Ей стоило огромных усилий выдерживать не мигая его взгляд. Кто-то позади нее кашлянул. Кучер сбросил с дилижанса очередной чемодан. Ноги у Ребекки подкашивались. Если этот поединок взглядов продлится еще чуть-чуть, она взорвется.
В отчаянии Ребекка нагнулась, чтобы поднять ридикюль, и в тот же самый миг на счастье или на беду к ридикюлю бросился Уэйлон Причард.
Они столкнулись лбами.
– Ох! – вскрикнула девушка, морщась от боли. Из глаз посыпались искры.
– О черт! – простонал Уэйлон, падая на тротуар.
Миртль Ли Андерсон загоготала, мэр Дюк сокрушенно поцокал языком, пассажиры дилижанса сочувственно запричитали, а Уэйлон изверг поток замысловатых ругательств. Случайные зеваки со смехом расходились по своим делам. У кого дома некормленые дети и муж, у кого – незаконченная работа, зато у всех потом найдется масса свободного времени, чтобы потрепать языком и послушать сплетни о молодой леди, которая пристрелила Скупа Пармали.
Как ни странно, но после встряски Ребекка стала лучше соображать. Она с трудом выпрямилась и, пошатываясь, сделала пару неловких шагов. Голова кружилась. Вольф Бодин моментально подхватил ее:
– Осторожнее, мэм. С вами все в порядке? Уэйлон, неуклюжий дурачок, ты хотел помочь даме или убить ее?
Молодой человек с аккуратной бородкой и мозгами истинного техасца сидел на корточках посреди мостовой, обхватив голову обеими руками.
– Ах, прекрати, Вольф. Я пытался быть джентльменом. У этой леди голова покрепче любой из тех, с которыми мне уже приходилось сталкиваться…
– Как вы смеете! – Забыв про боль и головокружение, Ребекка вырвалась из рук Бодина. Взрывной темперамент, унаследованный ею от Бэра, проснулся во всей его неистовости, подхлестнутый инстинктом самозащиты и привычкой в минуту опасности полагаться только на себя. – Вы, неловкий, тупой кретин! В жизни не встречала таких болванов! Вы… невезение в человеческом облике, отдадите мне наконец мой ридикюль?
Бодин смотрел, как девушка вырвала сумочку из рук Уэйлона и со всей силы ударила его по плечу.
– Шериф, где моя награда за голову убитого преступника?
Бодин залюбовался тем, как девушка разделалась с Уэйлоном. Кто бы мог подумать, что эта леди, пять минут назад сущий ангел, способна в мгновение ока превратиться в злющую кошку? К тому же Бодина не покидало странное ощущение, что этого «ангела» с фиалковыми глазами он когда-то встречал. Но его отчаянные усилия вспомнить обстоятельства их встречи ни к чему не приводили. Возможно, это было не в Таксоне. Может, они вообще никогда не встречались… Однако что-то его терзало.
И вовсе не то, что с ней будет много хлопот.
Он понял это сразу, едва взглянув на нее. Понял по облаку черных волос, обрамлявших ее утонченное лицо, по надменному блеску глаз с черными, как сажа, ресницами, по решительно вздернутому маленькому подбородку. Быть беде. Вольф чувствовал это так же ясно, как причудливый аромат французских духов, исходивший от нее.
Он только надеялся, что в Паудер-Крике девушка проездом и долго здесь не задержится.
С трудом оторвав от нее взгляд, Бодин обратился к Слиму и Рэйди, вооруженному всаднику, сопровождавшему дилижанс.
– Верно ли то, что рассказала эта леди? Слим отошел от лошадей, которые по привычке двинулись за ним. Макушка косматой головы кучера едва доставала Бодину до плеча.
– Так же верно, как то, что вы стоите здесь, шериф, – торжественно ответил Слим. – Их было четверо, эта юная леди подстрелила двоих. Раненый ушел, а Скуп тут же помер. Неплохо стреляет, правда? Может, возьмете ее себе в заместители?
Вокруг захохотали. Бодин улыбнулся, и его глаза неожиданно загорелись.
– Может, и возьму.
Ребекка скрипнула зубами от негодования. «Заместителем? Только после моей смерти».
Вольф опять принялся сверлить ее взглядом.
– Вам не хотелось бы повесить на грудь звезду шерифа, мэм? – Его рот медленно расплылся в широкой небрежной улыбке, от которой ее сердце наверняка бы растаяло, не будь она начеку. Но, собрав в кулак свою волю, Ребекка не дала сбить себя с толку.
– Я хочу получить деньги, шериф, – процедила она сквозь зубы.
Тот кинул быстрый взгляд на мертвое тело, все еще лежавшее на крыше дилижанса, подтянулся на руках, чтобы рассмотреть получше, затем хмуро кивнул Слиму и Рэйди. Покойник и впрямь был некогда Скупом Пармали.
Вольф соскочил на землю и оглядел остальных пассажиров, которые стояли, как бы ожидая позволения разойтись.
– Никто не пострадал? – поинтересовался он.
– Никто, кроме этого ужасного бандита, шериф, – пропищала женщина в бумазейном платье. – Эта юная леди спасла нам жизнь.
Вольф тронул край шляпы.
– Значит, она должна получить награду, так я рассуждаю, – сказал он, беря Ребекку за руку. – Моя контора находится на этой улице. Прошу вас пойти со мной, чтобы подписать кое-какие бумаги и ответить на несколько вопросов. После этого, считайте, дело в шляпе.
– Не беспокойтесь, мисс, ваши вещи будут ждать вас в гостинице, пока вы их не заберете! – крикнул Слим вслед Ребекке, которую Бодин вел под руку по улице. – А вы, ребята, все едете до Сильвер-Блаффа? Тогда поужинайте, через час отправляемся, – объявил кучер и пошел к салуну.
Горестный вопль Эрнеста Дюка остановил и Слима, и Вольфа Бодина:
– Сто-о-ой! Слим, ты не можешь пока уйти. Здесь у тебя не все пассажиры. Где она, черт побери?! – кричал Эрнест, и его черные глаза едва не выпрыгивали из орбит.
– Кто, мэр?
– Мисс Келлум, новая учительница, – вставила Миртль Ли.
Кучер фыркнул:
– Ах, учительница. Ну и натерпелся же я с ней! Она дала стрекача после того, как нас чуть не ограбили.
Перепугалась насмерть из-за пальбы и вообще… Столько пыли подняла, будто целый табун пробежал по дороге. Билась в истерике, пока я не пообещал сразу отвезти ее назад в Хелену. Держу пари, сейчас она без оглядки несется туда, откуда приехала.
– Но… – пролепетала Миртль, – это невозможно! У нас же контракт. Не так ли, Эрнест?
Мэр хмуро глядел перед собой и думал о робкой, похожей на маленькую испуганную птичку женщине, с которой имел обстоятельный разговор месяц назад в Филадельфии. У нее были такие блестящие рекомендации, лишь твердость характера не значилась среди ее достоинств ни в одной из них.
– На кой черт нам контракт, если нет учительницы? – проворчал он, а Уэйлон Причард в ярости бросил шляпу на пыльную дорогу и принялся топтать ее ногами.
– Проклятие! Вы хотите сказать, что я зря торчал здесь целый день, встречая учительницу, которая никогда не приедет? Вот досада!
– Что же нам теперь делать, шериф? – обратился Дюк к тому, на кого привык рассчитывать в трудные минуты.
Бодин вернулся к растерянной делегации и задумчиво посмотрел на Эрнеста, Миртль и Уэйлона. Темноволосая девушка, которая убила Скупа Пармали, не двинулась с места, хотя по ее виду было заметно, что разговор об учительнице вызвал у нее большой интерес.
– Думаю, раз уж у этой вашей мисс Келлум не хватило духу добраться до Паудер-Крика, она скорее всего не справилась бы с нашими сорванцами. Им нужен такой наставник, который смог бы приструнить их, как говорит Кетлин. – Вольф печально улыбнулся и покачал головой: – Видимо, придется снова начинать поиски. Можно, например, посмотреть объявления в газете.
– Это займет уйму времени, и наши балбесы останутся зимой без учебы, – пробурчала Миртль Ли.
Бодин взглянул на ее раскрасневшуюся недовольную физиономию.
– Вы сами могли бы взяться за их обучение, Миртль, – предложил он, и в его глазах мелькнула ирония.
– Я? – Она помахала коротким пальцем перед носом Вольфа. – Скорее наступит день Страшного суда, чем я пойду в школу. Я вырастила шестерых детей и с каждым, уверяю вас, хлебнула забот по самое горло. Нет уж, спасибо за доверие, сэр, и бросьте свои шутки. В этом деле нужен человек с соответствующим образованием, который пробудил бы в наших оболтусах тягу к совершенствованию их дрянных характеров. К тому же здесь необходима изрядная твердость духа, чтобы держать в узде этих шалопаев, которым, слава Богу, резвости не занимать. Да вы сами не меньше других заинтересованы в хорошем учителе для вашего мальчика.
«Для вашего мальчика?»
Ребекка открыла рот от изумления, но тут же взяла себя в руки и широко раскрытыми глазами уставились на спокойное лицо шерифа. «Значит, ты женат, Вольф Бодин. Муж и отец». Она почувствовала, как в ее душе что-то увядает, а воображение тут же нарисовало красочный портрет любящей жены с золотистыми волосами, румяными щеками и постоянной обожающей улыбкой на лице. И с ребенком на руках. Полный дом веселых карапузов. Счастливый дом, где потрескивает камин и пекут пироги.
Она чувствовала себя опустошенной. Густая краска залила ее лицо и шею. Ах, как глупо было мечтать об этом человеке много лет! Сколько волнующих, романтических, счастливых и трагичных сцен с его участием сочиняла она в своем воображении! Сколько раз она представляла, как он приезжает в школу мисс Райт… признается, что давно лишился из-за нее покоя и поклялся разыскать ее, чтобы увидеть женщину, в которую превратилась та маленькая бесстрашная девочка:
– Мисс Ролингс, я не могу и дня не думать о вас с тех пор, как мы встретились. Мечтаю только о вас. О да, я знаю, вы были тогда очень юны, но так прекрасны, так невероятно прекрасны. Мне кажется, вы околдовали меня, поэтому я не слышал, как подкрался Расс Гэглин. Нет, дорогая, я не сержусь на вас за это. Все в прошлом. Как я могу сердиться на вас? Вы лишь пытались защитить своего отца, а что может быть благороднее? Мисс Ролингс, позвольте вам сказать, что с первых мгновений нашей встречи я почувствовал, какая у вас тонкая, нежная и благородная душа. Я знаю, это прозвучит странно, но я сразу понял, что вы станете красивой женщиной. Я ждал вас. И рад, что дождался. Никакая другая женщина не вызывала во мне тех чувств, какие я испытываю в эту минуту, глядя на вас. Мисс Ролингс, могу ли я рассчитывать, что вы сделаете меня бесконечно счастливым, позволив вас поцеловать?
– Миртль, я тоже мечтаю о том, чтобы в Паудер-Крике появился наконец достойный учитель, – говорил тем временем Бодин раздраженной женщине в нелепой зеленой шляпке. – Но я не могу затащить кого-то сюда или удерживать здесь силой.
– Верно, Миртль. Нет смысла злиться на шерифа, – проворчал Эрнест.
Даже Уэйлон, не принимавший участия в разговоре, понял, что с этим нельзя не согласиться:
– Если бы не шериф Бодин, ни одна порядочная женщина даже и не подумала бы приехать в наш город, вы сами знаете, Миртль. Кто прогнал отсюда банду Сондерса и братьев Бентли? Вольф. Если бы у нас не было шерифа Бодина, сколько бы сюда понаехало всякого сброду! Так всегда говорит мой па, и ма с ним согласна.
– Прекратите, Уэйлон, болтать про своих родителей, – нетерпеливо вмешался Эрнест. – Или вы думаете, что мы весь день готовы вас слушать? Лично мне после всего случившегося необходимо подкрепиться и отдохнуть. Если кто-нибудь желает составить мне компанию в «Золотом слитке», милости прошу.
Встречающие разошлись кто куда, а Ребекка в сопровождении Бодина направилась в контору шерифа. Шагая рядом, она вдруг поймала себя на том, что старается идти с ним в ногу.
Она пыталась успокоиться и разобраться в куче новых сведений, полученных за прошедший час. «Значит, неприятная особа, которая всю дорогу жаловалась, мисс Келлум, так и не заняла место школьной учительницы в Паудер-Крике», – думала Ребекка. Нельзя сказать, что ее особенно тянуло вернуться в школу. Ей вполне хватило двух лет общения с распущенными и высокомерными девочками в школе мисс Райт. Но если вдруг понадобится найти какую-нибудь работу, прежде чем ранчо начнет приносить доход, то она по крайней мере знала, что для нее здесь найдется дело, которое ей хорошо знакомо.
Но Ребекка не собиралась спешить, пока не обдумает все тщательным образом и не увидит, в каком состоянии находится ранчо.
Контора шерифа размещалась в одноэтажном доме в самом конце улицы. Вольф Бодин открыл перед девушкой дверь, и Ребекка увидела небольшую чистую комнату с зелеными ставнями, всю обстановку которой составляли заваленный бумагами стол, несколько старых кожаных кресел да полки на стенах, набитые книгами.
Часть комнаты занимала камера площадью шесть квадратных футов, отделенная решеткой. В ней не было ничего, кроме койки, покрытой темно-коричневым одеялом, и ведра.
От вида камеры у Ребекки засосало под ложечкой.
– Что с вами?
– Ничего.
Бодин в упор смотрел на девушку, нерешительно застывшую на пороге.
– Почему же вы топчетесь на месте?
– Что?.. А-а. – Ребекка с ужасом поняла, что он прав. Она действительно переступала с ноги на ногу.
Стиснув зубы от досады, она вошла в комнату, и Вольф закрыл за ней дверь.
– Просто я устала, шериф, – объяснила Ребекка, стараясь не замечать камеру. – Надеюсь, мы быстро покончим с этим делом, и я смогу отправиться дальше.
– А куда вы направляетесь?
– В одно место недалеко отсюда.
– Нельзя ли поточнее?
– Зачем?
Он с безразличным видом опустился в кресло за столом, откинулся на спинку и посмотрел ей прямо в глаза. Молчание затягивалось, и Ребекка с трудом заставляла себя не двигаться.
– А затем, что вы производите впечатление человека, которому есть что скрывать, – наконец тихо произнес он.
И тут Ребекка вдруг осознала тщетность своей попытки утаить от него, как, впрочем, и от кого бы то ни было в Паудер-Крике, кто она такая. Раз она собирается жить на ранчо неподалеку от города, то скоро все узнают, что она дочь Бэра Ролингса. Она еще не была к этому готова. Но это все равно неизбежно.
– Я новая хозяйка владений Ролингса. – Она старалась говорить ровным голосом, хотя сердце так и прыгало у нее в груди. – Наверное, вы знаете, участок раньше принадлежал Пистоуну.
– Участок, который Бэр Ролингс выиграл в покер у Амоса Пистоуна? – В глазах Вольфа мелькнул огонек недоверия, который мог означать догадку, воспоминание или подозрительность, она не поняла, что именно. Он наклонился вперед: – А ваше имя…
– Ребекка Ролингс. Очень приятно снова встретиться с вами, мистер Бодин.
В тот же миг он вскочил, в два прыжка обогнул стол и оказался рядом, готовый броситься на нее в любую секунду.
– «Приятно» – не то слово.
Ребекка вздрогнула и инстинктивно попятилась при виде холодной ненависти, вспыхнувшей в его глазах. Должно быть, ему показалось, что она собирается убежать, поэтому он схватил ее за руки и рывком притянул обратно с той же непреодолимой силой, которую ей уже пришлось испытать на себе много лет назад.
– Вы никуда не уйдете. У меня к вам есть кое-какой счет, леди.
Она извивалась всем телом, отчаянно пытаясь вырваться.
– Я не виновата…
– Вы меня подставили, отвлекали мое внимание, пока один из подкравшихся бандитов не проломил мне голову.
– Нет! – Ребекка прекратила сопротивление и заставила себя твердо взглянуть ему в глаза, ставшие как раскаленное добела железо; ярость пылала в них неистовым пламенем. – Я не нарочно… я не знала, что Расс вернулся, заметила его, только когда он вошел в дверь и подал мне знак молчать. Я не хотела, чтобы вам причинили вред.
– Думаете, я поверю дочери Бэра Ролингса? – Он усмехнулся. – Вот была бы потеха.
Ребекка замерла, побелев от охватившего ее гнева. Вдруг она встрепенулась и попыталась его оттолкнуть, но Бодин только чуть крепче сжал пальцы, чтобы показать ей, насколько жалки ее потуги.
– Отпустите! Я не сделала ничего плохого, не совершила никакого преступления. Вы не имеете права обращаться со мной грубо.
– Грубо? – Он посмотрел на свои руки, глубоко вздохнул и ослабил хватку.
«Вольф Бодин, – сказал он себе, – где твоя известная всем железная выдержка? Почему ты позволил этой девчонке разозлить тебя?»
Может, потому, что не ошибся тогда, много лет назад, и она действительно превратилась в красавицу? Те же фиалковые, чуть раскосые глаза, уголки которых с очаровательным озорством поднимались кверху, но теперь это были глаза великолепной женщины. Те же острые ресницы, та же яростная непокорность, но лицо и тело принадлежат теперь прекрасному ангелу женственности, а не угловатому, ершистому ребенку.
Однако внутренний голос подсказывал, что есть другая причина, по которой Ребекка вызывала у него раздражение. Она чем-то напоминала ему Клариссу. Вероятно, все дело в черных волосах и светлой, кремового оттенка коже, поскольку глаза и рот совершенно не похожи. У Клариссы зеленые кошачьи глаза и маленький изящный рот, а у Ребекки откровенно чувственные губы.
«Нет, все не так, – поспешно решил Вольф, отведя взгляд от ее полураскрытого рта. – Я позволил себе разозлиться, потому что все эти годы таил обиду на ту якобы невинную девочку из бандитского логова за то, что она меня обманула. Я потерял бдительность, и она это видела… Нет, сама этого и добилась».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
В отчаянии Ребекка нагнулась, чтобы поднять ридикюль, и в тот же самый миг на счастье или на беду к ридикюлю бросился Уэйлон Причард.
Они столкнулись лбами.
– Ох! – вскрикнула девушка, морщась от боли. Из глаз посыпались искры.
– О черт! – простонал Уэйлон, падая на тротуар.
Миртль Ли Андерсон загоготала, мэр Дюк сокрушенно поцокал языком, пассажиры дилижанса сочувственно запричитали, а Уэйлон изверг поток замысловатых ругательств. Случайные зеваки со смехом расходились по своим делам. У кого дома некормленые дети и муж, у кого – незаконченная работа, зато у всех потом найдется масса свободного времени, чтобы потрепать языком и послушать сплетни о молодой леди, которая пристрелила Скупа Пармали.
Как ни странно, но после встряски Ребекка стала лучше соображать. Она с трудом выпрямилась и, пошатываясь, сделала пару неловких шагов. Голова кружилась. Вольф Бодин моментально подхватил ее:
– Осторожнее, мэм. С вами все в порядке? Уэйлон, неуклюжий дурачок, ты хотел помочь даме или убить ее?
Молодой человек с аккуратной бородкой и мозгами истинного техасца сидел на корточках посреди мостовой, обхватив голову обеими руками.
– Ах, прекрати, Вольф. Я пытался быть джентльменом. У этой леди голова покрепче любой из тех, с которыми мне уже приходилось сталкиваться…
– Как вы смеете! – Забыв про боль и головокружение, Ребекка вырвалась из рук Бодина. Взрывной темперамент, унаследованный ею от Бэра, проснулся во всей его неистовости, подхлестнутый инстинктом самозащиты и привычкой в минуту опасности полагаться только на себя. – Вы, неловкий, тупой кретин! В жизни не встречала таких болванов! Вы… невезение в человеческом облике, отдадите мне наконец мой ридикюль?
Бодин смотрел, как девушка вырвала сумочку из рук Уэйлона и со всей силы ударила его по плечу.
– Шериф, где моя награда за голову убитого преступника?
Бодин залюбовался тем, как девушка разделалась с Уэйлоном. Кто бы мог подумать, что эта леди, пять минут назад сущий ангел, способна в мгновение ока превратиться в злющую кошку? К тому же Бодина не покидало странное ощущение, что этого «ангела» с фиалковыми глазами он когда-то встречал. Но его отчаянные усилия вспомнить обстоятельства их встречи ни к чему не приводили. Возможно, это было не в Таксоне. Может, они вообще никогда не встречались… Однако что-то его терзало.
И вовсе не то, что с ней будет много хлопот.
Он понял это сразу, едва взглянув на нее. Понял по облаку черных волос, обрамлявших ее утонченное лицо, по надменному блеску глаз с черными, как сажа, ресницами, по решительно вздернутому маленькому подбородку. Быть беде. Вольф чувствовал это так же ясно, как причудливый аромат французских духов, исходивший от нее.
Он только надеялся, что в Паудер-Крике девушка проездом и долго здесь не задержится.
С трудом оторвав от нее взгляд, Бодин обратился к Слиму и Рэйди, вооруженному всаднику, сопровождавшему дилижанс.
– Верно ли то, что рассказала эта леди? Слим отошел от лошадей, которые по привычке двинулись за ним. Макушка косматой головы кучера едва доставала Бодину до плеча.
– Так же верно, как то, что вы стоите здесь, шериф, – торжественно ответил Слим. – Их было четверо, эта юная леди подстрелила двоих. Раненый ушел, а Скуп тут же помер. Неплохо стреляет, правда? Может, возьмете ее себе в заместители?
Вокруг захохотали. Бодин улыбнулся, и его глаза неожиданно загорелись.
– Может, и возьму.
Ребекка скрипнула зубами от негодования. «Заместителем? Только после моей смерти».
Вольф опять принялся сверлить ее взглядом.
– Вам не хотелось бы повесить на грудь звезду шерифа, мэм? – Его рот медленно расплылся в широкой небрежной улыбке, от которой ее сердце наверняка бы растаяло, не будь она начеку. Но, собрав в кулак свою волю, Ребекка не дала сбить себя с толку.
– Я хочу получить деньги, шериф, – процедила она сквозь зубы.
Тот кинул быстрый взгляд на мертвое тело, все еще лежавшее на крыше дилижанса, подтянулся на руках, чтобы рассмотреть получше, затем хмуро кивнул Слиму и Рэйди. Покойник и впрямь был некогда Скупом Пармали.
Вольф соскочил на землю и оглядел остальных пассажиров, которые стояли, как бы ожидая позволения разойтись.
– Никто не пострадал? – поинтересовался он.
– Никто, кроме этого ужасного бандита, шериф, – пропищала женщина в бумазейном платье. – Эта юная леди спасла нам жизнь.
Вольф тронул край шляпы.
– Значит, она должна получить награду, так я рассуждаю, – сказал он, беря Ребекку за руку. – Моя контора находится на этой улице. Прошу вас пойти со мной, чтобы подписать кое-какие бумаги и ответить на несколько вопросов. После этого, считайте, дело в шляпе.
– Не беспокойтесь, мисс, ваши вещи будут ждать вас в гостинице, пока вы их не заберете! – крикнул Слим вслед Ребекке, которую Бодин вел под руку по улице. – А вы, ребята, все едете до Сильвер-Блаффа? Тогда поужинайте, через час отправляемся, – объявил кучер и пошел к салуну.
Горестный вопль Эрнеста Дюка остановил и Слима, и Вольфа Бодина:
– Сто-о-ой! Слим, ты не можешь пока уйти. Здесь у тебя не все пассажиры. Где она, черт побери?! – кричал Эрнест, и его черные глаза едва не выпрыгивали из орбит.
– Кто, мэр?
– Мисс Келлум, новая учительница, – вставила Миртль Ли.
Кучер фыркнул:
– Ах, учительница. Ну и натерпелся же я с ней! Она дала стрекача после того, как нас чуть не ограбили.
Перепугалась насмерть из-за пальбы и вообще… Столько пыли подняла, будто целый табун пробежал по дороге. Билась в истерике, пока я не пообещал сразу отвезти ее назад в Хелену. Держу пари, сейчас она без оглядки несется туда, откуда приехала.
– Но… – пролепетала Миртль, – это невозможно! У нас же контракт. Не так ли, Эрнест?
Мэр хмуро глядел перед собой и думал о робкой, похожей на маленькую испуганную птичку женщине, с которой имел обстоятельный разговор месяц назад в Филадельфии. У нее были такие блестящие рекомендации, лишь твердость характера не значилась среди ее достоинств ни в одной из них.
– На кой черт нам контракт, если нет учительницы? – проворчал он, а Уэйлон Причард в ярости бросил шляпу на пыльную дорогу и принялся топтать ее ногами.
– Проклятие! Вы хотите сказать, что я зря торчал здесь целый день, встречая учительницу, которая никогда не приедет? Вот досада!
– Что же нам теперь делать, шериф? – обратился Дюк к тому, на кого привык рассчитывать в трудные минуты.
Бодин вернулся к растерянной делегации и задумчиво посмотрел на Эрнеста, Миртль и Уэйлона. Темноволосая девушка, которая убила Скупа Пармали, не двинулась с места, хотя по ее виду было заметно, что разговор об учительнице вызвал у нее большой интерес.
– Думаю, раз уж у этой вашей мисс Келлум не хватило духу добраться до Паудер-Крика, она скорее всего не справилась бы с нашими сорванцами. Им нужен такой наставник, который смог бы приструнить их, как говорит Кетлин. – Вольф печально улыбнулся и покачал головой: – Видимо, придется снова начинать поиски. Можно, например, посмотреть объявления в газете.
– Это займет уйму времени, и наши балбесы останутся зимой без учебы, – пробурчала Миртль Ли.
Бодин взглянул на ее раскрасневшуюся недовольную физиономию.
– Вы сами могли бы взяться за их обучение, Миртль, – предложил он, и в его глазах мелькнула ирония.
– Я? – Она помахала коротким пальцем перед носом Вольфа. – Скорее наступит день Страшного суда, чем я пойду в школу. Я вырастила шестерых детей и с каждым, уверяю вас, хлебнула забот по самое горло. Нет уж, спасибо за доверие, сэр, и бросьте свои шутки. В этом деле нужен человек с соответствующим образованием, который пробудил бы в наших оболтусах тягу к совершенствованию их дрянных характеров. К тому же здесь необходима изрядная твердость духа, чтобы держать в узде этих шалопаев, которым, слава Богу, резвости не занимать. Да вы сами не меньше других заинтересованы в хорошем учителе для вашего мальчика.
«Для вашего мальчика?»
Ребекка открыла рот от изумления, но тут же взяла себя в руки и широко раскрытыми глазами уставились на спокойное лицо шерифа. «Значит, ты женат, Вольф Бодин. Муж и отец». Она почувствовала, как в ее душе что-то увядает, а воображение тут же нарисовало красочный портрет любящей жены с золотистыми волосами, румяными щеками и постоянной обожающей улыбкой на лице. И с ребенком на руках. Полный дом веселых карапузов. Счастливый дом, где потрескивает камин и пекут пироги.
Она чувствовала себя опустошенной. Густая краска залила ее лицо и шею. Ах, как глупо было мечтать об этом человеке много лет! Сколько волнующих, романтических, счастливых и трагичных сцен с его участием сочиняла она в своем воображении! Сколько раз она представляла, как он приезжает в школу мисс Райт… признается, что давно лишился из-за нее покоя и поклялся разыскать ее, чтобы увидеть женщину, в которую превратилась та маленькая бесстрашная девочка:
– Мисс Ролингс, я не могу и дня не думать о вас с тех пор, как мы встретились. Мечтаю только о вас. О да, я знаю, вы были тогда очень юны, но так прекрасны, так невероятно прекрасны. Мне кажется, вы околдовали меня, поэтому я не слышал, как подкрался Расс Гэглин. Нет, дорогая, я не сержусь на вас за это. Все в прошлом. Как я могу сердиться на вас? Вы лишь пытались защитить своего отца, а что может быть благороднее? Мисс Ролингс, позвольте вам сказать, что с первых мгновений нашей встречи я почувствовал, какая у вас тонкая, нежная и благородная душа. Я знаю, это прозвучит странно, но я сразу понял, что вы станете красивой женщиной. Я ждал вас. И рад, что дождался. Никакая другая женщина не вызывала во мне тех чувств, какие я испытываю в эту минуту, глядя на вас. Мисс Ролингс, могу ли я рассчитывать, что вы сделаете меня бесконечно счастливым, позволив вас поцеловать?
– Миртль, я тоже мечтаю о том, чтобы в Паудер-Крике появился наконец достойный учитель, – говорил тем временем Бодин раздраженной женщине в нелепой зеленой шляпке. – Но я не могу затащить кого-то сюда или удерживать здесь силой.
– Верно, Миртль. Нет смысла злиться на шерифа, – проворчал Эрнест.
Даже Уэйлон, не принимавший участия в разговоре, понял, что с этим нельзя не согласиться:
– Если бы не шериф Бодин, ни одна порядочная женщина даже и не подумала бы приехать в наш город, вы сами знаете, Миртль. Кто прогнал отсюда банду Сондерса и братьев Бентли? Вольф. Если бы у нас не было шерифа Бодина, сколько бы сюда понаехало всякого сброду! Так всегда говорит мой па, и ма с ним согласна.
– Прекратите, Уэйлон, болтать про своих родителей, – нетерпеливо вмешался Эрнест. – Или вы думаете, что мы весь день готовы вас слушать? Лично мне после всего случившегося необходимо подкрепиться и отдохнуть. Если кто-нибудь желает составить мне компанию в «Золотом слитке», милости прошу.
Встречающие разошлись кто куда, а Ребекка в сопровождении Бодина направилась в контору шерифа. Шагая рядом, она вдруг поймала себя на том, что старается идти с ним в ногу.
Она пыталась успокоиться и разобраться в куче новых сведений, полученных за прошедший час. «Значит, неприятная особа, которая всю дорогу жаловалась, мисс Келлум, так и не заняла место школьной учительницы в Паудер-Крике», – думала Ребекка. Нельзя сказать, что ее особенно тянуло вернуться в школу. Ей вполне хватило двух лет общения с распущенными и высокомерными девочками в школе мисс Райт. Но если вдруг понадобится найти какую-нибудь работу, прежде чем ранчо начнет приносить доход, то она по крайней мере знала, что для нее здесь найдется дело, которое ей хорошо знакомо.
Но Ребекка не собиралась спешить, пока не обдумает все тщательным образом и не увидит, в каком состоянии находится ранчо.
Контора шерифа размещалась в одноэтажном доме в самом конце улицы. Вольф Бодин открыл перед девушкой дверь, и Ребекка увидела небольшую чистую комнату с зелеными ставнями, всю обстановку которой составляли заваленный бумагами стол, несколько старых кожаных кресел да полки на стенах, набитые книгами.
Часть комнаты занимала камера площадью шесть квадратных футов, отделенная решеткой. В ней не было ничего, кроме койки, покрытой темно-коричневым одеялом, и ведра.
От вида камеры у Ребекки засосало под ложечкой.
– Что с вами?
– Ничего.
Бодин в упор смотрел на девушку, нерешительно застывшую на пороге.
– Почему же вы топчетесь на месте?
– Что?.. А-а. – Ребекка с ужасом поняла, что он прав. Она действительно переступала с ноги на ногу.
Стиснув зубы от досады, она вошла в комнату, и Вольф закрыл за ней дверь.
– Просто я устала, шериф, – объяснила Ребекка, стараясь не замечать камеру. – Надеюсь, мы быстро покончим с этим делом, и я смогу отправиться дальше.
– А куда вы направляетесь?
– В одно место недалеко отсюда.
– Нельзя ли поточнее?
– Зачем?
Он с безразличным видом опустился в кресло за столом, откинулся на спинку и посмотрел ей прямо в глаза. Молчание затягивалось, и Ребекка с трудом заставляла себя не двигаться.
– А затем, что вы производите впечатление человека, которому есть что скрывать, – наконец тихо произнес он.
И тут Ребекка вдруг осознала тщетность своей попытки утаить от него, как, впрочем, и от кого бы то ни было в Паудер-Крике, кто она такая. Раз она собирается жить на ранчо неподалеку от города, то скоро все узнают, что она дочь Бэра Ролингса. Она еще не была к этому готова. Но это все равно неизбежно.
– Я новая хозяйка владений Ролингса. – Она старалась говорить ровным голосом, хотя сердце так и прыгало у нее в груди. – Наверное, вы знаете, участок раньше принадлежал Пистоуну.
– Участок, который Бэр Ролингс выиграл в покер у Амоса Пистоуна? – В глазах Вольфа мелькнул огонек недоверия, который мог означать догадку, воспоминание или подозрительность, она не поняла, что именно. Он наклонился вперед: – А ваше имя…
– Ребекка Ролингс. Очень приятно снова встретиться с вами, мистер Бодин.
В тот же миг он вскочил, в два прыжка обогнул стол и оказался рядом, готовый броситься на нее в любую секунду.
– «Приятно» – не то слово.
Ребекка вздрогнула и инстинктивно попятилась при виде холодной ненависти, вспыхнувшей в его глазах. Должно быть, ему показалось, что она собирается убежать, поэтому он схватил ее за руки и рывком притянул обратно с той же непреодолимой силой, которую ей уже пришлось испытать на себе много лет назад.
– Вы никуда не уйдете. У меня к вам есть кое-какой счет, леди.
Она извивалась всем телом, отчаянно пытаясь вырваться.
– Я не виновата…
– Вы меня подставили, отвлекали мое внимание, пока один из подкравшихся бандитов не проломил мне голову.
– Нет! – Ребекка прекратила сопротивление и заставила себя твердо взглянуть ему в глаза, ставшие как раскаленное добела железо; ярость пылала в них неистовым пламенем. – Я не нарочно… я не знала, что Расс вернулся, заметила его, только когда он вошел в дверь и подал мне знак молчать. Я не хотела, чтобы вам причинили вред.
– Думаете, я поверю дочери Бэра Ролингса? – Он усмехнулся. – Вот была бы потеха.
Ребекка замерла, побелев от охватившего ее гнева. Вдруг она встрепенулась и попыталась его оттолкнуть, но Бодин только чуть крепче сжал пальцы, чтобы показать ей, насколько жалки ее потуги.
– Отпустите! Я не сделала ничего плохого, не совершила никакого преступления. Вы не имеете права обращаться со мной грубо.
– Грубо? – Он посмотрел на свои руки, глубоко вздохнул и ослабил хватку.
«Вольф Бодин, – сказал он себе, – где твоя известная всем железная выдержка? Почему ты позволил этой девчонке разозлить тебя?»
Может, потому, что не ошибся тогда, много лет назад, и она действительно превратилась в красавицу? Те же фиалковые, чуть раскосые глаза, уголки которых с очаровательным озорством поднимались кверху, но теперь это были глаза великолепной женщины. Те же острые ресницы, та же яростная непокорность, но лицо и тело принадлежат теперь прекрасному ангелу женственности, а не угловатому, ершистому ребенку.
Однако внутренний голос подсказывал, что есть другая причина, по которой Ребекка вызывала у него раздражение. Она чем-то напоминала ему Клариссу. Вероятно, все дело в черных волосах и светлой, кремового оттенка коже, поскольку глаза и рот совершенно не похожи. У Клариссы зеленые кошачьи глаза и маленький изящный рот, а у Ребекки откровенно чувственные губы.
«Нет, все не так, – поспешно решил Вольф, отведя взгляд от ее полураскрытого рта. – Я позволил себе разозлиться, потому что все эти годы таил обиду на ту якобы невинную девочку из бандитского логова за то, что она меня обманула. Я потерял бдительность, и она это видела… Нет, сама этого и добилась».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30