- А если бы все получилось так, как они планировали?
- Если бы их план удался, Земля была бы исключена из торгового
оборота и, по всей вероятности, внесена в черный список с точки зрения
обычных видов торговли, туризма, культурного и научного обмена. Кроме
того, это, естественно, повлияло бы на ваши шансы вступить в межзвездную
конфедерацию - что-то вроде земной Организации Объединенных Наций.
- Ведь Пол разумный человек, почему же он этого не понимал? Знаешь, я
начинаю сомневаться в том, что мы доросли до сотрудничества на
межпланетном уровне.
- Ну, теперь Пол все понял. Именно он рассказал нам о деталях дела.
Не суди его слишком строго. Как правило, интеллект не в состоянии оказать
никакого влияния на чувства.
- А что вообще с ним произошло? Я слышал, его убили.
- На него напали и довольно сильно его попортили, но полиция
оказалась на месте преступления как раз в тот момент, когда нападавшие
сбежали. У них было специальное медицинское оборудование для оказания
первой помощи. Байлера срочно доставили в учреждение, где он подвергся
серии имплантаций, прошедших весьма удачно. После этого он связался с
властями и все рассказал. Это произошло потому, что те, кто на него напал,
прежде входили в ту же организацию, что и он.
- Зимейстер и Баклер, - сказал я, - не показались мне людьми, чьим
поведением двигают чувства.
- Это так. На самом деле они бандиты. До недавнего времени они
занимались добычей, продажей и тайным вывозом из страны человеческих
органов. А еще раньше они обделывали самые разнообразные противозаконные
делишки, но, похоже, человеческие органы приносили им немалую выгоду. Они
оказались замешанными в краже звездного камня скорее из соображений
материальных, чем идейных. Все остальные члены организации не имели
никакого отношения к преступному миру. Именно поэтому они и наняли
Зимейстера - организовать кражу. Впрочем, в его планы входило несколько
иное решение этой проблемы...
- Он намеревался их надуть, - сказал я и поднес спичку к сигарете
Рагмы.
- Точно. Хотел прибрать камень к рукам где-нибудь в процессе
намеченной операции и предложить его властям в обмен на деньги и при
условии, что ему не будет грозить преследование закона.
- Если бы все произошло именно так, каким образом это повлияло бы на
наши шансы получить членство в конфедерации?
- Ну, это было бы несколько лучше, чем требование обменять камень на
драгоценности короны, - ответил Рагма. - Коль скоро вы были бы в состоянии
вернуть камень по первому предъявлению, все остальное считалось бы вашими
внутренними делами.
- В таком случае какую роль во всей этой истории играешь ты?
- Я считаю, что нельзя так строго и неукоснительно следовать букве
закона, - ответил Рагма. - Вы только вступаете в содружество, и я
собираюсь сделать все, чтобы облегчить вам эту задачу. Я бы очень хотел,
чтобы камень вернулся на свое место и инцидент был исчерпан.
- Как благородно с твоей стороны! В таком случае постараюсь вести
себя как разумный человек. Насколько я понял, сначала камнем владел Пол,
потом он сообщил вам, что, по его мнению, камень попал к нам однажды
вечером, когда мы играли в карты у него в лаборатории.
- Правильно.
- Итак, получается, что камень, по всей вероятности, некоторое время
находился у нас в квартире. А затем исчез.
- Все выглядит именно так.
- Ну, тогда я не совсем понимаю, что должен буду делать, если
соглашусь на вас работать.
- Во-первых, - начал Рагма, - поскольку ты не хочешь отправляться на
другие миры, чтобы там тебя мог обследовать телепат-аналитик, и, учитывая,
что уровень подготовки Сиблы оказался для тебя неудовлетворительным, я бы
просил тебя согласиться подвергнуться этой процедуре здесь, на Земле, если
я доставлю сюда квалифицированного специалиста.
- Значит, вы по-прежнему считаете, что ключ к разгадке все-таки лежит
где-то в моем подсознании?
- Мы должны принять эту версию, как одну из возможных, разве нет?
- Пожалуй, ты прав. А как насчет Хала? Может, в его подсознании тоже
есть что-нибудь интересное.
- Такая вероятность не исключена, хотя я склонен думать, что он
говорит правду, утверждая, что оставил камень у тебя, когда переезжал.
Впрочем, он совсем недавно дал мистеру Надлеру согласие подвергнуться
любым необходимым экспериментам по изучению его разума.
- В таком случае я тоже согласен. Привозите вашего аналитика. Если он
разбирается в своем деле, и мне не нужно будет отправляться на другую
планету - ладно, так и быть.
- Прекрасно. Будем считать, что мы договорились. Значит ли это, что
ты согласен работать на нас?
- Почему бы и нет? Если мне станут платить за эту работу люди,
которые лишили меня средств к существованию, меня это вполне устроит.
- Ну, в таком случае мы решили все наши проблемы. Для доставки на
Землю специалиста понадобится несколько дней. Мистер Надлер принес
кое-какие бумаги тебе на подпись. А пока вы этим занимаетесь, я настрою
прибор.
- Какой прибор?
- Нога у тебя прекрасно зажила, не так ли?
- Да.
- Теперь я собираюсь сделать то же самое с твоей раной в груди. Ты
сможешь покинуть больницу сегодня вечером.
- Это было бы просто замечательно. А что потом?
- Потом тебе нужно будет постараться не ввязываться ни в какие
неприятности в течение всего нескольких дней. Этого можно добиться, если
запереть тебя в тюремную камеру или организовать за тобой разумное
наблюдение, заранее договорившись о том, что ты постараешься избегать
разного рода проблем. Насколько я понимаю, ты предпочел бы второе.
- Ты правильно понимаешь.
- В таком случае подпиши бумаги, а я включу прибор и через некоторое
время усыплю тебя.
Так все и произошло.
Позже, когда они уже собирались уходить - забрав с собой все свое
медицинское оборудование и официальные бумаги, Надлер снова в темных
очках, а Рагма на поводке, - последний повернулся ко мне и, старательно
делая вид, что это его почти не интересует, спросил:
- Кстати, теперь, когда мы достигли соглашения по всем вопросам,
может, скажешь, зачем ты подверг себя зеркальному отображению?
Я и собирался. Поскольку не видел никаких причин скрывать эту сторону
своего существования: сейчас ведь мы были в некотором смысле коллегами и
работали над решением одной и той же проблемы. Я посчитал, что вполне могу
им все рассказать.
Я открыл рот, но слова почему-то никак не хотели складываться в
предложения и появляться на свет в правильном порядке. Я почувствовал, что
у меня перехватило горло, язык во рту распух, а улыбка превратилась в
какую-то странную гримасу.
- Пожалуй, я расскажу вам об этом попозже, ладно? Завтра или
послезавтра.
- Ладно, - ответил Рагма. - Срочности никакой нет. Мы сможем вернуть
тебя в твое прежнее состоянии, когда наступит подходящий момент. Отдыхай,
ешь все, что тебе дают, и прислушивайся к своим ощущениям. Мистер Надлер
или я свяжемся с тобой в конце этой недели. Пока.
- Пока.
- Скоро встретимся, - пообещал Надлер.
Уходя, они неплотно прикрыли за собой дверь. Я ни секунды не
сомневался в том, что они по-прежнему не рассказали мне всего, что знали.
Но ведь и они находились точно в таком же положении. Я _х_о_т_е_л раскрыть
им свой секрет - а мое тело посчитало это излишним и недвусмысленно
высказалось против. Меня это в некотором смысле напугало, потому что
напомнило о происшествии в автобусе, когда я возвращался домой. Я никак не
мог забыть озабоченного выражения на лице старика, спросившего, все ли у
меня в порядке. Может быть, сейчас со мной произошло то же самое, может
быть, взбунтовалась нервная система? Следствие зеркального отображения? Но
уж очень точно все совпало по времени с намерением рассказать Рагме о
причинах, заставивших меня пройти через машину Ренниуса...
Мне это совсем не понравилось. Мои знания, приобретенные во время
занятий, посвященных человеку и разнообразным проявлениям его сути,
оказались совершенно бесполезными в данный момент.
Президент Элиот, у нас возникли проблемы.

10
Когда похожие на провода лианы или щупальца схватили меня за плечо и
бедро и подняли в воздух до положения, из которого я мог, повернув голову,
увидеть массивное туловище, погруженное в лохань, до краев наполненную
какой-то слизью и стоящую посередине комнаты, в тот момент, когда
распахнулись громадные листья мухоловки и моим глазам предстала пурпурная
пасть, я подумал, что большая часть несчастных случаев происходит
вследствие беззаботности и легкомыслия жертвы и в данном случае меня
нельзя считать ответственным за то, что со мной произошло. После того как
я покинул больницу, я вел себя, как образцовый государственный служащий,
абсолютно осмотрительный в своих мыслях и поступках.
Когда страшилище замерло на мгновение, возможно, решая, как лучше
решить проблему избытка алкалоидов, которые оно получит вследствие того,
что я выдыхаю углекислый газ, перед моим мысленным взором пронеслись
последние несколько дней моей жизни. Не более того, поскольку более раннюю
часть своей жизни я совсем недавно уже вспоминал - когда собирался умирать
в прошлый раз.

Не знаю, что заставило меня действовать - дурацкое любопытство или
странная улыбка. Доктор Дрейд хотел, чтобы я оставался в больнице еще
некоторое время для дальнейшего обследования, несмотря на prima facie
[очевидный (лат.)] свидетельства того, что грудь у меня совершенно зажила.
Тем не менее я был вынужден его разочаровать и выписался из больницы
примерно часов пять спустя после ухода Надлера и Рагмы. Меня встретил Хал
и отвез домой.
Я отклонил предложение Хала и Мэри пообедать с ними и рано отправился
спать, позвонив сначала Джинни, которая сейчас с нетерпением ждала
возможности начать жизнь сначала - именно с того места, где она как бы
прервалась, когда я еще был студентом. Мы договорились встретиться на
следующий день вечером, и я лег спать - предварительно, впрочем, все-таки
нанес короткий визит на крыши близлежащих домов.
Был ли мой сон беспокойным? Да. Снаружи, конечно же, меня охраняли -
путешествуя по крышам, я заметил двух сонных типов, похожих на
полицейских, которые болтались возле моего дома. А вот внутри... Я
перебирал свои неприятности, не очень успешно пытаясь навести порядок в
собственной душе. Впрочем, к шести часам мне все-таки удалось добиться в
этом вопросе определенного успеха.
Затем прошло еще шесть часов, прежде чем для меня наступило утро. Мой
сон время от времени посещали какие-то мимолетные образы, вспомнить и
распознать которые впоследствии мне не удалось, если не считать улыбки.
Проснувшись, я знал, что должен сделать, и немедленно постарался придумать
достаточно солидное объяснение своему поведению - мне очень не хотелось,
чтобы оно было похоже на проявление очередной маниакальной идеи. Прошло
некоторое время и я решил, что маниакальные идеи тут совершенно ни при
чем. Любому было бы интересно посмотреть на место, где его чуть не убили.
Поэтому я позвонил Халу и попросил у него машину. Оказалось, что Мэри
куда-то на ней уехала. Впрочем, машина Ральфа была на месте, и я пешком
направился к его дому, чтобы ее забрать.
Ясное свежее утро обещало чудесный день. По дороге к морю я думал о
своей новой работе, о Джинни и о той улыбке.
Надлер уверял меня, что моя новая должность переживет нынешние
проблемы, и чем больше я о ней думал, тем более привлекательной она мне
казалась. Если возникает необходимость что-то делать, считайте, что вам
повезло, если вы сможете заняться чем-то интересным, тем, что доставит вам
удовольствие. Где-то происходили события, о которых нам почти ничего не
было известно, - я же получал возможность познать непознаваемое,
попытаться понять, вникнуть в суть экзотических явлений, посмотреть на
давно знакомые и понятные вещи с иной точки зрения.
Неожиданно я сообразил, что меня повергает в восторг эта перспектива.
Я хотел этого. У меня не было никаких иллюзий на предмет того, почему мне
предложили эту работу, но теперь, когда удалось помешать им захлопнуть
перед моим носом дверь, я был исполнен самых решительных намерений
победить все препятствия, которые могут встать на моем пути, и заняться
настоящей работой. В тот момент я подумал, что инопланетная антропология
(полагаю, правильнее было бы назвать эту науку ксенологией) как раз и была
тем делом, к которому я готовился всю жизнь, используя для этого несколько
эклектические подходы.
Я тихонько рассмеялся. Я был возбужден и, представьте себе, счастлив.
Поскольку я уже немного привык делать все в зеркальном отображении,
вести машину оказалось совсем не трудно. Я останавливался возле каждого
знака, на котором было написано "ПОТС", за городом же движение было далеко
не таким напряженным, и мне стало совсем хорошо. По правде говоря, после
того как я прошел через машину Ренниуса, самой трудноразрешимой оказалась
проблема бритья. Моя травмированная нервная система реагировала на
воображаемое отображение моего отображаемого движения вперед-назад,
останавливая руку и дожидаясь, когда я очищу от грязи электрическую
бритву. После того как я проделывал все необходимые операции, у меня все
равно возникали довольно странные ощущения, но, справившись со всеми
случайностями и трудностями, я постепенно начал чувствовать себя гораздо
увереннее и даже ухитрялся достаточно чисто выбривать лицо.
Сидя за рулем, я корчил зеркалу рожи и думал о единственном фрагменте
ночных видений, который засел в моей памяти. Улыбка. Чья? Я не знал.
Просто улыбка, промелькнувшая в том месте сознания, где вещи начинают
приобретать смысл. Однако она осталась со мной, то появляясь, то исчезая,
словно лампа дневного света, которая собирается перегореть; когда я ехал
по дороге, по которой мы совсем недавно проехали вместе с Халом, я
попытался сам придумать какое-нибудь ассоциативное объяснение этой улыбке,
поскольку доктора Марко под рукой не было.
Почему-то мне не приходило в голову ничего, кроме "Моны Лизы". Я не
очень уверенно чувствовал себя в вопросах аналитических связей. Но ведь
именно эта знаменитая картина отправилась к нашим космическим друзьям в
обмен на машину Ренниуса. Должна существовать какая-то тонкая связь, по
крайней мере в моем подсознании - или со мной сыграло злую шутку
воображение в сочетании со случайным совпадением, и тогда логичнее будет
вспомнить о картинах Дали или Эрнста.
Я покачал головой и стал следить за тем, как мимо окон автомобиля
проносится утро. Через некоторое время я съехал на боковую дорогу.
Оставив машину в том месте, где мы с Халом остановились в прошлый
раз, я нашел тропинку и отправился к домику, довольно долго незаметно
осматривал его, но не увидел никаких признаков жизни. Рагма настаивал на
том, что я должен стараться избегать неприятностей, вряд ли этот домик
можно было рассматривать как неприятность. Я осторожно приблизился к
странному строению сзади и подобрался к окну, через которое, по всей
вероятности, Пол залез в дом.
Да. Шпингалет на окне сломан. Заглянув внутрь, я увидел небольшую
спальню, совсем пустую. Тогда я обошел домик и посмотрел в другое окно,
окончательно убедившись, что внутри никого нет. Сломанную дверь забили
гвоздями, так что мне пришлось вернуться назад и забраться внутрь точно
так же, как это сделал мой бывший преподаватель, мастер по изготовлению
камней.
Я прошел через спальню и оказался возле двери, из-за которой появился
Пол. Полиция не стала убирать в гостиной, все оставалось так, словно наше
сражение только что закончилось.
Судя по виду из окна, море было гораздо спокойнее, а вода зеленее,
чем в прошлый раз. Она оставляла более четкие линии на берегу, но я больше
не заметил никаких новых дверей в песке. Тогда я отвернулся от окна и стал
рассматривать сеть, которая в тот день так ловко упала на Пола в самый
нужный момент, вследствие чего было нарушено соотношение сил, а я получил
дырку в груди.
Какие-то веревки и кусок сети по-прежнему висели на гвозде, прибитом
к одной из потолочных балок, касаясь кучи мусора на полу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24