— Могу судить по себе.У Розалинды подгибались нога. Всей душой и телом она жаждала его близости. Эрик развернул ее к себе лицом, и она едва не лишилась чувств.— Поцелуй меня, — шептал он, задыхаясь. — Не противься… Только не теряй голову, напомнила себе Розалинда. Из последних сил уворачиваясь от его жадных губ, она умоляюще произнесла:— Обожди. Нам надо поговорить. Да отпусти же меня!— Почему всегда должно быть по-твоему? — негромко возразил он. — Если ты хотела довести меня до исступления, сладкая Роза, то знай: тебе это удалось.Ладонь Эрика скользнула вниз по ее спине. У Розалинды кровь закипела в жилах, но она запретила себе поддаваться опасному влечению. Сейчас как никогда необходимо было сохранять присутствие духа. От этого зависела его жизнь.— Выслушай меня, наконец! — Ей удалось вырваться и сделать шаг назад. Призывный огонь его глаз сменился выражением досады. Он сложил руки на груди и прислонился спиной к грубому деревянному лотку.— Что ж, я слушаю. Но учти. Роза, больше тебе не удастся обвести меня вокруг пальца. Я намерен поговорить с сэром Эдвардом.Этого Розалинда не могла допустить. Она решила дать ему отпор, чтобы у него пропало всякое желание беседовать с ее отцом. А если ее план не возымеет действия, тогда придется рассказать, что в замке находится сэр Гилберт. Если Черному Мечу дорога жизнь, он сбежит из Стенвуда при первом же удобном случае.— Я долго размышляла о том, что произошло между нами вчера вечером, — волнуясь, начала Розалинда. — Н-не стану отрицать, между нами возникло некое притяжение…— Притяжение? — насмешливо переспросил Эрик, видя, что она залилась краской.— Да, притяжение! — почти выкрикнула Розалинда. — В тебе есть такая… какая-то… привлекательность. И ты… ты хорошо знаешь, как ввести в искушение неопытную девушку. Я поддалась твоему…Эрик шагнул прочь от лотка. Былая непринужденность развеялась без следа. Весь его облик дышал угрозой.— Зря стараешься, Розалинда. Можешь оправдывать свое желание сколько вздумается, но я-то знаю правду. И ты тоже.Силы Розалинды были на исходе. Только отчаянный страх за его жизнь заставил ее сдержать слезы и сухо продолжить.— Не веришь — дело твое. Но не рассчитывай, что девушка из благородной семьи согласится на неравный брак. — Розалинда вздернула подбородок, чтобы не дрогнуть под его пронизывающим взглядом, но, припомнив советы Клива, заговорила еще беспощаднее:— Где это слыхано, чтобы высокородная женщина делила ложе с простолюдином? Не обольщайся понапрасну! — Она сама испугалась своих слов.В кладовой повисла гнетущая тишина. Когда Эрик сделал шаг вперед, Розалинда обмерла. Ее слова глубоко уязвили его, а потому ранили и ее в самое сердце.Она терзалась, что так жестоко оттолкнула этого человека, хотя любила его всем сердцем. Но выбирать не приходилось. Ее любовь могла стоить ему жизни. «Прогоните его» — снова вспомнились ей слова Клива. «Дайте ему отпор».Эрик остановился на расстоянии вытянутой руки, взглядом пригвоздил Розалинду к месту и провел пальцем по ее щеке.— Не хочешь ли ты сказать, что нашла себе другого — простолюдина — вместо меня? Чтобы делить с ним ложе, дрожа от вожделения?— Нет! — Розалинда подскочила, как от удара.— Если твой избранник мне не ровня, то кто же он? — холодно спросил Эрик.Розалинда больше не находила слов, чтобы сокрушить его самолюбие, поэтому она выпалила первое, что пришло ей в голову, не задумываясь о последствиях:— Ты, наверно, заметил, что у нас сегодня гости. Один из них приехал просить моей руки. Отец предоставил мне свободу выбора из тех, кто заслуживает его одобрения. Как я решу, так и будет.Она сразу поняла, что задела его за живое: он стиснул челюсти и сверкнул глазами. Однако его голос звучал как ни в чем не бывало:— Как же ты решишь, моя колючая Розочка? Она с трудом перевела дыхание.— Я уже решила. Думаю, лучше сказать тебе, не откладывая, я тебе дам коня… ну и золота, разумеется. Ты ведь и сам не захочешь здесь оставаться.От его усмешки повеяло ледяным холодом. Розалинда попыталась было проскользнуть мимо него к двери, но он поймал ее, словно в ловушку, упершись руками в стену.— Все это вздор. Ты моя жена. Мы принесли клятву на год и один день.— Что мне до этой клятвы! — вскричала Розалинда в беспредельном отчаянии. — Если ты посмеешь взять меня силой, отец живо с тобой разделается!— Что я слышу? — насмешливо изумился Эрик. — Ты угрожаешь мне отцовским возмездием, хотя у тебя якобы появился жених? Не очень-то он печется о твоей чести! А может, он не вкушает тебе особого доверия? Или ты опасаешься, что женишок против меня слабоват? — язвительно спрашивал он.— Однажды он одержал над тобой верх. Ничто не помешает ему сделать это еще раз.Эрик застыл от неожиданности.— Он одержал надо мной верх? — Взгляд его темных глаз сверлил ее, как бурав. — Кто же этот чудо-рыцарь?Розалинда смешалась. Она поняла, что затеяла опасную игру Чего доброго, Эрик бросится мстить новоявленному сопернику. Вместо того чтобы уносить ноги из Стенвуда. Неужели она испортила все дело необдуманными речами? Но было уже слишком поздно.Эрик резко взял ее за подбородок, чтобы она не могла уйти от его горящего взгляда.— Кто он?Отступать было некуда.— Сэр Гилберт Дакстон! — Она ждала, что сейчас грянет гром. Однако ничего подобного не произошло. Напротив, он совсем сбил ее с толку, когда переспросил с крайним удивлением, почти недоверчиво:— Сэр Гилберт Дакстон? Он похваляется, будто одержал надо мной верх?Розалинде понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.— Он… не упоминал твоего имени. Да я и не говорила ему, что ты здесь. Но именно он взял тебя в плен и бросил в тюрьму в Данмоу. Если он прознает, что ты еще жив. — Она запнулась от мрачных предчувствий. Заступничества ее отца ждать не приходилось, хотя за последнее время он оценил боевую выучку Эрика. Сэр Эдвард всегда будет на стороне гостя.Если Розалинда терзалась смутными предчувствиями, то ход мыслей Эрика был ясен и отчетлив. Все сложилось в единую картину: необъяснимое попадание в плен под Данмоу, скорый суд, приговор. Стало быть, это дело рук Гилберта Дакстона! Вот и ответ — хотя сейчас он меньше всего ожидал его получить. Сэр Гилберт Дакстон сошелся с ним в поединке на лондонском турнире. Эрик не водил с ним знакомства, но был наслышан о его репутации: этот рыцарь, в равной степени владеющий и копьем, и мечом, был известен своими ратными победами, но еще более — своими пороками. Его корыстолюбие, неумеренные возлияния, бесконечные любовные похождения стали притчей во языцех. Когда над ним одержал верх какой-то чужак, сэр Эрик Уиклифф, он пришел в неописуемое бешенство. Он даже не счел нужным самолично вручить победителю награду, как того требовал долг чести, а вместо этого прислал золотые монеты со своим оруженосцем. Но теперь стало очевидно, что он крайне злопамятен. Раньше Эрик считал, что его выдали, чтобы только отвести от себя подозрения, те самые разбойники, от которых стонала вся округа. Он думал, что совершенно случайно попал в руки злоумышленников с большой дороги. Сейчас он понял: случайностью это не назовешь, да и разбойники тут ни при чем. Просто Гилберт Дакстон ждал случая ему отомстить и наверняка потирал руки, считая, что избавился от более удачливого соперника.Эрик не мог оставить это безнаказанным. Даже страстное желание обладать Розалиндой отступило перед жаждой справедливого возмездия. Он взглянул в ее бескровное лицо — и весь его гнев обратился против нее. Она ничуть не лучше Гилберта Дакстона. Такая же алчная и тщеславная, бесчестная и себялюбивая. Чем не пара? Если бы он не собирался убить Гилберта, он бы только посмеялся, если бы эти двое поладили, — они стоили друг друга. Но Эрик уже решил для себя, что Гилберту не жить и что возмездие будет полным: он не просто убьет этого негодяя, но заберет себе все, на что тот позарился, — и женщину, и замок. Вот так-то, прекрасная леди Розалинда.Он медленно приблизился и прижал ее к стене. Его прикосновения были одновременно волнующими и унизительными.— Твой сэр Гилберт для меня — пустое место. Заруби себе на носу, моя колючая женушка: вам обоим не поздоровится, если он вздумает заявить свои права на то, что уже принадлежит мне.Розалинда задохнулась от неожиданности и попыталась вырваться, но Черный Меч только издевательски усмехнулся. Потом он брезгливо оттолкнул ее от себя. Когда она в ужасе бросилась к двери, он и не подумал ее удерживать. Пусть жалуется кому угодно — хоть отцу, хоть жениху. Будь что будет. От судьбы не уйти. 20 Надо бежать.Эта мысль стучала, как молот, в голове Розалинды. Надо спасаться, пока она не сошла с ума. Пусть на него обрушится гнев ее отца, пусть до него доберется сэр Гилберт — ей это безразлично, повторяла она, умом понимая — это ей совсем не безразлично. Если он пострадает, она себе этого не простит. А если он погибнет.У нее закололо в боку пришлось остановиться у конюшни. Если он погибнет, вместе с ним умрет и частица ее самой. Ей было невыносимо думать, что с ним может случиться несчастье, и в то же время какой-то дух противоречия мешал ей принять его сторону Казалось, Эрик твердо решил искать стычки с заезжим рыцарем, сэром Гилбертом Розалинда собиралась нагнать на него страху одним упоминанием этого имени Но ее хитрость возымела противоположное действие можно было подумать, что ему в лицо брошен вызов, который он принял без колебанийБессильно прислонясь к стене конюшни, Розалинда закрыла глаза. Все происходящее показалось ей дурным сном — и Черный Меч в облике разбойника, и их нелепое обручение, которое он принял всерьез, и необъяснимая ярость при упоминании о приезде сэра Гилберта.Ее положение стало безвыходным. Раньше перед ней стояла только одна задача помешать Черному Мечу завести разговор с ее отцом. Теперь сюда добавилась угроза со стороны сэра Гилберта и Клива. Она уже ничего не могла поделать. Оставалось только ждать, когда мир вокруг нее расколется вдребезги.В это время из-за угла появился Клив. Розалинда в страхе отшатнулась, словно ее кошмары стали явью. Юноша остановился как вкопанный, заметив ее смертельную бледность и покрасневшие глаза.— Миледи, — встревоженно окликнул он. — Что-то неладно?Губы Розалинды тронула горькая улыбка.— Все неладно, Клив. Тебя это удивляет?Она тут же пожалела о своей несдержанности, потому что на лице Клива отразились противоречивые чувства: раскаяние за свою вину перед ней и удовлетворение оттого, что она всерьез отнеслась к его назиданиям. Не стоит его укорять, сказала себе Розалинда, ведь он поступал так, как подсказывал ему долг. Он всегда старался оберегать ее от опасностей.— Прости, Клив, — вздохнула она, отводя глаза. — Это просто вырвалось… Понимаешь… — Она не находила слов. — Он отказывается уезжать. По-моему, он еще больше преисполнился решимости остаться.— Раз он такой глупец, пусть пеняет на себя, — вспылил Клив. Он, наверно, вам не поверил. Это и немудрено после всего, что вы ему позволяли. Придется мне взять это на себя.— Тебе? Не думаешь ли ты его запугать, Клив? Да он и не посмотрит в твою сторону.Глаза юного оруженосца потемнели от праведного гнева. Он попытался заговорить басом:— Зато он не усомнится в моей неприязни. И поймет, что пора спасать свою шкуруЭрик не верил в удачу. Но туман и затяжная изморось были ему на руку. К тому же мальчишка, Клив, который появился невесть откуда, был совсем один, будто нарочно искал встречи Может, так оно и есть, подумал Эрик, следя за осторожными передвижениями Клива. Похоже, этот молокосос поправил свои дела: вырядился в тонкую шерстяную тунику, новые кожаные чулки и даже обзавелся длинным кинжалом, который торчал из-за пояса. Эрик посмеялся про себя, вспомнив, как этот парнишка переборол страх и бросился в драку без малейшей надежды победить. Правильно сделал сэр Эдвард, когда доверил ему оружие. Эрик отдавал должное сэру Эдварду: хорошего солдата тот видел за версту. Недаром он произвел Эрика в ратники, еще не успев оценить никаких его качеств, кроме грубой силы. Впрочем, в народе издавна говорится: солдат солдата узнает, словно брата. А сэр Эдвард всегда оставался настоящим солдатом.Когда Клив нащупал рукоять кинжала, Эрик прищурился. В его планы не входило ввязываться в драку. Он решил затаиться. И взять юнца на испуг.Клив замешкался и вытер мокрое от дождя лицо. Тогда Эрик метнулся к нему, как стрела, выпушенная из лука. Одной рукой он перехватил руку Клива, взявшуюся за кинжал, а другой зажал парнишке рот.Тот на миг опешил от неожиданности, но не сдался. Он рвался и барахтался, как звереныш.— Потише, а то покалечу, — пригрозил Эрик, не ослабляя хватки. — Выслушай меня внимательно, тогда отпущу.Клив весь подобрался, но ничего не придумал и только молча кивнул.— Так-то лучшеНо стоило Кливу обрести почву под ногами, как он резко развернулся и изготовился для удара кинжалом.— Это еще что такое? — гневно нахмурился Эрик — Разве тебе не объяснили, что рыцарь должен держать свое слово? Это вопрос чести.— Много ты понимаешь! Два рыцаря вопрос чести — верно служить своему господину. Я тебе пропорю живот, милорд Эдвард сочтет это доброй услугой.— Но миледи Розалинда будет другого мнения.Эти негромкие слова привели Клива в бешенство. Он грубо выругался и бросился вперед, полный решимости расправиться с Эриком. Однако в самый последний момент тот неуловимым движением уклонился от удара. Юноша не успел сообразить, что к чему, как Эрик рванул край его туники и едва не свалил с ног. После этого ему не составило труда выбить из его руки кинжал. Взяв Клива за горло, он грохнул его о стену.— Здесь тебе никто не придет на выручку, — прорычал он. — Если хочешь жить, щенок, слушай, что тебе говорят. Я не собирался с тобой связываться, но запросто сверну тебе шею. — С этими словами он отшвырнул Клива и отступил назад.Несколько мгновений они стояли лицом к лицу, испепеляя друг друга взглядами. Юношу все еще трясло от позорного поражения. Кинжал валялся между ними, затоптанный в грязь, но ни один не сделал попытки его поднять.Клив первым нарушил молчание:— Если ты не собирался со мной связываться, зачем тогда набросился на меня из-за темного угла?Хотя у него был изрядно потрепанный вид, его глаза по-прежнему сверкали яростью, и Эрик даже почувствовал что-то вроде уважения.— Хотел заключить с тобой уговор.— Уговор? — недоверчиво переспросил Клив. — Да лучше я заключу уговор с дьяволом. — Испугавшись собственного богохульства, он осенил себя крестом.— Если тебе дорога леди Розалинда, ты меня выслушаешь.— Леди Розалинда! — выкрикнул паренек — Ты недостоин даже упоминать ее имя!— Время покажетКлива озадачили эти слова.— К чему ты клонишь?Но Эрик не собирался откровенничать с этим мальчишкой, клокочущим от ненависти. Слишком многое было поставлено на карту: он твердо вознамерился отомстить сэру Гилберту и сочетаться законным браком с Розалиндой. Клив мог помешать этим планам. Пусть бы держал язык за зубами — больше от него ничего не требуется. Похоже, Клив был поглощен одной мыслью, и Эрик решил этим воспользоваться.— Ты не скрываешь, что хотел бы от меня избавиться.— Я хотел от тебя избавиться с самой первой минуты.— Однако ты был не в состоянии проделать путь домой, не говоря уже о том, чтобы постоять за хозяйскую дочь. — На это Кливу нечего было возразить, и Эрик продолжил:— Хочешь — верь, не хочешь — не верь, но я тоже принимаю интересы леди Розалинды близко к сердцу.— Из-за тебя леди Розалинда не может отвечать за свои поступки. Она слепа… — Он стиснул зубы, но Эрик и так понял, что у него на уме. Ясно было, что парень никогда не станет открыто порицать свою повелительницу.— Возможно, — согласился Эрик. — Тебе кажется, что мною движет корыстный расчет…— А то нет! Не думаешь ли ты, что до тебя снизойдет настоящая леди?— Но ведь ты, к примеру, поднялся от пажа до оруженосца. Глядишь, когда-нибудь тебя произведут в рыцари, а? — Эрик вопросительно поднял брови. — Может, и я мечу так же высоко.Клив снова затих, но Эрик уловил вспыхнувшее в его глазах любопытство.— Что тебе от меня нужно? — подозрительно осведомился юноша. Эрик окинул его оценивающим взглядом. Он начал рискованную игру с этим преданным щенком. Один неверный шаг — и он со всех ног помчится с доносом к сэру Эдварду. Единственное, что может заставить его молчать, — это обещание скорейшего отъезда.— Я согласен покинуть пределы Стенвуда, не дожидаясь награды, которую обещала мне леди Розалинда, но при одном условии: если ты не проболтаешься. — Он немного подумал, тщательно взвешивая слова. — Если ты не скажешь ее отцу, что между нами было.Клив подался вперед с видом неподдельного изумления:— Ты уедешь? — Однако подозрительность снова взяла верх. — Когда?— После турнира.— Так ведь до турнира еще две недели!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45