— Я только на минутку зашла, бабушка. Не буду отрывать тебя от отдыха.— Подойди и поцелуй меня на прощание» моя маленькая Кэти-Скарлетт.Ты очаровательна, моя девочка.Скарлетт нежно обняла маленькую сгорбленную фигурку и поцеловала ее в щеку.— Кэтлин, я не могу дольше задерживаться — вода в реке поднимается.К тому времени, как она спадет, я уже вообще не смогу сесть в седло. Ты когда-нибудь видела такого огромного ребенка?— Да. Но знаю, что ты не хотела бы это услышать. Для матерей собственный ребенок всегда уникален. У тебя найдется минутка, чтобы выпить чаю с печеньем?— Мне не следовало бы оставаться, но я сделаю это. Можно мне занять кресло Дэниэла? Оно самое большое!— Конечно. Ни с кем, кроме тебя, Дэниэл не бывает так сердечен.«Наша О'Хара», — думала Скарлетт. И эта мысль согревала ее больше, чем горячий чай и тепло от камина.— У тебя есть время зайти к бабушке, Скарлетт? — Кэтлин поставила возле кресла Скарлетт поднос с чашкой чая и печеньем.— Я зашла туда вначале. Сейчас она спит.— Хорошо. Было бы жаль, если бы она не попрощалась с тобой. Она уже вытащила из своего сундука саван. Да, скоро она умрет.Скарлетт уставилась на Кэтлин. Как она может говорить такие вещи тем же тоном, каким обсуждают погоду, и при этом продолжать пить чай?— Мы все надеемся, что будет несколько сухих дней, — продолжала Кэтлин. — Дороги так развезло, что это затруднит продвижение похоронной процессии.Она заметила на лице Скарлетт ужас и неверно его истолковала.— Нам всем будет не хватать ее, но она уже готова покинуть этот мир.Те, кто прожил столько, сколько старая Кэти-Скарлетт, уже знают, что их время пришло… Давай, я налью тебе еще чаю.Чашка звякнула, когда Скарлетт нервно отодвинула ее от себя.— Нет, спасибо. Я должна идти, иначе не успею переправиться через реку.— Ты дашь нам знать, когда начнутся схватки? Мне бы очень хотелось быть рядом с тобой.— Да, спасибо тебе. Помоги, пожалуйста, мне сесть в седло.— Не хочешь взять с собой пирога? Завернуть его не займет у меня и минуты.— Нет-нет, правда. Меня очень беспокоит уровень воды в реке.«Я, наверное, уже близка к сумасшествию, — размышляла Скарлетт на обратном пути. — Колум был прав, все ирландцы помешаны на привидениях. И кто бы мог подумать такое о Кэтлин? А бабушка-то хороша — саван уже приготовила. Бог знает, что они будут делать в Хэллоуин. Я, пожалуй, запру дверь и закрою ставни. Меня от всего этого уже в дрожь бросает».На какое-то ужасно долгое мгновение пони потерял почву под ногами…«Все-таки пора понять: никаких больше путешествий, пока не появится ребенок. А все же жаль, что я отказалась от пирога». Глава 62 Три девчонки деревенского вида стояли в дверях одной из комнат Бит Хауса, которую Скарлетт отвела под свою спальню. Все они были одеты в большие домотканые передники и чепцы с кружевами, но больше в них решительно не было ничего одинакового. Энни Доил была маленькая и кругленькая, как молодой щенок; Мэри Морган — высокая и нескладная, как огородное пугало, а Пегги Куин — стройная и хорошенькая, как дорогая кукла. Они толкались в дверях, держа друг друга за руки.— Мы пойдем, если вы не возражаете, миссис Фицпатрик, — сказала Пегги. Остальные энергично закивали.— Хорошо, — сказала миссис Фицпатрик, — но вы вернетесь в понедельник рано утром, чтобы компенсировать это время.— Да-да, конечно! — воскликнули они в один голос и, сделав неуклюжий реверанс, заспешили прочь.— Иногда я в отчаянии, — вздохнула миссис Фицпатрик. — Но у меня и более плачевные создания превращались в отличных горничных. В конце концов, они сами этого хотят. Даже на дождь они не обратили бы внимания, если бы не Хэллоуин. Я полагаю, они думают, что если небо затягивается облаками, значит, уже смеркается, — она взглянула на золотые часы, висевшие у нее на поясе. — Еще только начало третьего… Давайте вернемся к нашим делам. Я боюсь, что сырость помешает нам закончить в срок, миссис О'Хара. Жаль, что это так, но я не собираюсь вводить вас в заблуждение. Мы оборвали все старые обои, все отскребли и отчистили. Но в некоторых местах надо заделать дыры, а для этого стены должны быть сухими, и цемент должен просохнуть, прежде чем красить стены или клеить обои. На все это нам не хватит двух недель.— Мой ребенок должен появиться в этом доме, миссис Фицпатрик. Я говорила вам об этом с самого начала.— Но у меня есть предложение, — вкрадчиво сказала экономка.— При условии, что мне не придется рожать ребенка где-то в другом месте.— Наоборот. Мне кажется, что если хорошо растопить камин и повесить на окна какие-нибудь симпатичные плотные шторы, голые стены не будут казаться такими неприглядными.Скарлетт взглянула на серый потрескавшийся и местами отсыревший цемент с неприязнью.— Ужасно выглядит, — поморщилась она.— Мебель и ковер совершенно изменят вид. У меня есть для вас сюрприз. Пойдете со мной.Скарлетт подошла к двери и вдруг рассмеялась:— О. Господи, что это?— Это называется «государственная кровать». Не правда ли, она замечательна? — экономка рассмеялась вместе со Скарлетт, разглядывая этот уникальный предмет, стоящий посреди комнаты. Четыре очень широких темных дубовых ножки имели силуэты греческих богов. Панели в ногах и у изголовья были украшены рельефами с изображением людей, сидящих среди фруктов и цветов. А в головах сияла позолоченная корона.— Что за великан спал на ней? — спросила Скарлетт.— Она, возможно, была сделана специально по случаю визита Вицероя.— Кто это?— Глава правительства Ирландии.— Да, я вам скажу, что она вполне подойдет для моего огромного ребенка. Если только доктор сможет дотянуться, чтобы принять его.— Заказать перину? В Триме есть человек, который изготовит ее за два дня.— Да, закажите. И подушки тоже. На этой кровати можно спать неделю и ни разу не оказаться в одном и том же месте!— Если закрыть ее пологом, она будет совсем как комната.— Комната? Да она будет похожа на целый дом! И вы абсолютно правы— в ней я не замечу ужасных стен. Вы душечка, миссис Фицпатрик. У меня сейчас такое настроение, какого не было уже несколько месяцев. Вы даже представить себе не можете, что будет, если ребенок появится на свет здесь! Это, наверное, будет такой же великан.Они дружно смеялись, спускаясь вниз по вычищенной каменной лестнице. «Ее надо покрыть ковром в первую очередь, — подумала Скарлетт. — Или, может быть, я вообще закрою второй этаж. Комнаты такие огромные, что мне вполне хватит помещения внизу. Миссис Фицпатрик и кухарку, я думаю, это устроит. А почему бы нет? Какая же я Наша О'Хара, если не могу поступать по своему усмотрению?» Скарлетт отошла чуть в сторону, чтобы миссис Фицпатрик могла открыть тяжелую дверь, ведущую в помещение первого этажа.Они увидели на полу лужу.— Проклятье, — воскликнула Скарлетт.— Это не дождь, а настоящий потоп, — проворчала экономка. — Но так не может продолжаться бесконечно. Вы не хотите чашку чая? На кухне сухо и тепло. У меня весь день горела печь, чтобы согреть ее.— Прекрасно, — Скарлетт пошла следом за миссис Фицпатрик. — Это все новое, — сказала она подозрительно. Она не любила, когда какие-то покупки делались без ее разрешения. А плетеные кресла около печи выглядели слишком заманчиво для кухарки и ее помощниц, которым следовало работать. — Сколько все это стоит?Она потрогала большой тяжелый деревянный стол.— Пару кусков мыла — стол был в кладовке, ужасно грязный. А кресла подарил Колум. Он сказал, что мы должны создать кухарке максимальные удобства, прежде чем она увидит остальные помещения. Я составила список мебели для ее комнаты. Он на столе, ждет вашего одобрения.Скарлетт почувствовала угрызения совести, но тут же поняла, что подразумевалось. Ей вдруг стало не по себе.— А когда доставят вещи, разрешение на покупку которых я дала на прошлой неделе?— Большая часть уже здесь, в кладовой. Вместе с кухаркой я собиралась распаковать их на следующей неделе. В основном это посуда и разная утварь.Скарлетт опять почувствовала себя плохо. Спина болела сильнее, чем обычно. Она дотронулась руками до поясницы. Вдруг резкая боль пронзила ее изнутри, и все прежние недомогания показались незначительными в сравнении с этим. Скарлетт судорожно ухватилась за стол, чтобы не упасть, и растерянно смотрела, как по ее ногам на выскобленный пол стекает какая-то жидкость.— Отошли воды, — сказала она наконец, — но они красные. — Скарлетт посмотрела в окно: дождь все не прекращался. — Простите, миссис Фицпатрик, что из-за меня вы промокнете до нитки. Помогите мне лечь на этот стол и дайте, если можно, что-нибудь вытереть воду… или кровь. А потом сходите в бар или еще куда-нибудь и пошлите за врачом: у меня вот-вот начнутся схватки.Режущая боль больше не возвращалась. Скарлетт было удобно: под спину и голову подложили мягкие подушки. Ей очень хотелось пить, но она решила не вставать, если боли повторятся, она может упасть и удариться.«Мне, наверное, не следовало посылать миссис Фицпатрик за врачом и так будоражить людей. У меня было три приступа с тех пор, как она ушла, едва ли это что-то значит. Все было бы в порядке, если бы не такое количество крови, она течет при каждой схватке и при каждом движении ребенка. Раньше такого никогда не было. Когда отходят воды, они прозрачные и без крови…Что-то не так. Где же врач? Если бы все случилось на следующей неделе, он был бы уже на пороге. А теперь, наверное, это будет какой-нибудь знахарь из Трима. А ведь все должно было быть совсем не так, я бы лежала на кровати с золотой короной, а не на этом столе. Что это за начало для ребенка? Мне придется назвать его «Прыгун» или что-то в этом роде.Опять кровь… Мне это не нравится. Почему не возвращается миссис Фицпатрик? Она могла бы хоть подать мне воды, у меня совершенно пересохло в горле. Перестань пихаться, малышка, перестань! Из-за тебя я истекаю кровью. Подожди, вот придет доктор, и ты выберешься отсюда. Откровенно говоря, я была бы рада от тебя избавиться.Конечно, тебя гораздо легче было зачать, чем произвести на свет… Нет, я не должна думать о Ретте, иначе я сойду с ума.Почему до сих пор идет дождь? Льет как из ведра… Хорошенькое же времечко я выбрала для родов. Почему воды были красные? Неужели я так и умру, истекая кровью на этом столе, даже не сделав глотка воды? Конечно, мне хотелось бы кофе… Иногда мне так хочется кофе, что я готова кричать… О Боже, опять кровь. Но это хотя бы не больно. Едва ли это вообще схватки, скорее судороги или еще что-то… Но тогда откуда столько крови? Что же будет, когда начнутся настоящие роды? Господи, здесь будет море крови. Все будет в моей крови. Интересно, а поставила миссис Фицпатрик тазик с водой? А она молится перед тем, как вылить его? Да где же она? Когда все это закончится, я выскажу ей все, что думаю. Это надо же — уйти, оставив меня умирать от жажды.Не пихайся. Ты мул, а не слоненок. О Боже, кровь… Я не хочу терять сознание, нет, нет… С Нашей О'Хара не может такое случиться… Что это? Доктор?»Вошла миссис Фицпатрик.— С вами все в порядке, миссис О'Хара?— Просто замечательно, — сказала Наша О'Хара.— Я принесла подстилки, пеленки и мягкие подушки. Сейчас принесут еще перину. Я могу для вас что-нибудь сделать?— Дайте мне воды.— Сию минуту.Скарлетт приподнялась на локте и жадно осушила содержимое стакана.— Кто поехал за врачом?— Колум. Он пытался переправиться через реку, чтобы позвать врача из Адамстауна, но не сумел и поехал в Трим.— Я так и думала. Дайте, пожалуйста, мне еще воды и другое полотенце. Это уже насквозь промокло.Миссис Фицпатрик постаралась скрыть ужас, увидев насквозь пропитанное кровью полотенце. Она взяла его и поспешила к корыту. Скарлетт смотрела на красные следы на полу.«Это часть меня», — сказала она себе, но не могла в это поверить. Она принимала все раны в жизни, как детскую игру: она резала руки, когда возделывала хлопок или рвала крапиву. Но никогда она не видела столько своей собственной крови. Вдруг внутри у нее все сжалось, и кровь хлынула на стол.«Бестолковая женщина, я ведь сказала ей, что мне нужно еще одно полотенце».— Сколько времени, миссис Фицпатрик?— Половина шестого.— Наверное, шторм задерживает их в пути. Мне нужно еще воды и полотенце. Нет, постойте, приготовьте, пожалуйста, «мне чай с сахаром.«Надо чем-нибудь занять эту женщину, а то, пожалуй, она так и будет стоять надо мной. Мне надоело улыбаться и поддерживать разговор. Я уже измучилась, а схватки все не становятся ни сильнее, ни чаще. Я, пожалуй, никуда отсюда не пойду. На перине лежать гораздо удобнее, чем на голом столе. Но что будет, когда она тоже промокнет? Шторм усилился, или у меня уже начинается горячка?»Дождь яростно стучал в окно. Недалеко от дома удивительной силы порыв ветра сбросил Колума с лошади. Он взобрался в седло, но лошадь то и дело оступалась, так что ему пришлось добираться пешком, застревая в грязи и ведя ее на поводу.— Который час? — спросила Скарлетт.— Почти семь.— Еще полотенце, пожалуйста.— Скарлетт, дорогая, неужели все так плохо?— О, Колум! — Скарлетт попыталась сесть. — Ты привез доктора? Ребенок почему-то уже так не шевелится.— Я нашел акушерку в Дюншолине. До Трима невозможно добраться — река затопила дорогу. Ляг, будь хорошей мамой. Тебе нельзя напрягаться.— Где она?— Уже в пути. Моя лошадь оказалась проворнее, но она скоро будет. Она приняла сотни малышей; ты будешь в хороших руках.— У меня раньше уже были дети, Колум. Но сейчас все не так. Все очень скверно.— Она знает, что делать, мой ягненочек. Не бойся.Акушерка приехала только в восемь часов. Ее плащ был весь мокрый, но держалась она так уверенно, словно и не спешила по срочному вызову.— Ребенок? Успокойтесь, миссис. Я прекрасно знаю, как помочь малышке увидеть свет. — Она сняла свой чепец и протянула его Колуму. — Положите сушиться у камина, — сказала она, и стало ясно, что эта женщина привыкла командовать. — Дайте мыло и теплую воду, миссис, чтобы я могла вымыть руки. — Она уверенно подошла к каменной раковине. Увидев окровавленные полотенца, она жестом подозвала миссис Фицпатрик, и они о чемто зашептались.Блеск в глазах Скарлетт внезапно погас. Она опустила ресницы, чтобы скрыть внезапно набежавшие слезы.— Давайте-ка посмотрим, что у нас тут, — наигранно-весело сказала акушерка. Она подняла юбки Скарлетт, потрогала живот. — Чудесный сильный ребенок. Он только что поздоровался со мной. А теперь мы попробуем помочь ему выбраться и дадим его маме немного отдохнуть.Она повернулась к Колуму.— Вам бы, пожалуй, лучше выйти, сэр. Я позову вас, когда родится сын Колум распахнул плащ. Его белоснежный воротник заблестел при свете ламп.— О, — сказала акушерка, — простите, святой отец.— За то, что я согрешила, — взвизгнула Скарлетт.— Скарлетт, — мягко сказал Колум.Акушерка подвела его к очагу.— Тогда вам, возможно, лучше остаться, отец, чтобы совершить последний обряд.Она говорила слишком громко, и Скарлетт услышала ее.— О Боже! — заплакала она.— Помогите мне, — приказала акушерка миссис Фицпатрик. — Я покажу вам, как подержать ее.Скарлетт пронзительно закричала, когда рука женщины оказалась внутри нее.— Перестаньте! Боже, какая боль! Прекратите сию минуту. Когда осмотр закончился, она стонала от боли. Кровь залила перину и ее одежду, забрызгала платье миссис Фицпатрик, пол вокруг стола. Акушерка спустила левый рукав. Ее правая рука была по локоть в крови.— Мне придется попробовать двумя руками, — сказала она.Скарлетт тихо завыла на столе. Миссис Фицпатрик встала перед женщиной.— У меня шестеро детей, — сказала она. — Убирайтесь отсюда. Колум, выпроводи ее из этого дома, пока она не убила миссис О'Хара, а я — ее. А это, да простит меня Господь, непременно случится.Неожиданно комнату ярко осветила молния, и новый поток дождя обрушился на дом.— Я не собираюсь уходить отсюда, — взмолилась акушерка. — Уже сотсем темно.— Тогда проводите ее в другую комнату, только чтобы ее здесь не было. А потом, Колум, приведите кузнеца. Он лечит животных, женщина не может сильно отличаться.Колум взял Скарлетт за руку. Вдруг молния разрезала небо, и она закричала. Колум встряхнул ее.— Успокойтесь, — он взглянул на миссис Фицпатрик. — Он не придет, Розалин, никто не придет в такую погоду. Ты забыла, какая сегодня ночь?Миссис Фицпатрик протерла виски и щеки Скарлетт влажным полотенцем.— Если ты не приведешь его, это сделаю я. Я знаю, Колум, что у тебя в столе лежит нож и пистолет. Стоит показать их ему, и он сразу поймет, что есть вещи пострашнее, чем привидения.Колум кивнул:— Хорошо, я пойду.Джозеф О'Нейл, кузнец, пришел, превозмогая себя. Капли дождя и пота блестели на его лице. Волосы прилипли ко лбу, и весь вид его был довольно жалок.— Я однажды принимал роды у лошади, но не могу поступить с женщиной так же жестоко, — он взглянул на Скарлетт и покачал головой. — Нет, не могу.Во всех нишах стояли зажженные лампы. В огромной кухне было светлее, чем днем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94