Поэтому для меня готовят законопроект о регентстве. Я должен бы быть регентом уже много лет, потому что он давно уже сошел с ума. И вот я спрашиваю вас… он, видите ли, обнародовал официальное объявление «о поощрении Благочестия и Добродетели и предупреждении и наказании Порока, Богохульства и Безнравственности».
Губы Сэвиджа тронула улыбка:
— Без этого стало бы скучно жить.
Сквозь шум в ушах до Тони доносились голоса сидевших за столом — такие далекие, будто доносились из соседней комнаты. Она слышала звон бокалов, шуршание нарт, звяканье монет, но смех и голоса таяли вдали. Она старалась уловить суть разговора. Речь шла о фехтовании и боксе, о том, чтобы провести завтра несколько раундов в зале «Джентльмен Джим».
Тони наклонила стул, удерживая его на двух ножнах. Черт возьми, она всем им покажет. Бокс — это должно быть интересно!
Она смутно помнила возвращение на Керзон-стрит, но его молчание говорило ей, что наконец-то она произвела на него впечатление. Хорошее или плохое — неважно. Карета остановилась, Тони громко икнула, так что задрожали бархатные сиденья. Карабкаясь по ступеням к двери, она ощущала твердую руку, поддерживающую ее под локоть.
На звонок отозвался мистер Бэрке. Сэвидж вручил ему лорда Лэмба.
— Боюсь, что он немножко перебрал. Не успел мистер Бэрке закрыть дверь, как она пробормотала сквозь стиснутые зубы:
— Дай ведро.
Глава 17
Какого черта она то и дело попадает в подобные ситуации и что, черт побери, ей надо здесь, у Джентльмена Джима? Последним увлечением лондонских денди был бокс, видимо, потому, что Его королевскому высочеству принцу Уэльскому пришла на ум фантазия заняться спортом.
В данном заведении эти господа получали возможность, обнажившись до пояса и надев перчатки, провести пару раундов с профессионалами. Лишь у немногих хватало пороху попробовать, остальные были восторженными зрителями. Конечно, это было еще одним развлечением, где можно было просаживать на пари огромные суммы.
Тони сидела сгорбившись, обхватив раскалывавшуюся с похмелья голову. От зловонного запаха мужского пота н горлу подступала тошнота, но никто, кроме нее, этого не замечал. В заведении было тесно от дружков принца, которые, к удивлению, приняли ее за одного из них. Она отнесла это за счет своего скверного самочувствия — она почти не реагировала на их представления, а выражение скуки и безразличия принималось за последний крик моды. Они приняли ее полуопущенные веки и то, как она зажимала нос, за свидетельство пресыщения и скуки и сочли ее чертовски славным парнем.
После уговоров со стороны Шерри и Эдмунда Берна принц Георг решил доставить удовольствие своим дружкам демонстрацией своей доблести. Его приближенные помогли ему раздеться до исподнего. Тони равнодушно подумала: «Ну вот, теперь я знаю, как выглядит у него все остальное».
Его высочество был несомненно хорошо сложен, но его могучие плечи остались в мундире, когда он его снял, а тело было не таким крепким, как у Сэвиджа. Мускулатура щедро покрыта жирком, живот мягкий. По контрасту с румяным лицом молочно-белая кожа показалась Тони неприятной, особенно в сравнении с бронзовым загаром Адама Сэвиджа. Она была готова держать пари, что у всех присутствующих такая же бледная кожа, как у Георга.
Принц со своим тренером Анджело дали достойное похвалы представление. Тренер под ударами Его высочества пару раз падал на колено. Разумеется, все присутствующие понимали, что наставник принца без особых усилий мог отделать его до полусмерти, но как один аплодировали королевской отваге.
И других приглашали на несколько раундов, но желающих не нашлось. Сэвидж подтолкнул упиравшуюся ногами в скамью Тони.
— Давай, парень. Посмотрим, из какого теста ты сделан.
Тони не верила ушам. На какое-то мгновение ее сновал ужас. Ничто на свете не могло заставить ее раздеться до пояса, и меньше всего хотелось, чтобы какой-нибудь неотесанный тренер по боксу поставил ей синяк под глазом.
— Сегодня у меня даже нет сил, чтобы прихлопнуть муху, — огрызнулась она.
Холодные голубые глаза Сэвиджа выражали презрение.
— Значит, кишка тонка.
В этот момент Тони его ненавидела. Она была до того зла, что хотела кинуться на него и выцарапать его насмешливые глаза, но понимала, что должна сдерживать свои чувства, когда вокруг столько глаз. Она ленивым жестом концом трости сдвинула шляпу на затылок. Потом подчеркнуто высокомерно процедила сквозь зубы:
— Говорите за себя, Сэвидж. Если вам уж так нравится этот паршивый спорт, давайте посмотрим, на что вы годитесь.
Все присутствующие так горячо приняли это предложение, что Его высочество попросил его сделать одолжение. Сэвидж неохотно разделся до пояса. Увидев мощную мускулистую грудь, Анджело решил драться в полную силу. А когда его достали ошеломляющие прямые по корпусу, то он решил забыть и о правилах маркиза Куинзбери.
Тони выпрямилась и стала следить за боем. Уклоняясь от удара и нанося ответный, Сэвидж каким-то чутьем предугадывал действия Анджело. Когда же боксеру удавалось нанести удары, они были грубыми и всегда ниже пояса. Сэвидж остался джентльменом, но до определенного предела. Испытав обжигающую боль от очередного удара по почке, он не сдержался и, скрипя зубами, произнес:
— Может быть, снимем перчатки?
Кулачный бой распалил зрителей, и они начали отчаянно биться об заклад. Сэвидж же принялся обдуманно и методично разукрашивать физиономию тренера.
Тони бросало в дрожь при виде крови и жестокости, но она не закрывала глаз. Они были прикованы к великолепной фигуре Адама Сэвиджа. Профессионал уступал ему; Тони не сомневалась, что Адам способен одолеть любого, будь на то причины. Сэвидж познал все грязные трюки, какие только можно было увидеть в адских дырах мира. Несколько раундов у «Джентльмена Джима» были для него детской шалостью.
Украдкой, из-под ресниц, следила она, как он одевается, Его мужская мощь против ее воли находила отклик в сердце. Только когда Сэвидж окончательно оделся, она встретилась с ним взглядом.
— В этом мире, Тони, действительно требуется умение защищаться. Если не кулаками, то шпагой или пистолетом. Выбор оружия оставлю тебе, но настоятельно прошу, чтобы ты брал уроки самозащиты.
Понимая житейскую мудрость его слов, она злилась из-за того, как он смеет ей приказывать. «Бедняга, — издевалась про себя она, — ты действительно получил работенку по себе — делать из меня мужчину».
Пронзительный взгляд его голубых глаз дал ей ясно понять, что он думает о ней как о мужчине. В этот миг она испытала унижение не только за себя, но и за брата. Это укрепило ее решимость. Он сказал, что ей нужно перебеситься; да будет так. Теперь ее задачей будет учинить сущий ад! А что до Сэвиджа, пускай он, черт возьми, пожнет то, что она посеет.
Уходя, принц бросил:
— Увидимся с обоими в Карлтон-хаузе.
Тони поняла, что реплика равносильна приказу. Когда .Его высочество со свитой удалились, она сказала Сэвиджу:
— Никогда не думала, что не кто иной, как вы, так покорно следуете приказаниям.
— Я сейчас занят тем, чтобы почистить его конюшню от лучших скакунов. Ради этого можно и пообедать в Карлтон-хаузе. Невелика цена. — Он переменил тему. — Не помог бы ты мне отобрать французские обои для Эденвуда?
— Выбирайте сами свои паршивые обои. У меня днем свидание, — грубо оборвала она.
Адам слегка поднял брови и чуть заметно улыбнулся:
— В этом случае, милорд, оставлю вас наедине с собственными… пороками.
«Свидание» было с бабушкой, которой не терпелось узнать подробности приема в Девоншир-хаузе.
— Ты хоть видела Его королевское высочество? Вспомнив, что было, Антония расхохоталась.
— Видела больше, чем ожидала, а что недосмотрела вчера, наверстала сегодня утром у «Джентльмена Джима». Что заставляет мужчин раздеваться и мериться силой с другими?
Взглянув друг на друга, Роз и Тони закатились смехом.
— Ах, милочка, думаю, что ты уже ответила на свой вопрос.
— За последнее время я узнала о мужчинах столько, что мне совсем не хочется быть одним из них, несмотря на все их привилегии.
— Да, милая, мы все сделали не так. Вместо того чтобы прибегать к этому обману, нужно было найти тебе богатого мужа.
— Роз, пожалуйста, не чувствуй себя виноватой. Я бы не вынесла, если бы мной торговали на брачном рынке. Мне страшно нравится обретенная мной свобода. — В глазах зажегся озорной огонек. — Быть мужчиной так забавно. Его высочество пригласил меня на скачки вместе с моей любовницей.
Роз заморгала глазами. Антония веселилась, но Роз стали одолевать серьезные опасения. Она подумала, что нужно переговорить с мистером Сэвиджем.
— Судя по тому, что я слышала вчера, Его высочество собирается обзавестись новой любовницей, — сказала Тони.
— На самом деле? — Роз жаждала узнать подробности, которыми можно ошарашить лучшую подругу, Франсис Джерси.
— Ее зовут Мария Фитцгерберт.
— Да я ее знаю! — Роз, казалось, не верила. — Ты не ошибаешься, милая? Она почтенная вдова, дальняя родственница Изабеллы Сефтон. Мой Бог, она, по крайней мере, лет на шесть-семь старше Георга. Ей, должно быть, около тридцати.
— Она не пудрит волосы, и у нее эффектная… э-э, пышная фигура?
— Это она! Желтые, цвета соломы, волосы. Абсолютно немодно. Правда, голова у нее, должно быть, на месте, потому что у нее было два пожилых мужа, которые оставили ее далеко не с пустыми карманами.
— Между прочим, сегодня я обедаю в Карлтон-хаузе. Его высочество и его друзья очень непочтительно отзываются о короле и королеве. О короле открыто говорят как о сумасшедшем, а Ричард Шеридан сказал, что королева как щенят нарожала пятнадцать отпрысков.
— И выглядела так, будто носила всех пятнадцать сразу, — сухо заметила Роз. Антония, смеясь, упрекнула ее:
— Ты позаимствовала острый язычок леди Джерси.
— Ты слишком добра ко мне, дорогая. Это я даю ей уроки.
— Тьфу, уроки! Сэвидж твердо решил давать мне уроки мужского искусства самозащиты. Между прочим, мне кажется, что он хочет размять меня, как глину, и вылепить по своему подобию. Он меня так бесит, что постоянно хочется послать его куда надо и посоветовать, что там делать. Я так злюсь, что того и гляди выдам себя.
— Ты должна научиться придерживать язык, милая. Женщине так трудно постоянно сохранять учтивость в смешанной компании, но у меня есть безотказный способ избавиться от дурного настроения. — Розалинд быстро подошла к своей конторке красного дерева и достала толстую тетрадь в кожаном переплете. — Вот тебе новенький дневник. Записывай туда все непристойности, которые хочешь обрушить на него. Не держи в себе ничего, как бы дурно и зло это ни звучало. Здорово помогает. Тони взяла дневник.
— От моих слов загорятся страницы. Помоги мне одеться к обеду в Карлтон-хаузе.
— А ты обещай, что завтра расскажешь мне все до последних подробностей. Говорят, перестройка дворца обошлась Его высочеству в сотни тысяч.
Когда мистер Бэрке объявил о приезде Адама Сэвиджа, Розалинд вышла ему навстречу.
— Извините, но Тони уже давно уехал в Карлтон-хауз. За ним заехали двое распущенных дьяволят. — Глубоко вздохнув, она сразу перешла к делу. — Мистер Сэвидж, разрешите звать вас по имени, Адам, я очень беспокоюсь за Тони. Не кажется ли вам, что в Карлтон-хаузе довольно дурная компания?
Сэвидж слегка нахмурил брови:
— Дурная? Вряд ли, леди Рэндольф. Пожалуй, чуточку распущенная и шумная. Но я твердо убежден, что общение с мужской компанией пойдет Тони на пользу. Не беспокойтесь, я за ним пригляжу.
Тони беспечно веселилась, как никогда в жизни. Карлтон-хауз захватил все ее внимание. Ей не с чем было сравнить то, что она определила как пошлая показуха. Принц Уэльский увлекся китайским стилем, и в результате гостиная была уставлена соответствующей мебелью от Чиппендейла, а стены обиты желтым шелком. Однако фонусом всего хозяйства была столовая.
Она была расширена, чтобы поместить бесчисленное множество приятелей Его высочества. Чтобы поддержать потолок, были добавлены колонны из красного и желтого гранита, которые отражались в сверкающих серебром стенных панелях. Столовая вела в обитый темно-красным шелком бальный зал с помостами для оркестров.
Сегодня к обеду были приглашены одни джентльмены. Хотя танцы не предполагались, двери в бальный зал были распахнуты настежь, горели люстры и канделябры и ор-«естр играл застольную музыку.
Вскоре шайка из Карлтон-хауза, как называли дружков Георга, отвлекла внимание Тони от помещений. Кроме Шеридана, Бёрка и Эссекса, которых она уже знала, присутствовали другие видные виги, такие, как Чарльз Фокс. Его считали самым близким другом принца. Именно он неустанно старался выбить из парламента больше денег для Георга. В данный момент он проталкивал законопроект о регентстве.
фоке был по крайней мере лет на десять старше принца, и Тони удивлялась, что их привлекает друг в друге. Она предположила, что Фоксу, должно быть, отведена роль отца, хотя явно эксцентричного отца, ибо в данный момент он осипшим от пьянства голосом распространялся о преимуществах синей пудры для волос.
Как только ей представляли новое лицо, Шерри был тут как тут, нашептывал ей о нем всякие гадости. Пили «дьяболеньос», сатанинский напиток, самое последнее увлечение. Шерри уговаривал Тони попробовать.
— Я убежден, что ты трезвый, как стеклышко. Если хочешь угнаться за нами, давай-ка прополощи этим зельем горло.
Присутствовали еще два члена королевской семьи — Фредерик, герцог Йоркский, младший брат принца, и Генри Фредерик, герцог Камберлендский, дядя принца.
— Тот самый грешный дядюшка? — спросила приятно удивленная Тони.
— М-м-м, ужасно дурное влияние. Может куролесить с утра до ночи. Знаком со всеми притонами Лондона. Принц королевской крови, первым представший перед бракоразводным судом. Лорд Гровнор назвал его автором адресованных его жене непристойных писем, свидетельствовавших об их любовной связи. Пришлось уплатить десять тысяч фунтов за моральный ущерб, и лорд Гровнор добился развода. — Шерри допил бокал и потянулся за другим. — А везучий старый боров взял и женился на прелестной кошечке, Энни Хортон. Все мы обожаем новую герцогиню Камберлендскую. Она восхитительно вульгарна и не страдает предрассудками.
В зале господствовала самая нелепая мода. Все мужчины были в атласе, кружевах и бантах, локти и колена увиты ярдами лент. Под расшитыми жилетами нижние жилеты. Лица выкрашены белилами, высокие парики оседали под тяжестью венецианского талька. Чарльз Фокс был исключением. На нем был один из щегольских коричневых париков от Труфитта, воняющий ароматным маслом.
Из всех гостей Тони больше всех понравился Генри Латтрелл. Она уже была знакома с его сатирическими стихами, а Шерри своими сжатыми характеристиками лишь разжег ее интерес.
— Его принимают здесь только благодаря его остроумию. Он сын ирландского лорда и дочери садовника. У него ни ночного горшка, ни окошка, в которое можно им запустить, но каждый день он бывает на званых обедах. — Шерри легонько похлопал Латтрелла по плечу. — Генри, это один из твоих поклонников, Тони Лэмб. Выдай нам что-нибудь, старина.
— Хорошо, дай подумать, — протянул Генри, — о чем: о дерьме или о духовной братии?
— Разумеется, только о духовной братии, — попросила Тони.
Служил в Сен-Джайлзе толстый поп
Случиться хуже не могло б:
Когда с молитвы ухолил
Скамейку задом своротил
И расцарапал щепкой жопу.
Тони расхохоталась. Генри был весьма польщен.
— Черт побери, приятель, мы же не в смешанной компании, выдай что-нибудь похлеще, — уламывал Шерри.
Один монах в Гибралтаре
Задул монашке в алтаре.
«Мой Бог, — монашка говорила, -
Гляди, что мы тут натворили:
Листы промокли в псалтыре».
Шерри, согнувшись вдвое, закашлялся. Тони пришлось постучать ему по спине, чтобы не подавился.
Неожиданно раздался выстрел, требуя всеобщего внимания.
— Клянусь сатаной, сейчас начнется стрельба из пистолетов. У Георга одна из лучших коллекций в городе. Когда они прошли в другой конец зала, пари были в самом разгаре, деньги высились горой.
Его высочество приказал лакею повесить портрет короля, и все по очереди стали стрелять и делать непотребно высокие ставки. Когда Тони выбрала один из пистолетов, он оказался значительно тяжелее, чем она ожидала. Ее восхищала отделка оружия: тщательно отполированная ручка оливкового дерева и длинный серебряный ствол.
Его высочество сказал:
— А, вот парень, который мне по сердцу. Вижу, ему нравится, как пистолет лежит в ладони. У этого очень чувствительный спусковой крючок.
Прежде чем как следует прицелиться, Тони коснулась пальцем спускового крючка, и грохнул выстрел. Пуля перебила проволоку, на которой висел портрет, и он с грохотом свалился на пол столовой. Тони было смутилась, что отбила штукатурку, но под одобрительные возгласы лорд Лэмб был безоговорочно признан победителем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Губы Сэвиджа тронула улыбка:
— Без этого стало бы скучно жить.
Сквозь шум в ушах до Тони доносились голоса сидевших за столом — такие далекие, будто доносились из соседней комнаты. Она слышала звон бокалов, шуршание нарт, звяканье монет, но смех и голоса таяли вдали. Она старалась уловить суть разговора. Речь шла о фехтовании и боксе, о том, чтобы провести завтра несколько раундов в зале «Джентльмен Джим».
Тони наклонила стул, удерживая его на двух ножнах. Черт возьми, она всем им покажет. Бокс — это должно быть интересно!
Она смутно помнила возвращение на Керзон-стрит, но его молчание говорило ей, что наконец-то она произвела на него впечатление. Хорошее или плохое — неважно. Карета остановилась, Тони громко икнула, так что задрожали бархатные сиденья. Карабкаясь по ступеням к двери, она ощущала твердую руку, поддерживающую ее под локоть.
На звонок отозвался мистер Бэрке. Сэвидж вручил ему лорда Лэмба.
— Боюсь, что он немножко перебрал. Не успел мистер Бэрке закрыть дверь, как она пробормотала сквозь стиснутые зубы:
— Дай ведро.
Глава 17
Какого черта она то и дело попадает в подобные ситуации и что, черт побери, ей надо здесь, у Джентльмена Джима? Последним увлечением лондонских денди был бокс, видимо, потому, что Его королевскому высочеству принцу Уэльскому пришла на ум фантазия заняться спортом.
В данном заведении эти господа получали возможность, обнажившись до пояса и надев перчатки, провести пару раундов с профессионалами. Лишь у немногих хватало пороху попробовать, остальные были восторженными зрителями. Конечно, это было еще одним развлечением, где можно было просаживать на пари огромные суммы.
Тони сидела сгорбившись, обхватив раскалывавшуюся с похмелья голову. От зловонного запаха мужского пота н горлу подступала тошнота, но никто, кроме нее, этого не замечал. В заведении было тесно от дружков принца, которые, к удивлению, приняли ее за одного из них. Она отнесла это за счет своего скверного самочувствия — она почти не реагировала на их представления, а выражение скуки и безразличия принималось за последний крик моды. Они приняли ее полуопущенные веки и то, как она зажимала нос, за свидетельство пресыщения и скуки и сочли ее чертовски славным парнем.
После уговоров со стороны Шерри и Эдмунда Берна принц Георг решил доставить удовольствие своим дружкам демонстрацией своей доблести. Его приближенные помогли ему раздеться до исподнего. Тони равнодушно подумала: «Ну вот, теперь я знаю, как выглядит у него все остальное».
Его высочество был несомненно хорошо сложен, но его могучие плечи остались в мундире, когда он его снял, а тело было не таким крепким, как у Сэвиджа. Мускулатура щедро покрыта жирком, живот мягкий. По контрасту с румяным лицом молочно-белая кожа показалась Тони неприятной, особенно в сравнении с бронзовым загаром Адама Сэвиджа. Она была готова держать пари, что у всех присутствующих такая же бледная кожа, как у Георга.
Принц со своим тренером Анджело дали достойное похвалы представление. Тренер под ударами Его высочества пару раз падал на колено. Разумеется, все присутствующие понимали, что наставник принца без особых усилий мог отделать его до полусмерти, но как один аплодировали королевской отваге.
И других приглашали на несколько раундов, но желающих не нашлось. Сэвидж подтолкнул упиравшуюся ногами в скамью Тони.
— Давай, парень. Посмотрим, из какого теста ты сделан.
Тони не верила ушам. На какое-то мгновение ее сновал ужас. Ничто на свете не могло заставить ее раздеться до пояса, и меньше всего хотелось, чтобы какой-нибудь неотесанный тренер по боксу поставил ей синяк под глазом.
— Сегодня у меня даже нет сил, чтобы прихлопнуть муху, — огрызнулась она.
Холодные голубые глаза Сэвиджа выражали презрение.
— Значит, кишка тонка.
В этот момент Тони его ненавидела. Она была до того зла, что хотела кинуться на него и выцарапать его насмешливые глаза, но понимала, что должна сдерживать свои чувства, когда вокруг столько глаз. Она ленивым жестом концом трости сдвинула шляпу на затылок. Потом подчеркнуто высокомерно процедила сквозь зубы:
— Говорите за себя, Сэвидж. Если вам уж так нравится этот паршивый спорт, давайте посмотрим, на что вы годитесь.
Все присутствующие так горячо приняли это предложение, что Его высочество попросил его сделать одолжение. Сэвидж неохотно разделся до пояса. Увидев мощную мускулистую грудь, Анджело решил драться в полную силу. А когда его достали ошеломляющие прямые по корпусу, то он решил забыть и о правилах маркиза Куинзбери.
Тони выпрямилась и стала следить за боем. Уклоняясь от удара и нанося ответный, Сэвидж каким-то чутьем предугадывал действия Анджело. Когда же боксеру удавалось нанести удары, они были грубыми и всегда ниже пояса. Сэвидж остался джентльменом, но до определенного предела. Испытав обжигающую боль от очередного удара по почке, он не сдержался и, скрипя зубами, произнес:
— Может быть, снимем перчатки?
Кулачный бой распалил зрителей, и они начали отчаянно биться об заклад. Сэвидж же принялся обдуманно и методично разукрашивать физиономию тренера.
Тони бросало в дрожь при виде крови и жестокости, но она не закрывала глаз. Они были прикованы к великолепной фигуре Адама Сэвиджа. Профессионал уступал ему; Тони не сомневалась, что Адам способен одолеть любого, будь на то причины. Сэвидж познал все грязные трюки, какие только можно было увидеть в адских дырах мира. Несколько раундов у «Джентльмена Джима» были для него детской шалостью.
Украдкой, из-под ресниц, следила она, как он одевается, Его мужская мощь против ее воли находила отклик в сердце. Только когда Сэвидж окончательно оделся, она встретилась с ним взглядом.
— В этом мире, Тони, действительно требуется умение защищаться. Если не кулаками, то шпагой или пистолетом. Выбор оружия оставлю тебе, но настоятельно прошу, чтобы ты брал уроки самозащиты.
Понимая житейскую мудрость его слов, она злилась из-за того, как он смеет ей приказывать. «Бедняга, — издевалась про себя она, — ты действительно получил работенку по себе — делать из меня мужчину».
Пронзительный взгляд его голубых глаз дал ей ясно понять, что он думает о ней как о мужчине. В этот миг она испытала унижение не только за себя, но и за брата. Это укрепило ее решимость. Он сказал, что ей нужно перебеситься; да будет так. Теперь ее задачей будет учинить сущий ад! А что до Сэвиджа, пускай он, черт возьми, пожнет то, что она посеет.
Уходя, принц бросил:
— Увидимся с обоими в Карлтон-хаузе.
Тони поняла, что реплика равносильна приказу. Когда .Его высочество со свитой удалились, она сказала Сэвиджу:
— Никогда не думала, что не кто иной, как вы, так покорно следуете приказаниям.
— Я сейчас занят тем, чтобы почистить его конюшню от лучших скакунов. Ради этого можно и пообедать в Карлтон-хаузе. Невелика цена. — Он переменил тему. — Не помог бы ты мне отобрать французские обои для Эденвуда?
— Выбирайте сами свои паршивые обои. У меня днем свидание, — грубо оборвала она.
Адам слегка поднял брови и чуть заметно улыбнулся:
— В этом случае, милорд, оставлю вас наедине с собственными… пороками.
«Свидание» было с бабушкой, которой не терпелось узнать подробности приема в Девоншир-хаузе.
— Ты хоть видела Его королевское высочество? Вспомнив, что было, Антония расхохоталась.
— Видела больше, чем ожидала, а что недосмотрела вчера, наверстала сегодня утром у «Джентльмена Джима». Что заставляет мужчин раздеваться и мериться силой с другими?
Взглянув друг на друга, Роз и Тони закатились смехом.
— Ах, милочка, думаю, что ты уже ответила на свой вопрос.
— За последнее время я узнала о мужчинах столько, что мне совсем не хочется быть одним из них, несмотря на все их привилегии.
— Да, милая, мы все сделали не так. Вместо того чтобы прибегать к этому обману, нужно было найти тебе богатого мужа.
— Роз, пожалуйста, не чувствуй себя виноватой. Я бы не вынесла, если бы мной торговали на брачном рынке. Мне страшно нравится обретенная мной свобода. — В глазах зажегся озорной огонек. — Быть мужчиной так забавно. Его высочество пригласил меня на скачки вместе с моей любовницей.
Роз заморгала глазами. Антония веселилась, но Роз стали одолевать серьезные опасения. Она подумала, что нужно переговорить с мистером Сэвиджем.
— Судя по тому, что я слышала вчера, Его высочество собирается обзавестись новой любовницей, — сказала Тони.
— На самом деле? — Роз жаждала узнать подробности, которыми можно ошарашить лучшую подругу, Франсис Джерси.
— Ее зовут Мария Фитцгерберт.
— Да я ее знаю! — Роз, казалось, не верила. — Ты не ошибаешься, милая? Она почтенная вдова, дальняя родственница Изабеллы Сефтон. Мой Бог, она, по крайней мере, лет на шесть-семь старше Георга. Ей, должно быть, около тридцати.
— Она не пудрит волосы, и у нее эффектная… э-э, пышная фигура?
— Это она! Желтые, цвета соломы, волосы. Абсолютно немодно. Правда, голова у нее, должно быть, на месте, потому что у нее было два пожилых мужа, которые оставили ее далеко не с пустыми карманами.
— Между прочим, сегодня я обедаю в Карлтон-хаузе. Его высочество и его друзья очень непочтительно отзываются о короле и королеве. О короле открыто говорят как о сумасшедшем, а Ричард Шеридан сказал, что королева как щенят нарожала пятнадцать отпрысков.
— И выглядела так, будто носила всех пятнадцать сразу, — сухо заметила Роз. Антония, смеясь, упрекнула ее:
— Ты позаимствовала острый язычок леди Джерси.
— Ты слишком добра ко мне, дорогая. Это я даю ей уроки.
— Тьфу, уроки! Сэвидж твердо решил давать мне уроки мужского искусства самозащиты. Между прочим, мне кажется, что он хочет размять меня, как глину, и вылепить по своему подобию. Он меня так бесит, что постоянно хочется послать его куда надо и посоветовать, что там делать. Я так злюсь, что того и гляди выдам себя.
— Ты должна научиться придерживать язык, милая. Женщине так трудно постоянно сохранять учтивость в смешанной компании, но у меня есть безотказный способ избавиться от дурного настроения. — Розалинд быстро подошла к своей конторке красного дерева и достала толстую тетрадь в кожаном переплете. — Вот тебе новенький дневник. Записывай туда все непристойности, которые хочешь обрушить на него. Не держи в себе ничего, как бы дурно и зло это ни звучало. Здорово помогает. Тони взяла дневник.
— От моих слов загорятся страницы. Помоги мне одеться к обеду в Карлтон-хаузе.
— А ты обещай, что завтра расскажешь мне все до последних подробностей. Говорят, перестройка дворца обошлась Его высочеству в сотни тысяч.
Когда мистер Бэрке объявил о приезде Адама Сэвиджа, Розалинд вышла ему навстречу.
— Извините, но Тони уже давно уехал в Карлтон-хауз. За ним заехали двое распущенных дьяволят. — Глубоко вздохнув, она сразу перешла к делу. — Мистер Сэвидж, разрешите звать вас по имени, Адам, я очень беспокоюсь за Тони. Не кажется ли вам, что в Карлтон-хаузе довольно дурная компания?
Сэвидж слегка нахмурил брови:
— Дурная? Вряд ли, леди Рэндольф. Пожалуй, чуточку распущенная и шумная. Но я твердо убежден, что общение с мужской компанией пойдет Тони на пользу. Не беспокойтесь, я за ним пригляжу.
Тони беспечно веселилась, как никогда в жизни. Карлтон-хауз захватил все ее внимание. Ей не с чем было сравнить то, что она определила как пошлая показуха. Принц Уэльский увлекся китайским стилем, и в результате гостиная была уставлена соответствующей мебелью от Чиппендейла, а стены обиты желтым шелком. Однако фонусом всего хозяйства была столовая.
Она была расширена, чтобы поместить бесчисленное множество приятелей Его высочества. Чтобы поддержать потолок, были добавлены колонны из красного и желтого гранита, которые отражались в сверкающих серебром стенных панелях. Столовая вела в обитый темно-красным шелком бальный зал с помостами для оркестров.
Сегодня к обеду были приглашены одни джентльмены. Хотя танцы не предполагались, двери в бальный зал были распахнуты настежь, горели люстры и канделябры и ор-«естр играл застольную музыку.
Вскоре шайка из Карлтон-хауза, как называли дружков Георга, отвлекла внимание Тони от помещений. Кроме Шеридана, Бёрка и Эссекса, которых она уже знала, присутствовали другие видные виги, такие, как Чарльз Фокс. Его считали самым близким другом принца. Именно он неустанно старался выбить из парламента больше денег для Георга. В данный момент он проталкивал законопроект о регентстве.
фоке был по крайней мере лет на десять старше принца, и Тони удивлялась, что их привлекает друг в друге. Она предположила, что Фоксу, должно быть, отведена роль отца, хотя явно эксцентричного отца, ибо в данный момент он осипшим от пьянства голосом распространялся о преимуществах синей пудры для волос.
Как только ей представляли новое лицо, Шерри был тут как тут, нашептывал ей о нем всякие гадости. Пили «дьяболеньос», сатанинский напиток, самое последнее увлечение. Шерри уговаривал Тони попробовать.
— Я убежден, что ты трезвый, как стеклышко. Если хочешь угнаться за нами, давай-ка прополощи этим зельем горло.
Присутствовали еще два члена королевской семьи — Фредерик, герцог Йоркский, младший брат принца, и Генри Фредерик, герцог Камберлендский, дядя принца.
— Тот самый грешный дядюшка? — спросила приятно удивленная Тони.
— М-м-м, ужасно дурное влияние. Может куролесить с утра до ночи. Знаком со всеми притонами Лондона. Принц королевской крови, первым представший перед бракоразводным судом. Лорд Гровнор назвал его автором адресованных его жене непристойных писем, свидетельствовавших об их любовной связи. Пришлось уплатить десять тысяч фунтов за моральный ущерб, и лорд Гровнор добился развода. — Шерри допил бокал и потянулся за другим. — А везучий старый боров взял и женился на прелестной кошечке, Энни Хортон. Все мы обожаем новую герцогиню Камберлендскую. Она восхитительно вульгарна и не страдает предрассудками.
В зале господствовала самая нелепая мода. Все мужчины были в атласе, кружевах и бантах, локти и колена увиты ярдами лент. Под расшитыми жилетами нижние жилеты. Лица выкрашены белилами, высокие парики оседали под тяжестью венецианского талька. Чарльз Фокс был исключением. На нем был один из щегольских коричневых париков от Труфитта, воняющий ароматным маслом.
Из всех гостей Тони больше всех понравился Генри Латтрелл. Она уже была знакома с его сатирическими стихами, а Шерри своими сжатыми характеристиками лишь разжег ее интерес.
— Его принимают здесь только благодаря его остроумию. Он сын ирландского лорда и дочери садовника. У него ни ночного горшка, ни окошка, в которое можно им запустить, но каждый день он бывает на званых обедах. — Шерри легонько похлопал Латтрелла по плечу. — Генри, это один из твоих поклонников, Тони Лэмб. Выдай нам что-нибудь, старина.
— Хорошо, дай подумать, — протянул Генри, — о чем: о дерьме или о духовной братии?
— Разумеется, только о духовной братии, — попросила Тони.
Служил в Сен-Джайлзе толстый поп
Случиться хуже не могло б:
Когда с молитвы ухолил
Скамейку задом своротил
И расцарапал щепкой жопу.
Тони расхохоталась. Генри был весьма польщен.
— Черт побери, приятель, мы же не в смешанной компании, выдай что-нибудь похлеще, — уламывал Шерри.
Один монах в Гибралтаре
Задул монашке в алтаре.
«Мой Бог, — монашка говорила, -
Гляди, что мы тут натворили:
Листы промокли в псалтыре».
Шерри, согнувшись вдвое, закашлялся. Тони пришлось постучать ему по спине, чтобы не подавился.
Неожиданно раздался выстрел, требуя всеобщего внимания.
— Клянусь сатаной, сейчас начнется стрельба из пистолетов. У Георга одна из лучших коллекций в городе. Когда они прошли в другой конец зала, пари были в самом разгаре, деньги высились горой.
Его высочество приказал лакею повесить портрет короля, и все по очереди стали стрелять и делать непотребно высокие ставки. Когда Тони выбрала один из пистолетов, он оказался значительно тяжелее, чем она ожидала. Ее восхищала отделка оружия: тщательно отполированная ручка оливкового дерева и длинный серебряный ствол.
Его высочество сказал:
— А, вот парень, который мне по сердцу. Вижу, ему нравится, как пистолет лежит в ладони. У этого очень чувствительный спусковой крючок.
Прежде чем как следует прицелиться, Тони коснулась пальцем спускового крючка, и грохнул выстрел. Пуля перебила проволоку, на которой висел портрет, и он с грохотом свалился на пол столовой. Тони было смутилась, что отбила штукатурку, но под одобрительные возгласы лорд Лэмб был безоговорочно признан победителем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56