- Это ему вы собирались звонить, когда я
уничтожил предмет, по которому вы могли это сделать?
- Да.
Вексрот посмотрел на свой стол, подошел к нему, взял трубку и кисет.
- Да, - повторил он, набивая трубку табаком. - Надлер просил меня
позвонить, если я вас увижу. Поскольку вы позаботились о том, что я не
могу этого сделать прямо сейчас, я бы посоветовал вам связаться с ним,
если вы хотите получить подробные разъяснения.
Он засунул трубку в рот, наклонился вперед и написал номер в
блокноте. Вырвал листок и отдал его мне.
Я взял листок, посмотрел на перевернутые цифры и засунул бумажку в
карман.
Вексрот поднес спичку к своей трубке.
- И вам не известно, чего ему от меня надо? - спросил я.
Вексрот поставил стул на место и уселся.
- Не имею ни малейшего понятия.
- Ладно, после того как я врезал вам, мне немного полегчало. Увидимся
в суде.
Я повернулся, чтобы уйти.
- Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь когда-нибудь подавал в суд на
университет за то, что ему выдали диплом, - сказал Вексрот. - Любопытный
будет процесс. А пока должен заметить: меня радует тот факт, что вашему
безделью пришел конец.
- Поберегите свой восторг для другого случая, - сказал я. - Я еще с
вами не закончил.
- Вы и Летучий Голландец, - пробормотал он, как раз перед тем как я
захлопнул дверь.

Я спустился в аллею, прошел квартал и завернул за угол недалеко от
дома Мерими. Несколько минут спустя я уже сидел в такси и направлялся в
противоположную от центра города сторону. Вышел возле магазина одежды и
купил себе пальто. Было холодно, а я оставил свою куртку у Мерими.
Я решил посетить выставочный зал. У меня было полно свободного
времени, и я хотел проверить, следит за мной кто-нибудь или нет.
Я провел около часа в большой комнате, где находилась машина
Ренниуса. Интересно, сообщалось ли о моем предыдущем визите в утренних
новостях?.. Впрочем, какая разница. Я постарался запомнить, в каком
направлении двигаются посетители, где находятся охранники - сегодня их
было четверо, а раньше только двое. Прикинул расстояния до входов, короче
говоря, мне кажется, я ничего, не упустил. Не знаю, поставили ли они снова
решетку с внешней стороны верхних окон, но, по правде говоря, это не имело
существенного значения. Я не собирался повторять свой трюк. Теперь мне
нужно было придумать что-то новенькое.
Размышляя, я направился на поиски бутерброда с пивом; последнее
предназначалось для телепатов, если бы они появились по соседству.
Разыскивая пиво, я все время смотрел по сторонам и решил, что в данный
момент за мной никто не следит. Нашел подходящий бар, зашел туда, сделал
заказ, уселся поудобнее и принялся за еду.
Идея пришла мне в голову одновременно с порывом холодного ветра,
который впустил в бар очередной посетитель. Я немедленно отбросил ее и
продолжал есть. Однако ничего лучшего мне в голову не приходило.
Поэтому я оживил ту идею, почистил немного и рассмотрел со всех
сторон. Нельзя сказать, что это была такая уж находка, хотя не исключено,
что что-нибудь и получится. Я еще раз все обдумал, а потом сообразил, что
дело может сорваться из-за какого-нибудь побочного эффекта в самом
процессе. С трудом справившись с охватившим меня раздражением, я вернулся
к началу и стал все обдумывать снова. Моя идея балансировала на грани
абсурда, приходилось думать о таких дурацких мелочах...
Я направился на автобусную станцию, купил билет до дома и спрятал его
в кармане пальто. Потом приобрел журнал и жевательную резинку, попросил
сложить их в сумку, выбросил журнал, резинку засунул в рот, а сумку
оставил себе. Потом вошел в банк и разменял все свои деньги на
однодолларовые купюры, которые запихнул в сумку - всего их получилось сто
пятнадцать штук.
Добравшись до района, в котором располагался выставочный зал, я нашел
ресторан, где пальто принимали в гардероб, оставил его там и снова
выскользнул на улицу. Кусочком жевательной резинки приклеил номерок от
пальто к внутренней стороне скамейки, на которой посидел некоторое время.
Затем выкурил последнюю сигарету и направился в выставочный зал, держа в
одной руке сумку с деньгами, а в другой одну купюру.
Оказавшись внутри зала, я замедлил шаги, дожидаясь момента, когда
толпа достигнет подходящей плотности и распределится так, как мне было
необходимо, припоминая, что я чувствовал, когда открывались и закрывались
входные двери. Потом выбрал для себя место и стал пробиваться в нужную
сторону. К этому времени я уже порвал сумку с одного бока и крепко держал
ее в руках.
Прошло примерно минут пять, и я понял, что ситуация как нельзя лучше
подходит для моих целей: толпа была достаточно большой, а охранники
находились на приличном от меня расстоянии. Я прислушивался к обычным
разговорам типа: "А что же она все-таки делает?" и "Никто не знает",
иногда доносился голос: "Это что-то вроде преобразователя. Его сейчас
изучают". Вдруг я почувствовал сильный сквозняк, а рядом со мной возник
громадный детина.
Я пихнул его в бок локтем и немного подтолкнул вперед. Он же, в свою
очередь, одарил меня несколькими примерами средне-английского диалекта -
принято считать, что эти слова англо-саксонского происхождения - и сильным
пинком.
Я несколько преувеличил свою реакцию, отшатнулся, налетел еще на
какого-то человека, приняв меры к тому, чтобы сумка взлетела у меня над
головой. Она, естественно, разорвалась.
- Мои деньги! - завопил я, бросившись прямо к охранникам. - Мои
деньги!
Я проигнорировал шум, крики и волнение, поднявшиеся у меня за спиной.
Мне удалось запустить сигнализацию, но в тот момент это не имело никакого
значения. Я уже был на платформе и мчался в ту сторону, где резиновая
лента входила в центральный прибор. Я очень рассчитывал на то, что она
выдержит мой вес.
Услышав вопли: "Спускайтесь оттуда!", я прокричал несколько раз: "Мои
деньги!" и бросился животом на ленту, старательно делая вид, что пытаюсь
схватить купюру. Меня затянуло в мобилятор.
По мере продвижения через прибор я почувствовал слабое покалывание по
всему телу и на короткое время словно ослеп. Правда, это не помешало мне
развернуть долларовую купюру, которую я держал в руке. Так что я появился
с другой стороны прибора, высоко держа ее над головой, немедленно скатился
с ленты и, несмотря на легкое головокружение, соскочил с платформы и
метнулся к толпе, изображая при этом, что я пытаюсь догнать разбежавшиеся
от меня в разные стороны деньги. Впрочем, никаких денег особенно видно не
было.
- Мои деньги... - пробормотал я, перелез через ограждение и опустился
на четвереньки.
- Вот, возьмите, - проговорил какой-то честный гражданин и сунул мне
в лицо несколько скомканных купюр.
НИДО, еще НИДО, несколько бумажек вернулись ко мне. К счастью,
обдумывая предприятие, я заранее подготовил себя к этому эффекту, так что
мое измененное зеркально лицо не выказало никакого удивления, когда я
поднялся на ноги и начал благодарить добропорядочных посетителей
выставочного зала. Единственная купюра, которая казалась мне совершенно
нормальной, была та, что составила мне компанию в машине Ренниуса.
- Вы прошли сквозь эту штуку? - спросил меня какой-то мужчина.
- Нет. Я обошел ее сзади.
- А мне показалось, что вы проехали прямо сквозь нее.
- Ничего подобного.
Принимая деньги и делая вид, что пытаюсь отыскать остальные, я
внимательно осмотрел зал. Менее честные граждане с моими купюрами в
карманах направлялись в сторону выхода, который теперь находился с
противоположной стороны по сравнению с тем, где он был раньше. К этому я
тоже постарался подготовить себя заранее - во всяком случае
интеллектуально. Однако теперь меня посетили сомнения. Было очень трудно
сосредоточиться: весь зал развернуло наоборот. Тем, кто хотел уйти, никто
не мешал, потому что все охранники были заняты: два застряли в толпе, а
двое других собирали купюры. Возможно, мне следовало воспользоваться
поднявшейся суматохой и сбежать отсюда?
Сначала я планировал провернуть дело прямо на глазах у охраны и
посетителей, решив, что лучше всего будет держаться с властями и
любопытными зеваками как можно нахальнее, вопить что есть мочи про свои
украденные денежки и продолжать настаивать на том, что на самом деле я
обошел вокруг машины, а не влезал в нее. Я знал, что сумею настоять на
своем - меня не должны были задержать. В конце концов, я не совершил
никаких криминальных действий, а кроме того, теперь никто не мог отнять
назад мое превращение.
Впрочем, мне не пришлось особенно буянить. Один из охранников
выключил сигнал тревоги, а другой начал кричать, чтобы никто не уносил с
собой деньги, найденные в зале. Потом двое снова вернулись к дверям, а
тот, что надрывался насчет моих денег, отыскал меня глазами и прокричал:
- С вами все в порядке?
- Да, - ответил я, - со мной все в порядке. Но мои деньги...
- Мы их сейчас соберем! Сейчас соберем!
Он пробрался ко мне через толпу и положил руку мне на плечо. Я
поспешно засунул в карман ту купюру, которая казалась нормальной.
- Вы уверены, что с вами все в порядке?
- Конечно. Но у меня не...
- Мы постараемся собрать все ваши деньги, - сказал он. - Вы прошли
сквозь центральную часть машины?
- Нет, - заверил я охранника. - Мимо пролетала купюра, и я за ней
погнался.
- А мне показалось, что вы прошли через центральный прибор.
- Он обошел вокруг машины, - сообщил тот человек, с которым я
несколько секунд назад поделился этими сведениями. Он выручил, да
благословит его Бог, в самый нужный момент, словно все это время сидел у
меня на колене с моноклем в одном глазу.
- Да, - сказал я.
- А, понятно. Вы не перенесли шока или чего-нибудь подобного?
- Нет, и я сумел поймать свой доллар.
- Хорошо, - охранник вздохнул. - Рад, что нам не придется составлять
рапорт об этом инциденте. Что все-таки произошло?
- Меня толкнул какой-то парень, и моя сумка порвалась. Там была
утренняя выручка. Мой босс вычтет ее у меня из зарплаты, если...
- Давайте посмотрим, сколько удалось собрать.
Так мы и сделали, и я получил обратно девяносто семь долларов -
вполне достаточно, чтобы помянуть добрым словом своих сограждан и сказать
"спасибо" судьбе, которая помогла мне провести свой корабль через опасные
рифы. Оставив фальшивое имя и фальшивый адрес на случай, если кто-нибудь
захочет вернуть мне деньги, я поблагодарил всех несколько раз, извинился
за причиненное беспокойство и был таков.
Движение, как я немедленно заметил, шло в противоположных
направлениях. Что ж, это я как-нибудь переживу. Рекламные надписи на окнах
были написаны задом наперед. Ничего, с этим я тоже справлюсь.
Я направился к скамейке, где был спрятан номерок от моего пальто.
Пройдя с десяток шагов, я остановился как вкопанный.
Наверное, я пошел не туда, поскольку был уверен, что иду в нужном
направлении.
Мне пришлось постоять некоторое время на месте, пытаясь представить
себе весь город в зеркальном отображении. Это оказалось гораздо труднее,
чем я думал. Мой бутерброд с мясом и пиво поменялись в животе местами и
начали бурно протестовать - мне захотелось ухватиться за что-нибудь и
просто постоять, не шевелясь. Я постарался расставить все по местам,
точнее, так, как я считал правильным, и повернулся. Да. Стало немного
лучше. Хитрость состояла в том, чтобы двигаться от одной приметной точки к
другой, делая вид, что бреешься. Представлять себе, что смотришь в
зеркало. "Интересно, - подумал я, - дантист, оказавшись на моем месте,
лучше бы справился с задачей, или его способности распространяются только
на полость рта?" Ладно, не имеет значения. Я сообразил, где находилась
скамейка.
Присел на скамейку, запаниковал было, когда не обнаружил номерка на
месте, но потом вспомнил, что он должен находиться на противоположной
стороне. Да. Все в порядке...
Конечно, я оставил номерок здесь для того, чтобы он не отобразился и
у меня не возникло бы трудностей при получении пальто. А пальто я сдал для
того, чтобы не отобразился билет в кармане.
Я мысленно наметил маршрут и направился к ресторану. К тому, что он
находится на противоположной стороне улицы, я сумел подготовиться, но у
дверей завозился в поисках ручки, которая, естественно, оказалась не с той
стороны.
Девушка быстро принесла пальто, однако когда я собрался уходить, она
заявила:
- Сегодня, кажется, не первое апреля.
- Что?
Она помахала у меня перед носом купюрой. Так как у меня не было
мелочи, я решил оставить ей доллар на чай. И сообразил, что отдал ей тот
единственный доллар, который мне казался нормальным - тот самый, что
прошел вместе со мной через мобилятор.
- Ой, - воскликнул я, улыбнувшись, - этот я приберегал для вечеринки.
Вот, давайте поменяемся.
Я отдал ей купюру, на которой было написано "НИДО", и она решила, что
ей тоже стоит улыбнуться.
- Он был так похож на настоящий. Я даже не сразу поняла, в чем тут
дело.
- Да, отличная шутка.
Я остановился, чтобы купить пачку сигарет, а потом отправился на
поиски автобусной остановки. Учитывая, что до отхода автобуса оставалось
еще довольно много времени, я решил, что надо принять лекарство против
телепатов, - зайдя в скромный бар, заказал себе кружку пива.
Вкус у него был какой-то странный. Не то чтобы плохой. Просто совсем
другой. Я прочитал название марки справа налево и на всякий случай
уточнил, что именно я пью у бармена. Он подтвердил правильность моего
обратного чтения. Тогда я пожал плечами и принялся пить. Постепенно мне
начал нравиться этот новый вкус.
Когда немного позже я закурил сигарету, у нее тоже оказался
незнакомый мне вкус. Сначала я отнес это к непривычному привкусу пива.
Затем у меня появилась смутная догадка, и я, подозвав бармена, попросил
налить мне виски.
У него оказался богатый, дымный вкус, не имеющий ничего общего с тем,
что мне доводилось пробовать ранее из бутылок с такими же этикетками. Или
с любыми другими, если быть до конца честным.
Потом у меня в голове вдруг возникли воспоминания о двухлетнем курсе
органической химии. Все аминокислоты, за исключением глицина, были
левосторонними, в соответствии с направлением спиралей протеинов. То же
самое и с нуклеидами - в соответствии с направлением витков спирали
нуклеиновой кислоты. Но так было до моего превращения. Я принялся отчаянно
размышлять о пространственных изомерах и питании. Кажется, организм иногда
воспринимает некоторые вещества только левосторонними и отвергает те же
вещества с противоположным направлением спирали. Однако в других случаях
организм воспринимает и то, и другое, хотя в одном случае пищеварение
может занять больше времени, чем в другом. Я постарался вспомнить
что-нибудь определенное. Мое пиво и виски содержали этиловый спирт...
Ладно. Молекула симметрична, два атома водорода отходят от центрального
атома углерода. Значит, отображенный или не отображенный, я все равно
смогу напиться. Тогда почему так изменился вкус? Ответ: сложные
несимметричные эфиры, которые по-разному воздействуют на вкусовые
рецепторы. Мое обоняние, наверное, тоже играло в обратные игры с
сигаретным дымом. Я решил, что, вернувшись домой, должен буду как можно
быстрее разобраться во многих вещах. Поскольку я не знал, как долго мне
суждено оставаться Spiegelmensch [зеркальный человек (нем.)], следовало
позаботиться о том, чтобы не помереть с голоду, если такая опасность
существовала.
Я допил свое пиво. Во время длинной автобусной поездки у меня будет
возможность более подробно поразмыслить над этим явлением. Пока же я
посчитал, что разумно побродить немного по городу и проверить, не следят
ли за мной какие-нибудь подозрительные личности.
Я вышел из бара и болтался по улицам минут пятнадцать или двадцать,
но так и не сумел заметить никого, кто проявлял бы повышенный интерес к
моей персоне. Тогда я направился на остановку, чтобы успеть на
стереоизомерный автобус.
Когда мы медленно и сонно проезжали через пригородную зону, я
позволил всем возникшим у меня неприятностям пройти торжественным маршем
по улицам моего сознания, пытаясь вызволить мечущиеся в отчаянном танце
мысли из-за прутьев бесконечных решеток и не слыша ничего, кроме
громоподобного грохота клоунских барабанов у себя в висках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24