о полено, или о выступ камина? Тогда это дело придется рассматривать в суде. Если же это случится, то Кэйт могут продержать в тюрьме гораздо дольше, чем несколько дней.
Зак закрыл глаза, от страха ему стало тошно. Что станет с девочкой, если она попадет под опеку дяди не на день-другой, а на недели или месяцы?
А может, вернуться и закончить то, что начала Кэйт? Никто не отыщет Джозефа Блейкли, если он закопает этого ублюдка на несколько футов глубже. И если он это сделает, Ноузи не почувствует запаха и не станет рыться в розах. И ни при каком ливне труп уже не покажется из земли. А Райан Блейкли уже поклялся, что будет искать тело в розовом саду. Хорошенькое положение!
При мысли о Райане Блейкли Зак похолодел. Если этот человек направит все свои силы на то, чтобы разыскать тело Джозефа, рано или поздно он своего добьется. И что тогда? Через какое-то время они столкнутся с той же самой проблемой.
Нет, не так. Если у них будет время, они успеют принять меры к тому, чтобы Райан Блейкли ни за что не добился опеки над Мирандой, ни на день, ни даже на минуту. А после этого, даже если Райан и отыщет тело, по крайней мере с ребенком не случится ничего страшного.
Заку оставалось только убедить Кэйт принять его план.
Когда буря наконец затихла, Кэйт все еще сидела перед холодным очагом. Вся дрожа, она превратилась в зрение и слух. Несколько раз за ночь ей казалось, что снаружи доносятся какие-то звуки, но в дверь никто не входил. Она так обессилела от рыданий, что не могла пойти посмотреть, что так шумит. Какая разница? Рано или поздно появится Зак с шерифом. Они еще успеют встретиться. А до их появления она не могла заставить себя что-либо делать, просто сидела здесь. Но почему?.. Заку давно пора вернуться. Так где же он? Неужели нужно так много времени, чтобы привезти сюда представителей закона и пару лопат?
Словно в ответ на эти мысли Кэйт услышала на крыльце тяжелые шаги. Сердце ее сжалось, и она подняла глаза, взмолившись, чтобы Миранда не проснулась. Лучше, чтобы ее при этом не было.
Тяжелые шаги гулко отдавались в доме — сначала в сенях, потом в коридоре, потом на кухне. Услышав, как капает вода, Кэйт поняла, что люди промокли. Она съежилась.
— Кэйт!
Это был усталый голос Зака. Краешком глаза она увидела, что он стоит в дверном проеме. Кэйт с усилием выпрямилась и медленно поднялась со стула. Она была уверена, что увидит за его спиной шерифа. Но Зак был один. Только Зак, герой Миранды, ставший теперь предателем. Нет, она не винила его в этом. Ему пришлось это сделать, и теперь ей было все безразлично.
Он устал и промок до костей. По его кожаной куртке стекала грязь. Шляпа была надвинута на лоб, поля ее обмякли, закрывая глаза и бросая тень на красивое смуглое лицо. Высокий, широкоплечий, он казался таким надежным. Но он был героем только для Миранды, а не для нее.
— Что случилось? — спросила она, заметив, в каком он состоянии. — Вы упали с лошади? Он вытер рот ладонью.
— Да, можно сказать и так. Упал.
Он негромко засмеялся. Кэйт подумала, что это довольно жестоко. Она не видела повода для веселья.
— Вы можете выйти со мной на минуточку? Мне нужно кое-что вам показать. А потом необходимо поговорить. Я не хочу, чтобы Миранда нас услышала.
Может, он и не так жесток. По крайней мере, он все еще думает о Миранде. Кэйт кивнула, решив, что шериф ждет на крыльце.
— Я возьму шаль. — Она указала глазами на свою фланелевую юбку. — Я не догадалась переодеться. Я думала…
— Кэти…
Услышав, как охрип его голос, она посмотрела ему в лицо. Ей помешала тень, и тут она заметила, что лампа потухла. Кухню освещал только свет из окон.
— Вам не нужно идти за шалью и переодеваться, — сказал он ей, — я не поехал к шерифу.
— Не поехали? — Она не сводила с него взгляда. — Но почему?
Он поманил ее пальцем.
— Давайте выйдем, я все вам расскажу.
Казалось, что-то очень обрадовало его. Тем же пальцем он сдвинул шляпу со лба. Она заметила искорки в его глазах. Очень веселые искорки. Когда она подошла к нему, он взял ее за руку и повел прямо на крыльцо. На ступеньках он остановил ее.
— Итак?
«Итак?» Она нахмурилась, не понимая, что это с ним. Затем посмотрела на розы. Словно по волшебству, ботинок Джозефа исчез, и земля в саду, размытая проливным дождем, выглядела так, словно ее никогда не касалась мотыга. Кэйт внимательно всматривалась, пытаясь понять, что же все это значит. Ботинка нет. Не осталось и следа от ее лихорадочных попыток закопать его.
— О Боже… — она повернулась к нему. — Закария, вы…
Он приложил палец к губам.
— Все сделано как надо.
Кэйт не верила ни глазам, ни ушам. Взор ее застилали слезы.
— О, Закария!
Она зажала рот рукой, сдерживая крик. Зак повернулся к ней.
— По-моему, вы думаете, что я сошел с ума, — сказал он, — и, вероятно, так оно и есть. Но дело сделано, и, плохо это или хорошо, я чувствую облегчение. Во всяком случае, это гораздо лучше, чем если бы я поехал за шерифом.
— Не знаю, что и сказать, — заметила она.
Он улыбнулся.
— Может быть, спасибо?
— О, Закария, — она провела рукой по щеке, — миллионы благодарностей не могли бы… — Она прикусила губу. Так глупо плакать от радости и облегчения.
— Кажется, я опять ваша должница. Его карие глаза потеплели.
— На этот раз нет. — Он потер подбородок. — На этот раз, Кэти, я потребую от вас кое-что взамен за свою услугу.
— Вот как? — Ее сердце сжалось от недобрых предчувствий.
И чего же вы потребуете?
— Миранду. Я хочу ее удочерить.
— Миранду? — недоуменно повторила она. Это было совсем не то, чего она ожидала. — Вы хотите удочерить Миранду?
— Да, я хочу этого всей душой. — Он провел пальцем по ее щеке. Она не ошиблась: такие пальцы идеально вытирают слезы. — Если она будет моей по закону, Райан никогда не сможет добиться опеки над ней. Подумайте об этом.
Она смотрела на него, не понимая. В голове Кэйт эхом отдавались его слова, но смысл их не доходил до нее.
— С ней будет все в порядке, Кэйт. Что бы ни произошло, она будет Мак-Говерн, а не Блейкли. А если что-то случится со мной, так у меня есть три брата, они всегда позаботятся о ней. Понимаю, вам это не очень-то по душе, учитывая ваш опыт с Джозефом, да и вообще. Знаю, что я не так уж привлекателен, но согласитесь, что все же лучше Райана.
— Это ультиматум? — упав духом, спросила она. — Если я не соглашусь, вы поедете к шерифу?
Он вздохнул и покачал головой.
— Да нет же! Что вы, в самом деле. — Он негромко засмеялся и оперся на перила крыльца. Окинув взглядом результаты своей работы в розовом саду, Зак сказал:
— Нет, Кэти, я никогда не скажу об этом ни одной живой душе. Обещаю вам.
— Тогда зачем удочерение? — с тревогой спросила она.
Когда он повернулся к ней, луч света скользнул по его изуродованной щеке.
— Из-за Райана. Теперь можно не опасаться дождя и Ноузи, но Райан не остановится. Ни за что на свете. Если он будет упорно искать тело, он в конце концов может найти его. А когда это произойдет, мы опять окажемся в том же положении, что и теперь, и Миранда попадет под его опеку, пока будет разбираться ваше дело. Кто знает, что случится с ней за это время.
Кэйт знала, что он прав, но Боже, отказаться от своего ребенка? Миранда — единственный смысл ее жизни.
— Вы хотите забрать ее у меня?
— Нет. Если только вы не будете настаивать.
— Но если вы ее удочерите, как же еще… — Она умолкла и взглянула на него, внезапно поняв, что он имеет в виду. Ее охватила паника. — Нет, — прошептала она, — это совершенно невозможно.
— Но почему же нет? — мягко спросил он. — Дайте мне возможность…
— Я не хочу больше выходить замуж, — она отступила назад, — ни за вас, ни за кого другого.
— Но я не Джозеф, Кэти. Она махнула рукой.
— Вы не понимаете.
— Да нет, я прекрасно понимаю. Вы обожглись на молоке, теперь дуете на воду. Это же ясно, но со временем это пройдет.
Она покачала головой.
— Нет, никогда. Брак для меня исключен.
— Или вступайте в брак, или откажитесь от дочери. Решайте. Так или иначе, вы потеряете ее: если проявите благоразумие, отдадите Миранду мне, если не проявите, она окажется у Райана. Мне кажется, другого выхода нет.
— Как вы смеете?
— Смею… что?
— Пытаться принудить меня к браку, шантажируя меня моей дочерью!
Он вздохнул.
— Вот как вы это воспринимаете? — Помолчав, он невесело засмеялся. — Честно говоря, я отношусь к этому совсем иначе. По-моему, эта затея с удочерением имеет свои плюсы: в придачу я получу вас. Но все-таки это было не главным. — Он бросил на нее быстрый взгляд. — Я хотел защитить ее. Если только найдется какой-нибудь иной способ, кроме брака, я с радостью приму его.
— Я должна лишиться своего ребенка! — яростно закричала она.
— Вовсе нет. Я просто пытаюсь спасти положение. Если вам ненавистен брак, давайте просто подпишем бумаги у судьи. Я позволю вам видеться в любое время.
— Это моя дочь, а не ваша! — Кэйт всплеснула руками. — Я не хочу терять ее, не хочу!
— Но это случится, если Райан найдет тело, — возразил он.
Кэйт вздрогнула. Его слова как током ударили ее. Нельзя было не признать его правоты. Но позволить ему удочерить Миранду? Кэйт лихорадочно обдумывала, как избежать этого. Например, поехать к юристу и объявить Закарию законным опекуном Миранды в случае своей смерти или недееспособности. Но ей тут же пришлось отказаться от этой мысли. Джозефу удалось выставить Кэйт перед всеми горожанами в очень невыгодном свете. Он повсюду болтал, что она плохая мать и что характер ее оставляет желать лучшего. Стараясь отвести подозрения от себя, он внушил всем, что внезапные смены настроения Кэйт опасны для Миранды, а возможно, и для окружающих. Все это помогло бы Райану доказать, что Кэйт не в своем уме, а значит, не имеет права выбирать опекуна для своей дочери.
Кэйт испытывала мучительную внутреннюю борьбу. Хочется ей того или нет, она вынуждена признать, что Зак прав. Если она выйдет за него замуж и он удочерит Миранду, то он будет иметь неотчуждаемые права на жену и ребенка. Законные права, которые не сможет оспорить ни Райан, ни кто другой.
— Я так люблю ее, — прошептала она в изнеможении.
— Знаю.
— Я не могу лишиться ее.
— Я предлагаю вам другой выход.
— Брак? — Она усмехнулась. — Для меня это не выход. Это совершенно невозможно.
Положив руки на перила, он посмотрел на свои ладони.
— Простите, Кэйт. А мне это показалось такой замечательной мыслью. Боюсь, я просто не подумал, вернее, не подумал о том, как вы это воспримете. Жениться на вас, удочерить Миранду… Это дало бы мне такое счастье, дюжина рождественских праздников в один день.
Он выпрямился и устало вздохнул. Окинув долгим взором розовый сад, он водрузил на голову шляпу и поднял воротник куртки.
— Ну ладно… — Он повернулся к ней. — Ночь была длинной, и я совершенно разбит. Поеду-ка я домой. Я запер Ноузи в доме. Нужно его выпустить. Помните, что я обещал держать рот на замке? Можете положиться на меня. Если бы я знал, что случится, ни за что не приехал бы этой ночью.
Он отвел глаза.
— Я обидела вас, — сказала она. —Я не хотела оскорбить вас, когда говорила, что брак для меня невозможен. Это не связано с вами.
Он положил ей руку на плечо.
— Если я вам понадоблюсь, вы знаете, как меня найти.
Кэйт видела, как он спустился с крыльца, перепрыгнув ступеньки в два прыжка. Очутившись во дворе, он ускорил шаг. Он — единственная надежда Миранды, а она позволяет ему уйти. Конечно, рискованно доверить ему дочь, но, как заметил Зак, он все же гораздо лучше, чем Райан.
— Подождите! — закричала она.
Он остановился и молча сдвинул шляпу на затылок. Лицо его было бесстрастным.
— М-может быть, обсудим это?
Зак медленно подошел к крыльцу. Расставив ноги и подбоченившись, он сказал:
— Простите, я думал, что мы уже обо всем поговорили.
В его голосе Кэйт послышался сарказм.
— Для меня не так-то просто решиться на новый брак.
— Значит, не нужно этого делать.
Она отвернулась.
— Но что же тогда? Отдать дочь я не могу. Но вы совершенно правы: она ни в коем случае не должна достаться Райану.
— Значит, вы согласны? — спросил он улыбаясь. Кэйт судорожно вздохнула.
— А что, если мы подпишем бумаги об удочерении, так, как вы сказали, только она останется здесь.
Закария начал ковырять грязь каблуком своего сапога.
— Ну что ж, это мысль. Боюсь только, что Райан сможет оспорить законность этого решения, если я не буду реально заботиться о девочке. А если она будет жить в моем доме и ей будет там хорошо, судья еще подумает, стоит ли отменять удочерение.
Она прикусила губу.
— А что, если вы удочерите ее, а я стану вашей экономкой. Этот парень, Чинг Ли, он ведь может заняться чем-либо другим, правда?
Уголки его губ слегка приподнялись.
— Допустим, так и будет. Но ведь тогда Райан — поднимет страшный скандал. Мы с вами живем вместе, не заключив брака? Все благочестивые обитатели Роуз-берга будут кидать в нас камнями, едва мы покажемся в городе.
Она всплеснула руками.
— Должен же быть какой-то другой выход, кроме брака!
— Брак — самое простое решение.
— Но я не хочу выходить замуж. Я хочу независимости.
— А вы потеряете независимость, сменив фамилию?
— Но ведь речь идет не только о смене фамилии.
— Мы говорим об обручальном кольце, а не о цепи каторжника.
— Мы говорим о чем-то большем, чем кольцо! — воскликнула она.
Теперь наступила его очередь воздевать руки к небу.
— Что же это, кроме общей спальни? Черт возьми, тогда уж вам не придется так много работать и наскребать эти несчастные гроши, чтобы одеть дочь. Или шарахаться по дому впотьмах, из страха израсходовать слишком много керосина. Об этом мы говорим, Кэйт?
Она не могла произнести ни звука.
Он подошел поближе.
— Давайте посмотрим правде в глаза. Если я удочерю Миранду, а потом окажусь подлецом, чего вы и опасаетесь, вам все равно никуда от меня не деться. Ваша независимость вас не спасет. — Он наклонился к ней. — Я смогу шантажировать вас Мирандой и добьюсь от вас всего, чего захочу. Так, черт возьми, какая разница, заключать брак или нет?
Она прижала пальцы к вискам.
— Кажется, никакой. — Устремив на него испуганный взгляд, она спросила:
—Неужели вам совсем безразлично, что я чувствую?
Он стоял, опираясь на одну ногу и согнув колено другой. Внимательно посмотрев на нее, он ответил:
— Я надеюсь изменить это. Если б я не думал, что могу сделать вас счастливой, тогда другое дело, но думаю, что смогу, если вы дадите мне шанс.
Кэйт сомневалась, что это когда-нибудь заинтересует ее.
— Где мы будем жить? На вашей ферме? Он посмотрел через плечо.
— Только не рядом с Джозефом, закопанным во дворе. Придется остаться здесь, чтобы заставить Райана держаться подальше. Он сжал губы и вздохнул.
— Я хотел вообще убрать тело. Первым моим побуждением было закопать его где-нибудь в лесу. — Он замолчал, задумчиво обводя взглядом долину. — Но люди селятся здесь так, что я мог бы случайно попасть на участок, который какой-нибудь фермер вскоре отведет под расчистку. Если кто-нибудь начнет рыть колодец или корчевать деревья там, где закопано тело… — Он замолчал и перевел дух. — Потом я хотел перенести его на свою ферму, но затем передумал по двум причинам. Одна из них та, что в розовом саду Райан едва ли будет искать тело, другая, что меня привлекут как сообщника, если тело когда-нибудь найдут в другом месте.
— Я и не ждала, что вы пойдете на такой риск.
— В данном случае я рисковал бы не собой, а Мирандой. Если бы на меня пало подозрение, мы оба очутились бы в тюрьме, и о ней снова некому было бы позаботиться. Лучше оставим все на своих местах, и будем надеяться, что нам удастся отвадить Райана.
— А если, — она всплеснула руками, — а если нет? Что, если он найдет Джозефа и выдаст меня?
— Тогда вас отправят в тюрьму, а мы с Мэнди будем ждать, когда вы вернетесь домой. Вас не осудят, Кэйт. Вы же убили человека непреднамеренно.
— Но я много раз мечтала об этом.
— Нельзя совершить убийство мысленно. Ни один суд во всем мире не вынесет вам за это обвинительный приговор.
Она закрыла глаза.
— В мыслях я убивала его тысячу раз. По Библии, мысль такой же грех, как и деяние.
— Дерьмо!
— Но там сказано…
— Неважно, как и что там сказано. Нельзя все понимать так буквально. Тогда следовало бы повесить три четверти человечества. Почти каждого посещают кровожадные мысли. А у вас причин для них было более чем достаточно.
Она сжала кулаки.
— У меня не было выбора, когда я выходила замуж за Джозефа.
— Я догадывался. Вы слишком умны, чтобы так опрометчиво выбрать мужа.
Его слова удивили Кэйт. Впервые за долгие годы мужчина считал, что у нее есть мозги.
— Дядя устроил мой брак незадолго до своей смерти из самых лучших побуждений. Я поклялась, что больше никто и никогда не заставит меня вступить в брак.
Он потер рукой подбородок.
— Придется мне принять всю ответственность на себя.
Она посмотрела на него, не понимая, что он имеет в виду, и увидела в его глазах изумление и нежность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Зак закрыл глаза, от страха ему стало тошно. Что станет с девочкой, если она попадет под опеку дяди не на день-другой, а на недели или месяцы?
А может, вернуться и закончить то, что начала Кэйт? Никто не отыщет Джозефа Блейкли, если он закопает этого ублюдка на несколько футов глубже. И если он это сделает, Ноузи не почувствует запаха и не станет рыться в розах. И ни при каком ливне труп уже не покажется из земли. А Райан Блейкли уже поклялся, что будет искать тело в розовом саду. Хорошенькое положение!
При мысли о Райане Блейкли Зак похолодел. Если этот человек направит все свои силы на то, чтобы разыскать тело Джозефа, рано или поздно он своего добьется. И что тогда? Через какое-то время они столкнутся с той же самой проблемой.
Нет, не так. Если у них будет время, они успеют принять меры к тому, чтобы Райан Блейкли ни за что не добился опеки над Мирандой, ни на день, ни даже на минуту. А после этого, даже если Райан и отыщет тело, по крайней мере с ребенком не случится ничего страшного.
Заку оставалось только убедить Кэйт принять его план.
Когда буря наконец затихла, Кэйт все еще сидела перед холодным очагом. Вся дрожа, она превратилась в зрение и слух. Несколько раз за ночь ей казалось, что снаружи доносятся какие-то звуки, но в дверь никто не входил. Она так обессилела от рыданий, что не могла пойти посмотреть, что так шумит. Какая разница? Рано или поздно появится Зак с шерифом. Они еще успеют встретиться. А до их появления она не могла заставить себя что-либо делать, просто сидела здесь. Но почему?.. Заку давно пора вернуться. Так где же он? Неужели нужно так много времени, чтобы привезти сюда представителей закона и пару лопат?
Словно в ответ на эти мысли Кэйт услышала на крыльце тяжелые шаги. Сердце ее сжалось, и она подняла глаза, взмолившись, чтобы Миранда не проснулась. Лучше, чтобы ее при этом не было.
Тяжелые шаги гулко отдавались в доме — сначала в сенях, потом в коридоре, потом на кухне. Услышав, как капает вода, Кэйт поняла, что люди промокли. Она съежилась.
— Кэйт!
Это был усталый голос Зака. Краешком глаза она увидела, что он стоит в дверном проеме. Кэйт с усилием выпрямилась и медленно поднялась со стула. Она была уверена, что увидит за его спиной шерифа. Но Зак был один. Только Зак, герой Миранды, ставший теперь предателем. Нет, она не винила его в этом. Ему пришлось это сделать, и теперь ей было все безразлично.
Он устал и промок до костей. По его кожаной куртке стекала грязь. Шляпа была надвинута на лоб, поля ее обмякли, закрывая глаза и бросая тень на красивое смуглое лицо. Высокий, широкоплечий, он казался таким надежным. Но он был героем только для Миранды, а не для нее.
— Что случилось? — спросила она, заметив, в каком он состоянии. — Вы упали с лошади? Он вытер рот ладонью.
— Да, можно сказать и так. Упал.
Он негромко засмеялся. Кэйт подумала, что это довольно жестоко. Она не видела повода для веселья.
— Вы можете выйти со мной на минуточку? Мне нужно кое-что вам показать. А потом необходимо поговорить. Я не хочу, чтобы Миранда нас услышала.
Может, он и не так жесток. По крайней мере, он все еще думает о Миранде. Кэйт кивнула, решив, что шериф ждет на крыльце.
— Я возьму шаль. — Она указала глазами на свою фланелевую юбку. — Я не догадалась переодеться. Я думала…
— Кэти…
Услышав, как охрип его голос, она посмотрела ему в лицо. Ей помешала тень, и тут она заметила, что лампа потухла. Кухню освещал только свет из окон.
— Вам не нужно идти за шалью и переодеваться, — сказал он ей, — я не поехал к шерифу.
— Не поехали? — Она не сводила с него взгляда. — Но почему?
Он поманил ее пальцем.
— Давайте выйдем, я все вам расскажу.
Казалось, что-то очень обрадовало его. Тем же пальцем он сдвинул шляпу со лба. Она заметила искорки в его глазах. Очень веселые искорки. Когда она подошла к нему, он взял ее за руку и повел прямо на крыльцо. На ступеньках он остановил ее.
— Итак?
«Итак?» Она нахмурилась, не понимая, что это с ним. Затем посмотрела на розы. Словно по волшебству, ботинок Джозефа исчез, и земля в саду, размытая проливным дождем, выглядела так, словно ее никогда не касалась мотыга. Кэйт внимательно всматривалась, пытаясь понять, что же все это значит. Ботинка нет. Не осталось и следа от ее лихорадочных попыток закопать его.
— О Боже… — она повернулась к нему. — Закария, вы…
Он приложил палец к губам.
— Все сделано как надо.
Кэйт не верила ни глазам, ни ушам. Взор ее застилали слезы.
— О, Закария!
Она зажала рот рукой, сдерживая крик. Зак повернулся к ней.
— По-моему, вы думаете, что я сошел с ума, — сказал он, — и, вероятно, так оно и есть. Но дело сделано, и, плохо это или хорошо, я чувствую облегчение. Во всяком случае, это гораздо лучше, чем если бы я поехал за шерифом.
— Не знаю, что и сказать, — заметила она.
Он улыбнулся.
— Может быть, спасибо?
— О, Закария, — она провела рукой по щеке, — миллионы благодарностей не могли бы… — Она прикусила губу. Так глупо плакать от радости и облегчения.
— Кажется, я опять ваша должница. Его карие глаза потеплели.
— На этот раз нет. — Он потер подбородок. — На этот раз, Кэти, я потребую от вас кое-что взамен за свою услугу.
— Вот как? — Ее сердце сжалось от недобрых предчувствий.
И чего же вы потребуете?
— Миранду. Я хочу ее удочерить.
— Миранду? — недоуменно повторила она. Это было совсем не то, чего она ожидала. — Вы хотите удочерить Миранду?
— Да, я хочу этого всей душой. — Он провел пальцем по ее щеке. Она не ошиблась: такие пальцы идеально вытирают слезы. — Если она будет моей по закону, Райан никогда не сможет добиться опеки над ней. Подумайте об этом.
Она смотрела на него, не понимая. В голове Кэйт эхом отдавались его слова, но смысл их не доходил до нее.
— С ней будет все в порядке, Кэйт. Что бы ни произошло, она будет Мак-Говерн, а не Блейкли. А если что-то случится со мной, так у меня есть три брата, они всегда позаботятся о ней. Понимаю, вам это не очень-то по душе, учитывая ваш опыт с Джозефом, да и вообще. Знаю, что я не так уж привлекателен, но согласитесь, что все же лучше Райана.
— Это ультиматум? — упав духом, спросила она. — Если я не соглашусь, вы поедете к шерифу?
Он вздохнул и покачал головой.
— Да нет же! Что вы, в самом деле. — Он негромко засмеялся и оперся на перила крыльца. Окинув взглядом результаты своей работы в розовом саду, Зак сказал:
— Нет, Кэти, я никогда не скажу об этом ни одной живой душе. Обещаю вам.
— Тогда зачем удочерение? — с тревогой спросила она.
Когда он повернулся к ней, луч света скользнул по его изуродованной щеке.
— Из-за Райана. Теперь можно не опасаться дождя и Ноузи, но Райан не остановится. Ни за что на свете. Если он будет упорно искать тело, он в конце концов может найти его. А когда это произойдет, мы опять окажемся в том же положении, что и теперь, и Миранда попадет под его опеку, пока будет разбираться ваше дело. Кто знает, что случится с ней за это время.
Кэйт знала, что он прав, но Боже, отказаться от своего ребенка? Миранда — единственный смысл ее жизни.
— Вы хотите забрать ее у меня?
— Нет. Если только вы не будете настаивать.
— Но если вы ее удочерите, как же еще… — Она умолкла и взглянула на него, внезапно поняв, что он имеет в виду. Ее охватила паника. — Нет, — прошептала она, — это совершенно невозможно.
— Но почему же нет? — мягко спросил он. — Дайте мне возможность…
— Я не хочу больше выходить замуж, — она отступила назад, — ни за вас, ни за кого другого.
— Но я не Джозеф, Кэти. Она махнула рукой.
— Вы не понимаете.
— Да нет, я прекрасно понимаю. Вы обожглись на молоке, теперь дуете на воду. Это же ясно, но со временем это пройдет.
Она покачала головой.
— Нет, никогда. Брак для меня исключен.
— Или вступайте в брак, или откажитесь от дочери. Решайте. Так или иначе, вы потеряете ее: если проявите благоразумие, отдадите Миранду мне, если не проявите, она окажется у Райана. Мне кажется, другого выхода нет.
— Как вы смеете?
— Смею… что?
— Пытаться принудить меня к браку, шантажируя меня моей дочерью!
Он вздохнул.
— Вот как вы это воспринимаете? — Помолчав, он невесело засмеялся. — Честно говоря, я отношусь к этому совсем иначе. По-моему, эта затея с удочерением имеет свои плюсы: в придачу я получу вас. Но все-таки это было не главным. — Он бросил на нее быстрый взгляд. — Я хотел защитить ее. Если только найдется какой-нибудь иной способ, кроме брака, я с радостью приму его.
— Я должна лишиться своего ребенка! — яростно закричала она.
— Вовсе нет. Я просто пытаюсь спасти положение. Если вам ненавистен брак, давайте просто подпишем бумаги у судьи. Я позволю вам видеться в любое время.
— Это моя дочь, а не ваша! — Кэйт всплеснула руками. — Я не хочу терять ее, не хочу!
— Но это случится, если Райан найдет тело, — возразил он.
Кэйт вздрогнула. Его слова как током ударили ее. Нельзя было не признать его правоты. Но позволить ему удочерить Миранду? Кэйт лихорадочно обдумывала, как избежать этого. Например, поехать к юристу и объявить Закарию законным опекуном Миранды в случае своей смерти или недееспособности. Но ей тут же пришлось отказаться от этой мысли. Джозефу удалось выставить Кэйт перед всеми горожанами в очень невыгодном свете. Он повсюду болтал, что она плохая мать и что характер ее оставляет желать лучшего. Стараясь отвести подозрения от себя, он внушил всем, что внезапные смены настроения Кэйт опасны для Миранды, а возможно, и для окружающих. Все это помогло бы Райану доказать, что Кэйт не в своем уме, а значит, не имеет права выбирать опекуна для своей дочери.
Кэйт испытывала мучительную внутреннюю борьбу. Хочется ей того или нет, она вынуждена признать, что Зак прав. Если она выйдет за него замуж и он удочерит Миранду, то он будет иметь неотчуждаемые права на жену и ребенка. Законные права, которые не сможет оспорить ни Райан, ни кто другой.
— Я так люблю ее, — прошептала она в изнеможении.
— Знаю.
— Я не могу лишиться ее.
— Я предлагаю вам другой выход.
— Брак? — Она усмехнулась. — Для меня это не выход. Это совершенно невозможно.
Положив руки на перила, он посмотрел на свои ладони.
— Простите, Кэйт. А мне это показалось такой замечательной мыслью. Боюсь, я просто не подумал, вернее, не подумал о том, как вы это воспримете. Жениться на вас, удочерить Миранду… Это дало бы мне такое счастье, дюжина рождественских праздников в один день.
Он выпрямился и устало вздохнул. Окинув долгим взором розовый сад, он водрузил на голову шляпу и поднял воротник куртки.
— Ну ладно… — Он повернулся к ней. — Ночь была длинной, и я совершенно разбит. Поеду-ка я домой. Я запер Ноузи в доме. Нужно его выпустить. Помните, что я обещал держать рот на замке? Можете положиться на меня. Если бы я знал, что случится, ни за что не приехал бы этой ночью.
Он отвел глаза.
— Я обидела вас, — сказала она. —Я не хотела оскорбить вас, когда говорила, что брак для меня невозможен. Это не связано с вами.
Он положил ей руку на плечо.
— Если я вам понадоблюсь, вы знаете, как меня найти.
Кэйт видела, как он спустился с крыльца, перепрыгнув ступеньки в два прыжка. Очутившись во дворе, он ускорил шаг. Он — единственная надежда Миранды, а она позволяет ему уйти. Конечно, рискованно доверить ему дочь, но, как заметил Зак, он все же гораздо лучше, чем Райан.
— Подождите! — закричала она.
Он остановился и молча сдвинул шляпу на затылок. Лицо его было бесстрастным.
— М-может быть, обсудим это?
Зак медленно подошел к крыльцу. Расставив ноги и подбоченившись, он сказал:
— Простите, я думал, что мы уже обо всем поговорили.
В его голосе Кэйт послышался сарказм.
— Для меня не так-то просто решиться на новый брак.
— Значит, не нужно этого делать.
Она отвернулась.
— Но что же тогда? Отдать дочь я не могу. Но вы совершенно правы: она ни в коем случае не должна достаться Райану.
— Значит, вы согласны? — спросил он улыбаясь. Кэйт судорожно вздохнула.
— А что, если мы подпишем бумаги об удочерении, так, как вы сказали, только она останется здесь.
Закария начал ковырять грязь каблуком своего сапога.
— Ну что ж, это мысль. Боюсь только, что Райан сможет оспорить законность этого решения, если я не буду реально заботиться о девочке. А если она будет жить в моем доме и ей будет там хорошо, судья еще подумает, стоит ли отменять удочерение.
Она прикусила губу.
— А что, если вы удочерите ее, а я стану вашей экономкой. Этот парень, Чинг Ли, он ведь может заняться чем-либо другим, правда?
Уголки его губ слегка приподнялись.
— Допустим, так и будет. Но ведь тогда Райан — поднимет страшный скандал. Мы с вами живем вместе, не заключив брака? Все благочестивые обитатели Роуз-берга будут кидать в нас камнями, едва мы покажемся в городе.
Она всплеснула руками.
— Должен же быть какой-то другой выход, кроме брака!
— Брак — самое простое решение.
— Но я не хочу выходить замуж. Я хочу независимости.
— А вы потеряете независимость, сменив фамилию?
— Но ведь речь идет не только о смене фамилии.
— Мы говорим об обручальном кольце, а не о цепи каторжника.
— Мы говорим о чем-то большем, чем кольцо! — воскликнула она.
Теперь наступила его очередь воздевать руки к небу.
— Что же это, кроме общей спальни? Черт возьми, тогда уж вам не придется так много работать и наскребать эти несчастные гроши, чтобы одеть дочь. Или шарахаться по дому впотьмах, из страха израсходовать слишком много керосина. Об этом мы говорим, Кэйт?
Она не могла произнести ни звука.
Он подошел поближе.
— Давайте посмотрим правде в глаза. Если я удочерю Миранду, а потом окажусь подлецом, чего вы и опасаетесь, вам все равно никуда от меня не деться. Ваша независимость вас не спасет. — Он наклонился к ней. — Я смогу шантажировать вас Мирандой и добьюсь от вас всего, чего захочу. Так, черт возьми, какая разница, заключать брак или нет?
Она прижала пальцы к вискам.
— Кажется, никакой. — Устремив на него испуганный взгляд, она спросила:
—Неужели вам совсем безразлично, что я чувствую?
Он стоял, опираясь на одну ногу и согнув колено другой. Внимательно посмотрев на нее, он ответил:
— Я надеюсь изменить это. Если б я не думал, что могу сделать вас счастливой, тогда другое дело, но думаю, что смогу, если вы дадите мне шанс.
Кэйт сомневалась, что это когда-нибудь заинтересует ее.
— Где мы будем жить? На вашей ферме? Он посмотрел через плечо.
— Только не рядом с Джозефом, закопанным во дворе. Придется остаться здесь, чтобы заставить Райана держаться подальше. Он сжал губы и вздохнул.
— Я хотел вообще убрать тело. Первым моим побуждением было закопать его где-нибудь в лесу. — Он замолчал, задумчиво обводя взглядом долину. — Но люди селятся здесь так, что я мог бы случайно попасть на участок, который какой-нибудь фермер вскоре отведет под расчистку. Если кто-нибудь начнет рыть колодец или корчевать деревья там, где закопано тело… — Он замолчал и перевел дух. — Потом я хотел перенести его на свою ферму, но затем передумал по двум причинам. Одна из них та, что в розовом саду Райан едва ли будет искать тело, другая, что меня привлекут как сообщника, если тело когда-нибудь найдут в другом месте.
— Я и не ждала, что вы пойдете на такой риск.
— В данном случае я рисковал бы не собой, а Мирандой. Если бы на меня пало подозрение, мы оба очутились бы в тюрьме, и о ней снова некому было бы позаботиться. Лучше оставим все на своих местах, и будем надеяться, что нам удастся отвадить Райана.
— А если, — она всплеснула руками, — а если нет? Что, если он найдет Джозефа и выдаст меня?
— Тогда вас отправят в тюрьму, а мы с Мэнди будем ждать, когда вы вернетесь домой. Вас не осудят, Кэйт. Вы же убили человека непреднамеренно.
— Но я много раз мечтала об этом.
— Нельзя совершить убийство мысленно. Ни один суд во всем мире не вынесет вам за это обвинительный приговор.
Она закрыла глаза.
— В мыслях я убивала его тысячу раз. По Библии, мысль такой же грех, как и деяние.
— Дерьмо!
— Но там сказано…
— Неважно, как и что там сказано. Нельзя все понимать так буквально. Тогда следовало бы повесить три четверти человечества. Почти каждого посещают кровожадные мысли. А у вас причин для них было более чем достаточно.
Она сжала кулаки.
— У меня не было выбора, когда я выходила замуж за Джозефа.
— Я догадывался. Вы слишком умны, чтобы так опрометчиво выбрать мужа.
Его слова удивили Кэйт. Впервые за долгие годы мужчина считал, что у нее есть мозги.
— Дядя устроил мой брак незадолго до своей смерти из самых лучших побуждений. Я поклялась, что больше никто и никогда не заставит меня вступить в брак.
Он потер рукой подбородок.
— Придется мне принять всю ответственность на себя.
Она посмотрела на него, не понимая, что он имеет в виду, и увидела в его глазах изумление и нежность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34