Дочери Альбиона – 17

«»: ; ;
ISBN
Аннотация
Европу сотрясает Первая мировая война и революции. Главная героиня, Люсинда, и ее подруга возвращаются в Англию из женской привилегированной школы. Люсинда возвращается на родину с маленьким ребенком. Только она знает о настоящих родителях мальчика, но Люсинда дала обет молчания…
Филиппа Карр
Обет молчания
ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА
В первые я встретилась с Карлом Циммерманом в доме своего отца в Вестминстере, когда мне было одиннадцать лет. Я хорошо помню, как это произошло. Наша семья вместе со всеми жителями Лондона да и со всей страной праздновала начало нового царствования.
Старый король умер. В молодости, когда он носил титул принца Уэльского, он, казалось, притягивал к себе все скандальное и шокирующее, а людям нравится, когда их шокируют, и поэтому его считали яркой личностью. Став королем, он вел себя значительно рассудительнее, но ведь к тому времени он уже был зрелым человеком. «
Сама я родилась в году, завершавшем столетие, и, по словам мамы, была еще слишком мала, чтобы запомнить, как праздновали снятие осады Мафикенга. А ведь матушка тогда стояла у окна нашего лондонского дома со мной на руках, наблюдая за бурным весельем, царившим внизу, и весь мой вид свидетельствовал, что я, без сомнения, в высшей степени довольна происходящим.
Вскоре после этого, по смерти своей матери, великой королевы Виктории, принц Уэльский стал Эдуардом VII. От окружающих я часто слышала, что, когда старой королевы не стало, прежние времена ушли навсегда. Теперь и сам Эдуард перешел в лучший мир, и мы приветствовали его сына Георга и королеву Марию как наших новых монархов.
Мой отец, Джоэль Гринхэм, представлял в парламенте марчлэндзский избирательный округ, что было традиционно для Гринхэмов со времен Георга II, когда они называли себя вигами, до наших дней, когда они стали именоваться либералами.
Я привыкла к приемам, поскольку родители часто устраивали их и в Вестминстере, и в Марчлэндзе, где у нас был, очаровательный дом, который я очень любила. В Лондоне они носили, как правило, политический характер. В гости приглашались в основном достаточно влиятельные, хорошо известные люди, которые вызывали мое жгучее любопытство. Совсем иначе приемы проходили в деревне, где гостями являлись владельцы соседних поместий и царила непринужденная атмосфера.
На лондонских приемах я находилась тайно.
Обычно я пряталась наверху у перил и могла все хорошо видеть, имея при этом возможность быстро отпрянуть назад, случись кому-то поднять на меня глаза. Родители знали о моем присутствии. Время от времени один из них смотрел вверх и делал незаметный жест рукой в знак того, что заметил меня. Роберту Дэнверу был тоже известен мой секрет, но Роберта считали почти членом семьи.
Отец и мать дружили с семьей Дэнверов. Моя мама и леди Дэнвер вместе росли, потом леди Дэнвер, которую я называла тетя Белинда, уехала на несколько лет в Австралию, а когда она вернулась и вышла замуж за сэра Роберта Дэнвера, ее отношения с моей матушкой возобновились. У тети Белинды росло двое детей, Роберт-младший и Аннабелинда. Оба они занимали в моей жизни очень большое место.
Роберт, один из самых славных людей, которых я когда-либо знала, был старше меня почти на пять лет. Он был высок и худ и несколько нескладен, словно, как говорила Аннабелинда, его собирали в спешке и некоторые части тела не слишком хорошо подогнали друг к другу. Но это каким-то образом придавало ему привлекательность. Он обладал мягким характером, и я относилась к нему с любовью с момента нашего знакомства.
Аннабелинда была старше меня на два года и ничуть не походила на своего брата, будучи беспокойной, непредсказуемой и чрезмерно возбудимой.
« Аннабелинда похожа на свою мать «. Сколько раз я слышала эту фразу от собственной матушки.
Дэнверы жили в загородном поместье, а, приезжая в Лондон, останавливались у нас. Роберт со временем собирался взять управление поместьем на себя, и они с отцом посещали нас реже, чем Аннабелинда с матерью, которые явно предпочитали Лондон деревне.
Во время описываемого мною события Дэнверы всей семьей, гостили у нас. Сэр Роберт с тетей Белиндой присутствовали на приеме, а Аннабелинда расположилась на лестнице вместе с нами. Она уже превратилась в красавицу с темно-синими глазами, густыми черными волосами, с прелестной матовой гладкой кожей. Она была полна жизни и крайне склонна к авантюрам. По моим представлениям, тетя Белинда в юности была точно такой же и так же мучила мою маму, как теперь Аннабелинда мучила меня.
— Ты не должна позволять Аннабелинде управлять тобой, — говорила мне мама. — Имей собственное» мнение. Не давай ей командовать. Она умеет подавлять других… совсем как ее мать, — добавляла матушка, и в ее голосе слышались отзвуки прошлого. Я понимала, что она имеет в виду, и твердо решила следовать ее совету.
Вечером, после того, как мы под присмотром моей гувернантки мисс Грант выпили свое неизменное молоко, Аннабелинда дала выход раздражению.
— Все это прекрасно для тебя, Люсинда, — сказала она. — В конце концов, тебе всего одиннадцать лет. Мне тринадцать, а со мной все еще обращаются как с ребенком.
— Но мы ведь можем наблюдать за появлением гостей, и это здорово, правда, Чарльз? — спросила я своего младшего брата.
— О да, — ответил он. — А когда они уходят в столовую, мы прокрадываемся вниз по лестнице в «укромное местечко»и ждем, когда Роберт принесет нам что-нибудь вкусненькое.
— Аннабелинда все это знает, — сказала я. — Она ведь уже бывала у нас во время приемов.
— Это так весело, — добавил Чарльз.
— Весело? — резко сказала Аннабелинда. — Чтобы с тобой обращались как с ребенком… это в моем-то возрасте!
Я внимательно посмотрела на нее. Она, без всякого сомнения, не выглядела ребенком.
— Аннабелинда рано сформируется, — сказала как-то моя матушка.
Так и случилось.
«Подобно своей матери, она родилась уже вполне сформировавшейся женщиной». Я снова цитирую мою маму, чьи высказывания об Аннабелинде, отражающие глубокое понимание натуры последней, часто походили на предостережения.
— Я приехала не для того, чтобы подсматривать за гостями через перила, — продолжала Аннабелинда. — Это слишком по-детски.
Я пожала плечами, предвкушая удовольствие, которое получу. Приглашенные поднимутся по широкой лестнице в гостиную, где, стоя под большой — люстрой, их будут встречать мои родители. Гостиная и столовая располагались на втором этаже, а на верху лестницы находилась площадка, где гости вели общую беседу. Именно во время их пребывания там мы подглядывали за ними. Потом, когда все проходили в столовую, мы прокрадывались вниз в маленькую комнату. Там мы ждали. В комнате стояли стенные шкафы, несколько стульев и стол, вокруг которого мы весело рассаживались и поедали все, что ни принес бы нам Роберт. Он пробирался к нам с подносом, на котором могли находиться бисквит, пропитанный вином и залитый сбитыми сливками, мороженое или еще какие-нибудь деликатесы. Он оставался в этой комнате, прозванной нами «укромным местечком», пока мы ели. Это были лучшие минуты вечера, и, по-моему, Роберт получал от них не меньшее удовольствие, чем мы.
После ухода мисс Грант мы заняли наши позиции у перил, и Аннабелинда присоединилась к нам. Она не объяснила, почему передумала. Она просто сидела на корточках рядом с нами, отпуская критические замечания по поводу внешнего вида присутствующих дам, сосредоточив, однако, почти все свое внимание на мужчинах.
Когда гости пошли ужинать, мы приготовились к самой захватывающей части вечера. Мы молча спустились на цыпочках вниз по лестнице, ускорив шаг под люстрой, прошли к концу лестничной площадки и поднялись на четыре ступеньки вверх к «укромному местечку». Как я и ожидала, почти сразу же появился Роберт с подносом, на котором стояли четыре стеклянных чашки со сбитыми с вином и сахаром сливками. Он уже догадался, что здесь будет и Аннабелинда.
Ей было немного неловко, что ее застали в компании малышей. Только «падение» ее брата Роберта с еще большей высоты несколько примиряло ее с этим, хотя, казалось, сам он своего «падения» не заметил.
Мы уселись за стол, чтобы насладиться сбитыми сливками.
Чарльз сказал:
— А я знал, что будут взбитые сливки. Я слышал, как о них говорила кухарка. Правда, она ворчала, что такой десерт не в духе времени.
Никто не обратил на его слова внимания. Бедный Чарльз! Но когда ты младше всех, то привыкаешь к этому, к тому же у Чарльза был очень веселый нрав. Он с наслаждением принялся смаковать взбитые сливки.
— Я принес тебе порцию с добавкой, — сообщил ему Роберт. — Подумал, что она может тебе понадобиться.
— Спасибо, — ответил Чарльз, выражая свою благодарность лучезарной улыбкой.
— О чем говорят там внизу? — спросила Аннабелинда.
— Главным образом о политике, — ответил Роберт.
— Неужели продолжают обсуждать недавние выборы? — спросила я.
— Да, хотя главная причина возникших затруднений — палата лордов.
— Как обычно, они выступают против любых действий правительства, — сказала я.
— Возможно, новый король предпримет что-нибудь в этом направлении, — предположила Аннабелинда.
— Теперь у нас конституционная монархия, — напомнила я ей, — и палата лордов не играет такой важной роли, как палата общин, хотя и необходимо, чтобы принимаемые законы одобрялись ими.
Мой отец говорит, что, возведи мистер Асквит больше людей в звание пэра, он получил бы перевес в свою пользу.
Аннабелинда зевнула, а я продолжала:
— С твоей стороны, Роберт, просто замечательно принести нам все это.
— Ты же знаешь, я всегда так поступаю на приемах.
— Знаю… и мне это нравится.
Роберт улыбнулся.
— Дело в том, — сказал он, — что на самом деле я больше люблю находиться здесь, чем на приеме.
— Герберт Генри Асквит (1852 — 1928) один из лидеров либеральной партии, премьер-министр в 1908 — 1916 гг. (Прим. ред.) — Мне бы хотелось еще немножко добавки, — признался Чарльз.
— Что? Да ты обжора! После такой огромной порции… — сказала я.
— Возьми мою, — предложил Роберт, что Чарльз и сделал со словами «Раз ты уверен, что не хочешь, обидно, если сливки пропадут».
В этот момент мне послышались шаги за дверью.
Я прислушалась.
— В чем дело? — спросил Роберт.
— На лестнице кто-то есть. Я слышала, как скрипнула половица. Она всегда скрипит как раз около «укромного местечка».
Я подошла к двери и открыла ее. За ней находился молодой человек. Казалось, мое появление напугало его. За те несколько секунд, что мы стояли, уставившись друг на друга, я успела заметить, что у него очень светлые волосы и светло-голубые глаза. На нем был вечерний костюм, и я поняла, что это один из приглашенных.
— Вы заблудились? — спросила я.
— Да… да… я заблудился. — Он говорил с едва заметным акцентом.
Роберт и остальные уже подошли к дверям нашего «укромного местечка». Молодой человек смотрел на нас.
— О, — сказал он, — мне очень жаль. Я не понимаю, как попал сюда. Я запачкал во время еды свой пиджак и решил, что должен почистить его, пока никто не заметил. Я нашел дорогу в одно… небольшое помещение… и замыл одежду. Вышел оттуда… и теперь не знаю, где нахожусь. Заблудился.
— Вы пытались вернуться в столовую. Этот так удобно расположенный поблизости от парламента дом полон странных укромных уголков и закоулков. Я знаю, где вы повернули не туда. Но теперь вы почти вернулись на правильный этаж. Я покажу вам дорогу.
— Вы очень добры.
Аннабелинда внимательно изучала молодого человека.
— Заходите и присядьте на минуту, — сказала она. — Вам ведь не приходилось бывать в этом доме раньше, правда?
— Нет. Это мой первый визит. Я приехал в Англию всего две недели назад.
— Откуда? — спросила Аннабелинда.
— Из Швейцарии.
— Как интересно… все эти горы и озера.
Незнакомец улыбнулся ей, чуть успокоившись.
— Как вас зовут? — спросила я.
— Карл Циммерман.
— А меня зовут Аннабелинда Дэнвер, — вмешалась Аннабелинда. — Это мой брат Роберт. А Люсинда и Чарльз Гринхэмы живут здесь.
— Теперь, — сказал с улыбкой Карл Циммерман, — мы все познакомились.
— Нас не пригласили на прием. Они считают нас всех слишком маленькими… кроме Роберта, конечно. Но он принес нам взбитые сливки.
Улыбка молодого человека стала еще шире.
— Понимаю. И я счастлив, что встретил вас.
— Вы известный дипломат? — спросила Аннабелинда.
— Нет. Это мое первое назначение.
— И вы заблудились на лестнице! — с усмешкой сказала Аннабелинда.
— Заблудиться может каждый, — промолвила я.
— Со мной это происходит постоянно, — добавил Роберт.
— Вы надолго в Лондон? — спросила Аннабелинда.
Карл Циммерман пожал плечами.
— Не знаю точно.
— Надо быть довольно важным лицом, чтобы вас пригласили сюда, — продолжала Аннабелинда.
Молодой человек опять пожал плечами.
— Я здесь вместе со своим коллегой. Этим приглашением я обязан ему.
— Вас могут хватиться? — спросила я.
— О, сейчас гости будут выходить из столовой, — сказал Роберт. — Идемте со мной. Я провожу вас обратно.
— Спасибо. Это очень мило с вашей стороны.
Аннабелинда была недовольна. Она бросила на брата сердитый взгляд, но молодой человек уже следовал за Робертом к двери.
— Спасибо за взбитые сливки, — сказала я, и Роберт ответил мне улыбкой.
— Спасибо за гостеприимство, — сказал молодой человек. — Благодарю вас всех.
И они с Робертом вернулись к гостям.
— Именно тогда, когда разговор начал становиться интересным, — проворчала Аннабелинда. — Право же, Роб умеет испортить удовольствие другим.
— Он был прав, — встала я на его защиту. — Гостя уже могли искать, и он попал бы в неловкое положение, ведь, наверное, для него все эта внове.
— Я хотела, чтобы он остался. Было интересно.
Ну ладно… ничего не поделаешь. Я иду в свою комнату.
Она ушла, а мы с Чарльзом пошли в наши.
— Взбитые сливки были хороши, — сказал Чарльз напоследок. — И мне все равно, что они не в духе времени.
Что же до меня, то, кажется, я испытывала то же чувство легкого разочарования, что и Аннабелинда.
Я узнала новости только на следующее утро. Их сообщила мне одна из наших горничных Милли Дженнингс, когда принесла горячую воду.
— Ох, какие неприятности, мисс Люсинда! Ночью приезжала полиция. Как раз в полночь. Хозяйка обнаружила пропажу, когда все гости уже разъехались.
— О чем вы говорите, Милли? — спросила я.
— О краже со взломом, мисс, вот о чем. О ней узнали, когда мадам поднялась в свою спальню.
Она увидела, что один из ящиков открыт и кто-то рылся в ее драгоценностях. Несмотря на поздний час, вызвали полицию. Значит, вы ничего не слышали? Однако вы спите как убитая, мисс.
— Кража со взломом! Вчера вечером! Получается, что нас ограбили во время приема.
— Полиция тоже так считает. Кажется, пропали изумруды хозяйки…
Я решила встать и выяснить все сама. Поэтому по возможности быстро умылась и, одевшись, спустилась вниз, чтобы найти матушку. Она уже пила кофе в столовой.
— Мама, что случилось? — спросила я. , Она подняла брови.
— Похоже, что прошлым вечером нас ограбили.
— Милли мне рассказала. Она говорит, что взяли твои изумруды.
— Пропали некоторые из моих драгоценностей.
— И это произошло во время приема!
— Самое подходящее время, по-моему.
— Милли сказала, что вызывали полицию.
— Да, они были здесь ночью и скоро появятся снова.
— Как это могло произойти?
— Очевидно, воры проникли в дом через открытое окно нашей спальни. Они успели побывать и в кабинете твоего отца.
— Они украли в нем что-нибудь?
— Да нет. Там нет ничего ценного… кроме ножа для разрезания бумаги с сапфирами на рукоятке.
Они не обратили на него внимания. Видимо, их спугнули раньше, чем они взялись за работу по-настоящему, и они предпочли скрыться. Наверное, вы ничего не слышали? Что вы делали после того, как покончили со взбитыми сливками, которые принес Роберт? Я видела, как он выскальзывал с подносом из столовой.
— Мы просто ели их. Ах да, на лестнице у «укромного местечка» появился один человек.
— Что?
— Он чем-то испачкал свой пиджак и пошел замыть пятно, но по дороге обратно в столовую заблудился.
— А, понимаю. Кто это был?
— Некто по имени Карл Циммерман.
— Я его помню. Он пришел с кем-то из посольства. Весьма застенчивый молодой человек.
— Да. Именно такое впечатление у меня и создалось.
— А слышали ли вы что-нибудь подозрительное? Шум или какие-то звуки наверху?
— Нет. Я легла спать и проснулась, когда вошла Милли.
— Я считаю, что мы должны радоваться, что не случилось чего-нибудь похуже. Неприятно думать, что какие-то люди рыскают по нашему дому… Просто мороз идет по коже.
Я согласилась с ней.
Потом появились полицейские. Аннабелинда надеялась, что ей будут задавать вопросы, слышала ли она что-нибудь после того, как мы накануне вечером расстались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27