Снова
тронулись в путь, и Аззи, как человек, хорошо знающий
местность, занял место во главе процессии. Сэр Оливер поехал
рядом.
- Что там, впереди? - спросил он у мнимого торговца тканями.
- Скоро начнется лес, - ответил Аззи. - Он тянется миль на
пятьдесят. Сегодня нам придется ночевать где-нибудь под сенью
густого дуба, - прибавил он с улыбкой. - О разбойниках в
здешних краях не слышали примерно с год или даже больше, так
что, надеюсь, эту ночь мы проведем спокойно. А к завтрашнему
вечеру мы должны добраться до большака, где стоит весьма
приличный трактир. Там можно немного отдохнуть. Содержат это
заведение монахи, и кухня там неплохая.
Последняя новость особенно понравилась сэру Оливеру и матери
Иоанне, высоко ценившими добрую трапезу, тепло очага и тонкие
льняные простыни.
Никому из путников ни разу за весь день не пришлось пожалеть
о том, что они приняли Антонио Креспи в свою компанию. Молодой
рыжеволосый торговец был занятным собеседником, умеющим
развеять дорожную скуку. Его рассказы отличались
оригинальностью. В основном это были придворные сплетни,
приправленные пикантными подробностями, до которых все
путешественники, даже дамы, оказались большими охотниками. Но
иногда новый попутчик рассказывал истории, похожие на
волшебные сказки, в которых наравне со смертными действовали
черти, ведьмы и прочие духи, которые, по слухам, отнюдь не
обходили Венецию стороной.
За разговорами еще один долгий день показался не столь уж
долгим. Солнце совершало свой привычный путь по небосклону,
равнодушно взирая желтым оком на землю, дремлющую в жаркой
истоме. Воздушные белые облака, словно легкие парусники, плыли
к заветной небесной Гавани Всех Ветров. В верхушках деревьев
шумел ветер. Путники медленным шагом двигались по заброшенной
лесной дороге, достаточно широкой, чтобы на ней могли
разъехаться две повозки, но недостаточно ровной, чтобы дамы в
карете могли устроиться со всеми удобствами.
Тихо, необычно тихо было в лесу в этот день. Тишину нарушало
только позвякивание конской упряжи, да иногда кто-нибудь из
ветеранов-арбалетчиков запевал удалую песню - но тут же
умолкал, сам не зная почему. Наконец солнце начало клониться к
западу. Тени удлинились, и в воздухе повеяло вечерней
прохладой.
Процессия все дальше углублялась в густую чащу. Путники в
каретах задремали, головы всадников склонились к лошадиным
гривам, пальцы сами собой разжимались, выпуская поводья.
Сонную дрему развеяло одно небольшое происшествие: из кустов
прямо на дорогу выскочила лань и, мелькнув бело-коричневым
боком, метнулась туда, где темнел хвойный подлесок, - только
сучья затрещали. Мать Иоанна встрепенулась в седле, однако
даже у нее не хватило сил для погони. Лес околдовал всех,
навеял волшебные грезы. Не хотелось нарушать его величавую,
вечную тишину.
Так они ехали, пока не начало смеркаться. Заметив небольшую
полянку, Аззи пригласил своих уставших спутников остановиться
здесь на ночь - ведь дальше начинается самый трудный участок
пути. Им предстоит ехать по буреломам и бездорожью. На этот
раз споров не возникло - путешественники были рады
долгожданному отдыху.
Слуги расседлали усталых коней, обтерли и напоили их у
ручья, который журчал в низине неподалеку от места их стоянки.
Взрослые начали хлопотать, устраиваясь на ночлег, а дети,
целый день смирно просидевшие на жестких сиденьях карет,
затеяли на поляне веселую возню. Киска и здесь была первой,
проявляя большую изобретательность по части игр и всяческих
проказ.
Аззи и сэр Оливер подошли к самому краю поляны, где лежал
поваленный дуб. В том месте, где мощные корни были вывернуты
из земли, образовалась неглубокая яма. Лучшего места для
костра нельзя придумать - со всех сторон пламя будет защищено
от ветра. Набрав хвороста, они сложили его в этот
приготовленный самой природой очаг. Сэр Оливер достал огниво и
кремень. Он отнюдь не был мастером по части разведения
костров, однако просить помощи Антонио ему не хотелось. Сэр
Оливер неловко ударил кресалом о кремень и высек первую искру.
Искры падали на сухой трут, но тотчас же гасли, будто
заколдованные. Да еще ветер, словно посланный им на беду из
самой Преисподней, зашелестел в траве, задувая едва успевавшее
вспыхнуть пламя. Сэр Оливер продолжал свою упрямую борьбу с
ветром, но так и не смог добыть огня.
Поднявшись с колен и разогнув ноющую спину, он помянул
недобрым словом проклятый кремень с огнивом, а заодно и чертов
ветер. Аззи сделал шаг к куче хвороста, лежащего в яме:
- Разрешите мне попробовать?
- Пожалуйста, - сказал сэр Оливер почти с облегчением,
протягивая ему огниво.
Но Аззи не взял огнива. Он просто потер указательный палец
правой руки о ладонь левой и направил палец на сухие ветки,
собранные кучей. Из-под ногтя указательного пальца Аззи
выскочила голубая молния и ударила прямо в хворост, сразу
вспыхнувший ярким пламенем.
Раскрыв от изумления рот, сэр Оливер глядел на весело
пляшущие багровые языки. Ветер, не справившись с огнем,
добытым при помощи чуда, тотчас утих. Можно было подумать, что
этот худощавый венецианец, стоявший у костра и глядевший на
пламя, обладал такой сверхъестественной силой, что мог
управлять погодой.
Сэр Оливер хотел что-то сказать - и не смог. Язык не
повиновался ему.
- Простите, - вежливо сказал Аззи, повернувшись к лицом к
онемевшему от изумления сэру Оливеру. - Я не хотел вас
напугать. Это обычный фокус, которому я научился, странствуя
по Востоку.
Только сейчас сэр Оливер заметил, что в глазах у того, кто
выдает себя за Антонио Креспи, венецианского торговца тканями,
горят зловещие красные огоньки, хотя, возможно, это были
просто отблески пламени.
Аззи повернулся и пошел обратно к каретам.

Глава 3
Тем временем мать Иоанна пыталась поставить шатер. Эта
любительница ночевок в лесу таскала с собою походный шатер
всякий раз, как отправлялась на богомолье. Конструкция была
весьма незамысловатой: на два бамбуковых колышка натягивалось
выцветшее зеленое полотно. Мать Иоанна, конечно, справилась бы
с таким пустяковым делом за несколько минут, если бы растяжки
не перепутались в дороге. Мать Иоанна сражалась с упрямым
узлом, пытаясь найти хотя бы один кончик, за который можно
было ухватиться.
- Сам черт не распутает этот проклятый узел! - воскликнула
она, потеряв терпение.
- Сам черт не распутает, говорите вы? - спросил Аззи,
подходя ближе. В голосе его звучали иронические нотки. - Что
ж, посмотрим. Разрешите мне попробовать?
Со скептической ухмылкой мать Иоанна вручила ему огромный
ком спутанных веревок, отдаленно напоминавший козлиную голову.
Аззи повертел ком в руках, затем поднял указательный палец и
тихонько подул на него. Его палец тотчас же стал канареечно-
желтым, а ноготь на нем необычайно вытянулся, превратившись в
острый изогнутый стальной коготь. Аззи пару раз ковырнул этим
когтем тугой узел, над которым так долго билась мать Иоанна, и
тотчас же по веревкам, словно ток по проводам, побежали
зеленые искры. Там, где искры встречались друг с другом, на
секунду вспыхивало белое пламя и раздавался сухой треск.
Наконец искры пропали, и Аззи подбросил комок в воздух. Мать
Иоанна попыталась поймать его, но в этот момент веревки
распутались сами собою и упали на траву. Монахиня наклонилась
и подняла с земли то, что еще минуту назад было гордиевым
узлом.
- Как вы... - пролепетала она.
- Факирский трюк, которому меня научили на восточном
базаре, - объяснил Аззи и широко улыбнулся, показав белые
острые зубы.
Мать Иоанна посмотрела на него - и замерла, словно громом
пораженная: в глазах у мнимого венецианца плясали красные
огоньки.
Когда Аззи отвернулся и, насвистывая, пошел прочь, мать
Иоанна облегченно вздохнула.
Поздним вечером все собрались у костра - все, кроме Аззи,
отправившегося побродить по лесу перед сном. Оливер и мать
Иоанна сели в стороне - представляем читателю догадаться, о
чем, а вернее, о ком они собирались поговорить.
- Наш новый попутчик... - нерешительно начал сэр Оливер. -
Что вы о нем думаете?
- Он меня сильно напужал, - призналась мать Иоанна, не
заметив, что употребила простонародное словечко, которое часто
слышала в детстве от своей старой няни.
- Да, - сказал Оливер. - Вам не кажется, что дело тут
нечисто?
- Ну конечно! - с жаром воскликнула мать Иоанна, которой не
терпелось поведать кому-нибудь о странном фокусе с узлом. -
Между прочим, всего лишь час тому назад произошел один случай,
заставивший меня серьезно задуматься...
- Я тоже могу кое-что рассказать вам! - подхватил сэр
Оливер. - Совсем недавно я пытался развести костер, но у меня
ничего не получалось. Так вот, этот синьор Антонио зажег огонь
с первой попытки, но как!.. Указательным пальцем!
- Указательным пальцем... и чем еще? - спросила мать Иоанна
таким тоном, что даже самому невнимательному собеседнику стало
бы ясно: она также может кое-что рассказать об этом
подозрительном типе.
- В том-то и дело, что ничем. Он просто направил
указательный палец на кучу хвороста, и пламя вспыхнуло само
собой. Он говорит, это старый факирский трюк, которому его
научили на Востоке. Но я лично считаю, что здесь дело не
обошлось без магии!
С минуту мать Иоанна молча смотрела на сэра Оливера, а затем
рассказала про то, как Аззи распутал узел.
- Согласитесь, это уже выходит за всякие рамки, - сказал сэр
Оливер.
- Да, конечно.
- И совсем это не обычные фокусы, которым можно научиться на
восточном базаре.
- Несомненно, - кивнула мать Иоанна. - И есть еще одна
весьма подозрительная деталь, которая поможет нам вывести его
на чистую воду. Вы заметили, что в глазах у этого Антонио
горят красные огоньки?
- Как я мог забыть об этом! - вскричал сэр Оливер. - Если я
не ошибаюсь, красные огоньки в глазах служат одним из
признаков, по которому определяют демона, скрывающегося среди
людей?
- Да, - сказала мать Иоанна. - Я читала об этом в
"Практическом руководстве по изгнанию демонов и прочей
нечистой силы".
И в это самое мгновенье из кустов, обступивших поляну
плотным кольцом, показался Аззи. Насвистывая какой-то
незатейливый мотивчик, он вышел к костру, неся на плече только
что убитого молодого оленя.
- Я буду рад, если благородные дамы и господа позволят мне
угостить их сегодня ужином. Быть может, кто-либо из слуг
позаботится о жарком из оленины? Я бы хотел пойти к ручью.
После охоты на оленя полезно немного освежиться.

Глава 4
На следующее утро путешественники проснулись рано, еще до
рассвета. Когда первые лучи солнца стали пробиваться сквозь
густую листву, они уже уложили вещи, наскоро позавтракали и
свернули лагерь. Этот день прошел столь же однообразно, как и
предыдущий: извилистыми тропинками пробирались они через лес,
поминутно оглядываясь по сторонам - не мелькнет ли за
деревьями кожаная куртка разбойника, не послышится ли грозное
рычание дикого зверя? Но все обошлось на удивление
благополучно: никого страшнее комаров они не повстречали.
Когда день перевалил на вторую половину, сэр Оливер и мать
Иоанна, словно сговорившись, начали ежеминутно привставать на
стременах, надеясь приметить хоть малейший просвет меж
деревьями. Оно и понятно: странный случайный попутчик,
взявшийся провести их через лес одному ему знакомой дорогой,
обещал, что к вечеру они доберутся до трактира.
И вот как раз в тот момент, когда благородный рыцарь и
честная монахиня уже потеряли последнее терпенье и стали
бросать на Аззи косые взгляды, красноречиво говорившие о том,
какого мнения они оба придерживаются об этом бессовестном
обманщике, за очередным поворотом их ждал сюрприз: на широкой
поляне стоял каменный двухэтажный дом с примыкающими к нему
пристройками - большим деревянным сараем, просторным хлевом и
загоном для скота. Вывеска над дверью указывала на то, что это
трактир.
Брат Франциск, бывший здесь за хозяина, встречал гостей у
порога. Он радушно приветствовал уставших путников, мечтавших
о горячей воде, чистой постели и ночлеге под крышей.
Аззи пропустил своих спутников вперед. Входя в трактир самым
последним, он вручил брату Франциску увесистый мешочек с
серебром:
- Вот вам вознаграждение за аренду помещения.
И, сам засмеявшись своему каламбуру, Аззи как-то странно
поглядел на брата Франциска. Тот отшатнулся, словно увидел
привидение.
- Прошу прощения, сударь, - пролепетал он, запинаясь. - Быть
может, я обознался, но мне кажется, что я вас где-то видел.
- Вполне возможно. Мы могли случайно встретиться в
Венеции, - ответил Аззи, обнажая в улыбке острые белые клыки.
- Нет, это было не в Венеции, а во Франции. Да-да, теперь я
припоминаю: ведь мы познакомились при весьма странных
обстоятельствах. Случилось великое чудо - мертвый воскрес...
Аззи хорошо помнил тот случай, о котором рассказывал брат
Франциск, - ведь он имел самое прямое отношение к чудесному
воскресению из мертвых, - однако хитрый демон отнюдь не
собирался признаваться трактирщику в умении творить подобные
чудеса. Деликатно улыбнувшись, он покачал головой.
После этого краткого разговора брат Франциск был необычайно
задумчив и рассеян. Показывая новым постояльцам комнаты и
выслушивая их пожелания насчет обеда, бедный монах путал слова
и заикался, чего за ним сроду не замечалось. Искоса поглядывая
на Аззи, в тот момент непринужденно беседовавшего с двумя
дамами, брат Франциск потихоньку плевал через левое плечо и
творил крестное знамение - разумеется, когда думал, что на
него никто не смотрит.
Когда Аззи попросил трактирщика отвести ему отдельную
маленькую комнатку во втором этаже, брат Франциск тут же
согласился; однако, проводив Аззи наверх, бедный доминиканец,
казалось, окончательно потерял рассудок. Спустившись с крутой
деревянной лестницы, он встал посреди просторного каминного
зала, где были накрыты столики для постояльцев, поднес к самым
глазам ладонь с лежащими на ней серебряными монетами и начал
пристально их разглядывать, что-то тихонько бормоча себе под
нос. Наконец он сделал несколько нерешительных шагов к сэру
Оливеру и матери Иоанне.
- Скажите... - произнес он заплетающимся языком, - этот
самый... ваш попутчик... вы давно с ним знакомы?
- Нет, не очень, - осторожно ответил сэр Оливер. - А в чем,
собственно, дело? Он слишком мало заплатил вам за стол и кров?
- Нет-нет, нет. Как раз наоборот.
- То есть как?
- Ну... я спросил с него шесть сантимов за комнату в верхнем
этаже, и он согласился. Он заплатил сразу - вытащил из кармана
несколько мелких медных монет и протянул их мне. Но только я
хотел взять деньги, как он сжал кулак, сказав при этом "черт
побери, я мог бы быть более щедрым", затем подул на свой
указательный палец и ткнул им в монетки, зажатые в кулаке. Так
что же вы думаете? Когда он снова раскрыл ладонь, все монеты
были серебряными!
- Серебряными! Вы уверены в этом? - воскликнула мать Иоанна.
- Ну, конечно. Самое настоящее серебро. Вот, взгляните сами.
И брат Франциск протянул матери Иоанне серебряный сантим. Та
отпрянула, словно увидела змею.
Мать Иоанну и сэра Оливера ждал еще один неприятный сюрприз.
Вскоре после весьма необычного разговора с трактирщиком они
решили распорядиться, чтобы завтрак утром им подали прямо в
постель. Однако выслушать их просьбы было некому: брат
Франциск как сквозь землю провалился. В конце концов, обшарив
весь дом, они обнаружили записку, приколотую к двери кладовой.
&"Благородные дамы и господа!"& - писал брат Франциск. -
&"Надеюсь, вы извините меня за то, что я был вынужден покинуть
вас. Я неожиданно вспомнил об одном очень важном деле, которое
я должен обсудить с аббатом Сен-Бернарского монастыря. Да
хранит вас Господь. Я буду молиться за вас".&
- Ну и ну! - промолвил сэр Оливер, покачав головой, и,
повернувшись к матери Иоанне, прибавил: - Что вы об этом
думаете?
Монахиня поджала губы:
- Он перепугался до смерти и поэтому сбежал.
- Если он думает, что Антонио демон, почему он нам ни слова
об этом не сказал?
- Очевидно, он решил, что мы действуем заодно с этим
Антонио, раз уж мы путешествуем в его компании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35