— Положив ее, он присел рядом и нежно поцеловал в щеку. — Перед тобой невозможно устоять.— Приятно слышать… и вдвойне приятно, потому что я хочу тебя всегда!— Очень странно, — пробормотал он, будто разговаривая сам с собой.— Но невероятно приятно, — ответила она с улыбкой.— Наверное, — вежливо добавил он, размышляя, а не приворожила ли она его. Однако он решил не думать о неприятных неопределенностях и наслаждаться сексу альным подарком, преподнесенным ему судьбой.Как выяснилось, наслаждение для него стало неизбежным. Увидев, как Джо несла два бокала и жареного цыпленка на тарелке — Флинн в это время держал лимонад и кокосовый пирог, — он снова обратил внимание на соблазнительный вид, открывшийся его взору. Округлые бедра Джо находились так близко, что его жезл мужества сразу же оказался в боевой готовности. Он с трудом мог сдерживать свою неутолимую энергию.— Остановись, — попросил он, — можешь не оборачиваться.Услышав его приглушенный голос, она вся задрожала, показывая полную готовность к сексу.Он поставил на лестницу то, что нес в руках, затем освободил и ее руки.— Я заберу это позже, — сказал он, проведя рукой по ее шелковистой коже. — Думаю, настало время повторить. Нагнись.Ей стоило поспорить с таким приказом и ответить: «Я не собираюсь выполнять все, что ты скажешь», но она была не в силах устоять против своего желания. Она нагнулась и оперлась о ступеньки, словно развратнейшая из проституток.Он не стал долго ждать и грубо вошел в нее. Его мощные движения заставили ее уткнуться лицом в лестницу, а один локоть задел кокосовый торт и испачкался в посыпке. Он ничего не заметил или сделал вид, что не заметил, шумно дыша и прижимая ее всем своим весом. Завершение было бурным, одновременным и таким неистовым, что оба едва могли отдышаться.— Проклятие, — прошептала она, щекой прижимаясь к ковру на лестнице, поправляя разлохмаченные волосы.— Согласен. Мне тоже все это не нравится, — проговорил он.— Нам надо остановиться.В ответ он рассмеялся.— Вот мы только что и остановились.Он схватил одну из салфеток, что нес, и кинул ей на спину. Затем сел на лестницу и хмуро уставился вниз.— Тебе не стоит разговаривать со мной таким то ном, — заметила она, садясь между тортом и лимонадом. — Обижаться, словно ребенок, тоже не надо. Ты более знаком с чувственными наслаждениями, чем я.— Ты не права, — коротко ответил он.— А судя по слухам, это именно так.Он тяжело посмотрел на нее через плечо.— Мисс Аттенборо, если вы заметили, мы занимались не обыкновенным сексом.— Да, — подтвердила Джо.Его взгляд стал пристальным, губы медленно растянулись в улыбке. Он потянулся и смахнул посыпку от торта с ее локтя.— Прости меня, ты не виновата. — Он слизал посыпку с пальца. — Мисс Аттенборо, вы — самая не обычная женщина!— Теперь, после того, что случилось между нами, ты можешь звать меня Джо. Если, конечно, не хочешь изобразить какое-то подобие пристойности.— Прости меня и за это… Джо. Ты все еще голодна?— Да.Он улыбнулся, думая, что женщина, которой он одержим, имеет здравое логическое мышление.— В самом деле, почему бы не поесть? Я принесу еду. Иди и поудобнее размещайся на кровати.— Мне так хорошо… но я хочу есть. Он поднялся.— Только после вас, — вежливо заявил он, словно оба не были обнаженными на лестнице его собственного дома. — Кстати, чуть не забыл поблагодарить тебя.— С радостью приму твою благодарность. Спасибо тебе, Флинн!— Пожалуйста.Сидя на кровати и поглощая угощения, запивая их лимонадом, они время от времени обменивались нежными поцелуями. Разговор шел о вещах, совершенно не связанных с сексом, например, о художниках, которые им нравились, о книгах, пьесах или лошадях, а также о тех людях, кто вызывал у них смех, а кто — нет. Их больше не беспокоила одержимость друг другом, больше не требовалось делать выбор между благоразумием и желаниями — теперь они полностью наслаждались обществом друг друга.Внимание Джо привлекла старинная японская книга Утамаро о чудесах любви, принадлежавшая Флинну и датированная 1660 годом. Цветные рисунки наглядно показывали сорок восемь позиций любви, о которых говорил Флинн и которые завораживали своей необычностью.Когда они закончили трапезу и их тела отдохнули, они неистово и с чувством необыкновенного удовольствия воссоздали в реальности многие позиции из просмотренной книги. Глава 11 Проснувшись на рассвете, Флинн осторожно встал с постели. Джо еще крепко спала, и если бы не дело чести, он, несомненно, последовал бы ее примеру. Он на скорую руку умылся, оделся и пошел к Хэзарду. Зайдя в дом через боковой вход, он приветствовал немногочисленную прислугу наверху и направился прямо в офис Хэзарда, расположенный в задней части дома. Хэзард слыл ранней пташкой; кто имел с ним дело, знали его привычки. Стоя перед закрытой дверью, Флинн провел рукой по все еще влажным волосам, поправил рукава рубашки и пожалел, что не побрызгал себя одеколоном — аромат секса невозможно было не почувствовать. Сплетни о том, где провела Джо ночь, достигли Хэзарда задолго до его появления.Подняв руку, Флинн быстро и отрывисто постучал, тут же открыл дверь, не сразу оценив положение.— Закрой дверь, — резко приказал Хэзард вошедшему Флинну. Оружие лежало в пределах досягаемости сцепленных рук Хэзарда.— С ней все в порядке, — сообщил Флинн.Брови Хэзарда самую малость приподнялись.— Надеюсь.— Она спит. Она не хотела, чтобы я приходил.— Но ты оказался более здравомыслящим, так? — проворчал Хэзард, продолжая сверлить собеседника глазами.Здравомыслием Флинн никогда особо не отличался.— Да, — ответил он.— Ты протрезвел? — Хэзард буравил его взглядом.— Я не пил, — заверил его Флинн.Хэзард едва заметно склонил голову.— Рад слышать.— Она сама просила меня быть с ней, не то чтобы я хотел избежать ответственности. Я хочу, чтобы вы знали: я пытался сказать «нет», по сути, я сказал «нет», — объяснил Флинн создавшуюся ситуацию.Хэзард молчал довольно долго, ничего не выражая своим мрачным взглядом. Через некоторое время он разжал руки, откинулся на спинку кресла и произнес с легким вздохом:— Мне было нелегко. Трей рассказал мне. — Коротким жестом он указал Флинну на кресло рядом с собой. — Она уже взрослая, — заметил он, опять вздохнув. — И вне моего влияния. Не говоря о том, что я еще не определился насчет вашей с ней дружбы. — Его брови слегка изогнулись. — По нескольким причинам. Думаю, ты знаешь так же, как и я, что представляет собой большинство из них. Вопрос в том, что ты собираешься предпринять сейчас?— Помириться с вами.На Хэзарде была белая льняная рубашка, открытая У шеи, с закатанными кверху рукавами, довольно поношенные кавалерийские штаны из саржи и мокасины. Но, несмотря на его неаккуратный наряд, никто не подумал бы, что перед ним обычный человек, не наделенный властью.— А как быть с Джо? — спросил он ровным голосом.— Я женюсь на ней, если вы захотите. — Несколько раздраженный ответ сорвался внезапно и непредвиденно, шокировав обоих.Но голос Хэзйрда оставался спокойным и ничего не выражающим:— Дело не в том, чего хочу я, а в том, чего хочет сама Джо, Ты ее спросил?— Нет.— Ты хочешь?Возможно, все еще под влиянием прошедшей ночи, Флинн услышал свой голос:— Я не против.Рот Хэзарда немного изогнулся.— То, что произошло между вами, может показаться ей недостаточной причиной для замужества.Помня о необходимой учтивости, Флинн склонил голову.— Естественно, я объяснюсь с ней в более подходящих выражениях.— Чертовски надеюсь на тебя. — Хэзард отпихнул оружие и немного подался вперед. — Сколько мы знаем друг друга — десять, пятнадцать лет?Флинн кивнул. Хэзард не один раз помогал его отцу защищать владения от посягательств чужаков.— Я не говорю, что мне нравится вся эта история, сплетни в таком маленьком городке… Сам знаешь. Но у Джо собственный взгляд на жизнь, как ты мог заметить, она взрослая женщина, и я не могу указывать ей, что делать. Если она захочет выйти за тебя после однодневного знакомства, что ж, прекрасно. — Хэзард улыбнулся. — Но я сомневаюсь. Только не делай ей больно, иначе ты еще услышишь обо мне. Это все, что я хотел тебе сказать.— Благодарю вас, сэр. Я ценю ваше участие.Хэзард и Флинн принадлежали к разным поколениям, но оба понимали, что мир не особо милостив к тем, у кого цвет кожи хоть ненамного отличался от общепринятого. И оба боролись за то, что принадлежало им с того времени, как они себя помнили. Оба были достаточно опытными, чтобы не создавать друг другу проблем на пустом месте.Отношения Флинна и Джо не считались вопросом жизни и смерти. И ни один из них не был уязвим для сплетен.— Значит, вы не думаете, что она согласится?Хотя Флинн уже поздравил себя с тем, что удалось избежать осложнений, его немного покоробило предположение Хэзарда.— Не принимай мои слова близко к сердцу.— Как еще мне их принимать?Хэзард бросил на него взгляд исподлобья.— По правде говоря, ты ведь не хочешь на ней жениться, верно?— Может, так, а может, нет.— Что бы ты ни говорил, — вздохнул Хэзард. — Почему бы тебе не пойти домой и не привести Джо к завтраку или хотя бы к обеду? Если ты хочешь сделать объявление, я первый поздравлю тебя.— Она может не захотеть прийти.Взгляд темных глаз Хэзарда неожиданно стал более жестким.— Ты прав.— Она сказала, что хочет остаться со мной как можно дольше. Она хочет вернуться со мной на ранчо.— Невозможно, — отрезал Хэзард.— Согласен. Я сказал ей, что там слишком опасно.— Ребята из «имперской компании» хотят твоей крови, — коротко бросил Хэзард. — Я не хочу вмешивать ее в такое рискованное дело.— Я тоже.Хэзард опять глубоко вздохнул, затем заговорил энергичным тоном:— Приведи ее к ужину. — Он посмотрел на Флинна холодным взглядом. — Считай это приказом. Если она не откажется, все равно приведи ее. Я хочу, чтобы она поняла, что не должна ехать с тобой на север ни в коем случае. Ни в чем другом я не собираюсь ей отказывать.— Хорошо.Хэзард побарабанил пальцами по столу.— Я жду. Ужин в восемь. Глава 12 — Ты был там! — воскликнула Джо, когда Флинн вернулся.Полностью проснувшись, она лежала, опершись на локти, и пристально смотрела на него.— Как ты посмел?! Я не какая-нибудь наивная девочка, которой нужна защита! Я в состоянии позаботиться о себе!— Я сделал визит вежливости. Мы с твоим отцом знаем друг друга много лет.Ее взгляд стал острее кинжала.— И вы обсуждали мою жизнь, как будто я сама не в состоянии принимать решения. Бог мой, как я это ненавижу! Как будто мои действия требуют мужского одобрения!— Успокойся. Нас пригласили на ужин. Все в порядке.— Я не в порядке! Я чертовски не в порядке! Я не желаю, чтобы ты лез в мою жизнь.— Кажется, ты не была особенно против прошлой ночью, — ответил он, слегка улыбнувшись.— Ты говоришь об абсолютно разных вещах. — Однако она не могла отвести глаз от его мужественной и восхитительной наготы, это мешало ей выражать свое негодование.— Дорогая, не надо сердиться. — Он слегка раз вернулся, чтобы ей лучше был виден дразнящий вид его отлично сложенного тела. — Мы абсолютно одни. Я отослал слуг на все утро, так что если ты голодна, — в его улыбке хорошо угадывалась двусмысленность, не имевшая ничего общего с едой, — повар оставил немного свежих черничных лепешек и лимонный пирог.— Черничные лепешки? — проворчала Джо, колеблясь в выражении благодарности. — Горячие?— Горячие, — прошептал он. — Такие же, как и кое-кто еще.— Ты осмеливаешься использовать еду и секс, чтобы дразнить меня? — Но раздражение исчезло из ее голоса.— Что же ты хочешь на первое? — Он уже вставал с постели.— Принеси и лимонный пирог тоже.Он вернулся, величественно обнаженный, величественно возбужденный, его брови вопросительно изогнулись.— Неужели весь?— О Боже, — прошептала она, чувствуя пробуждающееся желание, отодвигающее мысли о еде.Его губы изогнулись в ленивой усмешке.— Мы не должны выходить из дома до ужина. У нас еще много времени, — сказал он.— Тогда я сначала съем лепешки, а потом ты будешь развлекать меня.— К твоим услугам, дорогая.Она улыбнулась.— Ты еще заплатишь за свой утренний визит.— Посмотрим.— Нет, не посмотрим.— Давай обсудим все после того, как ты поешь.Особенно тихий тон, которым он произнес слово «еда», мучительно-томным эхом прокатился внутри ее, как будто ее изголодавшиеся чувства сразу стали глухи к обиде. Как будто бы она не имела власти над своим желанием, когда он так смотрел на нее.— Я должна сказать «нет», — прошептала она.— Если можешь, — еще мягче ответил он.Она бросила в него подушку, но он ловко поймал ее и сел поодаль.— Ты не одинока в своих чувствах, я так же ненасытен, если это утешит тебя, дорогая. И даже если бы ты захотела уйти, я бы не отпустил тебя. Именно поэтому мне надо было поговорить с твоим отцом.— И он разрешил?— Я сказал ему, что женюсь на тебе.Ее удивление на лице переросло в выражение неудовольствия.— Вы хотя бы подумали о том, чтобы спросить меня, или вы вдвоем уже все решили?— Не нервничай. На самом деле твой отец сказал, что ты не захочешь выходить за меня.— Правда?— — Да.— Есть ли у меня возможность высказать свое мнение?— Конечно. Ты хочешь, чтобы мы поженились? Я могу выразить свое намерение более поэтично, могу опуститься на колено и предложить тебе свое сердце, если ты хочешь.— Твое сердце меня не волнует, но все равно спасибо.Где-то в маленьком уголке ее сознания тоненький голосок кричал «да», но она еще не совсем потеряла рассудок.— Замужество меня не интересует.Он почувствовал облегчение; если до сих пор он был немного не в себе, то теперь все встало на свои места.— Почему нет? — спросил он хрипло.— Потому что как бы я ни была восхищена твоим, осмелюсь сказать, сексуальным талантом, для меня это недостаточная причина, чтобы выходить замуж за человека, которого я едва знаю, — произнесла она, приподняв брови.Со злой улыбкой он выпалил:— Ты знаешь меня лучше, чем большинство женщин в этом городе.— Очень умно, — ответила она со снисходительностью, которая, подумала она, вполне достойна одобрения, если принять во внимание колотящееся в ее груди сердце, готовое выскочить наружу. — Тем не менее мои наблюдения замужней жизни — за исключением моего отца и Блейз — не особо воодушевляют меня. Брак не обеспечивает ни любви, ни преданности и, уж конечно, не гарантирует счастья, так чего беспокоиться?— Как цинично, — произнес он медленно. Она пожала плечами.— Может, и так, но потом, когда твои мозги остынут от похоти, ты будешь благодарить меня. А сейчас принеси мне лимонный пирог и лепешки.Его тщеславие было ущемлено, однако он вдруг осознал, как она права и насколько близко он подошел к катастрофе.— Молоко или чай? — спросил он довольным голосом, как если бы они только что не обсуждали ничего важнее ее завтрака.— Чай с молоком, пожалуйста. — И видя, что он огорчился, спросила: — В чем дело?— Ничего.— Ты не можешь приготовить чай?— Я наполовину японец, наполовину ирландец. Так что ты думаешь?— Думаю, японский чай тебе нравится больше — без молока. Но если серьезно, Флинн, ты не можешь иметь в виду лимонный пирог.— Все, что угодно, дорогая.— Даже секс?Он стоял такой роскошно притягательный, что внезапно секс и все остальное перестало казаться чем-то странным и необычным. Он ухмыльнулся.— Я нашел превосходную комбинацию.И он оказался прав. Джо ела в тот день все, что было, и занималась сексом до, во время и после завтрака из лимонного пирога и лепешек. Флинн и она любили друг друга во время поедания сандвичей с ветчиной на обед, во время послеполуденного чая, хотя требовалась недюжинная ловкость, так как они пили чай из прекрасного мраморного бочонка Флинна, во время сборов к званому ужину, хотя уже без еды и чая. Шлинн послал за местным портным и выбрал платье для Джо, несмотря на ее протест. Его метод успокаивания был особенно жарким, и они прибыли в особняк Браддок-Блэк запыхавшимися, опоздав всего лишь на одну минуту, и только чуть-чуть взъерошенными. Глава 13 Когда они вошли в гостиную, разговор резко оборвался. Флинн держал Джо за руку, и все обратили внимание, как прекрасно он подходит к ее необычайной красоте.— Он сделал мне предложение. Я отказала. Надеюсь, это существенно прояснит атмосферу. — Она взглянула на Флинна и улыбнулась. — И, должна добавить, он был доволен.— Это лишнее, — отозвался Флинн с нежной улыбкой.— Я, во всяком случае, доволен, — сухо заметил Хэзард. — Без обид, Флинн.— Аминь, — проворчал Трей. — Не то чтобы я не желал тебе добра, сестрица, — добавил он, поднося свой бокал виски к ней. — Но ты ведь знаешь, что говорят о поспешном замужестве.— Или в твоем случае о замужестве в принципе, — прощебетала Дейзи.— Я слишком молода.— Но уж не настолько, чтобы вовлечь себя в разбирательства с установлением отцовства в двадцать лет.— По крайней мере мы с тобой не должны беспокоиться об этом.— Все, достаточно, дети, — заметила Блейз с легкомыслием гораздо более опытного судьи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23