С другой — боялась, что как-нибудь выдаст себя, и он узнает о грозящей ей опасности до того, как она придумает способ обезвредить Орсино.
— Так что я, по крайней мере, готов выполнять наш уговор, — сказал Колин.
Эмма раздраженно подумала, что устала слышать слово уговор.
Глава 10
Помогая леди Мэри Дакр взойти по коротким сходням на баркас, Робин продолжал перебирать в уме разные мелочи. Не забыл ли он чего-нибудь? Голова у него все еще шла кругом. За прошедшие сутки ему пришлось искать владельца баркаса, подкупать его, чтобы он, изменив свои планы, согласился везти их в Гринвич, заказывать еду и напитки, найти деньги, которые вдруг потребовались для мелкого ремонта судна, и, наконец, выбрать у себя в гардеробе подходящий наряд для пикника.
Его заботы начались с того, что Джек не мог вспомнить ни имя лодочника, ни место, где он держит баркас. Ко всему прочему его очень беспокоила леди Мэри. Хотя она весело болтала о том, как им повезло с погодой, и как красиво смотрятся доки, он ждал от нее самого худшего и опасался, что пикник закончится катастрофой. И конечно, все будут винить в этом его. Оказывается, помогать людям совсем не так просто, как он воображал. Вряд ли он возьмется делать это еще раз — по крайней мере, в ближайшем будущем.
— Ой, посмотрите, как красиво! — воскликнула леди Мэри и пошла к столику и плетеным креслам, стоявшим в центре баркаса под полосатым тентом.
«Еще бы не красиво», — горько подумал Робин.
Владелец баркаса заставил его заплатить за новый тент, а ковры, устилающие палубу, Робин принес из дома, не спросив разрешения отца.
Баркас был, по сути дела, небольшой баржей с рубкой на корме. Тент затенял середину суденышка. Связки канатов и прочие снасти были, как он и просил, прибраны.
Лодочник с сыном были готовы взяться за весла. Возле стола стояли корзины с закусками. Все как будто в порядке. Робин вздохнул с облегчением.
— Только вот цветов нет, — сказала леди Мэри, опускаясь в плетеное кресло. — Надо было заказать цветы. Стол выглядит таким пустым!
Робин скрипнул зубами.
— И так все очень мило, — рассеянно отозвалась Эмма.
Она не была настроена думать о таких пустяках, как цветы. Хотя день был солнечный и воздух свежий, и она ни разу не была на Темзе, все это как-то проходило мимо ее внимания. Главное — Колин находится рядом с ней. Она бросила взгляд на мужа и увидела, что он пристально на нее смотрит. Последнее время он вел себя загадочно. Его предложение поехать с ними на пикник, чтобы доказать, что они с Эммой равноправные партнеры, обнадежило ее. Разве это не признак того, что он начинает ее любить? Как это жестоко и несправедливо, что сейчас, когда ей хочется быть с ним до конца откровенной, она должна дрожать при мысли об Орсино и его угрозах! Мне сегодня придется нелегко, — подумала Эмма и прошла под навес, где тоже села в кресло.
Лодочник затянул сходни на борт, и баркас отчалил. Мужчины тоже сели в кресла. Леди Мэри и Робин пододвинули кресла ближе к носу, чтобы лучше видеть, оставив Эмму с Колином наедине. Лодочник с сыном усердно гребли, и маленькая баржа вскоре присоединилась к оживленному движению на Темзе.
— Вон Тауэр, — сказала через какое-то время леди Мэри. — А вот там — Ворота изменников. Через них шли осужденные на смертную казнь. — Она вздрогнула от восторженного ужаса.
— Нет, это не здесь, — поправил ее Робин. — Дальше. Видите ступени, ведущие к воде?
— А вы откуда знаете? Я читала у папы в библиотеке иллюстрированный журнал, где указаны все знаменитые места Лондона. И я уверена, что…
— А вот и нет, — по-ребячески упрямо возразил Робин. — Вон они, — сказал он, показывая на ворота, закрытые железной решеткой.
Оба замолчали — в эту минуту их баркас чуть не врезался в лодку перевозчика, которая мчалась поперек реки с такой скоростью, точно за ней гнались разбойники. Их лодочник весело обругал перевозчика, и тот так же весело ответил.
— Посмотрите, — воскликнула леди Мэри, точно это не она только что препиралась с Робином из-за Ворот изменников, — сколько кур!
Действительно, мимо них проплывала баржа, загруженная плетеными корзинками, из которых доносилось оглушительное квохтанье.
— Завтра их будут продавать на рынке, — сказал Робин.
— Фи, как оттуда дурно пахнет, — сморщив носик, сказала леди Мэри, когда ветер донес до них запах с баржи.
Лодочник с сыном налегли на весла.
— Знаешь что, — прошептал Колин на ухо Эмме, — По-моему, девчонка совершенно про меня забыла.
Эмма вздрогнула, услышав его голос так близко, и, обернувшись, увидела, что Колин пододвинул свое кресло ближе к ней.
— Совсем недавно она заявляла, что я разбил ее сердце и что она не хочет жить, — продолжал Колин. — А теперь меня вроде здесь и нет. — Он усмехнулся. — Хорошее лекарство от тщеславия. Теперь-то я знаю, чего стоит мое мужское обаяние.
— Она еще ребенок, — ответила Эмма. — Она понятия не имеет, что такое любовь.
— В ее возрасте ты была уже замужем, — напомнил ей Колин.
— Вот именно, — с чувством ответила Эмма. — Какие тебе еще нужны доказательства?
Колин внимательно посмотрел на Эмму. Казалось, она только силой воли сдерживала готовую распрямиться пружину.
— Если бы ты не вышла замуж за Эдварда, а я не убежал бы на войну… — начал он и, помолчав, закончил: — Как ты думаешь, мы встретились бы на каком-нибудь балу? Потанцевали бы и разошлись так же бездумно, как болтает эта парочка? — И он глянул в сторону Робина и леди Мэри.
Эмма стиснула на коленях руки.
«Почему она все время нервничает?» — подумал Колин.
— А может быть, мы страстно влюбились бы друг в друга, как влюбляются только очень молодые люди, — добавил Колин.
— Только? — странным голосом спросила Эмма.
Колин опять внимательно посмотрел на нее. Эмму явно что-то мучает. Ну почему она мне не признается? Почему не хочет мне довериться?
— Да, я считаю, что подобные безумства совершают только в ранней юности.
— А предположить, чтобы такое случилось с тобой, совершенно невозможно, да? — с насмешкой спросила Эмма.
— Так же невозможно, как и то, чтобы ты убежала из дома с Таррантом, — ответил Колин, сам удивляясь резкости своего тона.
Эмма опешила.
— И ты считаешь, что это любовь? — еле слышно спросила она.
— Что — это?
— Эта поглощенность, эта решимость поступить по-своему… это… сумасшествие?
Колин подумал, что каким-то образом потерял нить разговора.
— Так ты считаешь, что это и есть любовь? — настаивала Эмма.
— Наверное, любовь бывает разная — уклончиво ответил Колин. — Наверное? А по собственному опыту ты этого не знаешь? — В ее голосе звучали слезы.
— Эмма, что с тобой?
Она повернулась к нему и пытливо вгляделась ему в лицо.
— Доверься мне — Колин старался говорить как можно убедительнее. — Я не какой-нибудь безрассудный юнец, который думает лишь о собственном удовольствии. На меня можно положиться.
— Положиться? — повторила Эмма.
— Я надежный человек, — сказал он, сердясь на нее за то, что ему приходится это говорить. — Я знаю, что такое долг, честь, верность слову.
— Или уговору? спросила Эмма.
— Можно и так сказать.
Она отвернулась.
— Ну так что? — помедлив секунду, нетерпеливо спросил Колин. Что еще ей нужно, какие заверения?
— Ты о чем?
— Ты ничего не хочешь мне сказать?
— Я?
— По-моему, я разговариваю с тобой.
Эмма глянула на него и быстро отвела взгляд.
— Я считаю, что мы ведем философскую беседу, милорд. Боюсь, что больше мне на эту тему сказать нечего.
Ее лицо стало замкнутым. Она ушла от него. Колин был жестоко разочарован.
— Эмма, — сказала леди Мэри, оборачиваясь к ним. — Посмотрите, сколько уток!
Колин чуть не выругался, глядя, как жена смотрит туда, куда показывает девушка.
Их баркас уже миновал забитые судами доки и плыл теперь вдоль редко встречающихся причалов.
Наконец Лондон остался позади, и их взорам открылись зеленые просторы лугов. Вдоль реки плакучие ивы спускались к самой воде. Вокруг было очень красиво, но Эмма как будто ничего не видела. Она упорно принимала участие в разговоре Робина с леди Мэри, хотя ни на секунду не забывала, что Колин сидит рядом. У нее было чувство, будто внутри нее нарастает давление, и что она недолго еще сможет держать его под контролем.
Вдруг лодочник направил баркас к берегу. Он ловко причалил к небольшой деревянной пристани, и его сын соскочил на нее, чтобы привязать канат.
— Здесь мы устроим пикник, — сказал Робин, который пока что был вполне доволен собой. — Здесь есть очень красивое место, по крайней мере, Хокинс расписал его очень хорошо.
Лодочник перебросил на пристань сходни, они с сыном забрали корзины и приготовились сопровождать своих пассажиров на берег.
— Эту корзину не берите, — сказал Робин. — Это для вас.
— Благодарю вас, сэр, — с ухмылкой сказал Хокинс.
Они прошли вверх по склону и оказались на пестрящем полевыми цветами лугу.
— Ну, вот и пришли, — сказал Робин.
— Идемте вон туда, — предложила леди Мэри, указывая на маленькую рощицу вдали.
— Но здесь лучше! — заспорил Робин. — Здесь больше солнца и ближе к баркасу.
— Вы ведь все равно ничего не несете, — сказала леди Мэри.
— Ну и что?..
— Я хочу туда, — грозно нахмурившись, настаивала девушка.
— Ну ладно.
И Робин мрачно побрел по высокой траве.
Все последовали за ним. Колин снял жердь с изгороди, чтобы дамы смогли через нее перебраться, а Хокинсы расстелили под деревом большое красное одеяло, поставили на него корзины и пошли обратно к реке.
— Какая прелесть! — сказала леди Мэри, опускаясь на одеяло. — Послушайте, как ветер шумит в листве. Похоже на шум океана.
Робин, не отреагировав на ее замечание и все еще хмурясь, распаковал корзины и стал раскладывать на одеяле купленную им еду.
— Все действительно выглядит прелестно, — сказала Эмма.
Робин повеселел:
— Вот холодная курица и свежие булочки. И омар! — Он бросил вызывающий взгляд на леди Мэри. — Еще вино и персики. Их очень рекомендовала хозяйка ресторана. А вот кексы и печенье.
— Настоящий пир, — сказала Эмма, отчего Робин улыбнулся.
Робин открывал бутылку, а Эмма достала тарелки и ножи с вилками и расставила их на одеяле. Колин взялся нарезать курицу, а леди Мэри благодушно все это созерцала.
Наконец все принялись за еду. Робин и леди Мэри затеяли спор, где приятнее есть — на открытом воздухе или на деревенском постоялом дворе. Вокруг витал запах полевых цветов, пели птицы.
«Какая идиллическая сцена», — подумала Эмма.
Вдруг она увидела, как у Колина расширились глаза. Она повернула голову: куда он так напряженно смотрит?
— Замрите, — только и сказал он не терпящим возражений тоном.
Но леди Мэри не признавала приказов.
— В чем дело? — спросила она оглядываясь.
— На этом лугу пасется бык, — сказал Колин. — И характер у него, по-моему, не самый смирный.
Эмма проследила за его взглядом и увидела огромного быка с кривыми рогами, который медленно шел к ним. Бык был рыжий, с белыми отметинами на морде и шее и показался Эмме величиной с дом. Он на секунду остановился, раздраженно фыркнул и опять пошел на них.
— Вот это да! — воскликнул Робин, вскакивая на ноги. Бык тряхнул рогами. — Бегите, а я его отвлеку.
Он бросился направо, но там быку его не было видно за деревьями.
— Робин! — крикнула Эмма.
— Быстро идите к изгороди и перелезайте через нее, — спокойно сказал Колин, помогая женщинам подняться.
Бык опять фыркнул, он был уже совсем близко.
Колин помог женщинам перебраться через изгородь и положил на место вынутую им жердь. Обернувшись, он увидел, что Робин вышел на открытое место и машет носовым платком, чтобы привлечь внимание быка.
— Иди сюда! — крикнул ему Колин.
Но Робин не обратил на него внимания.
— Говорят, в Испании так отвлекают быка, — весело крикнул он, размахивая платком. — А ну-ка, бык, иди сюда!
И Робин перебежал за дерево, еще больше приблизившись к огромному животному.
— Робин! — хором крикнули обе женщины.
Колин покачал головой и даже на секунду прикрыл глаза, словно не веря тому, что видит.
— Надо что-нибудь побольше, — сказал Робин.
Его взгляд упал на расстеленное на траве одеяло. Он дернул его за угол, сбросив на траву все, что там было разложено. — Как раз то, что нужно, — сказал он и махнул одеялом в направлении быка.
— Вот дурак! — буркнул Колин и двинулся к юноше.
А бык взревел и наклонил голову. Его рога были нацелены на центр одеяла. Еще раз фыркнув, он бросился на Робина.
Он бежал гораздо быстрее, чем предполагал Робин, гораздо быстрее, чем можно было ожидать от такого крупного животного. Глядя, как на него несется тонна разъяренной туши, Робин побледнел, и одеяло повисло у него в руке. Колин побежал.
— Робин! — закричала Эмма. — Беги от него!
— Да сдвинься же с места, идиот! — взвизгнула леди Мэри.
Колин сделал могучий прыжок, схватил Робина и швырнул его на землю. И тут бык добежал до того места, где Робин стоял секунду назад. Раздался звук разрываемой ткани, и бык помчался дальше, размахивая пропоротым рогами красным одеялом.
Колин вскочил и помог подняться Робину. Бык ревел и мотал головой, пытаясь избавиться от закрывавшего ему глаза одеяла. Колин потащил юношу к изгороди и буквально перебросил его через нее.
— Пошли быстрее, — сказал он, тяжело дыша — Не очень-то я надеюсь на эту изгородь.
— А наш завтрак? — запротестовал Робин.
— Нашли о чем вспоминать после того, как опрокинули все на траву, — сказала леди Мэри.
— Бессовестная! — негодующе проговорил Робин. — Это за то, что я старался спасти вашу жизнь!
— Пошли! — опять сказал Колин, видя, что бык освободился от одеяла и рысью направился к ним.
— Мне придется платить за тарелки, — пытался протестовать Робин, но Колин подтолкнул его вперед, вслед за дамами.
При виде их лодочник удивился, а выслушав их историю, видимо, с большим трудом удержался от улыбки. Он пошел на холм в надежде спасти остатки их завтрака, но, вернувшись, сказал, что бык с наслаждением втаптывает их в землю.
— Особенно персики, — уточнил он. — Ему как будто нравится, как они чавкают у него под копытами.
— Что ж, мы так и останемся голодными? — жалобно спросила леди Мэри.
— А кто виноват? — набросился на нее Робин. — Ничего бы этого не случилось, если бы мы остались на том месте, которое предложил я. Так нет же, вам надо, чтобы все было по-вашему. Все должны вам подчиняться, а вы никого не желаете слушать!
Колин незаметно дал лодочнику сигнал отчаливать. Взяв Эмму под руку, он подвел ее к креслам, где они сидели раньше, и помог сесть.
— Спасибо, — срывающимся голосом сказала она. — Ты спас его от смерти.
Колин пожал плечами:
— Может, и не от смерти, но от тяжелых ран наверняка.
Эмма не могла говорить от переполнявших ее чувств.
— Он смелый парень, — сказал Колин, глядя, как Робин грозит леди Мэри пальцем, точно она непослушный ребенок, а он — ее гувернантка. — Хотя ему и не повредило бы немного солдатской выучки, — с улыбкой добавил он. — Ему надо научиться отступать перед превосходящими силами противника.
— Ты рисковал из-за него жизнью, — чуть слышно проговорила Эмма.
Колин продолжал, словно не слыша ее слов:
— Знаешь, пожалуй, я его недооценил. У него есть характер. Большинство юнцов на его месте пустились бы наутек, оставив дам на милость быка.
— Но он действовал глупо и подверг себя страшной опасности, — возразила Эмма.
— Само собой. Но все равно для этого нужно мужество.
«Этих мужчин никогда не поймешь», — подумала Эмма.
— И какой был бы прок от его мужества, если бы бык забодал его? — спросила она.
Колин посмотрел на нее с удивлением:
— Как какой? Разумеется, лучше быть и смелым, и умным, но честь мужчины — дело огромной важности.
Эмма помолчала. Его слова успокоили ее. Ну конечно, ведь он так долго воевал. Его собственная честь и честь его семьи для него — дело огромной важности. Как он поступит, если Орсино попытается ее запятнать? Вызовет его на дуэль? Орсино — мастер жульничать. Он как-нибудь ухитрится убить Колина. Да если и не убьет, ее муж на нее после этого и смотреть не захочет.
— А им, по-моему, это нравится, — сказал Колин, кивнув на молодую пару.
— Что? — рассеянно спросила Эмма, которая с трудом пыталась вернуть себе душевное равновесие.
— Постоянно препираться.
— А! — Она взглянула на молодых людей. — Кажется, да.
— Я знавал семейные пары, которые вели себя точно так же. Правда, сам я не смог бы найти в этом удовольствия.
Эмма покачала головой.
— Гораздо разумнее, чтобы брак был основан на сходстве интересов и взаимопонимании.
«Сходство интересов… Какие холодные слова», — подумала Эмма и посмотрела на Колина. Когда она слышала такие слова, у нее пропадала надежда, и ей казалось, что их брак приносит Колину только чувство спокойного удовлетворения. На его взгляд, любовь — это болезнь, которая поражает очень молодых людей. А сам он выше этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
— Так что я, по крайней мере, готов выполнять наш уговор, — сказал Колин.
Эмма раздраженно подумала, что устала слышать слово уговор.
Глава 10
Помогая леди Мэри Дакр взойти по коротким сходням на баркас, Робин продолжал перебирать в уме разные мелочи. Не забыл ли он чего-нибудь? Голова у него все еще шла кругом. За прошедшие сутки ему пришлось искать владельца баркаса, подкупать его, чтобы он, изменив свои планы, согласился везти их в Гринвич, заказывать еду и напитки, найти деньги, которые вдруг потребовались для мелкого ремонта судна, и, наконец, выбрать у себя в гардеробе подходящий наряд для пикника.
Его заботы начались с того, что Джек не мог вспомнить ни имя лодочника, ни место, где он держит баркас. Ко всему прочему его очень беспокоила леди Мэри. Хотя она весело болтала о том, как им повезло с погодой, и как красиво смотрятся доки, он ждал от нее самого худшего и опасался, что пикник закончится катастрофой. И конечно, все будут винить в этом его. Оказывается, помогать людям совсем не так просто, как он воображал. Вряд ли он возьмется делать это еще раз — по крайней мере, в ближайшем будущем.
— Ой, посмотрите, как красиво! — воскликнула леди Мэри и пошла к столику и плетеным креслам, стоявшим в центре баркаса под полосатым тентом.
«Еще бы не красиво», — горько подумал Робин.
Владелец баркаса заставил его заплатить за новый тент, а ковры, устилающие палубу, Робин принес из дома, не спросив разрешения отца.
Баркас был, по сути дела, небольшой баржей с рубкой на корме. Тент затенял середину суденышка. Связки канатов и прочие снасти были, как он и просил, прибраны.
Лодочник с сыном были готовы взяться за весла. Возле стола стояли корзины с закусками. Все как будто в порядке. Робин вздохнул с облегчением.
— Только вот цветов нет, — сказала леди Мэри, опускаясь в плетеное кресло. — Надо было заказать цветы. Стол выглядит таким пустым!
Робин скрипнул зубами.
— И так все очень мило, — рассеянно отозвалась Эмма.
Она не была настроена думать о таких пустяках, как цветы. Хотя день был солнечный и воздух свежий, и она ни разу не была на Темзе, все это как-то проходило мимо ее внимания. Главное — Колин находится рядом с ней. Она бросила взгляд на мужа и увидела, что он пристально на нее смотрит. Последнее время он вел себя загадочно. Его предложение поехать с ними на пикник, чтобы доказать, что они с Эммой равноправные партнеры, обнадежило ее. Разве это не признак того, что он начинает ее любить? Как это жестоко и несправедливо, что сейчас, когда ей хочется быть с ним до конца откровенной, она должна дрожать при мысли об Орсино и его угрозах! Мне сегодня придется нелегко, — подумала Эмма и прошла под навес, где тоже села в кресло.
Лодочник затянул сходни на борт, и баркас отчалил. Мужчины тоже сели в кресла. Леди Мэри и Робин пододвинули кресла ближе к носу, чтобы лучше видеть, оставив Эмму с Колином наедине. Лодочник с сыном усердно гребли, и маленькая баржа вскоре присоединилась к оживленному движению на Темзе.
— Вон Тауэр, — сказала через какое-то время леди Мэри. — А вот там — Ворота изменников. Через них шли осужденные на смертную казнь. — Она вздрогнула от восторженного ужаса.
— Нет, это не здесь, — поправил ее Робин. — Дальше. Видите ступени, ведущие к воде?
— А вы откуда знаете? Я читала у папы в библиотеке иллюстрированный журнал, где указаны все знаменитые места Лондона. И я уверена, что…
— А вот и нет, — по-ребячески упрямо возразил Робин. — Вон они, — сказал он, показывая на ворота, закрытые железной решеткой.
Оба замолчали — в эту минуту их баркас чуть не врезался в лодку перевозчика, которая мчалась поперек реки с такой скоростью, точно за ней гнались разбойники. Их лодочник весело обругал перевозчика, и тот так же весело ответил.
— Посмотрите, — воскликнула леди Мэри, точно это не она только что препиралась с Робином из-за Ворот изменников, — сколько кур!
Действительно, мимо них проплывала баржа, загруженная плетеными корзинками, из которых доносилось оглушительное квохтанье.
— Завтра их будут продавать на рынке, — сказал Робин.
— Фи, как оттуда дурно пахнет, — сморщив носик, сказала леди Мэри, когда ветер донес до них запах с баржи.
Лодочник с сыном налегли на весла.
— Знаешь что, — прошептал Колин на ухо Эмме, — По-моему, девчонка совершенно про меня забыла.
Эмма вздрогнула, услышав его голос так близко, и, обернувшись, увидела, что Колин пододвинул свое кресло ближе к ней.
— Совсем недавно она заявляла, что я разбил ее сердце и что она не хочет жить, — продолжал Колин. — А теперь меня вроде здесь и нет. — Он усмехнулся. — Хорошее лекарство от тщеславия. Теперь-то я знаю, чего стоит мое мужское обаяние.
— Она еще ребенок, — ответила Эмма. — Она понятия не имеет, что такое любовь.
— В ее возрасте ты была уже замужем, — напомнил ей Колин.
— Вот именно, — с чувством ответила Эмма. — Какие тебе еще нужны доказательства?
Колин внимательно посмотрел на Эмму. Казалось, она только силой воли сдерживала готовую распрямиться пружину.
— Если бы ты не вышла замуж за Эдварда, а я не убежал бы на войну… — начал он и, помолчав, закончил: — Как ты думаешь, мы встретились бы на каком-нибудь балу? Потанцевали бы и разошлись так же бездумно, как болтает эта парочка? — И он глянул в сторону Робина и леди Мэри.
Эмма стиснула на коленях руки.
«Почему она все время нервничает?» — подумал Колин.
— А может быть, мы страстно влюбились бы друг в друга, как влюбляются только очень молодые люди, — добавил Колин.
— Только? — странным голосом спросила Эмма.
Колин опять внимательно посмотрел на нее. Эмму явно что-то мучает. Ну почему она мне не признается? Почему не хочет мне довериться?
— Да, я считаю, что подобные безумства совершают только в ранней юности.
— А предположить, чтобы такое случилось с тобой, совершенно невозможно, да? — с насмешкой спросила Эмма.
— Так же невозможно, как и то, чтобы ты убежала из дома с Таррантом, — ответил Колин, сам удивляясь резкости своего тона.
Эмма опешила.
— И ты считаешь, что это любовь? — еле слышно спросила она.
— Что — это?
— Эта поглощенность, эта решимость поступить по-своему… это… сумасшествие?
Колин подумал, что каким-то образом потерял нить разговора.
— Так ты считаешь, что это и есть любовь? — настаивала Эмма.
— Наверное, любовь бывает разная — уклончиво ответил Колин. — Наверное? А по собственному опыту ты этого не знаешь? — В ее голосе звучали слезы.
— Эмма, что с тобой?
Она повернулась к нему и пытливо вгляделась ему в лицо.
— Доверься мне — Колин старался говорить как можно убедительнее. — Я не какой-нибудь безрассудный юнец, который думает лишь о собственном удовольствии. На меня можно положиться.
— Положиться? — повторила Эмма.
— Я надежный человек, — сказал он, сердясь на нее за то, что ему приходится это говорить. — Я знаю, что такое долг, честь, верность слову.
— Или уговору? спросила Эмма.
— Можно и так сказать.
Она отвернулась.
— Ну так что? — помедлив секунду, нетерпеливо спросил Колин. Что еще ей нужно, какие заверения?
— Ты о чем?
— Ты ничего не хочешь мне сказать?
— Я?
— По-моему, я разговариваю с тобой.
Эмма глянула на него и быстро отвела взгляд.
— Я считаю, что мы ведем философскую беседу, милорд. Боюсь, что больше мне на эту тему сказать нечего.
Ее лицо стало замкнутым. Она ушла от него. Колин был жестоко разочарован.
— Эмма, — сказала леди Мэри, оборачиваясь к ним. — Посмотрите, сколько уток!
Колин чуть не выругался, глядя, как жена смотрит туда, куда показывает девушка.
Их баркас уже миновал забитые судами доки и плыл теперь вдоль редко встречающихся причалов.
Наконец Лондон остался позади, и их взорам открылись зеленые просторы лугов. Вдоль реки плакучие ивы спускались к самой воде. Вокруг было очень красиво, но Эмма как будто ничего не видела. Она упорно принимала участие в разговоре Робина с леди Мэри, хотя ни на секунду не забывала, что Колин сидит рядом. У нее было чувство, будто внутри нее нарастает давление, и что она недолго еще сможет держать его под контролем.
Вдруг лодочник направил баркас к берегу. Он ловко причалил к небольшой деревянной пристани, и его сын соскочил на нее, чтобы привязать канат.
— Здесь мы устроим пикник, — сказал Робин, который пока что был вполне доволен собой. — Здесь есть очень красивое место, по крайней мере, Хокинс расписал его очень хорошо.
Лодочник перебросил на пристань сходни, они с сыном забрали корзины и приготовились сопровождать своих пассажиров на берег.
— Эту корзину не берите, — сказал Робин. — Это для вас.
— Благодарю вас, сэр, — с ухмылкой сказал Хокинс.
Они прошли вверх по склону и оказались на пестрящем полевыми цветами лугу.
— Ну, вот и пришли, — сказал Робин.
— Идемте вон туда, — предложила леди Мэри, указывая на маленькую рощицу вдали.
— Но здесь лучше! — заспорил Робин. — Здесь больше солнца и ближе к баркасу.
— Вы ведь все равно ничего не несете, — сказала леди Мэри.
— Ну и что?..
— Я хочу туда, — грозно нахмурившись, настаивала девушка.
— Ну ладно.
И Робин мрачно побрел по высокой траве.
Все последовали за ним. Колин снял жердь с изгороди, чтобы дамы смогли через нее перебраться, а Хокинсы расстелили под деревом большое красное одеяло, поставили на него корзины и пошли обратно к реке.
— Какая прелесть! — сказала леди Мэри, опускаясь на одеяло. — Послушайте, как ветер шумит в листве. Похоже на шум океана.
Робин, не отреагировав на ее замечание и все еще хмурясь, распаковал корзины и стал раскладывать на одеяле купленную им еду.
— Все действительно выглядит прелестно, — сказала Эмма.
Робин повеселел:
— Вот холодная курица и свежие булочки. И омар! — Он бросил вызывающий взгляд на леди Мэри. — Еще вино и персики. Их очень рекомендовала хозяйка ресторана. А вот кексы и печенье.
— Настоящий пир, — сказала Эмма, отчего Робин улыбнулся.
Робин открывал бутылку, а Эмма достала тарелки и ножи с вилками и расставила их на одеяле. Колин взялся нарезать курицу, а леди Мэри благодушно все это созерцала.
Наконец все принялись за еду. Робин и леди Мэри затеяли спор, где приятнее есть — на открытом воздухе или на деревенском постоялом дворе. Вокруг витал запах полевых цветов, пели птицы.
«Какая идиллическая сцена», — подумала Эмма.
Вдруг она увидела, как у Колина расширились глаза. Она повернула голову: куда он так напряженно смотрит?
— Замрите, — только и сказал он не терпящим возражений тоном.
Но леди Мэри не признавала приказов.
— В чем дело? — спросила она оглядываясь.
— На этом лугу пасется бык, — сказал Колин. — И характер у него, по-моему, не самый смирный.
Эмма проследила за его взглядом и увидела огромного быка с кривыми рогами, который медленно шел к ним. Бык был рыжий, с белыми отметинами на морде и шее и показался Эмме величиной с дом. Он на секунду остановился, раздраженно фыркнул и опять пошел на них.
— Вот это да! — воскликнул Робин, вскакивая на ноги. Бык тряхнул рогами. — Бегите, а я его отвлеку.
Он бросился направо, но там быку его не было видно за деревьями.
— Робин! — крикнула Эмма.
— Быстро идите к изгороди и перелезайте через нее, — спокойно сказал Колин, помогая женщинам подняться.
Бык опять фыркнул, он был уже совсем близко.
Колин помог женщинам перебраться через изгородь и положил на место вынутую им жердь. Обернувшись, он увидел, что Робин вышел на открытое место и машет носовым платком, чтобы привлечь внимание быка.
— Иди сюда! — крикнул ему Колин.
Но Робин не обратил на него внимания.
— Говорят, в Испании так отвлекают быка, — весело крикнул он, размахивая платком. — А ну-ка, бык, иди сюда!
И Робин перебежал за дерево, еще больше приблизившись к огромному животному.
— Робин! — хором крикнули обе женщины.
Колин покачал головой и даже на секунду прикрыл глаза, словно не веря тому, что видит.
— Надо что-нибудь побольше, — сказал Робин.
Его взгляд упал на расстеленное на траве одеяло. Он дернул его за угол, сбросив на траву все, что там было разложено. — Как раз то, что нужно, — сказал он и махнул одеялом в направлении быка.
— Вот дурак! — буркнул Колин и двинулся к юноше.
А бык взревел и наклонил голову. Его рога были нацелены на центр одеяла. Еще раз фыркнув, он бросился на Робина.
Он бежал гораздо быстрее, чем предполагал Робин, гораздо быстрее, чем можно было ожидать от такого крупного животного. Глядя, как на него несется тонна разъяренной туши, Робин побледнел, и одеяло повисло у него в руке. Колин побежал.
— Робин! — закричала Эмма. — Беги от него!
— Да сдвинься же с места, идиот! — взвизгнула леди Мэри.
Колин сделал могучий прыжок, схватил Робина и швырнул его на землю. И тут бык добежал до того места, где Робин стоял секунду назад. Раздался звук разрываемой ткани, и бык помчался дальше, размахивая пропоротым рогами красным одеялом.
Колин вскочил и помог подняться Робину. Бык ревел и мотал головой, пытаясь избавиться от закрывавшего ему глаза одеяла. Колин потащил юношу к изгороди и буквально перебросил его через нее.
— Пошли быстрее, — сказал он, тяжело дыша — Не очень-то я надеюсь на эту изгородь.
— А наш завтрак? — запротестовал Робин.
— Нашли о чем вспоминать после того, как опрокинули все на траву, — сказала леди Мэри.
— Бессовестная! — негодующе проговорил Робин. — Это за то, что я старался спасти вашу жизнь!
— Пошли! — опять сказал Колин, видя, что бык освободился от одеяла и рысью направился к ним.
— Мне придется платить за тарелки, — пытался протестовать Робин, но Колин подтолкнул его вперед, вслед за дамами.
При виде их лодочник удивился, а выслушав их историю, видимо, с большим трудом удержался от улыбки. Он пошел на холм в надежде спасти остатки их завтрака, но, вернувшись, сказал, что бык с наслаждением втаптывает их в землю.
— Особенно персики, — уточнил он. — Ему как будто нравится, как они чавкают у него под копытами.
— Что ж, мы так и останемся голодными? — жалобно спросила леди Мэри.
— А кто виноват? — набросился на нее Робин. — Ничего бы этого не случилось, если бы мы остались на том месте, которое предложил я. Так нет же, вам надо, чтобы все было по-вашему. Все должны вам подчиняться, а вы никого не желаете слушать!
Колин незаметно дал лодочнику сигнал отчаливать. Взяв Эмму под руку, он подвел ее к креслам, где они сидели раньше, и помог сесть.
— Спасибо, — срывающимся голосом сказала она. — Ты спас его от смерти.
Колин пожал плечами:
— Может, и не от смерти, но от тяжелых ран наверняка.
Эмма не могла говорить от переполнявших ее чувств.
— Он смелый парень, — сказал Колин, глядя, как Робин грозит леди Мэри пальцем, точно она непослушный ребенок, а он — ее гувернантка. — Хотя ему и не повредило бы немного солдатской выучки, — с улыбкой добавил он. — Ему надо научиться отступать перед превосходящими силами противника.
— Ты рисковал из-за него жизнью, — чуть слышно проговорила Эмма.
Колин продолжал, словно не слыша ее слов:
— Знаешь, пожалуй, я его недооценил. У него есть характер. Большинство юнцов на его месте пустились бы наутек, оставив дам на милость быка.
— Но он действовал глупо и подверг себя страшной опасности, — возразила Эмма.
— Само собой. Но все равно для этого нужно мужество.
«Этих мужчин никогда не поймешь», — подумала Эмма.
— И какой был бы прок от его мужества, если бы бык забодал его? — спросила она.
Колин посмотрел на нее с удивлением:
— Как какой? Разумеется, лучше быть и смелым, и умным, но честь мужчины — дело огромной важности.
Эмма помолчала. Его слова успокоили ее. Ну конечно, ведь он так долго воевал. Его собственная честь и честь его семьи для него — дело огромной важности. Как он поступит, если Орсино попытается ее запятнать? Вызовет его на дуэль? Орсино — мастер жульничать. Он как-нибудь ухитрится убить Колина. Да если и не убьет, ее муж на нее после этого и смотреть не захочет.
— А им, по-моему, это нравится, — сказал Колин, кивнув на молодую пару.
— Что? — рассеянно спросила Эмма, которая с трудом пыталась вернуть себе душевное равновесие.
— Постоянно препираться.
— А! — Она взглянула на молодых людей. — Кажется, да.
— Я знавал семейные пары, которые вели себя точно так же. Правда, сам я не смог бы найти в этом удовольствия.
Эмма покачала головой.
— Гораздо разумнее, чтобы брак был основан на сходстве интересов и взаимопонимании.
«Сходство интересов… Какие холодные слова», — подумала Эмма и посмотрела на Колина. Когда она слышала такие слова, у нее пропадала надежда, и ей казалось, что их брак приносит Колину только чувство спокойного удовлетворения. На его взгляд, любовь — это болезнь, которая поражает очень молодых людей. А сам он выше этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35