Дафна поднялась с того места около одной из бочек, где она, стоя на коленях, ощупывала доски.
– Я думала, это будет сразу видно, – разочарованно шепнула она. – Если кто-нибудь здесь ходит, то должны же оставаться какие-то следы.
– Правильно, – согласился Адриан. – Самое лучшее, что они могли бы сделать, это оставить проход открытым для нас.
Она вздохнула.
– Или поставить столб со стрелкой и надписью: «К подземному ходу – сюда», или что-нибудь в этом роде. Что будем делать дальше?
Адриан еще раз прошелся вдоль стен, хватаясь за края бочек, но не сумел ни отогнуть, ни повернуть ни одной детали.
– Если бы я сам не слышал голоса, я пришел бы к убеждению, что никакого туннеля нет. А так… – он замолчал.
– Вы могли ошибиться? – едва слышно спросила она.
– Это мог бы быть какой-то необычный акустический эффект, но… не думаю. Нет, я слышал голоса, и они шли из-за стены. – Он хлопнул рукой по последней бочке. – Путь сквозь стену существует, но мы пока просто не смогли его найти. Но я предполагаю, что нам все-таки легче будет вести поиски с нашей стороны; по крайней мере, там мы можем принести столько фонарей, сколько нам понадобится.
Она обвела взглядом сырую камеру, подняла глаза к потолку и поежилась.
– По-моему, нам лучше выбраться отсюда, пока нас тут не застали.
Двигаясь как можно осторожнее, он отвел ее назад, в помещение с открытым окном. Веревка висела там, где они ее ставили; пока их не обнаружили. Он ухватился за конец, нащупал первую петлю и просунул в нее ногу в сапоге. С помощью здоровой руки он подтянулся, всунул другую ногу в следующую петлю и подтянулся до подоконника. Затем он перекинул ногу за окно и выбрался наружу.
Когда он снова просунул голову в окошко, Дафна уже забралась в первую петлю и ждала, подняв руки. Он схватил еe за руку и помог подняться к следующей петле.
Она выбралась из окошка и отошла немного в сторону, чтобы поправить сбившуюся одежду. Адриан несколько мгновений смотрел ей вслед, а потом вытянул веревку и закрыл окно. С четвертой попытки ему даже удалось с помощью хлыста запереть задвижку. Двух-трех минут работы оказалось достаточно, чтобы разровнять веткой снег, который они утоптали; покончив с этим делом, он счел, что они не оставили никаких заметных следов своей незаконной экспедиции.
Довольный таким благополучным завершением, он счистил со штанов налипшие льдинки, повернулся к зданию школы – и оторопел. При свете звезд он отчетливо увидел фигуру, стоявшую на дороге; пелена, скрывающая эту фигуру, развевалась на ветру. Фигура не предпринимала ни малейших попыток спрятаться; наоборот, она расположилась на самом видном месте и, как казалось, вперилась взглядом в окна, словно чего-то ожидая.
– Это Луизин Монти! – воскликнула Дафна. – Кто, кроме него, позволил бы себе такую наглость! И как же он посмел, после того раза…
– Вероятно, у Луизы не было случая сообщить ему, что они попались, – предположил Адриан.
– Тогда сейчас самое подходящее время уведомить юных шалунов, что игра окончена. – Дафна двинулась вперед.
Она успела сделать лишь несколько шагов, когда Адриан перехватил ее и подтянул в укрытие, под защиту кустарника.
– Я не уверен, что это Монти, – шепнул он. – Этот посетитель как будто не пытается выманить кого-нибудь из дома.
Они наблюдали молча. Фигура приблизилась к окну, подергала его и перешла к соседнему.
– Он пытается пробраться в дом, – охнула Дафна. – Но… Я думала, что наш призрак пользуется для этого подземным ходом?
– Может быть, мы оказались у него на пути. – Адриан только сейчас обнаружил, что держит Дафну за руку, и отпустил ее. – Вот что, я хочу, чтобы вы подождали в доме у самой двери черного хода. Нет, не спорьте. Вы мне там нужны. Если он попытается зайти оттуда, вы можете закричать, чтобы предупредить меня.
– А что будете делать вы? – спросила она.
– Попробую последовать за ним, если он найдет другой путь в дом.
Он проводил Дафну к тыльной части дома и удостоверился, что она внутри и в безопасности, а затем поспешил возвратиться к фасаду. В первый момент ему показалось, что их призрак бесследно исчез, но потом заметил какое-то неторопливое шевеление у дальнего конца здания. Дух методично переходил вдоль фасада от одного окна к другому, очевидно, безуспешно. Адриан крался следом.
Однако он хотел перехватить посетителя, прежде чем тот доберется до двери, где ожидала Дафна. Он ускорил шаги и, добравшись до угла, увидел только, что с этой стороны дома никого нет. У привидения не могло быть никакого резона медлить; на этой стене было лишь несколько окон, во всяком случае, тех, до которых было легко добраться. Адриан пошел еще быстрее и заглянул за следующий угол.
Вот оно. Привидение продвигалось быстро и теперь приближалось к дверям черного хода – как будто именно сюда и стремилось. Когда Адриан бросился вперед, он услышал слабый щелчок поднимаемой щеколды. Дафна…
Он помчался со всей скоростью, на какую был способен, с ужасом ожидая услышать ее крик.
Никто не закричал. Произошло совсем другое: призрак остановился на крыльце как вкопанный. Адриан рванулся сквозь кустарник; призрак подпрыгнул, затем перемахнул через ступеньки крыльца и исчез в кустах.
Еще через минуту Адриан был уже рядом с Дафной, которая теперь стояла на крыльце, придерживая шаль под подбородком. Даже при свете месяца было видно, как она бледна. Он обхватил ее руками, привлек к себе, прижался щекой к ее волосам, а потом слегка отстранил ее от себя, держа ее за плечи, и всмотрелся в ее лицо.
– С вами все в порядке?
Она обратила к нему широко открытые, испуганные глаза.
– Я… да, конечно. Только… – она вздрогнула. – Это было так… так мучительно. Нет, – остановила она Адриана, когда он бросился вниз с крыльца. – Он… должно быть, сейчас он уже далеко. Не стоит за ним гоняться. Я… я хотела бы, чтобы вы проводили меня наверх.
Адриан сразу же вернулся. Должно быть, она не на шутку потрясена, если просит его отказаться от погони.
– На что оно похоже? – спросил он ее.
Она покачала головой.
– Это… Я не могу описать. Лица не было. Я… пожалуйста, я хочу забыть об этом.
Он нахмурился, но понял, что не может добиваться ответа, по крайней мере, сейчас. Он ограничился тем, что по мере сил постарался успокоить ее. Но только тогда, когда они двинулись вверх по лестнице, Дафна перестала дрожать.
Глава 15
Нескончаемо тянулись долгие ночные часы. Дафна лежала без сна в своей постели, прислушиваясь к бою часов, который доносился из холла на первом этаже. Ее пальцы комкали и разглаживали простыню, комкали и разглаживали.
Наконец, слабый свет звезд и убывающего месяца уступил место серому полумраку, который просочился в комнату и сделал предметы различимыми. Когда она смогла разглядеть очертания кресла напротив, она откинула теплое одеяло и выбралась из кровати, поеживаясь от холода. То, что ей предстояло исполнить, надо было делать сразу же, не дожидаясь, пока поднимется кто-нибудь еще и увидит, чем она занимается.
Она подошла к камину, положила в топку лучинки и уголь для растопки, запасенные с вечера в ведре, и разожгла огонь с помощью огнива, кремня и трута. Дрова приветливо затрещали, но разгоревшееся пламя не могло сразу отогнать промозглый утренний холод. Затем она открыла шкаф, вытащила самое теплое из своих платьев и быстро оделась. Нужно выбрать и самые теплые ботинки: прогулка предстоит долгая. Она набросила накидку и закутала шалью голову и плечи… а потом взялась за ручку двери. Эту часть своего плана она должна была выполнить абсолютно бесшумно. Если мистер Карстейрс проснется и услышит…
Затаив дыхание, она открыла дверь, оглянулась по сторонам и неслышно, как темное облако, скользнула в дальний конец коридора. Вот и тот старинный гардероб. Она облегченно перевела дух, но медлить было нельзя. Она прикрыла за собой дверь и крадучись направилась к лестнице.
Если бы она могла зажечь свечу… и если бы эта вторая ступенька не скрипела. Она облокотилась на перила и перепрыгнула через опасную ступеньку.
Двумя минутами позже (это были мучительные минуты!) она добралась до первого этажа. Пока все складывалось удачно. До сих пор она старалась не дышать; теперь, наконец, она выдохнула воздух, а когда вдохнула опять, ее обоняние уловило запах хлеба, который пекся в печи. Значит, кухарка уже встала и возилась на кухне.
Дафна заколебалась. Она могла бы выбраться из дому через дверь библиотеки на террасу, но ее мог увидеть сверху мистер Карстейрс… если он проснулся. Или же она могла поддаться чувству голода, заговорившему в ней из-за запаха хлеба и… да, корицы. Этот восхитительный аромат манил и привлекал, искушал и звал к себе. Дафна пошла на запах, который и провел ее безошибочно через темный коридор, к черному ходу и вниз по лестнице – на кухню.
В ярко освещенном помещении у плиты стояла кухарка, пухлая и добродушная. Она держала в руках только что вынутый из печи противень с булочками… Седые пряди выбивались у неё из-под чепца и спадали на перемазанные мукой щеки. Когда Дафна вошла, женщина оглянулась, и брови на ее румяном от жара лице поползли на лоб.
Она поставила противень на стол, задвинула в печь следующий и обратилась к гостье:
– Вот так штука, мисс Дафна, почему это вы в такую рань поднялись?
– Я не могла спать. – Дафна прислонилась к краю деревянного стола и взглянула на остывающие булочки. – Можно?
Повариха жестом подтвердила свое безусловное разрешение и вновь взялась за скалку.
Дафна выбрала одну булочку.
– Все никак не могу успокоиться, – пожаловалась она, надеясь, что голос у нее звучит натурально. – Пойду прогуляюсь немножко.
Кухарка даже перестала лепить следующую булочку.
– В такой-то час, мисс? Вы не заплутаетесь в снегу да в темноте?
– Уже светает. И спасибо.
Прихватив с собой булочку, она направилась к двери. Спустя еще две минуты она поднялась по ступенькам и вышла через заднюю дверь. Дожевывая свой завтрак, она двинулась через рощу по тропинке к дороге на Бат.
Две мили прохладным весенним днем – приятная прогулка. Те же две мили в предрассветный час холодного января – совсем другое дело. Дафна куталась в накидку и жалела, что перчатки у нее недостаточно теплые. Хорошо хоть, что нет метели, напоминала она себе, пробираясь в глубоких сугробах, пока не добралась до сравнительно чистого участка дороги.
В кроне какого-то дерева у нее над головой залилась трелью птица, и Дафна почувствовала чистый запах влажной сосны. Все казалось чистым и новым… и замерзшим. Она ускорила шаги… хотя и страшилась мысли о том, что ждет ее в конце путешествия.
Наконец – и все-таки слишком скоро – она достигла окраины Бата. Она могла бы найти дорогу к основным достопримечательностям Бата, но прочие районы города были ей почти незнакомы. Где, например, может остановиться джентльмен, если он хочет пожить в городе, не влезая в слишком большие расходы? Уж конечно не в отеле «Йорк» – единственной гостинице, которую знала Дафна. Что же тогда остается?
Остается множество более мелких заведений, ответила она себе, и сердце у нее упало. Тот, кого ей надо выследить, может вообще находиться не здесь, и вся ее утренняя экспедиция может оказаться бесплодной. Но следовало с чего-то начать, и Бат сулил наилучшие перспективы.
Она бродила, пока не добралась до скромной гостиницы, которая выглядела удобной, хотя и не Бог весть какой элегантной. Дафна вошла в темный вестибюль, но никого там не обнаружила; придется, как видно, идти дальше. Пока она стояла здесь в раздумье и нерешительности, где-то раздалось позвякивание металла – значит, в доме шла жизнь.
Последовали и другие звуки, свидетельствующие о присутствии людей, и, ориентируясь по этим звукам, Дафна дошла до кухни.
У длинного деревянного стола стоял жизнерадостный грузный мужчина средних лет, с полотенцем, подвязанным вместо фартука.
Когда вошла Дафна, он поднял глаза от списка, который перед этим просматривал, отложил его в сторону, вытер руки о полотенце и направился к посетительнице. Дафна поинтересовалась, не остановился ли здесь интересующий ее постоялец, и получила вежливый, но отрицательный ответ. Поблагодарив, она вышла на улицу, дабы продолжить обход многочисленных дешевых гостиниц Бата.
Это была ее шестая попытка, коща хозяин, мрачный худой мужчина, выслушав ее вопрос, вдруг испустил глубокий вздох.
– Угу, есть такой. Хотите с ним потолковать, верно? – Он явно не собирался трогаться с места.
– Да, хотелось бы, – признала Дафна. Вероятно, следовало заплатить ему, чтобы он прогулялся по лестнице. Мужчина хмыкнул.
– Ничего не выйдет. Велел, чтобы его не беспокоили, вот так вот.
– Велел? – переспросила Дафна. – Можете на этот счет ее тревожиться. Идите сейчас же и побеспокойте его. Можете ему сообщить, что я буду его ждать в приемной. А если он спит – разбудите его.
Она устремила на него пронизывающий взгляд, который заставлял многих юных леди опрометью кидаться выполнять ее указания.
Хозяин потоптался на месте.
– Это ему не по вкусу придется, знаете.
– А мне не придется по вкусу, если вы не сделаете то, что я прошу. Что же мне, самой к нему врываться?
Мужчина обдумал такой вариант.
– Да, пожалуй, это не годится, – буркнул он, наконец.
– Совершенно верно. Так что вы уж сходите к нему, а я подожду, пока он выйдет. Хозяин кивнул.
– Ага, – бросил он отрывисто. – Так будет лучше. – Еще раз тяжело вздохнув, он, шаркая ногами, покинул помещение.
Но он не сказал ей, где найти частную приемную. Она отыскала буфетчика, от которого и получила нужные ей сведения; заодно он уведомил ее, что приемная оплачена вперед на всю следующую неделю или даже на более долгий срок тем джентльменом, который занимает самый лучший номер в парадной части здания. И поскольку речь шла именно о том джентльмене, которого она намеревалась повидать, полученная информация ни в малейшей степени не обескуражила Дафну. Она заказала кофе, поднялась по лестнице и со второй попытки нашла нужное ей помещение.
Она едва успела снять перчатки и размотать шаль, когда в дверь тихонько постучали и вошла горничная, чтобы развести огонь в камине. Огонь разгорелся быстро; Дафна подошла поближе к камину, чтобы согреться, и почти тотчас же явился буфетчик: он принес поднос с дымящимся кофейником, двумя чашками и тарелкой с булочками и печеньем. Аромат заполнил уютную комнату, напомнив Дафне что во время своей утренней прогулки она зверски проголодалась. Она приготовилась к ожиданию и постаралась устроиться поудобнее: расположилась в широком кресле, а ноги поставила на скамеечку поблизости от камина. Она прихлебывала кофе, ела булочку, и чувство, что мир вокруг рушится, стало понемножку притупляться.
Прошло немногим более получаса, и вот дверь распахнулась и на пороге возник стоящий в театральной позе румяный полный джентльмен в огненно-красном халате с пурпурными и зелеными переливами; лицо у него излучало самое искреннее радушие и сердечность. Дафна осталась сидеть, как сидела, и критически разглядывала его.
– М-м-милая моя! – воскликнул он, и его ирландский выговор, обычно едва заметный, сейчас был демонстративно усилен для вящего эффекта. – О, как я ждал этого часа, чтобы вновь прижать тебя к своей груди!
– Нет, нет, не стоит рисковать – вдруг помнутся ваши манжеты. – Она встала, но лишь затем, чтобы увеличить расстояние между собой и буйно-жизнерадостным джентльменом.
Он приосанился, выпрямился во весь свой рост – во все свои пять фунтов четыре дюйма – и принял оскорбленный вид.
– Я неприятно поражен, моя дорогая. – Он отбросил акцент ради театрального пафоса. – Холодный прием, резкий тон, отчужденность манер – и все это должно было соединиться, к великой печали моей, только для того, чтобы мне открылась горькая истина: ты совсем не испытываешь такого восторга от лицезрения своего давно пропавшего дяди Персивела, какой испытываю я, видя тебя!
– Вот уж воистину давно пропавшего. Я виделась с вами во время вашего последнего визита в Англию, четыре года назад. Или тот визит не был последним? Нам, во всяком случае, вы не давали о себе знать с тех самых пор. И ради чего же вы появились снова именно сейчас и именно таким образом? Выступать в роли призрака!!!
Он испустил шутовской вздох, вытащил платок из объемистого кармана и прижал его к глазам.
– О, моя маленькая Дафна! О ты, кого я взрастил и взлелеял, в ком я души не чаял, как в родной дочери! Кто бы мог поверить, что ты окажешься такой бесчувственной! О, как, должно быть, переворачивается в могиле твоя бедная мама!
– Значит, вы получили мое письмо, где я сообщала вам о ее смерти. – Она скрестила руки на груди. – Ну довольно, дядюшка. Что за игру вы затеяли? Я… мы все… думали, что вы благополучно устроились на континенте и управляете своей последней игорной преисподней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37