А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Не обратив внимания на предостерегающий взгляд Уолсингэма, Максим принялся честно излагать факты:
— Это так, ваше величество, но я намеревался похитить свою невесту до того, как она станет фактической женой Реланда Хаксфорда. Как вам известно, до того как Эдвард Стэмфорд обвинил меня в убийстве, мы с его дочерью были помолвлены.
Максим был бы рад умолчать об этом. Он понимал, что своим признанием наносит себе вред, навлекая гнев Елизаветы сразу же после того, как она простила его. Но Николас — его давний друг, и безопасность капитана была для Максима гораздо важнее, чем собственное благополучие.
— Я послал своих людей за Арабеллой, но вместо нее они похитили госпожу Редборн. — Он искоса взглянул на королеву, чтобы определить степень ее неудовольствия, и продолжил: — Позже, в тот же день, я обратился к сэру Франсису с просьбой об аудиенции, чтобы я мог засвидетельствовать свою верность королеве и доказать непричастность к заговору.
Елизавета резко поднялась с кресла и направилась к Максиму. Ее глаза блестели от ярости.
— И ты пришел ко мне, чтобы заявить о своей невиновности, после того как запятнал свою честь грязным преступлением — похищением?
— Я думал, что люблю Арабеллу, — спокойно ответил Максим, уже не раз сталкивавшийся с проявлениями изменчивого характера королевы. Он знал, что ждет тех, кто осмелился возражать ей. — Будучи невиновным в тех преступлениях, в которых меня обвиняли, я надеялся, что придет день, когда вы своей милостью восстановите мою репутацию. — Он на секунду задумался. — Я проанализировал свои поступки и пришел к выводу, что мной двигала только ненависть к оговорившему меня Эдварду.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Елизавета, вновь опустившись в кресло.
— Что ошибался, когда считал, что люблю Арабеллу.
Очередной приступ гнева Елизаветы помешал Илис насладиться счастьем, наполнившим ее душу, когда она услышала ответ Максима.
— Глупец! Ты не стоишь моего прощения! — Она указала на девушку. — Ты похитил этого ребенка и тем самым запятнал ее имя.
— Прошу прощения, ваше величество, — осмелилась вмешаться Илис. — Если бы лорд Сеймур не похитил меня, вряд ли я бы дожила до этого дня.
Глаза королевы потемнели от гнева. Она в бешенстве посмотрела на девушку. Ничто не может оправдать наглость этой девчонки, помешавшей ей отчитывать маркиза.
— Объяснись.
— Мои родственники хотели вытянуть из меня, где отец спрятал золото. Я сбежала от них, но прежде мне пришлось пройти через множество допросов и жестокие пытки. Потом мне удалось выяснить, что один из них виновен в убийстве. Если бы не лорд Сеймур, моя тетка опять схватила бы меня и держала бы в заточении.
— Одно преступление не оправдывает другого, — возразила Елизавета. — Лорд Сеймур даже не предпринял попытки вернуть тебя домой или восстановить твою репутацию.
— Напротив, ваше величество, он именно так и поступил, — дрожащим голосом произнесла Илис, понимая, что испытывает терпение королевы и дает той повод взять ее под стражу и бросить в Тауэр. — Он оказал мне честь, защитив меня своим именем, и много раз рисковал жизнью ради моей безопасности. Я благодарна его слугам за их ошибку и считаю похищение своего рода благословением свыше.
— Гм! Это свидетельствует о том, что ты, глупышка, влюблена в этого негодяя и готова наплести что угодно в его защиту, — заявила Елизавета и перевела взгляд на Максима, с нежностью смотревшего на девушку.
Эти молодые люди, чьи взгляды светились любовью, вызывали у нее раздражение. Они вынуждали ее решать сложную задачу и оценивать их противоречивые поступки, а она так устала принимать решения. Если бы не страх, что Испания, разбив доблестные войска в Нидерландах, двинется на Англию, она бы оставила Филиппа в покое! Она до последнего момента оттягивала начало решительных действий, но ее все же вынудили выступить против Испании. Теперь, когда ей предстояло решить более простую проблему, чем начало войны, ею овладело негодование. Лорд Сеймур не посчитал необходимым испросить у нее разрешения на брак. Но с другой стороны, если учесть, что он находился слишком далеко, чтобы просить разрешения, можно отнестись к его поступку снисходительно. Наверняка он вынужден был жениться на девушке, чтобы исправить причиненное ей зло. Однако он пренебрег условностями и поэтому не заслуживает ее прощения.
Опустив руки на подлокотники, королева резко спросила:
— Что эта девочка значит для тебя, Бредбери?
Немного озадаченный ее вопросом, Максим открыто взглянул на Елизавету и признался в том, что Илис хотела скрыть:
— Она моя жена, ваше величество.
— Ты женился без моего согласия? — поддела его королева и тут же отмахнулась от его попытки объясниться. — Что ты испытываешь к ней?
— Я люблю ее, — просто произнес тот, в полной мере осознавая, к чему может привести его признание.
Уолсингэм закатил глаза, испугавшись, что сейчас услышит смертный приговор.
— Любишь! — насмешливо повторила Елизавета. — Что ты знаешь о любви? Сейчас ты восхищаешься одной, а через минуту другой? Ты мне больше нравился, когда был не женат!
Уолсингэм прижал ко рту руку, чтобы скрыть улыбку. Всем известно, что Елизавете всегда нравилось находиться в обществе самого галантного и красивого при дворе кавалера. И несмотря на годы, она не потеряла способности обращать внимание на таких мужчин, как Сеймур. Любой придворный кавалер, стоило ему жениться, сразу же настраивал ее против себя — уж такой у нее склад характера.
— Я не раз рисковал жизнью, служа вам, ваше величество, — разве это не доказывает моей любви и преданности? — проговорил Максим, заметив, что в глазах королевы появилось задумчивое выражение. — Если я готов отдать жизнь за то, чтобы спасти Илис от тех, кто угрожает ей, разве это не свидетельствует о моей любви к ней?
— Ты всегда хорошо служил мне, — призналась Елизавета. — И мне было больно думать, что ты предал меня. — Глубоко вздохнув, она наконец приняла решение: — Я отменяю свой прежний указ, Бредбери. Тебе возвращается твой титул, и можешь идти с моего благословения.
Илис радостно вскрикнула и бросилась бы Максиму на шею, если бы не увидела, что он не двинулся с места. Она поняла, что он еще не закончил свои дела. Сердце девушки тревожно забилось, ее испугало бесстрашие мужа, продолжавшего неподвижно стоять перед королевой. Расслабившись, Елизавета прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Внезапно ее глаза открылись, и она сердито уставилась на Максима.
— Ну! Что еще тебе надо? Разве тебе мало?
— А как насчет капитана фон Райана, ваше величество? — тихо спросил он.
Глаза королевы метали молнии, но спустя несколько мгновений ее взгляд потеплел, и она рассмеялась.
— Когда станет известно, что я освободила его, моя слава мудрого политика разлетится вдребезги. Твои храбрость и упорство, Бредбери, победили. Я дарую прощение твоему другу и возвращаю ему груз и корабль. А теперь оставьте меня. Я устала.
Глава 29
Задыхаясь от смеха, Илис едва поспевала за Максимом, стремительно бежавшим по широкой, хорошо ухоженной лужайке в саду Уайтхолла. Когда они показались на верхней площадке лестницы, спускавшейся к реке, к ним навстречу бросились Фич и Спенс. Они радостно приветствовали своего хозяина и энергичным похлопыванием по спине выражали восторг и облегчение. Наконец они немного успокоились, и Максим, высвободившись из их объятий, подхватил Илис на руки и сбежал вниз. Прыгнув в лодку, он прошел на нос и с хохотом рухнул на мягкое сиденье. Его поцелуи, которыми он осыпал лицо жены, сопровождались нежным смехом девушки и ошеломленными взглядами юноши — помощника лодочника, — с изумлением таращившегося на красивую пару. Сам лодочник уже давно привык к причудам богатых пассажиров, поэтому окликнул юношу, велев ему приступать к своим обязанностям. Фич и Спенс расположились позади хозяина. Оттолкнувшись от причала, лодочники налегли на широкие весла и, ловко лавируя между судами, вывели лодку на стремнину. Поток тут же завертел ее, и старший лодочник взялся за румпель, в то время как младший принялся поднимать треугольный парус. Вскоре лодка уже летела вперед.
Максим, вынужденный подавлять страстное желание, мучившее его с той самой минуты, когда он вошел в покои королевы, отбросил сдержанность. Его не волновало, что они не одни, его не смущало присутствие юноши, с любопытством подглядывавшего за ними. Только одно имело для него значение, возможность заключить свою жену в объятия и впиться в ее губы поцелуем. Он приблизился к грани допустимого, когда уложил Илис к себе на колени и склонился над ней. Но даже этого было достаточно, чтобы у юноши глаза вылезли из орбит. Прошло довольно много времени, прежде чем Максим, вздохнув, поднял голову.
У Илис, опьяненной поцелуем, кружилась голова. Ей казалось, что весь мир неистово вращается под звездным ночным небом.
— Твое приветствие едва не разорвало мне сердце, — со вздохом произнесла она, — и все равно я готова отдать полжизни за такую встречу.
Она чувствовала его дыхание, его губы нежно касались ее щеки.
— Я возродился к жизни, — прошептал Максим. — Боюсь, без тебя я превратился в бесчувственное существо, словно на меня наложили заклятие. Я даже думал, что мое сердце перестало биться.
— Если бы ты, любимый, мог дотронуться до моей груди, ты бы почувствовал, как бьется мое сердце. — Она перехватила его руку, которая уже собралась проверить ее утверждение, и улыбнулась. — Позже, любимый, — пообещала она, — когда вокруг нас будет поменьше народу.
— Но они же не видят, где моя рука, — с усмешкой возразил Максим.
— О, но им будут слышны мои вздохи. — Илис провела кончиками пальцев по его губам. — Я не смогу с собой справиться. Когда ты ласкаешь меня, я теряю голову. Огонь, который ты зажигаешь во мне, можно погасить, только когда ты возьмешь меня.
— Я дождусь, когда мы останемся одни, — страстным шепотом пообещал он, пристально глядя в потемневшие от желания глаза жены, — и буду ласкать тебя так, как тебе никогда и не снилось.
— Я с ума сойду от нетерпения, — выдохнула Илис.
Максим откинулся на спинку сиденья и прижал девушку к себе. Он снял с нее чепец и отшвырнул его в сторону.
— Эдвард волен оставаться в Бредбери — вам решать, что вас устроит, мадам. Я только потребую, чтобы он освободил мои старые комнаты.
— Эдвард угасает, Максим. Он сейчас живет в Лондоне, в доме моего отца, чтобы быть поближе к врачам, которые наблюдают за ним. Думаю, он протянет недолго.
Максим нахмурился:
— Но ведь он был совершенно здоров, когда я видел его в последний раз. Что случилось, родная?
— Уверена, что женитьба на Кассандре способна вытянуть соки из любого мужчины. — Илис сообразила, что ее ответ ничего не объяснил Максиму, и добавила: — Давным-давно среди слуг отца ходили слухи, что Кассандра отравила мою мать, а потом и своего мужа, Бардольфа Редборна. Теперь я знаю, что все это не выдумки. Более того, я поняла, что она, женив на себе Эдварда и вынудив его подписать документ, в соответствии с которым все, чем он владеет, после его смерти отходит ей, решила отравить и его. Эдвард почти не умеет читать, а уж что касается рукописных бумаг — разобраться в них всегда было для него непосильной задачей. Прежде чем что-либо подписать, он обязательно советовался с Арабеллой, но я сомневаюсь, что ей известно о существовании брачного договора. Трудно поверить, что Эдвард был в ясном уме, когда Кассандра вынудила его поставить под ним свою подпись. Эдвард, наверное, здорово напился. В противном случае он настоял бы, чтобы Арабелла прочла документ.
— Указ королевы о восстановлении меня в правах сводит на нет все усилия Кассандры завладеть моей собственностью.
— Кассандре слишком хорошо известно, какое значение имеет официальный документ, — продолжала Илис. — Отец не оставил мне никаких гарантий, во всяком случае, я ничего не нашла, и с тех пор как он исчез, Кассандра всеми силами пыталась заграбастать его владения, утверждая, что он мертв. Если это действительно окажется так, боюсь, победа останется за Кассандрой. У нее всегда был потрясающий нюх на богатство, и она знала, как заполучить его.
— Я попрошу, чтобы королева выдала ордер на ее арест.
— Говорят, она уехала из Англии. Ее отъезд должен был бы вызвать у меня облегчение, но я боюсь, что однажды она вернется и сделает нам какую-нибудь гадость.
— Если они даже попытаются, это им даром не пройдет. И если со мной что-нибудь случится, ты, любимая, должна знать, что я уже отдал Уолсингэму бумагу, в которой объявляю тебя своей наследницей, вдовствующей маркизой Бредбери.
— Не нужно мне твое наследство, — возразила Илис. — Мне нужен ты… и наш малыш.
— Малыш? — Максим отстранился и заглянул ей в глаза. — О чем ты говоришь?
Илис с обожанием посмотрела на мужа.
— Мое тело с радостью приняло ваше семя, милорд. И теперь я ношу под сердцем ребенка.
Максим прижал ее к себе и накрыл шерстяной шалью, чтобы уберечь от холодного ночного ветра.
— Я исполню ваше пожелание, мадам, и постараюсь подольше задержаться на этом свете. Я всем сердцем стремлюсь жить для тебя и для нашего малыша. Но у гидры осталась еще одна голова. Ее необходимо отрубить, однако сначала надо найти и освободить твоего отца.
Они замолчали. Лодка продолжала скользить по поверхности воды. Темный небосклон был усыпан мерцавшими звездами, серебристая лунная дорожка устремлялась высоко в небо. В мире царило спокойствие, и Илис, уютно устроившись в объятиях мужа, почувствовала себя в безопасности. Она слушала мерные удары его сердца и щекой ощущала биение жилки у него на шее. Впервые с тех пор, как они расстались, она позволила себе полностью раствориться в овладевшем ею блаженстве.
Спустя какое-то время они рука об руку вошли в дом ее отца. Весть о том, что хозяйка вернулась и привела своего мужа, знаменитого лорда Сеймура, молнией разнеслась по всем помещениям. Холл мгновенно заполнился слугами, взгляды которых были преисполнены жгучего любопытства. Они уже слышали историю о похищении хозяйки и теперь с интересом рассматривали маркиза. Молоденькие горничные пришли в неописуемый восторг, решив, что отныне в доме будет жить такой отважный и красивый мужчина, но их улыбки тут же угасли, когда стало известно, что его светлость с супругой утром уедут в свое загородное поместье.
Максим, медленно поднимавшийся по лестнице, пытался побороть владевшие им гнев и негодование по отношению к Эдварду. Ему стоило огромных усилий подготовить себя к встрече, но как только он вошел в комнату Эдварда и увидел жалкую тень того, кто некогда был его противником, ярость и раздражение сразу же исчезли, уступив место состраданию. Охватившая Максима жалость вытеснила из его сердца горечь, столько месяцев отравлявшую существование. Небывалое умиротворение охватило его и позволило прийти к пониманию того, что он нашел свое счастье именно благодаря лживости и порочности своего врага. Если бы не Эдвард со своими грязными наветами, он бы никогда в жизни не познал той радости и восторга, которые дарила ему Илис.
Изумленный тем, что сейчас открылось ему, Максим положил руку на плечо Илис. Его взгляд потонул в ее глазах, светившихся любовью.
— Я должен признать, любимая, что Эдвард оказал мне огромную услугу, — проговорил он. — Я нашел истинное сокровище… женщину, встретить которую было моей самой заветной мечтой… женщину, которая стала исполнением всех моих желаний.
— Сеймур? — донесся со стороны кровати неуверенный шепот, и они повернулись к Эдварду.
Он попытался сесть, но это оказалось ему не под силу. Он со вздохом рухнул на постель и в следующее мгновение пришел в крайнее изумление, потому что Максим приподнял его и подложил под спину подушки.
— Я молился, чтобы ты вернулся, — произнес он.
Максим посмотрел на Илис, которая покачала головой, выразив тем самым свое удивление словами дядюшки. Он нахмурился, озадаченный таким поворотом событий, и обратился к Эдварду:
— Почему ты молился, чтобы я вернулся, Эдвард?
— Меня мучают… угрызения совести, — слабым голосом проговорил тот. — Я обвинил тебя… чтобы скрыть свидетельства собственного преступления. Это я виноват в гибели агента.
— Ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь, Эдвард? — Максим меньше всего ожидал услышать подобное предсмертное признание. — Как ты убил его?
— Выслушай меня! — задыхаясь, взмолился Эдвард. — Я не убивал его, я только виноват в его смерти. Если бы не я, он бы, возможно, остался жив.
— Объясни, — потребовал Максим. — Я должен знать, что произошло той ночью.
Запавшие глаза Эдварда, полуприкрытые морщинистыми, почти прозрачными веками, обратились на Максима. Эдвард собирался с силами, чтобы пройти через тяжелое для него испытание.
— Я следил за Рэмси… хотел узнать, что он задумал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62