Страсть, исказившая его лицо, не соответствовала нежности его прикосновения.– Слава тебе, Господи, – пробормотал он. – У тебя есть какой-нибудь опыт общения с мужчинами, Натали?Она едва сдержалась, чтобы не рассмеяться, настолько нелепым показался ей этот вопрос. У нее не было никакого опыта, абсолютно никакого. Малком – первый мужчина, который ее поцеловал, с тех пор как… впрочем, не стоит вспоминать, когда это было. Конечно, ее и раньше целовали. И не один, а даже два раза. Страстными эти поцелуи назвать язык бы не повернулся, но тем не менее они были в ее жизни. Значит, не настолько уж она неопытна.И в то же время Натали весьма сомневалась, что ее опыта общения с мужчинами хватит для того, чтобы быть готовой к тому, что произойдет сегодня ночью.Она открыла было рот, чтобы сказать Малкому об этом, но передумала. Почему он должен знать, что ни один мужчина еще никогда ее не касался? Почему она должна рассказывать ему о том, что может понизить ее ценность в его глазах? Мужчинам всегда хочется того, чего хотят другие. Пусть думает, что кто-то ее желал. Пускай думает, что кто-то так страстно ее хотел, что она не смогла перед ним устоять. Кроме того, если она признается, что до сих пор невинна, он может задать себе вопрос, почему же в таком случае она с такой страстью отвечает на его поцелуи. И, поразмыслив немного, он может прийти к выводу, что она его любит. А вот этого допустить нельзя.– Опыт? – пробормотала она, оттягивая время. – Есть небольшой. – И она с притворной скромностью опустила глаза.Малком хмыкнул, разочарованный ее ответом.– Не беспокойся, – усмехнулся он. – Я не стану расспрашивать тебя о подробностях. По-моему, я однажды уже говорил тебе, что не стоит задавать вопросы, на которые не хочешь получить ответы.Он встал, чмокнул Натали в макушку и направился к двери. Она смотрела ему вслед, изумленная тем, что он так внезапно уходит. Однако Малком дошел до двери, повернул ключ в замке и направился к ней.Странное волнение охватило ее. Она не испугалась, однако почувствовала, что сейчас что-то произойдет, что-то такое, чего с ней еще никогда не происходило. Она была в этом уверена. Вот только она надеялась, что Малком не станет заходить слишком далеко. Ведь они, к сожалению, сидят с ним в гостиной, и до ночи еще далеко.В глазах мужа появился алчный блеск. И внезапно Натали осенило: он испытывает приятное предвкушение. Сердце ее бешено забилось. Губы Малкома тронула легкая улыбка. Он протянул руку, и когда она вложила в нее свою, помог ей встать и притянул к себе.Никакого страха она не испытывала. Они женаты. Дверь заперта, и никто им не помешает.Малком прильнул к ее губам. Он еще никогда не целовал ее за закрытой дверью, и Натали сразу почувствовала, что с этого дня все будет по-другому. Раздвинув коленом ее ноги, он с силой прижал ее к груди. Натали прильнула к нему всем телом и впервые ощутила, что он возбужден. Ощущение это было настолько острым и таким приятным, что она тихонько ахнула и ответила на его поцелуй со всей страстью, на какую только была способна.Никогда он еще так не целовал ее, так горячо, с такой страстью. Голова у нее закружилась, сердце колотилось в груди. Она почувствовала, как напряглись мышцы его ног, а у нее перехватило дыхание.За запертой дверью они были в полной безопасности, и она осмелела и легонько потерлась грудью о его грудь, словно умоляя о более смелых ласках: «Научи меня. Покажи мне». Глухо застонав, Малком вновь впился в ее губы. Вне себя от восторга, Натали прильнула к нему: «О Малком».Пальцы его жадно заскользили по шелку ее платья. Он исследовал каждую выпуклость и каждую впадинку ее тела, словно слепой, которому не дано его увидеть. Натали всецело отдалась дивным ощущениям, которые вызывали в ней его прикосновения. Она даже представить себе не могла, что когда-нибудь ей доведется испытать такие сладостные чувства: будто она любима и желанна.Раздвинув полы его сюртука, она забралась под них руками и провела ими по жилету, страстно желая расстегнуть пуговицы. Сквозь тонкую ткань рубашки она ощущала жар его тела, вот только мешал жилет. Оторвавшись от губ Малкома, Натали спрятала лицо у него на груди, прерывисто дыша, с наслаждением вдыхая его тепло и аромат духов.Коснувшись губами ее волос, Малком охрипшим голосом, в котором явственно слышался смех, прошептал:– Натали, сколько времени осталось до ночи?«До ночи»… На мгновение чувство нереальности вновь охватило ее. У нее закружилась голова от одной только мысли о том, что ей предстоит спать в одной постели с Малкомом. А может, он слишком долго ее целовал и она задохнулась? Немного отстранившись от него, опираясь на его сцепленные за ее спиной руки, она, стараясь отдышаться, пробормотала:– Я… не знаю.– Еще слишком много. – Глаза его лукаво блеснули. – Мне кажется, вполне естественно чувствовать себя усталой после столь напряженного дня. Что скажешь, женушка? Может быть, отправимся в постель сразу после ужина?Натали покраснела. Вперившись взглядом в верхнюю пуговицу его жилета, она прошептала смущенно:– Если ты хочешь.– Если я хочу? – Малком беззвучно рассмеялся. – Какая у меня послушная жена.Натали подняла голову и лукаво взглянула на него.– Я же обещала, что буду тебя слушаться, – с притворной скромностью напомнила она. – Хотя сама не понимаю, что на меня нашло, когда я давала такое опрометчивое обещание. Должно быть, ты поймал меня в минуту слабости.– Самое главное, что поймал, а как – это уже не важно. – Он прерывисто вздохнул. – Я счастливый человек, – произнес он, и голос его прозвучал несколько ошеломленно. – Я никогда не был таким счастливым, пока не встретил тебя. – Он принялся накручивать на палец прядь ее волос. Натали невольно улыбнулась. Приятно было сознавать, что ему так нравятся ее вьющиеся, непокорные волосы, доставлявшие ей столько хлопот.Внезапно он серьезно взглянул на нее.– Почему ты ждала меня, Натали? Почему давным-давно не вышла замуж?Она знала ответ на этот вопрос: «Потому что до сих пор никого не любила». Как же ей хотелось произнести эти слова вслух. Но это было невозможно. Так что же ему ответить? Похоже, Малком и в самом деле не понимает, почему она так долго оставалась старой девой. А все очень просто. В округе практически не было подходящих женихов, а искать их где-то в другом месте у Натали не было возможности. Ее мачеха не желала тратить ни сил, ни средств на то, чтобы ввести свою падчерицу в более широкий круг. Люсиль никогда не возила ее в Лондон, когда начинался лондонский сезон. Натали никогда не ходила в школу, так что у нее не было подруг, которые могли бы ее пригласить в гости и с кем-то познакомить. По правде говоря, при той затворнической жизни, которую она вела, нет никакого чуда в том, что она так долго оставалась не замужем. Наоборот, чудо, что она вышла замуж.Он все еще ждал ее ответа. Натали наклонила голову, словно размышляя, а потом покачала головой.– Не могу этого объяснить, – шутливо бросила она. – Как не могу объяснить и того, отчего тебе вдруг так крупно повезло. – Осмелев, она откинула со лба Малкома прядь прямых темных волос и, приблизив свое лицо к его лицу, легонько коснулась губами его губ. – Разве что…– Что «разве что»? – пробормотал он, опаляя ее лицо жарким дыханием.Она улыбнулась, не отрывая губ от его рта, и выдохнула:– Разве что ты успел загадать желание, когда падала именно твоя звезда.И поцеловала его. Глава 19 Ему не следовало оставлять ее одну. Так надолго одну. Днем в объятиях Малкома Натали забыла все свои девичьи страхи. Сейчас, когда она была предоставлена сама себе в его огромной спальне, они вернулись к ней с удвоенной силой.Натали оглядела себя в зеркале трюмо. Новая ночная рубашка из почти прозрачного шелка каскадом струилась до самого пола. Она еще никогда в жизни не носила вещи из шелкового газа. Ткань приятно холодила тело, и в этой рубашке Натали ощущала себя вызывающе привлекательной. Она словно приглашала Малкома заняться с ней любовью.Она судорожно сглотнула. Малкому никакого приглашения не требуется, она была в этом уверена. Может быть, ей стоит надеть старую ночную рубашку, а эту оставить на потом, когда она обретет уверенность в себе?Она искренне надеялась, что такой день – вернее, ночь – когда-нибудь настанет. Сейчас же в этой ночной рубашке ей было очень неуютно. Она не представляла, как можно показаться в ней перед кем бы то ни было, не говоря уж о Малкоме, мнение которого было для нее самым важным.Чувствуя, как ее охватывает паника, Натали бросилась к огромному шкафу, стоявшему возле стены, и распахнула тяжелые дверцы. На нее пахнуло приятным ароматом кожи и полировки. Шкаф был забит мужской одеждой. О Господи! Натали замерла в изумлении.А где же ее одежда? Почему ее здесь нет? Ведь наверняка из гостевой спальни ее одежду уже унесли. Но куда? Нахмурившись, она обернулась и окинула комнату внимательным взглядом. Все вещи, которые бросились ей в глаза, принадлежали ее мужу. Натали вспомнила, что видела какой-то шкаф в маленькой комнате, примыкающей к ванной, где она купалась. Может быть, ее вещи там?Захлопнув дверцы, она схватила лампу и направилась к ванной комнате. Там стоял комод, а на нем лежали полотенца, мыло и губки. Никакой одежды в нем не оказалось. Внезапно Натали заметила в глубине ванной комнаты еще одну дверь. Может быть, там? Она вошла и, как и ожидала, оказалась в другой спальне. На туалетном столике лежали ее расчески и щетки, а в шкафу, к ее огромной радости, она обнаружила свою одежду.Вот только почему молодоженам требуется две спальни? Может быть, чтобы ввести в заблуждение прислугу? Натали тихонько хмыкнула: какая нелепая мысль! Да какое прислуге дело до того, будут молодожены спать вместе или каждый в своей комнате? И потом, на этот счет у них вряд ли есть какие-то сомнения. А вот интересно, кстати; увидеть реакцию Малкома, если она в первую брачную ночь отправится спать в свою спальню.Внезапно ее поразила неприятная мысль. А что, если она должна спать именно здесь? Что ей известно о супружеской жизни и интимных отношениях супругов? И потом, ведь они с Малкомом заключили брак по расчету. Может быть, она должна встретить своего мужа в его спальне, доставить ему удовольствие, а затем вежливо удалиться к себе? При этой мысли Натали обдало леденящим холодом. Что, если это и в самом деле так? Быть может, Малком сам попросил прислугу приготовить для них две спальни?Наверное, когда его женой была Кэтрин, они спали в разных комнатах. От этой мысли Натали стало вовсе не по себе, впрочем, любой, даже самой что ни на есть пылкой новобрачной стало бы от нее неуютно.Настроение у Натали испортилось окончательно. Она поставила лампу и принялась перебирать аккуратно уложенные вещи и неожиданно наткнулась на свою старую муслиновую ночную рубашку, чистую и тщательно отглаженную. Бросив ее на кровать, она ухватилась за подол нарядной рубашки и начала судорожно его поднимать.– Что ты делаешь? – послышался за спиной голос Малкома.Ахнув, Натали поспешно выпустила из рук подол новенькой ночной рубашки, и она соскользнула к ее ногам.– Прости, – проговорил Малком, и в его низком голосе послышался смех.Натали круто повернулась к нему.– Ты меня до смерти напугал! – воскликнула она, и щеки ее залила краска смущения.Малком стоял в дверях, которые она не удосужилась закрыть, прислонившись к косяку. Похоже, он только что принял ванну: волосы его были еще влажными. Натали до сих пор не доводилось видеть полуодетого мужчину, и зрелище это было возбуждающим и пугающим. На ее взгляд, Малком выглядел страшновато. Он был скорее похож на дикаря, чем на джентльмена. Джентльмен должен быть изысканно одет, а на Малкоме не было ни сюртука, ни ботинок, ни галстука, ни шейного платка, ни чулок, ни… в общем, практически ничего. Лишь чистая рубашка, расстегнутая до пояса, кое-как заправленная в брюки. Поскольку жилет тоже отсутствовал, рубашка была распахнута, что позволило Натали лицезреть почти всю грудь ее мужа.Боже правый! Она понятия не имела, что Малком настолько хорошо сложен и такой мускулистый. Но почему ей так приятно на него смотреть? Ведь в нее, до сих пор не познавшей мужчины, вид обнаженной мужской груди должен вселять страх. По правде говоря, Натали было страшновато, и в то же время в ней пробудилось желание.Она не могла оторвать от Малкома глаз, и сказать хоть слово тоже не могла. Да что это с ней такое? Ведь она прекрасно знает, что мужчины внешне сильно отличаются от женщин, однако не ожидала, что до такой степени, и уж тем более что на нее это произведет столь сильное впечатление.Малком перевел взгляд на скромную муслиновую ночную рубашку, лежавшую на покрывале, и брови его удивленно поползли вверх. Он взглянул на Натали, которая стояла неподвижно между открытым шкафом и кроватью, облаченная в рубашку, сотканную, казалось, из паутины и звездного света, и улыбнулся.– Только не говори мне, что собиралась переодеться.Натали вдруг охватило трусливое желание закрыть руками грудь, однако она подавила его и, гордо вскинув голову, выпалила:– Хорошо, не буду говорить.Малком оглядел ее с головы до ног, и выражение его лица изменилось. Сердце Натали учащенно забилось.– Мне нравится та рубашка, что на тебе, – заметил он неожиданно охрипшим голосом.Внезапно Натали с ужасом осознала, что поставила лампу на низенький столик у кровати у себя за спиной, и теперь, должно быть, тонкая ткань просвечивает насквозь. Она поспешно попятилась и, добравшись до стены, когда отступать уже было некуда, схватила лампу трясущейся рукой. И тут же по комнате заплясали причудливые тени.– Она новая, – с трудом произнесла она и сглотнула. – Это… часть моего приданого.Малком молчал. Наверное, он ее не слышал? Какое у него странное выражение лица! Он направился к ней, на ходу высвобождая из-за пояса рубашку, так что когда он наконец подошел к ней, рубашка свободно свисала у него с плеч, открывая изумленному взору Натали теплую голую кожу. Глаза ее испуганно распахнулись.Не отрывая от невесты глаз, Малком взял у нее лампу и поставил на столик. Потом, все так же молча, рывком притянул Натали к себе и впился поцелуем в ее губы.Боже правый! Ощущение от прикосновения его тела подействовало на нее как удар хлыста. Она тихо ахнула. Какой же он горячий и как от него приятно пахнет сандаловым маслом. Наверное, это запах мыла, рассеянно подумала она.Пахло от него хорошо, и ощущения, которые вызывали его руки, были приятными, но все происходило чересчур быстро. У Натали появилось чувство, будто вода смыкается у нее над головой, а она еще не научилась плавать. Она барахтается изо всех сил, сопротивляется потоку незнакомых эмоций, инстинктивно испытывая страх, словно и в самом деле тонет.Лампа по-прежнему горит. Он ее увидит! О, это ужасно! Что, если она ему не понравится? Она ведь понятия не имеет, какие женщины Малкому нравятся, а какие нет. Она была почти уверена, что выглядит совсем не такой, какой он ее себе представлял. Смущенная донельзя, она притянула его к себе еще теснее. Все лучше, чем терпеть на себе его взгляд.Натали, крепко обнимая его, почувствовала, что тело его сотрясает дрожь. Она даже подумала, что он дрожит от усилия держать себя в руках. Он целовал ее крепче, чем когда бы то ни было, однако Натали казалось, что в нем происходит какая-то борьба, и он никак не может решить, что ему делать – повалить ее на кровать и грубо изнасиловать или оставить ее в покое. «Это страсть», – подумала она с изумлением и страхом. Ей еще никогда не доводилось быть объектом страсти.Внезапно она с ужасом обнаружила, что, по мере того как желание Малкома усиливается, ее собственное стремительно падает. Ей требуется время. Время для того, чтобы привыкнуть к новым, незнакомым ощущениям, поразмыслить над тем, что с ней происходит, собраться с силами. Она еще не привыкла к интимной близости, она кажется ей странной. Странно все: и то, что Малком обнимает ее, и то, что он целует ее, и даже то, что они стоят друг перед другом полуголые. Она почувствовала себя такой уязвимой и незащищенной.В глубине души она понимала, что ее смущение ничем не обосновано. Нужно быть ханжой, чтобы прятаться от ласк мужа и не отвечать на них. Но ведь нельзя вот так, за несколько минут, превратиться из скромной девушки, какой она была до сих пор, в умудренную опытом женщину?Она сама во всем виновата, с отчаянием размышляла Натали, пытаясь преодолеть страх и смущение. Она зачем-то дала Малкому понять, что у нее уже был опыт общения с мужчинами. Интересно, что именно он подразумевал под словом «опыт»? Наверняка он считал ее девственницей. А что, если влюбленные парочки занимаются тем, чем сейчас занимаются они с Малкомом, и он сделал ошибочный вывод, что она уже успела познать мужчину?Малком оторвался наконец от ее губ, тяжело дыша. Он жадно провел руками по ее волосам, вытаскивая из прически шпильки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34