Я открыла рот — и тут же закрыла его. Нет, не стоит вступаться за Стивена, иначе попаду в ловушку матери.
— Если Стивен вернется, он не должен жить под одной крышей с тобой, — заметила мать. Я озадаченно уставилась на нее.
— Не разыгрывай из себя оскорбленную невинность, — бросила она. — Без компаньонки тебе в этом случае не обойтись.
Мое недоумение сменилось гневом.
— Мама, Джералда только что похоронили, а ты уже заводишь такой разговор.
Мать вздернула подбородок. Она на редкость красива, но в ней нет одухотворенности и внутренней привлекательности.
— Я забочусь о твоей репутации, — пояснила мать.
Кажется, я никогда еще так не злилась на нее.
— Пожалуйста, уйди, мама!
Взглянув на меня, она мудро рассудила, что лучше ретироваться, но, подойдя к двери, обернулась, явно желая, чтобы последнее слово осталось за ней.
— Тебе следовало бы ходить в трауре, Аннабель. — Она плотно затворила за собой дверь, а я осталась наедине со своей головной болью.
Глава 2
Как правило, в марте, по окончании охотничьего сезона, я возвращалась в Лондон к привычной светской жизни. Смерть Джералда изменила все. Теперь меня угнетало одиночество и ощущение беспомощности, поэтому я проводила много времени с Джайлзом, уверяя себя, что сейчас сын очень нуждается во мне, хотя сама нуждалась в нем гораздо больше.
В какой-то мере к нормальной жизни меня вернул визит сэра Мэтью Стэнхоупа, местного сквайра^ распорядителя охоты в графстве Сассекс. Он приехал 29 марта, через два дня после официального завершения охотничьего сезона. Встретились мы с ним в небольшой комнатке за лестницей, превращенной мною несколько лет назад в мой рабочий кабинет. Я угостила его вином, а себе велела принести чай.
— Тут на днях потоптали кустарник Фентона, — сообщил он, расположившись в старом бархатном кресле и одним духом осушив полбокала белого рейнского. — У какого-то чертова болвана, кузена Уотсона, видите ли, понесла лошадь.
Обычно именно мне приходилось улаживать недоразумения с местными фермерами.
— Вот незадача! — воскликнула я. Фентон, один из уэстонских фермеров, очень дорожил своим недавно посаженным кустарником. — Кто-нибудь заверил его, что охотничий клуб восстановит кустарник?
— Я сам ходил к нему, но мне не удалось его успокоить. А жену Фентона ужасает мысль, что ребенка затоптала бы лошадь, окажись он в кустарнике.
Понимая, что миссис Фентон права, я раздраженно поставила чашку на стол:
— Какого дьявола этого малого занесло в кустарник Фентона? Ведь охота проходила по крайней мере за три поля оттуда.
— Так оно и было, Аннабель, так и было. Проклятый дурак скакал на лошади, взятой напрокат, — нервной чистокровке — и не смог удержать ее. Она понесла его прямо в кустарник.
Охваченные возмущением, мы переглянулись. Сэр Мэтью, внешне похожий на средневекового ученого-аскета, типичный сельский джентльмен и превосходный наездник, а уж такими гончими, как у него, гордился бы любой охотничий клуб. Я знаю его лет с восьми.
— Если местные фермеры не будут чувствовать себя в безопасности на своей собственной земле, это повредит репутации охотничьего клуба.
— Верно. — Сэр Мэтью допил вино, снова наполнил бокал и перешел к главной цели своего визита:
— Не согласитесь ли вы потолковать с Фентонами, Аннабель? Убедите их, что эта досадная случайность больше не повторится. — Он откашлялся. — Мне крайне неприятно просить вас об этом сейчас, когда вы в трауре. — Худое суровое лицо сэра Мэтью выразило сострадание. — Но речь идет об уэстонских арендаторах, и если миссис Фентон настроит нежелательным образом других фермерских жен…
— Сассекский охотничий клуб окажется в трудном положении, — закончила я за него.
Мы понимали друг друга. Охота — наша общая страсть. Кстати сказать, свора наших очень дорогих гончих живет в поместье сэра Мэтью
— Стэнхоуп-Мэнор. Стоимость охоты непомерно велика, и, разумеется, сэр Мэтью не мог бы взять расходы на себя. Вот почему наш клуб, как и многие другие, существует на взносы его членов.
Ежегодно каждый член клуба должен внести определенную сумму. Ему позволено приглашать на охоту гостей, которые, конечно, тоже должны платить. На содержание клуба нужны деньги. Однако абсолютно недопустимо, чтобы в охоте участвовали люди, не умеющие управлять лошадьми. Один досадный случай уже произошел в начале охотничьего сезона, в ноябре, когда лошадь одного из гостей лягнула гончую. Я опасалась, что сэра Мэтью хватит апоплексический удар прямо на поле.
Заручившись моим обещанием поговорить с Фентонами, сэр Мэтью сказал:
— Спасибо, дорогая. Могу заверить вас, что я пригрозил Уотсону исключением из клуба, если он еще раз выкинет такую дурацкую штуку.
Я кивнула.
Воцарилось молчание. Неожиданно серые тучи, затянувшие небо в это утро, разошлись, и яркое солнце осветило комнату. Казалось, разом зажгли все лампы.
Кабинет — единственное место в доме, принадлежащее мне одной. Как правило, каждый день я работаю здесь за большим письменным столом, записывая хозяйственные расходы, а также все, что потрачено на охоту.
Я подняла глаза на картину Джорджа Стаббса, висящую напротив письменного стола. Художник изобразил, как на ньюмаркетском ипподроме обучают чистокровок. Эта картина — подарок Джералда на мой двадцать первый день рождения — очень мне нравилась. У меня на глаза навернулись слезы.
— Как вы все это переносите, Аннабель? — спросил сэр Мэтью. — И как поживает юный Джайлз?
Я через силу улыбнулась:
— Стараемся держаться, сэр Мэтью. Удар был слишком неожиданным, и я до сих пор не осознала, что Джералда больше нет с нами.
Он покачал головой:
— Да, совсем молодой человек, полный жизни. Сколько ему было? Двадцать девять?
— Двадцать восемь.
— Ведь Джералд много раз целыми днями охотился под дождем, возвращался домой насквозь промокший — и ничего, даже насморка не было, — заметил сэр Мэтью. — Как же он схватил воспаление легких, и где — в Лондоне?
Я устало потерла глаза.
— Сама не знаю, как это случилось, сэр Мэтью.
— Вы уж простите меня, дорогая, что досаждаю вам нудными разговорами. Но если могу быть чем-нибудь полезен, я всегда к вашим услугам.
— Весьма признательна вам, сэр Мэтью. В тяжелые времена всем нужна поддержка друзей.
Он устремил на меня проницательный взгляд.
— Герцогиня все еще здесь?
Сэр Мэтью спрашивал о моей матери, герцогине Сайе. Через два года после смерти шестого графа Уэстона, отца Джералда, она вступила в третий брак с герцогом Сайе и просто обожала, когда ее называли «ваша светлость».
— Она уезжает сегодня днем, — ответила я.
— Хорошо.
Мы обменялись улыбками, прекрасно понимая друг друга.
— Я слышал от Адама, что Уэстон назначил Стивена опекуном Джайлза.
— Так и есть.
Он одобрительно кивнул.
Стивен однажды спас одну из призовых сук сэра Мэтью от рогов разъяренного быка, что навсегда сделало его героем в глазах баронета.
— Уэстон поступил очень разумно. Адам, конечно, хорошо знает свое дело, но слишком стар, чтобы заботиться о мальчике. — Сэр Мэтью запустил пальцы в свою короткую седеющую шевелюру и доверительно сказал:
— Знаете, Аннабель, я всегда полагал, что слух о том, будто Стивен занимался контрабандной торговлей, не лишен оснований.
— Возможно, — равнодушно отозвалась я, — однако по истечении пяти лет это едва ли имеет значение. А правда ли, что Дерхэм продает своих собак? — спросила я, чтобы сменить тему.
— Они уже проданы, Аннабель, — ответил сэр Мэтью и, сделав паузу, добавил:
— За две тысячи гиней.
— Неужели?
Сэр Мэтью торжественно кивнул, налил себе вина и рассказал все, что знал об этом.
***
На другое утро я решила посетить Фентонов, ферма которых находится неподалеку, и поехала через широкие лужайки уэстонского парка. Перед самым рассветом прошел дождь, и на аллее с деревьев капала вода. Обновленная природа дышала свежестью. Выгнутая шея моей ухоженной каштановой кобылы Феи лоснилась, пружинистый шаг свидетельствовал о силе и здоровье. Такое утро, как это, всегда вселяет радость жизни. Мне не хотелось думать о Джералде. Я слегка пришпорила лошадь, и она помчалась галопом к уэстонской дороге.
Ферма Фентонов выглядела вполне процветающей: два больших амбара, сарай для телег, зернохранилище и свинарник. Общий вид несколько портил лишь сильно потоптанный самшитовый кустарник по правую руку от дома. Сидя в седле, я мысленно рисовала себе картину происшедшего, воображая, как понесшая лошадь продиралась сквозь кусты.
При мысли, что под копытами мог оказаться играющий ребенок, кровь застыла у меня в жилах.
— Миледи! — Миссис Фентон стояла в дверях, вытирая руки о передник.
Улыбнувшись ей, я спешилась, привязала Фею к воротам и вошла во двор.
Сьюзен Фентон, дочь уэстонского фермера-арендатора и жена здешнего фермера, была несколькими годами старше меня. Я последовала за ней на кухню, и она, выразив мне сочувствие по поводу моей утраты, заварила чай. Потом, взяв чайник и чашки, мы перешли в небольшую прохладную гостиную. Сьюзен Фентон, поставив чайник на складной столик, пригласила меня сесть на дубовый стул с мягким бело-голубым сиденьем, украшенным вышивкой.
Оправив длинную юбку моего серого костюма для верховой езды, я сказала:
— Должна извиниться перед вами за то, что произошло с вашим кустарником.
Ее хорошенькое, свежее, как яблоневый цвет, лицо было невозмутимо спокойным.
— Не сомневаюсь, что вы полностью восстановите мой кустарник, миледи. Меня беспокоит другое. Мой Робби часто играет в этом укромном месте. — Она отпила чай. — По крайней мере оно казалось мне укромным.
— Я видела кустарник с дороги. Лошадь проскакала прямо сквозь него?
— Да. Я до смерти напугалась.
Ее страх ничуть не удивлял меня.
— Это был не член нашего клуба, Сьюзен, — заметила я. — Какой-то гость, сущий болван, не справился со своей лошадью.
— Мне безразлично, кто это сделал, миледи, — решительно возразила Сьюзен. — Я знаю, что это уэстонская земля, но Фентон взял ее в аренду, и пусть охотники не приближаются к моему дому.
В этот миг забили старинные часы, и мне пришлось подождать, пока бой стихнет.
— Обычно никто не приближается к домам, Сьюзен, — наконец ответила я. — По словам сэра Мэтью, они охотились за милю отсюда.
— То, что охотникам не положено приближаться сюда, не утешило бы нас, если бы с нашим сыном приключилась беда, — промолвила Сьюзен. — Что ни говорите, миледи, а лошадь все же подскакала к дому и могла убить моего мальчика.
Тут мне, видимо, пора сказать, что у нас со Сьюзен совсем не те отношения, какие обычно связывают жен землевладельца и арендатора. Она знала меня еще в то время, когда я, одинокая несчастная девочка, впервые приехала в Уэстон-Холл. Сьюзен водила меня собирать чернику и учила разбивать огород. Именно она объяснила мне, что такое месячные.
— Конечно, вы правы, — согласилась я и с удовольствием вдохнула восхитительный аромат выпекаемого на кухне хлеба. — Хлеб еще не готов, Сьюзен?
Она знала, как мне нравится ее выпечка.
— Потерпите несколько минут, миледи.
— Я готова терпеть целую вечность, лишь бы отведать вашего хлеба, Сьюзен.
Мои слова явно польстили ей, однако мне все же пришлось вернуться к нашему разговору.
— По-моему, прежде у вас не было никаких неприятностей с членами нашего клуба?
Сьюзен задумалась, разглядывая декоративную оловянную посуду, выставленную в ее дубовом буфете.
— Нет, — наконец призналась она.
— Может, мне стоит внести предложение, чтобы к участию в охоте впредь допускались лишь члены клуба?
Она растерялась.
— Вы ведь знаете всех членов нашего клуба, Сьюзен. Среди них нет ни одного, кто не заслуживал бы доверия. Уж они-то не будут приближаться к домам.
Сассекский охотничий клуб — заведение на редкость демократичное, и Сьюзен в самом деле знала всех его членов. Вместе с нами охотились несколько зажиточных фермеров, а также владелец гостиницы «Королевский герб» Гарри Блэк-стоун, который, вероятно, особенно раздражал Сьюзен. Если бы она помешала Гарри охотиться, ее муж Боб Фелтон стал бы нежеланным гостем в трактире при гостинице. А это не понравилось бы Бобу.
— Запретив проезжать по вашим полям, вы рассердите мужа и многих членов клуба, — заметила я, бесчестно воспользовавшись своей догадкой.
Поняв по взгляду Сьюзен, что она признала свое поражение, я улыбнулась с деланным простодушием.
— А согласятся ли другие члены клуба запретить гостям принимать участие в охоте, миледи? — спросила она.
— Конечно, это не доставит им особого удовольствия, ибо суммы их взносов возрастут. Но по-моему, вы правы. Нам следует ограничить охоту холмами Даунза или же приглашать гостей с большей разборчивостью. Какое счастье, что ваш Робби не пострадал!
Выпив вторую чашку чая и отведав хлеба, выпеченного Сьюзен, я пообещала, что работники из поместья восстановят вытоптанный кустарник, и уже было поднялась, но тут Сьюзен спросила:
— Вы слышали, миледи, что Джем Уошберн вернулся?
Я снова опустилась на стул.
— Нет, не слышала. — В моем голосе прозвучало искреннее удивление.
Одна из кошек Сьюзен вспрыгнула ко мне на колени, и я стала гладить ее мягкую серую спинку.
— Старик Уошберн умирает, но едва ли Джем вернулся проститься со своим дорогим папашей, — насмешливо заметила Сьюзен.
— Уошберн — свинья, — заявила я. — Все знали, что он бьет Джема, но никто и пальцем не шевельнул, чтобы прекратить это.
— Стивен пробовал вмешаться.
Моя рука застыла, кошка подняла морду, недоуменно уставилась на меня и требовательно замяукала. Я вновь начала гладить ее.
— По словам Боба, Джем хочет арендовать тот же участок, что обрабатывал его отец, — сообщила Сьюзен, — но он боится, что мистер Грэндвил не возобновит аренды. В детстве Джем был диковат, но говорят, с годами сильно изменился.
— Решать, кому сдать в аренду ферму Уошберна, будет не мистер Грэндвил, — заметила я. В глазах Сьюзен вспыхнуло любопытство.
— Значит, правда, миледи, что мистер Стивен возвращается домой?
— Лорд Уэстон назначил его опекуном Джайлза. Поэтому он не может оставаться на Ямайке.
— Мы все будем очень рады видеть мистера Стивена.
***
Пока я была у Сьюзен, солнце пробилось сквозь тучи. Напоив Фею и подтянув подпругу, я вскочила в седло, но поехала не по уэстонской дороге, а по хорошо утоптанной тропе, ведущей от деревни к холмам Даунза. Поняв, куда мы направляемся, лошадь навострила уши и пошла резвее. Приблизившись к гряде холмов, которая высилась на западе, я пустила Фею рысью. Вскоре мы уже скакали по склонам Даунза, поросшим зеленой травой. Преодолевая подъем, Фея энергично отталкивалась задними ногами. Я сидела в своем дамском седле боком, как обычно, когда не на охоте, и чуть подавшись при подъеме вперед.
Достигнув плоской вершины Даунза, я направила лошадь к двум рядам можжевельника, образующим нечто вроде естественного проулка шириной ярдов в пятьдесят.
Зная, что ей предстоит, Фея дождалась моего знака и помчалась во весь опор. В ушах у меня свистел ветер, а я все погоняла и погоняла лошадь. Она уже не мчалась, а почти летела по воздуху. Ни одна лошадь не догонит чистокровку, перешедшую в галоп. Пригнувшись к холке, я видела лишь землю, которая неудержимо неслась назад. Кровь никогда так сильно не пульсировала в моих жилах, и мне хотелось, чтобы эта скачка длилась бесконечно.
Отмахав милю, Фея постепенно замедлила свой стремительный бег. Доскакав до тропы, ведущей к дому, она пошла рысью.
По бескрайним голубым просторам неба плыли кучевые облака. Натянув поводья, я остановила лошадь и оглядела небольшую, залитую солнечным светом долину, восточную часть которой занимали Уэстон-Холл и парк.
Отсюда я отчетливо видела большой каменный дом, конюшни, выпасы, озеро и павильон, построенный для рыболовов на его берегу.
Деревня Уэстон лежит к западу от парка. С моего наблюдательного пункта на Даунзе я различила среди обширных пашен дома, окруженные деревьями, а также церковь с высоким шпилем, устремленным в небо.
К северу от деревни, у самого подножия Даунза, расположилась усадьба сэра Мэтью Стэнхоуп-Мэнор, со всех сторон закрытая высокими деревьями парка.
Всю свободную часть долины занимали пахотные земли, принадлежавшие в основном графу Уэстону. Он сдавал их в аренду. За грядой холмов я не видела южной стороны долины, однако знала, что там тянется на несколько миль крутой лесистый склон, спускающийся к заливу, возле которого расположился небольшой портовый городок Уэст-Хейвен. Эта холмистая гряда защищает нашу долину от ветров, дующих с залива. Поэтому долина — один из самых мягких по климату уголков Англии. Через несколько минут я тронула Фею, и мы спустились на тропу, ведущую к уэстонскому парку.
Глава 3
У дверей меня встретил наш дворецкий Ходжес и доложил, что в библиотеке меня ожидает Джек Грэндвил, двоюродный брат Джералда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26