Сайен поджидал его, держа Кинга, и Бретт сразу накинулся на него с вопросами: «Сторм не выходила из дома? А не пыталась она выйти, проехаться верхом? Хорошо ли она выглядит?» Ответы его удовлетворили, и он отправил Сайена домой, а сам поехал прямо к белому деревянному домику Одри.
Она вошла в гостиную сразу же, как только горничная впустила его. По выражению ее лица он понял, что она очень рада его приходу: они не виделись с той ночи, когда Сторм упала с дерева.
— Бретт!
Она обхватила его за плечи и поцеловала. Бретт не стал уклоняться от поцелуя, но не позволил ей прижаться к его груди и оборвал поцелуй до того, как он мог вылиться в чересчур продолжительный. С минуту она стояла в нескольких дюймах от него, сдвинув ладони ему на талию и испытующе глядя в глаза, потом сказала:
— Понятно.
— Ты всегда была понятливой, — с благодарностью сказал Бретт. — Я намерен попытаться сохранить этот брак, Одри. Сторм ужасно гордая. И именно сейчас мне не годится иметь любовницу.
— Ты влюблен в нее, — сказала Одри. — Я поняла это в ту ночь.
Бретт улыбнулся:
— А на этот раз интуиция тебя подвела. Нет, милая, я не влюблен в нее, но я ее хочу. Знаешь, это находит внезапно, спонтанно. Завтра я положу на твой счет приличную сумму. Этого будет более чем достаточно, пока ты не найдешь себе другого покровителя.
Она коснулась его щеки:
— Бретт, у меня есть несколько потенциальных покровителей, которые только и ждут своего часа. Этот подарок вовсе не обязателен.
— Тогда купи себе что хочется.
— Спасибо, — просто сказала она. На ней была атласная накидка, отделанная горностаем, и под ней — полупрозрачное шелковое платье. Она соблазняюще глянула на него: — Как насчет последнего раза, отметить расставание?
Бретт отрицательно покачал головой. Она, конечно, шикарная женщина, и тело ее великолепно гармонировало с его телом, но он не испытывал ни малейшего искушения, даже сейчас, когда она стояла перед ним, демонстрируя все свои прелести. Сегодня вечером, подумал он, и удивительное, щекочущее возбуждение заструилось в его жилах. Сегодня он сделает Сторм своей настоящей женой.
— Думаю, не стоит, Одри. Она проводила его до двери:
— Сторм очень повезло. Интересно, догадывается ли она об этом.
Он засмеялся:
— Хотел бы я, чтобы кто-нибудь ей это сказал. Она презирает меня.
Одри ушам своим не верила.
— Брак по необходимости — не лучшее начало, — сказал он.
— Да, но все-таки. Ведь ты лучшая… был лучшей партией в городе. Эта девушка просто сумасшедшая. Они снова поцеловались — платонически.
— Бретт, если ты передумаешь, я всегда в твоем распоряжении. Даже если всего на одну ночь.
Бретт улыбнулся, в его глазах плясали искорки:
— Ты льстишь моему самолюбию, Одри. И кто знает, может, когда-нибудь я поймаю тебя на слове.
— Миссис и мисс Сен-Клер хотели бы вас видеть, мадам, — по всем правилам возвестил Питер.
Нахмурившись, — зачем они приехали? — Сторм приподняла юбки и поспешила вниз по лестнице. Она примеряла золотистое атласное платье, которое собиралась надеть вечером. Марси сказала, что при ее цвете лица и волос золотое ей непременно пойдет. Сторм хотелось сегодня выглядеть как можно лучше, хотя она и злилась на себя за то, что все это только ради Бретта.
— Здравствуйте, Сторм. Ну, вы совсем не выглядите больной, — сказала миссис Сен-Клер.
— Элен, Леанна, здравствуйте. Питер, пожалуйста, позаботьтесь об угощении. — Сторм даже не заметила, как величественно это прозвучало. — Прошу вас. — Она жестом пригласила их сесть.
Леанна выглядела сногсшибательно в светло-розовом платье для прогулок, и Сторм с унынием вспомнила, что Бретт ухаживал за Леанной по крайней мере месяцев шесть до того, как она сама прибыла в город. Сторм чувствовала себя неуклюжей, слишком высокой, совсем не хорошенькой. Она неловко уселась на стул.
— У нас не было возможности нанести вам визит раньше, Сторм, — сказала Леанна. — Хотя мы знали о несчастном случае, — добавила она. — Я до того рада, что вес обошлось.
Спорим, что нет, подумала Сторм, но улыбнулась в ответ.
— Замужняя жизнь, похоже, идет вам на пользу, милая, — лучезарно улыбаясь, сказала Элен. — Конечно, Бретт пошел бы на пользу почти любой женщине.
Сторм удалось снова выдавить улыбку. Она не совсем поняла, комплимент ли это, но ее охватило томительное предчувствие чего-то ужасного.
— Вы едете сегодня на вечер к Вейнскоттам? Сегодня день рождения Сюзанны. Вы знакомы с Сюзанной? — оживленно спросила Леанна.
— Нет, я с ней не знакома, но Бретт сказал, что мы поедем. — Сторм с чувством облегчения повернулась к Питеру, который поставил на стол поднос. — Бретт уезжал из города на несколько дней, но сегодня он вернется. — Разливая лимонад, она ощутила последовавшее за ее словами напряженное молчание. Она передала Леанне и ее матери бокалы, испытывая нарастающее чувство беспокойства. Уж слишком они были довольны собой.
— О, Бретт уже вернулся, — радостно объявила Леанна. — Мы его видели сегодня днем.
В предчувствии чего-то ужасного, Сторм осторожно поставила свой бокал, деланно улыбаясь.
— Он поднимался по ступенькам хорошенького белого домика с очаровательным частоколом. Тридцать три по Саттер-стрит, — весело сказала Леанна.
Сторм вдруг почувствовала тошноту — в это мгновение весь ее мир рухнул.
— Как великодушно с вашей стороны, милая, позволять Бретту иметь любовницу, даже не скрывая этого, — сладким голосом пропела Элен Сен-Клер. — Конечно, так уж устроен мир: у всех мужчин есть любовницы.
— Ну, когда я выйду замуж, у моего мужа любовницы не будет, — скачала Леанна. — И у Гранта Фарлейна нет любовницы. Но разве это не странно, что Бретт, вернувшись из поездки, поехал сначала к ней, а не к вам?
— Бретт волен поступать как ему угодно, — отрезала Сторм, боясь, что вот-вот разразится слезами. — Мы собираемся аннулировать брак. — Она так разозлилась, что нарочно сообщила об этом, зная, что через несколько минут после ухода гостей эта новость облетит весь город, и тут же спохватилась, не зашла ли она слишком далеко. Она с трудом могла дышать.
— Аннулировать! — ахнула Элен. — Да, вот это действительно новость!
Через несколько минут они ушли, причем Элен не забыла заботливо заметить, что Сторм неважно выглядит, и посоветовала ей прилечь. Сторм сумела проводить их до парадной двери, после чего очутилась снова в гостиной. Ничего не видя, она уставилась через застекленные двери на прелестный сад с его буйством розового и фиолетового, белого и желтого.
— Я не буду плакать, — сказала она. Она уже знала о существовании Одри, так почему же ей так ужасно больно, словно от смертельной раны? Ездил ли он вообще в Сакраменто? Боже милостивый! Что если все эти три дня он провел с ней?
Одинокая слезинка медленно скатилась по ее щеке.
Сторм понятия не имела, долго ли она стояла уставясь в стеклянную дверь, но, когда открылась и закрылась дверь гостиной, она даже не глядя почувствовала его присутствие. Она не обернулась, даже когда он тепло и нежно окликнул ее:
— Сторм.
Словно приласкал.
Сторм продолжала смотреть в сад, стараясь справиться с этой ужасной болью. Она сосредоточила взгляд на розовых азалиях, на фиолетовых гибискусах. Она снова услышала свое имя, на этот раз произнесенное не так нежно, с некоторой досадой. Она не шевельнулась. Уйди, молча умоляла она, только уйди.
Она услышала его приближение и застыла. Он рывком повернул ее лицом к себе.
— Я очень тронут, что вы так рады меня видеть, — угрюмо произнес он.
— С чего бы мне радоваться, по-вашему? — злобно проговорила она. Он уставился на нее:
— В чем дело?
— Мне надо одеться к вечеру, — сказала она, пытаясь освободиться.
Он удержал ее:
— Нам нужно выехать не раньше семи. Она избегала его взгляда.
— Мне нужно принять ванну и вымыть волосы. Пожалуйста, отпустите меня.
Он все еще не отпускал ее, и она вцепилась ему в запястье.
— Не трогайте меня, — выкрикнула она, не в состоянии вынести мысли о том, что еще совсем недавно его руки касались тела другой женщины. Он сразу же отпустил ее, и Сторм выбежала из комнаты. Взбегая по лестнице, она ощущала спиной его взгляд.
Глава 13
Бретт чувствовал себя обиженным, что было просто нелепо. Он горел желанием ее увидеть, а ей это было абсолютно безразлично. Он не испытывал чувства обиды с тех пор, как мальчишкой жил на отцовской гасиенде, да и то только в первый год. Он был очень уязвим и всегда насторожен, не зная, чего ожидать от человека, который забрал его от матери. Осторожность оказалась не напрасной. После этого он научился никогда не обижаться на надменность и пренебрежение. Он научился подавлять чувство обиды, превращая его в гнев и жажду мести.
И то, что он сейчас испытывал, ему не нравилось, нисколько не нравилось. Это чувство слишком живо напоминало ему о тех днях, и все это только потому, что он с нетерпением ждал встречи со своей женой.
Неужели она все еще злится из-за его решения насчет брака? Ей просто придется примириться с этим, и он знал, что так оно и будет, как только он переспит с ней. Тогда она более чем примирится, он уверен в этом. Разделенная ими страсть переменит ее отношение, и он чувствовал, что эта страсть очень долго не угаснет. К тому времени Сторм станет старше, и они даже смогут стать друзьями. У них будут дети, и это еще сильнее свяжет их. Почему, черт побери, она не может вести себя разумно?
Бретт решил позволить ей дуться и не обращать внимания на ее неприязнь. Ему не терпелось сообщить ей, как великодушно он поступил, отказавшись от своей любовницы, но теперь он решил, что скажет только тогда, когда она это заслужит, — и кто знает, когда такое может случиться. Он был раздражен, и прежнее блаженное настроение исчезло.
Но когда несколькими часами позже она сошла вниз, он — понял, что ради обладания ею он готов перенести любое раздражение, и еще — что он не просто увлечен, а одержим ею. В своем золотистом платье с глубоким вырезом она выглядела принцессой из волшебной сказки — нет, скорее богиней, Венерой, сходящей на землю к ним, простым смертным. У него перехватило дыхание. «Сегодня, — подумал он, — я наконец-то овладею ею». И, судя по ее застывшему лицу, это будет не просто.
Но он был умелым соблазнителем.
Она молча остановилась у подножия лестницы. Таких синих, почти фиолетовых, глаз он в жизни не видел. Их взгляд был вызывающим. Он улыбнулся, переводя дух, и взял ее руку.
— Вы выглядите изумительно, — искренне воскликнул он, повернул се руку и поцеловал ладонь, касаясь нежной кожи кончиком языка. Когда он поднял голову, то увидел, что она смотрит с каменным видом. Он понял, что ему предстоит нелегкая задача. — Идем?
Она не ответила.
В экипаже она вела себя так же высокомерно.
— Рассказать вам о моей поездке? — вежливо спросил он. Сегодня ее волосы были забраны наверх и мягкими локонами уложены на макушке, и ему захотелось вытащить шпильки, одну за другой, и распустить их. Он представил, как она возлежит на нем и его укрывает каскад ее волос. За эротическими мыслями последовала острая физическая реакция.
Она холодно посмотрела на него и пожала плечами.
Он почувствовал, как в нем разгорается гнев.
— Вы намерены весь вечер наказывать меня своим молчанием?
— Конечно нет, — сказала она. — Просто, какую бы тему вы ни выбрали, мне вам нечего сказать, разве что обсудить аннулирование брака.
Его раздражение выплеснулось наружу.
— Я ведь уже сказал, что никакого аннулирования не будет.
Она отвернулась к окошку:
— Тогда нам нечего обсуждать.
— Отлично, — заключил он.
В честь дня рождения давали бал. Подъездную дорожку уже заполнили экипажи с ухоженными лошадьми, а внутри собралось около двухсот человек — все женщины в великолепных платьях и драгоценностях, мужчины в элегантных костюмах. Сторм сняла накидку, и Бретт, придерживая за локоть, провел ее в дом. При входе они на мгновение остановились, осматриваясь.
Бретт повел ее дальше, представляя присутствующим, и сразу же заметил бросаемые на них взгляды. Ошибиться было невозможно. Когда они стояли лицом к лицу с другими гостями, все были очень вежливы и милы, но за гладкими фасадами Бретт ощутил жгучий интерес. В чем дело, черт побери?
К ним подошел Рандольф Фарлейн и поздоровался, почти не глядя на Бретта, но пожирая глазами Сторм. Бретт мгновенно разозлился.
— Здравствуй, Рандольф, — коротко ответил он.
— Привет, — сказала Сторм, и лицо ее осветилось удовольствием, что еще больше разозлило Бретта. — Рандольф, почему вы ни разу не навестили меня?
Он улыбнулся, глядя ей в глаза. Бретт стоял рядом, чувствуя себя посторонним.
— Я счел это неприличным, поскольку вы совсем недавно вышли замуж.
— О, какая нелепость. Бретту совершенно все равно, верно? Бретт уставился на нее:
— Вы хотите сказать, что я не буду возражать, если Рандольф навестит вас? Конечно нет.
— Вот видите. Кроме того, Бретт уезжал из города на три дня. Я была бы рада вашему обществу. Рандольф радостно улыбнулся:
— Я заеду завтра, — потом взглянул на Бретта: — С вашего позволения, конечно.
Подумав о предстоящей ночи любви и о том, что она, несомненно, растянется и на следующий день, Бретт едва заметно улыбнулся:
— Только не завтра, Рандольф. В другой раз. Завтра Сторм будет занята.
— Чем? — вызывающе осведомилась она.
— Мной, — ответил он.
Она бросила на него испепеляющий взгляд, потом, пробормотав что-то себе под нос — Бретт не расслышал что, но понял: что-то уничижительное, — взяла Рандольфа под руку
— Потанцуем, Бретт не возражает.
Рандольф взглянул на Бретта, который на самом деле с каждой минутой готов был возражать все больше.
— Конечно, — произнес тот, поскольку ответить иначе было бы грубостью. Он смотрел, как они прошли к месту для танцев, смотрел, как она улыбнулась Рандольфу и как тот улыбался ей, смотрел, не слишком ли они прижимаются друг к другу, — и испытывал величайшее раздражение.
Он выпил шампанского. Танец почти окончился. Он понял, что слишком явно следит за своей женой, и отвернулся. Мужчина, с которым он был едва знаком, остановился рядом, чтобы представить свою кузину. Она вспыхнула, когда Бретт ей улыбнулся. Начался новый танец, и когда Бретт отыскал жену, то обнаружил, что она снова танцует, на этот раз в объятиях Ли Скотта. Нахмурившись, он взял еще бокал шампанского.
— Здравствуйте, Бретт.
У него не было никакого желания разговаривать с Леанной, но он коротко улыбнулся ей:
— Леанна! Как поживаете?
— Просто превосходно, — сияя, ответила она, беря его руку и прижимая к себе. — Потанцуем или вы собираетесь всю ночь следить за своей женой?
Истинный джентльмен, Бретт допил шампанское и отставил бокал. Думая, случайно или нет Леанна подчеркнула слово «жена», он провел ее на место для танцев и сразу же стал высматривать Сторм. Она и Ли смеялись, явно получая удовольствие от танца. Сторм никогда не смеялась в его, Бретта, присутствии. Черт, она даже ни разу не улыбнулась ему!
Леанна без умолку болтала, Бретт отвечал, не обращая на нее особого внимания, просто неспособный на это, потому что мысли его были полностью заняты женой — и предвкушением грядущей ночи. Он решил предъявить на Сторм свои права, как только кончится этот танец, но Леанна не хотела его отпускать и настояла на том, чтобы познакомить его со своим кузеном, недавно приехавшим из Филадельфии. Теперь Сторм танцевала с Робертом, еще одним бывшим поклонником, и Бретт был уже не просто, раздражен, он весь кипел.
Он подумал, не пытается ли она вызвать его ревность. Если так, из этого наверняка ничего не выйдет, потому что он определенно не ревнив. Он схватил ее руку в начале следующего танца, невежливо бросив кузена из Филадельфии на середине фразы.
— Моя очередь, милая жена, — сказал он.
— К сожалению, у меня разболелись ноги, — сообщила Сторм, поднимая на него огромные синие глаза. — И я очень хочу пить.
Бретт едва сдержался.
— Позвольте принести вам шампанского, — чопорно произнес он.
— Спасибо, — пробормотала она.
Вечер складывался не так, как он рассчитывал.
Когда он вернулся с двумя бокалами шампанского, она стояла в окружении Рандольфа, Ли и Роберта, отвечая им теми же телячьими взглядами, какие они бросали на нее. Бретт уже готов был растолкать их, чтобы подобраться к ней, но сообразил, как глупо это будет выглядеть. Ему не требовалось соперничать с ними. Она — его жена.
— Вот, — сказал он, подавая ей бокал, и отошел, решив сам немного пофлиртовать.
Но флиртовать оказалось не так-то просто, будучи женатым и одержимым собственной женой. Сторм пропустила танец, на который Бретт ее приглашал, после чего протанцевала весь следующий час без перерыва. Бретт так разъярился на нее — за то, что солгала про ноги, за то, что унизила его на людях, — что стоял, бросая мрачные взгляды, и пил шампанское, время от времени вальсируя с какой-нибудь дамой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36