Советую вам держаться от нее подальше.
– Потому что она рыгнула за столом? Глупости. Она необычайно естественна и оригинальна. Не боится бросить вызов общественному вкусу. Конечно, она еще заставит леди Паджет поволноваться, но эта девушка – живительный глоток воздуха в затхлой лондонской атмосфере. Такого здесь не было долгие годы. Она ослепительно красива, очаровательна, восхитительна…
Томас досадливо отмахнулся от восторженных похвал лорда Уайтсолла в адрес Блу. Проклятие! К дьяволу эту девицу! Если она хотела отомстить – что ж, ей это отлично удалось. Томаса все еще била дрожь при воспоминании об отказе Блу и ее резких словах. Неутоленное желание терзало его плоть. Никогда в жизни он не встречал лучшей актрисы. Томас был абсолютно уверен в искренности Блу, и его просто потрясло, что ее страсть оказалась наигранной, а чувства фальшивыми.
Позднее Томас сидел в клубе вместе с Уайтсоллом, Баттерси и остальными и слушал, как Уилсон вспоминает вечер, проведенный у леди Паджет. Лорд Уайтсолл без устали расхваливал Блу, разжигая желание своих слушателей познакомиться с этой необыкновенной девушкой. Неожиданно мысли Томаса обратились к Сесил. Эта нежная доверчивая девушка была очень дорога ему, и она отвечала любовью на его привязанность. Томас в отчаянии уронил голову на руки.
Господи, ну почему он не чувствует этого дьявольского влечения к ней, почему одержим Блузетт Морган? Ведь это самая настоящая одержимость. Безумие. Он постоянно думал о Блу и изобретал всевозможные предлоги, чтобы заехать на Гросвенор-сквер.
– Это любовь, – прошептал на ухо Томасу сэр Лорен Баттерси.
– Простите, что? – Томас с удивлением посмотрел на друга.
– Любовь. Бедняга Уайтсолл по уши влюблен, разве не видите? – Баттерси ухмыльнулся и с глубокомысленным видом закатил глаза. – Очень хочется взглянуть на эту очаровательную мисс Морган. Это правда, что она самое прелестное создание, какое только доводилось видеть глазам смертного?
– Да, правда, – отрывисто бросил Томас. Допив виски, он вышел из клуба так стремительно, будто за ним по пятам гнался сам дьявол.
– Меня не волнует, спит она или нет, – заявила тетушка Трембл, ударив тростью об пол. – Разбудите ее и приведите сюда. – Она взмахнула рукой, призывая Сесил выполнить ее просьбу. – Приведи же ее, слышишь? Кэтрин, позови мистера Аппла. Я хочу выпить шампанского. Мы должны отпраздновать нашу победу.
– Ты не заснешь, если выпьешь шампанского в этот час.
– Подумаешь, меня это ни капельки не тревожит. Нужно выпить за наш триумф. Сесил, ну что же ты? Приведи сюда наше сокровище.
Дамы уже переоделись в домашние платья и заплели волосы, и теперь они собрались в комнате леди Кэтрин, чтобы обсудить, как прошел вечер, и отметить удивительный успех. Когда появилась Блузетт, все еще облаченная в изумрудный шелк, они подняли бокалы с шампанским и выпили за ее дебют.
Молча выслушав поздравления, Блу присела на край кровати леди Кэтрин и пробормотала:
– Ох, я была увлечена беседой, и… этот ужасный звук вырвался непроизвольно. – Она коснулась руки тетушки Трембл, бросила быстрый взгляд на Сесил и тут же отвела глаза. – Спасибо вам обеим, что спасли положение. Я едва все не испортила.
– Но ведь все закончилось хорошо, дорогая, – возразила Трембл. Ее выцветшие глаза в свете свечей казались ярко-голубыми. – Жаль, ты не слышала, что тут о тебе говорили. Все в полном восторге. Это несомненный успех. Могу предсказать – а я никогда не ошибаюсь, – что ты будешь главной фигурой предстоящего сезона. Кэтрин, тебя следует поздравить!
– Ох, Блузетт! – воскликнула Сесил. – Ты прелесть, ты покорила всех! Я уверена, лорд Уайтсолл совершенно очарован. А уж о бедном лорде Баттене я вообще не говорю, – добавила она со смехом. – Пока ты была в саду, он только и твердил, что хочет познакомить с тобой племянника леди Баттен.
– Я этого не понимаю, – прошептала леди Кэтрин, пожимая плечами. – Конечно, я очень рада. Теперь, впервые за последние несколько месяцев, я могу наконец вздохнуть с облегчением. Но я совершенно не понимаю, откуда такой успех. – Кэтрин внимательно посмотрела на дочь и добавила: – А вид у тебя не слишком радостный.
– Да, верно. – Блу заставила себя улыбнуться. – Как сказала тетя Трембл, вас следует поздравить.
Кэтрин нахмурилась и вновь пожала плечами.
– Признаюсь, я действительно ничего не понимаю. И я до сих пор никак не могу поверить, что твой промах обернулся победой. Ноя не сержусь на тебя, Блузетт. Сегодняшний вечер и впрямь можно считать триумфом.
Блу молча допила шампанское, затем встала и пожелала всем спокойной ночи.
– Сегодня был тяжелый день, – пробормотала она, направляясь к двери.
Изумленные дамы проводили ее глазами. И ни одна из них не произнесла ни слова.
Глава 16
Леди Баттен, открывшая светский сезон, пригласила Блу на первый осенний бал. Под бдительным оком леди Паджет и леди Баттен Блу держалась безупречно, и ее успех не был омрачен ни нелепым промахом, ни случайно вырвавшимся проклятием. Пресыщенная и скучающая английская аристократия, вечно томящаяся в поисках очередной сенсации, с радостью заключила Блузетт Морган в свои объятия. Все были очарованы ее свежестью и живостью. Сам принц Уэльский поцеловал ей руку, а герцогиня Мальборо увидела в ней родственную душу. Все отметили ее яркую, своеобразную манеру выражаться. Возмутительные и подчас скандальные воззрения мисс Морган тоже не остались незамеченными. Но никто и мысли не допускал, что это ее подлинные убеждения. Все восхищались ловкостью, с которой Блузетт удавалось поддерживать репутацию оригиналки.
Когда сезон был уже в разгаре, многие молодые леди носили прически а-ля Блузетт и время от времени вставляли в свою речь какое-нибудь дерзкое высказывание, подражая самой популярной особе в Лондоне. Разговоры о Блузетт стали неотъемлемой частью светских раутов. Завсегдатаи самых фешенебельных гостиных наперебой рассказывали о том, что сказала или сделала мисс Морган и как она восхитительно эксцентрична.
Успех в свете значительно изменил жизнь Блу. Теперь все ее дни были расписаны и заполнены событиями. Она получала едва ли не больше приглашений, чем леди Паджет. Мгновенно стало известно, что неповторимая мисс Морган благосклонно принимает лишь те приглашения, в которых упоминается леди Сесил, а та не выезжает без леди Кэтрин и леди Трембл. Хозяйки салонов сделали соответствующие выводы, и дамы с Гросвенор-сквер, к своему удовольствию, снискали небывалую популярность. В разгар самого блестящего лондонского сезона последних лет для них были открыты любые двери.
Блу нравилась такая жизнь. В последнее время девушка стала бояться одиночества. Оставаясь одна, Блу начинала думать о Томасе, и ее сердце сжималось от тоски. Избежать встреч с ним было невозможно: герцога Дьюбери и леди Сесил обычно приглашали в одни и те же дома, а Блузетт не выезжала в свет без своей сестры. Но когда Томас появлялся в Гросвенор-Хаусе, Блу всегда находила предлог, чтобы не встречаться с ним. Обычно она прибегала к помощи Месье и поспешно покидала дом, неожиданно «вспомнив» о какой-нибудь срочной покупке.
На этот раз Блу нашла Месье в библиотеке за разбором счетов леди Паджет.
– Я никак не могу обойтись без него, – запротестовала Кэтрин, выглядывая из-за плеча Месье. – Кто бы мог подумать, что на выгребание золы и на щелок уходит столько денег? – Она покачала головой и добавила: – Возьми с собой Моутона.
– Моутон занят, он присматривает за Сесил.
– О Сесил позаботится его светлость.
– Хорошо, – ответила Блу, пожав плечами.
Ей хотелось покинуть дом до появления Томаса. Конечно, после того вечера в саду они встречались множество раз. Но наедине – никогда. По молчаливому соглашению они предпочитали держаться на расстоянии друг от друга и лишь изредка обменивались вежливыми, ничего не значащими фразами.
Блу все еще была погружена в невеселые мысли о Томасе, когда экипаж остановился напротив ее любимого магазина галантерейных товаров на Бонд-стрит. Девушка вышла из кареты и медленно побрела по улице. Моутон неотступно следовал за ней. Когда они дошли до угла, верный страж коснулся руки Блу, привлекая ее внимание. «Кто-то тебя преследует», – показал он знаками.
– Знаю, – кивнула Блу. – Я, уже давно заметила. Вернись и найди его.
Девушка медленно продолжила свой путь, притворяясь, что внимательно разглядывает витрины. Слежка продолжалась уже несколько недель. Поскольку преследователь никогда не приближался к ней, Блу не делала попыток поймать его. Незнакомец казался вполне безобидным и предпочитал держаться на расстоянии. Но почему же он ее преследовал? Блузетт не могла ответить на этот вопрос и поэтому временами ужасно нервничала.
Как-то ей даже пришло в голову, что за слежкой может стоять Томас. Но она почти сразу же отбросила эту мысль. Если бы герцогу захотелось выяснить, чем она занимается и где бывает, ему было бы достаточно спросить об этом Сесил. Потом Блу стала подозревать леди Кэтрин, – но ведь незнакомец наблюдал за ней и тогда, когда она появлялась в городе в сопровождении леди Паджет… Наконец, не находя иного объяснения, Блу решила, что, должно быть, кто-то из ее поклонников захотел раскрыть имя своего соперника и нанял сыщика, чтобы тот ходил за ней по пятам.
Из всех возможных объяснений это казалось наиболее разумным, но и оно вызывало сомнения. Ведь «хвост» появился вскоре после первого званого обеда у леди Кэтрин, данного еще до начала сезона, к этому времени Блу еще не успела обзавестись толпой поклонников. К тому же всем и так было известно, что Блузетт Морган не отдает явного предпочтения ни одному из молодых людей.
Несколько минут спустя Моутон вынырнул из толпы и знаками показал: «Он исчез». Причем было очевидно, что черный великан не на шутку рассержен.
– Значит, он заметил тебя, – в задумчивости проговорила Блу. – Да-да, он тебя узнал.
«Мне это не нравится. – Моутон еще больше помрачнел. – Как давно этот человек преследует тебя?»
– Довольно давно, и я успела убедиться в его безобидности, – ответила Блу.
Моутон окинул взглядом толпу, потом знаками показал: «Не выходи из дома без меня».
– Я сама могу о себе позаботиться, – заявила Блу.
«Не спорь. Я буду сопровождать тебя», – возразил великан.
– Но ты нужен Сесил.
Моутон насупился и отрицательно покачал головой. Блу тяжело вздохнула и вошла в магазин, оставив своего провожатого у входа. Свирепый вид черного великана мог отпугнуть любого, кто захотел бы войти вслед за девушкой.
Стоя за креслом Сесил, Томас смотрел на танцующие пары. Наконец он нашел ту, которую искал. На мгновение их взгляды встретились, но Блу тут же повернулась к своему партнёру, лорду Уайтсоллу. Двигаясь в такт музыке, она отчаянно флиртовала с ним, выполняя сложные фигуры танца. Вот рука Уайтсолла коснулась талии Блу, а в следующий миг он страстно сжал ее локоть. Томас наблюдал за этой игрой, судорожно вцепившись в спинку кресла. На щеках Блу заиграл румянец, и она кокетливо потупила глаза. Затем, прежде чем сделать грациозный поворот, чуть задела грудь лорда Уайтсолла плечом. Томас едва сдерживался, он готов был зарычать от ревности.
Вскоре Сесил начнет настаивать, чтобы он пригласил на танец Блузетт – единственную женщину, предпочитавшую обходиться без бальной книжки, – и ради сестры Блу ответит согласием. Томас не знал, что хуже – наблюдать, как она танцует с другим мужчиной, или же танцевать с ней самому, прикасаться к ней, вдыхать дразнящий аромат ее духов…
Томас не мог понять, что с ним происходило. Ведь он прежде полагал, что его счастье и благополучие никоим образом не зависят от женщин. А сейчас он постоянно думал о Блузетт Морган. Ему ужасно хотелось задать трепку любому мужчине, который осмелился пожирать ее глазами или прикоснуться к ней. И он был готов наброситься на Блу из-за того, что она флиртовала со своими кавалерами и поощряла их. О, он безумно хотел обладать ею… и жаждал отомстить. Как же она могла так безжалостно его мучить?
Эти противоречивые чувства и порывы вконец измучили Томаса. И всякий раз, когда он видел доверчивую улыбку Сесил, его охватывало неизбывное чувство вины.
В очередной раз окинув взглядом зал, Томас заметил, что к Блу с улыбкой приближался лорд Хамфершир. Неужели она подарит ему танец? Нет, не может быть, у нее для этого слишком взыскательный вкус.
Поговаривали, что Хамфершир вложил деньги в экспедицию капитана Марча, которая принесла одни убытки. Если верить ходившим в клубе сплетням, разочарование Хамфершира вылилось в открытые гонения на пиратов. Ему приписывали активное участие в казни двух морских разбойников. По слухам, он предъявил обвинения еще шестерым.
Заметив лорда Хамфершира, Блу вздрогнула от отвращения. Этот человек сумел бы многого добиться на Морганз-Маунд или на Тортуге. Конечно, он одевался гораздо лучше, чем Моул или Испанец, и обладал гораздо более изысканными манерами, но хитрый взгляд его маленьких глазок безошибочно выдавал злобного и коварного негодяя. Хамфершир поклонился Блу:
– Я слышал, вы решили пренебречь бальной книжкой, мисс Морган. Какой очаровательно скандальный жест. Если вы еще не успели обещать этот танец другому, могу я просить вас подарить его мне?
В словах Хамфершира не было ничего оскорбительного, но в его тоне чувствовалась насмешка. Блу были неприятны голос этого человека, его ужимки, взгляд. Когда же он смотрел на нее, ей казалось, что по телу ее ползает отвратительная скользкая жаба.
– Боюсь, это невозможно, милорд.
Лицо Хамфершира словно окаменело.
– Я бы советовал вам изменить свое решение, – сказал он, понизив голос, и его глаза недобро сверкнули. – Хотя вы, возможно, еще об этом не знаете, уверяю вас: в ваших же интересах постараться мне угодить.
Тут Блу заметила, что Хамфершир беззастенчиво разглядывает ее грудь, как будто она – дешевая шлюха, выставляющая себя на продажу. Своим наглым взглядом он явно пытался поставить ее на место и напомнить о разнице в их положении в обществе. Щеки девушки вспыхнули, кровь застучала в висках. Подобное оскорбление она не могла стерпеть.
Блузетт действовала стремительно, почти не задумываясь, как привыкла действовать всегда, когда видела свернувшуюся в кольцо змею, готовую ужалить. Уверенным движением она скользнула к обидчику, схватила его за плечи и изо всех сил ударила коленом в пах. Лорд Хамфершир вскрикнул и рухнул на пол, хватая ртом воздух.
– Может, вам стоит подумать о том, как угодить мне? – сказала Блу, наклоняясь к его уху. Ее губы скривились в презрительной усмешке. – Дерьмо всегда останется дерьмом, не важно, к какому берегу его прибьет.
Внезапно к Блу подошел Томас.
– Силы небесные, – пробормотал он, глядя на лорда Хамфершира.
– Он пялился на мою грудь, – объяснила Блу, с беспокойством озираясь. Вокруг них уже начали собираться любопытные, и все с ужасом смотрели на лорда Хамфершира. Тут Блу наконец-то поняла, что выбрала не самый лучший способ защиты. Возможно, в арсенале настоящей леди имелись иные приемы, помимо мощного удара в пах. Но что же делать, когда тебя оскорбляют? – По-моему, нам лучше убраться отсюда, – прошептала она, обращаясь к Томасу.
Герцог улыбнулся, взял Блу под руку и повел ее в центр бального зала. Гости мгновенно расступились, пропуская их. Вслед им смотрели сотни глаз. Оглянувшись, Блу заметила, что кто-то уже помог лорду Хамферширу подняться на ноги.
– Сомневаюсь, что вам удастся замять этот скандал, – вполголоса проговорил Томас.
Девушка пожала плечами и сквозь зубы процедила:
– Хамфершир – самодовольное отродье грязной портовой шлюхи! Язва ему в глотку! Чтоб его черти взяли, этот кусок крысиного дерьма!
Томас весело рассмеялся. Сказать по правде, он не мог слишком строго судить лорда Хамфершира. Грудь Блузетт была просто великолепна.
Кэтрин наконец-то заметила, что в комнате, где играли в карты, воцарилась странная тишина. Подняв глаза, она увидела, как гости шепчутся, склоняясь друг к другу. И еще ей показалось, что все с любопытством поглядывают на нее. Закончив партию, леди Паджет извинилась и, поднявшись из-за стола, подошла к леди Питер – именно ее появление и положило начало перешептыванию и косым взглядам.
– В зале всё еще танцуют, или уже наступил перерыв? – спросила Кэтрин, опускаясь в кресло.
– О, моя дорогая, так вы ничего не знаете?! – воскликнула леди Питер; при этом ее маленькие глазки злобно сверкнули.
– Не знаю… о чем? – Леди Кэтрин тотчас же поняла: новости леди Питер имели отношение к Блузетт.
– Дорогая, ваша странная племянница напала на лорда Милтона Хамфершира, – сообщила леди Питер, внимательно следя за выражением лица собеседницы.
Кэтрин недоверчиво покачала головой.
– Неужели… напала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Потому что она рыгнула за столом? Глупости. Она необычайно естественна и оригинальна. Не боится бросить вызов общественному вкусу. Конечно, она еще заставит леди Паджет поволноваться, но эта девушка – живительный глоток воздуха в затхлой лондонской атмосфере. Такого здесь не было долгие годы. Она ослепительно красива, очаровательна, восхитительна…
Томас досадливо отмахнулся от восторженных похвал лорда Уайтсолла в адрес Блу. Проклятие! К дьяволу эту девицу! Если она хотела отомстить – что ж, ей это отлично удалось. Томаса все еще била дрожь при воспоминании об отказе Блу и ее резких словах. Неутоленное желание терзало его плоть. Никогда в жизни он не встречал лучшей актрисы. Томас был абсолютно уверен в искренности Блу, и его просто потрясло, что ее страсть оказалась наигранной, а чувства фальшивыми.
Позднее Томас сидел в клубе вместе с Уайтсоллом, Баттерси и остальными и слушал, как Уилсон вспоминает вечер, проведенный у леди Паджет. Лорд Уайтсолл без устали расхваливал Блу, разжигая желание своих слушателей познакомиться с этой необыкновенной девушкой. Неожиданно мысли Томаса обратились к Сесил. Эта нежная доверчивая девушка была очень дорога ему, и она отвечала любовью на его привязанность. Томас в отчаянии уронил голову на руки.
Господи, ну почему он не чувствует этого дьявольского влечения к ней, почему одержим Блузетт Морган? Ведь это самая настоящая одержимость. Безумие. Он постоянно думал о Блу и изобретал всевозможные предлоги, чтобы заехать на Гросвенор-сквер.
– Это любовь, – прошептал на ухо Томасу сэр Лорен Баттерси.
– Простите, что? – Томас с удивлением посмотрел на друга.
– Любовь. Бедняга Уайтсолл по уши влюблен, разве не видите? – Баттерси ухмыльнулся и с глубокомысленным видом закатил глаза. – Очень хочется взглянуть на эту очаровательную мисс Морган. Это правда, что она самое прелестное создание, какое только доводилось видеть глазам смертного?
– Да, правда, – отрывисто бросил Томас. Допив виски, он вышел из клуба так стремительно, будто за ним по пятам гнался сам дьявол.
– Меня не волнует, спит она или нет, – заявила тетушка Трембл, ударив тростью об пол. – Разбудите ее и приведите сюда. – Она взмахнула рукой, призывая Сесил выполнить ее просьбу. – Приведи же ее, слышишь? Кэтрин, позови мистера Аппла. Я хочу выпить шампанского. Мы должны отпраздновать нашу победу.
– Ты не заснешь, если выпьешь шампанского в этот час.
– Подумаешь, меня это ни капельки не тревожит. Нужно выпить за наш триумф. Сесил, ну что же ты? Приведи сюда наше сокровище.
Дамы уже переоделись в домашние платья и заплели волосы, и теперь они собрались в комнате леди Кэтрин, чтобы обсудить, как прошел вечер, и отметить удивительный успех. Когда появилась Блузетт, все еще облаченная в изумрудный шелк, они подняли бокалы с шампанским и выпили за ее дебют.
Молча выслушав поздравления, Блу присела на край кровати леди Кэтрин и пробормотала:
– Ох, я была увлечена беседой, и… этот ужасный звук вырвался непроизвольно. – Она коснулась руки тетушки Трембл, бросила быстрый взгляд на Сесил и тут же отвела глаза. – Спасибо вам обеим, что спасли положение. Я едва все не испортила.
– Но ведь все закончилось хорошо, дорогая, – возразила Трембл. Ее выцветшие глаза в свете свечей казались ярко-голубыми. – Жаль, ты не слышала, что тут о тебе говорили. Все в полном восторге. Это несомненный успех. Могу предсказать – а я никогда не ошибаюсь, – что ты будешь главной фигурой предстоящего сезона. Кэтрин, тебя следует поздравить!
– Ох, Блузетт! – воскликнула Сесил. – Ты прелесть, ты покорила всех! Я уверена, лорд Уайтсолл совершенно очарован. А уж о бедном лорде Баттене я вообще не говорю, – добавила она со смехом. – Пока ты была в саду, он только и твердил, что хочет познакомить с тобой племянника леди Баттен.
– Я этого не понимаю, – прошептала леди Кэтрин, пожимая плечами. – Конечно, я очень рада. Теперь, впервые за последние несколько месяцев, я могу наконец вздохнуть с облегчением. Но я совершенно не понимаю, откуда такой успех. – Кэтрин внимательно посмотрела на дочь и добавила: – А вид у тебя не слишком радостный.
– Да, верно. – Блу заставила себя улыбнуться. – Как сказала тетя Трембл, вас следует поздравить.
Кэтрин нахмурилась и вновь пожала плечами.
– Признаюсь, я действительно ничего не понимаю. И я до сих пор никак не могу поверить, что твой промах обернулся победой. Ноя не сержусь на тебя, Блузетт. Сегодняшний вечер и впрямь можно считать триумфом.
Блу молча допила шампанское, затем встала и пожелала всем спокойной ночи.
– Сегодня был тяжелый день, – пробормотала она, направляясь к двери.
Изумленные дамы проводили ее глазами. И ни одна из них не произнесла ни слова.
Глава 16
Леди Баттен, открывшая светский сезон, пригласила Блу на первый осенний бал. Под бдительным оком леди Паджет и леди Баттен Блу держалась безупречно, и ее успех не был омрачен ни нелепым промахом, ни случайно вырвавшимся проклятием. Пресыщенная и скучающая английская аристократия, вечно томящаяся в поисках очередной сенсации, с радостью заключила Блузетт Морган в свои объятия. Все были очарованы ее свежестью и живостью. Сам принц Уэльский поцеловал ей руку, а герцогиня Мальборо увидела в ней родственную душу. Все отметили ее яркую, своеобразную манеру выражаться. Возмутительные и подчас скандальные воззрения мисс Морган тоже не остались незамеченными. Но никто и мысли не допускал, что это ее подлинные убеждения. Все восхищались ловкостью, с которой Блузетт удавалось поддерживать репутацию оригиналки.
Когда сезон был уже в разгаре, многие молодые леди носили прически а-ля Блузетт и время от времени вставляли в свою речь какое-нибудь дерзкое высказывание, подражая самой популярной особе в Лондоне. Разговоры о Блузетт стали неотъемлемой частью светских раутов. Завсегдатаи самых фешенебельных гостиных наперебой рассказывали о том, что сказала или сделала мисс Морган и как она восхитительно эксцентрична.
Успех в свете значительно изменил жизнь Блу. Теперь все ее дни были расписаны и заполнены событиями. Она получала едва ли не больше приглашений, чем леди Паджет. Мгновенно стало известно, что неповторимая мисс Морган благосклонно принимает лишь те приглашения, в которых упоминается леди Сесил, а та не выезжает без леди Кэтрин и леди Трембл. Хозяйки салонов сделали соответствующие выводы, и дамы с Гросвенор-сквер, к своему удовольствию, снискали небывалую популярность. В разгар самого блестящего лондонского сезона последних лет для них были открыты любые двери.
Блу нравилась такая жизнь. В последнее время девушка стала бояться одиночества. Оставаясь одна, Блу начинала думать о Томасе, и ее сердце сжималось от тоски. Избежать встреч с ним было невозможно: герцога Дьюбери и леди Сесил обычно приглашали в одни и те же дома, а Блузетт не выезжала в свет без своей сестры. Но когда Томас появлялся в Гросвенор-Хаусе, Блу всегда находила предлог, чтобы не встречаться с ним. Обычно она прибегала к помощи Месье и поспешно покидала дом, неожиданно «вспомнив» о какой-нибудь срочной покупке.
На этот раз Блу нашла Месье в библиотеке за разбором счетов леди Паджет.
– Я никак не могу обойтись без него, – запротестовала Кэтрин, выглядывая из-за плеча Месье. – Кто бы мог подумать, что на выгребание золы и на щелок уходит столько денег? – Она покачала головой и добавила: – Возьми с собой Моутона.
– Моутон занят, он присматривает за Сесил.
– О Сесил позаботится его светлость.
– Хорошо, – ответила Блу, пожав плечами.
Ей хотелось покинуть дом до появления Томаса. Конечно, после того вечера в саду они встречались множество раз. Но наедине – никогда. По молчаливому соглашению они предпочитали держаться на расстоянии друг от друга и лишь изредка обменивались вежливыми, ничего не значащими фразами.
Блу все еще была погружена в невеселые мысли о Томасе, когда экипаж остановился напротив ее любимого магазина галантерейных товаров на Бонд-стрит. Девушка вышла из кареты и медленно побрела по улице. Моутон неотступно следовал за ней. Когда они дошли до угла, верный страж коснулся руки Блу, привлекая ее внимание. «Кто-то тебя преследует», – показал он знаками.
– Знаю, – кивнула Блу. – Я, уже давно заметила. Вернись и найди его.
Девушка медленно продолжила свой путь, притворяясь, что внимательно разглядывает витрины. Слежка продолжалась уже несколько недель. Поскольку преследователь никогда не приближался к ней, Блу не делала попыток поймать его. Незнакомец казался вполне безобидным и предпочитал держаться на расстоянии. Но почему же он ее преследовал? Блузетт не могла ответить на этот вопрос и поэтому временами ужасно нервничала.
Как-то ей даже пришло в голову, что за слежкой может стоять Томас. Но она почти сразу же отбросила эту мысль. Если бы герцогу захотелось выяснить, чем она занимается и где бывает, ему было бы достаточно спросить об этом Сесил. Потом Блу стала подозревать леди Кэтрин, – но ведь незнакомец наблюдал за ней и тогда, когда она появлялась в городе в сопровождении леди Паджет… Наконец, не находя иного объяснения, Блу решила, что, должно быть, кто-то из ее поклонников захотел раскрыть имя своего соперника и нанял сыщика, чтобы тот ходил за ней по пятам.
Из всех возможных объяснений это казалось наиболее разумным, но и оно вызывало сомнения. Ведь «хвост» появился вскоре после первого званого обеда у леди Кэтрин, данного еще до начала сезона, к этому времени Блу еще не успела обзавестись толпой поклонников. К тому же всем и так было известно, что Блузетт Морган не отдает явного предпочтения ни одному из молодых людей.
Несколько минут спустя Моутон вынырнул из толпы и знаками показал: «Он исчез». Причем было очевидно, что черный великан не на шутку рассержен.
– Значит, он заметил тебя, – в задумчивости проговорила Блу. – Да-да, он тебя узнал.
«Мне это не нравится. – Моутон еще больше помрачнел. – Как давно этот человек преследует тебя?»
– Довольно давно, и я успела убедиться в его безобидности, – ответила Блу.
Моутон окинул взглядом толпу, потом знаками показал: «Не выходи из дома без меня».
– Я сама могу о себе позаботиться, – заявила Блу.
«Не спорь. Я буду сопровождать тебя», – возразил великан.
– Но ты нужен Сесил.
Моутон насупился и отрицательно покачал головой. Блу тяжело вздохнула и вошла в магазин, оставив своего провожатого у входа. Свирепый вид черного великана мог отпугнуть любого, кто захотел бы войти вслед за девушкой.
Стоя за креслом Сесил, Томас смотрел на танцующие пары. Наконец он нашел ту, которую искал. На мгновение их взгляды встретились, но Блу тут же повернулась к своему партнёру, лорду Уайтсоллу. Двигаясь в такт музыке, она отчаянно флиртовала с ним, выполняя сложные фигуры танца. Вот рука Уайтсолла коснулась талии Блу, а в следующий миг он страстно сжал ее локоть. Томас наблюдал за этой игрой, судорожно вцепившись в спинку кресла. На щеках Блу заиграл румянец, и она кокетливо потупила глаза. Затем, прежде чем сделать грациозный поворот, чуть задела грудь лорда Уайтсолла плечом. Томас едва сдерживался, он готов был зарычать от ревности.
Вскоре Сесил начнет настаивать, чтобы он пригласил на танец Блузетт – единственную женщину, предпочитавшую обходиться без бальной книжки, – и ради сестры Блу ответит согласием. Томас не знал, что хуже – наблюдать, как она танцует с другим мужчиной, или же танцевать с ней самому, прикасаться к ней, вдыхать дразнящий аромат ее духов…
Томас не мог понять, что с ним происходило. Ведь он прежде полагал, что его счастье и благополучие никоим образом не зависят от женщин. А сейчас он постоянно думал о Блузетт Морган. Ему ужасно хотелось задать трепку любому мужчине, который осмелился пожирать ее глазами или прикоснуться к ней. И он был готов наброситься на Блу из-за того, что она флиртовала со своими кавалерами и поощряла их. О, он безумно хотел обладать ею… и жаждал отомстить. Как же она могла так безжалостно его мучить?
Эти противоречивые чувства и порывы вконец измучили Томаса. И всякий раз, когда он видел доверчивую улыбку Сесил, его охватывало неизбывное чувство вины.
В очередной раз окинув взглядом зал, Томас заметил, что к Блу с улыбкой приближался лорд Хамфершир. Неужели она подарит ему танец? Нет, не может быть, у нее для этого слишком взыскательный вкус.
Поговаривали, что Хамфершир вложил деньги в экспедицию капитана Марча, которая принесла одни убытки. Если верить ходившим в клубе сплетням, разочарование Хамфершира вылилось в открытые гонения на пиратов. Ему приписывали активное участие в казни двух морских разбойников. По слухам, он предъявил обвинения еще шестерым.
Заметив лорда Хамфершира, Блу вздрогнула от отвращения. Этот человек сумел бы многого добиться на Морганз-Маунд или на Тортуге. Конечно, он одевался гораздо лучше, чем Моул или Испанец, и обладал гораздо более изысканными манерами, но хитрый взгляд его маленьких глазок безошибочно выдавал злобного и коварного негодяя. Хамфершир поклонился Блу:
– Я слышал, вы решили пренебречь бальной книжкой, мисс Морган. Какой очаровательно скандальный жест. Если вы еще не успели обещать этот танец другому, могу я просить вас подарить его мне?
В словах Хамфершира не было ничего оскорбительного, но в его тоне чувствовалась насмешка. Блу были неприятны голос этого человека, его ужимки, взгляд. Когда же он смотрел на нее, ей казалось, что по телу ее ползает отвратительная скользкая жаба.
– Боюсь, это невозможно, милорд.
Лицо Хамфершира словно окаменело.
– Я бы советовал вам изменить свое решение, – сказал он, понизив голос, и его глаза недобро сверкнули. – Хотя вы, возможно, еще об этом не знаете, уверяю вас: в ваших же интересах постараться мне угодить.
Тут Блу заметила, что Хамфершир беззастенчиво разглядывает ее грудь, как будто она – дешевая шлюха, выставляющая себя на продажу. Своим наглым взглядом он явно пытался поставить ее на место и напомнить о разнице в их положении в обществе. Щеки девушки вспыхнули, кровь застучала в висках. Подобное оскорбление она не могла стерпеть.
Блузетт действовала стремительно, почти не задумываясь, как привыкла действовать всегда, когда видела свернувшуюся в кольцо змею, готовую ужалить. Уверенным движением она скользнула к обидчику, схватила его за плечи и изо всех сил ударила коленом в пах. Лорд Хамфершир вскрикнул и рухнул на пол, хватая ртом воздух.
– Может, вам стоит подумать о том, как угодить мне? – сказала Блу, наклоняясь к его уху. Ее губы скривились в презрительной усмешке. – Дерьмо всегда останется дерьмом, не важно, к какому берегу его прибьет.
Внезапно к Блу подошел Томас.
– Силы небесные, – пробормотал он, глядя на лорда Хамфершира.
– Он пялился на мою грудь, – объяснила Блу, с беспокойством озираясь. Вокруг них уже начали собираться любопытные, и все с ужасом смотрели на лорда Хамфершира. Тут Блу наконец-то поняла, что выбрала не самый лучший способ защиты. Возможно, в арсенале настоящей леди имелись иные приемы, помимо мощного удара в пах. Но что же делать, когда тебя оскорбляют? – По-моему, нам лучше убраться отсюда, – прошептала она, обращаясь к Томасу.
Герцог улыбнулся, взял Блу под руку и повел ее в центр бального зала. Гости мгновенно расступились, пропуская их. Вслед им смотрели сотни глаз. Оглянувшись, Блу заметила, что кто-то уже помог лорду Хамферширу подняться на ноги.
– Сомневаюсь, что вам удастся замять этот скандал, – вполголоса проговорил Томас.
Девушка пожала плечами и сквозь зубы процедила:
– Хамфершир – самодовольное отродье грязной портовой шлюхи! Язва ему в глотку! Чтоб его черти взяли, этот кусок крысиного дерьма!
Томас весело рассмеялся. Сказать по правде, он не мог слишком строго судить лорда Хамфершира. Грудь Блузетт была просто великолепна.
Кэтрин наконец-то заметила, что в комнате, где играли в карты, воцарилась странная тишина. Подняв глаза, она увидела, как гости шепчутся, склоняясь друг к другу. И еще ей показалось, что все с любопытством поглядывают на нее. Закончив партию, леди Паджет извинилась и, поднявшись из-за стола, подошла к леди Питер – именно ее появление и положило начало перешептыванию и косым взглядам.
– В зале всё еще танцуют, или уже наступил перерыв? – спросила Кэтрин, опускаясь в кресло.
– О, моя дорогая, так вы ничего не знаете?! – воскликнула леди Питер; при этом ее маленькие глазки злобно сверкнули.
– Не знаю… о чем? – Леди Кэтрин тотчас же поняла: новости леди Питер имели отношение к Блузетт.
– Дорогая, ваша странная племянница напала на лорда Милтона Хамфершира, – сообщила леди Питер, внимательно следя за выражением лица собеседницы.
Кэтрин недоверчиво покачала головой.
– Неужели… напала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41