– На этот раз ты вела себя очень тихо, – поддразнил он ее, уже успев привыкнуть к ее громким крикам во время оргазма. – Верни нас отсюда не услышит.
Ники кивнула в сторону шлюпки.
– Зато они довольно близко.
– Не волнуйся ты из-за них, – пробормотал Джонни, лениво шевеля ногами, чтобы удержаться на плаву.
Ники слегка приподняла брови.
– Ты ведешь себя спокойнее, чем я.
– Поверь, у меня нет привычки заниматься сексом в море, как у какого-нибудь похотливого старшеклассника.
Ники усмехнулась:
– Так, значит, я особенная?
– Верно. Кстати – держись, детка. Совсем скоро мы оба будем чувствовать себя особенно. – И наскоро помолился, чтобы на шлюпке не нашелся какой-нибудь малый с биноклем, а то и фотоаппаратом. Желание нарастало с такой скоростью, что Джонни уже было почти все равно.
И все-таки во время следующего безумного совокупления он повернул Ники спиной к шлюпке, а после того, как оба они достигли пика, решил, что достаточно испытывать судьбу. В любом случае сладострастие заставляло их двигаться настолько быстро, что фотографий будет совсем немного – если на той шлюпке действительно отыщется фотограф.
– Ну как, теперь потерпишь немного? – «Едва они доберутся до берега, нужно будет послать Коула проверить эту шлюпку», – подумал Джонни.
Ники ухмыльнулась:
– Немного – это сколько?
– Сексуальная маньячка, – шепнул Джонни, целуя ее.
– Не нужно перекладывать вину на меня. Это все ты.
– Я не согласен, но давай отложим наш спор до берега. Я немного устал.
– Ой, какая я эгоистка! – воскликнула Ники и быстро отодвинулась, чтобы ему не пришлось больше удерживать ее на плаву. – Дай сюда купальник, я сама его надену.
Не устань Джонни до такой степени, он бы начал спорить. Но он уже не помнил, когда в последний раз спал. И хотя море было спокойным, а течение в бухточке почти не ощущалось, все же требовались определенные усилия, чтобы удерживать их обоих на воде.
Они снова облачились в купальные костюмы, и Джонни сказал:
– Темп задаешь ты.
Ники плыла медленно, в основном на спине – так было легче.
Джонни лениво плыл на спине рядом с ней, время от времени спрашивая, не хочет ли она остановиться и отдохнуть.
Он вел себя так вежливо, так предупредительно и терпеливо, что Ники становилось все сложнее удержаться и не перейти от безрассудной страсти к чему-нибудь более серьезному и – будем смотреть правде в лицо – нелепому. Теперь она понимала, почему за ним бегает столько женщин. И если она не будет вести себя осторожно, когда все это кончится, ей предстоят очень трудные времена.
– Хочешь передохнуть?
– Разве что минутку. – Ники ухватилась за руку Джонни. Он спокойно удерживал ее, давая отдохнуть, и лишь иногда шевелил ногами.
– Это было просто чудесно, – с улыбкой произнес Джонни. – Ты и я – там, в море.
И что-то в его голосе вдруг тронуло ее сердце. А может быть, все в нем затрагивало ее сердце? Ники была совершенно сбита с толку, очарована, околдована, у нее кружилась голова, она не понимала, от чего именно – просто от чего-то.
– Да уж, – улыбнулась она в ответ. – Это было чудеснее, чем чудесно.
– Выглядите уставшими, – заявила Верни, когда Джонни и Ники через некоторое время подошли к кабинке.
– Там довольно сильное течение, – ответил Джонни, пытаясь подавить усмешку. – Здорово выматывает.
– Выпейте по бокалу вина и отдохните, – предложила Верни, показав на небольшой столик – на нем стояли бутылка вина, бокалы и закуски. – Я свой бокал выпила, и вино было превосходным. И расскажите, что вы собираетесь делать, пока мы здесь. Думаю, Ники должна посмотреть русскую часовню. Это что-то необыкновенное.
Джонни взглянул на Ники, старательно изображая безразличие. Все его планы сводились к сексу – двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. Конечно, это невозможно, но попробуй объяснить это его либидо.
– Хочешь бокал вина? – спросил он.
– Это очень кстати, – ответила Ники, хотя мысль о том, что можно вернуться в дом и часок поспать, тоже казалась ей крайне привлекательной. В особенности если удастся разделить постель с хозяином.
– Если вы устали, идите в дом, – вежливо предложил Джонни. – А я останусь с Верни и девочками.
– Я могу остаться и здесь, а предложение выпить бокал вина звучит заманчиво.
– Отлично. Тогда присядьте. Я принесу вам полотенце и налью вина.
Кажется, Джонни искренне обрадовался тому, что Ники согласилась остаться, и ее изумила и тронула подобная мелочь. Впрочем, теперь, после оргазма, она чувствовала себя сраженной наповал и хотела только одного – быть рядом с ним, видеть и слышать его. Быть достаточно близко, чтобы прикасаться к нему. Если бы это было возможно. Если бы не было запрещено – при людях.
Джонни быстро становился для нее глубокой и искренней привязанностью. А она сама – страдающей от безнадежной любви дурой.
И это крайне неразумно. Если, конечно, она не хочет, чтобы сердце ее разбилось на мелкие кусочки.
Глава 27
Юрий постучался в дверь спальни и, не дожидаясь ответа, толкнул ее и вошел в комнату, которая могла бы послужить украшением любого «Архитектурного дайджеста», специализирующегося на французских особняках.
– Пора, – коротко бросил он. – Мне позвонили.
Раф взглянул на него и выдохнул:
– Нет. – И продолжил свое ритмичное занятие.
– Давай быстрее. Они срочно хотят получить кольцо.
Юрий не двинулся с места, а Раф, не обращая внимания на присутствие приятеля, продолжал совокупляться. Женщина под ним – привычная к публике – выполняла свои обязанности с рвением, которого требовали заплаченные ей три тысячи евро, и вскоре все получили удовлетворение. Раф, тяжело дыша, рухнул на спину, красотка собирала с ковра свое белье, а Юрий нетерпеливо отсчитывал минуты, стремясь скорее отправиться в путь. Он махнул женщине, выгоняя ее.
– Мы должны встретиться с ними в пять, – резко сказал он. Со стонами и проклятиями Раф скатился с постели.
– Неужели ты не мог назначить другое время? – пробормотал он. – Ей заплачено за всю ночь.
– У меня не было выбора. Покупатель сегодня вечером улетает. В Баку случилось что-то неожиданное.
Вздохнув, Раф потянулся за шортами.
– Но после этого дела мы свободны? У меня есть занятия поинтереснее.
– Это наше последнее поручение здесь, – улыбнулся Юрий. – Считай это частью нашей интернатуры.
– Считай это частью твоей интернатуры. Лично для меня это сплошной геморрой.
– Слушай, мы просто выполняем свое дело. – Юрий чуть более ответственно относился к работе, чем Раф, а может быть, просто сильнее боялся отцовского гнева. Так или иначе, он взял на себя роль лидера.
– Я не обязан выполнять никакое дело. Бизнес все равно перейдет ко мне. – У Рафа был очень снисходительный отец, еще более снисходительная мать, а сам он, как единственный сын, отлично понимал, что будет единственным наследником.
– Тогда тебе стоит позаботиться о хороших помощниках.
Раф улыбнулся:
– У меня двадцать два кузена, и все очень преданные. Брось-ка мне туфли, и пошли.
Через несколько минут они уже ехали в «Ритц».
– Как по-твоему, девки все еще в отеле? – Раф протянул Юрию бутылку вина.
Юрий презрительно отмахнулся.
– Поскольку они сначала сбежали, а потом их увез Джонни Патрик, я в этом очень сомневаюсь.
– Да ладно, ладно, я просто предположил. Шантель мне нравится.
– Ну так съезди и повидайся. У тебя есть ее телефон.
– Может, и съезжу. А как насчет вас с Лайзой?
– «Нас с Лайзой» никогда не было, а если б и были, то теперь она у меня в черном списке. Хотела удрать с пятьюдесятью моими черными жемчужинами! Эта сучка думает, что мир – это большая халява специально для нее. Сомневаюсь, чтобы она в последние годы вообще за что-нибудь платила.
– Да ладно, – сказал Раф. – Она и вправду хорошая актриса.
– И что? Мне до этого какое дело?
– Не гони пургу. Тебе нравилось, когда вас видели вдвоем, и мы оба это знаем.
Юрий пожал плечами:
– Есть и другие актрисы.
Раф замолчал, потому что они с Юрием дружили довольно давно и, несмотря на кажущуюся беззаботность приятеля, он знал, что Лайза Джордан вертела им как хотела. И дело не только в ее славе и ослепительной внешности. Они с Юрием были удивительно похожи своим эгоизмом, раздутым самомнением и любовью ко всеобщему вниманию. Родственные души в глянцевом мире бахвальства и чванства.
– Возможно, те, другие, актрисы и в постели лучше, – заметил Раф. Юрий постоянно жаловался, что Лайза больше любит наркотики, чем секс.
– Любая в постели будет лучше, чем она, – пробормотал Юрий.
– Когда доставим кольцо, давай слетаем в Англию, сменим обстановку. Моя сестра с друзьями устраивают вечеринку в каком-то загородном доме. Можем немного поохотиться.
– Это мысль. – Юрию нравился английский обычай охотиться в частных поместьях. Он получал удовольствие от массового убийства дичи.
Раф поднял брови:
– Так где мы должны встретиться с покупателем?
– На площади Мадлен.
Десять минут спустя Юрий так громко ругался, что Рафу пришлось закрыть дверь в спальню, иначе прибежали бы охранники «Ритца».
– Чертово кольцо исчезло! Эта сука его украла, больше некому! Я задушу ее голыми руками!
Брань Юрия не утихала. Он рывком распахнул дверь спальни, пытаясь найти изумрудное кольцо с коронации Екатерины Великой, которое они должны были в течение часа доставить покупателю.
Роясь в вываленной на пол одежде, он злобно взглянул на Рафа:
– Мог бы и помочь мне немного, черт бы тебя побрал!
Раф посмотрел на него с кровати, на которой удобно расположился, и, не выпуская из рук бутылку с вином, ответил:
– Ты опустошил сейф, вывернул все ящики в комоде и обшарил шкафы. Где еще, по-твоему, я должен его искать?
– В жопе у себя посмотри!
– Разве только, – спокойно согласился Раф. – Слушай, кольцо пропало вместе с дамами и их багажом, это очевидно. Можешь разнести номер на мелкие части, но, должно быть, Лайза видела, как ты открывал сейф. Кольцо не лежало в твоей сумке вместе с жемчугом, и мы оба это знаем. И она не забрала из сейфа все – только кольцо; могло быть и хуже. – Не обратив внимания на скептический взгляд Юрия, Раф сказал: – Чистая правда. А если бы она забрала весь набор драгоценностей с изумрудами? Слушай, позвони покупателю, отложи встречу на день-другой, а мы поедем и заберем проклятое кольцо. Если ты уверен, что его украла именно Лайза.
– Если? Да кто еще, черт возьми, мог его взять? Корыстная шлюха!
– Ну и хорошо. Звони. Скажи, что вынужден отложить встречу.
– Господи, – пробормотал Юрий, внезапно похолодев, – отец изойдет на дерьмо. Там ведь не только кольцо. – Его лицо исказилось от ужаса. – Под обивкой коробочки с кольцом лежал ключ от нашего депозитного сейфа в Цюрихе. Я думал, что там он в полной безопасности.
– Господи Иисусе! – Даже Раф, который никогда ни о чем не волновался, сел на кровати и поставил бутылку. – Этот ключ натворит дел, если попадет не в те руки.
– Думаешь?
– Особенно если они будут знать, что он твой.
– Особенно если Лайза отдаст его каким-нибудь своим дружкам-наркоманам, которые вечно нуждаются в деньгах и не гнушаются шантажом и требованием выкупа.
– Ладно, ладно, не психуй. Просто придется все отложить до тех пор, пока мы не сообразим, что делать дальше. Выбора-то все равно нет. Слушай-ка, я могу позвонить отцу, а он позвонит твоему. Тогда тебе не придется разговаривать со своим стариком, а мы выиграем немного времени.
Упав в кресло, Юрий взъерошил волосы и покусал нижнюю губу. Вариантов у него и в самом деле не было. Его отец не относился к благоразумным людям, хотя благоразумием нельзя было многого достичь в русской мафии. Жестокость и страх, лютая месть – вот какова была общепринятая модель поведения.
– И что, черт возьми, ты скажешь своему предку? – пробормотал он.
– Скажу, что эта сучка украла кольцо, а мы собираемся его вернуть. И не буду упоминать о ключе. Думаю, получить все назад особого труда не составит. Вряд ли Лайза откажется отдать нам кольцо. – Раф скупо усмехнулся. – Особенно если приставить к ее голове ствол.
Юрий немного успокоился. Если план Рафа пройдет успешно, у них будет несколько дней, чтобы все исправить.
– Ладно. Звони отцу. Скажи, что мы уже отправились за кольцом. Скажи, что остальные драгоценности на месте. А я пока свяжусь с подружкой Лайзы, Мартиной, она живет в Малибу. Они с Лайзой общаются по десять раз на день. Она должна знать, где эта шлюха.
– Скажу отцу, что нам потребуется пара дней, пусть он сам назначит покупателю другую встречу. – Раф ухмыльнулся. – Если позвонит мой отец, это будет выглядеть более официально. И какого дьявола? Я еще никогда не был в Баку. Говорят, в это время года там очень жарко.
Сделку перенесли в Цюрих, куда покупатель собирался приехать на следующей неделе. Отец Рафа, как обычно, был сговорчив, а Мартина с готовностью сообщила Юрию, что Лайза и Шантель летят в Лос-Анджелес на самолете Джонни Патрика. На взволнованный вопрос Юрия, находится ли на борту сам Джонни, она заверила его, что подруги возвращаются домой без него.
Юрий посмотрел на свои дорогие часы, в цвете отображавшие три часовые зоны (по желанию с будильником или без него).
– Они опережают нас на четыре часа. Пока мы сядем в свой самолет и оторвемся от земли, будет все шесть. Не так уж и плохо. К полуночи доберемся до Лос-Анджелеса. Еще час до ее дома, а уж тогда… – он зловеще улыбнулся, – посмотрим, насколько хорошая из Лайзы актриса.
Глава 28
Как раз в то время, когда Юрий и Раф рвали и метали в «Ритце», маленькая компания на пляже в Ницце наслаждалась хорошим вином и приятным обществом.
Верни развлекала всех рассказами о своих путешествиях – в качестве няни она несколько раз объехала вокруг света, везде побывала и все повидала. Джорди и Мари сидели у ее ног, захваченные описаниями таиландских храмов и африканских сафари, наводнения, которое застигло Верни в Венеции, и обеда с бывшим правителем Тимбукту.
Во время ее рассказа Джонни и Ники сидели бок о бок в шезлонгах, изо всех сил стараясь не смотреть друг на друга.
Им это даже частично удавалось.
Но Ники уже разобралась в отношении Джонни к дочери, а кроме того, немного побаивалась Верни. Она действительно старалась вести себя тактично и благоразумно.
Тем временем Джонни с трудом удерживался, чтобы не вскочить и не уволочь Ники в ее комнату. Только сила воли и постоянное напоминание самому себе, что в десять вечера – может, чуть позже – он получит награду за свое самообладание, помогали ему оставаться на месте.
Эти часы до обеда тянулись для Ники и Джонни мучительно и напряженно.
Да и выдержать обед было ничуть не легче – с точки зрения подобающего поведения. Особенно когда к десерту открыли третью бутылку вина.
Ники от него отказалась, хотя это был обожаемый ею золотистый мускат. Она боялась, что, выпив еще бокал, уже не сможет отвечать за свои поступки. Джонни, сидевший во главе стола, выглядел слишком соблазнительно – такой загорелый, такой мужественный в своей кремовой шелковой рубашке, с открытой шеей, темный, как грех, и прекрасный, как бог. А то, как он небрежно исполнял роль хозяина, словно только для этого и родился, лишь усугубляло положение. Он был изящен, очарователен, нежен к дочери, эрудирован и остроумен, о чем бы ни шла речь.
И конечно, то, что он был личностью мирового значения, являлось самым серьезным козырем против всех остальных, самых искусных хозяев – особенно в распаленном и беспокойном состоянии Ники.
Она могла думать только об одном – секс, секс и еще раз секс. Охваченная почти непреодолимым желанием прикоснуться к Джонни, Ники вцепилась в шелковую юбку своего нового зеленого платья, купленного в Париже. Это так легко – просто протянуть руку. Он так близко! «Ты должна подождать, – напомнила она себе. – По самым разным причинам… и прежде всего – чтобы не осрамиться перед людьми».
Может быть, имело смысл быстренько выпить несколько чашек кофе? Он поможет ей сдержать всепоглощающую, отчаянную страсть, усилившуюся – вне всякого сомнения – из-за выпитого алкоголя.
Несмотря на три выпитых бокала вина, Ники понимала, что делать это строжайше запрещено.
Подавив дрожь желания, она украдкой посмотрела на часы.
– Черт! – О, она сказала это вслух. – Простите, – пробормотала Ники, обращаясь ко всем сразу. – Опять батарейка в часах села.
– И такое вечно происходит, когда до ближайшего магазина мили и мили, – сочувственно произнесла Верни.
– Утром купим, – пообещал Джонни. – Дайте-ка я взгляну.
Он наклонился к ее руке и прошептал:
– Держись, детка, – словно умел читать мысли. Потом отстегнул ремешок, сунул часы себе в карман и сказал вслух: – Давайте перенесем кофе и десерт на веранду.
Предложил он это не просто так. Было все сложнее и сложнее сдерживать эрекцию, и ему требовалось уйти из-под яркого света столовой. Освещенная свечами веранда гораздо лучше подходила для маскировки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25