Это был Пол.
– Мне показалось, что пуля просвистела совсем близко, – произнес он с усмешкой.
– Ближе, чем ты думаешь, – ответил Николас, кивнув сэру Томасу.
Николас проворно освободил конюха и перерезал веревки на руках остальных.
Действуя по приказу сэра Томаса и капитана Уоллиса, главный конюх договорился с тремя другими слугами выдать себя за бунтовщиков. Указания генерал-губернатора не вызывали сомнений. Сэру Томасу и капитану Уоллису надлежало проверить, как магистрат отреагирует на известие об освобождении от должности, и лишь после этого сместить его с занимаемого поста силой.
– Надо догнать их, пока они не въехали в казармы Баттеванта.
– Вы поедете со мной? Это вы все сделали. Думаю, они должны знать.
Сэр Томас покачал головой:
– Пока генерал-губернатор не пришлет нового магистрата, мне придется действовать от лица Короны. – Он понизил голос: – Черт побери, у меня нет желания опознавать мятежников, если преемник этого сумасшедшего попросит об этом.
Николас знал, что сэр Томас может сохранить за собой полномочия магистрата на многие годы… если бюрократическая машина Короны будет работать с привычной медлительностью. Но будет лучше, если он не увидит лиц бунтовщиков. Одного в особенности. Когда Николас собрался уходить, сэр Томас остановил его.
– Послушай… – Лицо старого воина немного смягчилось. – Скажи Джейн, что я стараюсь…
До рассвета оставалось еще два часа, когда четверка бунтовщиков приблизилась к последнему холму. За ним, как им было известно, находилась деревня Баттевант.
Луна освещала одинокого всадника, ожидавшего их на гребне холма. Джейн тотчас узнала его.
– Я не говорила ему, – быстро промолвила она, перехватив сердитый взгляд Генри. – Я никому не говорила.
Не дожидаясь ответа от остальных, она пришпорила лошадь и помчалась навстречу Николасу. Он тоже двинулся в их сторону. Джейн не могла сердиться на него за то, что он приехал сюда. Но последняя встреча с ним лишь усилила пронзительную боль расставания.
Слезы струились по ее лицу, когда она с ним поравнялась.
– Что ты здесь делаешь?
– Скажи им, чтобы возвращались, – он кивнул в сторону троицы, осадившей лошадей, – больше нет нужды в обмене.
– Николас, мы должны ехать, иначе погибнут невинные люди.
– Их родных сегодня освободили. И эти люди должны вернуться, пока никто из сообщников Масгрейва их не увидел и не решил завершить то, что не удалось их командиру.
– Я не понимаю…
– Тогда поехали со мной, чтобы я мог все объяснить и им.
Ошеломленная Джейн наблюдала, как Николас направляется к всадникам, и последовала за ним.
Масок на бунтовщиках не было, и Николас опешил, когда увидел перед собой Генри Адамса.
– Сэр Николас сказал, – обратилась Джейн к Лайаму и Патрику, – что ваши дети и жены на свободе.
Николас также сообщил, что Масгрейв убит, а новый, временный, магистрат считает, что должен принять предложение «Белых мстителей» заключить перемирие.
Патрик и Лайам недоверчиво переглянулись.
– Но, как я уже сказал Джейн, несколько следующих часов, пока не будет завершена смена власти, вам не стоит появляться в окрестностях Баттеванта.
Патрик и Лайам уставились на Генри.
– Сэр Николас не станет обманывать, – заверил их преподобный.
Патрик, свесившись с лошади, обнял Джейн.
– Что ж, Эган, мисс Джейн! Почему бы нам как-нибудь не отпраздновать это? Кто-то из англичан, похоже, от вас никогда не отвяжется.
– Я думал, вы объявили о роспуске, – нахмурившись, произнес Николас.
– Патрик, если я не ошибаюсь, говорит о том, чтобы опрокинуть стаканчик или два.
– Да. Приезжайте. Моя жена варит лучший эль во всей округе – от Корка до самого Лимерика.
– Я как раз ничем не занят.
– Напротив, занят.
Джейн взяла лошадь Николаса под уздцы. Мужчины не удержались от шуток и улюлюканья.
Бросив несколько прощальных слов, Патрик и Лайам ускакали в том же направлении, откуда приехали. Генри остался один. Николас с удивлением смотрел на него.
– Вы, должно быть…
– Финн, – спокойно ответил Генри.
– Но почему? – спросил Николас. – Что сказал бы сэр Томас? Как могло прийти в голову респектабельному английскому священнику сражаться на стороне недовольных крестьян-папистов?
– Ответ не так прост. Я решил вступить в борьбу в одних рядах с ними по разным причинам. Потому что видел несправедливость, потому что сострадание не зависит от вероисповедания. – Генри издал короткий смешок. – Или потому что у второго сына английского моряка-героя слишком много бунтарской крови течет в жилах.
– Я тоже всего два дня назад узнала, что Генри – это Финн, – призналась Джейн.
– Хотя Лайам и Дженни знали об этом, я продолжал бы хранить свой маленький секрет, если бы позволили обстоятельства.
Сидя рядом на лошадях, Николас и Джейн взялись за руки. Взгляд Генри упал на их сплетенные пальцы.
– Миссис Браун сказала мне, что приготовления к свадьбе идут полным ходом.
– Не окажете ли нам честь обвенчать нас в вашей часовне? – осведомился Николас у Генри.
– Безусловно, – вежливо ответил священник. – Конечно, если мне удастся убедить Клару сочетаться со мной браком в тот же день. – Он задумчиво поскреб подбородок и ответил на удивленный взгляд Николаса: – Видите ли, я всего лишь бедный приходской священник, поэтому думаю, что будет вполне разумно, если вы оплатите свадебный пир для обеих сестер.
– Буду счастлив оплатить и медовый месяц на континенте для вас и вашей молодой жены, преподобный Адамс, при условии, что свадьба состоится не позднее чем через месяц.
Мужчины обменялись рукопожатиями, и Джейн не могла припомнить более счастливого момента в своей жизни.
Генри уехал, оставив Джейн с мокрыми глазами, под впечатлением эмоций от неожиданного поворота событий. Она посмотрела Николасу в лицо.
– Ты знал вчера ночью, что я ухожу. Спасибо, что не попытался меня остановить.
Он поднес ее руку к губам.
– Ты была Эган задолго до того, как я тебя встретил. Твоя верность и честь оказались сегодня на высоте. Я знал, что ты станешь моей, лишь когда почувствуешь, что выполнила свой долг.
– Ты помог мне, помог нам. Ты спас нам жизнь.
– Не моя заслуга в том, что случилось сегодня.
– Я слышала, когда мы были в Лондоне, как Стенмор упоминал какую-то корреспонденцию, касающуюся Масгрейва.
– Это был предварительный шаг, – согласился Николас, лукаво улыбаясь. – Через знакомых мне людей я смог убедить генерал-губернатора Ирландии, что Масгрейв балансирует на грани безумия. Сэр Роберт получил приказ сдать полномочия и вернуться в Англию, но, прибыв в Ирландию, я обнаружил, что негодяй проигнорировал приказ.
Тронув лошадей, они поехали вниз по склону холма, прочь от Баттеванта.
– Кое-кто в эту ночь оказался более влиятельным.
Джейн никак не могла догадаться, о ком идет речь.
– Сэр Томас, – объявил Николас.
Это сообщение вызвало у Джейн бурю эмоций. Сожаление и гордость. Радость облегчения и сомнение. Благодарность и надежда. Некоторое время они скакали в молчании: Джейн безучастно смотрела на дорогу.
– Он спас мне жизнь, – произнесла наконец она. – Спас жизнь этим людям и их близким. И все же я не могу заставить себя смотреть на него и благодарить.
– Думаю, он понимает это. Он только просил передать тебе, что старается.
Она смахнула скатившуюся слезу.
– Было гораздо легче ненавидеть его.
– Вряд ли он надеется, что ты простишь его и обо всем забудешь за одну ночь. В то же время я верю, что он старается измениться. Может, тебе стоит оставить все как есть. – Николас прижал ее пальцы к губам. – Похоже, заря для нас уже занимается.
Джейн посмотрела на небо, светлеющее на востоке. Начинался новый день. Она вздохнула, пытаясь освободить мысли и сердце от груза прошлого. Поймав нежный взгляд Николаса, она подумала о предстоящей свадьбе.
– «Нас»! Мне нравится это слово! – воскликнул он.
– «Нас», – повторила Джейн. – Должна сказать, что ты слишком быстро, не раздумывая, согласился оплатить медовый месяц моей сестре.
Николас рассмеялся:
– Я бы оплатил медовый месяц всем в округе, начиная от Корк-Сити до… как это место назвал Патрик?
– Лимерика.
– И в придачу заплатил бы еще, лишь бы видеть на твоем лице эту улыбку.
Джейн наклонилась к нему:
– Мне следовало попросить о большем.
– Все, что угодно, любимая, – сказал он, запечатлев на ее губах поцелуй.
Джейн на мгновение оторвалась от него.
– Да, – прошептала она со счастливой улыбкой. – Мне ничего не нужно, кроме «нас».
Эпилог
Лондон, канун Рождества
Ее могли убить на Чипсайде. Она могла утонуть в Темзе. Ее могли похитить в Вестминстере.
Николас ввалился в парадную дверь, сбивая с сапог снег. Он побывал у Стенморов, в новом доме его матери. Никто ее не видел.
Он бросил плащ и шляпу появившемуся Чарлзу.
– Мы прочесали окрестности, сэр Николас. Ничего. Миссис Ханнаган близка к удару от расстройства, сэр. Через час начнут съезжаться гости.
– К черту гостей! – Николас повернулся к одному из грумов. – Вы еще раз не проверяли у миссис Кавардайн?
– Да, сэр. Художница заверила, что ее светлость обещала прибыть к обеду с самим сэром Джошуа Рейнольдсом, но так и не явилась.
Николас взглянул на карманные часы. Половина седьмого. Джейн уже должна была вернуться. Она не очень хорошо вы глядела утром. Ему следовало проявить настойчивость, когда он просил ее не уходить.
Если с ней что-нибудь случилось, он…
– Экипаж, сэр Николас! – крикнул лакей у парадной двери. – Движется по площади, сэр!
Николас шагнул к двери и с хмурым видом уставился на озабоченного возницу, правившего упряжкой, подкатившей к дому. Когда экипаж остановился, Николас рванул на себя дверцу и увидел улыбающееся лицо своей красавицы жены. Без плаща, в одном сером шерстяном платье, она дрожала от холода. Ни шляпки, ни перчаток. Бог знает, чего еще недоставало в ее туалете. По крайней мере, на ее плечи было накинуто одеяло.
– Ты снова все отдала какому-то несчастному бродяге на улице, да? Боже мой, Джейн, сколько раз я говорил, что если ты подхватишь смертельную простуду в такой холод…
– Перестань, Николас, не пугай моих друзей.
Она откинула одеяло, прикрывавшее ее колени и двух беспризорников с чумазыми лицами.
Николас взобрался в экипаж и прикрыл дверцу.
– Кто эти двое? Где ты их нашла?
– Они еще не сказали мне свои имена. – Джейн прижала детей к себе. – Думаю, официальное знакомство может состояться после того, как они получат хорошую еду и горячую ванну.
Николас покорно вздохнул:
– Хочешь, чтобы миссис Ханнаган и Чарлз развлекали наших гостей, пока мы будем отвозить эту парочку на Энджел-Корт?
– Нет! Это же Рождество, Николас. – Она с мольбой смотрела на мужа. – Разве они не могут пожить у нас некоторое время?
Жене Николас не мог отказать ни в чем. Укутав ее в свой сюртук, он подал в окно знак Чарлзу подойти. Детей завернули в одеяла и увели в дом. Джейн остановила мужа, положив руку ему на колено.
– Ник, все в порядке, да?
Он обвил ее руками, счастливый, что она жива, невредима и дома.
– Эти несчастные дети спят в переулке и просят подаяние. Они умирают с голоду – В ее глазах блеснули слезы. – Ты ведь не сердишься, что я привезла их сюда?
Он покачал головой и крепко прижал ее к груди.
– Разумеется, нет.
Она порывисто схватила его за руку.
– Но ты уже говорил мне, что для этих детей лучше жить в одном из домов, поскольку наверняка есть другие дети, которых они знают, и…
– Ты хорошо сделала, что привезла их сюда, – заверил он Джейн, целуя ее мокрые щеки.
– И мы можем растить всех троих вместе. Можем взять…
– Троих? – удивился он, оглядывая экипаж.
Она взяла его руку и приложила к своему животу. У Николаса захватило дух.
– Джейн…
Она кивнула:
– Еще один малыш ведь не будет нам в тягость?
– Вовсе нет, любовь моя! – Он крепко обнял Джейн и ощутил на щеке ее слезу. Слезу радости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
– Мне показалось, что пуля просвистела совсем близко, – произнес он с усмешкой.
– Ближе, чем ты думаешь, – ответил Николас, кивнув сэру Томасу.
Николас проворно освободил конюха и перерезал веревки на руках остальных.
Действуя по приказу сэра Томаса и капитана Уоллиса, главный конюх договорился с тремя другими слугами выдать себя за бунтовщиков. Указания генерал-губернатора не вызывали сомнений. Сэру Томасу и капитану Уоллису надлежало проверить, как магистрат отреагирует на известие об освобождении от должности, и лишь после этого сместить его с занимаемого поста силой.
– Надо догнать их, пока они не въехали в казармы Баттеванта.
– Вы поедете со мной? Это вы все сделали. Думаю, они должны знать.
Сэр Томас покачал головой:
– Пока генерал-губернатор не пришлет нового магистрата, мне придется действовать от лица Короны. – Он понизил голос: – Черт побери, у меня нет желания опознавать мятежников, если преемник этого сумасшедшего попросит об этом.
Николас знал, что сэр Томас может сохранить за собой полномочия магистрата на многие годы… если бюрократическая машина Короны будет работать с привычной медлительностью. Но будет лучше, если он не увидит лиц бунтовщиков. Одного в особенности. Когда Николас собрался уходить, сэр Томас остановил его.
– Послушай… – Лицо старого воина немного смягчилось. – Скажи Джейн, что я стараюсь…
До рассвета оставалось еще два часа, когда четверка бунтовщиков приблизилась к последнему холму. За ним, как им было известно, находилась деревня Баттевант.
Луна освещала одинокого всадника, ожидавшего их на гребне холма. Джейн тотчас узнала его.
– Я не говорила ему, – быстро промолвила она, перехватив сердитый взгляд Генри. – Я никому не говорила.
Не дожидаясь ответа от остальных, она пришпорила лошадь и помчалась навстречу Николасу. Он тоже двинулся в их сторону. Джейн не могла сердиться на него за то, что он приехал сюда. Но последняя встреча с ним лишь усилила пронзительную боль расставания.
Слезы струились по ее лицу, когда она с ним поравнялась.
– Что ты здесь делаешь?
– Скажи им, чтобы возвращались, – он кивнул в сторону троицы, осадившей лошадей, – больше нет нужды в обмене.
– Николас, мы должны ехать, иначе погибнут невинные люди.
– Их родных сегодня освободили. И эти люди должны вернуться, пока никто из сообщников Масгрейва их не увидел и не решил завершить то, что не удалось их командиру.
– Я не понимаю…
– Тогда поехали со мной, чтобы я мог все объяснить и им.
Ошеломленная Джейн наблюдала, как Николас направляется к всадникам, и последовала за ним.
Масок на бунтовщиках не было, и Николас опешил, когда увидел перед собой Генри Адамса.
– Сэр Николас сказал, – обратилась Джейн к Лайаму и Патрику, – что ваши дети и жены на свободе.
Николас также сообщил, что Масгрейв убит, а новый, временный, магистрат считает, что должен принять предложение «Белых мстителей» заключить перемирие.
Патрик и Лайам недоверчиво переглянулись.
– Но, как я уже сказал Джейн, несколько следующих часов, пока не будет завершена смена власти, вам не стоит появляться в окрестностях Баттеванта.
Патрик и Лайам уставились на Генри.
– Сэр Николас не станет обманывать, – заверил их преподобный.
Патрик, свесившись с лошади, обнял Джейн.
– Что ж, Эган, мисс Джейн! Почему бы нам как-нибудь не отпраздновать это? Кто-то из англичан, похоже, от вас никогда не отвяжется.
– Я думал, вы объявили о роспуске, – нахмурившись, произнес Николас.
– Патрик, если я не ошибаюсь, говорит о том, чтобы опрокинуть стаканчик или два.
– Да. Приезжайте. Моя жена варит лучший эль во всей округе – от Корка до самого Лимерика.
– Я как раз ничем не занят.
– Напротив, занят.
Джейн взяла лошадь Николаса под уздцы. Мужчины не удержались от шуток и улюлюканья.
Бросив несколько прощальных слов, Патрик и Лайам ускакали в том же направлении, откуда приехали. Генри остался один. Николас с удивлением смотрел на него.
– Вы, должно быть…
– Финн, – спокойно ответил Генри.
– Но почему? – спросил Николас. – Что сказал бы сэр Томас? Как могло прийти в голову респектабельному английскому священнику сражаться на стороне недовольных крестьян-папистов?
– Ответ не так прост. Я решил вступить в борьбу в одних рядах с ними по разным причинам. Потому что видел несправедливость, потому что сострадание не зависит от вероисповедания. – Генри издал короткий смешок. – Или потому что у второго сына английского моряка-героя слишком много бунтарской крови течет в жилах.
– Я тоже всего два дня назад узнала, что Генри – это Финн, – призналась Джейн.
– Хотя Лайам и Дженни знали об этом, я продолжал бы хранить свой маленький секрет, если бы позволили обстоятельства.
Сидя рядом на лошадях, Николас и Джейн взялись за руки. Взгляд Генри упал на их сплетенные пальцы.
– Миссис Браун сказала мне, что приготовления к свадьбе идут полным ходом.
– Не окажете ли нам честь обвенчать нас в вашей часовне? – осведомился Николас у Генри.
– Безусловно, – вежливо ответил священник. – Конечно, если мне удастся убедить Клару сочетаться со мной браком в тот же день. – Он задумчиво поскреб подбородок и ответил на удивленный взгляд Николаса: – Видите ли, я всего лишь бедный приходской священник, поэтому думаю, что будет вполне разумно, если вы оплатите свадебный пир для обеих сестер.
– Буду счастлив оплатить и медовый месяц на континенте для вас и вашей молодой жены, преподобный Адамс, при условии, что свадьба состоится не позднее чем через месяц.
Мужчины обменялись рукопожатиями, и Джейн не могла припомнить более счастливого момента в своей жизни.
Генри уехал, оставив Джейн с мокрыми глазами, под впечатлением эмоций от неожиданного поворота событий. Она посмотрела Николасу в лицо.
– Ты знал вчера ночью, что я ухожу. Спасибо, что не попытался меня остановить.
Он поднес ее руку к губам.
– Ты была Эган задолго до того, как я тебя встретил. Твоя верность и честь оказались сегодня на высоте. Я знал, что ты станешь моей, лишь когда почувствуешь, что выполнила свой долг.
– Ты помог мне, помог нам. Ты спас нам жизнь.
– Не моя заслуга в том, что случилось сегодня.
– Я слышала, когда мы были в Лондоне, как Стенмор упоминал какую-то корреспонденцию, касающуюся Масгрейва.
– Это был предварительный шаг, – согласился Николас, лукаво улыбаясь. – Через знакомых мне людей я смог убедить генерал-губернатора Ирландии, что Масгрейв балансирует на грани безумия. Сэр Роберт получил приказ сдать полномочия и вернуться в Англию, но, прибыв в Ирландию, я обнаружил, что негодяй проигнорировал приказ.
Тронув лошадей, они поехали вниз по склону холма, прочь от Баттеванта.
– Кое-кто в эту ночь оказался более влиятельным.
Джейн никак не могла догадаться, о ком идет речь.
– Сэр Томас, – объявил Николас.
Это сообщение вызвало у Джейн бурю эмоций. Сожаление и гордость. Радость облегчения и сомнение. Благодарность и надежда. Некоторое время они скакали в молчании: Джейн безучастно смотрела на дорогу.
– Он спас мне жизнь, – произнесла наконец она. – Спас жизнь этим людям и их близким. И все же я не могу заставить себя смотреть на него и благодарить.
– Думаю, он понимает это. Он только просил передать тебе, что старается.
Она смахнула скатившуюся слезу.
– Было гораздо легче ненавидеть его.
– Вряд ли он надеется, что ты простишь его и обо всем забудешь за одну ночь. В то же время я верю, что он старается измениться. Может, тебе стоит оставить все как есть. – Николас прижал ее пальцы к губам. – Похоже, заря для нас уже занимается.
Джейн посмотрела на небо, светлеющее на востоке. Начинался новый день. Она вздохнула, пытаясь освободить мысли и сердце от груза прошлого. Поймав нежный взгляд Николаса, она подумала о предстоящей свадьбе.
– «Нас»! Мне нравится это слово! – воскликнул он.
– «Нас», – повторила Джейн. – Должна сказать, что ты слишком быстро, не раздумывая, согласился оплатить медовый месяц моей сестре.
Николас рассмеялся:
– Я бы оплатил медовый месяц всем в округе, начиная от Корк-Сити до… как это место назвал Патрик?
– Лимерика.
– И в придачу заплатил бы еще, лишь бы видеть на твоем лице эту улыбку.
Джейн наклонилась к нему:
– Мне следовало попросить о большем.
– Все, что угодно, любимая, – сказал он, запечатлев на ее губах поцелуй.
Джейн на мгновение оторвалась от него.
– Да, – прошептала она со счастливой улыбкой. – Мне ничего не нужно, кроме «нас».
Эпилог
Лондон, канун Рождества
Ее могли убить на Чипсайде. Она могла утонуть в Темзе. Ее могли похитить в Вестминстере.
Николас ввалился в парадную дверь, сбивая с сапог снег. Он побывал у Стенморов, в новом доме его матери. Никто ее не видел.
Он бросил плащ и шляпу появившемуся Чарлзу.
– Мы прочесали окрестности, сэр Николас. Ничего. Миссис Ханнаган близка к удару от расстройства, сэр. Через час начнут съезжаться гости.
– К черту гостей! – Николас повернулся к одному из грумов. – Вы еще раз не проверяли у миссис Кавардайн?
– Да, сэр. Художница заверила, что ее светлость обещала прибыть к обеду с самим сэром Джошуа Рейнольдсом, но так и не явилась.
Николас взглянул на карманные часы. Половина седьмого. Джейн уже должна была вернуться. Она не очень хорошо вы глядела утром. Ему следовало проявить настойчивость, когда он просил ее не уходить.
Если с ней что-нибудь случилось, он…
– Экипаж, сэр Николас! – крикнул лакей у парадной двери. – Движется по площади, сэр!
Николас шагнул к двери и с хмурым видом уставился на озабоченного возницу, правившего упряжкой, подкатившей к дому. Когда экипаж остановился, Николас рванул на себя дверцу и увидел улыбающееся лицо своей красавицы жены. Без плаща, в одном сером шерстяном платье, она дрожала от холода. Ни шляпки, ни перчаток. Бог знает, чего еще недоставало в ее туалете. По крайней мере, на ее плечи было накинуто одеяло.
– Ты снова все отдала какому-то несчастному бродяге на улице, да? Боже мой, Джейн, сколько раз я говорил, что если ты подхватишь смертельную простуду в такой холод…
– Перестань, Николас, не пугай моих друзей.
Она откинула одеяло, прикрывавшее ее колени и двух беспризорников с чумазыми лицами.
Николас взобрался в экипаж и прикрыл дверцу.
– Кто эти двое? Где ты их нашла?
– Они еще не сказали мне свои имена. – Джейн прижала детей к себе. – Думаю, официальное знакомство может состояться после того, как они получат хорошую еду и горячую ванну.
Николас покорно вздохнул:
– Хочешь, чтобы миссис Ханнаган и Чарлз развлекали наших гостей, пока мы будем отвозить эту парочку на Энджел-Корт?
– Нет! Это же Рождество, Николас. – Она с мольбой смотрела на мужа. – Разве они не могут пожить у нас некоторое время?
Жене Николас не мог отказать ни в чем. Укутав ее в свой сюртук, он подал в окно знак Чарлзу подойти. Детей завернули в одеяла и увели в дом. Джейн остановила мужа, положив руку ему на колено.
– Ник, все в порядке, да?
Он обвил ее руками, счастливый, что она жива, невредима и дома.
– Эти несчастные дети спят в переулке и просят подаяние. Они умирают с голоду – В ее глазах блеснули слезы. – Ты ведь не сердишься, что я привезла их сюда?
Он покачал головой и крепко прижал ее к груди.
– Разумеется, нет.
Она порывисто схватила его за руку.
– Но ты уже говорил мне, что для этих детей лучше жить в одном из домов, поскольку наверняка есть другие дети, которых они знают, и…
– Ты хорошо сделала, что привезла их сюда, – заверил он Джейн, целуя ее мокрые щеки.
– И мы можем растить всех троих вместе. Можем взять…
– Троих? – удивился он, оглядывая экипаж.
Она взяла его руку и приложила к своему животу. У Николаса захватило дух.
– Джейн…
Она кивнула:
– Еще один малыш ведь не будет нам в тягость?
– Вовсе нет, любовь моя! – Он крепко обнял Джейн и ощутил на щеке ее слезу. Слезу радости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33