– Нет-нет, никто меня не обижал. Ничего не случилось.
– Что, совсем ничего? – спросил Морган.
– Да, совсем, – со вздохом ответила Блу.
– Герцог отказался от тебя? Я убью этого мерзавца! – заорал Бо Билли. Отшвырнув кружку, он поднялся на ноги.
Блу в досаде махнула рукой.
– Просто мы еще не закончили. Дело в том, что… – Она снова вздохнула и рассказала, что произошло.
– И зачем ты это сделала? – Снова сев на скамью, Бо Билли с удивлением посмотрел на дочь. Моутон же заложил руки за спину и уставился в потолок; его глаза подозрительно блестели.
– Я просто пыталась ему помочь, – объяснила Блу. Мужчины переглянулись и опустили головы; они старались не смотреть на девушку. – Да прекратите же смеяться, черт вас возьми! Я пытаюсь понять, как исправить дело!
– Ты нас спрашиваешь, как распалить мужчину? – Бо Билли взглянул на Моутона и тут же отвел глаза.
Блу тихо выругалась.
– Дело в том, что Изабелла сейчас занята. Так что скажите мне, как правильно себя вести. Он меня ждет.
Бо Билли осклабился и подмигнул дочери:
– Тебе лучше спросить об этом Моутона. Этот пройдоха знает великое множество всяких женских штучек.
Моутон поднял вверх руки и отрицательно покачал головой. Потом втянул щеки и снова принялся созерцать потолок. Блу пристально посмотрела на отца.
– Ты ведь знаешь о женщинах больше, чем любой мужчина от Картахены до Санто-Доминго, разве не так?
Морган пожал плечами.
– Я не женщина, чтобы болтать о таких вещах.
– Но мне нужна твоя помощь!
– Мужчины не обсуждают такие вопросы.
– Но мне больше не с кем об этом поговорить, а Герцог ждет.
– Проклятие! – Бо Билли ударил кулаком по столу.
– Объясни мне, как его соблазнить, – упорствовала Блу.
– Что за черт?! – Морган снова взглянул на Моутона. – Лучше ты ей объясни.
Но великан сделал вид, что ничего не слышал; он по-прежнему рассматривал пальмовые листья у себя над головой.
Бо Билли вздохнул и выругался сквозь зубы.
– Папа, так как же?
– Сто чертей ему в глотку!
– Мне нужна твоя помощь, папа. Если ты не поможешь… – Блу закусила губу, и на глазах ее появились слезы.
Бо Билли повернулся к Моутону и заорал:
– Ты слышал?! Ей больше некого спросить! Но ты не должен никому об этом рассказывать, понял? А если сейчас какой-нибудь мерзавец подглядывает в щель, то вырви у него сердце!
Моутон ухмыльнулся и выскользнул из хижины. В следующее мгновение послышался топот, а затем треск сучьев; люди Бо Билли бросились врассыпную, ломая кустарник.
– Спасибо, папа, – сказала Блу.
Морган молчал. Взяв со стола кружку, он сделал несколько глотков и вытер рукавом губы. Потом в задумчивости поскреб ногтем золотой диск у себя на груди.
– Папа, почему ты молчишь? Скажи, как же мне соблазнить его?
– Не надо хватать его, как схватила ты.
– Это я уже поняла. А что же мне сделать?
Бо Билли горестно вздохнул, потом наклонился к дочери и шепотом проговорил:
– Для начала посмотри на него понежнее.
– Понежнее? Это как? Вот так? – Блу уставилась на отца.
– Ты что, так и смотрела на Герцога? – удивился Бо Билли. – Нет-нет, так не пойдет. Не надо смотреть на мужчину так, будто собираешься всадить в него нож!
Блу стиснула зубы.
– А теперь лучше?
Бо Билли покачал головой:
– Нет же, черт возьми! Ты хочешь его прикончить или лечь с ним в постель? Понежнее – это значит ласково, мягко. Как чайка машет крыльями. Как умеет только женщина. Понятно?
– Нет. – Блу тяжко вздохнула. – Покажи, как именно.
Морган выругался и хватил кулаком по столу.
– Показать? Я не могу тебе показать! И ни один мужчина не сможет. Это как раз и есть одна из великих женских тайн.
– Папа, ну пожалуйста. Иначе я не смогу понять, о чем речь. Нежно и ласково, как чайка? Да что же это значит? – Блу пожала плечами. Я совершенно ничего не понимаю. – Может, надо вот так на него посмотреть? – Блу изо всех сил старалась быть «нежной и ласковой, как чайка».
Бо Билли в отчаянии схватился за голову.
– Господи, девочка, да ты своим взглядом прожжешь мне дырку в черепе! Так это не делается.
– Так покажи, как это делается. Я же сказала тебе, что ничего не поняла!
Морган пристально взглянул на дочь. Его грудь тяжело вздымалась, а лицо налилось кровью и приобрело оттенок темной сливы.
– Хоть ты и плоть от плоти моей, но я убью тебя собственными руками, если ты проболтаешься и хоть одна живая душа узнает об этом. – Он с подозрением осмотрел все стены хижины, потом вновь заговорил: – Господь в мудрости своей не дал мне сына, и мне суждено было иметь дочь. – Золотой диск на груди у Моргана закачался, как обломок кораблекрушения на гребне штормовой волны. – Твоя мать никогда не ввалилась бы сюда, топоча, точно мул. И она не стала бы приставать ко мне с глупыми вопросами.
Блу нахмурилась.
– Точно мул? Я так хожу?
– Тебе надо научиться ходить красиво и грациозно. Соблазнительно покачивая бедрами. Только не так, как ты пытаешься сейчас изобразить. Ты должна движениями своей задницы дать понять, что заинтересована.
– Задницей? – Блу вытянула шею, пытаясь рассмотреть себя сзади.
Бо Билли кивнул.
– Изабелла покажет тебе, как это делается. Но главное – надо смотреть на мужчину ласково.
– Я и смотрела на него ласково.
– Ты смотрела на него, как крысолов на мышь. – Морган сокрушенно покачал головой. – Вот как это делается. – Подняв могучую руку, он чуть расслабил кисть и помахал ею, затем кокетливым жестом подпер ладонью подбородок. Склонив к плечу косматую голову, Бо Билли устремил на дочь мечтательный взгляд, а потом медленно опустил и поднял ресницы.
Блу замерла, ошеломленная этим небольшим представлением. Она никогда прежде не замечала, какие красивые глаза у ее отца. Она представила себе Бо Билли с аккуратно подстриженными волосами и бородой, и у нее захватило дух от изумления. Теперь Блу поняла, почему все женщины на острове всегда провожали Моргана восхищенными взглядами.
Бо Билли было явно не по себе.
– Ты все запомнила, девочка? Я второй раз показывать не стану.
Блу не сказала бы, что взгляд отца показался ей нежным, да он, наверное, и не мог быть таким, но жест был исполнен скрытого значения, и в нем таилась какая-то притягательность. Пытаясь подражать Бо Билли, Блу изящным движением склонила голову к плечу и быстро-быстро заморгала, стараясь, чтобы ее длинные ресницы трепетали, как крылья чайки в полете.
– Точная копия твоей матери! – воскликнул Бо Билли, но в эту минуту Блу было совсем не до леди Кэтрин Паджет.
– Отлично, – кивнула она. – Теперь, когда мы разобрались с нежностью, покажи мне, как разговаривать при помощи задницы.
Морган хлопнул ладонью по столу.
– А уж тут, девочка, я вынужден вложить свою шпагу в ножны. Тебе придется самой осваивать это искусство.
– Ты хочешь, чтобы я всю свою проклятую жизнь так и оставалась девственницей?
Бо Билли пожал плечами – было заметно, что вопрос застал его врасплох.
– Если ты останешься девственницей, то так тому и быть. Я не стану становиться из-за этого на дыбы и впадать в ярость – даже ради моей единственной дочери! По правде говоря, я еще не решил, как будет лучше.
– Наверное, я уже узнала достаточно, – с сомнением в голосе проговорила Блу. – Вот только когда же он теперь оправится?
– Довольно быстро. Но больше не хватай его так, ясно?
Блу молча кивнула и, наклонившись, поцеловала отца в щеку. Затем подобрала свои юбки и танцующей походкой направилась к выходу. Теперь, когда она узнала кое-что о нежных взглядах и об искусстве разговаривать при помощи кормы, дело представлялось ей вовсе не безнадежным. Конечно, придется повозиться, но ничего сложного здесь нет. Все еще можно поправить. Они начнут с того самого места, на котором остановились, и Герцог сделает ее женщиной, как и обещал.
Но когда Блу вернулась в хижину, там было темно и пусто. Прекрасный турецкий ковер, тонкий фарфор и роскошная кровать исчезли. Блу немного постояла, прислушиваясь к ночным звукам. Из кустов доносились любовные песни лягушек. Герцог ушел, даже не попрощавшись.
На глаза девушки навернулись слезы. Ее щеки вспыхнули от гнева и унижения. Томас не стал ее дожидаться. Он бросил ее. Резко развернувшись, Блу подхватила ненавистные юбки и побежала к своей хижине, пока никто не заметил ее позорного отступления.
Бо Билли бросил взгляд поверх кружки с ромом, и его брови поползли вверх – в хижину вошел Герцог. Поскольку Блу явно не успела еще добраться до хижины гостя, Морган понял, что у нее ничего не вышло, и эта мысль неожиданно доставила ему облегчение. Он прекрасно знал, что Кэтрин не одобрила бы того, что должно было случиться нынешней ночью. Но что же теперь делать, как поступить? Может, все-таки следовало наказать Герцога за то, что он так оскорбительно пренебрег дочерью самого Моргана?
При появлении гостя люди Бо Билли повскакивали со своих мест и выскочили из хижины. Герцог же подошел к столу и уселся на скамью напротив хозяина острова. Перед тем как заговорить, он осушил кружку крепкого пива. Поставив кружку на стол, взглянул на Моргана и заявил:
– Я не тронул вашу дочь.
– Я знаю, – кивнул Бо Билли. – Похоже, она чуть не оторвала тебе кое-что.
– Так она призналась?..
Морган снова кивнул.
– В этих делах Блу ничего не смыслит. Она хотела как лучше.
Герцог невольно улыбнулся, и Бо Билли ухмыльнулся в ответ – этот парень ему нравился. Более того, он заслуживал уважения. Ведь многие на его месте предпочли бы побыстрее поднять паруса и покинуть остров.
Какое-то время оба хранили молчание. Наконец Бо Билли хлопнул Герцога по спине и сказал:
– У меня к тебе дело, приятель.
– Боюсь, оно меня не заинтересует, Билли. Отсюда я направляюсь в Англию.
– Так мне и говорили, – подтвердил Морган. – И я хочу, чтобы ты взял с собой мою дочь.
Томас решительно покачал головой:
– Нет. При всем моем к вам уважении я вынужден отказаться.
– Я не могу доверить ее никому другому. Только тебе.
– Не хочу обидеть вас, Билли, но ваша дочь – настоящая дикарка. Я не желаю видеть ее на своем корабле, и это мое последнее слово.
– С ней отправятся трое моих людей, – продолжал Морган. – Так что можешь не беспокоиться. Ты высадишь ее в лондонской гавани, а дальше она справится сама.
– Нет. – Герцог вновь покачал головой.
– Я хорошо заплачу тебе.
– Предложите мне хоть все сокровища короны – я все равно не изменю своего решения.
– Похоже, ты не уловил сути, парень. Или ты доставишь мою дочь в Лондон, или я спалю твое судно и отправлю твои потроха на корм рыбам. Так что ты выбираешь?
Томас пристально посмотрел на Моргана.
– Не думаю, что мои люди будут спокойно смотреть и ждать, когда вы спалите мой корабль.
– Пойми, парень, у меня гораздо больше людей. Сила на моей стороне.
Томас пожал плечами.
– Наверное, вы правы. Но почему вы так уверены, что я не выброшу ее за борт, как только Морганз-Маунд скроется из виду?
– Ты человек чести. – Бо Билли усмехнулся. – Может, тебе и захочется выбросить ее за борт, но ты этого не сделаешь.
– Проклятие! – Герцог сокрушенно покачал головой. – А почему так важно, чтобы она отправилась прямо сейчас, на моем корабле?
– Твое дело – доставить ее в Англию, вот и все. Но если Блу захочет, то сама объяснит, что собирается там делать.
В ответ Герцог разразился потоком ругательств. Бо Билли ухмыльнулся и добавил:
– Вот уж не думал, что ты побоишься взять на борт мою Малышку.
– Малышку? – Герцог поморщился. – А в Англии ведь и по сей день обещают неплохую награду за вашу голову, не так ли? – спросил он неожиданно.
Бо Билли кивнул и громко расхохотался.
– Да разве только в Англии, парень? Есть немало мест, где за мою голову очень неплохо заплатят.
– Не сомневаюсь. Но в Англии к Билли Моргану проявляют особый интерес. Кое-кто недавно повысил плату за вашу поимку. Были названы и другие известные пираты.
– Знаешь, парень, я, кажется, понял, к чему ты клонишь, – сказал Бо Билли, немного поразмыслив. – Ведь именно поэтому ты не хочешь иметь дело с моей дочкой, верно?
– Мне ни к чему выставлять напоказ свои связи. Откровенно говоря, вам тоже незачем оставлять след, который, возможно, приведет к вам охотников. К тому же ваша дочь может оказаться в опасности, если ее опознают.
Бо Билли откинулся на спинку скамьи и глубоко задумался, глядя прямо перед собой. На Морганз-Маунд насчитывалось сотни три жителей. И все они скоро узнают, что Блу отправилась в плавание вместе с Герцогом. А ведь у него, у Моргана, достаточно врагов… Правда, об одном из них он уже позаботился: Моула сейчас обгладывали рыбы. Но к сожалению, от всех врагов так просто не избавишься.
Так что же делать с Блу? Бо Билли знал, что ее не бросят в тюрьму. По английским законам дочь не могла отвечать за преступления, совершенные отцом. Да и стоило ли оставлять дочь при себе? Какое будущее ждало ее здесь, на острове? Если она останется здесь, то так никогда и не встретится со своей матерью и не узнает о том, что где-то существует совсем другая жизнь.
– Моя дочь отправится в Англию, – решительно заявил Морган.
– Это довольно рискованно. Ее могут схватить, чтобы использовать против вас.
Бо Билли кивнул:
– Да, знаю. Что ж, тогда меня вздернут. Но ты видел уже наш остров, Герцог, и знаешь, какая тут жизнь. Если бы у тебя была дочь, ты бы оставил ее здесь? Ты бы луну с неба достал, лишь бы дать ей что-нибудь получше.
– Но я не могу…
– Нет, парень, можешь.
Мужчины посмотрели друг другу в глаза, и оба рассмеялись.
– Тебя непременно повесят, и правильно сделают, – сказал Герцог, поднимаясь.
– Все может случиться, парень. – Морган снова рассмеялся. – Отчалишь послезавтра утром. С тугим кошельком, с провизией и с моей дочкой.
Мужчины обменялись рукопожатиями, и Герцог вышел из хижины. Ночь была теплой и чарующе тихой. Казалось, она была создана для того, чтобы шептать слова любви, переплетаясь телами. Направляясь к своему кораблю, Томас думал об этой странной девушке, думал о Блу. Теперь, когда после происшествия в хижине прошло достаточно времени, он мог непредвзято взглянуть на события сегодняшнего вечера. Господи, ну и приключение… Его друзья в клубе надорвали бы животы от смеха.
Добравшись до своей каюты, Томас снял камзол, усевшись в кресло, закинул ноги на стол. Закурив тонкую карибскую сигару, он выдохнул дым в открытое окно и ненадолго задумался. Да, решено, он непременно доставит Блу в Англию. И вовсе не потому, что его испугали угрозы Бо Билли, а потому, что Морган прав: здесь у Блу нет будущего. Но какое ему до нее дело? Томас не мог ответить на этот вопрос, но что-то в ней его глубоко тронуло. К тому же теперь его очень забавляло недоразумение с «ужином».
Томас рассмеялся и, выпустив клубы ароматного дыма, покачал головой. Да поможет ей Бог. Но что она будет делать в Лондоне? Что ее там ждет? Тут ему вспомнилась рана на плече Блу, вспомнился огонь в ее темных глазах, и он решил, что такая девушка сумеет преодолеть любые трудности. Пожалуй, даже следовало пожалеть тех, с кем столкнет ее судьба в Англии.
Блу не хотелось встречаться с Герцогом, с этим гнусным предателем, и она, чтобы не рисковать, поднялась на рассвете и отправилась вместе с ныряльщиками обследовать затонувшее недавно судно. Вообще-то избегать столкновений не в ее характере, но этот случай можно было считать особым. Ее отвергли, и это было ужасно, унизительно.
Если бы на месте Герцога оказался другой человек, истинный джентльмен, а не такой негодяй, он позволил бы ей исправить ошибку. Всего лишь одна маленькая оплошность, и он тут же брезгливо отстранился. Что ж, сам виноват. Такой шанс дается только раз в жизни, а он его упустил. Она должна быть необыкновенно хороша в постели, она это чувствует.
Блу перевела взгляд на длинную лодку, приближавшуюся к остову затонувшего корабля. На носу лодки сидел Месье; его редкие волосы выбивались из-под парика и раззевались на ветру, словно перья какой-то диковинной птицы. Держался он, как всегда, с необыкновенным достоинством, но на сей раз в его позе чувствовалась напряженность, поскольку Месье ужасно боялся воды.
Вскоре лодка причалила к борту затонувшего судна. Знаменитый парик Месье показался над поручнями в тот момент, когда ныряльщики, абсолютно голые, спрыгнули в воду. Маленький француз, осторожно продвигаясь по палубе, приблизился к девушке.
– Эта развалина – не место для леди! – Он в возмущении фыркнул, всем своим видом выражая крайнее неодобрение.
– Я и раньше видела голых мужчин, – заявила Блу. Но только не сегодня ночью, к ее бесконечному сожалению.
Месье достал из кармана отделанный кружевом платок, неспешно развернул его и расстелил на досках. Затем, усевшись на платок, проговорил:
– Впредь тебе лучше воздерживаться от упоминаний о голых мужчинах. Леди никогда не позволит себе заговорить о наготе. А если ей так уж необходимо упомянуть о подобных вещах, то она сделает это как можно деликатнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41