Ариэль вышла вперед, сердитые слова были уже готовы сорваться с кончика ее языка. Отец взял ее под руку и спокойно ответил:
— Я считаю, что принимаю это за должное, так же как вы принимаете за должное то, что все мужчины охотники.
— Ну, я не могу сказать, что вы удивляете меня, мистер Локвуд.
Ариэль мягко высвободила свою руку и на этот раз высказала то, что думала:
— И вы тоже совсем не удивили меня, лорд Харрингтон. Чтобы сделать все абсолютно ясным, просто чтобы не было дальнейшего непонимания, хочу сказать, что я не одобряю охоту ради забавы. Я нахожу отвратительным то, что вы убиваете ради спортивного удовольствия, для того, чтобы повесить еще одну звериную голову себе на стену или положить еще одну шкуру на ваш блестящий натертый пол.
Мрачные глаза Харрингтона внимательно смотрели на нее, но Ариэль не сдавалась.
— Вы бывали когда-нибудь на настоящей охоте, мисс Локвуд?
Ариэль с достоинством встретила его насмешливый взгляд.
— Не на той охоте, которой увлекаетесь вы, а на охоте ради выживания. Естественной и беспощадной, но честной в своих целях охоте. Впрочем, вряд ли вы сможете это понять.
— Точно. — Харрингтон продолжал улыбаться, все еще забавляясь. — Я не верю в подобные сказки. Я верю только в то, что приносит мне удовольствие.
— Я смотрю, вы не изменились с годами, Брюс. Всегда думаете только о себе.
Слова Дилана вызвали смех у лорда Харрингтона, но Ариэль заметила, как его передернуло, когда капитан не назвал его лордом.
— А вы по-прежнему из другого теста, — злобно ухмыльнулся он, — из странного теста.
Голос тетки прервал взгляд, которым обменивались мужчины. — Лорд Харрингтон, пожалуйста, простите вольность моей племянницы.
— Маргарет, я не вижу причин…
Лорд Харрингтон прервал отца Ариэль, не дав тому докончить фразу.
— Миссис Уизерспун, нет нужды прощать. Мисс Локвуд просто выразила свои чувства. Я нахожу это совершенно естественным и очаровательным.
Обаяние Брюса заставило тетку засиять от радости, его улыбка растопила ее скованность.
— Мистер Локвуд, я вовсе не собирался обидеть вас или вашу дочь своей просьбой.
— Никто не пострадал, лорд Харрингтон, — уступил отец.
Брюс Харрингтон вновь посмотрел на Ариэль.
— Я завершаю этот замечательный вечер и прощаюсь с вами. Было приятно встретиться, мисс Локвуд.
Его притворство привело Ариэль в ярость. — Сказать, что это было приятно, значит солгать.
Ее слова снова вызвали смех у лорда Харрингтона.
— Вы замечательны! Я буду считать минуты до нашей следующей встречи.
— Я последую вашему примеру и также откланяюсь, — сказал Дилан.
Ариэль смотрела вслед уходящим мужчинам, но взгляд ее был прикован к Дилану. Смешанные чувства охватили ее, и все ее существо неистово откликалось на каждое из них. Она понимала, что когда-нибудь обязательно увидит этого человека снова.
Глава ПЕРВАЯ
Англия, 1868 год
Ариэль провела пальцем по оконному стеклу, по мокрой дорожке, оставленной каплей дождя. Темный, мрачный день как нельзя более точно соответствовал ее настроению. Как она тосковала по Индии! Как ей не нравилось в Англии! Ариэль оторвалась от окна и опустила бархатные шторы, которые, упав до пола, закрыли собой печальный свет. Она не любила вспоминать — слишком больно. Если бы только отец не заставил ее пообещать, что она останется на два года в Англии с теткой! Два долгих, ужасных года. Воспоминания мучили ее, как дурной сон.
Как она хотела уехать домой, убежать от всего этого!
Это невозможно. Нет, это безумно!
При мысли о своем невыносимом положении сердце ее забилось часто-часто.
Брюс Харрингтон. Одно его имя вызывало у нее мурашки по всему телу — этот человек был ей отвратителен. Месяцами он преследовал ее, несмотря на постоянные отказы. Как сможет она вынести брак с ним? Она никогда не выйдет за него замуж. Никогда!
Но она заставляла себя сидеть под пристальным взором тети Маргарет и притворяться, что все прекрасно. Сидеть и ждать визита лорда Харрингтона. Ариэль хотелось завопить и убежать из комнаты, но, конечно, она этого не сделает. Она будет разговаривать с ним, а потом что-нибудь придумает.
Девушка потянула за ворот, сожалея, что он так тесен и неудобен.
— Ты порвешь кружево, дорогая.
Услышав голос тетки, Ариэль сразу же убрала руки и сложила их на коленях. Но через секунду руки ее снова потянулись к вороту.
Она понимала, что тетя любит ее так сильно, что решила превратить ее в благородную воспитанную леди. Ариэль очень старалась угодить тете, но чем сильнее она старалась, тем больше неудач терпела. Чем цивилизованнее становилось ее поведение, тем сильнее тосковала она по джунглям, тем жарче жаждала она вновь носиться на воле с Кала Ба.
Ариэль потерла виски кончиками пальцев — болела голова. Если бы она могла просто пойти в парк…
Чтобы не задохнуться в строгих рамках тетушкиных правил, Ариэль нашла для себя тайный источник силы — городской парк, расположенный через дорогу от дома. Он был ее спасением. Днем она притворялась сдержанной дамой, но под покровом темноты все притворство мигом слетало с нее и она бегала в парке, не зная удержу. Ариэль чувствовала, что именно ночью она становится сама собой. Ей казалось, что она снова в Индии, с Кала Ба, вспоминалось, как это было на самом деле, мечталось, как это когда-нибудь будет…
— Дорогая!
Голос тети Маргарет прервал ее мечты.
— Генри и я считаем, что тебе было бы лучше одной встретить лорда Харрингтона. Вам есть, о чем поговорить наедине.
Тетя Маргарет стояла у кресла Ариэль. От внимания девушки не ускользнула обеспокоенность тети, боль в ее глазах. Она решительно подавила в себе возмущение.
— Конечно, тетя Маргарет. Вам ни к чему беспокоить себя. Я справлюсь. Уходите.
— Спасибо, дорогая. — Она погладила Ариэль по руке и повернулась, чтобы уйти, но вдруг остановилась. — Все будет хорошо?
— Конечно. — Ариэль широко улыбнулась. Она в совершенстве овладела искусством притворяться, даже в таких трудных ситуациях.
Тетя Маргарет взяла под руку мужа.
— Мы будем наверху. — Потом, словно ей пришла в голову запоздалая мысль, она добавила:
— Не забудь… не забудь, мы здесь, если тебе вдруг потребуемся.
Наблюдая, как они выходят из комнаты, Ариэль подумала о том, насколько они все-таки подходят друг другу. Генри был человеком, обладающим многими слабостями, одной из которых была тетя Маргарет. Тете же было необходимо кем-то управлять. Несмотря на орлиный взгляд жены, Генри сумел подчистую проиграться в карты. Но Маргарет помогала ему пережить это, и как бы ни было ей неприятно положение Ариэль, она не собиралась покидать мужа. Ариэль чувствовала себя жертвенным агнцем. Пока она будет замужем за Брюсом, у тети и дяди все будет хорошо. Они зависели от нее. С тех пор как она приехала в Англию, Ариэль только и хотела, что вернуться домой, в Индию. Она считала дни. Даже внезапная смерть отца не останавливала ее. Ее сердце все время тосковало по дому и по Кала Ба. Слезы подступили к глазам, но она подавила их и заставила себя думать о других вещах, например о Брюсе Харрингтоне и причине его визита.
Ее мысли удивительным образом совпали с приходом Харрингтона: тот стоял на пороге и смотрел на нее.
— Мисс Локвуд, я с волнением ожидал этой минуты.
Его слова были сладкими и вкрадчивыми, движения плавными. Он прошел через комнату, взял ее за руку и легко прикоснулся к ней губами, Ариэль неохотно признавала что Харрингтон, почти совершенен. Но ей все равно хотелось; убежать от него. Он абсолютно не подходил ей.
— Не могу разделить ваш восторг. Я чувствую только гнев.
Серые глаза его внимательно смотрели на нее. Ариэль не сдавалась, полная решимости не показать, что от его взгляда у нее мороз пробежал по коже. Улыбка, которой он так очаровательно одарил ее, не изменила выражения ее холодных глаз.
— И отчего же, — он сделал паузу, добиваясь нужного эффекта, — такой прекрасной леди приходится сердиться?
Ариэль чувствовала, что еще немного и ее терпение лопнет. Она твердо напомнила себе о решении оставаться спокойной.
— Вы обманули моего дядю. Я нахожу это достойным презрения.
Харрингтон вскинул бровь, продолжая все так же жестко улыбаться:
— Ваш дядя слабый человек. Вот это действительно достойно презрения.
— Ну и еще он должен вам огромную сумму денег. — Ариэль глубоко вздохнула и мужественно продолжила: — И я надеюсь, что как джентльмен вы не посмеете рассматривать мое замужество как компенсацию этого долга.
Его улыбка, по-прежнему оставалась жесткой.
— Несомненно, буду.
— Это безумие! У меня нет желания выходить за вас замуж.
У Харрингтона был такой вид, словно он получал удовольствие от ее вспышки. У Ариэль возникло желание выцарапать эту самодовольную ухмылку с его лица. Брюс подошел к буфету и налил себе вина. Затем приподнял тяжелый хрустальный графин, предлагая вино ей. Когда она проигнорировала его предложение, он осторожно поставил графин на место. Пригубив янтарную жидкость, лорд вновь обратил все свое внимание на Ариэль:
— В самом деле, моя дорогая…
Он выбирал такие нежные обращения, от которых ее просто передергивало. Брюс заметил это, и ей опять показалось, что ему доставляет удовольствие ее волнение.
— На самом деле, не имеет никакого значения, чего вы хотите. Я хочу, чтобы вы стали моей женой, Ариэль Локвуд, и мне не откажут в этом.
Кровь ударила ей в голову, и глаза тотчас же заволокло красной пеленой.
— А если я откажу?
Больше всего на свете ей хотелось сказать ему, что она никогда не выйдет за него замуж, даже через миллион лет. Но осторожность сдерживала ее порыв.
Брюс рассмеялся, сказав этим смехом больше, чем мог бы сказать словами.
— Отказать? О, моя дорогая… — И снова его поведение вызвало в душе Ариэль вспышку гнева.
— У вас действительно нет другого выбора, кроме брака со мной. Отказать мне было бы глупостью с вашей стороны, не говоря уже о жестокости по отношению к вашему дяде.
Его бесчувственность, ясно указывающая на то, что он за человек, глубоко запала ей в душу.
— Вы бы отправили его в тюрьму?
Еще один вопрос, который он нашел забавным.
— Конечно.
— Вы негодяй.
— Конечно.
— Это убило бы мою тетю. — Мысль эту Ариэль не собиралась произносить вслух, но не сдержалась.
— Ах, Ариэль, — голос Харрингтона звучал ласково, слишком ласково, — вы разбиваете мое сердце.
Брюс подошел к камину и, взяв маленькую фарфоровую безделушку, притворился, будто рассматривает ее, на самом деле продолжая внимательно наблюдать за девушкой.
Ариэль почувствовала, что вся дрожит, и чуть было не потеряла контроль над собой. Харрингтон вел себя так непринужденно, так небрежно, словно проделывал подобные вещи каждый день.
— Почему именно я, Харрингтон? — Ариэль намеренно обратилась к нему так, избегая называть его фамильярно по имени или уважительно, как того требовал его титул маркиза. Все, что она говорила, забавляло Харрингтона, и его плотоядная улыбка наводила на нее ужас.
— Почему вы? — передразнил ее он.
— Да, — выдавила она. Больше всего Ариэль было ненавистно доставлять ему удовольствие. — Почему именно меня вы решили осчастливить своим предложением?
— Ну, учитывая обстоятельства, предложением это назвать трудно. — Он с трудом сдержал невольную ухмылку. — Считайте просто, что я нахожу вас весьма привлекательной. И даже очень красивой.
Ариэль стало дурно при мысли, что он находит ее красивой. Было бы лучше, если бы он считал ее уродливой.
— И вы представляете для меня некий вызов, Ариэль. В прошлом вы пренебрегали мной. Мне пришлось найти способ, чтобы заполучить вас. Ваш дядя, скажем так, подвернулся очень кстати.
Харрингтон напоминал Ариэль избалованного ребенка, который не привык к тому, чтобы ему отказывали, ребенка в облике взрослого мужчины. Это делало его еще опаснее.
— У меня нет денег. — Ариэль отчаянно искала выхода из положения.
— Верно, — согласился он. — У вас нет денег и нет дома, потому что ваш дядя проиграл все это мне за игорным столом. Ваше состояние теперь принадлежит мне.
Эти слова взбесили Ариэль. Харрингтон заслуживал больше, чем просто презрение.
— Вы подлец, — кипела она от злости. — Я никогда не выйду за вас замуж.
Но эти слова были пустым звуком даже для нее самой.
Он посмотрел на нее, как на непослушное дитя, уличенное во лжи.
— Ну, Ариэль, у вас ведь действительно нет выбора.
Угроза была реальной, несмотря на фальшивую улыбку. Ариэль отчетливо прочитывала ее в его глазах, ощущала всем своим существом.
— Ради дяди я готова признать, что у меня нет выбора, — тихо сказала она.
«По крайней мере, сейчас», — тут же подумалось ей.
Харрингтон неприятно рассмеялся.
— Почему-то, моя дражайшая Ариэль, я не уверен, что мне следует вам верить. Ваши слова — это то, что мне хочется слышать, но ваши глаза… они говорят совсем другое.
Он подошел и встал перед ней, притягивая ее взгляд.
— Ваши кошачьи глаза… они говорят о том, что вы презираете меня.
Было очень трудно воспротивиться искушению;
— Да, я презираю вас. Можете в этом не сомневаться.
Он поднял руку и коснулся ее щеки. Ариэль отпрянула, но он схватил ее за руку и вернул на место.
— Я всегда получаю то, что хочу. Это вам лучше усвоить здесь и сейчас, моя дорогая. Мне нравится дикий огонь ваших глаз, но не доводите меня до крайности.
Ариэль дала ему звонкую пощечину, прежде чем успела что-либо подумать. По его лицу, словно облака по небу, пробежали тени сразу нескольких чувств. В комнате наступила тишина.
Он отпустил ее и, медленно потер щеку, на которой проявлялось большое красное пятно. Улыбка исчезла с его лица. В глазах его вспыхнула холодная ярость.
— Вас предупредили, Ариэль.
В этот миг она увидела перед собой охотника, вернее ту его часть, которая была более всего отвратительная ей: человека, убивающего ради удовольствия. «Я всего лишь еще одна добыча, еще один трофей для коллекции», — подумала она.
— Да, — произнесла Ариэль, — меня предупредили.
Соленые брызги океана, покачивание судна под ногами, хлопанье парусов, наполненных ветром, заставили Дилана спуститься вниз. Всегда он чувствовал одно и то же — волнение. Море было его жизнью.
Он думал о возвращении домой. Домой. По-настоящему у него не было дома очень долгое время. Его домом было море, а не Англия. Ему стало грустно, когда он вспомнил, что отца его больше нет в живых. Они никогда не были особенно близки, но как все же странно было сознавать, что Натаниэль Кристиансон больше не появится в Криствуд-Мэнор.
Граф Криствудский. Неожиданно Дилан понял, что унаследовал титул отца. Теперь он граф, теперь он лорд Кристи. Раньше только отец носил это имя. И хотя Дилан прекрасно осознавал особую почетность этого титула, ему все равно было как-то неловко.
Будучи вторым сыном, Дилан никогда не думал, что унаследует титул отца. Но его старший брат Роберт умер более девяти лет тому назад, вскоре после рождения своего первенца, Роберта-младшего. Это произошло после того, как Дилан ушел в море искать счастья. Или, может быть, его счастьем были эти поиски?
Отец умер, и теперь Дилан возвращается в Криствуд-Мэнор, к своему наследству и своему титулу. Он не был уверен, что готов отказаться от жизни, которую сам создал.
Нерасположенный, да и, возможно, не умеющий справляться со многими переживаниями, касающимися прошлого, Дилан искал уединения в своей каюте.
Маленькое помещение было теплым и приятным, запах дерева и кожи смешивался со свежим запахом океана. Вдоль одной из стен стоял большой письменный стол из мореного дуба с медными ручками, стершимися от длительного пользования. Пожелтевшие пергаменты всевозможных размеров были аккуратно скатаны и перевязаны бечевой. Каждый из них был предусмотрительно подписан, чтобы капитану не приходилось тратить время на поиски свитка, необходимого для прокладывания курса корабля по морю. Медная масляная лампа слегка покачивалась на крюке, вбитом в поперечную балку. Свет ее отбрасывал тени на ценное дерево, которым были отделаны стены каюты.
Рядом со столом стоял сундучок, крепкие кожаные ремни и пряжки которого были расстегнуты. Подвесная койка с опрятно заправленными простынями крепилась на противоположной стене. Умывальник, маленький кожаный стул и полки с аккуратно расставленными книгами завершали обстановку. Картины, висящие на стенах, придавали каюте особый уют. Плащи и шляпы висели на резной вешалке, прямо над дверью, а на полу манил ступить босыми ногами прекрасный персидский ковер с замысловатым узором.
Вытянувшись на койке, Дилан попытался расслабиться, но слишком многое тревожило его в этот час — в основном это касалось Ариэль Локвуд. На плантацию его отправило письмо отца, чтобы выяснить правду о таинственной смерти Ясона Локвуда. Его отец считал, что так называемый несчастный случай слишком уж подозрителен, и просил Дилана разобраться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27