А уж про подружек нашего Луи я и не говорю! Пресвятая Дева! Все эти Югетты и Жигоны – да им бордель больше пристал, чем королевская опочивальня. А Перетта, притча во языцех? Помнишь, Изабелла, когда мы ездили в Париж, как раз во времена этой пикантной связи, там из всех окон сойки да вороны в клетках на все лады склоняли ее имя?Дамы посмеялись, и баронесса продолжала:– Ну уж об искусстве одеваться наш любезный король и вовсе не подозревал. О его линялой шляпе с оловянными образками судачила вся Европа. Невыносимо думать, что такой сморчок тайными интригами и хитрыми кознями свел красавца Шарля, настоящего рыцаря и правителя, в могилу, расправившись с ним чужими руками… Да… И Анна Французская вся в своего папашу. Если бы ей пришлось думать, куда потратить некую сумму денег, будьте уверены – она, вместо того чтобы купить себе новое платье, купит нового шпиона! Хотя этих шпионов у ней куда больше, чем платьев. Да что говорить! – махнула ручкой баронесса. – Год назад я через своего старинного знакомого сенешаля Гастона (Изабелла, ты должна его помнить!) добилась аудиенции у регентши, чтобы разрешить кое-какие вопросы о землях, оставленных мне моим дорогим Анри (это мой третий покойный супруг). Так вот, пока искали нужные бумаги, мы втроем – я, Гастон и Анна – сидели в малом кабинете. И какой беседой они меня потчевали? Думаете, о поэзии или галантных увеселениях двора? (Как подобало бы благородным воспитанным людям!) Как бы не так! Госпожа Анна и господин Гастон оживленно обсуждали, какую замечательную породу гончих они выведут из шести щенков, появившихся на свет в результате любви регентшиной выжловки Бод и гастоновского Сульяра. (Сенешаль уверяет, что этого пса подарил Гастону покойный король, хотя я уверена, что, скорее всего, тот просто выклянчил собачку!)Мадам де Шатонуар перевела дух и отпила хороший глоток кларета.– Мои дорогие, я не ханжа и не избалованная неженка! И тоже люблю благородное искусство охоты. Тем более что привалы в лесах, ночевки в охотничьих домиках дают чудесную возможность завязать отношений с интересующим тебя кавалером… Но даме обсуждать собачьи стати и достоинства?! Немудрено, что после Генеральных Штатов Генеральные Штаты – сословно-представительное учреждение во Франции в XV–XVIII вв. На нем заседали депутаты от дворянства, духовенства и городов. Обычно созывались королем для одобрения некоторых аспектов внутренней (чаще всего) и внешней политики.
благородные сеньоры обходят Амбуаз стороной. Ах, если бы тогда регентом стал душка Людовик Орлеанский, мы бы вспомнили, что такое настоящая придворная жизнь! Вот уж кто понимает толк в увеселениях и красивых дамах! Но и он, и другие принцы, герцоги и графы стараются в королевской резиденции не задерживаться, хотя некоторые знающие люди говорят, что Анна не прочь заполучить своего главного противника в свою постель. Но красавец Луи бегает от нее как от чумы: дочери покойного короля ему не по вкусу, что жена, что свояченица. Ах да, я чуть не позабыла, что мы имеем королеву Франции. Почти имеем. Разумеется, свой двор есть и у малютки Марго Австрийской, которая должна выйти замуж за Карла по Аррасскому договору Аррасский договор – в 1482 году был подписан мирный договор по окончании войны между Максимилианом Австрийским и Людовиком XI.
. Но там больше дрессированных зверюшек, чем кавалеров… А самой старшей придворной даме лет тринадцать от силы, не считая этих вездесущих статс – старух. Конечно, если ты хочешь спотыкаться там о козлят и барашков и играть целыми днями в мячик… Но мужа там найти трудно… – усмехнулась баронесса. – И, кроме того, дорогая Жанна, не забывай, что ты – аквитанка. Наш край, слава Богу, всегда жил собственным умом, и Англия нам ничуть не дальше, чем Франция. Эта мерзкая война, которую англичане позорно проиграли, нанесла Гиени непоправимый урон. Где то золото, что текло в Бордо из английских карманов? Благодарение Господу, Аквитания потихоньку оправилась от присоединения к французской короне, но до былого величия нам как до Рима пешком. А потом, уже в наше время, разве можно было назвать твоего отца, милочка, преданнейшим слугой короля? Я помню те дни, когда в каждом замке на все лады кричали «Лига, Лига!» Лига Общественного Блага. Ее организовали в 70-е г. XV в. герцог Бургундский Карл Смелый и герцог Бретонский Франсуа II. Главным лозунгом Лиги было «Уничтожение налогов и защита народных интересов!» (Понимать буквально его не следует!) Многие города и области поддержали этот союз (вплоть до части Парижа). Умный в хитрый политик, Людовик XI сумел вбить клин между союзниками и расправился с ними по частям.
, если бы наши грозные мужчины были воинственны на деле так же, как и на словах, и тратили свой боевой пыл не только на дижонских потаскушек, но и на дела… То не пришлось бы мне сейчас вымаливать у семейства де Боже то, что и так принадлежит мне по полному праву вдовы. Хитрюга Людовик обвел их всех вокруг пальца! Уж он-то, в отличие от бедняжки герцога, полагался на свою голову, а не на мешок с алмазами которые Шарль (Считая, что алмазы приносят счастье, удачу и победу в сражениях, Карл Смелый, помимо всемирно известного алмаза Санси, постоянно носил с собой мешочек с отборными алмазами. Когда он Погиб при Нав$и, победители-швейцарцы сняли с его тела этот мешок. Они решили проверить камни и, перепутав твердость с прочностью, расколотили громадное состояние в алмазную пыль. На том в успокоились) таскал с собой! Попомни мои слова, Жанна! Как только ты появишься при дворе, твое имя и твоя красота быстро заставят зловредных дам регентшиной свиты вспомнить, за какие грехи у вас отняли ваши земли и оставили угасать великий род на крохотном клочке графства. А Анна Французская весьма подозрительна и мстительна…– И лучше мне все-таки уйти от греха подальше в монастырь! – насмешливо закончила Жанна, очень внимательно слушавшая баронессу, но делавшая в уме свои выводы.Мадам Беатриса, покочевавшая по всем мало-мальски пристойным дворам Европы, была (в отличие от мадам Изабеллы) закалена в словесных дуэлях, поэтому на насмешку и бровью не повела. Выпив для подкрепления сил еще один бокальчик, она с новым пылом ринулась в бой.– Совсем нет, дорогая. Ты мне как родная дочь, и мой христианский долг помочь тебе и твоей матери в этом сложном деле. Я просто делюсь с тобой своими впечатлениями. Думаю, что блистательный бургундский двор канул в Лету. Настоящий французский королевский двор появится только тогда когда Карл примет из рук сестры бразды правления страной и вступит в брак. В Англии смута, туда даже соваться не стонем, но остался еще один весьма приличный двор, который, как мне кажется, прекрасно тебе подойдет. Я говорю о герцогстве Бретонском!– Еще одно захолустье! – фыркнула Жанна и взяла миндальную лепешечку.– О нет, моя девочка! Посуди сама: герцогство – единственная независимая французская земля, которую проныра Людовик не смог захапать. Поэтому с ней считаются и Франция, и Англия, и Германские земли. Самое же главное для тебя – у герцога нет сына, и Бретань наследует его старшая дочь, госпожа Анна. Кто получит ее руку, тот получит Бретань. Поэтому в Ренне толпятся благородные сеньоры со всех концов и окраин. И каждый, заметь, с подобающей его положению свитой. Вот там ты не будешь чужой. Бретань, Аквитания и Бургундия всегда были связаны общими интересами.– Кроме того, Жанна, – вступила в разговор мадам Изабелла, – ваш отец был хорошим другом Франсуа Второго Бретонского. В Ренне у нас есть небольшой, но приличный отель, пожалованный графу герцогом в пору их дружбы. – «За какую-то сверхпокладистую шлюху!» – добавила она про себя.– И благородное французское дворянство, создавшее Лигу Общественного Спасения, направленную на то, чтобы оградить нашего юного короля от тирании этой мерзкой семейки де Боже, охотнее проводит время в Ренне, нежели в Амбуазе!Этими пророческими словами баронесса завершила свое страстное выступление и полезла в омоньер за очередной карамелькой.Жанна совсем не торопилась с окончательным ответом. С одной стороны, мадам Беатриса нарисовала весьма убедительную картину. Если так обстоят дела, то соваться в королевскую резиденцию действительно особого смысла нет. Южная провинциалочка из нелояльного рода королевской фамилии. Видимо, в самом деле, придется начать с Бретани. С другой же стороны, матушка явно заинтересована в Ренне, поэтому надо поторговаться.– Хорошо, я согласна. Но с таким гардеробом, как у меня, появляться при герцогском дворе просто позорно! Нужно сшить несколько платьев (кстати, хорошо, что бархатные уже шьются у Мадлен), подкупить теплых тканей, мехов, ведь в вашей хваленой Бретани холодно и сыро! – наконец отрезала она.Мадам Изабелла поняла, что торговаться опасно, и без слов утверждающе склонила голову.– Вот и прекрасно! Милые дамы, я тоже поеду с вами до Ренна, там у меня несколько дел! – подытожила совещание довольная баронесса.Пришедшие к долгожданному соглашению высокие договаривающиеся стороны с облегчением накинулись на угощение.Бедная Бретань еще и не догадывалась, что ее собрались покорить серьезные аквитанские дамы.Известие о том, что в скором времени мадам Изабелла и мадам Жанна намерены ехать в Бретонское герцогство ко двору герцога Франсуа, оживленно обсуждалось вечером того же дня на кухне, где трапезничала челядь замка, свободная в этот час.Само собой разумеется, это был страшный секрет и жгучая тайна.В отличие от камеристок, несколько испуганных, но восхищенных такой смелостью графинь, тетушка Франсуаза была настроена очень мрачно, если не сказать трагично.– Виданное ли дело! – голосом дельфийской сивиллы вещала она, ожесточенно кидая в миски тушеные бобы и поливая их «гасконским маслом». – Не нашли лучшего места, куда податься! Добром это не кончится, помяните мое слово!– Это почему же? – добродушно спросил Большой Пьер, а девушки возмущенно загалдели.– Потому! – решительно отрезала тетушка Франсуаза, сунув ему миску с бобами. – Самое треклятое место! Нарочно искать станешь, а хуже не сыщешь!Она резко махнула рукой и чуть не сшибла миску со стола.– Всякий знает, что около ихней Бретани волшебный остров стоит, где феи одни только и живут. Оттуда-то они по всему королевству и расплодились. Ладно, у нас они все больше в родниках сидят, гор-то нет, как они привыкли. А уж в Бретани шагу ступить нельзя, чтобы на фею не наткнуться. А по ночам эти старухи в лохмотьях шныряют во всех деревнях, в дома невесть как забираются. Никакой запор их не удержит. И поди разберись, какая к тебе фея забрела, – та, что по хозяйству помогает, или злыдня зловредная. А бретонцы эти, даром что христиане, таскают им своих младенцев народившихся, чтобы те их по-своему окрестили. Тьфу! Ровно еретики какие! И море там другое, неправильное. Не то что наше. Скалы, острова – и у каждого острова хозяйка есть. Белая там дама, черная, серая – на любой цвет. Как луна полная, так они и носятся над волнами и рыбаков от рыбы отворачивают.– Ах, мама, ты все перепутала! – вмешалась в страстный монолог матери Аньес.Она, как и тетушка Франсуаза, была большой любительницей и великим знатоком по части фей, эльфов, кобольдов, гномов и прочей волшебной магии и нечисти. Но если тетушка Франсуаза черпала сведения из чистого народного источника, то Аньес серьезно обогатила их еще и слушанием многочисленных романов и поэм в покоях графинь.– Феи вовсе не шныряют по Бретани. Они переселились на север, на остров яблок Авалон и там у них королевство. В их домах и замках крыши золотые, а в стены вделаны изумруды, топазы и гиацинты. Туда попадают благородные рыцари, где они и живут, не зная горестей и забот. А правит ими король Артур, которого фея Моргана перенесла туда и залечила волшебством его ужасные раны. А феи, которые живут у нас во Франции, вовсе не сморщенные злые старушки. Это прекрасные дамы в богатых платьях. Они выходят замуж за самых благородных рыцарей, но связывают своих супругов клятвой. И раз в неделю, когда остаются совсем одни, превращаются в кого-нибудь. Или запрещают мужу видеть себя без одежды. Мелузина вон каждую субботу превращалась в крылатую змею. И вообще. Неприлично и старомодно называть их феями. Надо говорить «Дама Абонда»!– Может, для госпожи Жанны фея и Дама Абонда, а нам, вилланам, лучше держаться от них подальше. Надежней будет! И народ бретонский совсем дикий: нахлещутся своего ужасного сидра – а доброго вина там не найти! – и давай в свои мешки с трубками дудеть. Хлебнете вы там горя, ой хлебнете! Живыми бы хоть вернулись когда-нибудь! – Тетушка смахнула уголком фартука слезу.Рассказ дочери ее ничуть не успокоил, и она твердо стояла на своем:– Нет бы замуж спокойно выйти, детишек рожать да нянчить, все здешние господа от госпожи Жанны без ума, так нет, надо нестись куда-то к черту на кулички. Совсем мозги от гордости посвертывались!– Да что вы такое говорите, тетушка Франсуаза? – засмеялся Большой Пьер. – Бывал я с покойным графом в Бретани, и не раз. Никаких страстей, о которых вы толковали, не заметил. Народ чудной, это верно. И говорят не по-нашему, но больше по деревням, в городах-то нормально. И сидр у них неплохой, когда привыкнешь. Сыро только и холодно, с нашими местами не сравнить. Но не всем же так везет, а жить можно, точно вам говорю.Гул одобрения пронесся над мисками, и тетушка Франсуаза осталась в меньшинстве. Махнув рукой, она молча подсела к столу и, ковыряя бобы, стала думать, какие кусочки мощей, ладанки и амулеты надо раздобыть, чтобы надежно оградить Аньес от колдовских и людских напастей в далеком чужом краю…Куда ехать за семейным счастьем, наконец решили. Теперь надо было подумать – как.На следующее утро в Бретань неторопливо отправилась крепкая повозка с несколькими расторопными парнями, чтобы проверить дорогу и привести реннский отель в порядок. Половина слуг должна была вернуться, а остальные оставались дожидаться приезда хозяек.И замок Монпеза понемногу стал готовиться к предстоящему отъезду графинь и баронессы.Как и предполагала Аньес, известие о внезапной и необъяснимой близости мессира Марчелло и Жаккетты серьезно попортило кровь молодому женскому населению.Такое возмутительное событие не лезло ни в какие ворота. Три дня Жаккетта перемещалась по замку под беспощадным обстрелом любопытных глаз, проникающих в нее до костей. Но даже самые дотошные исследовательницы не могли найти в ней той искры, что могла зажечь разборчивого итальянца.Ну хоть убейте, колесуйте или сожгите, не обладала эта деревенская плюшка ни легкостью и детской игривой лукавостью Аньес; ни жизнерадостной, победной, плещущей через край красотой Маргариты; ни заимствованной у благородных дам изысканной манерностью Шарлотты!Спросить мужской пол о достоинствах Жаккетты прекрасная половина обитателей замка почему-то не догадалась. А на женский взгляд она была удручающе, просто безнадежно проста.– Ничего не пойму! – первой сдалась и отказалась от дальнейших раздумий Маргарита, когда девушки в который уже раз сообща пытались понять это чудо.– Ну ладно, понимаю, когда мессир Марчелло и баронесса. Она хоть в два раза старше, но в пять раз красивее Жаккетты. А Жаккетта хоть и неплохая девчонка, но так же изящна и привлекательна, как кованый гвоздь!Все с ней согласились, и мудрый инстинкт самосохранения наконец подсказал камеристкам две возможные, приятные для самолюбия версии: или итальянец малость свихнулся, глядючи по ночам на звезды; или как истинному гурману Жаккетта нужна ему в противовес мадам Беатрисе, чтобы острей ощущать изысканность последней.У Аньес язык чесался рассказать тайну, но старой девой оставаться не хотелось, поэтому она, стиснув зубы и кляня в душе страшную клятву, молчала.Унося в растрепанных душах недоумение по поводу загадочной мужской натуры, девушки разошлись, так и не приблизившись к разгадке.А Жаккетта, по своему обыкновению, и не заметила, что ее достоинства подвергаются всестороннему анализу, и не изображала ни особой радости, ни особого горя по поводу своей волнующей весь замок связи.Да и какая тут радость: мессир Марчелло оказался не только страстным партнером, но и строгим, дотошным учителем. И во время их занятий учил и любил на совесть, так что Жаккетта после визитов в башню чувствовала себя выжатым лимоном. В непривычной к таким усилиям голове путались и переплетались многочисленные рецепты. Руки ныли от причесываний, начесываний, расчесываний, зачесываний, а, уж коленки – те просто дрожали и подгибались от всего остального.Этого нельзя было не заметить: за неделю Жаккетта заметно похудела и лицо ее осунулось. И – редкий случай в практике женских отношений! – недоумение и зависть девушек сменились недоумением и сочувствием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
благородные сеньоры обходят Амбуаз стороной. Ах, если бы тогда регентом стал душка Людовик Орлеанский, мы бы вспомнили, что такое настоящая придворная жизнь! Вот уж кто понимает толк в увеселениях и красивых дамах! Но и он, и другие принцы, герцоги и графы стараются в королевской резиденции не задерживаться, хотя некоторые знающие люди говорят, что Анна не прочь заполучить своего главного противника в свою постель. Но красавец Луи бегает от нее как от чумы: дочери покойного короля ему не по вкусу, что жена, что свояченица. Ах да, я чуть не позабыла, что мы имеем королеву Франции. Почти имеем. Разумеется, свой двор есть и у малютки Марго Австрийской, которая должна выйти замуж за Карла по Аррасскому договору Аррасский договор – в 1482 году был подписан мирный договор по окончании войны между Максимилианом Австрийским и Людовиком XI.
. Но там больше дрессированных зверюшек, чем кавалеров… А самой старшей придворной даме лет тринадцать от силы, не считая этих вездесущих статс – старух. Конечно, если ты хочешь спотыкаться там о козлят и барашков и играть целыми днями в мячик… Но мужа там найти трудно… – усмехнулась баронесса. – И, кроме того, дорогая Жанна, не забывай, что ты – аквитанка. Наш край, слава Богу, всегда жил собственным умом, и Англия нам ничуть не дальше, чем Франция. Эта мерзкая война, которую англичане позорно проиграли, нанесла Гиени непоправимый урон. Где то золото, что текло в Бордо из английских карманов? Благодарение Господу, Аквитания потихоньку оправилась от присоединения к французской короне, но до былого величия нам как до Рима пешком. А потом, уже в наше время, разве можно было назвать твоего отца, милочка, преданнейшим слугой короля? Я помню те дни, когда в каждом замке на все лады кричали «Лига, Лига!» Лига Общественного Блага. Ее организовали в 70-е г. XV в. герцог Бургундский Карл Смелый и герцог Бретонский Франсуа II. Главным лозунгом Лиги было «Уничтожение налогов и защита народных интересов!» (Понимать буквально его не следует!) Многие города и области поддержали этот союз (вплоть до части Парижа). Умный в хитрый политик, Людовик XI сумел вбить клин между союзниками и расправился с ними по частям.
, если бы наши грозные мужчины были воинственны на деле так же, как и на словах, и тратили свой боевой пыл не только на дижонских потаскушек, но и на дела… То не пришлось бы мне сейчас вымаливать у семейства де Боже то, что и так принадлежит мне по полному праву вдовы. Хитрюга Людовик обвел их всех вокруг пальца! Уж он-то, в отличие от бедняжки герцога, полагался на свою голову, а не на мешок с алмазами которые Шарль (Считая, что алмазы приносят счастье, удачу и победу в сражениях, Карл Смелый, помимо всемирно известного алмаза Санси, постоянно носил с собой мешочек с отборными алмазами. Когда он Погиб при Нав$и, победители-швейцарцы сняли с его тела этот мешок. Они решили проверить камни и, перепутав твердость с прочностью, расколотили громадное состояние в алмазную пыль. На том в успокоились) таскал с собой! Попомни мои слова, Жанна! Как только ты появишься при дворе, твое имя и твоя красота быстро заставят зловредных дам регентшиной свиты вспомнить, за какие грехи у вас отняли ваши земли и оставили угасать великий род на крохотном клочке графства. А Анна Французская весьма подозрительна и мстительна…– И лучше мне все-таки уйти от греха подальше в монастырь! – насмешливо закончила Жанна, очень внимательно слушавшая баронессу, но делавшая в уме свои выводы.Мадам Беатриса, покочевавшая по всем мало-мальски пристойным дворам Европы, была (в отличие от мадам Изабеллы) закалена в словесных дуэлях, поэтому на насмешку и бровью не повела. Выпив для подкрепления сил еще один бокальчик, она с новым пылом ринулась в бой.– Совсем нет, дорогая. Ты мне как родная дочь, и мой христианский долг помочь тебе и твоей матери в этом сложном деле. Я просто делюсь с тобой своими впечатлениями. Думаю, что блистательный бургундский двор канул в Лету. Настоящий французский королевский двор появится только тогда когда Карл примет из рук сестры бразды правления страной и вступит в брак. В Англии смута, туда даже соваться не стонем, но остался еще один весьма приличный двор, который, как мне кажется, прекрасно тебе подойдет. Я говорю о герцогстве Бретонском!– Еще одно захолустье! – фыркнула Жанна и взяла миндальную лепешечку.– О нет, моя девочка! Посуди сама: герцогство – единственная независимая французская земля, которую проныра Людовик не смог захапать. Поэтому с ней считаются и Франция, и Англия, и Германские земли. Самое же главное для тебя – у герцога нет сына, и Бретань наследует его старшая дочь, госпожа Анна. Кто получит ее руку, тот получит Бретань. Поэтому в Ренне толпятся благородные сеньоры со всех концов и окраин. И каждый, заметь, с подобающей его положению свитой. Вот там ты не будешь чужой. Бретань, Аквитания и Бургундия всегда были связаны общими интересами.– Кроме того, Жанна, – вступила в разговор мадам Изабелла, – ваш отец был хорошим другом Франсуа Второго Бретонского. В Ренне у нас есть небольшой, но приличный отель, пожалованный графу герцогом в пору их дружбы. – «За какую-то сверхпокладистую шлюху!» – добавила она про себя.– И благородное французское дворянство, создавшее Лигу Общественного Спасения, направленную на то, чтобы оградить нашего юного короля от тирании этой мерзкой семейки де Боже, охотнее проводит время в Ренне, нежели в Амбуазе!Этими пророческими словами баронесса завершила свое страстное выступление и полезла в омоньер за очередной карамелькой.Жанна совсем не торопилась с окончательным ответом. С одной стороны, мадам Беатриса нарисовала весьма убедительную картину. Если так обстоят дела, то соваться в королевскую резиденцию действительно особого смысла нет. Южная провинциалочка из нелояльного рода королевской фамилии. Видимо, в самом деле, придется начать с Бретани. С другой же стороны, матушка явно заинтересована в Ренне, поэтому надо поторговаться.– Хорошо, я согласна. Но с таким гардеробом, как у меня, появляться при герцогском дворе просто позорно! Нужно сшить несколько платьев (кстати, хорошо, что бархатные уже шьются у Мадлен), подкупить теплых тканей, мехов, ведь в вашей хваленой Бретани холодно и сыро! – наконец отрезала она.Мадам Изабелла поняла, что торговаться опасно, и без слов утверждающе склонила голову.– Вот и прекрасно! Милые дамы, я тоже поеду с вами до Ренна, там у меня несколько дел! – подытожила совещание довольная баронесса.Пришедшие к долгожданному соглашению высокие договаривающиеся стороны с облегчением накинулись на угощение.Бедная Бретань еще и не догадывалась, что ее собрались покорить серьезные аквитанские дамы.Известие о том, что в скором времени мадам Изабелла и мадам Жанна намерены ехать в Бретонское герцогство ко двору герцога Франсуа, оживленно обсуждалось вечером того же дня на кухне, где трапезничала челядь замка, свободная в этот час.Само собой разумеется, это был страшный секрет и жгучая тайна.В отличие от камеристок, несколько испуганных, но восхищенных такой смелостью графинь, тетушка Франсуаза была настроена очень мрачно, если не сказать трагично.– Виданное ли дело! – голосом дельфийской сивиллы вещала она, ожесточенно кидая в миски тушеные бобы и поливая их «гасконским маслом». – Не нашли лучшего места, куда податься! Добром это не кончится, помяните мое слово!– Это почему же? – добродушно спросил Большой Пьер, а девушки возмущенно загалдели.– Потому! – решительно отрезала тетушка Франсуаза, сунув ему миску с бобами. – Самое треклятое место! Нарочно искать станешь, а хуже не сыщешь!Она резко махнула рукой и чуть не сшибла миску со стола.– Всякий знает, что около ихней Бретани волшебный остров стоит, где феи одни только и живут. Оттуда-то они по всему королевству и расплодились. Ладно, у нас они все больше в родниках сидят, гор-то нет, как они привыкли. А уж в Бретани шагу ступить нельзя, чтобы на фею не наткнуться. А по ночам эти старухи в лохмотьях шныряют во всех деревнях, в дома невесть как забираются. Никакой запор их не удержит. И поди разберись, какая к тебе фея забрела, – та, что по хозяйству помогает, или злыдня зловредная. А бретонцы эти, даром что христиане, таскают им своих младенцев народившихся, чтобы те их по-своему окрестили. Тьфу! Ровно еретики какие! И море там другое, неправильное. Не то что наше. Скалы, острова – и у каждого острова хозяйка есть. Белая там дама, черная, серая – на любой цвет. Как луна полная, так они и носятся над волнами и рыбаков от рыбы отворачивают.– Ах, мама, ты все перепутала! – вмешалась в страстный монолог матери Аньес.Она, как и тетушка Франсуаза, была большой любительницей и великим знатоком по части фей, эльфов, кобольдов, гномов и прочей волшебной магии и нечисти. Но если тетушка Франсуаза черпала сведения из чистого народного источника, то Аньес серьезно обогатила их еще и слушанием многочисленных романов и поэм в покоях графинь.– Феи вовсе не шныряют по Бретани. Они переселились на север, на остров яблок Авалон и там у них королевство. В их домах и замках крыши золотые, а в стены вделаны изумруды, топазы и гиацинты. Туда попадают благородные рыцари, где они и живут, не зная горестей и забот. А правит ими король Артур, которого фея Моргана перенесла туда и залечила волшебством его ужасные раны. А феи, которые живут у нас во Франции, вовсе не сморщенные злые старушки. Это прекрасные дамы в богатых платьях. Они выходят замуж за самых благородных рыцарей, но связывают своих супругов клятвой. И раз в неделю, когда остаются совсем одни, превращаются в кого-нибудь. Или запрещают мужу видеть себя без одежды. Мелузина вон каждую субботу превращалась в крылатую змею. И вообще. Неприлично и старомодно называть их феями. Надо говорить «Дама Абонда»!– Может, для госпожи Жанны фея и Дама Абонда, а нам, вилланам, лучше держаться от них подальше. Надежней будет! И народ бретонский совсем дикий: нахлещутся своего ужасного сидра – а доброго вина там не найти! – и давай в свои мешки с трубками дудеть. Хлебнете вы там горя, ой хлебнете! Живыми бы хоть вернулись когда-нибудь! – Тетушка смахнула уголком фартука слезу.Рассказ дочери ее ничуть не успокоил, и она твердо стояла на своем:– Нет бы замуж спокойно выйти, детишек рожать да нянчить, все здешние господа от госпожи Жанны без ума, так нет, надо нестись куда-то к черту на кулички. Совсем мозги от гордости посвертывались!– Да что вы такое говорите, тетушка Франсуаза? – засмеялся Большой Пьер. – Бывал я с покойным графом в Бретани, и не раз. Никаких страстей, о которых вы толковали, не заметил. Народ чудной, это верно. И говорят не по-нашему, но больше по деревням, в городах-то нормально. И сидр у них неплохой, когда привыкнешь. Сыро только и холодно, с нашими местами не сравнить. Но не всем же так везет, а жить можно, точно вам говорю.Гул одобрения пронесся над мисками, и тетушка Франсуаза осталась в меньшинстве. Махнув рукой, она молча подсела к столу и, ковыряя бобы, стала думать, какие кусочки мощей, ладанки и амулеты надо раздобыть, чтобы надежно оградить Аньес от колдовских и людских напастей в далеком чужом краю…Куда ехать за семейным счастьем, наконец решили. Теперь надо было подумать – как.На следующее утро в Бретань неторопливо отправилась крепкая повозка с несколькими расторопными парнями, чтобы проверить дорогу и привести реннский отель в порядок. Половина слуг должна была вернуться, а остальные оставались дожидаться приезда хозяек.И замок Монпеза понемногу стал готовиться к предстоящему отъезду графинь и баронессы.Как и предполагала Аньес, известие о внезапной и необъяснимой близости мессира Марчелло и Жаккетты серьезно попортило кровь молодому женскому населению.Такое возмутительное событие не лезло ни в какие ворота. Три дня Жаккетта перемещалась по замку под беспощадным обстрелом любопытных глаз, проникающих в нее до костей. Но даже самые дотошные исследовательницы не могли найти в ней той искры, что могла зажечь разборчивого итальянца.Ну хоть убейте, колесуйте или сожгите, не обладала эта деревенская плюшка ни легкостью и детской игривой лукавостью Аньес; ни жизнерадостной, победной, плещущей через край красотой Маргариты; ни заимствованной у благородных дам изысканной манерностью Шарлотты!Спросить мужской пол о достоинствах Жаккетты прекрасная половина обитателей замка почему-то не догадалась. А на женский взгляд она была удручающе, просто безнадежно проста.– Ничего не пойму! – первой сдалась и отказалась от дальнейших раздумий Маргарита, когда девушки в который уже раз сообща пытались понять это чудо.– Ну ладно, понимаю, когда мессир Марчелло и баронесса. Она хоть в два раза старше, но в пять раз красивее Жаккетты. А Жаккетта хоть и неплохая девчонка, но так же изящна и привлекательна, как кованый гвоздь!Все с ней согласились, и мудрый инстинкт самосохранения наконец подсказал камеристкам две возможные, приятные для самолюбия версии: или итальянец малость свихнулся, глядючи по ночам на звезды; или как истинному гурману Жаккетта нужна ему в противовес мадам Беатрисе, чтобы острей ощущать изысканность последней.У Аньес язык чесался рассказать тайну, но старой девой оставаться не хотелось, поэтому она, стиснув зубы и кляня в душе страшную клятву, молчала.Унося в растрепанных душах недоумение по поводу загадочной мужской натуры, девушки разошлись, так и не приблизившись к разгадке.А Жаккетта, по своему обыкновению, и не заметила, что ее достоинства подвергаются всестороннему анализу, и не изображала ни особой радости, ни особого горя по поводу своей волнующей весь замок связи.Да и какая тут радость: мессир Марчелло оказался не только страстным партнером, но и строгим, дотошным учителем. И во время их занятий учил и любил на совесть, так что Жаккетта после визитов в башню чувствовала себя выжатым лимоном. В непривычной к таким усилиям голове путались и переплетались многочисленные рецепты. Руки ныли от причесываний, начесываний, расчесываний, зачесываний, а, уж коленки – те просто дрожали и подгибались от всего остального.Этого нельзя было не заметить: за неделю Жаккетта заметно похудела и лицо ее осунулось. И – редкий случай в практике женских отношений! – недоумение и зависть девушек сменились недоумением и сочувствием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33