У тебя должно быть здесь две сотни долларов.— Двести сорок семь.— Посмотри, Кэтлин. Ты никогда больше не увидишь такого везения. Хочешь подержать их?— О нет, я не осмеливаюсь, — она отпрянула назад и спрятала руки за спину. Ее большие глаза уставились на Скарлетт.Скарлетт почувствовала него, гость и подумала, что двести долларов не были такой уж большой суммой. Практически столько она заплатила за свои меха. Естественно, выручка Джейми в магазине должна составлять при этом 200 долларов в месяц. Не было нужды объяснять Кэтлин все это.— Вот возьмите, — Колум протянул руку. — Здесь несколько шиллингов для каждой из вас. Вы можете купить немного вещей, пока я получу деньги в банке, затем мы встретимся в пирожковой.Он указал на развевающийся желтый флаг в центре площади.Скарлетт проследила за направлением его пальца, и сердце ее оборвалось. Улица между ступенями отеля и площадью была запружена медленно идущим скотом. Она не сможет пробраться через него!— Я знаю, как справиться с ним, — сказала Кэтлин. — Пошли, Скарлетт, дай мне руку.Стеснительная девочка, какую Скарлетт знала в Саванне, исчезла. Кэтлин была дома. Ее щеки и глаза ярко пылали, а улыбка была так лучезарна, как солнце над головой.Скарлетт попыталась извиниться, запротестовать, но Кэтлин не обратила на нее внимания. Она потащила Скарлетт за собой, неистово проталкиваясь сквозь стадо коров. Через несколько секунд они стояли у площади. У Скарлетт не было времени ни закричать от страха, ни обругать Кэтлин. А уже на площади она была слишком зачарована зрелищем, чтобы помнить страх или гнев. Она всегда любила рынки в Чарльстоне и Саванне за их многоцветие, обилие товаров и людей. Но это несравнимо с базарным днем в Голвее.Все находилось в движении, куда бы она ни посмотрела. Мужчины и женщины торговались, покупали, продавали, спорили, смеялись, расхваливали, критиковали, договаривались об овцах, цыплятах, петухах, яйцах, коровах, поросятах, масле, сливках, козах, ослах.— Как чудесно! — воскликнула Скарлетт, когда увидела корзины с визжащими розовыми поросятами… крошечных осликов с длинными розовыми изнутри ушами…И снова цветастые платья на молодых женщинах и девочках. Когда Скарлетт впервые увидела такое платье, она подумала, что девушка была в костюме; затем она увидела еще девушку, еще и еще, пока не поняла, что они были одеты почти одинаково. Не удивительно, что Кэтлин часто упоминала чулки! Везде, куда ни глянь, Скарлетт видела лодыжки и ноги в ярких полосках: голубых и желтых, красных и белых, белых и голубых. Девушки в Голвее носили кожаные туфли на низких каблуках, а не ботинки и юбки на четыре-шесть дюймов выше лодыжек. Что это были за юбки! Широкие, колыхающиеся, яркие, как чулки, красные или голубые, зеленые или желтые. Их блузки были более темных оттенков, но все же красочные с длинными рукавами, застегнутыми на пуговицы, и хрустящими белыми льняными косынками-фишю, завязанными спереди.— Я тоже хочу чулки. И юбку, и блузку, и платок. Мне они очень нравятся. Они такие красивые!Кэтлин засмеялась от удовольствия.— Тебе понравилась ирландская одежда? Я очень рада. У тебя такие элегантные вещи, и я думала, ты будешь смеяться над нашими.— Я бы хотела одеваться так каждый день. Это то, что вы носите дома? Какая ты счастливая! Не удивительно, что ты хотела вернуться домой.— Это лучшая одежда для Базарного дня и для привлечения внимания парней. Я покажу тебе одежду на каждый день. Пойдем.Кэтлин схватила Скарлетт за руку и повлекла ее через толпы людей, как только что вела ее через стадо коров. В центре площади стояли столы-доски на козлах — уставленные разными побрякушками и типично женским товаром. Скарлетт захотелось купить все, что увидела.— Посмотри на эти чулки… и замечательные шали, такие мягкие на ощупь… О Боже! Какие кружева, какая тесьма!!! Моя портниха в Атланте продала бы душу дьяволу за возможность запустить руки в такие прекрасные кружева. А вон там юбки! О, дорогая, как тебе пошел бы этот оттенок красного… и синего тоже. Но подожди, там я вижу еще одну синюю, немного потемнее. Какая лучше? О… а вон светло-красная…У Скарлетт закружилась голова от обилия выбора. Она потрогала все — шерсть была такая мягкая, толстая… Даже в перчатке ее рука почувствовала живое тепло шерсти. Быстро, небрежно стянула она перчатку, чтобы пощупать ткань. Ничего подобного она раньше не видела.— Я жду вас у пирожковой, — исходя слюной от голода, сказал Колум. Он взял Скарлетт под руку. — Не волнуйтесь, дорогая Скарлетт, вы сможете вернуться сюда.Он приподнял шляпу и кивнул женщинам в черном за столиками:— Да сопутствует вам удача! Прошу простить мою американскую кузину. Она от восхищения прикусила язык. Я собираюсь покормить ее, и она сможет поболтать с вами, когда вернется.Женщины ухмыльнулись, украдкой посмотрели на Скарлетт и промолвили:— Спасибо, отец.— Кэтлин сказала мне, что ты совсем потеряла голову, — произнес он, посмеиваясь, — она много раз дергала тебя за рукав, но ты была вне себя.— Я совсем забыла о ней, — призналась Скарлетт. — Я никогда не видела столько прекрасных вещей сразу. Я решила купить вечернее платье. Но не уверена, что смогу дождаться гостей. Скажи мне правду, Колум, будет ли хорошо, если я буду одеваться, как ирландские девушки, пока я здесь?— Думаю, что ты не должна поступать иначе, — последовал ответ.— Как замечательно! Я так рада, что приехала сюда!Она не разбиралась в английских деньгах. Фунт был бумажкой и весил менее унции. Пенни был огромный, как серебряный доллар, а монета, называемая двухпенсовик и равная двум пенни, была меньше одного пенни. Кроме того, были и монеты, называемые полпенни, а также шиллинги. Все это было так запутанно. Но ни в чем не было смысла, все было лишнее. Единственное, что для нее было значимо, — это юбки по два шиллинга и туфли по одному. Чужи были по пенни. Скарлетт отдала Кэтлин свой кошелек с монетами:— Останови меня раньше, чем кончатся деньги. — И начала делать покупки.Скарлетт купила юбки разного цвета и разной толщины. Кэтлин рассказала ей, что более тонкие носились как нижние. Кроме того, она накупила массу чулок — для себя, Кэтлин, Бриджид, для всех других кузин, которых собиралась повидать. Она также купила блузки и ярды кружев — широких и узких, в виде воротников, фишю и прелестных маленьких шапочек; длинный голубой плащ-накидку с капюшоном, такой же красный, так как не могла выбрать один из них, плюс черный, ибо Кэтлин сказала, что большинство людей имеет черные на каждый день. По той же причине была куплена черная блузка, которая могла, оттенять нижние юбки. Льняные фишю, льняные блузки и льняные нижние юбки — как будто кроме льна ничего не носили — и шесть дюжин льняных платков. Множество шалей. Она потеряла счет вещам.— Я совершенно измотана, — счастливо простонала она, падая на плюшевый диванчик в гостиной отеля. Кэтлин бросила ей на колени кошелек. В нем все еще оставалось больше половины денег.— О горе, — сказала Скарлетт, — я действительно начинаю любить Ирландию. Глава 48 Скарлетт была в восторге от своих ярких костюмов. Она попыталась уговорить Кэтлин переодеться в обновы и вернуться на площадь, но девушка была непреклонна.— Мы опоздаем на обед, Скарлетт, а завтра рано вставать. Здесь часто бывают базары, только в городе вблизи нашей деревни базар каждую неделю.— Но не такой, как в Голвее. Ты же сама сказала, — подозрительно заметила Скарлетт. Кэтлин призналась, что городок Трим был намного меньше, но тем не менее не хотела возвращаться на площадь. Скарлетт нехотя перестала пререкаться.Кухня Железнодорожного отеля была известна своими изысканными блюдами и обслугой. Два официанта в ливреях усадили Кэтлин и Скарлетт за большой стол у высокого, хорошо задрапированного окна и встали сзади их стульев. Колуму пришлось обратиться к официанту во фраке, ведающему столом. Был заказан обед из шести блюд, и когда Скарлетт наслаждалась вкусной котлетой из лососины, с площади донеслась музыка. Она оттянула тяжелые драпировочные портьеры, раздвинула шелковые занавеси под ними и еще ниже кружевные занавески.— Я знала, что нам следовало вернуться. На площади танцы. Давай пойдем туда.— Но, Скарлетт, дорогая, мы только приступили к обеду, — запротестовал Колум.— О, на корабле мы только и делали, что объедались. Меньше всего нам нужен здесь еще один бесконечный обед. Я хочу надеть новый костюм и потанцевать.Ничто не могло остановить ее.— Я совсем ничего не понимаю, Колум, — сказала Кэтлин. Они сидели на лавочке недалеко от танцующих на случай, если Скарлетт понадобится помощь. В синей юбке поверх красной и желтой нижних юбок она с упоением танцевала рил, как будто была рождена для этого.— Чего ты не понимаешь?— Почему мы остановились в этом роскошном английском отеле, как короли и королевы? И уж если мы здесь, то почему не могли доесть прекрасный обед? Неужели ты не мог сказать ей «нет», как это сделала я?Колум взял ее руку.— Это объясняется тем, моя дорогая сестренка, что Скарлетт еще не готова к правде об Ирландии или о семействе О'Хара. Мне хочется облегчить ей знакомство. Лучше пусть она воспримет ирландский костюм, как веселое приключение, чем разрыдается, когда узнает, что шлейф ее роскошного шелкового платья испачкан навозом. Она знакомится с ирландцами в танце и находит их приятными, несмотря на грубые одежды и грязные руки. Это большое событие для нее, хотя я предпочел бы поспать.— Но завтра мы поедем домой, не правда ли? — в вопросе Кэтлин сквозило страстное желание ехать.Колум крепко пожал ей руку.— Мы поедем домой завтра. Я обещаю. Мы поедем поездом в вагоне первого класса, и ты не обратишь на это внимания. И еще… Я разрешу Скарлетт остаться с Молли и Робертом, и ты не скажешь ли слова.Кэтлин сплюнула.— Это для Молли и ее Роберта. Но поскольку с ними будет Скарлетт, а не я, я буду держать язык за зубами.Колум нахмурился, но не из-за сестры. Танцующий со Скарлетт партнер пытался обнять ее. Колум не знал, что Скарлетт еще с пятнадцати лет умела привлекать внимание и избегать последствий. Он быстро вскочил и направился к танцующим. Прежде чем он достиг их, Скарлетт улизнула от своего обожателя. Она подбежала к Колуму.— Ты наконец пришел потанцевать со мной? Он коснулся ее протянутых рук.— Я пришел забрать тебя, давно пора спать.Скарлетт вздохнула. Ее пылающее лицо, под розовым бумажным абажуром над головой, выглядело ярко-красным. Над всей площадью ярко сияли цветные фонарики, свисающие с ветвей высоких развесистых деревьев. Под громкие звуки скрипок и смех танцующей толпы она не расслышала, что сказал Колум, но смысл его слов был ясен.Она понимала, что он был прав, но ей очень не хотелось покидать танцы.Никогда раньше не знала она такой пьянящей свободы, даже в день СвятогоПатрика. Ее ирландский костюм не был приспособлен для ношения с корсетом, и Кэтлин затянула его так слабо, чтобы только не дать корсету упасть. Она могла танцевать вечность и не задохнуться. Ей казалось, будто она совсем без корсета.Колум выглядел уставшим, несмотря на розовый отблеск лампы. Скарлетт улыбнулась и кивнула. Еще будут танцы. Она пробудет в Ирландии две недели, до празднования столетия бабушки. Настоящая Кэти-Скарлетт. Я ни за что на свете не пропущу это событие!«Этот поезд намного удобнее, чем наши, — подумала Скарлетт, когда увидела открытые двери купе. — Как прекрасно иметь свою собственную отдельную комнатку, вместо того чтобы сидеть в вагоне с толпой чужих людей. Никакого хождения в проходе, никто не падает тебе на колени, пытаясь пробраться на свое место». Она счастливо улыбнулась Колуму и Кэтлин:— Мне нравятся ирландские поезда. Мне все нравится в Ирландии.Она удобно устроилась в глубоком кресле, горя желанием скорее отъехать от станции, чтобы полюбоваться пригородом.Ирландия не разочаровала ее.— О Боже, Колум, — сказала через час Скарлетт, — эта страна нашпигована замками! Почему они все разрушаются? Почему люди не живут в них?— Эти замки по большей части одень древние — им больше четырехсот лет. Дня жизни люди находят более удобные дома.Она кивнула. В этом был свой смысл. В здешних башнях должно быть множество лестниц. Они выглядят ужасно романтично. Она снова прижала нос к окну.— О, какая жалость! — вдруг воскликнула Скарлетт. — Придется прекратить любование замками. Начинается дождь.— Он кончится прежде, чем мы доедем до следующей станции, — пообещал Колум.— Баллинаслоу, — прочитала вслух Скарлетт название станции. —Какие красивые названия у ваших городов! А как называется место, где живутО'Хара?— Адамстаун, — ответил Колум. Он засмеялся, увидев выражение ее лица. — Нет, это звучит не совсем по-ирландски. Я бы изменил его для тебя, если бы мог. Я бы изменил название для всех нас, если бы мог. Но хозяин там англичанин, и ему это не понравится.— Кто-то владеет целым городом?— Это не город, это только предмет английского хвастовства. Его вряд ли назовешь даже деревней. Это поместье. Оно было названо по имени сына первого хозяина. Маленький подарок Адаму. Затем оно передавалось по наследству. Теперешний хозяин никогда не бывает там. Он живет по большей части в Лондоне. Имением управляет его приказчик.В словах Колума слышалась острая горечь. Скарлетт решила больше не задавать вопросов. Она довольствовалась созерцанием замков. Как только поезд начал тормозить перед следующей станцией, она увидела громадный замок в хорошем состоянии. И там кто-то жил! Рыцарь? Принц!— Ты далека от истины, — сказал Колум. — Это полковые казармы британской армии.Щеки Кэтлин пылали.— Я раздобуду нам чай, — сказал Колум, когда поезд остановился. Он оттянул окно вниз и высунулся наружу. Кэтлин уставилась в пол. Скарлетт стояла рядом с Колумом. Неплохо бы размять ноги.— Сядь, Скарлетт, — сказал он твердо. Она села. В окно виднелась платформа с группами элегантных военных. Скарлетт заметила, что на вопрос, нет ли свободного места в купе, Колум отрицательно покачал головой. Какой он странный! Широкие плечи Колума полностью закрывали окно, так что невозможно было заметить в купе три свободных места. Она вспомнит об этом при следующей поездке в ирландском поезде, когда Колума не будет с ней.Как только поезд начал двигаться, он поставил кружки с чаем на смятую скатерть.— Попробуй это, специфически ирландское, — сказал он, улыбаясь. На грубой льняной скатерти появились большие куски вкусного пышного хлеба. Скарлетт сначала съела свой кусок, затем кусок Кэтлин и спросила Колума, нельзя ли получить еще на следующей остановке.— Можешь ты поголодать еще полчаса? Тогда мы сойдем с поезда и поедим как следует.Скарлетт радостно согласилась. Новизна поездки начала сглаживаться, а пейзажи с многочисленными замками — приедаться. Она была готова сойти в любом месте.Но на станции значилось «Маллингар», а не «Адамстаун». Бедная овечка, разве он не сказал ей?Поездом они могут ехать только часть пути. После обеда пройдут остальной путь пешком. Это что-то около двадцати миль, дома они будут до наступления темноты.Двадцать миль! Но это было такое же громадное расстояние, как от Атланты до Джонсборо. Потребуются годы, чтобы пройти его, а ведь они уже провели в поезде практически шесть часов. Ей потребовалось собрать всю силу воли, чтобы приятно улыбаться, когда Колум представил ей своего друга Джима Дэли. Сам Дэли не был приятным с виду, чего не скажешь о его экипаже на высоких колесах ярко-красного цвета и с голубыми боками, на которых красовалась жирная позолоченная надпись «Д. Дэли». Скарлетт подумала, что Джим, очевидно, преуспевал.Джим Дэли владел баром и пивоваренным заводом. Хотя Скарлетт и была хозяйкой салуна, она никогда не бывала в нем. Входя в большую комнату, пропахшую пивом, она почувствовала себя приятно раскованной и начала разглядывать длинный полированный дубовый бар. Но на детальное рассмотрение у нее не хватило времени, поскольку Дэли открыл другую дверь и ввел ее в прихожую. Семейство О'Хара обедало в интимном кругу с его семьей над баром.Обильный обед напомнил ей обеды в Саванне. Ничего нового или незнакомого не было в бараньей ноге под мятным соусом с картофельным пюре. Все разговоры вертелись вокруг Саванны, О'Хара, их здоровья и их дел. Мать Джима Дэли оказалась еще одной кузиной О'Хара. Скарлетт не могла не признаться, что она имела гораздо меньше прав присутствовать здесь на обеде. Никто из Дэли не обращал внимания на Скарлетт, никого не интересовало ее мнение. Все были слишком заняты разговорами друг с другом.Обстановка разрядилась после обеда. Джим Дэли настоял на прогулке по городу, чтобы полюбоваться видами Маллингара. Колум и Кэтлин последовали за ними. Скарлетт подумала, что особенно не на что смотреть в этом захолустном маленьком городишке с одной лишь улицей, где количество баров в пять раз превышало количество магазинов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94