Майор одарил ее одной из своих улыбочек. Эта оказалась вызывающей и почти издевательской, как будто он сомневался в том, что Сюзанна способна реализовать тот план, который они наметили. И кое-что еще заметила женщина в его глазах: он, как ястреб, терпеливо следил за каждым движением своей жертвы. Никто бы никогда не догадался, что от решения Веса зависит судьба Райса Реддинга. Никто, кроме нее. Она знала. Вернее, она чувствовала это.
— Мы должны ехать, — проговорила она, вновь обращаясь к Весу. — Но сначала вам следует переодеться. Народ в городе обезумел.
Сюзанна протянула каждому по свертку, не давая больше брату возможности возражать, приняв решение за него. Мысленно она умоляла Веса согласиться.
Райс перевел взгляд на полковника: Вес готов был сдаться, капитулируя перед страдальческим выражением лица сестры. Майор снова посмотрел на Сюзанну: в ее озабоченных глазах уже поблескивал отблеск одержанной победы.
— Я подожду вас за дверью, — и не давая мужчинам времени на ответ, Сюзанна вышла.
— Она всегда так по-хозяйски распоряжается? — поинтересовался Райс вполне миролюбиво.
Вес свирепо сверкнул глазами и начал стаскивать с себя рубашку.
* * *
Лейтенант, на которого были возложены обязанности по управлению тюрьмой, подозрительно оглядел своих бывших подопечных, переодетых в гражданское. Сюзанна мгновенно обезоружила его парой слов и улыбок которая, по убеждению Райса, могла бы разбить дюжину сердец разом.
— Мы отправляемся домой, лейтенант. Желаю вам счастья.
— И вам того же, мадам. Будьте осторожны.
Как заметил Реддинг, к мужчинам ни пожелания, ни предостережения не относились.
Рассматривая фургон и лошадей, Райс гадал, смогут ли они отъехать от города хотя бы на дюжину миль. Лошадиные ребра настойчиво выпирали сквозь облезлую шкуру. Клячи выглядели весьма уныло, но могли бы дать фору тому, что Сюзанна называла гордым словом фургон. Зрелище было жалким: колеса болтались на осях, деревянная обшивка расползалась в разные стороны и испускала тяжкий вздох всякий раз, когда повозка приходила в движение.
Вес с трудом проковылял от своей койки до фургона и безмолвно рухнул на скамью внутри. Райс устроился рядом с Сюзанной на передней скамье.
Когда фургон, подпрыгивая, выехал за пределы тюремного двора и оказался на улице, Райс оглянулся. Арестанты прилипли к оконным решеткам, но охранники в серой форме даже не обратили на это внимания.
По небу расползалось оранжевое зарево. Райс слышал громыхание взрывов. Сейчас, когда тюремные стены не преграждали путь звукам, выстрелы были намного громче. Когда фургон выехал на многолюдные улицы, к шуму канонады добавились и другие громкие звуки: ружейная пальба, крики, лошадиное ржание. Мостовые сотрясались от топота сотен, тысяч сапог отступающих солдат-джонни.
— Править буду я, — сказал Райс, и это больше походило на приказ, чем на просьбу.
Но он сразу же наткнулся на глухое сопротивление с ее стороны.
— Я вполне справлюсь сама, майор, — голос Сюзанны приобрел несгибаемую твердость.
Сейчас, когда они сидели так близко друг к другу, в женщине проснулись чувства, которые она не собиралась тревожить. Теплая дрожь волнами спускалась по позвоночнику всякий раз, когда она и майор как бы нечаянно касались друг друга или встречались глазами.
— Миссис Фэллон, — не унимался Реддинг, — я ни на секунду не сомневаюсь в том, что вы умеете править, ни в том, что вам по плечу любое дело, какое вы задумаете, но я чертовски устал от безделья.
— Но… ваша рана?
— Она дьявольски ноет вне зависимости от того, делаю я что-либо или нет, — грубо оборвал ее Райс.
Он совершенно ясно дал понять женщине, что не потерпит никаких обсуждений, что решения будет принимать он, хотя в глубине души знал, что даже натягивание поводьев мешает заживлению раны. Но опыт подсказывал ему, что смятение чувств и недоговоренность могут только помешать в управлении даже этой унылой упряжкой лошадей.
Когда фургон вывернул на главную дорогу, Райс Реддинг увидел отступающие части и ужаснулся. Многие были босы, а их серые, превращенные в лохмотья мундиры побурели от грязи и пота. Отступающие американские части перемежались с фургонами, доверху набитыми домашним скарбом. Встречались и убогие тележки; их толкали вручную мужчины и женщины, стараясь спасти годами нажитое добро. Все это двигалось по одной дороге, начинавшейся за пределами обреченного города. Все чаще слышались пушечные выстрелы, лошади в испуге шарахались и прядали ушами.
Мироздание, казалось, было подавлено войной. Ясное утро перетекало в серый, дымный, смрадный полдень; оранжевое с утра небо кровило.
Райс направил лошадей в объезд брошенной повозки со сломанным колесом. Напряжение, с которым он сжимал вожжи, отдавалось колющей болью в боку. Он почувствовал, что рана увлажнилась, но не придал этому особого значения, понукая лошадей двигаться вперед, боясь, что они остановятся и откажутся тащить фургон или какие-нибудь люди с тупыми, тусклыми глазами схватят лошадей под уздцы и отберут и кляч, и фургон.
По дороге с трудом продвигался вперед отряд кавалерии, прижимая гражданских к обочине и освобождая середину для обессиленных, изнуренных солдат Конфедерации, которые устало брели по дороге.
День клонился к вечеру. Дорога становилась все более и более многолюдной. Лошади едва продвигались, с трудом преодолевая дюйм за дюймом.
Не успели беглецы отъехать от города на приличное расстояние, как Райсу снова пришлось придерживать лошадей, чтобы дать дорогу очередной кавалерийской части, следующей в сопровождении артиллерии.
* * *
Сюзанну основательно растрясло, что было неудивительно при наличии многочисленных ухабов, равномерно покрывавших дорогу, и отсутствии рессор.
Ерзая по скамье и вертясь, чтобы размять затекшие мускулы, она неожиданно наткнулась взглядом на четырех мужчин, медленно передвигающихся вдоль обочины навстречу общему потоку. Они были в форме и выглядели весьма подозрительно.
Сюзанна огляделась по сторонам: кавалерийский отряд был далеко впереди, всадники тряслись в седлах, уныло опустив головы, не видя ничего, кроме голой дороги под копытами лошадей. Огромное пустое пространство отделяло Сюзанну и ее спутников от солдат. Позади едва переставляли ноги несколько раненых. Помощи ждать неоткуда.
Загадочная четверка не на шутку встревожила Сюзанну. Двое мужчин восседали на муле. У каждого под ремень был подсунут пистолет. Двое других передвигались пешком, один из них сжимал в руках винтовку. Четыре пары глаз были устремлены на фургон и лошадей. Сжавшись от страха, Сюзанна взглянула на брата и на майора Реддинга.
Вес, мертвенно бледный, лежал с закрытыми глазами. Реддинг сидел, привалившись к спинке скамьи, плотно сжав губы. Женщина знала, что, как и Вес, он испытывал мучительную, изнуряющую боль.
Сюзанна наклонилась и незаметно достала из-под сиденья винтовку. Она представила себе, как скверно чувствовал себя майор, если он, бывший всегда начеку, не заметил ничего подозрительного. Женщина спрятала винтовку в складках юбки. Ей не хотелось, чтобы майор раньше времени обнаружил, что она запаслась оружием. Оно было необходимо на случай, если неизвестный майор предпримет что-нибудь нехорошее против нее или Веса.
Сюзанна еще раз взглянула на Реддинга и поняла, что он заметил приближающихся мужчин. Он сидел, напружинившись, и неожиданно напомнил женщине свернувшуюся кольцами змею.
Мужчина с винтовкой наперевес остановился шагах в пяти от фургона. Он алчно шарил глазами по их бедной колымаге, пока не встретился взглядом с Сюзанной.
— Не найдется ли у вас еды для подыхающих от голода солдат?
Сюзанна нащупала рукой приклад винтовки и, изогнув бровь, как это часто делал майор, спросила:
— Солдат?
За несколько последних секунд лицо майора невероятно преобразилось. Теперь это было лицо тупицы, олуха. Но четверо мужчин не знали в отличие от Сюзанны, что тупица — это то слово, которое никогда не будет применимо к Райсу Реддингу.
У него созрел какой-то план. Женщина чувствовала, как под тесной рубашкой перекатываются мускулы; все его существо источало воинственность и угрозу.
Вожак направил на них винтовку.
— Если у вас нет еды, мы заберем лошадей и колымагу.
Сюзанну осенило, что именно сейчас Райс Реддинг бросится на мародеров, хотя в его нынешнем состоянии у него не было никаких шансов справиться с четырьмя бандитами. Мгновенно оценив ситуацию, она положила левую руку на плечо Райсу, а в правой крепко сжала винтовку.
— Вряд ли это у вас получится, — мягко сказала она, не обращая внимания на недоумение Райса.
Бандит на секунду замешкался, потом криво ухмыльнулся:
— Вам так не попасть, — его палец лег на курок. Сюзанна, не целясь, выстрелила ему в бедро. Мужчина громко и скабрезно выругался и упал на колени, стискивая раненую ногу.
Выстрел насторожил военных. От группы кавалеристов отделился офицер и поскакал к фургону. Одновременно с этим двое мужчин верхом на муле затрусили по дороге, третий уцелевший рванулся в придорожный кустарник. Когда всадник приблизился, раненый вор стонал и корчился от боли. Офицер охватил взглядом Сюзанну, которая все еще сжимала в руке винтовку.
— Мадам?
— Он… они хотели отобрать у нас фургон.
Райс повернулся, чтобы получше рассмотреть женщину. Она сидела совершенно спокойно, придерживая сбоку винтовку. Лицо ее казалось бледным, но дрожи в руках не было. Райс не мог позволить себе выказать удивление, но внутренне он был поражен и восхищен. Он никогда не видел, чтобы женщина так ловко управлялась с оружием. Даже в Африке, где опасность подстерегает на каждом шагу. Это его-то ангел с нежнейшими пальчиками!
Райс оценил это по достоинству и повеселел. Сегодня он узнал свою спасительницу с другой, незнакомой стороны. Это было восхитительно! Сюзанна обладала сложным набором неповторимых, взаимоисключающих черт, которые делали ее не похожей ни на одну из известных ему женщин.
Восхищение ее поступком и ею самой переросло в физическое возбуждение. Райс остро почувствовал, что он мужчина, и эта боль была не менее мучительной, чем боль от незаживающей раны.
Офицер посмотрел на Райса, потом на Веса, делающего безуспешные попытки приподняться.
— Эти люди?..
— Раненые, — ответила Сюзанна, и Райс отметил необычно мелодичные переливы ее голоса, явно предназначенные офицеру.
— Это мой брат и… мой кузен.
— Куда вы направляетесь, мадам?
— В Техас.
— Боже милостивый! Да знаете ли вы, что между нами и Техасом находятся три или четыре североамериканские армии?
Она кивнула.
— Но они не помешали мне добраться из Техаса до Ричмонда несколько месяцев назад, — она помолчала в нерешительности, затем произнесла:
— Мой муж сражался в армии генерала Ли.
— Сражался?
— Он погиб, — скорбно сказала женщина, и Райс заметил сочувствие в глазах офицера.
— Как его звали, мадам?
— Марк Фэллон. Полковник Фэллон.
— Я наслышан о нем. Это ведь он захватил вражеского генерала, не так ли?
Сюзанна снова кивнула.
— Мне сообщили, что он пропал без вести, поэтому я стала пробираться в Ричмонд, чтобы выяснить правду. Я узнала о его смерти неделю назад. Кроме того, у нас дома несчастье.
— Сейчас везде беда, мадам. Я думаю, вам не стоит путешествовать таким отчаянным способом, особенно с двумя тяжелоранеными, — он оглядел фургон. — Офицеры получили приказ конфисковывать все средства передвижения и лошадей, необходимые армии.
Райс хотел вмешаться, но Сюзанна вела свою партию безупречно. Он с интересом наблюдал, как ее глаза набухают слезами. Райс достаточно хорошо изучил эту женщину, чтобы иметь основания сомневаться в искренности этих чувств. Сюзанна Фэллон при необходимости не чуралась лжи, и это ему нравилось. Очень даже нравилось. Безусловно, она была самой глубокой и противоречивой женщиной из всех, кого он когда-либо встречал.
А впереди их ожидала бесконечная дорога, полная неисчерпаемых возможностей!
— Пожалуйста, мадам, успокойтесь, — утешал ее офицер. — Я напишу документ, освобождающий вас от конфискации. Я надеюсь, он вам пригодится. Но я по-прежнему не думаю…
— Благодарю вас, — признательно прошептала Сюзанна, — но я надеюсь, что мы с майором сумеем побеспокоиться о нашей безопасности.
Офицер посмотрел на мужчину, корчившегося в пыли, И на винтовку в руках женщины.
— Не сомневаюсь. Грабитель, я думаю. Окрестности Ричмонда кишат ими. Вонючие стервятники.
Он запнулся и полез в свою дорожную сумку за листком бумаги. Нацарапав что-то, офицер протянул документ Райсу
— Я прикажу двум моим солдатам сопровождать вас в течение следующих двух часов. Позже они должны будут присоединиться к отряду.
Офицер попрощался с Сюзанной и поскакал нагонять свою часть. Через несколько минут он отдал приказ, и два солдата на лошадях повернули в сторону фургона. Подъехав поближе, один из них отрапортовал:
— Мадам, мы будем сопровождать вас.
Сюзанна посмотрела на раненого бандита.
— А что делать с этим?
— Оставим его здесь. Авось его дружки придут за ним. Мы не можем тратить время на грабителей и дезертиров.
Он обратился к Райсу:
— Сэр, я думаю, можно трогать.
Райс поднял глаза на Сюзанну:
— Кузина, — насмешливо проговорил он, — едем?
Она не только превосходно обращалась с оружием, но и виртуозно лгала.
Женщина кивком дала согласие. Райс натянул вожжи, фургон, подпрыгивая, покатился вперед в сопровождении двух кавалеристов. Райс повернулся к Сюзанне и смерил ее долгим оценивающим взглядом. Он знал ее мягкость и милосердие, он знал ее решительность и твердость, только что он убедился в том, что Сюзанна может быть безжалостной и жестокой.
Она убрала винтовку обратно под скамью и улыбнулась ему слегка смущенно, как будто сомневалась, одобрит ли он ее поступок.
— Я не буду обузой для вас. Я буду помогать защищаться.
— Вы могли бы дать винтовку мне.
— Я не знала, умеете ли вы обращаться с оружием.
Он усмехнулся.
— Правда ли это, миссис Фэллон? А может быть, вы не хотели, чтобы я знал о существовании оружия? — в голосе его не было обиды, только легкое подтрунивание.
Сюзанна поняла, что ее объяснение было нелепым. В конце концов, он воевал и, конечно, умел держать в руках оружие. Она подозревала, что майор владел им превосходно. Сюзанна судорожно придумывала очередную отговорку, но в глубине души понимала, что будет снова легко разоблачена. Она понимала также, что этот разговор нельзя не закончить. Поэтому, напустив на себя простоватый вид, она одарила его наивным взглядом и половиной объяснения:
— Я выросла в Техасе. У нас много бандитов.
— Я тоже с ними сталкивался, — услышала она в ответ.
— А не могли бы вы поведать мне о них и о многом другом? — это было сказано как нельзя более кстати, и Райс в очередной раз убедился, что не следует недооценивать миссис Сюзанну Фэллон.
Он кивнул головой, соглашаясь.
— Кто же вы, майор?
— Реддинг. В самом деле существует майор Реддинг.
— Кто же существует еще?
— Сейчас уже не имеет смысла интересоваться этим, миссис Фэллон.
— И вы не собираетесь рассказывать мне обо всем, не так ли?
Райс повернулся к ней лицом. На нее смотрели такие темные и глубокие глаза, что Сюзанна засомневалась, существует ли на свете живая душа, способная проникнуть в тайну этих глаз. Иногда в глазах этого странного человека появлялся кровожадный блеск, и он становился похож на ястреба, выслеживающего добычу. Эти глаза ни разу еще не выдали своих секретов.
Сюзанну охватила нервная дрожь, но она знала, что это в большей степени трепет ожидания, чем страха, хотя взгляда Реддинга было достаточно, чтобы любой здравомыслящий человек стал относиться к нему с опаской.
— Могу сказать только, что обычно я держу свое слово и не нарушаю условий договора.
— Обычно?
— Я не верю в абсолютные понятия, миссис Фэллон, и не знаю ничего абсолютного. Кроме смерти, может быть.
— И вы никогда не изменяете своему выбору относительных величин?
Вместо ответа он сложил губы в гримасе, которая могла означать все что угодно. Это начинало злить Сюзанну.
— Мы совершенно свободны, — наконец процедил он. — Запомните, никаких абсолютных понятий.
Сюзанна ощутила следующую волну дрожи, на этот раз — ледяную, струящуюся по позвоночнику, и… жар, спирально восходящий из сакрального места вверх по животу. Жар и лед. Два проявления одного и того же. Две стороны монеты.
Женщина поймала на себе тяжелый пристальный взгляд.
— Я лучше посмотрю, как там Вес.
Он изогнул бровь, глаза его сверкнули. Сюзанна уже поняла, что потерпела поражение.
Чего она добилась, расспрашивая его? Боже милосердный! Никто никогда не волновал ее, как он. Сюзанна чувствовала себя нелепой, глупенькой, влюбленной девочкой. Нет, поправила она сама себя, не девочкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48