OCR Magicromance
Аннотация
Роман современной американской писательницы, впервые издающийся на русском языке, рассказывает о судьбе молодей американской девушки, которой предсказали близкую смерть. Героиня проходит через различные испытания и находит свое счастье…
Ребекка Пейсли
Полночь и магнолии
ПРОЛОГ
Поссом Холлоу, Северная Каролина
— Так значит, я могу умереть?! — воскликнула Пичи Макги, изумленно глядя на доктора. Она села, оставаясь в своей кровати, где доктор только что ее осмотрел. Золотисто-рыжие локоны рассыпались ей на плечи.
— Я не хочу умирать, мне же всего двадцать лет!
Доктор сложил свой стетоскоп, бросил его в медицинскую сумку и взглянул в светло-зеленые глаза девушки.
— По-моему, сомнений нет, мисс Макги. Это — «типинозис».
— Типини-что? Я никогда об этой болезни не слышала!
— Многие не слышали. Это очень опасная редкостная болезнь. Есть врачи, которые никогда в своей практике ее не встречали.
Тяжело вздохнув, Пичи принялась теребить пальцами свои локоны, стараясь сосредоточиться.
— Но я собираюсь выйти замуж за богатого черноволосого мужчину, чье имя начинается на букву «С».
— Выйти замуж? — переспросил доктор. Ее руки задрожали от волнения, и она сильно их сжала.
— Я не должна умереть, слышите? Я неделю назад проглотила комара!
Доктор Грили нахмурился:
— Ты съела комара?
— Да! Но он сам залетел мне прямо в рот. Это верная примета. Она означает, что я скоро, очень скоро выйду замуж. А камень, за который я, закрыв глаза, схватилась, был черным, поэтому цвет волос моего избранника должен быть черным. А ночью я увидела во сне, что поймала лошадь. Всем известно, это значит, что мой муж будет очень, очень богатым, богаче чем сам король. Проснувшись утром, я положила на перила улитку, и ее след выписал букву «С»…
— Первая буква имени твоего мужа «С», — закончил за нее доктор Грили. — Мисс Макги, неужели вы, действительно, верите в эти приметы?
— Они не лгут! — воскликнула Пичи. — Приметы всегда правильны. Вот доктора могут ошибаться… Возможно, вы не правы, и я совсем не больна!
Доктор Грили подвинул стул к кровати и сел. Потом оглядел комнату и удивился, увидев маленькую серую белочку, которая схватила что-то из горшка на плите. С оттопыренными щечками белка спрыгнула с плиты, стремглав вскочила на колени к Пиги и начала жевать.
— Вы слышали, что я спросила, доктор Грили? — осведомилась Пичи, пристально посмотрев на него.
Наблюдая с любопытством, как Пичи почесывает ушко белки, доктор Грили понял, что маленькое животное было любимцем девушки.
Наконец, оторвав взгляд от белки, он начал отвечать на вопрос пациентки.
— Мне бы хотелось, чтобы я ошибся, мисс Макги, но боюсь, что это так.
— Но…
— Твои родители еще живы? Эта болезнь наследственная.
Слова доктора окончательно поразили ее.
— Нет, оба умерли. — Ее нижняя губа задрожала, взгляд упал на видные из окна магнолии, которые немного колыхались от легкого ветерка. Их много лет назад посадил отец.
— Уже десять лет, как мы похоронили маму. Ее звали Тилли. Она умерла, рожая мою сестру Лулу, и их последний вздох был одновременным. Обе умерли сразу. А папочка… Папочка нашел успокоение три месяца назад.
На нее нахлынули воспоминания об отце и чувство рока, преследовавшего их семью.
— Папочка — прошептала она, — он, кажется, начинал испытывать приступы этой болезни, незадолго до смерти. Я давала ему «корень жизни», но он не помог ему.
Доктор Грили погладил ее руку.
— Да, это был «типинозис», моя дорогая! Я в этом уверен! Расскажи, он испытывал сильные боли в ногах? Были у него провалы в памяти?
— Я…
— А жаловался ли он на дрожание в мускулах, подергивались ли у него глаза? Изменялось внезапно настроение? Страдал ли бессонницей или наоборот, слишком много спал?
— Нет, он никогда ни о чем таком не говорил.
Доктор Грили задумчиво потрогал свою небольшую седую бороду.
— Ну, тогда твой отец был мужественным человеком и терпел свои страдания молча, чтобы вас не беспокоить.
Пичи опять стала раздумывать, можно ли доверять доктору. Он был похож на всех других знахарей, путешествовавших из одного маленького городка в другой, предлагая свои услуги.
Ее уже осматривало много таких докторов, но ни один не разобрался, что с ней. Даже, если он прав, все равно он слишком самоуверен. «Я даже в шутку не могу принять этот приговор. За что? Я никого в жизни не обидела. Я жучка маленького и то не задавила. А какие отвратительные есть всякие насекомые, но, клянусь Божьей милостью, даже им я ничего плохого не делала». Тут взгляд Пичи заметил из окошка большую птицу, кружащуюся в небе. Сначала она не придала этому значения, просто смотрела, как та парит недалеко от ее домишка. И, вдруг вздрогнула, узнав грифа-стервятника. Вот его появление было грозным предупреждением о близкой смерти.
Откинув простыню, она выпрыгнула из кровати и, стараясь отчаянно, чтобы не закричать, стала быстро ходить по комнате. Страшное слово «смерть» билось в ее голове, она отгоняла его, но мысль о близкой неминуемой смерти не уходила.
— Этого не может случиться, — говорила она себе. — Умереть? Как это можно? Ведь факт, что она должна выйти замуж! — Сердце у нее защемило. — Эта боль, наверное, начало страшного конца, — пронеслось у нее в голове. На глазах навернулись слезы.
Она повернулась к доктору Грили и сказала:
— Вы не сказали, как долго мне осталось жить, прежде чем прозвенит последний звонок?
Доктор взял сумку и встал.
— Трудно сказать точно. Надо понаблюдать за симптомами. Возможно, сначала ты будешь чувствовать себя неплохо, но болезнь неизбежно прогрессирует и тебе будет становиться все хуже и хуже…
Доктор пошел через комнату, но остановился у порога, увидев висящее над дверью распятие.
— Возможно, Господь Бог смилуется над тобой и дарует мир и покой на всю оставшуюся тебе жизнь, моя дорогая, — произнес он.
— Я все же надеюсь, что не умру, — прошептала Пичи.
— Каждый когда-то умирает. От этого никуда не деться, — с усмешкой произнес доктор Грили, открыл дверь и на прощанье произнес:
— Постарайтесь отдохнуть, мисс Макги.
— Я скоро буду отдыхать целую вечность, — возразила Пичи.
За доктором со стуком захлопнулась дверь. Слезинка скользнула по щеке. Она села на маленький табурет и, подняв руки вверх, застонала:
— Господи, как я хочу жить, хочу быть богатой! Я бы хотела прожить свою жизнь, как они, развлекаясь, есть на больших приемах изысканные яства, икру, пить французский ликер, который они называют шампанским! Я хотела бы отрастить красивые длинные ногти и не обламывать их стиркой, я хотела бы спать в кровати под шелковым балдахином с одним из них, и чтобы мне приносили чай в постель. И… и хотела бы носить много драгоценностей как принцесса, — произнесла она на одном дыхании.
Она чувствовала как слезы наполняют ее глаза и текут по щекам. Ее захлестнул шквал эмоций. Она горевала, как никогда в жизни — ведь ее приговорили к смерти, а она еще и не жила. Ее нервы не выдержали, и слезы превратились в рыдания. Она так рыдала, что все тело содрогалось.
Она не представляла себе, как долго находилась в таком состоянии, пока не обратила внимание, что вся маленькая комната залита лучами заходящего солнца. Встав, она нетвердой походкой добрела до двери, бросив взгляд на распятие.
На крыльце валялась развернутая газета. Ее белка прыгала вокруг и прятала орешек в расщелину. Она села на крыльцо и стала гладить пушистую шерстку, и опять нахлынули все ее мечты о будущем.
— Я хотела бы жить в большом-пребольшом доме, ездить верхом на чистокровной лошади и в экипаже Селоу Водсворт Макги, — сказала она своей белке. — Я мечтаю о том, что могут позволить себе только короли.
Она опять загрустила, уткнула лицо в ладони и хлынул новый поток слез. Когда она успокоилась и иссякли силы, уже наступила ночь. Дрожащими руками она зажгла стоявшую на веранде маленькую лампу. Надо было что-то делать: принести дров, набрать свежей воды, помыть тарелки, которые остались после обеда, убрать, приготовить ужин. Но делать ничего не хотелось.
— Какой вокруг большой мир, посмотри. Селоу Водсворт Макги, — сказала она белке.
Ее взгляд окинул звездный горизонт, который мерцал над темными горными вершинами.
— И у меня уже не будет времени увидеть это и насладиться всем этим.
Она посмотрела на белку и подняла газету, валявшуюся рядом. Отсутствующим взором она бегло просмотрела статьи о том великом, большом мире, о котором только что раздумывала.
— Сардиния, — прочитала она вслух, чуть задохнувшись от волнения, — объявила войну Австрии. Железная дорога соединила Цюрих и Бадет. Принц Сенека выбирает себе невесту. Мятеж в Риме. — Она вздохнула. Мир будет существовать без нее, думала она печально. Все будет…
Ее лоб нахмурился. Она быстро посмотрела в газету и еще раз пробежала глазами заметку о процветающем островном королевстве Авентина.
— Король, — прошептала она. — Принц. Неве-ста. — Теперь она уже не бегло просмотрела, а стала медленно вчитываться в место, где описывался наследный принц Сенека.
«Один из богатейших холостяков во всей Европе. Тридцать два года. Голубоглазый. Брюнет. Высокий…» — Ее глаза расширились, сердце заколотилось.
— Сенека, — прошептала она, — богатейший, черноволосый…
Смысл того, что она прочитала, слишком ошеломил ее. Но уже в следующее мгновение, ее осенило и, воскресив в памяти только что прочитанное, она еще раз повторила:
— Король, или наследный принц, — ее распирало от нахлынувшей вновь надежды. Газета упала на землю.
«Принц, у которого черные волосы, чье имя начинается с буквы „С“, богатый принц, который ищет себе невесту… И я, которая нашла это сообщение сейчас, когда нуждалась в нем больше всего. Предзнаменование. Предзнаменование!» — Она стояла, дрожащая от волненияг опираясь на почтовый ящик.
— Правда все, что говорит Библия, Сэлоу Водсворт Макги, — прошептала она. — Когда бог закрывает одну дверь, он всегда открывает другую. Бог намеревается закрыть мою дверь, но прежде он позволит мне быстро заглянуть в другую. Разве это не чудо? Он приоткрывает самую великолепную дверь. Дверь во дворец!
Она снова посмотрела на мерцающий звездами горизонт.
Дворец Авентины!
Глава 1
Холодный северный ветер обжигал ее щеки и развевал ее волосы. Пичи вылезла из маленькой шлюпки и попрощалась с шотландским моряком, доставившим ее к берегу. Пенящиеся волны касались ее ботинок. Она сделала несколько шагов и бросила сумку с вещами на белый песок. Она дрожала, но не от холода, а от глубокого возбуждения. Прикрыв рот руками, она закричала так громко, что вибрация голоса передалась ладоням.
«Здесь Авентина! Как раз перед моими глазами, везде, вокруг меня». И хотя уже была ночь, яркий лунный свет заливал окрестности, давая ей возможность увидеть тропинку, вдоль которой вытянулись деревья.
Ее белка поскакала туда, и она последовала за ней. Привыкнув к качке на корабле, она не сразу обрела равновесие, и, зашатавшись, упала в мягкий песок. Он сверкал под лунным светом.
— О, Боже! Селоу Водсворт Макги, — прошептала она, — песок Авентины сверкает как бриллианты.
Лесная тропинка скоро вывела ее на просторные луга.
Трава лугов под лунным светом казалась зеленым бархатом, усыпанным мерцающими жемчужинами росы. На лугах лежали стада овец. Пичи весело рассмеялась и быстро побежала мимо них, остановившись лишь, когда луна зашла за облака. Теперь Пичи пришлось довольно долго идти осторожно. Но вот, внезапно, луна вновь осветила ландшафт, и Пичи остановилась. Она увидела, что было впереди. Среди зеленых холмов уютно расположился дворец. Перед ним протекала, ослепительно блистая, река.
Дворец был великолепным, роскошным. Она онемела от удивления и восторга. В волшебном лунном свете серый камень дворца казался сияющим серебром.
— Боже всемогущий, — прошептала Пичи. — Бриллиантовый песок жемчужины в бархате травы и дворец, выстроенный из серебра. Не сеяно — растет!
Волнение, надежда и предчувствие счастья переполняли ее. Она пошла вперед ко дворцу. «Ее принц, — думала она блаженно, — ждет ее там».
— Завтра я буду разговаривать с ее отцом, — сказал король Зейн, повернувшись к сыну от высоких окон, задрапированных в бархатные занавеси. — Я не вижу никаких причин, по которым тебе нельзя обручиться. Кроме того, ты — наследник престола.
Сенека скрыл свою ярость. После многолетней практики он научился хорошо скрывать свои эмоции. Постучав пальцами по обитому голубым атласом креслу, он медленно оглядел комнату, а затем подошел к стоявшему с невозмутимым выражением лица лакею.
Лакей в красивой, элегантной ливрее, поднес ему рюмку бренди.
— Каллиста Ингер — чудесная девушка, — прокомментировал король Зейн, также беря бренди у слуги. — Правда, — продолжал король, — она молода, здорова. Она способна родить тебе много детей, один из которых станет прямым наследником, — говорил король дальше.
Сенека выпил свой бренди одним глотком.
— Давай поднимем тост за Каллисту Ингер, — предложил Сенека, ожидая, пока слуга не наполнит снова его бокал.
— За королевскую самку, которая будет высиживать птенцов. За королевскую несушку, — добавил он уже про себя.
Король задумчиво посмотрел на своего сына.
— Этот брак — моя воля. Эта партия достойна тебя…
Сенека мгновенно опустошил свой бокал. Бренди разлился по телу. Это было все, чем он мог помочь себе, чтобы сохранить невозмутимость на лице. В безмолвной ярости он наблюдал за отцом, который стал переходить большую гостиную. Годы — ему было уже семьдесят восемь лет — говорили за себя. Его подагра стала хуже, и это особенно сказалось на походке. Хотя трость и помогала, самолюбие не разрешало ему пользоваться ею. И боль, которую он постоянно испытывал, ожесточала его. Годы, боль страдания и тщеславие превратили отца в тирана. Он безжалостен не только со слугами, но и со своим собственным сыном.
Уже всем в окружении было очевидно, что ему не под силу носить корону.
— Моя свадьба с твоей матерью также была по расчету. — Сенека увидел, как отец остановился у прекрасно сделанного портрета королевы Аррии.
— Я отдаю себе отчет в этом, отец, — ответил Сенека.
Король наклонился, чтобы растереть свои больные колени.
— Действительно, Каллиста напоминает мне твою мать. Всмотрись, и ты увидишь сходство. В твоей матери я никогда не видел никаких недостатков, и Каллиста тоже образец совершенства, — закончил король.
Но Сенека не почувствовал ничего, кроме гнетущей пустоты.
— Человек должен стремиться к абсолютному совершенству, Сенека, — закончил король. — Ты еще поблагодаришь меня за помощь в организации твоей помолвки с такой женщиной. Если бы я не нашел ее тебе, то ты, без сомнения, еще лет десять потратишь, чтобы найти свою избранницу.
Сенека старался по-прежнему казаться невозмутимым, хотя понял, что у него нет шанса повлиять на решение отца. Он понял, как в детстве, что возражения бесполезны.
— Я не вижу причин продолжать эту дискуссию, отец. Очевидно, ты все решил.
— Да, это действительно так.
— Очень хорошо, — сказал Сенека, поставил свой бокал на мраморную крышку столика и встал с кресла.
— Ну что, пока?
— Ты можешь идти, — ответил король. Сенека направился к зеркальной двери и хотя ему хотелось поскорее выбежать из зала, он постарался пересечь зал величественным шагом. Дворцовые часы пробили полночь, когда король окликнул его.
— Сенека?.. — Сенека разозлился на себя за то, что он еще не успел исчезнуть. Он повернулся, увидел лицемерную улыбку отца и стал гадать, что он еще замыслил.
— Ты не хочешь жениться на Каллисте. Я прав? — спросил король. У Сенеки появился проблеск надежды. Неужели отец изменит свое решение? Но тут улыбка короля стала еще ехидней.
— Я не хочу, чтобы ты мог обвинить меня, что я не дал тебе шанса самому выбрать себе жену, Сенека. Но время поджимает. Я разговариваю с отцом Каллисты завтра в девять утра. Итак, мой сынок, я даю тебе как раз девять часов, чтобы найти себе невесту по вкусу. Если найдешь свою невесту до утра, я одобрю твой выбор…
В глазах отца стояла язвительная усмешка. Сенека спокойно склонил голову.
— Да, никогда не скажешь, что король Авентины не великодушный человек. Спасибо, отец. — Внутри он дрожал от ярости.
— Разрешите мне быть первым, кто поздравит вас с бракосочетанием, Ваше Королевское Величество. — На этот раз Сенека увидел откровенно злобную ухмылку на самодовольном лице Тиблока, который пользовался благосклонностью короля. Но Сенека ненавидел этого человека с тех пор, как Тиблок двадцать один год назад появился во дворце. Тиблок был ревностный слуга и командовал всеми обитателями замка.
Сенека страстно ждал дня, когда он сможет освободиться от власти этого человека. Но этот день наступит только, когда он сядет на трон и выгонит его из дворца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37