Однако надо постараться успокоиться, отбросить все, что смущает и тревожит. И наслаждаться. Наслаждаться сегодняшним днем!
Когда они пристали к берегу, Джейн принялась с интересом следить за тем, как лорд Сомеркоут помогает женщинам сходить с барки на землю. Первой должна была спуститься леди Сомеркоут. Прежде чем попасть в руки мужа, она обернулась и шепотом напомнила Джейн о ее обещании:
— По-моему, сейчас самый подходящий момент для того, чтобы удивиться по поводу пропавшего костюма. Как вы полагаете?
— Совершенно верно, — согласилась Джейн. Миссис Улльстри возбужденно прошептала за ее спиной:
— Неужели он действительно не узнал собственную жену?!
Три леди дружно рассмеялись, леди Сомеркоут замешкалась, и первой к борту подошла миссис Ньюстед. Лорд Сомеркоут со всей возможной грацией принял ее на руки и при этом так многозначительно выгнул брови, что миссис Ньюстед нахмурилась и ответила ему раздраженным взглядом. Очевидно, ей все-таки надоели странные знаки внимания, которыми одаривал ее хозяин в последнее время. Джейн не могла сдержать усмешки, наблюдая этот односторонний обмен любезностями.
Свою жену граф перенес с борта на землю с сильной одышкой. Затем подошла очередь Джейн. Едва оказавшись на земле, она окликнула леди Сомеркоут. Графиня обернулась и безразлично спросила:
— В чем дело, Джейн?
Граф тоже заинтересовался, и это было как раз то, что нужно заговорщикам. Понизив голос, Джейн драматично зашептала:
— Не хочу, чтобы об этом кто-нибудь узнал — все так нескладно… Нет, нет, миссис Улльстри, я думаю, что могу и вам тоже сказать… А дело в том, что у меня пропал мой костюм Клеопатры — ну, вы помните, тот, в котором я была на маскараде в субботу. Моя горничная с ног сбилась, но нигде не может найти ни платье, ни парик. Как вы думаете, что бы это значило?
Джейн услышала, как лорд Сомеркоут изумленно крякнул. Его жена повернулась к нему:
— С вами все в порядке, дорогой? Что случилось? Может, приказать, чтобы вам подали лимонада? Или шампанского?
— Нет-нет! — закричал граф и закашлялся; лицо его пылало.
Леди Сомеркоут постучала мужа по спине.
— Но вы явно нездоровы! Пойдемте. Джентльмены в барке справятся дальше без вас. — Она обернулась к Джейн и достаточно громко шепнула: — Не сердитесь и не волнуйтесь, дорогая. Я прикажу своей экономке сегодня же после обеда тайно пройтись по комнатам и поискать. Уверена, что ваш костюм где-нибудь найдется. Может, это чья-нибудь шутка? Ума не приложу! Но в любом случае я прослежу за этим.
— Спасибо, — прошептала Джейн.
Лорд Сомеркоут снова бурно закашлялся и на сей раз позволил жене увести себя от барки туда, где несколько слуг уже хлопотали, накрывая на траве ленч для гостей Чаллестона.
Для пикника леди Сомеркоут выбрала чудное местечко к югу от Чедфилда, где канал соединялся с рекой Харт. А вырыт он был лет тридцать назад владельцами суконных мастерских — им просто необходим был путь, позволяющий сплавлять продукцию сначала в Харт, а затем еще дальше на юг. Канал также обслуживал несколько фермерских хозяйств и, кроме всего прочего, служил излюбленным местом для лодочных прогулок.
Полдень июльского вторника был теплым, сияющим, над землей распахнулась безоблачная синева. Леди Сомеркоут распорядилась, чтобы слуги, готовившие ленч, отправились на место заранее, поэтому к прибытию гостей все уже было готово. Большой парусиновый навес возвышался посреди лужайки, открывая чудесный вид на реку. На противоположном берегу на холм взбиралась небольшая деревушка Доу-Хамлет. Участки земли отделяли один от другого старинные каменные стены, на которых были выбиты имена владельцев.
Деревушка состояла всего-то из десятка домиков, сложенных из светло-коричневого камня и разбросанных довольно далеко друг от друга. Одни домики стояли на пригорках, другие на берегах ручейков, и над каждой крышей торчали каминные трубы. Ярко раскрашенная деревянная стрела указывала всем желающим кратчайший путь к ближайшей таверне. Лорд Сомеркоут был настолько силен в географии, что знал даже название этой таверны — «Мермэйд».
Джейн сидела, поджав ноги, на плетеной скамеечке и слушала рассказы миссис Улльстри о ее житье-бытье в закрытом Институте благородных девиц. Она слушала внимательно — ее интересовало, как в былые дни юные девушки справлялись с тем, что предписывала тогдашняя мода — с высокими пудреными париками и тяжелыми кринолинами, обязательными в приличном обществе.
Была и еще одна причина, по которой Джейн старалась держаться поближе к миссис Улльстри или к леди Сомеркоут, когда та присаживалась отдохнуть от обязанностей хозяйки. Джейн не хотелось находиться ни рядом с Фредди, которому она не могла простить его несвоевременную мигрень, ни рядом с Торпом, один вид которого расстраивал ее.
Чем дальше отодвигалась в прошлое любовная сцена с Торпом в пещерах, тем сильнее Джейн чувствовала отвращение к самой себе. «О чем ты думала?! — в тысячный раз спрашивала она себя. — И как ты теперь посмеешь подойти к Фредди Уэйнгрову — после того, как сама бросилась в объятия Торпа?»
Никогда еще жизнь не казалась Джейн такой сложной. Обычно она не позволяла ни эмоциям, ни страстям управлять собою. Но последние две недели они все чаще брали над ней верх…
Джейн рассеянно наблюдала, как миссис Улльстри просит подать еще шампанского. Что же ей теперь делать? Лучше всего побыть сейчас вдали от обоих мужчин, поразмышлять, подумать о будущем, проанализировать свои чувства и поведение — особенно этот постыдный случай в пещерах. Джейн почувствовала, что окончательно зашла в тупик, а времени на то, чтобы выбраться, совсем не осталось.
Кроме всего прочего — ей было стыдно…
Переведя взгляд на Торпа, Джейн обнаружила, что он внимательно наблюдает за ней. Торп стоял рядом с хохочущей парой — полковником Даффилдом и миссис Ньюстед, — но не принимал участия в их беседе. Заметив, что Джейн смотрит на него, он приветственно поднял бокал, протянул его в сторону Джейн и улыбнулся — понимающе и слегка высокомерно.
Джейн сразу вспомнила о пари Торпа с миссис Ньюстед. Если он проигрывает, то женится на ней… Интересно было бы все-таки узнать о деталях этого пари. Если Торп спорил на то, что ему удастся соблазнить вдовушку Амбергейт, тогда он преуспел. Но в таком случае почему миссис Ньюстед выглядит такой уверенной в своем успехе?
Джейн пожалела, что излишняя щепетильность не позволила ей расспросить мистера Улльстри.
Она в оцепенении смотрела на Торпа, не улыбаясь ему, даже не подавая вида, что заметила, как он поднял бокал в ее честь. Миссис Улльстри изумленно взглянула на Джейн и прошептала:
— Он смотрит на вас так, словно раздевает глазами! А ваши щеки пылают — отчего бы это?
Джейн покраснела еще сильнее и поспешно отвела глаза от сверлящего взгляда Торпа. Она не нашлась, что ответить, и вместо этого похвалила шампанское.
Миссис Улльстри, надо отдать ей должное, поняла, что ее молодой подруге не до шуток, и не стала продолжать разговор. Но не успела Джейн успокоиться, как рядом с ними возник Фредди и вежливо попросил у миссис Улльстри позволения похитить ее собеседницу. Та посмотрела на Джейн, на Торпа, снова на Джейн:
— Конечно! Нам всем будет полезно пройтись, размять ноги. Мистер Уэйнгров, не поможете ли вы мне подняться?
Фредди с готовностью протянул ей руки; вставая, миссис Улльстри заметила:
— Мне кажется, мистер Уэйнгров, что эту прелестную деревушку лучше всего будет видно вот оттуда. — Она указала на причаленную к берегу барку, возле которой со смехом носились деревенские мальчишки. — Советую вам прогуляться вдоль берега.
— Действительно, великолепная мысль. — Фредди взял Джейн под руку и повел к реке.
Идя рядом с ним, Джейн чувствовала раздражение. В последний момент она захватила свой зонтик, и теперь он путался в высокой траве. Она пыталась найти вежливый предлог, чтобы отказаться от прогулки, но так и не смогла и поэтому просто сказала:
— Я не хочу идти с вами, мистер Уэйнгров. Давайте вернемся, и оставьте меня в покое.
— О, Джейн, умоляю вас, пройдемся еще немного! Если у нас есть причина для ссоры — а она, несомненно, есть, — давайте попробуем все спокойно выяснить!
Джейн уставилась себе под ноги на высокую траву, цепляющуюся за бело-красный подол юбки. Ей совсем не хотелось идти. Не хотелось слушать. Не хотелось опять поддаваться обману, что все еще наладится, любовь вернется и обиды будут забыты.
— Пожалуйста, Джейн! — мягко, умоляюще повторил Фредди. — Всего несколько минут! Позвольте мне сказать, а затем, если не согласитесь со мной, я отведу вас назад и оставлю в покое. Навсегда.
Джейн посмотрела на него и подумала, что, может, и впрямь лучше прямо сейчас объясниться с Фредди. И тогда он навсегда исчезнет из ее жизни — вместе со своими несбывшимися обещаниями и постоянными мигренями.
Кроме того, ей было жаль Фредди, хотя доброта странным образом сочеталась в нем с несговорчивостью, которая проявлялась каждый раз, когда он требовал от Джейн изменить свое поведение. Джейн не послушалась внутреннего голоса, который твердил ей, что ничего исправить нельзя, и наперекор ему сказала:
— Хорошо, но имейте в виду — я не в духе.
Она раскрыла зонтик, Фредди снова подал ей руку, Джейн со вздохом приняла ее, и они пошли вверх по склону.
— У вас есть все основания, чтобы сердиться на меня, — сказал он. — Я знаю, что обидел вас, но я не так силен, как вы, и, возможно, поэтому мучаю вас.
Джейн удивленно посмотрела на него. Золотисто-зеленые глаза Фредди были такими печальными и покорными, что ее сердце сразу откликнулось.
— Я вовсе не хотела быть с вами жестокой, — сказала она. — Просто могу вспылить, когда раздражена.
— И не забываете обид? — Он искоса взглянул на нее.
— Вы считаете меня обидчивой? — удивилась Джейн.
— Да, когда вы игнорируете меня.
— Я вовсе не такая сумасбродная, Фредди, и редко обижаюсь по пустякам. А мигрень в конце концов — не такой уж страшный недостаток. Гораздо хуже дефекты характера — гордость, например, или жадность. — Она вздохнула.
— Здесь, в Чаллестоне, вы выглядите не слишком счастливой, — заметил он. — Мне кажется, в Лондоне и даже в доме миссис Улльстри, когда мы гостили у нее, вы были веселее.
— Здесь у вас чаще болит голова, — нахмурилась Джейн, заставив Фредди вздрогнуть и остановиться. — Интересно, что вы считаете причиной своих мигреней? Лично мне кажется, что их источник — я.
— О, нет! — закричал Фредди, отступая назад.
Он схватил руки Джейн, прижал их к своей груди, и она удивилась столь бурному проявлению чувств, поскольку знала, как важны для Фредди правила приличия. А здесь они с Фредди как на ладони, и все гости и челядь прекрасно видели их.
— Фредди, — шепнула она. — Вы забыли, что мы здесь у всех на виду!
— Ну и Бог с ними! — Его глаза затуманились от слез. — Господи, Джейн, я люблю вас! Люблю с первого взгляда, когда увидел вас в гостиной леди Сомеркоут на Брутстрит.
Сердце Джейн рванулось из груди. Никогда еще Фредди не объяснялся ей в любви так категорично, не оставляя сомнений в искренности его чувств и намерений! Джейн вдруг показалось, что ее замужество — дело решенное, и если предложение не последует сию же минуту, то уж, во всяком случае, до конца недели — точно.
— Фредди! — прошептала она. — Я тоже люблю вас. И очень ценю вашу добрую душу и честный характер.
— Джейн! — выдохнул Фредди. — Я… Он не договорил: со стороны реки внезапно донесся пронзительный детский крик — отчаянный, испуганный:
— Он тонет! Мой братишка тонет! Помогите! Кто-нибудь, помогите ради Бога!
11
Торп молча застыл возле полковника Даффилда и миссис Ньюстед, не донеся до губ бокал шампанского. Ему показалось, что все вокруг замерло. Он был уязвлен в самое сердце тем, что увидел. Когда Фредди Уэйнгров на глазах у всех страстно схватил Джейн за руки, у гостей леди Сомеркоут вырвался дружный вздох. Это могло означать только одно — объяснение в любви. А может быть — нечто большее? Предложение руки и сердца?
Когда до Торпа в полной мере дошло, что происходит, ему показалось, что разверзлись небеса и Зевс протянул свою длань, чтобы испепелить его сердце своими молниями.
«Я не могу потерять ее!» — обожгла отчаянная мысль. Но Торп не успел додумать ее до конца: со стороны реки внезапно донеслись отчаянные крики.
Что случилось? Почему Джейн срывает с себя шляпку? Торпа захлестнула волна панического страха, а вокруг уже слышались испуганные возгласы.
— О, Боже! — вскрикнула леди Сомеркоут.
— Она не решится! — Это уже миссис Ньюстед.
Словно окаменев, Торп смотрел, как Джейн бежит к реке в развевающемся платье, цепляясь подолом за высокую траву. Только когда она скрылась с глаз, он рванулся следом. Река Харт казалась тихой и сонной, но беда всегда приходит тогда, когда ее меньше всего ждешь.
Холодная вода обожгла тело, но Джейн даже не заметила этого. Беда трубила тревогу, и Джейн поплыла вперед, длинными, сильными взмахами рук рассекая волны.
Мальчишка был совсем маленьким, лет пяти — очевидно, только-только начинал учиться плавать. Он барахтался в воде и истошно кричал, затем крик его перешел в бульканье — вода заливала рот. Джейн изо всех сил работала руками и ногами, посылая проклятья своему платью, шелковым коконом спеленавшему ее. Стиснув зубы, она продолжала плыть к тонущему ребенку. Еще немного…
Она наконец доплыла, схватила мальчишку левой рукой, подняв его головку над водой, и, сильно гребя правой, повернула к берегу. Ребенок кашлял и дрожал, а Джейн из последних сил боролась с течением. Здесь, на середине реки, вода была ледяной из-за подземных источников, бивших со дна.
Джейн не теряла присутствия духа, хотя сознавала, что положение опасное: она хорошо видела берег, но боялась, что у нее не хватит сил доплыть. К тому же берег был крутым, а течение сильным, и вскоре Джейн охватила настоящая паника: она не находила глазами места, за которое можно уцепиться. В довершение всех бед возле берега течение еще усиливалось.
Может быть, где-то неподалеку и была отмель, но Джейн этого не знала.
Холодная вода давала себя знать, силы таяли с каждым мгновением. Внезапно Джейн услышала чей-то голос, и последним, что она увидела, была протянутая навстречу рука.
Сильная рука, протянутая с берега, подхватила, выдернула ее из воды вместе с кашляющим, испуганным малышом.
Спасительная рука крепко держала их.
Очнулась Джейн уже на травянистом берегу и сразу закашлялась, прижав руку к животу. Мальчишка лежал рядом с ней, тоже кашляя и поминутно всхлипывая. Джейн наклонилась к нему и помогла встать.
— Все в порядке! — прошептала она. — Мы спасены!
Джейн внезапно охватил истерический смех — только сейчас она по-настоящему поняла, как близко от смерти находились они оба.
Малыш дрожал, прижимаясь к ней, и Джейн взяла его на руки. Мокрое платье сползло с плеч, она поправила его и увидела Фредди, который бежал ей навстречу, протягивая шаль, поблагодарила его. Затем, обернув сухой мягкой тканью детское дрожащее тельце, Джейн медленно пошла к стайке мальчишек, которые испуганно сгрудились поодаль.
— Я принес шаль для вас! — крикнул ей вслед Фредди.
Джейн тряхнула головой.
— Не говорите глупостей! — Зубы ее стучали. — Ребенку она нужней.
Только теперь Джейн заметила Торпа. Он сидел на траве в мокрой одежде, с дрожащими от недавнего напряжения руками. Джейн взглянула в его голубые блестящие глаза и все поняла.
— Вы спасли нас! — благодарно прошептала она.
— Это вы спасли ребенка. — Он указал на мальчика на руках Джейн.
— Я бы не смогла сама вытащить его. Спасибо вам, Торп. Тысячу раз — спасибо!
Джейн крепче прижала мальчика к себе, и в этот момент подбежал его брат.
— С вами все в порядке? — закричал он. — Вот же поросенок! Говорил я ему, не суйся в реку, так нет, не послушался!
Джейн посмотрела на старшего брата. Тому было от силы лет семь.
— Ты бы сбегал за матерью, — негромко сказала она.
Дрожа от пережитого страха, мальчишка моргнул своими васильковыми, полными слез глазами и во всю прыть помчался прочь.
А еще через полчаса Джейн, зажатая между Фредди Уэйнгровом и Торпом, мчалась в карете к Чаллестон-Холлу. На плечи ее был накинут сюртук Торпа, ноги леди Сомеркоут накрыла шерстяной скатертью.
От всего пережитого Джейн чувствовала себя совершенно опустошенной и больной. Хотелось принять горячую ванну, выпить бокал мадеры и лечь в постель. С того момента, когда она ощутила под ногами твердый берег реки, все ее чувства словно оцепенели. Только сейчас она начала приходить в себя и по-настоящему испугалась.
Джейн слышала возбужденные голоса многочисленной прислуги, но у нее не было сил реагировать на них, и ее в конце концов оставили в покое. Сопровождаемая неразборчивым гулом, она поднялась по лестнице в сюртуке Торпа, по-прежнему накинутом на плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34