Однако возле задней стенки самого маленького ящика он обнаружил пригоршню монет, которые, судя по размеру и весу, были золотыми гинеями. Улыбнувшись, Ноуэл положил их в свой карман. Теперь даже столовое серебро искать не потребуется.
Из того же нагрудного кармана, где хранились отмычки и пузырек с маслом, он извлек одну из карточек, которые дал ему Люк. На ней был изображен «фирменный знак» Святого: черная цифра 7, окруженная золотым сиянием. Он сунул карточку в ящик, из которого взял гинеи, и, оглядевшись вокруг, покинул комнату, а потом и дом.
Пакстон увидел Стилта, поджидавшего его в садике, и почувствовал, что его первое дело в роли Святого из Севен-Дайалса прошло без особого напряжения. Правда, он и ожидал, что все будет гораздо проще, чем большинство его «приключений» во Франции. Ведь даже если его поймали бы — а это маловероятно, учитывая, что он сам является главным оружием Боу-стрит в борьбе против Святого, — то к нему отнеслись бы несравненно более снисходительно, чем французы.
— Не хотите ли побывать еще в одном местечке, господин? — спросил Стилт, когда они вышли в переулок за садом. — Через два дома от этого дом тоже пуст. Скит проверял.
Ноуэл покачал головой. Он не знал, кто живет в этом доме, и был твердо намерен красть только у тех, кто этого по тем или иным причинам заслуживал. Или у кого можно было бы получить какую-нибудь информацию о Черном Епископе.
— Не сегодня, Стилт, но поблагодари Скита за его сообразительность. Мы, возможно, побываем там в другое время, — добавил он, надеясь таким образом предотвратить ограбление дома самими мальчишками.
Развернув подсвечники, он передал их Стилту. Потом отдал гинеи.
— Это сегодняшний улов. Должно хватить для семьи О'Маллей, Фабрицио и старой миссис Фенвик, а также на оплату доли, которую ты отдашь Твитчеллу.
— Да, этого им надолго хватит, — согласился Стилт, вновь завертывая подсвечники и ссыпая в карман монеты.
— Если что-нибудь потребуется, ты знаешь, как со мной связаться?
Парнишка кивнул:
— Тиг передаст записку Скуинту, который позаботится о том, чтобы она дошла до вас.
— Правильно! А пока, мальчики, не падайте духом и будьте наготове. Через несколько дней мы снова встретимся.
Ноуэл с радостью забрал бы их всех с улиц немедленно, но знал, что они не пойдут. К тому же их пребывание на улицах приносило пользу. Они держали под контролем беднейших обитателей Севен-Дайалса, а кроме того, Ноуэл рассказал Стилту кое-что о Черном Епископе и был уверен, что парнишка сразу же известит его, если что-нибудь услышит.
Вернувшись полчаса спустя в Хардвик-Холл, Пакстон обрадовался, что не запланировал подобных «вылазок» на последующие несколько дней. Ему уже не хватало общения с умной мисс Риверстоун. Возможно, до начала бала ему удастся сыграть с ней партию в шахматы. Это было бы хорошей гимнастикой для ума, а также позволило бы расспросить ее о брате. Были и другие побудительные мотивы, но он не хотел о них думать…
На следующее утро Ноуэл встал рано, хотя плохо спал ночью. Мысли об удивительной мисс Риверстоун неоднократно перемежались мыслями о том, как он в конце концов разоблачит и схватит Черного Епископа.
Он не мог больше отрицать, что находит Ровену опасно привлекательной. Ее ум, любознательность и невинность, взятые вместе, обладали такой мощной притягательной силой, что она была способна отвлечь его от единственной, жизненно важной цели. От цели, достижение которой могло бы навсегда отвратить ее от него.
— Синий сюртук, сэр? — спросил Кемп, открывая двери резного дубового гардероба.
— Слишком броский. — Ноуэл покачал головой. — Оставь его до вечера. Я думаю, подойдет коричневый. У меня назначена встреча на Боу-стрит, которая продлится некоторое время, а потом я предполагаю посетить кое-какие местечки, послушать, какие новости там обсуждают. Я давненько там не появлялся и, боюсь, совсем оторвался от жизни.
Маловероятно, чтобы у него, начиная с сегодняшнего вечера, возникла возможность встретиться со своим информатором, поскольку из-за праздника, устраиваемого леди Хардвик, он был вынужден на некоторое время задержаться здесь. Однако Ноуэл был намерен использовать эту возможность для получения информации другого рода. Если его подозрения подтвердятся, никакая другая ему может не потребоваться.
— Спасибо, Кемп, — сказал Пакстон слуге, когда тот помог ему надеть коричневый сюртук. — Загляни на кухню и принеси пару булочек и немного кофе, а потом мы уйдем.
Не зная, где проживал Черный Епископ в Англии, Ноуэл начал с самых низов, продвигаясь к верхам. Только в последние несколько недель он начал совершать настоящие набеги на высшие слои общества, причем большую часть этого времени шел по ложному следу Святого.
Интересно, подумал он, следует ли предать гласности тот факт, что его сестра занимает столь высокое положение в обществе, и обыграть титул его деда? Наверное, следует, так как едва ли оба эти факта надолго останутся тайной. Но потом он представил себе выражение лица мисс Риверстоун.
Нет уж, лучше подождать. Пусть она считает его пока сыном младшего сына. Так она скорее скажет то, что ему необходимо узнать.
— Только завтрака мне не хватает! — в смятении воскликнула Ровена, когда в два часа пополудни в ее спальне появилась Перл в сопровождении служанки с подносом, накрытым салфеткой. Все утро она писала черновик очерка для «Политикал реджистер». Теперь ей было нечего делать.
— Я сказала тебе, что не хочу, чтобы кто-нибудь увидел тебя до нашего торжественного открытия занавеса сегодня вечером. Гости начнут съезжаться около шести, — говорила Перл, садясь вместе с Ровеной за маленький столик, чтобы подкрепиться чашкой чаю с сандвичами. — Твое платье привезут в четыре. Вот повеселимся, когда будем одеваться!
— Я начинаю чувствовать себя большой куклой, которая находится здесь, чтобы поразвлечь тебя. — Ровена сердито взглянула на подругу. — Предупреждаю, что вообще не спущусь вниз, если ты сделаешь из меня посмешище.
— Посмешище? — Перл, широко раскрыв красивые глазки, посмотрела на нее с самым невинным видом, который отнюдь не успокоил Ровену. — Неужели ты совсем мне не доверяешь? Ты будешь выглядеть потрясающе, дорогая. Будешь королевой бала. Уж поверь мне.
Ровена кивнула. Она была уверена, что Перл ни за что не допустит, чтобы она своим внешним видом поставила себя в неловкое положение. А ей самой надо постараться, чтобы не поставить приютившее ее семейство в неловкое положение своим поведением.
Платье Ровены доставили точно в срок. Матильда, вынув изумительное шелковое одеяние из элегантной коробки, замерла от восторга.
— Ох, мисс! — пробормотала она. — На рисунке у модистки оно не выглядело таким красивым!
— Ты права. — Ровена глядела на платье, испытывая нечто вроде благоговейного трепета.
— Посмотрим, как оно будет на тебе? — предложила Перл. Матильда зашнуровала на Ровене лучший корсет и надела на нее платье.
— Ах, Ровена, оно великолепно, — заявила Перл. — Хотелось бы мне иметь возможность носить такой цвет. Только не поворачивайся. Еще рано.
Чувствуя себя большой куклой, Ровена неподвижно стояла, отдав себя в руки Матильды и Перл, суетящихся вокруг, и с нетерпением ждала, когда можно будет увидеть результаты их деятельности.
— Теперь прическа. Подожди, Ровена, наберись терпения! — урезонила ее Перл, когда девушка попыталась заглянуть через плечо в трюмо. — Позволь сначала Франческе добавить последние штрихи. Обещай не подглядывать. — Она приказала Матильде прислать парикмахершу и принести чаю.
Явилась Франческа и принялась за работу, что-то приговаривая то по-английски, то по-французски. Провозившись, казалось, целую вечность, она отступила на шаг, любуясь результатом.
— Вуаля!
Ровена вопросительно взглянула на Перл, на лице которой расплылась такая же восторженная улыбка, как у парикмахерши.
— Теперь можешь посмотреть!
Ровена с опаской повернулась и увидела в зеркале незнакомку. Не может быть, что это она!
Изумрудная зелень шелка сделала ярче медный оттенок ее волос, так что они почти светились. Широкая лента более темного зеленого цвета, туго затянутая под грудью, и глубокое — но не слишком — декольте платья подчеркивали изгибы ее тела, узкую талию, округлые бедра и делали фигуру скорее соблазнительно полненькой, чем толстой.
— Не забудь об очках, — напомнила Перл, когда Ровена застыла перед зеркалом. Она протянула подруге зеленый шелковый ридикюль.
— Да. Да, конечно, — пробормотала девушка, не в силах оторваться от своего лица в зеркале. Она сняла очки, и контуры ее отражения несколько смазались.
— Только не щурься, — напомнила Перл, заметив, что Ровена по привычке прищурила глаза. — У тебя есть ридикюль. Можешь положить туда очки — на всякий пожарный случай.
Ровена бросила на подругу испуганный взгляд, однако тут же поняла, что та ее поддразнивает.
— Понятно! Чтобы я не взяла, скажем, свечку вместо стаканчика миндального ликера или гвоздику вместо канапе?
— Ну полно тебе, не дури! Я знаю, что ты не так уж плохо видишь, а на балу тебе едва ли придется читать. Кстати, где твой веер?
— Вот он, — сказала Ровена, показывая зеленый шелковый веер в золотой оправе, который она выбрала под цвет платья.
Перл отступила на шаг, чтобы еще раз окинуть ее взглядом, и одобрительно кивнула:
— Отлично! А теперь оставайся здесь и жди меня. Мне тоже надо одеться. Обещаю, что мне потребуется не больше получаса.
Она торопливо вышла из комнаты. Франческа выскочила за ней следом. Ровена вздохнула. Вот если бы ей иметь уверенность Перл! Сейчас, когда до ее первого появления в обществе осталось меньше часа, она вновь осознала, насколько на самом деле плохо подготовлена.
Нет, выглядела она великолепно — Ровена и не надеялась, что сможет когда-нибудь так выглядеть, — но речь-то идет о женщине, которая скрывается под этим внешним великолепием. Она, например, не способна вести светскую беседу, то есть болтать о всяких пустяках, обходя более серьезные вопросы.
И что делать, вдруг в панике подумала она, если какому-нибудь джентльмену вдруг придет в голову пофлиртовать с ней? Она будет чувствовать себя не в своей тарелке. Не лучше ли остаться в своей комнате, чтобы не поставить в неловкое положение ни себя, ни Перл?
Матильда, возвратившаяся с подносом в руках, увидев хозяйку, охнула:
— Ох, мисс, кто бы мог подумать! Вы красивы, как положено высокородной леди.
Ровена, одновременно и раздраженная, и польщенная неуверенными восторгами служанки, покачала головой:
— Ты преувеличиваешь, но следует признать, что платье мне идет. Однако не я ли тебя учила не судить о людях по их внешнему виду?
— Но я-то знаю, что у вас под платьем, — с плутовским видом заметила служанка, ставя поднос на стол. — И это не изменится, не так ли? Что плохого в том, что я сказала, как хорошо вы выглядите?
Ровена ничего не ответила, удивившись, что служанка словно прочла ее мысли, и, присев к столу, налила себе чаю. Ее обрадовало, что она смогла обойтись без очков. Может быть, это и дальше будет получаться, подумала она, отхлебнув из чашки.
Не прошло и двадцати минут, как появилась Перл, приодевшаяся в светло-голубое атласное платье, отделанное белоснежным брабантским кружевом.
— Прошу тебя, Ровена, налей и мне чашку. У нас еще есть несколько минут.
На этот раз, нервничая под бдительным оком подруги, Ровена, наливая чай, пролила несколько капель.
— Видишь, что получается, когда я снимаю очки? Тебе повезло, что я облила всего лишь поднос, а не твое платье.
— Фи! Я постоянно это делаю, хотя у меня стопроцентное зрение. Ты обещала довести до конца наш эксперимент, — строго напомнила Перл. — Не смей трусить!
Ровена покачала головой:
— Нет, я пройду через эти испытания до конца.
— Ты говоришь это с таким видом, словно идешь на собственную казнь. — Перл рассмеялась. — Прошу тебя, Ровена, постарайся получить удовольствие от сегодняшнего вечера. Я пригласила ограниченное число гостей, самых избранных, так что не бойся оказаться в толпе. Ну, может быть, спустимся вниз? Скоро начнут съезжаться гости.
Изо всех сил стараясь казаться веселой, Ровена поднялась на ноги.
— Хорошо. Обещаю тебе, я постараюсь. Это самое меньшее, что я могу сделать после всего, что ты сделала ради меня.
— Вот и умница. Идем. Будем считать, что это военная кампания. И ты, хорошо вооруженная, готова сломить оборону любого противника.
Услышав это сравнение, Ровена, сама того не желая, воспрянула духом. Да, она сделает вид, что вечер — это всего лишь сложная шахматная партия, в которой каждому ходу ее противников — то бишь других гостей — должен соответствовать ее собственный продуманный ход. Все это чушь, конечно, но, как ни странно, успокаивает.
Они спустились по лестнице и увидели, что лорд Хардвик ждет их внизу. Увидев Ровену, он широко раскрыл глаза, вопросительно взглянул на Перл, потом снова изумленно уставился на Ровену, что могло бы показаться оскорбительным, если бы сама гостья не отреагировала точно так же, увидев собственное отражение в зеркале.
— Дорогая, ты превзошла саму себя, — сказал он жене. — Мисс Риверстоун, я вас не узнаю. Вы выглядите потрясающе.
Пусть даже комплимент исходил от мужа подруги, он был первый, полученный Ровеной от мужчины, и привел ее в крайнее смущение.
— Благодарю вас, милорд. Однако это целиком и полностью заслуга Перл.
— Вижу, что нам надо еще поработать над твоими ответами на комплименты, — сказала Перл. — Ты наверняка будешь получать их во множестве, и нельзя же все переадресовывать мне. Достаточно просто поблагодарить, если у тебя не хватит смелости самой ответить комплиментом или игриво обвинить джентльмена в лести — это тоже вполне приемлемые формы ответа.
Ровена почувствовала, что краснеет от смущения:
— Я говорила тебе, что не готова к этому.
— Тебе всего лишь нужно немного практики. Именно для этого и устроен сегодняшний бал. Пойдем. Помоги мне проверить, все ли в порядке на столиках с закусками.
Ровена послушно последовала за подругой, удивляясь, что до сих пор не явился мистер Пакстон. Неужели она придет в такое же смятение, когда он заговорит с ней? Несомненно. Хотя ей очень хотелось увидеть восхищение в его глазах, она тем не менее предпочла бы сейчас вовсе не видеть его.
Перл только что одобрила ассортимент закусок, которые предполагалось подать вместо ужина, когда в парадную дверь постучали.
— Это наши первые гости! Идем со мной, Ровена. Тебе не обязательно приветствовать их, но и спрятаться я тебе не позволю.
Девушка снова отправилась за подругой, на сей раз испытывая нарастающий страх. «Относись к этому как к партии в шахматы», — напомнила она себе. Вздернув подбородок, она остановилась в дверях бального зала в нескольких ярдах от Перл и ее супруга.
К удивлению Ровены, первым гостем оказался ее брат. Она не знала, что Перл его пригласила. Он обменялся любезностями с хозяевами и, повернувшись, чтобы пройти в бальный зал, увидел стоявшую в дверях Ровену.
Сэр Нельсон вытаращил глаза, поморгал, потом снова уставился на сестру.
— Силы небесные? Ро?! — наконец воскликнул он. Потрясенная абсурдностью ситуации, Ровена присела в реверансе.
— Как приятно снова видеть тебя, Нельсон, — сказала она в ответ хорошо поставленным голосом. — Рада, что ты смог прийти.
— Я тоже. Ты выглядишь превосходно, Ро. — Брат, кажется, все еще не верил своим глазам. — Леди Хардвик, наверное, волшебница, если сумела сотворить такое чудо.
— Это всего лишь новое платье и прическа, но ты прав: уж если Перл что-нибудь задумает, то не пожалеет сил, чтобы достичь желаемого. — Ровена улыбнулась.
Пока они разговаривали, пришли другие гости, и не успела Ровена оглянуться, как в зале стало многолюдно. Она снова запаниковала. Взглянув на Перл, она заметила, как та жестом подзывает ее к себе.
— Я хочу познакомить тебя с лордом и леди Маркус и Нортроп, — сказала Перл. — Лорд Нортроп — старый друг Люка, а его супруга тоже сравнительно недавно в Лондоне. Вам, наверное, найдется о чем поговорить.
Супружеская пара тепло приветствовала Ровену, и она вдруг поняла, что ей гораздо легче с теми людьми, которые понятия не имеют о происшедшей в ней перемене.
— Перл сказала мне, что вы недавно поженились? — спросила она.
— Да, всего три недели назад, — ответила миниатюрная леди Маркус с явно американским акцентом. — И прошу вас, зовите меня Куинн. Я еще не привыкла к моему новому статусу и предпочитаю, чтобы в кругу друзей меня звали по имени.
Ровене сразу понравилась эта молодая женщина и ее непринужденные манеры. Она сильно отличалась от жеманных сплетниц, с которыми Ровена познакомилась вчера. Лорд Маркус отошел, чтобы поговорить с какими-то двумя джентльменами, а они обменялись своими впечатлениями от Лондона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Из того же нагрудного кармана, где хранились отмычки и пузырек с маслом, он извлек одну из карточек, которые дал ему Люк. На ней был изображен «фирменный знак» Святого: черная цифра 7, окруженная золотым сиянием. Он сунул карточку в ящик, из которого взял гинеи, и, оглядевшись вокруг, покинул комнату, а потом и дом.
Пакстон увидел Стилта, поджидавшего его в садике, и почувствовал, что его первое дело в роли Святого из Севен-Дайалса прошло без особого напряжения. Правда, он и ожидал, что все будет гораздо проще, чем большинство его «приключений» во Франции. Ведь даже если его поймали бы — а это маловероятно, учитывая, что он сам является главным оружием Боу-стрит в борьбе против Святого, — то к нему отнеслись бы несравненно более снисходительно, чем французы.
— Не хотите ли побывать еще в одном местечке, господин? — спросил Стилт, когда они вышли в переулок за садом. — Через два дома от этого дом тоже пуст. Скит проверял.
Ноуэл покачал головой. Он не знал, кто живет в этом доме, и был твердо намерен красть только у тех, кто этого по тем или иным причинам заслуживал. Или у кого можно было бы получить какую-нибудь информацию о Черном Епископе.
— Не сегодня, Стилт, но поблагодари Скита за его сообразительность. Мы, возможно, побываем там в другое время, — добавил он, надеясь таким образом предотвратить ограбление дома самими мальчишками.
Развернув подсвечники, он передал их Стилту. Потом отдал гинеи.
— Это сегодняшний улов. Должно хватить для семьи О'Маллей, Фабрицио и старой миссис Фенвик, а также на оплату доли, которую ты отдашь Твитчеллу.
— Да, этого им надолго хватит, — согласился Стилт, вновь завертывая подсвечники и ссыпая в карман монеты.
— Если что-нибудь потребуется, ты знаешь, как со мной связаться?
Парнишка кивнул:
— Тиг передаст записку Скуинту, который позаботится о том, чтобы она дошла до вас.
— Правильно! А пока, мальчики, не падайте духом и будьте наготове. Через несколько дней мы снова встретимся.
Ноуэл с радостью забрал бы их всех с улиц немедленно, но знал, что они не пойдут. К тому же их пребывание на улицах приносило пользу. Они держали под контролем беднейших обитателей Севен-Дайалса, а кроме того, Ноуэл рассказал Стилту кое-что о Черном Епископе и был уверен, что парнишка сразу же известит его, если что-нибудь услышит.
Вернувшись полчаса спустя в Хардвик-Холл, Пакстон обрадовался, что не запланировал подобных «вылазок» на последующие несколько дней. Ему уже не хватало общения с умной мисс Риверстоун. Возможно, до начала бала ему удастся сыграть с ней партию в шахматы. Это было бы хорошей гимнастикой для ума, а также позволило бы расспросить ее о брате. Были и другие побудительные мотивы, но он не хотел о них думать…
На следующее утро Ноуэл встал рано, хотя плохо спал ночью. Мысли об удивительной мисс Риверстоун неоднократно перемежались мыслями о том, как он в конце концов разоблачит и схватит Черного Епископа.
Он не мог больше отрицать, что находит Ровену опасно привлекательной. Ее ум, любознательность и невинность, взятые вместе, обладали такой мощной притягательной силой, что она была способна отвлечь его от единственной, жизненно важной цели. От цели, достижение которой могло бы навсегда отвратить ее от него.
— Синий сюртук, сэр? — спросил Кемп, открывая двери резного дубового гардероба.
— Слишком броский. — Ноуэл покачал головой. — Оставь его до вечера. Я думаю, подойдет коричневый. У меня назначена встреча на Боу-стрит, которая продлится некоторое время, а потом я предполагаю посетить кое-какие местечки, послушать, какие новости там обсуждают. Я давненько там не появлялся и, боюсь, совсем оторвался от жизни.
Маловероятно, чтобы у него, начиная с сегодняшнего вечера, возникла возможность встретиться со своим информатором, поскольку из-за праздника, устраиваемого леди Хардвик, он был вынужден на некоторое время задержаться здесь. Однако Ноуэл был намерен использовать эту возможность для получения информации другого рода. Если его подозрения подтвердятся, никакая другая ему может не потребоваться.
— Спасибо, Кемп, — сказал Пакстон слуге, когда тот помог ему надеть коричневый сюртук. — Загляни на кухню и принеси пару булочек и немного кофе, а потом мы уйдем.
Не зная, где проживал Черный Епископ в Англии, Ноуэл начал с самых низов, продвигаясь к верхам. Только в последние несколько недель он начал совершать настоящие набеги на высшие слои общества, причем большую часть этого времени шел по ложному следу Святого.
Интересно, подумал он, следует ли предать гласности тот факт, что его сестра занимает столь высокое положение в обществе, и обыграть титул его деда? Наверное, следует, так как едва ли оба эти факта надолго останутся тайной. Но потом он представил себе выражение лица мисс Риверстоун.
Нет уж, лучше подождать. Пусть она считает его пока сыном младшего сына. Так она скорее скажет то, что ему необходимо узнать.
— Только завтрака мне не хватает! — в смятении воскликнула Ровена, когда в два часа пополудни в ее спальне появилась Перл в сопровождении служанки с подносом, накрытым салфеткой. Все утро она писала черновик очерка для «Политикал реджистер». Теперь ей было нечего делать.
— Я сказала тебе, что не хочу, чтобы кто-нибудь увидел тебя до нашего торжественного открытия занавеса сегодня вечером. Гости начнут съезжаться около шести, — говорила Перл, садясь вместе с Ровеной за маленький столик, чтобы подкрепиться чашкой чаю с сандвичами. — Твое платье привезут в четыре. Вот повеселимся, когда будем одеваться!
— Я начинаю чувствовать себя большой куклой, которая находится здесь, чтобы поразвлечь тебя. — Ровена сердито взглянула на подругу. — Предупреждаю, что вообще не спущусь вниз, если ты сделаешь из меня посмешище.
— Посмешище? — Перл, широко раскрыв красивые глазки, посмотрела на нее с самым невинным видом, который отнюдь не успокоил Ровену. — Неужели ты совсем мне не доверяешь? Ты будешь выглядеть потрясающе, дорогая. Будешь королевой бала. Уж поверь мне.
Ровена кивнула. Она была уверена, что Перл ни за что не допустит, чтобы она своим внешним видом поставила себя в неловкое положение. А ей самой надо постараться, чтобы не поставить приютившее ее семейство в неловкое положение своим поведением.
Платье Ровены доставили точно в срок. Матильда, вынув изумительное шелковое одеяние из элегантной коробки, замерла от восторга.
— Ох, мисс! — пробормотала она. — На рисунке у модистки оно не выглядело таким красивым!
— Ты права. — Ровена глядела на платье, испытывая нечто вроде благоговейного трепета.
— Посмотрим, как оно будет на тебе? — предложила Перл. Матильда зашнуровала на Ровене лучший корсет и надела на нее платье.
— Ах, Ровена, оно великолепно, — заявила Перл. — Хотелось бы мне иметь возможность носить такой цвет. Только не поворачивайся. Еще рано.
Чувствуя себя большой куклой, Ровена неподвижно стояла, отдав себя в руки Матильды и Перл, суетящихся вокруг, и с нетерпением ждала, когда можно будет увидеть результаты их деятельности.
— Теперь прическа. Подожди, Ровена, наберись терпения! — урезонила ее Перл, когда девушка попыталась заглянуть через плечо в трюмо. — Позволь сначала Франческе добавить последние штрихи. Обещай не подглядывать. — Она приказала Матильде прислать парикмахершу и принести чаю.
Явилась Франческа и принялась за работу, что-то приговаривая то по-английски, то по-французски. Провозившись, казалось, целую вечность, она отступила на шаг, любуясь результатом.
— Вуаля!
Ровена вопросительно взглянула на Перл, на лице которой расплылась такая же восторженная улыбка, как у парикмахерши.
— Теперь можешь посмотреть!
Ровена с опаской повернулась и увидела в зеркале незнакомку. Не может быть, что это она!
Изумрудная зелень шелка сделала ярче медный оттенок ее волос, так что они почти светились. Широкая лента более темного зеленого цвета, туго затянутая под грудью, и глубокое — но не слишком — декольте платья подчеркивали изгибы ее тела, узкую талию, округлые бедра и делали фигуру скорее соблазнительно полненькой, чем толстой.
— Не забудь об очках, — напомнила Перл, когда Ровена застыла перед зеркалом. Она протянула подруге зеленый шелковый ридикюль.
— Да. Да, конечно, — пробормотала девушка, не в силах оторваться от своего лица в зеркале. Она сняла очки, и контуры ее отражения несколько смазались.
— Только не щурься, — напомнила Перл, заметив, что Ровена по привычке прищурила глаза. — У тебя есть ридикюль. Можешь положить туда очки — на всякий пожарный случай.
Ровена бросила на подругу испуганный взгляд, однако тут же поняла, что та ее поддразнивает.
— Понятно! Чтобы я не взяла, скажем, свечку вместо стаканчика миндального ликера или гвоздику вместо канапе?
— Ну полно тебе, не дури! Я знаю, что ты не так уж плохо видишь, а на балу тебе едва ли придется читать. Кстати, где твой веер?
— Вот он, — сказала Ровена, показывая зеленый шелковый веер в золотой оправе, который она выбрала под цвет платья.
Перл отступила на шаг, чтобы еще раз окинуть ее взглядом, и одобрительно кивнула:
— Отлично! А теперь оставайся здесь и жди меня. Мне тоже надо одеться. Обещаю, что мне потребуется не больше получаса.
Она торопливо вышла из комнаты. Франческа выскочила за ней следом. Ровена вздохнула. Вот если бы ей иметь уверенность Перл! Сейчас, когда до ее первого появления в обществе осталось меньше часа, она вновь осознала, насколько на самом деле плохо подготовлена.
Нет, выглядела она великолепно — Ровена и не надеялась, что сможет когда-нибудь так выглядеть, — но речь-то идет о женщине, которая скрывается под этим внешним великолепием. Она, например, не способна вести светскую беседу, то есть болтать о всяких пустяках, обходя более серьезные вопросы.
И что делать, вдруг в панике подумала она, если какому-нибудь джентльмену вдруг придет в голову пофлиртовать с ней? Она будет чувствовать себя не в своей тарелке. Не лучше ли остаться в своей комнате, чтобы не поставить в неловкое положение ни себя, ни Перл?
Матильда, возвратившаяся с подносом в руках, увидев хозяйку, охнула:
— Ох, мисс, кто бы мог подумать! Вы красивы, как положено высокородной леди.
Ровена, одновременно и раздраженная, и польщенная неуверенными восторгами служанки, покачала головой:
— Ты преувеличиваешь, но следует признать, что платье мне идет. Однако не я ли тебя учила не судить о людях по их внешнему виду?
— Но я-то знаю, что у вас под платьем, — с плутовским видом заметила служанка, ставя поднос на стол. — И это не изменится, не так ли? Что плохого в том, что я сказала, как хорошо вы выглядите?
Ровена ничего не ответила, удивившись, что служанка словно прочла ее мысли, и, присев к столу, налила себе чаю. Ее обрадовало, что она смогла обойтись без очков. Может быть, это и дальше будет получаться, подумала она, отхлебнув из чашки.
Не прошло и двадцати минут, как появилась Перл, приодевшаяся в светло-голубое атласное платье, отделанное белоснежным брабантским кружевом.
— Прошу тебя, Ровена, налей и мне чашку. У нас еще есть несколько минут.
На этот раз, нервничая под бдительным оком подруги, Ровена, наливая чай, пролила несколько капель.
— Видишь, что получается, когда я снимаю очки? Тебе повезло, что я облила всего лишь поднос, а не твое платье.
— Фи! Я постоянно это делаю, хотя у меня стопроцентное зрение. Ты обещала довести до конца наш эксперимент, — строго напомнила Перл. — Не смей трусить!
Ровена покачала головой:
— Нет, я пройду через эти испытания до конца.
— Ты говоришь это с таким видом, словно идешь на собственную казнь. — Перл рассмеялась. — Прошу тебя, Ровена, постарайся получить удовольствие от сегодняшнего вечера. Я пригласила ограниченное число гостей, самых избранных, так что не бойся оказаться в толпе. Ну, может быть, спустимся вниз? Скоро начнут съезжаться гости.
Изо всех сил стараясь казаться веселой, Ровена поднялась на ноги.
— Хорошо. Обещаю тебе, я постараюсь. Это самое меньшее, что я могу сделать после всего, что ты сделала ради меня.
— Вот и умница. Идем. Будем считать, что это военная кампания. И ты, хорошо вооруженная, готова сломить оборону любого противника.
Услышав это сравнение, Ровена, сама того не желая, воспрянула духом. Да, она сделает вид, что вечер — это всего лишь сложная шахматная партия, в которой каждому ходу ее противников — то бишь других гостей — должен соответствовать ее собственный продуманный ход. Все это чушь, конечно, но, как ни странно, успокаивает.
Они спустились по лестнице и увидели, что лорд Хардвик ждет их внизу. Увидев Ровену, он широко раскрыл глаза, вопросительно взглянул на Перл, потом снова изумленно уставился на Ровену, что могло бы показаться оскорбительным, если бы сама гостья не отреагировала точно так же, увидев собственное отражение в зеркале.
— Дорогая, ты превзошла саму себя, — сказал он жене. — Мисс Риверстоун, я вас не узнаю. Вы выглядите потрясающе.
Пусть даже комплимент исходил от мужа подруги, он был первый, полученный Ровеной от мужчины, и привел ее в крайнее смущение.
— Благодарю вас, милорд. Однако это целиком и полностью заслуга Перл.
— Вижу, что нам надо еще поработать над твоими ответами на комплименты, — сказала Перл. — Ты наверняка будешь получать их во множестве, и нельзя же все переадресовывать мне. Достаточно просто поблагодарить, если у тебя не хватит смелости самой ответить комплиментом или игриво обвинить джентльмена в лести — это тоже вполне приемлемые формы ответа.
Ровена почувствовала, что краснеет от смущения:
— Я говорила тебе, что не готова к этому.
— Тебе всего лишь нужно немного практики. Именно для этого и устроен сегодняшний бал. Пойдем. Помоги мне проверить, все ли в порядке на столиках с закусками.
Ровена послушно последовала за подругой, удивляясь, что до сих пор не явился мистер Пакстон. Неужели она придет в такое же смятение, когда он заговорит с ней? Несомненно. Хотя ей очень хотелось увидеть восхищение в его глазах, она тем не менее предпочла бы сейчас вовсе не видеть его.
Перл только что одобрила ассортимент закусок, которые предполагалось подать вместо ужина, когда в парадную дверь постучали.
— Это наши первые гости! Идем со мной, Ровена. Тебе не обязательно приветствовать их, но и спрятаться я тебе не позволю.
Девушка снова отправилась за подругой, на сей раз испытывая нарастающий страх. «Относись к этому как к партии в шахматы», — напомнила она себе. Вздернув подбородок, она остановилась в дверях бального зала в нескольких ярдах от Перл и ее супруга.
К удивлению Ровены, первым гостем оказался ее брат. Она не знала, что Перл его пригласила. Он обменялся любезностями с хозяевами и, повернувшись, чтобы пройти в бальный зал, увидел стоявшую в дверях Ровену.
Сэр Нельсон вытаращил глаза, поморгал, потом снова уставился на сестру.
— Силы небесные? Ро?! — наконец воскликнул он. Потрясенная абсурдностью ситуации, Ровена присела в реверансе.
— Как приятно снова видеть тебя, Нельсон, — сказала она в ответ хорошо поставленным голосом. — Рада, что ты смог прийти.
— Я тоже. Ты выглядишь превосходно, Ро. — Брат, кажется, все еще не верил своим глазам. — Леди Хардвик, наверное, волшебница, если сумела сотворить такое чудо.
— Это всего лишь новое платье и прическа, но ты прав: уж если Перл что-нибудь задумает, то не пожалеет сил, чтобы достичь желаемого. — Ровена улыбнулась.
Пока они разговаривали, пришли другие гости, и не успела Ровена оглянуться, как в зале стало многолюдно. Она снова запаниковала. Взглянув на Перл, она заметила, как та жестом подзывает ее к себе.
— Я хочу познакомить тебя с лордом и леди Маркус и Нортроп, — сказала Перл. — Лорд Нортроп — старый друг Люка, а его супруга тоже сравнительно недавно в Лондоне. Вам, наверное, найдется о чем поговорить.
Супружеская пара тепло приветствовала Ровену, и она вдруг поняла, что ей гораздо легче с теми людьми, которые понятия не имеют о происшедшей в ней перемене.
— Перл сказала мне, что вы недавно поженились? — спросила она.
— Да, всего три недели назад, — ответила миниатюрная леди Маркус с явно американским акцентом. — И прошу вас, зовите меня Куинн. Я еще не привыкла к моему новому статусу и предпочитаю, чтобы в кругу друзей меня звали по имени.
Ровене сразу понравилась эта молодая женщина и ее непринужденные манеры. Она сильно отличалась от жеманных сплетниц, с которыми Ровена познакомилась вчера. Лорд Маркус отошел, чтобы поговорить с какими-то двумя джентльменами, а они обменялись своими впечатлениями от Лондона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32