Когда они спускались по лестнице, он наклонился к ней и прошептал:– Мужайтесь, мисс Уиттакер, я уверен, она желает вам только добра.Натали едва заметно покачала головой, и Малком с приятным изумлением заметил, как из ее тщательно уложенной прически выскочил непослушный локон и заплясал у нее над ухом.– Вы не должны были оказывать мне такую честь, – заметила она. – Это нехорошо. Вы должны были вести к столу Энн, то есть миссис Фарнсуорт, а не меня. Или Мейбл, поскольку она все еще считается новобрачной.– Боже меня упаси!Больше им не удалось обменяться ни словом: они дошли до столовой и заняли свои места за столом. Однако этот короткий диалог способствовал тому, что у Малкома тяжесть свалилась с души: значит, Натали старалась держаться от него подальше лишь потому, что считала, будто, ведя ее в столовую, он нарушает установленные правила приличия. Место Натали за столом оказалось почти напротив него. Это было даже лучше, чем если бы ее посадили рядом с ним. Малком мог в свое удовольствие любоваться тем, как свет от свечей играет на ее милом лице, как маленькие завитки волос выбиваются из ее прически. Ему почему-то доставляло удовольствие наблюдать за непрекращающейся борьбой Натали со своими непослушными волосами, в которой те неизменно одерживали верх.Вскоре беспокойство, читавшееся на лице Натали в гостиной, исчезло. Теперь она выглядела очень спокойной. «Молодец, мисс Уиттакер, умеет держаться», – восхищенно думал Малком. Он прекрасно понимал, что отец был бы разочарован, если бы он выбрал в жены женщину из приличной, однако не аристократической семьи, особенно потому, что ее материальное положение не имело для него большого значения. Однако чем дольше он наблюдал за Натали, тем большей уверенностью проникался, что она сумеет быстро завоевать любовь отца.Эти приятные мысли занимали Малкома почти все время, пока он ел суп, и были грубо прерваны одной из сестер сквайра. Она наклонилась к Натали с искаженным алчностью и злобой лицом и проговорила:– Подумайте только, мисс Уиттакер, ходят слухи, будто вы работаете в Ларкспере!Слова эти прорезались сквозь невнятный гул голосов и стук столовых приборов, наполнявших комнату. Воцарилась напряженная тишина. Малком явственно ощутил, как гости навострили уши.Первой нарушила тишину Мейбл Уиттакер. Тихо хихикнув, она бросила:– Воистину нет предела людской наглости!Лицо Натали сохраняло спокойное выражение, однако Малкому показалось, что на его щеках появились розовые пятна. Она проглотила ложку супа и легонько промокнула салфеткой уголки губ. «Молодец! – похвалил ее про себя Малком. – Тянет время».– Подумать только, – пробормотала она наконец, и в голосе ее прозвучало легкое удивление, после чего, как ни в чем не бывало, продолжила есть суп.Это был мастерский ход. Она не подтверждала слух и не опровергала его, но вместе с тем давала понять, что любопытство гостьи столь же вульгарно, сколь и сама сплетня.Вне себя оттого, что добыча ускользнула из рук, сестра сквайра решительно повернулась к Малкому с фальшивой улыбкой на губах.– Хотелось бы мне знать, откуда исходят подобные слухи? – спросила она.Малком, вежливо ей улыбнувшись, ответил:– Вот как? А мне хотелось бы знать, откуда они вообще начинаются. Наверное, кто-то злонамеренно их распускает. – Он покачал головой, изображая недоумение. – Вот только кто? Очень странно.В этот момент послышался тихий голос викария:– Надеюсь, вы не думаете, лорд Малком, что наша маленькая община слишком интересуется делами друг друга? Напротив, я бы сказал, что мы проявляем гораздо меньшую склонность к сплетням, чем большинство наших соседей. Служить здесь – одно удовольствие. У меня еще никогда не было столько приветливых и добрых прихожан. Никогда не забуду, как в Уординге, когда я был еще совсем юным… – И он, к радости Малкома, пустился в неторопливые воспоминания, полностью переключив тем самым внимание собравшихся с Натали и Малкома на себя.И тем не менее Малком понимал, что они чудом избежали опасности. Чем скорее он попросит руки Натали, тем будет лучше для всех. Это единственный способ укоротить слишком длинные языки.Он с нетерпением ждал, когда закончится обед, казавшийся бесконечным, с трудом заставляя себя сосредоточиться на пустых разговорах, которые обычно ведут на подобных мероприятиях, незаметно наблюдая за Натали и пытаясь придумать, как бы остаться с ней наедине. Наконец, когда гости перешли в гостиную сквайра, ему представилась такая возможность. Он направился к ней, сохраняя деланно равнодушный вид, и учтиво поклонился, словно они не друзья, а просто знакомые, – на всякий случай, если вдруг кто-то с любопытством за ними наблюдает.– Не хотите ли подышать свежим воздухом, мисс Уиттакер? – осведомился он. – Здесь душновато.Она испуганно взглянула на него, однако согласно кивнула.– Только пока ставят столы для игры в карты, – ответила она и едва слышно добавила: – Мы должны оставаться в поле зрения всех присутствующих.– Очень хорошо. Давайте выйдем на веранду, – предложил Малком и, распахнув высокую дверь, пропустил Натали вперед.Остановившись у низких перил, она скрестила руки на груди, словно защищаясь. Он подошел к ней, и она повернулась к нему так, чтобы он мог любоваться ее профилем.– Простите, – тихо заговорила она, – что вечер получился таким неприятным.– Что неприятным, это верно, – согласился Малком, – но я не понимаю, почему вы должны за это извиняться?– Миссис Фарнсуорт моя подруга. Мне следовало знать, что она попытается… Мне следовало догадаться, что она попытается поставить нас сегодня в неловкое положение.– Меня она ни в какое неловкое положение не поставила. – Он небрежно оперся руками о перила, чтобы лучше видеть лицо Натали. – Во всяком случае, своими попытками нас сосватать. Хотя, должен признаться, слухи о том, что вы у меня работаете, мне не слишком нравятся.– Мне тоже, – грустно произнесла она. Малком нахмурился.– Это я должен извиниться перед вами, а не вы передо мной. Я и не предполагал, что вы будете испытывать неловкость на подобных мероприятиях. Мне больно видеть, как вы прячетесь, когда кто-то из соседей приходит меня навестить. Это еще хуже.– Намного хуже, – кивнула Натали, горько усмехнувшись. – Ведь мне некуда скрыться.– Не расстраивайтесь, мисс Уиттакер. И прошу вас, не вините миссис Фарнсуорт. Ваша подруга считает, что, сватая нас, делает благое дело. – Он помолчал, пытаясь по ее лицу понять, как она будет реагировать на его слова, однако ничего не заметил: Натали по-прежнему стояла вполоборота, видимо, не решаясь взглянуть на него. – Как бы мне хотелось, чтобы вы с ней согласились, – тихо сказал он.Она обняла себя руками и закрыла глаза, словно ей было больно. Малком почувствовал острое желание коснуться ее руки, но не осмелился этого сделать: балконная дверь была распахнута настежь, и их с Натали мог увидеть любой желающий. С трудом подавив свой порыв, Малком терпеливо ждал, что она ответит. Не дождавшись, он вполголоса выругался.– Я поставил вас в невыносимое положение, – тяжело вздохнул он. – Это только моя вина. Я искренне прошу у вас прощения. Я должен был это предвидеть.– Да, – вновь едва слышно ответила она и печально взглянула на него. – Я это предвидела и все-таки согласилась стать гувернанткой Сары. Это было ошибкой с моей стороны.– Да будет вам…– Это было ошибкой с моей стороны, – решительно повторила она. – Даже несмотря на то что я осталась в Кросби-Холле, а не переехала жить в Ларкспер, мне не удалось сохранить свое положение. Теперь я это понимаю. Невозможно днем служить у вас, а вечером ужинать с вами за одним столом, как равная. И бесполезно притворяться, будто это не так.Боже правый, да она, сама того не ведая, дает ему прекрасную возможность сделать ей предложение! Глубоко вздохнув, Малком улыбнулся:– Мисс Уиттакер, вы, как всегда, правы. Думаю, я нашел способ разрешить все проблемы. Можно сказать вам какой?Натали подняла руку, прерывая его.– Прошу вас, дайте мне закончить. Если бы вы увезли меня с собой в Ланкашир, где фамилия Уиттакер никому ни о чем не говорит, я могла бы служить у вас гувернанткой. Но здесь это невозможно. Мой брат самый крупный землевладелец в этих местах, и мое двусмысленное положение наносит вред его репутации. Вы должны меня уволить, лорд Малком. Я не могу работать на вас.– Я уволю вас только при одном условии. Если вы…– Никаких условий, – отрезала Натали, нахмурившись. – Я помню, что дала вам слово. Можете ничего не говорить, я и сама знаю, насколько некрасиво поступила бы, бросив вас с Сарой.– Рад, что вы это понимаете. Не думаю, однако, что вы должны нас бросать. Более того…– А я и не собираюсь вас бросать. – Натали с облегчением взглянула на него. – Я по-прежнему буду приходить к вам каждый день. Буду учить Сару, как мы и договаривались. Я лишь хочу сказать, что не могу принимать от вас плату, не могу у вас работать. Я буду приходить к вам как ваш друг. И друг Сары – тоже.Малком едва сдержался, чтобы не расхохотаться.– Я не могу вам этого позволить, – ответил он. – Я был бы вам слишком обязан. Неужели вы собираетесь бесплатно работать гувернанткой? Но это же нелепо!– И вовсе не нелепо! – запальчиво возразила Натали. – Мне нравится Сара и нравится ее учить.– Мисс Уиттакер, мне очень приятно это слышать. Вы даже не представляете себе, до какой степени. Но даже в Библии есть упоминание о том, что каждый работник заслуживает платы за свой труд. А учение – это труд. И несмотря на ваше доброе отношение к Саре, она не легкая ученица.– И тем не менее я…– Мисс Уиттакер. – Малком понимал, что голос его звучит раздраженно, однако ничего не мог с собой поделать, – послушайте меня. Я прошу вас выйти за меня замуж.Натали побледнела.– Что? – едва слышно пролепетала она. Малком повернул ее к себе лицом.– Другую учительницу я могу найти, но вас я никем не смогу заменить. Вы уже для Сары больше чем гувернантка, и я хочу, чтобы вы знали – говорю вам совершенно откровенно, – что бы ни принесло нам будущее, вы никогда нас не покинете.На лице Натали отразилось неподдельное изумление. Она закрыла глаза, словно собираясь с силами, и заявила угрожающе опасным тоном:– Лорд Малком, прошу вас, уберите руки.Но он никак не мог заставить себя это сделать, ему казалось, что если он отпустит ее, она повернется и убежит. Он еще крепче сжал ее плечи.– Вы слышали, что я сказал? Мисс Уиттакер… Натали… я прошу вас стать моей женой.Она открыла глаза. Они гневно сверкали.– Отпустите меня!Малкома ошеломила ее реакция. Отпустить ее? Но он не может этого сделать, ведь она еще не сказала «да»! Руки его медленно – Малком боялся сделать ей больно либо напугать ее – скользнули вниз, к ее локтям.– Послушайте меня, – взмолился он. – Я понимаю, мое предложение для вас неожиданно, но я уже в течение многих дней мечтаю о том, как вы станете моей женой… я думаю об этом фактически с нашей первой встречи. Моя дорогая девочка, это бы сразу решило все наши проблемы. Только подумайте! Вы бы могли навсегда покинуть дом Гектора. Слухи тотчас прекратились бы. Жизнь ваша стала бы спокойной.– И обеспеченной, – язвительно добавила Натали.– И это тоже. Я понимаю, материальная сторона для вас ничего не значит…– Абсолютно ничего. Ради Бога, лорд Малком…– Просто Малком, без «лорда».– Так вот, «просто Малком», уберите руки. Немедленно! Я не шучу.– Я тоже, – изумленно проговорил он, однако отпустил ее руки. – В чем дело? Вы ведете себя так, словно я нанес вам оскорбление.– Именно это вы и сделали, – сухо заявила Натали. Лицо ее все еще было бледным. – Вы хотите жениться на мне вовсе не для того, чтобы прекратить слухи, а для того, чтобы у Сары была мать.И это все? Малком едва не рассмеялся от облегчения.– Естественно, я хочу чтобы у Сары была мать, – нетерпеливо заговорил он. – И ничего постыдного в этом нет. Но почему вы не хотите принять мое предложение? Ведь быть моей женой лучше, чем работать какой-то гувернанткой, даже за деньги. А вы вообще заявили, что намерены учить Сару бесплатно.– Для вас, может быть, и лучше, – бросила Натали, трепеща от негодования. – Жена ведь не сможет от вас уйти ни при каких обстоятельствах, верно?– Черт подери! Вы что, думаете, я стану плохо с вами обращаться?– Откуда я знаю? – Натали вздрогнула и вновь обхватила себя руками. – Вы производите впечатление человека, действующего исключительно под воздействием порыва. Таких людей я еще никогда в жизни не видела! Что хочу – то и делаю. Хочу – переезжаю в Ларкспер. Хочу – увольняю опытную гувернантку с прекрасными рекомендациями, а на ее место беру абсолютно незнакомую женщину без всякого опыта. Хочу – женюсь на ней! Откровенно говоря, лорд Малком, боюсь, что вы не в своем уме.И, круто повернувшись, Натали направилась к двери, высоко вскинув голову. Малком смотрел ей вслед, чувствуя, как в нем закипает злость. Да как она посмела назвать его сумасшедшим! Подумать только…Но уже в следующую минуту он понял, что в словах Натали есть зерно истины. А ведь она права. С ее точки зрения, он и в самом деле ведет себя, как умалишенный. Она ведь не знает, что побудило его сделать ей предложение, не знает причин, по которым он так поступил. А он не уверен, что хочет, чтобы она о них узнала, обо всех или только о некоторых.А пока он вернулся в гостиную, по-прежнему кипя от негодования. Миссис Фарнсуорт тотчас бросилась к нему и, улыбаясь и хихикая, попыталась увлечь его к карточному столу, за которым уже сидела мисс Уиттакер, однако Малком наотрез ей отказал. Он сыграет партию в вист с викарием. Причем сыграет с ним с превеликим удовольствием. Он будет тщательно продумывать каждый ход, чтобы раз и навсегда доказать всем, кому придет охота за ним наблюдать, что Малком Чейз находится в здравом уме и твердой памяти.Никакой он не сумасшедший, он абсолютно нормальный человек! И он не совершает поступки под воздействием порыва! А впрочем, в чем-то мисс Уиттакер права: нельзя отрицать, что иногда с ним такое случается. Глава 11 Натали откинулась на локти и лениво наблюдала за тенью лорда Малкома, отражающейся в темной воде. Нужно признать, что сидение в лодке в теплый летний полдень действует расслабляюще. Сара безмятежно спала, устроившись на подушке, лежавшей на дне лодки. Голова ее покоилась на самой близкой к носу скамье. Сама Натали сидела на корме, уютно опершись руками о борта лодки. Лорд Малком устроился посередине. Он ловил рыбу, вернее, делал вид; что ловит. Даже если бы маленькое озеро кишмя кишело рыбой – а в нем вряд ли нашлось бы больше нескольких штук, – середина дня не самое лучшее время для рыбалки. Рыбная ловля – лишь предлог, чтобы посидеть в лодке, стоявшей в тени заросшего кустарником берега, наслаждаясь идущей от воды прохладой, вслушиваясь в звуки окружающей природы: жужжание пчелы над головой, мелодичную перекличку птиц, время от времени доносившееся издалека мычание коров, пасшихся на лугу. Какая красота вокруг, и как хорошо!Подул легкий ветерок, и Натали запрокинула голову, чтобы поймать его теплое, ласковое прикосновение.– М-м-м… – пробормотала она. – Как же я люблю лето!– В нем есть своя прелесть, – отозвался лорд Малком. Голос его прозвучал очень тихо: наверное, он боялся разбудить спящую дочь. Какой у него потрясающий голос, подумала Натали. Низкий, обволакивающий, проникающий в самые сокровенные тайники души. Кто бы мог подумать, что один лишь голос способен пробудить столь мощные чувства? Натали открыла глаза и подняла голову, пытаясь собраться с силами и стряхнуть с себя наваждение, вызванное чудным голосом лорда Малкома. Увы! Стоило ей взглянуть на него и увидеть, как он внимательно смотрит на нее прозрачными, как льдинки, голубыми глазами, и у нее вновь сладко заныло сердце.– Мне кажется, мне следует вас поблагодарить, – все так же тихо заявил лорд Малком.– За что? – прошептала Натали. Присутствие спящего ребенка вынуждало их говорить тихо. Так обычно шепчутся любовники в погруженной во тьму спальне. «Или разговаривают в церкви», – поспешно поправилась Натали. Однако именно темная спальня первой пришла ей в голову.Малком улыбнулся ласковой, интимной улыбкой.– За то, что вы не стали меня избегать. За то, что по-прежнему относитесь ко мне по-дружески.Натали покраснела от смущения.– Какая чепуха!Ужасно, когда тебя благодарят за то, чего ты в глубине души стыдишься. Она отлично понимала, что ей следует продолжать держать его на расстоянии, но просто не могла заставить себя это делать. Она отчаянно нуждалась в его обществе, хотя и сознавала, что проявляет слабость.Малком взглянул на нее, вскинув брови.– Вовсе нет. Когда женщина отказывает мужчине, предложившему ей выйти за него замуж, в их отношениях неизбежно возникает некоторая натянутость.Я рад, что у нас с вами этого не произошло и вы не перестали со мной знаться.– Я вас пожалела, – солгала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34