– Что это значит, Барт?
– О, брось! – нетерпеливо сказал он и выглянул в коридор, откуда в любой момент могла появиться Грета. – Так уж я устроен… Не могу позволить моей… – он сделал нарочитую паузу, – жене меньшее, чем она имела бы, живя со мной.
До Верити дошло, о чем он думал. Он сделал вывод, что она и Крис, что они…
– Ты ошибаешься, Барт, – твердо сказала она.
– Ошибался… – холодно поправил он.
– Барт…
– Я ошибался… но я готов расплатиться за это. Следовательно, осмотр этих хлопковых полей позволит мне оценить ситуацию. Нет, – оборвал он Верити, которая попыталась возразить ему, – все, что можно сказать, было написано на ваших лицах, когда вы шли по дороге. Но не беспокойся, я вижу, ты не теряешься. Верити захлестнуло негодование.
– Слушая это, я бы сочла тебя очень великодушным, – выпалила она, – если бы я не знала, как это важно для тебя. «Как важно тебе освободиться, – думала она, – освободиться, если возможно, без слез. Ради этого, если нужно, ты готов заплатить какие угодно деньги. Освободиться, чтобы уйти к Адель».
– Да, это важно для меня. – Барт повернулся и в первый раз открыто посмотрел на Верити. – Это самая важная вещь в моей жизни.
– Тогда почему… «Почему, – собиралась она спросить, – ты не дождался, когда умрет Робби, когда Адель снова станет свободной, почему ты сделал это со мной?»
– Грета идет, – бросил он холодно.
Следующее утро Барт провел с Крисом, а когда вернулся, Верити увидела, что его чемодан стоит в холле и Гуннар выводит машину, чтобы отвезти его на аэродром.
– Скоро приедет Присцилла, – сказал Барт, ожидая Грету и мальчиков, которые должны были прийти попрощаться.
– Присцилла, – безучастно повторила Верити, думая о другом.
– Она всегда возится со всем этим хламом.
Это не было напоминанием того, что она знала, а скорее обращением к совершенно чужому человеку.
– Да, конечно, – пробормотала Верити.
Они помолчали.
– Я думаю, тебе нечего опасаться, – наконец сказал он. – Ты знаешь, что я имею в виду.
– Не знаю, Барт. – С тем же успехом она могла ничего не говорить.
– Если тебе что-нибудь понадобится, – продолжал он, – ты знаешь адрес. Однако я нахожу, что хлопководство вполне выгодное дело.
– Барт… – начала она.
– Хотя, если ты думаешь, что не сделаешь того, что могла бы…
– Барт, пожалуйста…
Он не повернулся, только коротко спросил:
– Да?
– Прости. С моей стороны это было отвратительно.
Она подумала: «Теперь наконец она расскажет ему, почему написала тогда только несколько слов, расскажет, что в этом виноват и он, что, когда его голос ответил… из квартиры Адель… что именно это было настоящей причиной ее отъезда. Расскажет ему о мгновениях, которые пережила, стоя рядом с ним у алтаря в церкви… Расскажет…»
Но почему он молчит? Да, этот человек хочет лишь убедиться в том, что он действительно честен в своих обязательствах, и только. И всего лишь беспокоится за Адель.
– Прости, – снова пробормотала Верити.
– Не беспокойся, – снова посоветовал Барт и снова, как вчера, предупредил: – Грета идет.
Через несколько минут он уехал.
Неделя, прошедшая до приезда Присциллы, которой нужно было оформить покупку, показалась Верити очень длинной.
Простодушный Крис не замечал, что девушка изменилась, но Грета оказалась более проницательной.
– Вы расстроены, Верити. То, на что я надеялась, не вышло. А мне казалось, что вы так хорошо ладите друг с другом.
– Кто? – На мгновение Верити забыла о замысле Греты и о том, что Крис сам почти поверил в желаемое.
– Вы и Крис, – сказала Грета более резко, чем обычно. – Кто же еще?
– О, Грета, дорогая, ничего похожего никогда не было и не могло быть.
– Тем не менее Крис выглядит довольным.
– Потому что он один из тех, кому не нужна ни ваша помощь, ни помощь кого-либо из нас, – тихо проговорила Верити. – На время он поверил в то, в чем вы его убеждали, Грета, но только на время. Он все еще не может забыть свою умершую жену. В этом все дело…
В течение нескольких минут Грета молчала, затем выдавила подобие улыбки:
– Ну, быть может, вы и правы, и Крис прав.
– Да, мы правы. Мы уверены в этом.
На этот раз Грета рассудительно кивнула:
– Да, и я вынуждена этому поверить, видя его безмятежное лицо. Но вы, Верити, вы выглядите… – Но, посмотрев в глаза Верити, Грета просто прикоснулась к ее руке и перевела разговор на другую тему.
Через несколько дней прилетела Присцилла.
Казалось, целая жизнь прошла с тех пор, как Верити впервые увидела Присциллу, а на самом деле пролетело лишь несколько месяцев. Умер Робин. Она вышла замуж. Затем убежала и приехала сюда. Она встретила Криса, и ее муж… и Барт думал, что она и Крис… Верити удивилась самой себе, впервые назвав Барта своим мужем.
Присцилла как-то изменилась, казалось, она более, чем раньше, была в ладу с собой. В самом деле, она выглядела почти счастливой.
– Я полагаю, – улыбнулась Присцилла, – Барт рассказал тебе обо всех последних новостях.
Верити попробовала улыбнуться, но улыбка получилась очень слабой, ибо она думала о том, как мало Барт вообще разговаривал с ней.
– Да нет. Ты же знаешь мужчин… – пробормотала она.
– Во всяком случае, ты, наверное, знаешь, что Мэтью и Кассандра собираются пожениться, – продолжала Присцилла. – Они оборудовали квартиру над кабинетом Мэтью. Оба в восторге, вот и все, что я могу сказать. – Присцилла, казалось, была очень довольна собой, и Верити вспомнила, как однажды она заметила, что красота Кассандры – это то, чем та не может пользоваться. – Итак, – закончила Присцилла, – первый Принц сделал выбор.
Верити метнула на нее удивленный взгляд. Итак, Присцилла еще ничего не знала. Как это, конечно, жестоко со стороны Барта…
Но Присцилла была сама безмятежность. Быть может, ее самоуверенность питалась тем приятным фактом, что Кассандра сошла со сцены… Но Барт?
– Как Питер? – машинально спросила Верити, заключив, что этого от нее ожидали. Ее поразила разительная перемена в лице Присциллы. Ошибки быть не могло, эта перемена…
– Неужели, Цилла? – воскликнула она, отмечая, что щеки девушки покрылись румянцем.
Так как та не отвечала, Верити подошла к ней и взяла за подбородок.
– Цилла, я не понимаю! – умоляла она.
– Ты хочешь сказать, – скептически произнесла Присцилла, – что не понимаешь, что я… что Питер… что мы… – она глубоко вздохнула. – Что я всегда…
– Нет-нет. Я думала, это Барт.
– Барт? – на этот раз удивилась Присцилла.
– Ты всегда была так нежна с ним.
– Разве можно не быть нежной с Бартом?
«Да, – подумала Верити. – Я могла. Я вела себя с ним отвратительно. Даже если он использовал меня, как я могла поступить так ошеломляюще жестоко?»
– Но ведь ты любила его, – сказала она Присцилле. – Ты всегда любила Барта.
– Да.
– И он любил тебя.
– Да… Но, Верити, совсем не так, как ты думаешь. Как тебе вообще пришло это в голову?
– Он так смотрел на тебя, а ты на него…
– Потому что нас сближало нечто ужасное. Если бы я могла тебе рассказать…
– Ты должна мне рассказать.
– Пусть это сделает Барт. – Присцилла уже говорила это однажды, вспомнила Верити.
– Ты должна рассказать мне, – с внезапной настойчивостью проговорила она. – Пожалуйста!
Несколько минут девушка колебалась, потом села.
– Если бы Барт не сделал того, что он сделал, меня бы здесь не было, – спокойно сказала она. – Барт спас мне жизнь. Это что-то значит, Верити, я полагаю. Я теперь не могу смотреть на Барта, не вспоминая об этом… и постоянно в душе благодарю его.
– И это заставляет тебя мириться даже с его колкостями?
– С чем угодно, – ответила Присцилла.
– Тогда почему он все еще ожесточен? Что же такое он испытал, что можно преодолеть, что уже в большей степени преодолел, по крайней мере в отношении тебя?.. – Верити подождала, но поскольку Присцилла не отвечала, спросила: – Ведь он спас тебя, Присцилла?
– Да, но не ребенка, – тихо ответила та. – Та маленькая девочка умерла.
В комнате воцарилось молчание. Где-то пробили часы, звук был холодным и ясным. Потом где-то далеко, может быть, в саду, послышался голос маленького Ульфа.
Верити, ничего не понимая, смотрела на Присциллу и ждала объяснения.
– В тот день нам позвонили относительно одного старого дома, который передали в дар благотворительному обществу. В доме уже жили несколько девочек, поэтому там ставили более подходящую мебель, я имею в виду более подходящую для детей. Старую продавали. Барт, конечно, заинтересовался.
– Но Барт, – перебила ее Верити, – тогда только оправился после аварии. – Аварии, подумала она, которая оборвала его медицинскую карьеру.
– Да, должен был поехать Питер, – кивнула Присцилла, но Питер вдруг исчез куда-то… Питер есть Питер… Таким образом Барт, как всегда, поспешил на помощь… Мы были в это время в саду, та маленькая девочка и я. Барт ушел в дом поговорить с сестрой-хозяйкой. Мы никогда не узнаем, как начался весь этот ужас, может быть, кто-нибудь из детей решил зажечь сухие листья, которые собрал садовник. Или попала откуда-то искра, из мусоросжигателя или еще откуда… – Присцилла вздохнула. – В любом случае все, что я могу вспомнить, это то, что девочку сразу же объяло пламя. Я побежала к ней. Потом… – она слегка содрогнулась, – огонь охватил и меня.
Что было после, я не могу вспомнить… но мне рассказали. Мне сказали, что Барт спрыгнул с балкона с такой высоты, что ударился сильнее, чем просто при падении, и тем не менее, несмотря на ужасный ушиб, побежал через сад, схватил меня, бросил на землю и стал катать по ней, чтобы сбить пламя… Затем он бросился к ребенку и сделал то же самое. – Присцилла опять вздохнула. – Я не видела этого, – повторила она. – Я потеряла сознание. Потом прибежали люди и унесли меня. Я не видела, как ужасно пострадал Барт, пытаясь спасти этого ребенка. Самое страшное было то, что он действительно спас девочку, как и меня, но, к сожалению, у бедной крошки оказалось больное сердце и она умерла в клинике. Мэтью тысячу раз пытался объяснить Барту, что ребенок все равно долго бы не прожил. Но Барт не хотел понимать это. Он считал, что именно он был виноват в смерти девочки.
Наступила длинная пауза.
– Он провел долгие месяцы… год… в больнице. И за это время очень озлобился. Он отбросил все мысли о продолжении карьеры. Я думаю, – посмотрев на Верити, сказала Присцилла, – именно из-за этого ты сделала вывод о нашей связи. Я навещала Барта все время, я понимала, через что он прошел. Когда двое людей так соединены, тогда возникает, должно возникнуть, истинное взаимопонимание.
– Но миссис Принц тоже так считала, – рассеянно сказала Верити. Она думала о Барте и том ужасе, который ему пришлось пережить.
– Я допускаю это. Между нами существует незримая связь, и я ожидала, что это когда-нибудь выйдет наружу. – Присцилла посмотрела прямо на Верити. – Ты не будешь возражать?
– Возражать? Я?
– Потому что, – продолжала Присцилла, не обращая внимания на вопрос Верити, – Это всегда будет так… взгляд и память. Ты не должна думать, что…
– Присцилла! – Верити ждала, когда та оторвется от своих мыслей, потом настойчиво спросила: – Но если это не Барт, тогда?..
– Тогда кто? – перебила ее Присцилла. – Но я только что сказала тебе. Другой Принц, конечно.
– Но остается только…
– Питер? Да. Именно Питер. Ты поражена? Да, я думаю, ты должна быть удивлена. У Питера есть все, а я – серая мышка.
– Нет! Ты никогда ею не была.
– Но это так, – мягко проговорила Присцилла. – Питер сказал мне… как раз перед отъездом сюда… Верити… о Верити, мы собираемся пожениться. Я всегда знала, чувствовала… что Питер тоже однажды поймет. Ему пришлось пройти через все, он должен был повзрослеть. Питер из тех, кому нужна опора… есть такие люди, ты знаешь… И я была именно таким человеком для него.
– Своего рода причал, Присцилла?
– Ты все прекрасно понимаешь. Сколько я знаю эту семью, Верити, столько Питер был «головной болью» для всех. Как я сказала, он так и не повзрослел. Слишком много красоты, обаяния, слишком много того, что можно за это приобрести. Но я знала, что когда-нибудь стану необходима ему, и когда он приехал из Мельбурна в Сидней на помолвку Мэтью и Кассандры, это случилось… Ты ему была не нужна, ему не нужна была ни одна из тех многих женщин, в которых он «влюблялся», – Присцилла усмехнулась, – но только не старушка Присси. И я ждала. – Она наклонилась к Верити. – Я иногда гадала, может ли это произойти, но всегда верила, что да, что все будет хорошо. Барт знал о моих чувствах. Он поддерживал меня. Каждый раз, улыбаясь мне, он говорил мне это… а ты думала…
– Да, – кивнула Верити, – я думала другое.
– Я буду сдерживающим началом для Питера, – призналась Присцилла, – но он, по-моему, подошел к тому этапу, когда готов к этому. Может быть, Питер слабый… да, я знаю, что он действительно слабый… но слабость пройдет, а если даже не пройдет, у меня достаточно силы и способностей на двоих. И я чувствую, что со временем он перестанет негодовать по поводу этой силы… что я ему начну нравиться за это.
– Он полюбит тебя за это, – взволнованно сказала Верити.
Теперь щеки Присциллы из розовых превратились в ярко-красные.
– Я знаю, – улыбнулась она. – Потому что он мне уже сказал это.
Несколько минут пролетели в счастливой тишине.
– Еще с одним Принцем все понятно, – заметила Верити, нарушая молчание.
– Да. Остался только Барт?
«Остался только Барт»… Если бы Присцилла знала правду! А что было правдой? То, что Барт был не совсем женат, поскольку его брак вовсе не был настоящим браком.
– Присцилла, – внезапно спросила Верити, – ты удивилась, когда я уехала?
– Нет, – ответила Присцилла. – Твой брат умер, и после этого, чтобы успокоиться, ты приехала сюда. Это была часть работы.
– Да, – печально повторила Верити, – часть работы… – Потом спросила, с трудом подыскивая слова, но заставляя себя сделать это: – Ты знаешь, что скоро и с Бартом все будет понятно?
– Что ты имеешь в виду, Верити? – В голосе Присциллы чувствовалась насмешка.
– Барт… и жена моего брата… – начала Верити строгим голосом.
– Адель?
– Да, Адель.
– Но здесь ты не права. – Присцилла смотрела на нее с удивлением. – Адель? Никогда.
– Именно Адель… Они могли пожениться еще до того, как Робин приехал сюда.
– Этого никогда не могло случиться, никогда в жизни. Я лучше знаю, Верити, я много лет рядом с Принцами. Не знаю, может быть, Адель и хотела этого, но Барт никогда… никогда.
– Тогда тебе известно слишком мало. Ты не знаешь, что Барт… что он… – Но голос Верити замер. Она не могла сказать Присцилле: «Ты не знаешь, что мой муж через два дня после венчания позвонил Адель, как только узнал, что она свободна, и они…»
– Я знаю достаточно, – уверенно проговорила Присцилла. – Я знаю и собираюсь рассказать тебе, Верити, готова ты к этому или нет. Это твоей любви хочет Барт, и хотел всегда, с самого начала. Нет, не пытайся остановить меня. Я прошла с Бартом слишком через многое, чтобы не знать этого.
– Но он никогда ничего не говорил…
– Барт не мог. Он был слишком подавлен тем, что случилось в его жизни. Он не был уверен в себе. Он бы сказал тебе все это… если бы ты помогла.
Если бы она помогла? Верити знала, что сделала все, кроме этого.
– Но ведь Адель… – удрученно настаивала она.
– Никогда ничего для него не значила… за исключением того, что, возможно, он испытывал к ней жалость. У нее было много неприятностей, а поскольку Барт понимал чужую беду… Кто это может сделать лучше него? Барт всегда был готов помочь любому человеку.
– Он и сейчас продолжает помогать, – с горечью сказала Верити.
– Он богатый человек.
– Не только материально… – Верити вспомнила вечер после похорон Робина и голос Барта в квартире Адель. Вечер, который перешел в ночь. В дни. В недели.
– Но в основном именно так, именно деньгами, – продолжала говорить Присцилла. – Например, после смерти твоего брата он пришел к Адель, чтобы дать чек на… – Она назвала сумму, которая совершенно ошеломила Верити.
– Так много? – произнесла она наконец.
– Так много, – подтвердила Присцилла.
– Ты уверена?
– Я сама выписывала для него чек. Зная Барта так хорошо, как я его знаю, думаю, что выглядела слишком удивленной, потому что он сказал: «Это надолго, Цилла». Он мог иметь в виду – надолго для Адель или надолго для него… что он не скоро сможет выписать следующий чек. Поскольку, конечно, его не будет долгое время.
Сначала слова ее не дошли до Верити, но потом она сообразила.
– Что ты имеешь в виду, Присцилла? – спросила она.
– Барт ложится в клинику. Разве он не сказал? На этот раз все будет гораздо серьезнее. Ему предстоит несколько операций. Мэтью наконец убедил Барта пройти через это.
– Когда? – Верити не узнала своего голоса.
– Первая из операций и самая решающая, поскольку, если она будет неудачной, то… – Присцилла замолчала и слегка пожала плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15