Группа поддержки работала вовсю, а команда соперника разминалась на поле.
Его лучшая полузащитница стояла на линии поля, пытаясь привлечь его внимание.
– В чем дело, Меткаф? И где Дженкинс?
– Она в душевой. Плачет.
Бобби уронил голову и застонал. Час от часу не легче! Если не плачут, то сплетничают. Увлечение игрой и даже игра в игру вошли в моду в Высшей школе Коронадо. Бобби недоумевал, зачем он взялся тренировать женскую футбольную команду, которая просуществует всего год, отчего такие команды называли «командами с пудреницами».
Но тут он увидел своего начинающего ведущего игрока – Робин, сидевшую на скамейке. И ее мать, Лейси, которая как раз спускалась с трибуны, направляясь к ним.
– Что-то не так? – спросила Лейси. Ее сине-золотой шарф отражался золотом в глазах.
Стоило Бобби увидеть ее, и все приходило в норму. У него сразу становилось легче на душе.
– Картер Уитман бросил Салли Дженкинс, – с пренебрежительным вздохом пояснила Нетти Меткаф. – И теперь Салли отказывается выходить из душевой.
Услышав это, остальные члены команды, в которую входили девушки второго и третьего курсов, ахнули, дружно вскочили со скамейки и побежали в душевую.
– А ну-ка возвращайтесь! – прокричал им вслед Бобби. – Игра начнется через четыре минуты.
Но девушки его не слушали. Бобби не особенно удивился этому. За те три нескончаемые недели, что он тренировал команду, обнаружилось, что действующие и потенциальные дружки выступали против всего, что связывало их подружек с футболом. Девушки рвали друг на друге одежду, волосы и пускали в ход ногти, чтобы доказать кому-то третьему свою крутизну. Бобби только никак не мог понять, зачем они записались в футбольную команду.
– Пойди и поговори с ней, – сказала Лейси, тронув его за плечо.
– Я? – рявкнул Бобби. – Иди ты. Ты женщина. Ты и поговори с ней, как это делают женщины в таких случаях.
– Бобби, я могу пойти и утешить ее, могу сказать ей, что у всех у нас бывает тяжело на сердце, но это как раз тот случай, когда мужчина может все исправить лишь парой слов. – Лейси нахмурилась. – Если ты, конечно, найдешь нужные слова, чтобы поддержать ее.
– Ни за что.
– Ты ведь хочешь, чтобы твоя команда вышла на поле?
Бобби проворчал что-то, потом обреченно вздохнул, сложил свои бумаги, лязгнув металлическим зажимом о свисток, и направился в раздевалку для девушек. Он постучал в дверь раздевалки.
Никто не ответил, но из-за двери доносились голоса девушек и то, что должно было быть рыданиями Салли Дженкинс.
– Салли, – позвал Бобби. – Прекращай плакать и выходи, к черту, оттуда.
Рыдания только усилились.
Что ж, по-видимому, сказанные Бобби слова не очень-то поддержали ее.
Опять он забыл, что если с парнями лучше всего срабатывают команды, то с этой группой такой стиль явно не проходит.
Бобби подумал немного и начал снова.
– Забудь об этом идиоте, Салли! – крикнул он в открытое окно.
Голоса стихли, и у Бобби появилось ощущение, что рыдания уже не были столь безутешными, как всего лишь минуту назад. Воодушевленный таким началом, он взглянул на свои часы. До матча оставалось три минуты.
– Он не достоин тебя, – добавил он.
Дверь раздевалки открылась, и показалась голова Нетти Меткаф.
– Салли хочет знать, что вы имеете в виду? – спросила полузащитница. – По поводу идиота.
– Скажи ей, что Коттер...
Нетти округлила глаза и насмешливо процедила:
– Картер.
– Скажи ей, что Картер ничего не понимает в девушках, если порвал с ней. В любом случае она слишком хороша для него.
Дверь открылась пошире, и Бобби смог увидеть Салли, сидевшую на лавке с красными, заплаканными глазами.
– Вы так думаете? – нерешительно спросила она. Золотистые цифры «23» на ее футболке засверкали в проникших в раздевалку лучах солнца.
– Я не думаю, я знаю. Покажи ему, чего ты стоишь. Выйди на поле, и пусть он увидит, что тебя совершенно не волнуют его фокусы и ты даже рада, что он порвал с тобой – ведь теперь никто не будет мешать тебе заниматься стоящим делом и идти вперед. Если он увидит это, то уже во второй четверти игры будет есть с твоей ладони.
Из-за двери выскользнула Робин и, встав рядом с Бобби, с любопытством посмотрела на него, потому что они оба знали, что, будь рядом Лейси, она не одобрила бы его тактики. Она невысоко ценила игры как способ ухода от проблем. Но Бобби решил рискнуть. Ему нужна была победа в этой игре.
– Возможно, вы правы. – Салли вытерла слезы и начала заводиться. – Я покажу ему. – На красном лице появилась решимость. – Когда он поймет, что мне плевать, то будет умолять меня, чтобы я вернулась к нему, а я потребую, чтобы он поцеловал меня в ж...
– Ладно, оставь пустую болтовню. Пошли, девочки.
– Подождите! Где моя тушь для ресниц? Я не могу выйти на поле в таком виде!
– Тушь для ресниц? – Бобби задохнулся от негодования. – Это же футбол. Ну-ка выходи сейчас же!
– Привет! Неужели вы думаете, что мне удастся заставить Картера Уитмена рыдать, если я буду так ужасно выглядеть? – парировала Салли, сжимая наманикюренными пальцами ремешок шлема.
Бобби покачал головой и в одиночестве направился к футбольному полю. Ему предстояло уговорить судью задержать на несколько минут начало матча, пообещав презентовать за это плакат времен Бобби Мака. Но тут он увидел, что группа поддержки, подобно выряженному в униформу девичьему оркестру, выбежала на поле, вызвав одобрительные крики на трибунах, и вздохнул с облегчением. Им удалось сделать вид, будто все так и было спланировано.
Бобби вернулся к Лейси.
– Впечатляюще, – сказала она, глядя на появившуюся из раздевалки команду. – Не много найдется людей, которым удалось бы так быстро вытащить из душевой девочку-подростка с разбитым сердцем. – Она взглянула на Робин. – Как ему это удалось?
Робин и Бобби обменялись виноватыми взглядами, но их спас разнесшийся над стадионом голос диктора.
Бобби сразу посуровел, призвал девчонок к игре и послал команду на поле.
Лейси смотрела, как они выбегали, сменив группу поддержки.
– Будьте осторожнее! – крикнула она им вслед и со вздохом добавила: – Я пойду, пожалуй, сяду.
Бобби секунду смотрел, как Лейси пробиралась через группу поддержки к трибунам, потом улыбнулся и сосредоточил внимание на игре.
Играли, как и положено играть «командам с пудреницами». Никого не убили. Никому не выбили зубы. Финальный счет был астрономическим – шестьдесят три – пятьдесят шесть, потому что никому не хотелось блокировать набегавшего игрока с риском заработать синяк за неделю до предстоящего вечера выпускников.
– По крайней мере ты выиграл, – сказала Лейси, взяв Бобби под руку после окончания игры.
– Да, это я! – напыщенно заявил Бобби. – А команда выглядела не так уж плохо для этой своры девчонок.
Лейси скептически посмотрела на него.
Бобби остановился и притянул ее к себе, в то время как покидавшие стадион зрители обходили их с обеих сторон.
– Группа поддержки тоже неплохо вела себя, – ехидно улыбнулся Бобби.
Лейси сделала глубокий вдох, ощущая ставшую уже привычной с тех пор, как одиннадцать месяцев назад она вышла замуж за Бобби, беззаботность.
Миссис Бобби Макинтайр.
Она все еще с трудом верила в это.
Впервые она жила настоящей жизнью, не имевшей ничего общего с прошлыми вечными переездами. У них с Робин была семья, были Бет с мужем и детьми, друзья и соседи. И у нее был дом. Высоко в горах, над городом, который она полюбила. Дом был обставлен мебелью, которую она подбирала на протяжении нескольких месяцев.
– Мама! Представляешь, мы выиграли!
Робин смеялась с милой непосредственностью, наполнившей сердце Лейси радостью. Ее дочь была по-настоящему счастлива. Лейси лишь чуть-чуть насторожилась, когда сзади к Робин подошел Кайл. Он был красив, вне всяких сомнений, но, несмотря на притягательный образ плохого мальчишки, относился к ее дочери с неизменной почтительностью.
Кайл стоял в своей кожаной куртке и черных ботинках, его черные волосы касались воротника. По мнению Лейси, он выглядел также плохо, как и при ее первой с ним встрече, и ей не очень-то нравилось, как он держал за руку Робин. Но каждый вечер она напоминала себе, что хорошо воспитала Робин.
– Здравствуйте, миз Мак, – раскатистым голосом поприветствовал ее Кайл.
– Здравствуй, Кайл, – ответила она с натянутой улыбкой, недовольная тем, как он ее назвал.
Их вдруг окружила вся команда, и девочки принялись поздравлять Бобби. Они оттеснили его, осыпая комплиментами, и Лейси оказалась наедине с Кайлом. Этот плохой мальчик вдруг начал неловко переминаться с ноги на ногу, и у Лейси тревожно забилось сердце. О нет! Что случилось? Неужели он попросит позволения жениться на Робин? Скажет, что Робин беременна? Что они собираются жить отдельно в какой-нибудь общине?
Лейси была настолько захвачена этими мыслями, что ей понадобилось некоторое время для того, чтобы сосредоточиться и понять, о чем говорит Кайл. Но прежде она обратила внимание не на его слова, а на то, каким тоном и с каким видом он их произнес. Она заметила уязвимость в его потемневших глазах, отчего он стал выглядеть значительно моложе.
– Спасибо за приглашение на День благодарения, – сказал Кайл. – Это было круто с вашей стороны.
За день до этого Лейси дополнила список приглашенных на праздничный ужин, который был запланирован на следующую неделю. Она узнала, что мать мальчика и его отчим отправились в какое-то экзотическое путешествие, оставив Кайла на праздники одного. Насколько она знала, они частенько бросали его.
Прежде Лейси беспокоило только то, что его оставляли на произвол судьбы. Сейчас же она впервые разглядела в нем нечто такое, чего не замечала раньше: желание быть частью семьи. Она поняла, что именно это влекло его к Робин. Ощущение причастности. И Лейси почувствовала, как что-то дрогнуло в ее сердце и оно смягчилось по отношению к этому мальчику.
Она порывисто сжала его руку.
– Приходи, Кайл. Я буду рада, если ты придешь.
Как только Лейси сказала это, лицо Кайла осветилось улыбкой. Но тут Лейси почувствовала на своей талии сильные руки подошедшего сзади мужа.
– Бобби! – вскрикнула она.
Повеселевший Кайл и смеющийся Бобби обменялись короткими рукопожатиями, после чего Кайл повернулся и отошел к группе подростков.
– Он хороший парнишка, – сказал Бобби, прижимая Лейси к себе.
– Ты всегда это знал, не так ли?
– Что знал?
– Что под этой ершистой внешностью скрывается маленький мальчик, которому просто хочется быть любимым.
Бобби медленно повернул Лейси и посмотрел ей в глаза.
– Я понял, что ему необходимо знать, что он кому-то небезразличен. И я рад, что ты пригласила его на праздничный ужин. Но я знал, что ты это сделаешь.
– Откуда ты мог это знать?
Бобби нежно поцеловал ее.
– Ты не можешь устоять перед маленькими мальчиками, нуждающимися в любви. Даже если тебе требуется какое-то время, чтобы осознать это. – Он опустил руку на ее чуть выпуклый живот. – Поэтому я уверен, что у нашего маленького мальчика будет самая лучшая мать на свете.
Лейси рассмеялась:
– Но это с таким же успехом может быть и девочка.
Бобби изобразил мучительный стон:
– Тогда мне придется еще поработать над умением обращаться со своей теперешней командой.
Обхватив руками своего чудесного мужа, Лейси прижалась к нему.
– О, Бобби, я люблю тебя.
Он погладил ее по голове.
– Я тоже люблю тебя. Я искал тебя всю жизнь и даже не подозревал об этом. Разве могло мне прийти в голову, что следует искать нахальную, чопорную малышку, которая перевернет всю мою жизнь?
Лейси прикусила губу.
– Тебе случается просыпаться с желанием снова оказаться на поле?
Бобби перестал улыбаться и взял ее за плечи.
– Единственное, о чем я сожалею, так это о том, что не догадался раньше, кого ищу. Ты моя жизнь, Лейси Макинтайр. – Он крепче прижал ее к груди, и она услышала биение его сердца. – И ничего другого мне не нужно.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33