OCR Eleanorlib
«Разбуженная тигрица»: Олма-Пресс; Москва; 1996
ISBN 5-87322-501-Х
Оригинал: Fela Scott, “The Tiger Sleeps”
Перевод: А. Жукова
Аннотация
Низкая похоть и возвышенная страсть, коварство и великодушие предстают перед читателями этого увлекательного романа, действие которого протекает то в экзотической Индии прошлого века, то в аристократических кварталах и парках Лондона.
Фела Доусон Скотт
Разбуженная тигрица
В небесах или глубинах тлел огонь очей звериных?
Где таился он века? Чья нашла его рука?
Уильям Блейк. Тигр
Тигр спит внутри…
Проснется, убежит.
ПРОЛОГ
Индия, 1866 год
Ариэль подняла голову и прислушалась. Вода, которую она зачерпнула, капала сквозь пальцы в заросший лилиями пруд. Сладкий аромат цветов окутывал ее со всех сторон, но его заглушал другой запах, более сильный. По джунглям эхом пронесся крик тигра. Закашляли обезьяны и визгливо закричали испуганные павлины. Небольшое стадо оленей перестало объедать нежные побеги бамбука, растущего по краям поляны. Один из них топнул изящной ногой, и все они бросились врассыпную в спасительную глубину леса с тревожно поднятыми хвостами. Все, кроме Ариэль.
Она осталась у края воды. Ее глаза пристально изучали бамбуковые заросли, стеной поднимавшиеся вокруг нее. Длинные перистые листья тянулись от желтых стволов, касаясь зеленой травы, ковром покрывавшей землю. Взгляд перешел на огромные следы на берегу, пальцы провели по вмятине, оставленной в глине тигриной лапой. Она понимала, что тигр где-то рядом.
В наступающей ночи снова раздался его страшный крик. Ариэль застыла в ожидании, всматриваясь в лес. Она смотрела на деревья, такие высокие и темные, что не было видно их вершин. Лианы обвивали их, ползли вверх, потом падали вниз, переплетаясь, друг с другом так тесно, что сквозь них ничего не было видно. Мелькнувшее яркое пятно предупредило Ариэль — тигр выступил из, казалось, непроходимой чащи. Медленно он направился к ней, черно-золотое животное двигалось бесшумно, не сводя с нее своих золотых глаз. Тигр поджал задние лапы и низко пригнулся. Мускулы его напряглись, когда он приготовился к прыжку. Вытяну хвост и, подняв уши, зверь резко прыгнул.
Ариэль не шевельнулась, когда он завис над ней. Взгляд ее соединился с тигриным. Тигр поднялся на здание лапы, а передними начал бить воздух над ее головой. Его мышцы напряглись и вытянулись, горбатясь под густым мехом. Рев оглушал ее, его сила и мощь пульсировали вокруг нее. Тигр угрожающе нависал над ней, хотя рык его смягчился, стал нежнее. Ариэль приподнялась на носки, улыбнулась и почесала его под подбородком.
— Кала Ба, — прошептала она. — Я ждала тебя, мой друг.
Кала Ба опустился на четыре лапы, и они вместе пошли к большому банану. Рука Ариэль покоилась на широкой спине тигра. Она глубоко погрузила свои пальцы в его мех, вызвав тем самым счастливое урчание. Девушка села, прислонившись спиной к стволу, а Кала Ба лег рядом. Кора дерева была грубой, но ей нравилось чувствовать ее кожей. Она зарылась пальцами голых ног в мягкий слой торфа и листьев, покрывавших землю. К ступням ее липла глина, скрывающаяся под листьями.
Вздыхая, Ариэль смотрела, как темнеет небо, превращаясь из синего в угольно-черное. После захода солнца в джунглях быстро холодает. Ариэль понимала, что уже пора возвращаться.
Она опоздала на обед. Тетя Маргарет будет в ярости. Тем более что сегодня у них гости. Ариэль любила видеться с тетей, чьи визиты были не так уж и часты, однако приверженность тети к этикету все жутко усложняла.
— Она не понимает, Кала Ба.
При звуке своего имени Кала Ба повернул к ней голову, медленно моргнул золотыми глазами, словно соглашаясь с ней. Затем он зевнул и лениво потянулся. Опасность миновала, и в джунглях восстановилась обычная жизнь. Охотник отдыхал. Наконец затихло щебетанье птиц, и высоко на деревьях успокоились обезьяны. Лоси вернулись на водопой. С их стороны не доносилось никаких испуганных криков, так как Кала Ба больше не обращал на лосей внимания. В этот момент молчали те, кто бодрствовал днем, уступили джунгли ночным наблюдателям.
Постепенно стали раздаваться все новые и новые звуки, чарующие Ариэль своей музыкой. Вылетели на охоту совы, их молчаливый полет прерывался только вскриками их жертв. Из темных пещер вылетели летучие мыши, заполнив темноту ночи шумом своих крыльев. Рычанье дикого медведя, суетливая возня мангуста, капанье воды, скопившейся на широких пальмовых листьях, — все это привлекало внимание Ариэль. Вышла луна. В ее свете стал, виден паук над головой девушки. Она наблюдала, как он крадется вверх по тонкой нити, которую сам спрял, добирается до сложной паутины, поблескивавшей от скопившейся на ней влаги.
Именно такими моментами дорожили Ариэль и Кала Ба: темнотой ночи и той свободой, которую она даровала. Ощущавшие свое духовное родство с этой ночью, ее особым очарованием, они сердцем принадлежали черным джунглям. Здесь был их дом.
Ариэль положила свою изящную руку на голову огромного кота. Это прикосновение мгновенно вызвало с его стороны громкое мурлыканье. Девушка нащупала у него на ухе заросший густым мехом шрам. В темноте выделялись белые отметины на морде ее мохнатого друга. Она знала, что его глаза закрыты в умиротворении. Она коснулась бархата его широкого носа, при этом кончики ее пальцев укололись о жесткие тигриные усы. Ариэль заполнили тепло и радость, как это случалось всегда, когда она была рядом со своим верным товарищем.
— Мне кажется, что мы уникальная парочка, ты и я. Не думаю, что тетя Маргарет когда-нибудь поймет, что мы с тобой неразрывное целое. Что мы разделяем… — Девушка тряхнула головой. — Возможно, именно этого она никогда и не узнает.
Ариэль встала и потянулась — медленно, по-кошачьи, — затем глубоко вдохнула влажный ночной воздух — она улыбнулась, потом рассмеялась. Смех ее эхом отозвался в тишине джунглей.
— Я прямо слышу, как она говорит: «Ты простудишься до смерти, Ариэль. Молодой леди не позволительно попадать под дождь. Только посмотри на себя…» — Ариэль умолкла, и вместе со словами растаял тот добрый юмор, с которым она передразнивала свою тетю. — У меня определенно будут неприятности, мой друг.
Они вместе покинули поляну у пруда и углубились в джунгли. Когда они вошли в туннель, образованный листвой, скрывающей от глаз лунный свет, Ариэль почувствовала, как их поглощает черно-зеленая масса. Это чувство было ей знакомо, оно успокаивало ее, словно возвращение домой. Умиротворение охватило душу девушки. Джунгли придавали ее жизни первозданную чистоту. Джунгли и ее душевный друг Кала Ба.
Дилан Кристиансон вышел на веранду. Свежий воздух принес ему облегчение. Он ослабил галстук, мечтая о возможности сбросить смокинг и, возможно, даже рубашку. Почему из всех людей на земле Брюс Харрингтон оказался на этом обеде?
Его сердитые глаза обратились к дверям, через которые он только что вышел. Он слышал, как Маргарет Уизерспун все говорила и говорила своим высоким голосом. Несмотря на первоначальную неприязнь к ней, Дилан рассмеялся. Маргарет слишком много говорила и казалась слишком шумной, но ему она, в конце концов, понравилась. Ему показалось, что она неравнодушна к людям, правда, весьма своеобразно. Итак, он здесь, обедает в поместье Ясона Локвуда, старого друга своего отца.
Прошел почти год с тех пор, как Дилан видел своего отца, и то произошло это чисто случайно. Его душу пронзило чувство вины, которое быстро сменилось безысходностью. Каждый раз, когда он видел Натаниэля Кристиансона, они ссорились. Казалось бы, проще было избегать отца, но он был рад, что не прервал отношения с Ясоном Локвудом. Даже непредвиденное присутствие Брюса Харрингтона не могло испортить удовольствие от вечера.
Прекрасная плантация уютно расположилась у самых джунглей. В заботливо ухоженных садах, раскинувшихся вокруг большого двухэтажного дома, буйно росли фруктовые деревья и виноград. Красный кирпич на фоне сочной зелени символизировал постоянное противостояние человека и природы, ставя джунгли в безвыходное положение. Это противостояние чувствовалось даже в запахах: сладкий аромат посаженных цветов смешивался с пряным запахом земли и дождя.
Ясон Локвуд хорошо поработал, его хлопковая империя служила доказательством достигнутого им успеха. Корабли Дилана перевезли много ценных грузов во время войны между американскими штатами. В те годы и Ясон, и Дилан выручили много денег.
Дилан зажег спичку о подошву, поднес ее к кончику короткой сигары и затянулся. Миссис Уизерспун казалась расстроенной из-за брата, что-то говорила об опоздании на обед племянницы. Интересно, какова дочь Ясона и почему она рискнула вызвать неудовольствие тетки? Дилан определенно не рискнул бы рассердить эту женщину. Он даже рассмеялся при одной этой мысли.
Он стоял и наблюдал, как всего в нескольких дюймах от края крыши, под которой он стоял, сплошной стеной лил дождь. В темноте почудилось какое-то движение. Прошло некоторое время, пока Дилан, наконец, понял, что со стороны высоких темных деревьев что-то движется по направлению к дому.
Он сделал шаг вперед, чтобы получше разглядеть, но в изумлении остановился и заморгал, с трудом веря своим глазам, — он увидел силуэт молодой женщины. Затем, к вящему удивлению, он заметил, что рядом с ней движется большая желтая кошка с черными полосами. Дилан напряг глаза, зачарованный открывшимся зрелищем.
Зверь, весивший, должно быть, не менее пятисот фунтов, двигался с необычайной грацией. Женщина и животное сблизились. Дождь окутал их туманной пеленой, но они явно не обращали внимания на дождь. Свет, падавший из окон дома, позволил Дилану увидеть, как зверь трется о руку женщины своей огромной головой, словно домашняя кошка, желающая приласкаться. Серебряный свет луны, вышедшей из-за быстро летящих облаков, упал на огромные клыки тигра. Дилана охватило возбуждение, громко застучало сердце. Он не двигался. Они подошли поближе. Укрывшийся в обширной тени дома, он стоял и наблюдал. Дождь, очевидно, мешал тигру учуять его, Дилана, запах. Он затаил дыхание.
— Подожди в джунглях, мой Кала Ба. Я приду позже, когда развеется гнев тетушки.
Тигр тихо заворчал, поднялся на задние лапы и высоко вытянул мощные передние. Рядом с ним девушка выглядела совсем хрупкой.
Чувства уважения и страха смешались в душе Дилана. Но в присутствии молодой женщины тигр казался кротким. К величайшему удивлению Дилана, великолепная кошка протянула вперед свою огромную лапу и провела ею по щеке девушки. У Дилана сжалось сердце, странное чувство охватило его. Только что он был свидетелем выражения или — самое большее — любви и преданности, или — самое меньшее — привязанности и доверия. Животное было больше чем, просто прирученным зверем. Девушка была намного больше, чем просто его хозяйкой.
Тигр повернулся, отскочил и исчез в темноте ночи. Дилан с облегчением перевел дыхание. Движения девушки вновь привлекли его внимание. Она повернулась и пошла к веранде. Увидев Дилана, девушка остановилась.
Дилан понял, что пристально вглядывается в ее большие золотые глаза — глаза, так похожие на тигриные. Темные каштановые волосы девушки свисали мокрыми прядями на обнаженные плечи, придавая ей дикий, растрепанный вид. Дилану пришло в голову слово «дикарка». Она была одета как индианка, а не в традиционный английский наряд, как можно было бы ожидать. Яркий ситец плотно облегал ее тело. Мокрая ткань отчетливо обрисовывала каждый его прелестный изгиб. Явная невинность подчеркивала ее природную чувственность. Она напоминала орхидею, не сознающую собственную красоту. Вода бежала по ее лицу, смывая прилипшие к щекам кусочки глины. Густые темные ресницы окаймляли великолепные глаза — большие, слегка раскосые. Полные влажные губы раскрылись, когда она изучающе уставилась на Дилана.
Дилан подумал, что это сон, видение. Их взгляды слились в едином порыве. Не раздумывая, Дилан протянул руку и коснулся ладонью ее щеки так же, как это делал тигр. Он чувствовал, как бешено, колотится его сердце. В душе его зажегся тот же дикий огонь, который он минуту назад почувствовал в тигре.
Дилан отдернул руку и закрыл глаза, чтобы спастись от обаяния ее красоты, но образ девушки отчетливо запечатлелся у него в памяти. Когда, наконец, он открыл глаза, девушки уже не было рядом. Он ее поискал в темноте, но тщетно. Дилан опустил взгляд на свою ладонь, вспоминая тепло ее щеки. Привиделось ли ему все это? Были ли прекрасная девушка и ее огромный зверь плодом его воображения и более ничем?
Странная грусть затопила сердце Дилана. Он повернулся и пошел к дому. В дверном проеме стоял Брюс Харрингтон, и по выражению его лица Дилан понял, что это был не сон. Харрингтон стоял здесь достаточно долго, чтобы увидеть молодую женщину. Его взгляд выражал жадную похоть, а не восхищение.
Дилан знал Харрингтона с детства и всегда не любил его. Чувство, кипевшее в нем сейчас, было очень близко к ненависти. Дилану захотелось ударом кулака стереть с искривленного рта Харрингтона его похотливую ухмылку. Он понял, что не повернись Харрингтон и не уйди в дом, он бы непременно ударил его.
Несколько минут Дилан боролся с гневом, а еще через несколько минут он вернулся в дом и присоединился к хозяевам в гостиной, решив оставаться не дольше, чем того требовала вежливость.
Он вошел в комнату. Та была уютной. В ней царило смешение красок и стилей — от официальной темной мебели до легких качалок и плетеных кресел. Зеленые растения всех размеров и форм украшали углы и полки, наполнял комнату тонким ароматом. Гобелены, вышивки и картины придавали комнате особое настроение. Дилану это понравилось, и он улыбнулся, заметив отвращение на лице Харрингтона, осматривающего комнату. Пока ничто в этом доме не показалось Дилану слишком уж традиционным. Именно это его привлекало. И он был совершенно уверен, что именно это не понравилось Харрингтону.
— Мое путешествие в Индию имеет две цели, мистер Локвуд. Политика и удовольствие. Я уже позаботился о политике. Теперь я предвкушаю удовольствие — охоту.
— На кого вы намерены охотиться, мистер Харрингтон? — спросил Ясон Локвуд, и Дилану показалось, что вопрос этот был задан исключительно из соображений вежливости. Краем глаза он увидел, что через двойные двери в комнату вошла молодая женщина. В ней он узнал ту самую «дикарку», вышедшую из джунглей, и уже не мог оторвать от нее глаз.
— Конечно, на тигров. — В голосе Харрингтона ясно слышалось удивление тем, что подобный вопрос вообще мог возникнуть. — Здесь прекрасные места для охоты.
— Мы не разрешаем охотиться в наших владениях, — вмешалась молодая леди.
Ариэль почувствовала, что внимание присутствующих целиком сосредоточено на ней. Она подошла к тете и поцеловала ее в щеку.
— Простите, что я не была на обеде, тетя Маргарет.
Ариэль прочитала неодобрение в глазах тетки, но осмелела, когда та все-таки улыбнулась ей.
— Посмотри на себя, — шепнула Маргарет. Она быстро расправила завернутый воротничок платья и вытащила застрявшую в волосах соломинку. Неодобрительно поджав губы, тетя Маргарет окинула взглядом мятое платье племянницы и ее влажные волосы, наспех перевязанные лентой.
Взгляд же девушки перекинулся с недовольной тетки на отца, затем — на гостей. Отец представил ей их, и Ариэль по очереди протянула руку каждому. Брюс Харрингтон схватил ее ладонь, но прежде чем он успел припасть к ней с поцелуем, девушка отдернула руку. Не в силах сдержать себя, она отерла ее о юбку и только потом обратила внимание на человека, которого уже видела на улице.
— У вас прекрасный дом, мисс Локвуд.
Ариэль почувствовала, как кровь прихлынула к ее лицу. Стало жарко. Никогда она не встречала мужчину красивее, никогда не видела таких синих глаз. На этот раз Ариэль не отдергивала руку. Огонь внутри ее разгорался все ярче.
— Спасибо. Вы очень добры, капитан. Мы с отцом имеем наклонность окружать себя тем, что нам нравится. Хотя это и не совсем то, что вы бы встретили в модной английской гостиной.
Дилан улыбнулся, белизна его зубов резко выделилась на фоне темного загара.
— Тем не менее, я нахожу это весьма приятным.
— И, — вмешался Харрингтон, — мне было бы еще приятнее поохотиться здесь, мистер Локвуд. Вы разрешите мне и моим друзьям поохотиться у вас завтра?
Ариэль успела заметить удивление отца, которое тот быстро скрыл за очередной вежливой улыбкой.
— Как сказала моя дочь, мы не разрешаем охотиться на нашей плантации.
— Я считаю это совершенно нелепым, мистер Локвуд. — Вид Харрингтона выражал недоверие. — У вас сотни акров джунглей. Это же отличные охотничьи угодья! Неужели вы не разрешите соотечественнику — англичанину — получить удовольствие, которое вы, очевидно, принимаете за должное?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27