Гейл искоса посмотрела на графа, пытаясь найти в нем хоть какую-то поддержку. Но он и не смотрел на нее. Тяжелым взглядом оглядывая непрошенных гостей, даже и не пытаясь одернуть на себе одежду, прищурив глаза и нахмурив брови, он наконец процедил:— Могу ли я узнать, чем я обязан, столь неожиданному и внезапному визиту?Его вызывающие слова, словно прервали оцепенение. Вздрогнув, Алисия, тем не менее твердо направилась к дивану и села, почти что рухнула на него. Остальные, неловко жавшись друг другу поближе, последовали за ней.— Теперь это уже не важно. — Сухо и официально ответила тетка. — Самое главное сейчас, это определить на какой день назначить вашу свадьбу. Или вы уже определили?— Свадьбу?! Вы что с ума сошли? Никакой свадьбы не будет!Категоричный и злой отказ графа, казалось никак не подействовал на присутствующих, на всех кроме Гейл, но она промолчала, не в силах вмешиваться. Ей было стыдно, стыдно как никогда. Хотелось провалиться сквозь землю или умереть в сию же минуту.— Вы что думаете, я женюсь на такой как она? — Эти слова он произнес холодно, почти безразлично. — Я как-никак граф, если вы запамятовали. А она… — Он не закончил фразу. Да в этом и не было необходимости, все и так знали, что у Гейл никогда не было титула, и уж тем более титулованных родственников. — Да и мисс Уолден сама пришла ко мне, собственной персоной, я ее не приглашал.От дикой несправедливости, оттого что он так позорно отказался от нее, да еще и без зазрения совести и лжет, Гейл тоже не смолчала:— Неправда, это вы пригласили меня и я пришла потому, что думала, что вы хотите извиниться за свое прошлое поведение!— Да? — его глаза полыхнули презрением. — Тогда что это такое? — и он, подняв с пола конверт, помахал им перед носом присутствующих. — А это ваше письмо, мисс, где вы просите меня, принять вас в шесть часов в моем доме.— Я ничего подобного не писала!— Не надо лгать, мисс Уолден, у меня есть доказательства.— Но…— Хватит!!! — жестко прервала их Алисия. — Нам не интересны ваши переписки. Лучше приступим к делу.Джослин перевел взгляд на Гейл и внезапная догадка, змеей стала заползать в его мозг.Неужели эта девка, с самого начала решила женить его на себе? Написала письмецо, давая тем самым понять, что не прочь стать его любовницей, пришла, накинулась на него… А он повел себя как дурак, не заподозрив подвоха, повел себя, как мужчина в подобной ситуации, то есть соблазнился на нее, а в этот момент раз и свидетели — ее родственнички… Вот мерзавка!Ему захотелось свернуть ей шею. Лживая дрянь, она прикидывалась невинным созданием, в то время как для собственной выгоды она была способная на все!!! Даже сейчас, она не отказалась от своей игры, и скромно потупив взор, смотрела на пол, изображая из себя невинную жертву.Но нет уж, хватит! Хватит строить из себя дурака…Окинув всех повелительным взглядом, и презрительно цедя слова, Джослин сказал:— Я не женюсь на ней! А теперь, когда этот вопрос закрыт, прошу всех покинуть мой дом!И не дождавшись их ухода, ушел сам. Глава 6 Кто-то стучал…Стук становился сильнее, настойчивее. Ее никак не хотели оставить в покое. Гейл разлепила набухшие веки, тут же зажмурилась от яркого света и нехотя встала. Оказывается, всю ночь она спала в одежде. Вот почему так ноет спина и ей всю ночь напролет снилось, что она задыхается. Корсет…— Мисс Гейл!!! Да откройте!А, она и дверь заперла. Гейл отперла замок и открыла дверь. В коридоре стояла Бетси.— Мисс Гейл! — ужаснулась служаночка.— Ну что еще? — проворчала она, чувствуя, как от произнесенных слов у нее раскалывается голова.— Вы похожи на пугало!— Какая разница…— А такая, мисс, — бочком обходя застывшую фигуру хозяйки, продолжала говорить Бетси, — что к вам посетительница, и не кто-нибудь, а вдовствующая графиня Мейдстон! Миссис Алисия уже предложила ей чай, и велела позвать вас. Но в таком виде, вам нельзя спускаться…— Какой кошмар! — За последние полмесяца, Гейл пожалуй по сотню раз на дню произносит это слово! Она тут же скривилась от этой мысли и со стоном произнесла: — Что ей от меня надо?— Не знаю, мисс Гейл, не знаю…Бетси уже не слушая ее, распаковывала чемоданы, вытаскивая один за другим хозяйские платья и бросая их на развороченную постель. Все, с таким трудом уложенные вещи — назавтра Гейл собиралась вернуться к родителям, — вновь высвободились на волю и теперь беспорядочной кучей валялись на постели.Зараженная суетливостью служанки, Гейл сама налила в фарфоровый таз воды, и долго умывалась, пытаясь холодной водой привести себя в чувство. И уже с помощью Бетси, в рекордно короткий срок облачилась в новое платье, и причесалась. Выглядела она конечно не лучшим образом — красные глаза и припухшее с ночи лицо, но все же куда приличнее, чем до этого.Выйдя из спальни, она поразилась, каким вдруг оживленным стал дом. Слуги сновали туда-сюда, с кухни доносились окрики кухарки, из гостиной слышались приглушенные голоса ее тетки и той женщины… За полмесяца проведенные в гнетущей тишине позора, Гейл отвыкла от этих привычных, суетливых звуков.Ее тетка слегла от такого позора, а Селина ходила с красными от слез глазами, и смотрела на Гейл, как на побитого котенка, которому осталось жить считанные дни. Даже слуги, стремились как можно скорее исполнить свои обязанности и с усилием делали вид, что ничего особенного не произошло. Но стоило ей удалиться, как ее осуждали. Косые взгляды, тихие перешептывания. Как-то она услышала, что ей надо было бы покончить жизнь самоубийством, и таким образом избавить всех от позора. Но не смотря на случившееся, умирать ей не хотелось.Ее теперь нигде не принимали, да и она сама не стремилась выезжать в свет. И хотя слухи о ее позоре ходили довольно туманные — Джон Реймонд так и не смог скрыть своего осуждения — они еще не совсем подтвердились. Но самым тяжелым было пожалуй не это, в нервную дрожь ее приводила мысль, что обо всем узнают родители. Отец отречется от нее, а мама… Мама просто не сможет такое пережить. И тем не менее, Гейл уже отослала им письмо, где писала о своем возращении.Не успела она войти в гостиную, как тетя Алисия вышла ей на встречу и улыбнувшись подбадривающей улыбкой, удалилась. Слава Богу, тетка была еще на ее стороне, и не смотря ни на что, она ей сочувствовала. Чего не скажешь о вдовствующей графине — та оглядывала ее дерзким оценивающим взглядом, словно недоумевая, что в таком чучеле нашел ее сын.— Так значит, вы и есть та самая, Гейл Элизабет Уолден, — секундная пауза, — которая пыталась соблазнить моего сына и обманом женить его на себе?!От такого наглого тона, Гейл захлестнула волна негодования.Ну почему, во всем обвиняют ее одну?! В том скандале они участвовали оба!Однако она сумела сдержаться и ответила спокойно, с достоинством, которым уже не обладала:— Вы не совсем правы миледи. Да, именно я — Гейл Элизабет Уолден, но я не соблазняла вашего сына, и у меня и в мыслях не было того, чтобы выйти за него замуж. И если вы пришли сюда, чтобы оскорблять меня…— Браво! — вдовствующая графиня весело усмехнулась. Это сразу же преобразило ее надменное лицо и она стала копией своего сына — такой же упрямый подборок, та же улыбка, те же глаза. Видя недоумение своей собеседницы, она непринужденно присела и предложила присесть и ей. — Поверьте, я вовсе не собиралась оскорблять вас, простите мне мой тон! Я лишь хотела посмотреть, что у вас за характер. Видите ли, в одном я убежденна точно — мой сын никогда не будет счастлив с бесхарактерной женщиной. Так что я всего лишь хотела понять — достойны ли вы того, чтобы помочь вам…— Помочь? В чем, я не понимаю…— Дорогая, я слишком хорошо знаю своего сына. Он редкостный упрямец и всерьез думает, что все на свете должно крутиться только вокруг его персоны. Ему давно пора остепениться, а такого подходящего случая и не сыскать… — И она улыбнулась Гейл заговорщеской улыбкой.Гейл совсем растерялась. Видимо за последнее время, предаваясь отчаянию, она совсем отучилась думать. Ей уж и вовсе было не понятно, как из пол минутной беседы, графиня сочла, что она — Гейл Уолден из Хемпшира, обладает стойким характером?! Это она-то, единственным занятием которой, было только то, что все эти полмесяца она проревела в подушку?!— Графиня, прошу простить меня, но я не понимаю…Но вдовствующая графиня думала почему-то иначе, ибо нисколько не смущаясь пассивностью своей слушательницы, охотно рассказывала:— Ну что ж, начнем по порядку. Если вы не знаете, моя дорогая, после смерти мужа, я много путешествую. Месяц назад я уехала в Бат, там до меня и дошли непонятные слухи о той сцене в библиотеке моего сына. Я никогда не вмешиваюсь в его дела, но на сей раз он зашел очень далеко…— А, значит, вы все-таки считаете, что это ваш сын…? — встрепенулась Гейл.— Не совсем. — Графиня опять усмехнулась. — Вряд ли вы можете утверждать, что моему сыну легко отказать. Так что я не буду вставать ни на чью сторону.— Понятно. — Ответила Гейл, хотя ровным счетом ничего не понимала.— Мне не зачем было бы вам помогать, дорогая, но открою вам маленький секрет — я слишком хорошо знала вашу матушку, и уверенна, что она не могла воспитать свое единственное дитя плохо.— Вы знаете мою мать?!!Насколько Гейл знала свою мать, та никогда не покидала приделы Хемпшира. И уж тем более ее нельзя было заподозрить в знакомстве с графиней.— Ну, это давняя история и довольно неприятная. — Графиня пожала плечами, но было видно, что она слегка сконфужена. — Мы учились вместе, жили в одной комнате и очень дружили. Наши матери тоже были подругами… Но по окончанию пансиона, мы обе влюбились в одного и того же человека. Эмма была помолвлена с ним, но он предпочел меня, и наши пути с ней разошлись. Это была, как я сказала, очень неприятная история и мы больше не общались.Ее мать была помолвлена с кем-то другим?! Невозможно! Быть того не может!— Это… это был ваш муж? — слабым голосом спросила графиню Гейл. — Отец Джослина?— Да, это был он.Значит, она могла быть и сестрой Джослина, или его не было бы вообще, а ее мать сейчас бы была вдовствующей графиней и у нее не было бы отца!Гейл вздрогнула. Как причудливо порой поступает с людьми жизнь.— Так что моя милая, то что я собираюсь предпринять, это своего рода искупление. Забавно, не правда ли, что вы и мой сын вместе…— Вы говорите об этом так, словно это уже решенное дело. В то время как ваш сын видеть меня не хочет, что уж там говорить о женитьбе.— Мой сын должен вести себя, как человек, достойный носить фамилию Стенфорд, и не порочить имя невинной девушки!— То что он должен, и то что он будет делать, это совсем разные вещи, графиня.— А вот в этом вы не правы. Уж поверьте мне, свадьба состоится. Может не так, как вам того хотелось — все будет более чем скромно, никаких помпезных выездов и сотни гостей, однако…— Если честно, я совсем неуверенна в том, что она вообще будет, миледи…— Зови меня лучше Викторией. Джослин уже получил специальное разрешение, так что не более чем через три недели…— П… получил?! Вы сказали, что он уже получил? То есть он… он согласен?Теперь уже графиня выглядела удивленной:— А разве я не сказала?
— Что-о-о?!Ему показалось, что его сейчас хватит удар. Джослин с ужасом уставился на мать, и впервые подумал, в своем ли она уме.— Не надо смотреть на меня так, словно я сошла с ума! Я в здравом рассудке.— Но… но… — его охватило удушье. Нет, не может же и в самом деле его мать предлагать подобное. Ему, ее собственному и единственному сыну! — Мама, — он вновь глубоко вздохнул, чтобы сдержаться и не выругаться во весь голос. — Вы кажется, не понимаете…— Это ты не понимаешь, дорогой. Завтра — твоя свадьба. Все уже решено. Объявления в газетах сделаны, в церкви оглашение было, архиепископ разрешение дал, твоя невеста и ее семья — готовы, гости приглашены…— Да какое мне дело?! — взревел он. — Я!!! Я ничего об этом не знал!!! Как вы могли проделать за моей спиной такое? Как?!— Нечего кричать на меня! — Виктория царственно поднялась с кресла и приняла оскорбленную позу королевы. — Кто-то же должен был действовать здраво, и раз ты не собирался ничего предпринимать, то естественно, я взяла это на себя. Ты только и делал, что предавался пьянству.Джослин закрыл глаза и выругался молча. Он любил мать, более того — уважал, и отец с детства привил ему оказывать той почтение. У нее был здравый смысл, волевой характер, целеустремленная натура и что самое главное — она всегда знала, как поступить правильно . Его отец всегда советовался с ней, словно та была гадалка-предсказательница, которая могла указать правильный путь. Но сейчас! То что его мать предприняла сейчас, выходило за всякие рамки.— Неужели вы настолько разочарованны во мне, что решили женить на первой попавшейся девице? — он опустил голову и с горечью вцепился в свои волосы.Глядя на своего сына, Виктория испытала жалость. Мальчик выглядел неважно. Изможденный, бледный, со следами бессонных ночей. После женитьбы, — подумала она, — он не сможет убегать из дома, и проводить свои ночи неизвестно где, в поисках приключений. Он остепениться, возьмется наконец за хозяйство…— Я желаю тебе только счастья, ты же знаешь. И как я успела убедиться, твоя невеста вовсе не первая попавшаяся…— Я знаю ее всего несколько дней!— Ну, тебе и этого хватило, чтобы ты увлекся. И не отрицай, ты бы не скомпрометировал приличную девушку. С такими, как она, ты обычно заводишь э-э… не совсем понятные для меня отношения.— Дружеские. — Пробурчал он.— Не знаю, что это за дружба, когда они сохнут по тебе, а ты делаешь вид, что не замечаешь. Пора, взрослеть, мой дорогой. Браться за ум. Остепениться. И я считаю, что это вполне подходящий случай. Все, что были до нее, не вызывали у тебя желания соблазнить их. — Виктория наклонилась и поцеловала его щеку. — Постарайся не сердиться. — Она взъерошила его волосы, но он раздраженно отстранился. Она вздохнула. — Теперь уж от тебя ничего не зависит. И надеюсь, ты не опозоришь свою мать, не явившись на свадьбу.Она вышла из комнаты, тихо прикрыв за собою двери. А он глухо застонал, ибо теперь ему было некого стесняться.Как же так? Как же он мог допустить такое?Надо же, он всегда сам смеялся над этими хлюпиками, которые позволяли управлять собственной жизнью. А теперь вдруг очутился в их же компании.Удачное же время выбрала его мать, чтобы поведать о его будущем! Именно тогда, когда от каждого произнесенного слова, маленькие молоточки в его голове выстукивали барабанную дробь, голова словно раскалывалась надвое, а глаза готовы были лопнуть от напряжения. К тому же его тошнило. Желчь то и дело подступала к самому горлу — но вряд ли это было последствием похмелья…Ошарашенный, удивленный, он все никак не мог поверить, что его мать сотворила с ним такое!То-то он недоумевал, получая «двусмысленные», как ему тогда казалось, поздравления. Кто-то ехидно желал ему счастья, кто-то дружески подмигивал, кто-то пожимал ему руку. Он тогда не придавал этому особого значенияТе недели, он вообще много чему не придавал значения, он пытался жить своей прежней жизнью, что впрочем у него не получалось — на душе было тоскливо, и казалось, ничего не будет как прежде.Да, будь у него больше времени, он непременно что-нибудь, да придумал бы…Но как он мог проморгать столь очевидные вещи?! Ведь в газетах делали объявления, об этом знали его знакомые, его мать, и наверняка, даже слуги. Только он, главный участник «торжества» ничего не подозревал.Даже Тони ему ничего не сказал! — зло подумал Джослин, но тут же осекся. Тот и не мог, так как последние недели они провели вместе, выпивая литры бренди, так что следующим утром у обоих раскалывалась голова и они утоляли боль все тем же способом. Тони все-таки не выдержал и сорвался, ему надоело изображать из себя всем довольным джентльмена, ушедшего на покой и желавшего остепениться.Нет, он сам, собственными руками загубил свое будущее, пропустив тот момент, когда его мать взялась за это дело. А ведь, знал! Знал, что она так просто этого не оставит!Ну почему он не заплатил этой семейке? Может быть тогда они успокоились и не стали бы лезть к его матери со своими бредовыми идеями замужества?По Лондону уже давно ходили слухи, что его мать крайне обеспокоена холостяцким положением сына. Так что не надо обладать особым умом, чтобы обратиться к ней за помощью, выдавить несколько жалостливых слезинок и обвести ее вокруг пальца.Но чего он никак не подозревал, так того, до чего настырной окажется эта мисс Уолден! Наглой, беспринципной и невероятно самонадеянной. Вроде с первого взгляда и не скажешь. Да даже со второго, и с третьего… Казалась тихоней. Милой, забавной девчушкой…Вспомнив ее, черты ее лица, Джослин вконец, разозлился.Во всем виновата только она! Не взбреди ей в голову, написать ему то письмо, и самым бессовестным образом напасть на него, а затем натравить на него своих родственничков — ничего бы не было…
Праздновали столь знаменательное событие в особняке Джослина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30