Однако слизистая рта распухла, а это заставляет подозревать отравление, и скорее всего мышьяком.
— Я прикончу подонка! — воскликнул Макс.
— Вряд ли это сейчас уместно. Самое главное — позаботиться о безопасности княгини. И вам нельзя оставаться тут. Князь вас найдет.
— Мы едем последним поездом. Пожалуйста, проводите нас до побережья. Вы видите, как отчаянно она нуждается в вашей помощи. Деньги не имеют значения, вы получите все, что попросите.
— Княгиня всегда была добра ко мне и жителям деревни, а вот ее муж…
Неприязнь в его голосе была очевидной.
— Вы вернетесь завтра. Она… она будет крайне благодарна за помощь.
Старый доктор немного поколебался, вероятно, опасаясь мести князя. Но человеколюбие победило.
— Сейчас возьму саквояж, — резко бросил он, вставая. — И велю служанке отменить все визиты пациентов.
— Спасибо, — выдохнул Макс, облегченно улыбаясь. — Огромное спасибо.
Он не отходил от Кристины, пока доктор собирался, и, когда тот вернулся, помог ему напоить ее водой. Она сумела проглотить несколько капель, открыла глаза и, казалось, узнала Макса.
— Я везу тебя домой, — прошептал он. — Мы едем домой.
И подумал, что она услышала его. Однако доктор с тревогой отметил, что частота пульса падает.
Они добрались до станции за несколько минут до отхода поезда, но благодаря дружбе доктора с кассиром им дали отдельное купе. Макс внес Кристину в вагон и, держа ее на коленях, с тревогой наблюдал, как ее грудь вздымается все медленнее и слабее. Он знал, что это означает, и продолжал молиться. В отчаянные часы, пока поезд мчался сквозь ночь, он торговался со всеми мистическими духами и божествами, которые слушали его в эту ночь, умоляя о помощи, обещая все на свете, если они не дадут Кристине умереть. Запинаясь, с трудом припоминая полузабытые детские молитвы, он обещал отныне жить праведной жизнью, если ее не заберут у него, клялся в вечной благодарности, если на молитвы ответят, лихорадочно заклинал высшие силы…
Он шептал Кристине названия городов, мимо которых они проезжали, уверяя, что теперь они куда ближе к Англии, пересчитывая все уменьшающиеся мили, пытаясь объяснить, что они скоро будут дома. Когда они пересекли границу Франции, Макс пообещал, что скоро повезет Кристину в Париж и скупит все товары в модных лавках и все наряды знаменитых кутюрье. Малейший трепет ресниц поддерживал в нем надежду.
— Смотрите, смотрите, — шептал он доктору. — Она меня слышит.
На протяжении всего путешествия в Кристину старались влить как можно больше жидкости: доктор объяснял, что вода вымоет из ее организма мышьяк. Такое лечение, однако, было всего лишь полумерой, не только для пациентки, но и для того, кто любил ее.
Макс не мог вынести сознания того, что ничем не может ей помочь.
Разве что утешить.
Эту ночь Кристине удалось пережить, а к утру даже доктор стал несколько оптимистичнее высказываться относительно перспектив выздоровления своей пациентки. Пульс стал более наполненным, дыхание — более глубоким, и лицо, напоминавшее серую маску смерти, чуть порозовело. Когда они добрались до побережья, где Максу удалось снять яхту, на которой они должны были пересечь залив, доктор немедленно уложил Кристину в постель.
Закрыв за собой дверь крохотной каюты, Макс проводил доктора на берег.
— Я в вечном долгу перед вами, — заверил он, вручив доктору внушительную сумму в марках. — Если вам когда-нибудь что-то понадобится, только попросите. Ну а едва Кристина выздоровеет, я позабочусь о том, чтобы князь никому больше не создавал проблем.
— У меня в округе много друзей. Сомневаюсь, чтобы князь посмел причинить мне вред.
— Тогда моя месть будет исключительно личной.
— Обычно я не одобряю насилия, но в этом случае готов сделать исключение. Однако будьте осторожны: этот человек готов на любую подлость.
Но Макс пренебрежительно отмахнулся:
— Жду не дождусь, когда увижу его физиономию, искаженную страхом.
— Возможно, прежде всего вам следовало бы позаботиться о безопасности, как вашей, так и княгини.
— Об этом не волнуйтесь. Да и Гансу не сойдет с рук все, что он натворил. Кто-то должен его наказать.
— Желаю вам удачи, — со вздохом кивнул доктор.
Морское путешествие подействовало на Кристину благотворно, а свежий ветер буквально оживил: во всяком случае, она несколько раз открывала глаза, да и Макс все время твердил, что они скоро будут в Англии. Она даже улыбнулась, когда он объявил:
— Вижу дуврские утесы!
Когда яхта уже входила в гавань под резкие крики чаек, она впервые заговорила:
— С-спасибо…
— Спасибо за то, что любишь меня, — прошептал он в ответ.
Ее улыбка была слабым подобием той, сияющей, которую он так хорошо помнил.
Пять часов спустя они уже были в Минстер-Хилле. И когда экипаж подкатил к дверям и Кристина услышала приветственные крики мальчиков, выбежавших навстречу матери, у нее даже слезы навернулись.
Они буквально ворвались в карету и принялись обнимать лежавшую на руках у Макса Кристину. Оба плакали и украдкой вытирали слезы, поскольку считали себя слишком взрослыми для таких сантиментов.
— Берт сказал, что ты приедешь! — завопил Фриц. — Я так и знал, так и знал!
— Он сказал, что Макс может добиться всего на свете, — более сдержанно вторил Джонни, хотя его улыбка была такой же широкой.
— Но прежде всего нужно уложить вашу маму в постель и накормить теплым бульоном… дать чаю…
— И булочек с черникой! Мама! Ты обязательно должна попробовать булочки с черникой, которые печет здешняя кухарка! — воскликнул младший, в полной уверенности, что теперь, когда мать рядом, мир снова обрел прежние краски.
— 3-зву… чит… чуд-десно… — выдавила она свое самое длинное предложение за последние сутки. И только сейчас Макс понял, что она вне опасности.
Она со своими мальчиками.
Она свободна.
Она дома.
Кристина быстро выздоравливала, становясь с каждым днем все сильнее. К середине недели она уже могла встать с постели и добраться до стула. Макс каждый вечер сносил ее вниз к ужину, где мальчики наперебой перечисляли события минувшего дня. Но к концу недели Макс осознал, что расправу с Гансом откладывать больше нельзя.
После их возвращения Том Лоусон дважды побывал в Минстер-Хилле, обсуждая возможность получения доказательств давней женитьбы Ганса на кузине, и сегодня как раз должен был привезти с вечерним поездом свой последний отчет.
— Хотя плодом этого союза явился теперь уже восемнадцатилетний сын, в церковных и светских книгах отсутствуют соответствующие записи. Вернее, соответствующие страницы попросту вырваны.
— Деньги делают все, — цинично усмехнулся Макс. — А как насчет свидетелей? Вы никого не нашли?
Поверенный покачал головой.
— Но я не сдаюсь.
— Наймите еще помощников, — велел Макс. — Хотя Кристине стало лучше, она смертельно боится, что Ганс украдет мальчиков.
— Разве ему совладать с вашей армией?
— Я так и говорю, но логика бессильна против ужаса. И не без основания: Кристина едва не погибла от его руки.
— Вероятно, хорошо рассчитанный шаг. Марлена снова беременна.
Макс резко выпрямился:
— Откуда вы знаете?!
— Я плачу практически каждому слуге в этом городишке. Тайну открыла служанка повитухи. Роды ожидаются весной.
— В качестве акта христианского милосердия я, возможно, не пристрелю его до того, как родится ребенок.
— Вам вообще не следует его убивать. Черт возьми, Макс, вы проведете всю жизнь в тюрьме из-за этой глупой выходки!
— Кто сказал, что убийца обязательно попадется? Том раздраженно вздохнул: тема беседы была отнюдь не нова.
— Это идиотизм, но вы, разумеется, на все готовы.
— Не считаете, что он заслуживает смерти?
— Я знаю не менее сотни людей, заслуживающих смерти.
— Вы знаете не тех людей. Но с Гансом необходимо разделаться, все равно — цивилизованным или иным способом.
— Наверное, вам стоит спросить Кристину, хочет ли она, чтобы его кровь была на ваших руках.
— Никогда! Она и без того достаточно страдала по его вине. Я не стану впутывать ее во все это, и, надеюсь, вы поймете почему.
— Да-да, — буркнул Том. — Разумеется. Но вам не удастся вечно держать его на расстоянии. В отличие от вас, дорогой мой, он сражается не оружием. И уже приехал в Лондон, вознамерившись подать на вас иск за похищение жены. Чарлз Гордон показал мне сегодня утром его жалобу. Он требует десять миллионов в возмещение убытков.
— Жадный ублюдок!
— Можно подумать, вам это неизвестно. А что говорит Кристина о том войске, которое день и ночь патрулирует ваше поместье?
— Она не знает точно, сколько человек я нанял. Им велено не приближаться к дому.
— Но не можете же вы всю жизнь просидеть в осаде! —Макс устало потер лоб:
— Знаю. Просто хотел, чтобы она набралась сил, прежде чем оставить ее на несколько дней.
— Чтобы расправиться с ее мужем.
Макс сухо усмехнулся:
— Ее двоеженцем мужем, если мы когда-нибудь сумеем это доказать.
— Не сдавайтесь. Главное, что она в безопасности. Будьте благодарны хотя бы за это. Забудьте о мести. Вы получили все, чего добивались.
— Но он едва не убил ее, — напомнил Макс. — И заплатит за это.
— Разве вы судья и присяжные?
— Почему бы мне не сказать вам спасибо за прекрасную работу и оставить философские споры на потом?
— То есть когда вы вернетесь?
Макс едва заметно улыбнулся:
— Именно. Думаю, князю следует втолковать, что всякий поступок имеет последствия.
Этой ночью, держа Кристину в своих объятиях и любуясь потоками лунного света, струившимися в окна спальни, Макс сказал:
— Я должен отправиться в Лондон на день-другой. Том не может без меня обойтись. Срочные дела, дорогая.
— Тебе обязательно ехать?
— Не волнуйся, я ненадолго, — уговаривал он. — Мальчики тебя пока займут. И здесь вы в полной безопасности. Никто не ступит на землю поместья без моего разрешения.
— Ты уверен?
Ужас случившегося еще жил в Кристине. Кроме того, она была уверена, что Ганс обязательно отомстит за похищение жены и детей.
— Абсолютно. Никаких сомнений. Даю слово. Этого достаточно?
— И ты скоро вернешься?
— Обещаю.
Как только разделается с Гансом.
Глава 25
На следующее утро, перед тем как идти к Гансу, Макс встретился с Томом в его лондонской конторе.
— На случай если возникнут проблемы, — предупредил он, — и я не вернусь через час, посылайте подкрепление.
— И вы собираетесь пойти к нему в одиночку? Умоляю, подумайте хорошенько.
— Мне не нужны свидетели. Вы, как адвокат, должны лучше других это понимать.
— Я по крайней мере немедленно посылаю людей к дому князя, — настаивал Том, — и никаких споров. Не стоит доказывать свое мужество таким образом. И я хочу, чтобы вы вернулись домой, к Кристине, целым и невредимым. Пообещайте, что не предстанете перед судом за убийство.
— Вы будете счастливы узнать, что я решил последовать вашему совету. Исход будет не летальным… то есть не обязательно летальным.
— Я просто счастлив. Кстати, вам уже ясно, что иск князя потеряет всякий смысл, как только мы найдем доказательства более раннего брака?
— Если…
— Найдем. Это всего лишь вопрос времени.
— Прекрасно. Но это моя личная вендетта, — добавил Макс. — Долги нужно платить.
— Еще раз предупреждаю: будьте осмотрительны. Этот человек, как правило, действует чужими руками.
— Еще лучше.
— А может, и нет, если его хорошо охраняют.
— Он чересчур высокомерен. И привык, что перед ним все пресмыкаются. Ему и в голову не придет, что кто-то способен отомстить. Мой отец был таким, поэтому я хорошо представляю ход его мыслей.
— Ваша мать тоже оставила мужа, не так ли? Но все равно это не одно и то же.
Макс равнодушно пожал плечами:
— Почти. Они очень похожи: оба холодные, несгибаемые, упрямые и крайне эгоистичные. Отец не предполагал, что мать способна его бросить. Вот и Гансу в голову не приходит, что кто-то может пойти против него, потому что оба привыкли брать верх.
Том знал историю Макса. Весь Лондон бурлил, когда прелестная наследница американского фабриканта швейных машинок взяла сына и ушла от мужа, получив известие о смерти отца. Унаследовав огромное состояние, она смогла покончить с ненавистным браком, навязанным ей из-за титула маркиза.
— Однако ваш отец подал иск на огромную сумму и внакладе не остался. Ганс тоже требует возмещения.
— Мать с радостью заплатила, лишь бы избавиться от него. Он просто стремился выиграть дело, а я ему был совершенно не нужен. Как только адвокаты вручили ему чек, он снова пустился во все тяжкие, словно у него никогда не было семьи. Ганс преследует те же цели, только запрашивает куда больше. Инфляция, что поделать. Ничего, я позабочусь, чтобы он излечился от жадности, — язвительно объявил Макс.
— И я не смогу отговорить вас от этого безумия? ? Макс покачал головой.
— Что ж, желаю удачи в вашем сумасшедшем предприятии.
Макс поднялся.
— Мне не нужна удача. У меня есть кое-что получше.
— Не спрашиваю, что именно, на случай если вам потребуется защитник в суде.
— Да я бы не сказал, если бы даже вы спросили, — жизнерадостно заверил Макс. — Так что не беспокойтесь, это много времени не займет.
Судомойка в лондонском доме князя Цейса в удивлении отпрянула от странного посетителя.
— Это дверь для разносчиков, сэр, — пояснила она, приседая перед хорошо одетым джентльменом.
— Я тоже в своем роде разносчик, — вежливо ответил он, протискиваясь мимо нее на кухню.
Повар и слуги с любопытством уставились на него, но Макс невозмутимо прошествовал к черной лестнице, чтобы подняться на второй этаж. В конце концов они решили, что это какой-то владелец богатого магазина, у которого есть дело к управляющему.
Макс уже знал, что Ганс редко покидает дом до полудня. Недаром коллеги Берта следили за домом с той минуты, как князь прибыл в Лондон. Кроме того, он предполагал, что князь сейчас завтракает в малой столовой, окна которой выходят в сад.
Ему удалось незамеченным пробежать коридор и войти в комнату. Распахнув дверь, Макс вынул маленький «дерринджер», прицелился в лакея и тихо сказал:
— Вон.
Молодой человек уронил блюдо, которое как раз подносил хозяину. Яичница и дельфтский фаянс полетели на пол. Слуга, оцепенев от страха, уставился на незваного гостя.
— Убирайся, — еще мягче повторил Макс, показав на дверь коротким дулом пистолета. Лакей мгновенно исчез.
Не выпуская Ганса из виду, Макс быстро запер дверь.
— Что за театральщина! — брезгливо поморщился князь, отложив салфетку. — Вот что значит иметь мать-простолюдинку! Это ее воспитание!
— Кстати, о матерях, — учтиво заметил Макс, выдвигая стул и садясь. — Перед Рождеством я имел случай встретиться с вашей. У нее такой вид, словно всю жизнь коз пасла! — Положив «дерринджер» с перламутровой ручкой на стол, он вкрадчиво заметил: — Я, собственно говоря, пришел сюда не для того, чтобы обмениваться любезностями. Принес вам кое-что к завтраку.
Он вынул из кармана маленькую фарфоровую фляжку и положил ее на стол рядом с пистолетом.
— Вы что же, собираетесь пристрелить меня из этой игрушки? — пренебрежительно ухмыльнулся Ганс. — Им и муху не убьешь!
— Не согласен. Двух пуль в голову вполне достаточно. Люди покрупнее, вас падали замертво.
Ленивое равнодушие в тоне Макса вызвало небольшой тик в правом глазу князя, но спеси не убавило.
— Вы, американцы, все как один — буйная наглая шваль.
— Ну, не всем же быть сдержанными доброжелательными людьми вроде вас, дорогой князь, — протянул Макс. — Правда, сам я никогда не убивал человека беспричинно.
— Если у кого и есть причина, — парировал князь, — так это у меня! Вы соблазнили и похитили мою жену.
Макс развалился на стуле.
— Немного неточно. Кристина не ваша жена, как вам хорошо известно, учитывая, что сначала вы женились на Марлене.
— Вы с ума сошли, — холодно бросил Ганс.
— Только последний идиот мог считать, что правда не выплывет наружу. И скоро у меня будут доказательства.
— Сомневаюсь.
— Будут. Кстати, поздравляю, вам кажется, предстоит стать отцом в четвертый раз? Собственно говоря, именно это и спасло вам жизнь. Я действительно собирался убить вас, но теперь придется удовлетворить свою склонность к насилию менее категоричным образом.
— Вам это так не сойдет… ничего не сойдет! — взорвался Ганс. — Сейчас здесь будут мои слуги.
— Может быть, — спокойно ответил Макс, — но вас не слишком здесь любят, проклятый бесчеловечный ублюдок. А вот вам плохо придется, потому что я в отличие от вас вооружен. И потому что вы трус, способный мстить лишь тем, кто слабее. Но я не уйду, пока не отплачу за все страдания, причиненные Кристине.
Князь действительно считал, что слуги придут на помощь, но минуты шли, а никто и не думал взламывать дверь. Куда девалось его чванство? Он все больше нервничал, понимая, что имеет дело с безумцем: разве есть другое определение для этого человека, который ворвался к нему средь бела дня и угрожает убить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
— Я прикончу подонка! — воскликнул Макс.
— Вряд ли это сейчас уместно. Самое главное — позаботиться о безопасности княгини. И вам нельзя оставаться тут. Князь вас найдет.
— Мы едем последним поездом. Пожалуйста, проводите нас до побережья. Вы видите, как отчаянно она нуждается в вашей помощи. Деньги не имеют значения, вы получите все, что попросите.
— Княгиня всегда была добра ко мне и жителям деревни, а вот ее муж…
Неприязнь в его голосе была очевидной.
— Вы вернетесь завтра. Она… она будет крайне благодарна за помощь.
Старый доктор немного поколебался, вероятно, опасаясь мести князя. Но человеколюбие победило.
— Сейчас возьму саквояж, — резко бросил он, вставая. — И велю служанке отменить все визиты пациентов.
— Спасибо, — выдохнул Макс, облегченно улыбаясь. — Огромное спасибо.
Он не отходил от Кристины, пока доктор собирался, и, когда тот вернулся, помог ему напоить ее водой. Она сумела проглотить несколько капель, открыла глаза и, казалось, узнала Макса.
— Я везу тебя домой, — прошептал он. — Мы едем домой.
И подумал, что она услышала его. Однако доктор с тревогой отметил, что частота пульса падает.
Они добрались до станции за несколько минут до отхода поезда, но благодаря дружбе доктора с кассиром им дали отдельное купе. Макс внес Кристину в вагон и, держа ее на коленях, с тревогой наблюдал, как ее грудь вздымается все медленнее и слабее. Он знал, что это означает, и продолжал молиться. В отчаянные часы, пока поезд мчался сквозь ночь, он торговался со всеми мистическими духами и божествами, которые слушали его в эту ночь, умоляя о помощи, обещая все на свете, если они не дадут Кристине умереть. Запинаясь, с трудом припоминая полузабытые детские молитвы, он обещал отныне жить праведной жизнью, если ее не заберут у него, клялся в вечной благодарности, если на молитвы ответят, лихорадочно заклинал высшие силы…
Он шептал Кристине названия городов, мимо которых они проезжали, уверяя, что теперь они куда ближе к Англии, пересчитывая все уменьшающиеся мили, пытаясь объяснить, что они скоро будут дома. Когда они пересекли границу Франции, Макс пообещал, что скоро повезет Кристину в Париж и скупит все товары в модных лавках и все наряды знаменитых кутюрье. Малейший трепет ресниц поддерживал в нем надежду.
— Смотрите, смотрите, — шептал он доктору. — Она меня слышит.
На протяжении всего путешествия в Кристину старались влить как можно больше жидкости: доктор объяснял, что вода вымоет из ее организма мышьяк. Такое лечение, однако, было всего лишь полумерой, не только для пациентки, но и для того, кто любил ее.
Макс не мог вынести сознания того, что ничем не может ей помочь.
Разве что утешить.
Эту ночь Кристине удалось пережить, а к утру даже доктор стал несколько оптимистичнее высказываться относительно перспектив выздоровления своей пациентки. Пульс стал более наполненным, дыхание — более глубоким, и лицо, напоминавшее серую маску смерти, чуть порозовело. Когда они добрались до побережья, где Максу удалось снять яхту, на которой они должны были пересечь залив, доктор немедленно уложил Кристину в постель.
Закрыв за собой дверь крохотной каюты, Макс проводил доктора на берег.
— Я в вечном долгу перед вами, — заверил он, вручив доктору внушительную сумму в марках. — Если вам когда-нибудь что-то понадобится, только попросите. Ну а едва Кристина выздоровеет, я позабочусь о том, чтобы князь никому больше не создавал проблем.
— У меня в округе много друзей. Сомневаюсь, чтобы князь посмел причинить мне вред.
— Тогда моя месть будет исключительно личной.
— Обычно я не одобряю насилия, но в этом случае готов сделать исключение. Однако будьте осторожны: этот человек готов на любую подлость.
Но Макс пренебрежительно отмахнулся:
— Жду не дождусь, когда увижу его физиономию, искаженную страхом.
— Возможно, прежде всего вам следовало бы позаботиться о безопасности, как вашей, так и княгини.
— Об этом не волнуйтесь. Да и Гансу не сойдет с рук все, что он натворил. Кто-то должен его наказать.
— Желаю вам удачи, — со вздохом кивнул доктор.
Морское путешествие подействовало на Кристину благотворно, а свежий ветер буквально оживил: во всяком случае, она несколько раз открывала глаза, да и Макс все время твердил, что они скоро будут в Англии. Она даже улыбнулась, когда он объявил:
— Вижу дуврские утесы!
Когда яхта уже входила в гавань под резкие крики чаек, она впервые заговорила:
— С-спасибо…
— Спасибо за то, что любишь меня, — прошептал он в ответ.
Ее улыбка была слабым подобием той, сияющей, которую он так хорошо помнил.
Пять часов спустя они уже были в Минстер-Хилле. И когда экипаж подкатил к дверям и Кристина услышала приветственные крики мальчиков, выбежавших навстречу матери, у нее даже слезы навернулись.
Они буквально ворвались в карету и принялись обнимать лежавшую на руках у Макса Кристину. Оба плакали и украдкой вытирали слезы, поскольку считали себя слишком взрослыми для таких сантиментов.
— Берт сказал, что ты приедешь! — завопил Фриц. — Я так и знал, так и знал!
— Он сказал, что Макс может добиться всего на свете, — более сдержанно вторил Джонни, хотя его улыбка была такой же широкой.
— Но прежде всего нужно уложить вашу маму в постель и накормить теплым бульоном… дать чаю…
— И булочек с черникой! Мама! Ты обязательно должна попробовать булочки с черникой, которые печет здешняя кухарка! — воскликнул младший, в полной уверенности, что теперь, когда мать рядом, мир снова обрел прежние краски.
— 3-зву… чит… чуд-десно… — выдавила она свое самое длинное предложение за последние сутки. И только сейчас Макс понял, что она вне опасности.
Она со своими мальчиками.
Она свободна.
Она дома.
Кристина быстро выздоравливала, становясь с каждым днем все сильнее. К середине недели она уже могла встать с постели и добраться до стула. Макс каждый вечер сносил ее вниз к ужину, где мальчики наперебой перечисляли события минувшего дня. Но к концу недели Макс осознал, что расправу с Гансом откладывать больше нельзя.
После их возвращения Том Лоусон дважды побывал в Минстер-Хилле, обсуждая возможность получения доказательств давней женитьбы Ганса на кузине, и сегодня как раз должен был привезти с вечерним поездом свой последний отчет.
— Хотя плодом этого союза явился теперь уже восемнадцатилетний сын, в церковных и светских книгах отсутствуют соответствующие записи. Вернее, соответствующие страницы попросту вырваны.
— Деньги делают все, — цинично усмехнулся Макс. — А как насчет свидетелей? Вы никого не нашли?
Поверенный покачал головой.
— Но я не сдаюсь.
— Наймите еще помощников, — велел Макс. — Хотя Кристине стало лучше, она смертельно боится, что Ганс украдет мальчиков.
— Разве ему совладать с вашей армией?
— Я так и говорю, но логика бессильна против ужаса. И не без основания: Кристина едва не погибла от его руки.
— Вероятно, хорошо рассчитанный шаг. Марлена снова беременна.
Макс резко выпрямился:
— Откуда вы знаете?!
— Я плачу практически каждому слуге в этом городишке. Тайну открыла служанка повитухи. Роды ожидаются весной.
— В качестве акта христианского милосердия я, возможно, не пристрелю его до того, как родится ребенок.
— Вам вообще не следует его убивать. Черт возьми, Макс, вы проведете всю жизнь в тюрьме из-за этой глупой выходки!
— Кто сказал, что убийца обязательно попадется? Том раздраженно вздохнул: тема беседы была отнюдь не нова.
— Это идиотизм, но вы, разумеется, на все готовы.
— Не считаете, что он заслуживает смерти?
— Я знаю не менее сотни людей, заслуживающих смерти.
— Вы знаете не тех людей. Но с Гансом необходимо разделаться, все равно — цивилизованным или иным способом.
— Наверное, вам стоит спросить Кристину, хочет ли она, чтобы его кровь была на ваших руках.
— Никогда! Она и без того достаточно страдала по его вине. Я не стану впутывать ее во все это, и, надеюсь, вы поймете почему.
— Да-да, — буркнул Том. — Разумеется. Но вам не удастся вечно держать его на расстоянии. В отличие от вас, дорогой мой, он сражается не оружием. И уже приехал в Лондон, вознамерившись подать на вас иск за похищение жены. Чарлз Гордон показал мне сегодня утром его жалобу. Он требует десять миллионов в возмещение убытков.
— Жадный ублюдок!
— Можно подумать, вам это неизвестно. А что говорит Кристина о том войске, которое день и ночь патрулирует ваше поместье?
— Она не знает точно, сколько человек я нанял. Им велено не приближаться к дому.
— Но не можете же вы всю жизнь просидеть в осаде! —Макс устало потер лоб:
— Знаю. Просто хотел, чтобы она набралась сил, прежде чем оставить ее на несколько дней.
— Чтобы расправиться с ее мужем.
Макс сухо усмехнулся:
— Ее двоеженцем мужем, если мы когда-нибудь сумеем это доказать.
— Не сдавайтесь. Главное, что она в безопасности. Будьте благодарны хотя бы за это. Забудьте о мести. Вы получили все, чего добивались.
— Но он едва не убил ее, — напомнил Макс. — И заплатит за это.
— Разве вы судья и присяжные?
— Почему бы мне не сказать вам спасибо за прекрасную работу и оставить философские споры на потом?
— То есть когда вы вернетесь?
Макс едва заметно улыбнулся:
— Именно. Думаю, князю следует втолковать, что всякий поступок имеет последствия.
Этой ночью, держа Кристину в своих объятиях и любуясь потоками лунного света, струившимися в окна спальни, Макс сказал:
— Я должен отправиться в Лондон на день-другой. Том не может без меня обойтись. Срочные дела, дорогая.
— Тебе обязательно ехать?
— Не волнуйся, я ненадолго, — уговаривал он. — Мальчики тебя пока займут. И здесь вы в полной безопасности. Никто не ступит на землю поместья без моего разрешения.
— Ты уверен?
Ужас случившегося еще жил в Кристине. Кроме того, она была уверена, что Ганс обязательно отомстит за похищение жены и детей.
— Абсолютно. Никаких сомнений. Даю слово. Этого достаточно?
— И ты скоро вернешься?
— Обещаю.
Как только разделается с Гансом.
Глава 25
На следующее утро, перед тем как идти к Гансу, Макс встретился с Томом в его лондонской конторе.
— На случай если возникнут проблемы, — предупредил он, — и я не вернусь через час, посылайте подкрепление.
— И вы собираетесь пойти к нему в одиночку? Умоляю, подумайте хорошенько.
— Мне не нужны свидетели. Вы, как адвокат, должны лучше других это понимать.
— Я по крайней мере немедленно посылаю людей к дому князя, — настаивал Том, — и никаких споров. Не стоит доказывать свое мужество таким образом. И я хочу, чтобы вы вернулись домой, к Кристине, целым и невредимым. Пообещайте, что не предстанете перед судом за убийство.
— Вы будете счастливы узнать, что я решил последовать вашему совету. Исход будет не летальным… то есть не обязательно летальным.
— Я просто счастлив. Кстати, вам уже ясно, что иск князя потеряет всякий смысл, как только мы найдем доказательства более раннего брака?
— Если…
— Найдем. Это всего лишь вопрос времени.
— Прекрасно. Но это моя личная вендетта, — добавил Макс. — Долги нужно платить.
— Еще раз предупреждаю: будьте осмотрительны. Этот человек, как правило, действует чужими руками.
— Еще лучше.
— А может, и нет, если его хорошо охраняют.
— Он чересчур высокомерен. И привык, что перед ним все пресмыкаются. Ему и в голову не придет, что кто-то способен отомстить. Мой отец был таким, поэтому я хорошо представляю ход его мыслей.
— Ваша мать тоже оставила мужа, не так ли? Но все равно это не одно и то же.
Макс равнодушно пожал плечами:
— Почти. Они очень похожи: оба холодные, несгибаемые, упрямые и крайне эгоистичные. Отец не предполагал, что мать способна его бросить. Вот и Гансу в голову не приходит, что кто-то может пойти против него, потому что оба привыкли брать верх.
Том знал историю Макса. Весь Лондон бурлил, когда прелестная наследница американского фабриканта швейных машинок взяла сына и ушла от мужа, получив известие о смерти отца. Унаследовав огромное состояние, она смогла покончить с ненавистным браком, навязанным ей из-за титула маркиза.
— Однако ваш отец подал иск на огромную сумму и внакладе не остался. Ганс тоже требует возмещения.
— Мать с радостью заплатила, лишь бы избавиться от него. Он просто стремился выиграть дело, а я ему был совершенно не нужен. Как только адвокаты вручили ему чек, он снова пустился во все тяжкие, словно у него никогда не было семьи. Ганс преследует те же цели, только запрашивает куда больше. Инфляция, что поделать. Ничего, я позабочусь, чтобы он излечился от жадности, — язвительно объявил Макс.
— И я не смогу отговорить вас от этого безумия? ? Макс покачал головой.
— Что ж, желаю удачи в вашем сумасшедшем предприятии.
Макс поднялся.
— Мне не нужна удача. У меня есть кое-что получше.
— Не спрашиваю, что именно, на случай если вам потребуется защитник в суде.
— Да я бы не сказал, если бы даже вы спросили, — жизнерадостно заверил Макс. — Так что не беспокойтесь, это много времени не займет.
Судомойка в лондонском доме князя Цейса в удивлении отпрянула от странного посетителя.
— Это дверь для разносчиков, сэр, — пояснила она, приседая перед хорошо одетым джентльменом.
— Я тоже в своем роде разносчик, — вежливо ответил он, протискиваясь мимо нее на кухню.
Повар и слуги с любопытством уставились на него, но Макс невозмутимо прошествовал к черной лестнице, чтобы подняться на второй этаж. В конце концов они решили, что это какой-то владелец богатого магазина, у которого есть дело к управляющему.
Макс уже знал, что Ганс редко покидает дом до полудня. Недаром коллеги Берта следили за домом с той минуты, как князь прибыл в Лондон. Кроме того, он предполагал, что князь сейчас завтракает в малой столовой, окна которой выходят в сад.
Ему удалось незамеченным пробежать коридор и войти в комнату. Распахнув дверь, Макс вынул маленький «дерринджер», прицелился в лакея и тихо сказал:
— Вон.
Молодой человек уронил блюдо, которое как раз подносил хозяину. Яичница и дельфтский фаянс полетели на пол. Слуга, оцепенев от страха, уставился на незваного гостя.
— Убирайся, — еще мягче повторил Макс, показав на дверь коротким дулом пистолета. Лакей мгновенно исчез.
Не выпуская Ганса из виду, Макс быстро запер дверь.
— Что за театральщина! — брезгливо поморщился князь, отложив салфетку. — Вот что значит иметь мать-простолюдинку! Это ее воспитание!
— Кстати, о матерях, — учтиво заметил Макс, выдвигая стул и садясь. — Перед Рождеством я имел случай встретиться с вашей. У нее такой вид, словно всю жизнь коз пасла! — Положив «дерринджер» с перламутровой ручкой на стол, он вкрадчиво заметил: — Я, собственно говоря, пришел сюда не для того, чтобы обмениваться любезностями. Принес вам кое-что к завтраку.
Он вынул из кармана маленькую фарфоровую фляжку и положил ее на стол рядом с пистолетом.
— Вы что же, собираетесь пристрелить меня из этой игрушки? — пренебрежительно ухмыльнулся Ганс. — Им и муху не убьешь!
— Не согласен. Двух пуль в голову вполне достаточно. Люди покрупнее, вас падали замертво.
Ленивое равнодушие в тоне Макса вызвало небольшой тик в правом глазу князя, но спеси не убавило.
— Вы, американцы, все как один — буйная наглая шваль.
— Ну, не всем же быть сдержанными доброжелательными людьми вроде вас, дорогой князь, — протянул Макс. — Правда, сам я никогда не убивал человека беспричинно.
— Если у кого и есть причина, — парировал князь, — так это у меня! Вы соблазнили и похитили мою жену.
Макс развалился на стуле.
— Немного неточно. Кристина не ваша жена, как вам хорошо известно, учитывая, что сначала вы женились на Марлене.
— Вы с ума сошли, — холодно бросил Ганс.
— Только последний идиот мог считать, что правда не выплывет наружу. И скоро у меня будут доказательства.
— Сомневаюсь.
— Будут. Кстати, поздравляю, вам кажется, предстоит стать отцом в четвертый раз? Собственно говоря, именно это и спасло вам жизнь. Я действительно собирался убить вас, но теперь придется удовлетворить свою склонность к насилию менее категоричным образом.
— Вам это так не сойдет… ничего не сойдет! — взорвался Ганс. — Сейчас здесь будут мои слуги.
— Может быть, — спокойно ответил Макс, — но вас не слишком здесь любят, проклятый бесчеловечный ублюдок. А вот вам плохо придется, потому что я в отличие от вас вооружен. И потому что вы трус, способный мстить лишь тем, кто слабее. Но я не уйду, пока не отплачу за все страдания, причиненные Кристине.
Князь действительно считал, что слуги придут на помощь, но минуты шли, а никто и не думал взламывать дверь. Куда девалось его чванство? Он все больше нервничал, понимая, что имеет дело с безумцем: разве есть другое определение для этого человека, который ворвался к нему средь бела дня и угрожает убить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28