
- Но ведь, кроме него, существуют другие божества?
- Конечно, существуют. Однако мне кажется, что к ним лучше
не приставать с вопросами. Они не такие, как ты, о Зевс. Ты -
бог, с которым мог побеседовать каждый. Они же весьма
недоброжелательно относятся к попыткам найти с ними общий
язык. И поведение их зачастую непредсказуемо.
- Все равно, - сказал Зевс, - свяжись с ними. - Если один
бог не может попросить совета у другого бога, то я уж не знаю,
куда катится наша вселенная!
И прорицательница провела его в потайную комнату, где она
занималась предсказаниями. Она обошла комнату кругом, совершая
обычные приготовления к обряду прорицания. В жертвенной
курильнице задымились лавровые листья, и пифия бросила на
тлеющие уголья горсть конопляного семени. Она достала из
тайника несколько священных предметов, помогавших ей в
пророчествах, открыла корзину, спрятанную под грузой тряпок в
углу, и вытащила из нее огромного удава, которого обернула
несколько раз вокруг своей шеи. Затем пифия села на треножник
и вошла в контакт с высшим разумом. Глаза ее закатились, и
белки слепо и страшно глядели прямо на Зевса из-под
полуопущенных век.
Наконец пифия произнесла чужим голосом, от которого у Зевса
побежали мурашки по коже:
- О Зевс! Ступай к народам монгольским и ищи среди них!
- И это все? - спросил Зевс.
- Конец связи, - сказала пифия тем же голосом. Затем силы
оставили ее, и, потеряв сознание, она упала с треножника к
ногам Зевса.
Когда прорицательница наконец пришла в себя, Зевс спросил у
нее:
- Я думал, пророчества всегда неясны и туманны, и для того,
чтобы верно понять их, требуется помощь мудрых толкователей. А
твои слова были настолько ясны и недвусмысленны, что у меня
возникло сомнение - действительно ли это было пророчество?
Может быть, способ связи с Высшим Разумом несколько изменился
за время моего вынужденного отсутствия в Подлунном мире?
- Я думаю, что, поскольку старый протокол обмена данными,
оставлявший место для всяких двусмысленностей и противоречивых
толкований, зачастую приводил к роковым ошибкам, Высшие Силы
ввели новый, улучшенный протокол.
И Зевс, снова окутав себя темным облаком, покинул Салоники.
Глава 5
Зевс отправился прямо к монголам, недавно покорившим южную
часть Китайской империи и отдыхающим от ратных трудов. Гордясь
своими недавними победами, монголы считали себя непобедимыми.
Зевс явился к ним в подходящий момент, когда весь народ был
настроен вполне благодушно.
Зевс разыскал монгольского вождя и обратился к нему с такими
словами:
- Твое войско одержало много блестящих побед, и твой народ
получил весьма обширные земли. Но теперь твои воины скучают
без дела, ведь ты не зовешь их в новый поход. Вы, монголы, -
народ, которому нужна ясная цель, а я - бог, которому нужен
свой народ. Не объединиться ли нам к обоюдной пользе?
- Может быть, ты и в самом деле бог, - отвечал монгольский
вождь, - но ты не монгольский бог. Зачем нам слушать тебя?
- Потому что я хочу стать вашим богом, - сказал Зевс. - Я
ведь не просто один из каких-то мелких божков, державшихся на
вторых ролях. В давние времена греки почитали меня своим
верховным божеством, и я чуть было не стал единственным Богом
этого народа, когда... ну, словом, я просто не захотел быть
Богом греков. А греки, да будет тебе известно, весьма славный
и всеми уважаемый народ. Они очень смышленые; среди них было
немало выдающихся мыслителей и полководцев. Однако они
неблагодарный народ: ведь я желал им только добра, а они не
слушались меня...
- Что ты можешь нам предложить? - спросил у Зевса
монгольский вождь.
И вскоре монгольское войско, высоко подняв свои знамена,
двинулось прямиком через Карпаты на подступы к Венеции, где им
предстояло совершить путешествие во времени - перенестись в
XVI столетие. Для переброски такой большой массы Зевсу
потребовалась вся его божественную мощь. Конечно, он мог бы
перебросить конницу прямо из Китая в Венецию, в нужное время,
но лошади с непривычки могли испугаться.
Паника начала распространяться среди мирного населения
задолго до прибытия монголов. На устах у всех было только
одно:
- Монголы! Монголы идут!
Жители мирных сел и городов снимались с насиженных мест.
Уезжали целыми семьями - на лошадях, на повозках, запряженных
длинноухими осликами или ленивыми, неповоротливыми волами. Те,
у кого не было ни лошади, ни осла, ни вола, несли свои
нехитрые пожитки на себе. Уводили жен и детей от этой
нежданной напасти - раскосых дьяволов с узенькими черными
полосками усов на широких желтых лицах. Некоторые бежали в
Милан, другие - в Равенну. Но большинство стекалось в Венецию,
укрытую за топями и лагунами, казавшуюся такой неприступной.
Глава 6
Монголы наступали, и жители Венеции принимали чрезвычайные
меры для спасения своего города. Дож созвал внеочередную
сессию городского Совета, на которой было решено разрушить
главные мосты, ведущие в город; кроме того, солдатам был отдан
специальный приказ пройти вдоль морских берегов и конфисковать
все суда и лодки, вмещающие более десяти человек.
Конфискованные суда следовало доставить в венецианский порт, а
слишком тяжелые или громоздкие - затопить на месте.
Еще одной серьезной проблемой была нехватка продовольствия,
которую венецианцы вскоре начали ощущать. Обычно провизия
доставлялась морем, и парусные суда каждый день заходили в
гавань, привозя разнообразную снедь. Но в последнее время на
Средиземном море были сильные штормы, и морская торговля
замерла. Венеции угрожал голод.
Однако на этом беды, обрушившиеся на город, не кончились.
Горожане, желая хоть немного согреться и просушить промокшую
одежду, сутками напролет топили печи, зачастую весьма небрежно
обращаясь с огнем. Один за другим заполыхали пожары. В городе
поползли слухи о том, что вражеские агенты, задумавшие посеять
панику, нарочно поджигают дома. Городские власти издали
специальный указ, призывающий всех жителей города следить друг
за дружкой и, в особенности, за чужеземцами, прибывающими в
город.
А дождь все падал и падал на землю, и барабанил в окна, и
лопотал что-то на непонятном языке. Водяные струйки бежали по
стенам, стекали с острых краев карнизов. Порывы ветра
подхватывали эти струйки, разбивали их на капли.
Непрекращающийся ливень грозил превратиться во второй
вселенский потоп. В Венеции началось настоящее наводнение.
Каналы вышли из берегов, затопив улицы и площади. На площади
Святого Марка вода уже доходила до колен и продолжала
подниматься. Конечно, Венеция не раз страдала от наводнений,
но такое сильное она видела впервые на своем веку.
Сильный ветер, прилетевший с севера, принес с собою холод.
Ветер дул, не утихая ни на минуту, гоня перед собою новые
мрачные тучи, и не было этому бедствию конца. Погода была
настолько ужасной, что главный синоптик Венеции отказался от
своей выгодной должности просто потому, что не мог больше
нести это тяжкое бремя - предсказывать людям все новые и новые
катаклизмы. Люди молились всем известным богам, святым и
демонам, иконам и статуям - словом, искали спасения, где
только могли. Однако все их молитвы были напрасны - буря не
утихала, но с каждым днем ветер только крепчал, а дождь
хлестал еще пуще. Но пуще всего - пуще непогоды, наводнения и
голода - пугали последние известия, объявленные городским
глашатаем. В сырой, насквозь промерзший город, где жители
боролись с наводнением и надвигающимся голодом, приползла
чума. А монгольские всадники находились на расстоянии всего
лишь одного дневного перехода от его стен и упорно
продвигались вперед.
Жители Венеции изнемогали под бременем забот, свалившихся на
них в одночасье. Они устали от постоянной тревоги и страхов;
они не могли больше жить, подозревая врага в каждом чужеземце
и даже, быть может, в своих ближайших соседях. Уставшие люди
устремились в церкви. Толпы людей стояли на коленях перед
распятиями и статуями мадонн; днем и ночью мольбы о спасении
возносились к небесам, и звучали глухие проклятья монголам,
надвигающимся с востока. Церковные колокола звонили, не
умолкая ни на минуту. Но странно звучал этот мерный
торжественный звон в залитом водой городе, у ворот которого
стояла смерть.
Словно желая напоследок взять от жизни все, богатые
венецианцы предались кутежу. Это был настоящий пир во время
чумы. Балы и карнавалы устраивались каждый день. Окна дворцов
по ночам были ярко освещены, и даже на улице были слышны звуки
веселой музыки. Закутанные в плащи кавалеры разъезжали в
легких гондолах, торопясь с одного бала на другой. Дамы,
разодетые в шелка, флиртовали с каждым, кому было не лень
волочиться за ними.
Понемногу жители Венеции начали понимать, что все
происходящее выходит за рамки земной логики, что в их жизнь
вмешались космические силы и что, очевидно, великий город
должен погибнуть. Роясь в старинных манускриптах, астрологи
раскопали пророчества, предвещавшие скорый конец света. Если
верить тем рукописям - а им приходилось верить, слишком уж
точно были описаны в них все беды, обрушившиеся на головы
злосчастных венецианцев в последние дни, - скоро должны были
пронестись по закатному небу четыре всадника, о которых
говорит Апокалипсис; и затем весь мир погрузится в
беспросветную тьму.
А странные события происходили одно за другим. Один рабочий,
обходивший весь город по заданию городского Совета и
оценивавший ущерб, нанесенный непогодой, обнаружил огромную
брешь в дамбе неподалеку от Арсенала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35