Однако в этот вечер никакие туманные фигуры не влетали в кустарник и не вылетали из него. Конечно, вполне возможно, что время для призраков еще не наступило. Со вздохом он вернулся в дом. Обход можно будет повторить поближе к полуночи. А пока его дожидается Геродот.
Немного времени спустя его отвлекли от перевода звуки чьих-то шагов в коридоре. Он замер; было слышно, как открылась дверь комнаты Дафны; потом дверь захлопнулась. Должно быть, она прошла к себе. Взглянув на часы, он удивился: почти половина двенадцатого! Ему пора приступать к обязанностям ночного сторожа. Он сложил свои бумаги стопочкой, натянул сапоги, набросил теплый плащ и вышел в сад.
Луна показалась в небе и тут же скрылась за быстро бегущими облаками. Прошла минута, но луна больше не появлялась. Вот-вот опять пойдет снег, подумал Адриан. Он проскользнул за границу рощи, держась так, чтобы его не было видно из дома, и обошел здание вокруг.
Его внимательный взгляд не обнаружил ничего необычного; никакие светлые видения не мелькали перед ним. Где-то над головой ухнула сова; издалека отозвалась другая. Ландшафт дышал покоем, во всяком случае, сейчас.
Он снова вошел в дом через черный ход, но, уже поставив ногу на первую ступеньку, заколебался. Его энергия искала выхода, хотя он знал, что дневные труды должны были бы измотать его вконец. Беспокойство – вот что не позволяло ему расслабиться. Где-то, в глубинах сознания, гнездилась мысль, что разгадка совсем рядом, как будто он упустил нечто важное, но притом очевидное. Но что он может предпринять сейчас? Передвигать мебель из чердачной кладовой? Он же поднимет на ноги весь дом.
Ну что ж, если ничем нельзя заняться наверху, надо пойти вниз. Адриан заглянул в хозяйственные помещения, взял фонарь, который висел около двери, и по ступенькам спустился в подвал.
Он вошел в погреб, похожий на пещеру, и холодный сырой воздух окутал его. Свет фонаря порождал неверные, зыбкие тени, и отовсюду слышалось торопливое шуршание разбегающихся крыс. Не обращая на них внимания, он шел вперед. Хорошо бы еще знать, что именно следует искать.
Он добрался до дальнего конца, и долгую минуту стоял в тишине, разглядывая ряд винных и пивных бочек. Если бы ему самому пришлось строить потайную лестницу, он бы вывел ее в одну из этих бочек. И все-таки он не нашел никакого механизма, ничего, что указывало бы на то, что эти бочки когда-либо посещал какой-либо иной дух, кроме спиртового.
Шум, похожий на отдаленный гул, доносился до Адриана, видимо, уже несколько минут; но он не сразу осознал, что слышит этот шум. Это было что-то неопределенное, ускользающее – такое, чему Адриан не мог бы подобрать названия. Он встрепенулся и осмотрелся вокруг, но ничего необычного не заметил. Не появился никакой новый огонек… но его собственный фонарь создавал достаточное освещение и для любого другого, кто вздумал бы зайти в подвал; зажигать еще один не было никакой необходимости.
Кто-нибудь решил присоединиться к нему? Он направился к двери и почувствовал, что звук стихает. Значит, он доносится сзади? Стараясь понять это, Адриан сделал шаг назад – и звук стал громче, хотя оставался лишь едва различимым. Он повернулся; его пристальный взгляд задержался на каменной стене в дальнем конце. Ее наполовину загораживали гигантские дубовые бочки, а наполовину – лотки и полки с вином. Стараясь двигаться бесшумно, он поставил фонарь на пол, а потом приложил ухо к первой бочке.
Ничего. Он перешел ко второй, к третьей, к четвертой. В каждой – тишина. И все же гул продолжался, низкий рокочущий звук, смутный и неопределенный.
Если он исходил не из бочек, то откуда же? Вопреки всякой логике, Адриан повернулся к винному лотку. Там ничего нельзя было спрятать. И все же…
Он снял несколько бутылок, которые заполняли ближайшее отделение, и отставил их, чтобы не мешали. Освободив просвет, он просунул голову между полками и как можно плотнее прижал ухо к сырой стенке.
В том, что раньше казалось сплошным таинственным гулом, теперь явственно различались голоса. Говорили двое.
Глава 11
Два голоса. Адриан изучал стену; мозг его лихорадочно работал.
Голоса??? Это казалось невозможным. Он отодвинулся от скользких камней и прислушался снова. Гул продолжался; теперь он был слабым и нерегулярным, но продолжался.
Голоса. Насколько ему было известно, за стеной не было ничего, кроме сплошного грунта. И если черви и кроты не стали за последнее время более разговорчивыми, ему бы следовало поискать другой источник этих звуков.
Он на шаг отступил назад и стал разглядывать тяжелые балки потолка, расположенные на расстоянии добрых шести футов над его головой. Не может ли звук исходить из помещений над подвалом? Например, разве не вероятно, что пара учениц украдкой спустилась вниз, когда все уже должны были лежать в своих кроватях? Нет, все-таки, даже если целая компания собралась вокруг камина, звук наверняка распространялся не вниз, а вверх.
Конечно, это мог быть какой-то необычный эффект, которые время от времени создаются в старых домах; шум мог исходить из помещений позади него, в кухне. Но и кухня, и буфетная были пустыми, когда он спускался сюда. И ничего подобного он не слышал во время предыдущей экспедиции в погреб, а ведь тогда в кухне бурлила жизнь.
Он отступил еще на шаг, переводя взгляд вдоль узкой полоски окон почти под самым потолком. Судя по этим окнам, поверхность земли находилась более чем в четырех футах над головой Адриана. Кто-то извне? Он подергал полки, убедился, что они сколочены на совесть, и полез по ним вверх, пока не оказался точно наравне с одним из окон.
Сначала ничего не было слышно. Затем опять последовало бормотание, но быстро оборвалось. Адриан мог бы поклясться, что оно доносится не через стекло, а откуда-то снизу. Снизу, через каменную преграду, окруженную лишь сплошным грунтом. Если, конечно, не предположить, что грунт не такой уж сплошной.
Он спустился на каменный пол и снова прижал ухо к скользкой стене. Ничего. Тишина, подобная безмолвию могилы. Уж не был ли кто-нибудь замурован заживо за этой стеной, и не странствует ли теперь по пансиону его душа?
Когда эта мысль мелькнула у него в мозгу, он усмехнулся. Такое объяснение пришлось бы по вкусу его сестре Августе, которая с легкостью позволяла себя увлечь романтическими, мистическими вымыслами. Нет, разгадка должна быть простой, а ему нужно лишь найти ее.
Его первым побуждением было разбудить девиц Селвуд и расспросить их – возможно ли, что за пределами погреба существует примыкающее к нему помещение. Однако от этого плана пришлось отказаться. В столь поздний час он вряд ли получил бы вразумительные ответы любой из них. Наверно, ему самому следует хоть немного поискать, а утром, на светлую голову, снова заняться поиском разгадки. Во всяком случае, соображать тогда он будет лучше.
Прежде чем вернуться к себе в комнату, он напоследок заглянул в кладовую. Здесь, казалось, ничего не изменилось с того момента, когда они отсюда ушли несколькими часами раньше. Все спокойно. Он может спать с чистой совестью.
Но заснуть он смог далеко не сразу.
Когда, наконец, он с трудом снова открыл глаза, его каморка была залита солнечным светом. Он застонал, расправляя затекшие мускулы, а потом резко сел на кровати, почуяв неладное. Который час? Взглянув на часы, он увидел, что скоро десять. Он вскочил на ноги. Почему никто не разбудил его?
Он наспех помылся и оделся, затратив на это лишь столько времени, чтобы не выглядеть неряхой. Да, вчера он дополз до своей комнаты чуть ли не на четвереньках, и ему было необходимо поспать. Но не до десяти же! За всю его жизнь ни разу еще не случалось так, чтобы в этот час он был еще в постели.
Он спустился по лестнице, шагая через две ступени, и застал всех в гостиной. По-видимому, и без него все шло своим чередом. Воскресенье, вспомнил он с облегчением. Должно быть, они собираются в церковь, а его оставили отсыпаться.
Мисс Элспет сидела, сложив руки на коленях, в обществе нескольких юных леди; мисс Софрония, сидя у фортепиано рядом с доблестной мисс Фанни Брим, своими указаниями помогала той преодолевать сложности исполнения баллады, которая никак не поддавалась этому натиску. Другие девочки теснились вокруг мисс Беатрисы, отпускавшей замечания по поводу их сочинений, которые она держала в руке. Дафна сидела около ветвистого подсвечника, подрубая носовой платок изящными стежками.
При его появлении она подняла голову и собралась уже отложить свое рукоделие. Он покачал головой и обратился к младшей из трех кузин:
– Мисс Элспет!
Та с живостью обернулась, словно сейчас была бы счастлива заняться чем угодно, лишь бы не терзали ее слух фальшивые аккорды, исторгаемые из древнего инструмента. Жестом она удержала его от дальнейших слов, вышла вместе с ним из гостиной и прикрыла за собой дверь.
– Эта девочка безнадежна – объяснила она. – Я могу вам как-нибудь помочь? Надеюсь, правда, что это займет немного времени: я должна вернуться раньше, чем мисс Брим доберется до конца баллады.
– Скажите мне только, могло ли существовать когда-нибудь другое подземное помещение, соединенное с подвалом?
– Другое… – глаза у нее сузились. – Вы что-нибудь нашли? Может быть, звук от пустого пространства?
– Да, звук, но не от пустого пространства.
Он рассказал ей о голосах.
– Ах, если бы мы нашли строительные чертежи. – Мисс Элспет задумалась, а потом покачала головой: – Возможно, их стоит поискать в особняке.
Адриан прошелся вдоль коридора и, вернувшись, посмотрел ей в лицо.
– Лучше бы не спрашивать об этих чертежах.
Газельи глаза мисс Элспет затуманились.
– Я понимаю. Но как это ужасно – подозревать своего кузена.
– Нет никаких доказательств его причастности, – напомнил ей Адриан. – Я просто не хотел бы рисковать.
– Но кузен Джордж… Нет, школа – источник его дохода. Он не может желать нам зла.
Дверь из гостиной открылась, и показалась мисс Беатриса все с той же стопкой ученических работ. Она остановилась на пороге и с интересом взглянула на собеседников.
– Вот ты где, Элспет. В чем дело?
В коридор выбежали три девочки, и Адриан чинно прошествовал в кабинет, где можно было поговорить без помех. Они присели к столу, и Адриан, стараясь быть по возможности кратким, рассказал о том, что ему удалось обнаружить ночью.
Мисс Беатриса, помрачнев, машинально перелистывала странички, которые так и не выпустила из рук.
– Интересно… – начала она, но тут же замолчала.
– Ты что-нибудь вспомнила? – поторопила ее сестра.
– Просто нелепую старую историю, которую рассказывал – и не раз – наш дядюшка. Думаю, просто затем, чтобы попугать нас. Конечно, все это бессмысленная басня… во всяком случае, так говорил папа.
– Что же это за история? – спросил Адриан.
– Подземный ход. Дядя уверял, что этот ход проложен сюда от самого особняка, но мы никогда не замечали даже признака того, что такой ход существует. Ты, Элспет, была тогда еще совсем маленькая и не можешь об этом помнить, но мы с Софронией потратили не один месяц, чтобы отыскать его. Когда мы поняли, что все это просто выдумка, Софрония даже плакала.
– Но ведь очень часто оказывается, что в таких историях скрывается хоть какое-то зернышко правды, – Адриан откинулся на спинку кресла, размышляя. – Может быть, такой ход существовал раньше.
Мисс Беатриса хмыкнула.
– Если он существовал раньше, то его, должно быть, давно закупорили, и уж во всяком случае, до того, как мы начали его искать. Вероятно, кто-то посчитал, что ходить там небезопасно.
Адриан кивнул.
– Возможно, что его заложили каменной стеной с этой стороны, но я готов поставить всю Ломбард-стрит против одного мандарина, что с другого конца он открыт.
– Если бы только мы могли поискать его с той стороны! – с энтузиазмом воскликнула мисс Элспет. – Может быть, это объяснило бы всю историю с призраками. Кто-то пробует найти – или, наоборот, взломать – выход с нашей стороны.
– Могло быть и так, – согласился Адриан, но предпочел не делиться с ними своими мыслями. Такое объяснение не казалось убедительным. Простой подземный ход сам по себе не мог ни для кого играть такую важную роль, чтобы ради него затевать такие изощренные фокусы с ночными визитами призраков. Это было бы просто чье-то чудачество и не более того.
Возбужденные голоса девочек, занятых горячим спором в коридоре, призвали сестер вернуться к своим обязанностям. Они поспешили покинуть кабинет, а Адриан остался сидеть перед столом из красного дерева; снова и снова перебирал он в уме и взвешивал разные версии. Когда несколькими минутами позже отворилась дверь, он слышал это, но даже не пошевелился. И хотя еще никто не сказал ни слова, он уже не мог сосредоточиться.
Он поднял глаза; на пороге стояла Дафна.
– Что-нибудь произошло? – Она шагнула в кабинет. – Вы выглядите так… так торжественно.
Он повторил свой рассказ и добавил то, что услышал о подземном ходе от сестер Селвуд.
– Подземный ход! – выдохнула она. – Туннель! Какая гадость.
Он поднял брови.
– Гадость? Почему?
– Да просто сама эта идея – быть в таком каменном мешке. Да, я сама знаю, что глупо так думать.
Она присела на краешек кресла.
– Вы думаете, это может что-то объяснить? Никто не встречал никаких привидений поблизости от погребов. Только в парке… и на чердаке один раз, когда там были мы.
– Если мы их не видели, это не значит, что их здесь не было, – возразил он.
Она оживилась; в голову ей пришла новая мысль:
– А что, если потайной ход с чердака выводит не в какое-то место этого дома, а в подземный ход, рядом?
Он потер подбородок.
– Это могло объяснить кое-что.
– Но не все?
– Отсюда можно было бы сделать вывод, что подземный ход проложили уже после того, как был построен Дауэр-Хаус. Может быть, это и так. Но я готов держать пари, что где-то также имеется вход в погреб. И если мы найдем потайную дверь, которая ведет в один ход, то можем найти в другую, которая ведет в другой.
Не отрывая взгляда от его лица, она кивнула.
– И ее-то должен был использовать наш призрак, чтобы уйти от преследования.
– Но если он ведет только в особняк?
– Тогда… – воодушевление снова покинуло ее. – О, вы совершенно правы. Мы опять возвращаемся к вопросу: для чего кузену Джорджу разыгрывать эти трюки?
Адриан промолчал. Он уже был знаком с этим джентльменом и не разделял уверенности Дафны в непричастности кузена. Но стоило ли делиться с ней своими подозрениями насчет этого милого родственничка, не имея для этого никаких оснований, кроме своего личного мнения? Доказательств него не было и, ради самой Дафны, он надеялся, что окажется неправ.
– Секретный ход между чердаками и погребами, несомненно, существует, – продолжала Дафна. – Если бы только найти его!
Не в силах усидеть на месте, она встала и пару раз прошлась между дверью и камином.
Адриан невольно провожал взглядом ее изящную фигуру, а потом снова всмотрелся в ее лицо с красиво очерченными губами и большими живыми глазами и снова поймал себя на мысли о том, как привлекательно это лицо даже сейчас, когда оно омрачено тревогой и печалью. Она пробуждала в нем инстинкт заступника, всегда заставлявший его приходить на помощь тем, кто в этом нуждался – и в то же время она отнюдь не была беспомощной. Мисс Дафна Селвуд наделена глубоким и ясным умом, множеством талантов и самообладанием, и ей совершенно не нужен странствующий рыцарь-заступник, особенно такой, который выбрал для себя судьбу отшельника-ученого.
Брачные узы, как говаривала его сестра Лиззи своим назидательно-высокомерным тоном, годятся не для каждого. При этом она имела ввиду, конечно, себя, а не его. Все три его сестры с увлечением занимались сватовством, пытаясь женить его, но все три, включая и решительную Лиззи, отступились от этой затеи, признав ее безнадежной. Даже если бы он избрал для себя жизнь оксфордского преподавателя, никакая юная леди, будь она в здравом уме, не стала бы связывать свою судьбу с человеком, который считает светское общество смертельно скучным. Могла ли хоть одна девушка радоваться скромным научным достижениям, когда толпящиеся вокруг джентльмены, рискуя сломать себе шеи, щеголяют своим молодечеством в верховой езде на охотничьих угодьях или поражают общество своим остроумием и изысканностью узлов на шейных платках?
Он внезапно встал, извинился, сославшись на Геродота, и удалился к себе в комнату, называя себя дураком и другими обидными словами, имеющими тот же смысл. Приложив немалые усилия, он заставил себя вспомнить, что избранная им стезя подходит ему как нельзя лучше. Не хватало только, чтобы ему понадобилось – или захотелось! – оставить Оксфорд и приобрести взамен какое-нибудь порхающее создание, которое будет перекладывать его бумаги не туда, куда следует, и отвлекать его внимание на пустяки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37