Захочет ли он когда-нибудь любви, обрушится ли она на него, как, вне всякого сомнения, обрушилась на Эмму?
На следующий день Колин Уэрхем зашел в свой клуб, где у него была назначена встреча с приятелем. До свидания еще оставалось время — и он прошел в игорный зал. Несмотря на ранний час, за столами уже сидели завсегдатаи. Колин окинул взглядом всех играющих, и вдруг ему в глаза бросился один джентльмен. При виде его Колину пришла в голову идея.
— Добрый день, Уитмен, — сказал Уэрхем, подходя к нему.
Тот обернулся и был, кажется, страшно удивлен, увидев барона.
— Сент-Моур! — озадаченно сказал он.
— Я хотел у вас кое-что спросить.
Уитмен, высокий худощавый человек с темными волосами до плеч и холодными черными глазами, пожал плечами — дескать, пожалуйста, спрашивайте.
«Вот таких типов Эмма и ненавидит больше всего на свете, — подумал Колин. — Она и меня поначалу приняла за одного из них».
Уитмен был известен как заядлый игрок. Вся его жизнь проходила в прокуренных притонах. Каким-то образом он ухитрялся выигрывать достаточно, чтобы хватало на жизнь, хотя чаще находился на грани нищеты. Именно поэтому он был склонен приобщать к игре богатых молодых людей, взимая с них за это приобщение немалую толику их состояния.
— Вы не встречали молодого человека по имени Беллингем? — спросил Колин.
Говорить о том, где Уитмену мог встретиться Робин, не было нужды. И так было ясно, что имелись в виду карточные столы. Кроме игорных притонов, Уитмен нигде не бывал.
— Беллингем? — В голосе Уитмена отсутствовал всякий интерес.
— Молодой человек, светлые волосы, франтоват, — подсказал Колин.
— Встречал, — ответил Уитмен, которому эти подробности, казалось, не были нужны. — Играет прескверно. Не имеет никакого понятия о стратегии и не способен сосредоточиться на игре. Все оглядывается, нет ли в зале знакомых, а про игру забывает.
— Он много проигрывает?
Уитмен посмотрел на Колина:
— Наверное. Никогда не видел, чтобы он выигрывал. — В черных глазах появилась искра интереса. — Ваш родственник? Собираетесь заплатить его долги?
— Нет, — ответил Колин. — Все, чем он располагает, — это содержание, которое назначил ему отец.
— А. — Интерес Уитмена угас. Такая мелочь его не интересовала. — Недаром он водится с акулами.
— Он занимал деньги у ростовщиков?
Уитмен бросил на Колина усталый и даже немного презрительный взгляд:
— А кто из нас не занимал?
Колин понял, что положение серьезнее, чем он думал. Вот болван! Кто же занимает у ростовщиков? Всем известно, что выплатить такой долг практически невозможно — у них обычно набегают проценты, чуть ли не равные занятой сумме.
— А у какого ростовщика, не знаете? — спросил он Уитмена.
Тот пожал плечами. Не знает и не интересуется.
— Извините, меня зовут, — сказал он, кивая на один из карточных столов. — Может, тоже попытаете счастья? — несколько оживившись, предложил он.
— Нет, спасибо. Я договорился пообедать с приятелем.
Уитмен тут же отошел и сел за карточный стол. Теперь его интересовали только карты, которые банкомет уже начал сдавать. Колин же стоял и, нахмурившись, обдумывал услышанное. Если он расскажет об этом Эмме, она разволнуется и захочет вмешаться. А уж ей-то он ни за что не позволит иметь дело с ростовщиками. Сообщить о долгах Робина его отцу? Это будет похоже на наушничество. Конечно, можно просто забыть об услышанном, но это не предотвратит неминуемой катастрофы.
Надо узнать, кому Робин задолжал. Тут нет ничего трудного. И анонимно оплатить долг Робина, избежав выяснения отношений, болезненных признаний или негодующих тирад. Да, так будет лучше всего.
«Вот пообедаю и займусь поисками ростовщика», — решил Колин и спокойно отправился разыскивать Джеймса.
Ростовщика Колин нашел без труда. Через два часа он был уже у него и передавал ему большую пачку банкнот.
— Спасибо, милорд, — сказал ростовщик, не спуская глаз с денег. — Очень рад был с вами познакомиться. Если у вас возникнет нужда, можете на меня рассчитывать.
— Надеюсь, что такого не произойдет, — спокойно ответил Колин.
Ростовщик засмеялся, словно услышал хорошую шутку:
— Да уж, с вами, наверное, не произойдет, милорд. Хотя никогда не знаешь…
— Верно. Я хотел бы получить расписку Беллингема.
— Да-да, пожалуйста. Вот она. Все в порядке. — Ростовщик вручил Колину документ, на котором накарябал «Оплачено» и расписался.
— Благодарю вас. — Колин сложил бумагу вчетверо и сунул в карман. — Надеюсь, вы понимаете, что никто не должен знать о том, что долг уплатил я.
— Обещаю вам держать язык за зубами, милорд.
— Вот именно. И если я узнаю…
Ростовщик жестом остановил его:
— Клиенты на меня полагаются. В нашем деле умение хранить тайну — главное.
Колин пошел к двери.
— Скажите мистеру Беллингему, что я готов его ссудить деньгами по первой просьбе.
— Из расчета двадцати процентов в месяц, — сухо сказал Колин.
— Это так, милорд, — ничуть не смутившись, ответил ростовщик. — Наши услуги стоят недешево.
Колин вышел, ничего не сказав.
Глава 11
Реддингс стоял в стороне, дожидаясь, пока барон расправит складки шейного платка к своему полному удовлетворению, потом подал ему темный вечерний камзол и разгладил его на плечах своего господина. Приятно быть в услужении у джентльмена, на котором все так хорошо сидит, с удовлетворением подумал Реддингс. На балу ему не будет равного: широкие плечи, длинные стройные ноги, великолепная осанка. Колин причесывался перед зеркалом. Камердинер украдкой глянул на его отражение. От того беспросветного уныния, которое так тревожило Реддингса по пути в Англию, не осталось и следа. Правда, за последнее время с лица барона почти не сходило выражение серьезной озабоченности. Но это не волновало Реддингса, лишь бы не он сам был ее причиной. Кому-то барон явно собирается задать перцу.
Странно устроен этот мир, думал Реддингс. В доме стало все иначе, чем было до его ухода с молодым хозяином на войну. И госпожа у них очень необычная. А уж ее слуга, этот турок, такой чудной, что и слов не подберешь. Но миледи — просто сокровище. Реддингс был убежден, что она спасла его господина от полного отчаяния.
— Реддингс, — сказал Колин, — очнись!
— Извините, милорд, — сказал камердинер, осознав, что не слышал слов хозяина.
— О чем это ты замечтался? — с улыбкой спросил Колин. — Судя по выражению твоего лица, о чем-то приятном.
— Задумался, милорд. Прошу прощения.
— Ты куда подевал мой плащ?
Реддингс принес из гардероба плащ и подал его Колину.
— Нет, надевать я его не буду, понесу в руках. Пойду посмотрю, готова ли миледи.
Реддингс аккуратно расправил плащ на руке своего господина, потом многозначительно кашлянул.
— В чем дело?
— Да ничего, милорд. Просто я заметил, что дамам всегда хочется… произвести впечатление. А сегодня…
— Не тяни. Ты про что?
— Сегодня от мадам Софи привезли новое платье, — доверительно сообщил Реддингс.
— Вот как? — Колин задумался. Его мучило невысказанное напряжение в его отношениях с Эммой, секреты, которые от него скрывались, он устал ждать, когда она, наконец, обратится к нему за помощью. — Ты думаешь, что она хочет поразить меня новым нарядом? — спросил он.
— Да, милорд, — невозмутимо отозвался камердинер.
— Ну что ж. Тогда я подожду ее в гостиной.
— Правильно, милорд, — одобрительно сказал Реддингс.
Ждать Колину пришлось недолго. Пробыв в гостиной всего несколько минут, он услышал в прихожей шаги. Когда его жена появилась в дверях, он задохнулся от восхищения. Ее юбка состояла из нескольких слоев шелка разных оттенков цвета морской волны и при ходьбе, казалось, струилась вниз к ее туфелькам тоже цвета морской волны. Корсаж плотно облегал высокую грудь, зачесанные наверх блестящие волосы каскадом падали на спину. В ушах и на шее сверкали фамильные изумруды.
— Потрясающе! — воскликнул Колин.
— Правда, красивое платье? — спросила Эмма и крутанулась перед ним так, что юбка всколыхнулась всеми своими разноцветными слоями. — Софи просто гениальная портниха.
— И, кажется, процветает.
— О да, — с улыбкой ответила Эмма. — И представь себе, это ее нисколько не удивляет.
— Ты затмишь на балу всех. Как бы жена Тома не пожалела, что тебя пригласила, — сказал Колин. — Она всегда хочет быть первой красавицей на балу.
— Колин! Это неправда!
— Разве?
— Конечно, нет. Диана со мной очень мила.
— Видел я, как она мила, — улыбнулся Уэрхем. — Вечно посылает тебя в другую комнату, где тебя ждет ужасно смешное зрелище или просто очаровательные люди. Люди, которые, конечно, не принадлежат к кружку ее поклонников.
— Какой вздор! — сказала Эмма, но, согласившись, что ее муж прав, засмеялась.
— Диана держит при себе всех своих прежних кавалеров, словно и замуж не выходила. Хорошо, что около тебя не вьется толпа бывших воздыхателей.
Эмма, надевавшая накидку, на секунду застыла. Колин заметил, что у нее на лице промелькнуло выражение страха. Нет, это невыносимо — чувствовать, что она отгородилась от него стеной. Что же она скрывает?
— Поехали, — сказала Эмма. — Я обещала Каролине, что мы приедем пораньше, и я займу тетю Силию. Каролина ее боится.
— С чего ей ее бояться? — сказал Колин, предлагая Эмме руку.
Разговора опять не получилось.
Каролина встретила их в дверях. Она была ужасно взволнована.
— Тетя Силия в плохом настроении, — растерянно сказала она. — Приказала мне отослать Никки наверх, а он всего только немного постукал по клавишам пианино. Эмма, помоги мне!
Она сунула накидку Эммы лакею и торопливо повела ее в гостиную. Эмма в уме поблагодарила тетю Силию за то, что та избавила их от озорника Никки. Поспешая за Каролиной, Эмма размышляла: и почему вся семья так боится тетю Силию? Эмме старуха очень нравилась. У нее был на редкость трезвый ум.
Колин не спеша шел за ними. Когда он вошел в гостиную, Эмма уже сидела рядом с тетей Силией. Он задержался в дверях, оглядывая приглашенных Каролиной родственников и друзей. Никого неожиданного он не увидел, всех этих людей он встречал уже тысячи раз и не мог сказать ни одному из них ничего нового. Хорошо хоть, что его жена не следует светским правилам так безусловно, как Каролина. А то пришлось бы ему тоже без конца принимать в доме надоевших гостей.
— Простите, — раздался голос рядом с ним.
Колин обернулся и увидел Робина в вечернем туалете наимоднейшего покроя. Его жилет сверкал золотым шитьем.
Заметив взгляд, которым Колин наградил жилет, Робин не совсем уверенно сказал:
— Последний крик моды.
— Не сомневаюсь, — серьезно отозвался Колин.
Робин с подозрением посмотрел на него: не насмехается ли над ним Уэрхем? Потом пожал плечами: не все ли равно?
— Я хотел с вами поговорить.
— Ты и говоришь.
— Да, конечно. Но я хотел обсудить один вопрос.
Колин наклонил голову в знак того, что он готов его выслушать.
Робин несколько секунд переминался с ноги на ногу.
— Со мной приключилась очень странная вещь.
Выдавив из себя эти слова, он снова замолчал и оглянулся, словно желая увериться, что их никто не слышит.
— Ну? — сказал Колин.
— Мне не хочется вам об этом говорить, — выпалил Робин. — То есть главное — чтобы не узнала Эмма. Но я никак не могу понять, что произошло. Колин насторожился.
— Можешь мне довериться, — сказал он.
— Гм-м, — промычал Робин. Ему, очевидно, было очень не по себе.
— Хочешь, дам слово, что все останется между нами? — предложил Колин.
— Нет-нет, я и так знаю, что вы всегда держите язык за зубами. Дело в том…
— Может, все-таки скажешь наконец, в чем дело?
Молодой человек собрался с духом и начал:
— Дело в том, что месяц назад я сильно проигрался. — Он опасливо посмотрел на Колина: не станет ли он читать ему по этому поводу нотацию? — но Колин просто выжидательно смотрел на него. — А расплатиться мне было нечем, — продолжал Робин и опять замолчал. Колин все так же выжидательно смотрел на него. Набрав в легкие воздуху, Робин выпалил главное: — Попал, короче говоря, в переплет. Деньги надо было так или иначе найти. И я пошел к ростовщику и занял у него. — Робин конвульсивно сглотнул.
Колин ждал продолжения. Интересно, как Робин это преподнесет?
— А вчера ростовщик сказал мне, что за меня заплатили, — наконец дошел до сути дела Робин. — Все до последнего пенса, включая проценты. Но я-то ведь не платил! А кто заплатил, ростовщик отказался сказать.
Колин смотрел на него с выражением вежливого интереса.
— Он сказал, что этот человек желает остаться неизвестным, — продолжал Робин. — Вы когда-нибудь слышали о чем-либо подобном?
Колин, конечно, сказал, что не слышал.
— Это, конечно, не отец, — сказал Робин. — Хотя должен признать, что за последнее время он ничего о картах мне не говорил. — Он нахмурился. — Это тоже странно. Уж не заболел ли он? В общем, я хотел вас спросить… — Робин словно не мог подобрать слов. — Вы к этому, случайно, не имели отношения? — наконец выговорил он.
— Я? — удивленно спросил Колин.
— Вы тогда вернули мне расписки, — запинаясь, сказал Робин. — И я знаю, как Эмма относится к картежной игре. Хотя у нее для этого есть основания. Вот мне и подумалось, что, может быть, вы…
«Если я смолчу, — подумал Колин, — то не солгу».
Робин вглядывался ему в лицо. Наступила неловкая пауза. Выражение лица Робина вдруг изменилось. В нем не было больше тревоги, ее сменила решимость.
— Так вот, если вы об этом все же что-то знаете, я хотел сказать тому, кто за меня расплатился, что я ему очень благодарен и, конечно, хочу со временем вернуть ему эти деньги.
Да, парень совсем не дурак.
— И если вам случится… узнать, кто за меня расплатился, скажите ему, что я пришел к выводу, что проводить время за карточным столом… это… не…. не так уж… — И Робин беспомощно замолчал.
— …не такой уж хороший способ добиться успеха в обществе? — подсказал Колин.
— Вот именно! — облегченно воскликнул Робин. — Да и играть-то я толком не умею, — признался он.
— Неужели?
— Правда-правда, — весело сказал Робин, испытывавший большое облегчение от мысли, что самая трудная часть разговора позади. — Мне не так уж интересно играть в карты, — признался он, словно раскрывая постыдный секрет, — и вечно приходится ломать голову, где взять деньги, чтобы расплатиться за проигрыш.
Колин слушал его в сочувственном молчании.
— Так вот я решил… сообщить тому человеку, что больше я играть в карты не буду. Ну, может, иногда сыграю с друзьями по маленькой, — торопливо добавил он, словно испугавшись, что ему запретят и это.
— Очень разумное решение, — сказал барон.
Робин кивнул:
— Дело в том, что, по-моему, у меня совсем другой талант. Многие говорили мне, что я одеваюсь с большим вкусом.
— Да?
— Да. Даже Фаррел мне это сказал. Фаррел был законодателем мод среди светской молодежи…
— Поздравляю, — сказал Колин, с трудом удерживаясь от улыбки.
Робин принял его слова за чистую монету.
— Не многие посмели бы надеть такой жилет, — сказал он. — Но у меня нюх на моду.
— Да, в этом тебе не откажешь, — почти искренне ответил Колин.
— Так что можете… То есть те, кого это интересует, могут за меня не беспокоиться, — заключил Робин, на лице которого опять промелькнула неловкость.
Колин молча кивнул, а Робин поклонился и прошел к группе молодых людей, стоявших у противоположной стены гостиной. Все вышло как нельзя лучше. Конечно, было бы очень приятно рассказать про этот разговор Эмме. Но этого делать нельзя.
— Я слышу, вы взяли эту девчонку Морлендов себе под крыло? — в эту самую минуту гаркнула тетя Силия, обращаясь к сидевшей рядом с ней Эмме. — Ну как, еще не пожалели? По словам ее бабки, у девчонки голова забита романтическими бреднями, к тому же она ведет себя как пуп земли.
— Да, она… своеобразная девушка, — ответила Эмма. Она говорила очень тихо. — Я даже хочу представить леди Мэри вам. Мне кажется, она вам понравится.
Эта мысль даже развеселила Эмму.
— Выдумали тоже! — фыркнула старуха, — Терпеть не могу скандалисток. — Она вперила в Эмму проницательный взор. — Вы что, жалеете ее, что ли?
— Я знаю, как легко в молодости наделать ошибок, — ответила Эмма, твердо встретив ее взгляд.
Тетя Силия несколько секунд в упор глядела на нее, потом улыбнулась:
— Я с самого начала поняла, что вы судьбой предназначены для Колина.
— С самого начала? — не смогла удержаться от искушения Эмма.
— И не надо меня задирать, милочка, — ответила тетя Силия со смешком в глазах. — А вам известно, что теперь со мной и Кэтрин согласна? Вы нашли к ней подход. И вообще у вас все получилось преотлично. Того и гляди, станете любимицей света.
Если бы старуха знала, какой скандал грозит разразиться над их семейством, — подумала Эмма, — ее хватил бы удар.
— Колин ужасно вами гордится, — продолжала тетя Силия, взглянув на внучатого племянника. — И есть за что. Хорошая жена — козырь светского человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
На следующий день Колин Уэрхем зашел в свой клуб, где у него была назначена встреча с приятелем. До свидания еще оставалось время — и он прошел в игорный зал. Несмотря на ранний час, за столами уже сидели завсегдатаи. Колин окинул взглядом всех играющих, и вдруг ему в глаза бросился один джентльмен. При виде его Колину пришла в голову идея.
— Добрый день, Уитмен, — сказал Уэрхем, подходя к нему.
Тот обернулся и был, кажется, страшно удивлен, увидев барона.
— Сент-Моур! — озадаченно сказал он.
— Я хотел у вас кое-что спросить.
Уитмен, высокий худощавый человек с темными волосами до плеч и холодными черными глазами, пожал плечами — дескать, пожалуйста, спрашивайте.
«Вот таких типов Эмма и ненавидит больше всего на свете, — подумал Колин. — Она и меня поначалу приняла за одного из них».
Уитмен был известен как заядлый игрок. Вся его жизнь проходила в прокуренных притонах. Каким-то образом он ухитрялся выигрывать достаточно, чтобы хватало на жизнь, хотя чаще находился на грани нищеты. Именно поэтому он был склонен приобщать к игре богатых молодых людей, взимая с них за это приобщение немалую толику их состояния.
— Вы не встречали молодого человека по имени Беллингем? — спросил Колин.
Говорить о том, где Уитмену мог встретиться Робин, не было нужды. И так было ясно, что имелись в виду карточные столы. Кроме игорных притонов, Уитмен нигде не бывал.
— Беллингем? — В голосе Уитмена отсутствовал всякий интерес.
— Молодой человек, светлые волосы, франтоват, — подсказал Колин.
— Встречал, — ответил Уитмен, которому эти подробности, казалось, не были нужны. — Играет прескверно. Не имеет никакого понятия о стратегии и не способен сосредоточиться на игре. Все оглядывается, нет ли в зале знакомых, а про игру забывает.
— Он много проигрывает?
Уитмен посмотрел на Колина:
— Наверное. Никогда не видел, чтобы он выигрывал. — В черных глазах появилась искра интереса. — Ваш родственник? Собираетесь заплатить его долги?
— Нет, — ответил Колин. — Все, чем он располагает, — это содержание, которое назначил ему отец.
— А. — Интерес Уитмена угас. Такая мелочь его не интересовала. — Недаром он водится с акулами.
— Он занимал деньги у ростовщиков?
Уитмен бросил на Колина усталый и даже немного презрительный взгляд:
— А кто из нас не занимал?
Колин понял, что положение серьезнее, чем он думал. Вот болван! Кто же занимает у ростовщиков? Всем известно, что выплатить такой долг практически невозможно — у них обычно набегают проценты, чуть ли не равные занятой сумме.
— А у какого ростовщика, не знаете? — спросил он Уитмена.
Тот пожал плечами. Не знает и не интересуется.
— Извините, меня зовут, — сказал он, кивая на один из карточных столов. — Может, тоже попытаете счастья? — несколько оживившись, предложил он.
— Нет, спасибо. Я договорился пообедать с приятелем.
Уитмен тут же отошел и сел за карточный стол. Теперь его интересовали только карты, которые банкомет уже начал сдавать. Колин же стоял и, нахмурившись, обдумывал услышанное. Если он расскажет об этом Эмме, она разволнуется и захочет вмешаться. А уж ей-то он ни за что не позволит иметь дело с ростовщиками. Сообщить о долгах Робина его отцу? Это будет похоже на наушничество. Конечно, можно просто забыть об услышанном, но это не предотвратит неминуемой катастрофы.
Надо узнать, кому Робин задолжал. Тут нет ничего трудного. И анонимно оплатить долг Робина, избежав выяснения отношений, болезненных признаний или негодующих тирад. Да, так будет лучше всего.
«Вот пообедаю и займусь поисками ростовщика», — решил Колин и спокойно отправился разыскивать Джеймса.
Ростовщика Колин нашел без труда. Через два часа он был уже у него и передавал ему большую пачку банкнот.
— Спасибо, милорд, — сказал ростовщик, не спуская глаз с денег. — Очень рад был с вами познакомиться. Если у вас возникнет нужда, можете на меня рассчитывать.
— Надеюсь, что такого не произойдет, — спокойно ответил Колин.
Ростовщик засмеялся, словно услышал хорошую шутку:
— Да уж, с вами, наверное, не произойдет, милорд. Хотя никогда не знаешь…
— Верно. Я хотел бы получить расписку Беллингема.
— Да-да, пожалуйста. Вот она. Все в порядке. — Ростовщик вручил Колину документ, на котором накарябал «Оплачено» и расписался.
— Благодарю вас. — Колин сложил бумагу вчетверо и сунул в карман. — Надеюсь, вы понимаете, что никто не должен знать о том, что долг уплатил я.
— Обещаю вам держать язык за зубами, милорд.
— Вот именно. И если я узнаю…
Ростовщик жестом остановил его:
— Клиенты на меня полагаются. В нашем деле умение хранить тайну — главное.
Колин пошел к двери.
— Скажите мистеру Беллингему, что я готов его ссудить деньгами по первой просьбе.
— Из расчета двадцати процентов в месяц, — сухо сказал Колин.
— Это так, милорд, — ничуть не смутившись, ответил ростовщик. — Наши услуги стоят недешево.
Колин вышел, ничего не сказав.
Глава 11
Реддингс стоял в стороне, дожидаясь, пока барон расправит складки шейного платка к своему полному удовлетворению, потом подал ему темный вечерний камзол и разгладил его на плечах своего господина. Приятно быть в услужении у джентльмена, на котором все так хорошо сидит, с удовлетворением подумал Реддингс. На балу ему не будет равного: широкие плечи, длинные стройные ноги, великолепная осанка. Колин причесывался перед зеркалом. Камердинер украдкой глянул на его отражение. От того беспросветного уныния, которое так тревожило Реддингса по пути в Англию, не осталось и следа. Правда, за последнее время с лица барона почти не сходило выражение серьезной озабоченности. Но это не волновало Реддингса, лишь бы не он сам был ее причиной. Кому-то барон явно собирается задать перцу.
Странно устроен этот мир, думал Реддингс. В доме стало все иначе, чем было до его ухода с молодым хозяином на войну. И госпожа у них очень необычная. А уж ее слуга, этот турок, такой чудной, что и слов не подберешь. Но миледи — просто сокровище. Реддингс был убежден, что она спасла его господина от полного отчаяния.
— Реддингс, — сказал Колин, — очнись!
— Извините, милорд, — сказал камердинер, осознав, что не слышал слов хозяина.
— О чем это ты замечтался? — с улыбкой спросил Колин. — Судя по выражению твоего лица, о чем-то приятном.
— Задумался, милорд. Прошу прощения.
— Ты куда подевал мой плащ?
Реддингс принес из гардероба плащ и подал его Колину.
— Нет, надевать я его не буду, понесу в руках. Пойду посмотрю, готова ли миледи.
Реддингс аккуратно расправил плащ на руке своего господина, потом многозначительно кашлянул.
— В чем дело?
— Да ничего, милорд. Просто я заметил, что дамам всегда хочется… произвести впечатление. А сегодня…
— Не тяни. Ты про что?
— Сегодня от мадам Софи привезли новое платье, — доверительно сообщил Реддингс.
— Вот как? — Колин задумался. Его мучило невысказанное напряжение в его отношениях с Эммой, секреты, которые от него скрывались, он устал ждать, когда она, наконец, обратится к нему за помощью. — Ты думаешь, что она хочет поразить меня новым нарядом? — спросил он.
— Да, милорд, — невозмутимо отозвался камердинер.
— Ну что ж. Тогда я подожду ее в гостиной.
— Правильно, милорд, — одобрительно сказал Реддингс.
Ждать Колину пришлось недолго. Пробыв в гостиной всего несколько минут, он услышал в прихожей шаги. Когда его жена появилась в дверях, он задохнулся от восхищения. Ее юбка состояла из нескольких слоев шелка разных оттенков цвета морской волны и при ходьбе, казалось, струилась вниз к ее туфелькам тоже цвета морской волны. Корсаж плотно облегал высокую грудь, зачесанные наверх блестящие волосы каскадом падали на спину. В ушах и на шее сверкали фамильные изумруды.
— Потрясающе! — воскликнул Колин.
— Правда, красивое платье? — спросила Эмма и крутанулась перед ним так, что юбка всколыхнулась всеми своими разноцветными слоями. — Софи просто гениальная портниха.
— И, кажется, процветает.
— О да, — с улыбкой ответила Эмма. — И представь себе, это ее нисколько не удивляет.
— Ты затмишь на балу всех. Как бы жена Тома не пожалела, что тебя пригласила, — сказал Колин. — Она всегда хочет быть первой красавицей на балу.
— Колин! Это неправда!
— Разве?
— Конечно, нет. Диана со мной очень мила.
— Видел я, как она мила, — улыбнулся Уэрхем. — Вечно посылает тебя в другую комнату, где тебя ждет ужасно смешное зрелище или просто очаровательные люди. Люди, которые, конечно, не принадлежат к кружку ее поклонников.
— Какой вздор! — сказала Эмма, но, согласившись, что ее муж прав, засмеялась.
— Диана держит при себе всех своих прежних кавалеров, словно и замуж не выходила. Хорошо, что около тебя не вьется толпа бывших воздыхателей.
Эмма, надевавшая накидку, на секунду застыла. Колин заметил, что у нее на лице промелькнуло выражение страха. Нет, это невыносимо — чувствовать, что она отгородилась от него стеной. Что же она скрывает?
— Поехали, — сказала Эмма. — Я обещала Каролине, что мы приедем пораньше, и я займу тетю Силию. Каролина ее боится.
— С чего ей ее бояться? — сказал Колин, предлагая Эмме руку.
Разговора опять не получилось.
Каролина встретила их в дверях. Она была ужасно взволнована.
— Тетя Силия в плохом настроении, — растерянно сказала она. — Приказала мне отослать Никки наверх, а он всего только немного постукал по клавишам пианино. Эмма, помоги мне!
Она сунула накидку Эммы лакею и торопливо повела ее в гостиную. Эмма в уме поблагодарила тетю Силию за то, что та избавила их от озорника Никки. Поспешая за Каролиной, Эмма размышляла: и почему вся семья так боится тетю Силию? Эмме старуха очень нравилась. У нее был на редкость трезвый ум.
Колин не спеша шел за ними. Когда он вошел в гостиную, Эмма уже сидела рядом с тетей Силией. Он задержался в дверях, оглядывая приглашенных Каролиной родственников и друзей. Никого неожиданного он не увидел, всех этих людей он встречал уже тысячи раз и не мог сказать ни одному из них ничего нового. Хорошо хоть, что его жена не следует светским правилам так безусловно, как Каролина. А то пришлось бы ему тоже без конца принимать в доме надоевших гостей.
— Простите, — раздался голос рядом с ним.
Колин обернулся и увидел Робина в вечернем туалете наимоднейшего покроя. Его жилет сверкал золотым шитьем.
Заметив взгляд, которым Колин наградил жилет, Робин не совсем уверенно сказал:
— Последний крик моды.
— Не сомневаюсь, — серьезно отозвался Колин.
Робин с подозрением посмотрел на него: не насмехается ли над ним Уэрхем? Потом пожал плечами: не все ли равно?
— Я хотел с вами поговорить.
— Ты и говоришь.
— Да, конечно. Но я хотел обсудить один вопрос.
Колин наклонил голову в знак того, что он готов его выслушать.
Робин несколько секунд переминался с ноги на ногу.
— Со мной приключилась очень странная вещь.
Выдавив из себя эти слова, он снова замолчал и оглянулся, словно желая увериться, что их никто не слышит.
— Ну? — сказал Колин.
— Мне не хочется вам об этом говорить, — выпалил Робин. — То есть главное — чтобы не узнала Эмма. Но я никак не могу понять, что произошло. Колин насторожился.
— Можешь мне довериться, — сказал он.
— Гм-м, — промычал Робин. Ему, очевидно, было очень не по себе.
— Хочешь, дам слово, что все останется между нами? — предложил Колин.
— Нет-нет, я и так знаю, что вы всегда держите язык за зубами. Дело в том…
— Может, все-таки скажешь наконец, в чем дело?
Молодой человек собрался с духом и начал:
— Дело в том, что месяц назад я сильно проигрался. — Он опасливо посмотрел на Колина: не станет ли он читать ему по этому поводу нотацию? — но Колин просто выжидательно смотрел на него. — А расплатиться мне было нечем, — продолжал Робин и опять замолчал. Колин все так же выжидательно смотрел на него. Набрав в легкие воздуху, Робин выпалил главное: — Попал, короче говоря, в переплет. Деньги надо было так или иначе найти. И я пошел к ростовщику и занял у него. — Робин конвульсивно сглотнул.
Колин ждал продолжения. Интересно, как Робин это преподнесет?
— А вчера ростовщик сказал мне, что за меня заплатили, — наконец дошел до сути дела Робин. — Все до последнего пенса, включая проценты. Но я-то ведь не платил! А кто заплатил, ростовщик отказался сказать.
Колин смотрел на него с выражением вежливого интереса.
— Он сказал, что этот человек желает остаться неизвестным, — продолжал Робин. — Вы когда-нибудь слышали о чем-либо подобном?
Колин, конечно, сказал, что не слышал.
— Это, конечно, не отец, — сказал Робин. — Хотя должен признать, что за последнее время он ничего о картах мне не говорил. — Он нахмурился. — Это тоже странно. Уж не заболел ли он? В общем, я хотел вас спросить… — Робин словно не мог подобрать слов. — Вы к этому, случайно, не имели отношения? — наконец выговорил он.
— Я? — удивленно спросил Колин.
— Вы тогда вернули мне расписки, — запинаясь, сказал Робин. — И я знаю, как Эмма относится к картежной игре. Хотя у нее для этого есть основания. Вот мне и подумалось, что, может быть, вы…
«Если я смолчу, — подумал Колин, — то не солгу».
Робин вглядывался ему в лицо. Наступила неловкая пауза. Выражение лица Робина вдруг изменилось. В нем не было больше тревоги, ее сменила решимость.
— Так вот, если вы об этом все же что-то знаете, я хотел сказать тому, кто за меня расплатился, что я ему очень благодарен и, конечно, хочу со временем вернуть ему эти деньги.
Да, парень совсем не дурак.
— И если вам случится… узнать, кто за меня расплатился, скажите ему, что я пришел к выводу, что проводить время за карточным столом… это… не…. не так уж… — И Робин беспомощно замолчал.
— …не такой уж хороший способ добиться успеха в обществе? — подсказал Колин.
— Вот именно! — облегченно воскликнул Робин. — Да и играть-то я толком не умею, — признался он.
— Неужели?
— Правда-правда, — весело сказал Робин, испытывавший большое облегчение от мысли, что самая трудная часть разговора позади. — Мне не так уж интересно играть в карты, — признался он, словно раскрывая постыдный секрет, — и вечно приходится ломать голову, где взять деньги, чтобы расплатиться за проигрыш.
Колин слушал его в сочувственном молчании.
— Так вот я решил… сообщить тому человеку, что больше я играть в карты не буду. Ну, может, иногда сыграю с друзьями по маленькой, — торопливо добавил он, словно испугавшись, что ему запретят и это.
— Очень разумное решение, — сказал барон.
Робин кивнул:
— Дело в том, что, по-моему, у меня совсем другой талант. Многие говорили мне, что я одеваюсь с большим вкусом.
— Да?
— Да. Даже Фаррел мне это сказал. Фаррел был законодателем мод среди светской молодежи…
— Поздравляю, — сказал Колин, с трудом удерживаясь от улыбки.
Робин принял его слова за чистую монету.
— Не многие посмели бы надеть такой жилет, — сказал он. — Но у меня нюх на моду.
— Да, в этом тебе не откажешь, — почти искренне ответил Колин.
— Так что можете… То есть те, кого это интересует, могут за меня не беспокоиться, — заключил Робин, на лице которого опять промелькнула неловкость.
Колин молча кивнул, а Робин поклонился и прошел к группе молодых людей, стоявших у противоположной стены гостиной. Все вышло как нельзя лучше. Конечно, было бы очень приятно рассказать про этот разговор Эмме. Но этого делать нельзя.
— Я слышу, вы взяли эту девчонку Морлендов себе под крыло? — в эту самую минуту гаркнула тетя Силия, обращаясь к сидевшей рядом с ней Эмме. — Ну как, еще не пожалели? По словам ее бабки, у девчонки голова забита романтическими бреднями, к тому же она ведет себя как пуп земли.
— Да, она… своеобразная девушка, — ответила Эмма. Она говорила очень тихо. — Я даже хочу представить леди Мэри вам. Мне кажется, она вам понравится.
Эта мысль даже развеселила Эмму.
— Выдумали тоже! — фыркнула старуха, — Терпеть не могу скандалисток. — Она вперила в Эмму проницательный взор. — Вы что, жалеете ее, что ли?
— Я знаю, как легко в молодости наделать ошибок, — ответила Эмма, твердо встретив ее взгляд.
Тетя Силия несколько секунд в упор глядела на нее, потом улыбнулась:
— Я с самого начала поняла, что вы судьбой предназначены для Колина.
— С самого начала? — не смогла удержаться от искушения Эмма.
— И не надо меня задирать, милочка, — ответила тетя Силия со смешком в глазах. — А вам известно, что теперь со мной и Кэтрин согласна? Вы нашли к ней подход. И вообще у вас все получилось преотлично. Того и гляди, станете любимицей света.
Если бы старуха знала, какой скандал грозит разразиться над их семейством, — подумала Эмма, — ее хватил бы удар.
— Колин ужасно вами гордится, — продолжала тетя Силия, взглянув на внучатого племянника. — И есть за что. Хорошая жена — козырь светского человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35