Он слегка дотронулся до нее.— Я всегда носила ее, — пояснила она.Почему он не заметил ее вчера? Если бы он увидел свою брошь, все вышло бы совершенно по-другому. Он бы забрал оттуда Джо, потому что ему все стало бы понятно.— Я видел тебя вчера в кафе с твоими друзьями, но ее не заметил.— Ты ошибся… Ты бы и сегодня мог лишиться меня.Мысль настолько испугала ее, что она взяла его руку и крепко сжала. Никакие извинения были уже не нужны.— Ты выглядела такой счастливой с ними, оживлен ной. Ты все время смеялась. Я подумал, что ты уже нашла то, что хотела. Я думал, что потерял тебя.Она покачала головой.— Я чувствовала себя несчастной уже долгое время. Но сейчас нет, — прошептала она, прижимаясь к нему и вдыхая знакомый запах его любимой туалетной воды. — Я подумала, может, нам стоит компенсировать наши недосыпания…— Нам нужно срочно во всем разобраться, — пробормотал он, прижимая ее к себе еще сильнее, нежно касаясь губами ее губ. — Ты могла бы выйти за меня, и тогда бы мы спали каждую ночь вместе.— Теперь у меня есть другая идея…— Мы должны поговорить с отцом Алессандро. Не собираюсь ждать, когда мы поругаемся из-за какой-нибудь мелочи.— Очень глупой мелочи, — уколола она его.— Смешной до глупости, согласен. Я, должно быть, был не в своем уме.— У тебя были на то причины, — прошептала она, одарив его всепрощающей улыбкой.— Спасибо за понимание.Убедившись в ее чувствах и мгновенно испытав облегчение, он выпустил ее из своих объятий, нагнулся и поднял чемодан.— Мы поженимся, прежде чем успеем натворить что-нибудь еще, — объявил он, все еще панически боясь снова потерять ее.Он потянул ее за руку. Она вырвалась.— А разве в таких случаях не делают предложение?С грохотом уронив чемодан на землю, Флинн опустился на одно колено перед ней. Люди обступили их кольцом, с любопытством наблюдая за происходящим. Он пристально посмотрел в ее глаза, взял ее руку и произнес ровным, спокойным голосом:— Я полюбил вас с того момента, когда впервые увидел, мисс Аттенборо, с первой же секунды. Я просто идиот, что не сделал вам предложение прямо тогда. Принимая извинение за мою большую ошибку, не удостоите ли вы меня чести быть моей женой? Выйдете ли вы за меня замуж? Если да, то вы не только сделаете меня счастливейшим человеком на земле, но и удовлетворите любопытство людей, которые смотрят на нас.Она улыбнулась.— Да, мистер Ито, я с удовольствием выйду за вас замуж.Вскочив на ноги, Флинн подхватил ее на руки и крепко поцеловал.Отовсюду раздались одобрительные возгласы и аплодисменты, а затем их начали сердечно поздравлять улыбающиеся незнакомые люди. Поклонившись, Флинн учтиво произнес:— С вашего позволения, мы торопимся на свадьбу.Они начали пробираться сквозь толпу, провожавшую их оглушительным «Ура!», улыбками и поздравлениями.— Я не пошутил насчет своего намерения сразу же жениться на тебе, — крепко сжал он ее руку. — Ты даже представить себе не можешь, через какие круги ада мне пришлось пройти, после того как ты ушла.— Когда ты вышвырнул меня, ты хочешь сказать. Он поморщился.— Позволь мне извиниться перед тобой еще тысячу раз за свое варварское поведение той ночью.— Извинения приняты. С тебя еще четыре тысячи девятьсот девяносто восемь извинений.— Мне на самом деле очень плохо.Весь его печальный вид говорил о том, что он раскаивается, поэтому она искренне ответила:— Я знаю.— Моему поведению не может быть никаких оправданий. Никаких на свете.— Ты теперь здесь, дорогой, и я счастлива. Я не хочу говорить ни о чем… — Ее голос дрогнул. Она не хотела вспоминать ни ту ночь на его ранчо, ни причины их обоюдной злости. — Не сейчас, когда мы снова вместе. Я лучше буду обдумывать нашу свадьбу, — улыбнулась она.— Давай поторопимся, — призвал он ее с улыбкой. — Я слишком долго страдал без тебя. Я не могу больше ждать.Она усмехнулась:— Не волнуйся, отец Алессандро все устроит. Он может сделать все, что угодно. Глава 37 По такому случаю отец Алессандро без малейшего промедления составил документ, дающий ему право на проведение бракосочетаний, епископ подписал его, и двадцать минут спустя Флинн и Джо обвенчались в часовне монастыря Сан-Марко. Отец Алессандро руководил церемонией, жених и невеста светились от счастья, а свидетели позже сказали, что молодые настолько сильно влюблены друг в друга, что не услышали ни единого слова из церемонии.Когда отец Алессандро объявил их мужем и женой, они посмотрели друг на друга при свете свечей, и их глаза заблестели от слез.— Ты плачешь, — прошептала Джо.— Слезы от дыма свечей, — оправдывался Флинн, вытирая кулаком глаза.— У меня тоже от дыма всегда появляются слезы.Он тихо засмеялся.— Я позабочусь, чтобы не появлялись, ведь теперь ты принадлежишь мне.Она кивнула.— Ты тоже принадлежишь мне, не забывай.Он усмехнулся.— А ты уверена, что так и должно быть?— Флинн!Отец Алессандро откашлялся, не желая вмешиваться в их первый семейный спор. Он узнал упрямый взгляд Джо, который видел уже не раз. Первый раз он наблюдал его, когда Джо было четыре и она четко дала ему понять, что не потерялась, а просто нюхала цветы.— Спасибо за ваше содействие, доброту и поддержку, — прервал его размышления Флинн, пожимая ему руку.— Я желаю вам обоим всяческих благ и бесконечного счастья.В глазах отца Алессандро заблестели слезы, ведь именно эту молодую женщину он растил, а теперь радовался, что она нашла любовь, которую заслуживала.— Я позабочусь о Джо, отец. Она для меня все.— Обо мне не нужно заботиться, — возразила она в силу своей привычки. — Скажите ему, отец Алессандро. Я сама могу о себе позаботиться.— Я очень надеюсь, что вы будете заботиться друг о друге, — официальным тоном произнес викарий.— Святой отец, нам бы хотелось, чтобы вы присоединились к нам и присутствовали на свадебном обеде. — Флинн тактично перевел разговор на другу тему.Джо с удивлением посмотрела на Флинна.— Ты ничего не говорил о свадебном обеде.— У всех бывают свадебные обеды, — ответил он с улыбкой. — Я думал, ты знаешь.Она просияла от счастья и сразу же объявила:— Мы поедем в «Джиакосу»! Тебе понравится, милый. Ему же понравится, правда, отец Алессандро?Так и порешили. Они обедали на открытой террасе, в тени цветущей виноградной лозы, под нескончаемые поздравления посетителей ресторана и всего персонала. Стоял прекрасный день для свадьбы: солнечный и теплый. Свадебный обед проходил на славу. Они ели и пили и наслаждались блаженным волшебством своей любви и совершенством своего мира.На обратном пути в отель Флинн купил ей кольцо в одной из ювелирных палаток на мосту Веккио.— Выбирай, — предложил он.И она тут же выбрала колечко с прямоугольным изумрудом, который, по клятвенным уверениям ювелира, принадлежал в далеком прошлом испанской инфанте. Джо не могла оторвать от него глаз и всю дорогу до отеля восхищалась его красотой. Она то крутила колечко перед глазами Флинна, то надевала его на палец и поворачивала руку в разные стороны, наслаждаясь искрящимся блеском камня, и постоянно твердила при этом, что ему не следовало покупать столь дорогой подарок. Ему же приятно было сознавать, что ей понравилась его покупка.А когда они вошли в ее номер и Джо увидела огромное количество цветов, то завизжала от восторга.— Когда ты успел? — восторженно крикнула она, бросившись ему на шею, чуть не сбив горничную, которая держала в руке бутылку вина.— Поставьте ее вот сюда, — кивнул Флинн горничной через голову Джо. — Пока ничего больше не нужно.Как только за девушкой закрылась дверь, он ухмыльнулся и сказал:— Ты с таким неподдельным восторгом радуешься подаркам.— Не все такие сдержанные воины-монахи, как ты, — возразила она и улыбнулась. — Так скажи мне, — она указала на цветы, которые стояли в вазах и корзинах, наполняя всю комнату чудесным ароматом, — как тебе удалось это сделать, ведь ты ни на шаг не отходил от меня все время?— Я послал записку с поручением в отель.— Тут тоже твое поручение? — Она вопросительно взглянула на большую коробку, лежавшую на одном из столов, не занятом цветами.Он кивнул и, снимая ее руки со своей шеи, повернул ее и слегка подтолкнул в сторону свертка.— Посмотрим, понравится ли тебе.Когда она развернула подарок, то обнаружила прекрасный план собора Дуомо, каждая деталь которого была тщательно прорисована. Все составные части нарисованы отдельно, так что просматривалась внутренняя обстановка, со всеми фресками, колоннами и алтарем.— Просто изумительно, — прошептала она. — Мне никто никогда не делал подобных подарков.Она и в самом деле за свою жизнь получила немного подарков. Люси слыла очень скупой женщиной, ей даже в голову не приходило осчастливить свою дочь подобным образом.— Я увидел картину вчера, когда бродил по городу, и вспомнил, как сильно ты любишь Флоренцию. Я подумал, что, где бы мы ни были, рисунок будет служить тебе напоминанием.Его голос внезапно изменился. Почувствовав это, она оторвала взгляд от картины и посмотрела на него.— Что ты подразумеваешь под «где бы мы ни были»?Он протянул к ней руку. По ее коже пробежали мурашки от внезапного чувства страха. Он сделался таким печальным. Когда она подошла к нему, он сел, посадил ее к себе на колени и нежно поцеловал.— Ты пугаешь меня, Флинн, — немного погодя промолвила она тихим голосом; ее взгляд выражал тревогу. — Ты ни от чего не умираешь?— Так бывает только в спектаклях.Она вспомнила о битве с «империей». Если бы он не был так задумчив, то она бы напомнила ему о ней. Но она не хотела спорить, не сейчас… Его настроение беспокоило ее.— Скажи мне, что ты имел в виду, когда сказал «где бы мы ни были»? — снова спросила она, стараясь не выдавать свою тревогу.— Не знаю, хочу ли я возвращаться в Монтану, вот и все.Ей стало гораздо легче.— В таком случае давай останемся здесь на какое-то время. Мне абсолютно все равно.— Не знаю, захочу ли я вообще туда возвращаться, — тихо откликнулся он.— А-а, — вздохнула она.— Меня начали тренировать как воина с самого детства, — медленно проговорил он, слегка растягивая слова. — У меня такое ощущение, будто я сражался всю жизнь. Я устал. Все мои враги уже давно мертвы. Моя семья ушла из жизни. Мне хочется спокойствия. Мне хочется нормальной жизни. — Он пристально посмотрел в ее глаза. — Теперь, когда у меня есть ты, я хочу покоя как никогда прежде. Ты — моя богиня милосердия.— И все-таки ты собирался уезжать домой, когда я заметила тебя на вокзале.— Я не уверен, что поехал бы я именно туда. Возможно, я бы выбрал другое место.— А как же ранчо?— Я оставил там Макфи в качестве поверенного и отдал ему половину процентов прибыли. Но если ты желаешь вернуться, — тихо сказал он, — то мы поедем.— Мне бы хотелось приезжать туда изредка, чтобы видеться с матерью, Хэзардом и моей семьей. Ты не против?— Я просто хочу быть рядом с тобой. Где-нибудь, не важно где, лишь бы мне снова не пришлось отстаивать свою правоту перед каждым встречным при помощи пистолета, — объяснил он.Флинн хотел спросить: «Ты знаешь, скольких людей я убил?» Но не осмелился, потому что не хотел, чтобы в ее глазах появился ужас.— Я воюю с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать. Мне больше нечего отстаивать.— Почему бы нам не остаться во Флоренции на некоторое время?Он улыбнулся:— Вместе с Чарлзом?— Он переживет.— Тогда почему бы и не остаться? — согласился Флинн, потому что знал, что она очень этого хотела. А он сможет разобраться с Чарлзом. — Постарайся объяснить ему, что я не собираюсь драться с ним на шпагах, — рассмеялся он.— Договорились. Хэзард купил мне виллу, в которой я еще не жила, потому что, как мне теперь кажется, я хотела вернуться назад и разыскать тебя, — изложила она свою мысль, наконец-то понимая причину нежелания обосновываться в загородном доме. — Хочешь там остановиться? К тому же Чарлз живет всего лишь в часе езды оттуда.— Ты нашла самый главный аргумент. Вилла так вилла, — улыбнулся Флинн. — Отправимся туда прямо завтра.— Потому что сегодня мы будем наслаждаться твоими цветами.— А еще сегодня мы будем, помимо всего прочего…— М-м-м, каждый раз, когда я слышу эту интонацию в голосе, я возбуждаюсь.— Ты чувствуешь возбуждение в каком-то особенном месте?— Смотря что ты называешь особенным?— В особенном моем месте, — нежно, чуть слышно произнес он.— Не забывай, что все твои места являются мои ми, — ответила она с улыбкой.— Нам придется очень осторожно обсудить вопрос о собственности.— Хорошо, что осторожно. — Она томно улыбнулась и придвинулась к нему еще ближе.Его карие глаза смотрели на нее с любовью.— Разве что-нибудь может для тебя быть плохим?— Только, когда тебя нет рядом.Он с укоризной посмотрел на нее.— Может быть, ты переделаешь предложение, ведь теперь ты — замужняя женщина.— Ты для меня все и останешься таковым навсегда! — Она игриво взглянула на него. — Так лучше?— Гораздо.— Я спокойна. Между прочим, у нас медовый месяц, — нахмурив лоб, напомнила она.Теперь он абсолютно спокоен — для вспыхнувшей ревности не осталось никаких причин.— Прости меня. Я во всем виноват.— Может быть, ты докажешь это другим, более энергичным способом? — прошептала она. — Например, так, как ты уже сделал сегодня, показывая свою преданность.— Я больше не собираюсь вставать на колени.— Никогда в жизни?Интонация, с которой она произнесла последний вопрос, немедленно заставила его передумать.— Ты хочешь, чтобы я встал на колени? Всего лишь одно твое слово, дорогая. Но если ты хочешь любви, то сначала нам нужно пробраться через множество нижних юбок и другой всякой всячины, которую так любят надевать женщины.Она мгновенно встала с его колен и подняла многочисленные юбки.— А если вот так?Он рассмеялся.— Нам больше некуда торопиться. У нас впереди куча времени.— Что, однако, не лишает нас права поспешить именно сейчас. — Она подняла брови. — Если ты не против.Он медленно расплылся в улыбке.— Почему бы мне не войти в роль слуги и не помочь тебе освободиться от ненужной одежды? Тебе она уже все равно не пригодится.— Хм-м… какая превосходная мысль. Мы так и проведем весь наш медовый месяц в постели?— Разве не именно так должны проходить медовые месяцы?— Судя по рассказам моих знакомых, медовые месяцы созданы для ходьбы по магазинам и достопримечательностям.— Должно быть, у их мужей имеются любовницы.Сразу же вспомнив о прежнем легкомысленном образе жизни Флинна, она сердито взглянула на него.— Которых у тебя никогда не будет, тебе понятно?— Зачем они мне нужны, когда у меня есть ты?— Мне бы хотелось услышать более убедительный ответ, который бы содержал в себе слово «нет», или «ни одной», или «никогда».Вытянув руки вперед, он разжал ее пальцы, сжимающие юбки, и притянул к себе.— У меня никогда не будет любовницы, — нежно заметил он. — Даю тебе слово.— Спасибо. Мне следует быть более доверчивой, — со вздохом произнесла она. — Но когда дело касается любовниц, я становлюсь ужасно ревнивой.— Значит, мы будем друг у друга в карманах.Он хитро улыбнулся.— А также в особенных местах друг друга.— Развратник! — Она отдернула от него руки. — Я думала, у нас серьезный разговор.— Я абсолютно серьезен.Она пристально посмотрела в его глаза.— Насколько серьезен?— Все, что захочешь, дорогая, — без промедления выпалил он.Она на секунду растерялась от его небрежной, развязной манеры.— Ты ведь любишь только меня?Он почувствовал, что обсуждения их обоюдной ревности могут завести очень далеко.— Я люблю только тебя, — просто ответил он.Ее лицо просияло от счастья; она загадочно улыбнулась.— В таком случае, мне бы хотелось заняться любовью на балконе, где много солнца, дует приятный ветерок, и над нами простирается голубое небо.— Прямо сейчас?Была середина дня, и площадь под окном кишела людьми, не говоря уже о сотни других балконов, на которых тоже кто-то мог быть.— Балкон всегда казался мне таким романтичным местом. Я всегда хотела… Ну, в общем…— Выставить себя напоказ во всей наготе? — с издевкой спросил он.— А ты всегда такой благоразумный? — парировала она.Ее поднятые брови бросали ему вызов. Слово «благоразумный» не совсем подходило для описания Флинна Ито и его любовных похождений.— Не всегда, — ответил он, осматривая балкон, через полуоткрытые двери.— Мы можем остаться в одежде.Его губы сложились в улыбку.— Понятно.— Ну, ты готов?— Конечно, — ответил он.— Почему ты сразу так не ответил?— Не видел никакого смысла.Он продолжал улыбаться.— Ты очень плохо себя ведешь для человека, у которого медовый месяц.— А ты такая же сладкая, как, конфетка, — причмокнул он и начал расстегивать пуговицы на своем пиджаке.— Что ты делаешь?— Снимаю пиджак. Никто не посмеет осуждать меня. — Он подмигнул ей. — По многим причинам, одна из которых — моя безграничная любовь к консьержу. Не вижу никаких оснований, для того чтобы мы занимались любовью в одежде.— Флинн! Даже не думай!— Ты первая предложила балкон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23