— Мы можем просто посмотреть, что там, за стеной, и убежать. Забирайся ко мне на плечи.— Я все равно не достану до верха стены. Давай уйдем, Пруденс! В дом нам ни за что не попасть.— Надо попытаться! Дэн, я так надеялась… — Внезапно она закрыла лицо ладонями.— Встань-ка, я попробую влезть к тебе на плечи, — решительно заявил Дэн.— Нет, ты прав. Напрасно я все это затеяла. Пойдем к дороге.— Если хочешь, можно сначала обойти вокруг стены и посмотреть, нет ли в ней других ворот, — великодушно предложил Дэн.— Скоро стемнеет, — напомнила Пруденс, — а нам еще надо найти ночлег.— Зато завтра мы будем уже в море! — попытался утешить ее мальчик.Пруденс распрямила плечи. Пожалуй, и вправду будет лучше поскорее покинуть Лонгридж. Бог с ней, с тайной ее рождения! Заветное желание отыскать родителей отступало под напором других забот.— Смотри-ка, Пруденс! Если ты заберешься на пенек, то сможешь увидеть, что там, за стеной, — вдруг воскликнул Дэн, указывая на торчащий возле стены высокий пень.С него Пруденс удалось разглядеть за стеной особняк. Внезапно неподалеку послышался хлопок, а мимо Пруденс, словно разозленная пчела, пролетела пуля.— Нас заметили! — Она спрыгнула на землю и схватила Дэна за руку. — Бежим!Пробежав несколько ярдов, они услышали за спиной стук копыт. Обернувшись, Дэн заметил, что ворота открываются.— Скорее в канаву! — крикнула Пруденс и потащила Дэна за собой.Вдруг Дэн ахнул.— Пруденс, это же лорд Уэнтуорт!— Не может быть! Что он здесь делал?— Не знаю, но это точно он. Посмотри сама!Пруденс подняла голову и мгновенно узнала Себастьяна по широким плечам и непринужденной посадке. Неужели он уже ищет их? Пруденс задрожала. Ей хотелось окликнуть Себастьяна, но она не осмелилась.Мысли путались. Должно быть, он приезжал в Лонгридж, чтобы навести справки о ее родителях. Пруденс уже жалела, что не окликнула его, а теперь было слишком поздно.Да и что толку? Себастьян наверняка узнал только о том, что она — внебрачный ребенок. Девушка задрожала. На дне канавы стояла дождевая вода, и теперь ее плащ и платье промокли. Дэн, упавший на Пруденс сверху, остался сухим.— Вот и хорошо, — удовлетворенно заключила Пруденс. — В Дувре мы купим новую одежду. А пока мне надо переодеться. Отвернись!Убедившись, что ее никто не видит, Пруденс сняла измятое платье и свернула его. Старые бриджи застегнулись на ее животе с трудом, но длинная рубашка и куртка скрыли очертания фигуры.Ветер подгонял уставших путников. Без шерстяного плаща она вскоре озябла.— Ты идешь слишком быстро, — пожаловался Дэн, но девушка только прибавляла шагу.К развилке дорог они вышли уже в сумерках. Вскоре Пруденс заметила вдалеке светящуюся точку — должно быть, фонарь почтового дилижанса. Выбежав на дорогу, Пруденс замахала рукой, надеясь, что кучер остановится. Он осадил лошадей в последнюю минуту.— В чем дело? — недовольно осведомился кучер.— Мне нужно добраться до Дувра, — заявила Пруденс. — В дилижансе найдется два места?— Уйди с дороги, парень! Я не беру в пассажиры бродяг…— Я заплачу, — пообещала Пруденс.— Ладно, так и быть.Пруденс помогла Дэну забраться в экипаж, не обращая внимания на кислые взгляды пассажиров. Места внутри было в избытке, поэтому сначала Пруденс не понимала, чем вызвала такое недовольство. Внезапно вспомнив, что на ней поношенные бриджи и куртка, Пруденс осознала: никто бы не обрадовался такому соседству.— Подбирают кого ни попадя, — проворчала женщина. — Я буду жаловаться! Мы уплатили за проезд…— И мы тоже, — прервала ее Пруденс и отвернулась.Ей предстояло о многом подумать. В Дувр они прибудут поздно вечером. Придется искать ночлег, но кто впустит в дом двух оборванцев? Какая досада, что ей пришлось переодеться! Путешествуя с Себастьяном, Пруденс поняла, что хозяева постоялых дворов встречают гостей по одежке. Дорогой шерстяной плащ был бы залогом радушного приема… Придется надеть его.А вообще-то в мужской одежде путешествовать безопаснее. Молоденькая девушка и мальчик вряд ли сойдут за платежеспособных постояльцев.Но непреодолимым препятствием в конце концов стала не молодость Пруденс и не ее одежда, а то, что все постоялые дворы в Дувре оказались переполненными. В одном из них ей объявили, что здесь комнаты заказываются заранее.— Куда же нам идти? — растерянно спросил Дэн.— Что-нибудь придумаем, — успокоила его Пруденс. — Не может быть, чтобы для нас нигде не нашлось места. — Она свернула с главной улицы города в переулок.— Смотри! — воскликнул Дэн, указывая вперед. — Должно быть, неподалеку гавань. Это корабельные мачты!Пруденс вдруг ощутила укол тревоги. Она уже знала, что в любом порту ночью небезопасно. К счастью, наступило полнолуние, на улице было светло почти как днем. Внезапно рядом кто-то вскрикнул. Из двери соседнего дома вывалилось несколько мужчин. Они тащили еще одного, который отбивался руками и ногами.Поначалу Пруденс решила, что видит пьяную драку, внутренний голос советовал ей поспешить прочь. Вдруг лунный свет упал на белое лицо юноши, которого держали за руки два дюжих молодца.— Пощадите! — умолял юноша. — Не забирайте меня! У моей матери больше никого нет…Его мольбы были встречены взрывом грубого гогота.— Не скули, через пару лет увидишь свою мамашу! Поплаваешь по морям, повидаешь мир… — Один из мужчин подступил вплотную к юноше и наотмашь хлестнул его по лицу. — Не шуми, а то хуже будет.Пруденс вцепилась в руку прохожего.— Помогите ему! — воскликнула она.— С какой стати я должен идти против закона? — возразил прохожий. — Это вербовщики, парень. Не высовывайся, а то и тебя сцапают.— Но разве это законно? — В гневе Пруденс повысила голос, чем привлекла внимание боцмана. Присмотревшись, он направился к ней.— Ну, ребята, нам подфартило! — крикнул он своей команде. — Вот еще один!Пруденс попятилась, вцепившись в руку Дэна.— И мальца прихватим, — распорядился боцман. — Капитану пригодится юнга.— Бежим! — крикнула Пруденс и швырнула Дэну саквояж, но тут же оказалась словно в стальных тисках. Чья-то рука сжала ей горло. Обезумев от ужаса, она вцепилась в эту руку зубами. Ее противник выругался. Внезапно Пруденс пронзила резкая боль, и перед ее глазами сгустился мрак.
Открыв глаза, она решила, что видит кошмарный сон. В темноте угадывались окружавшие ее со всех сторон люди, многие постанывали, как мученики в аду. Некоторые плакали, другие молились. От вони девушку затошнило. Рядом с ней одного из пленников вырвало, к густому смраду примешался острый запах извержений.Внезапно услышав взрыв смеха, Пруденс вскинула голову. Женщины стайкой сбились в углу тюрьмы, похожей на сарай, потягивая что-то из бутылки. Когда удушливая волна рома достигла Пруденс, ее вновь затошнило. Она уткнулась лицом в колени.Вскоре тошнота утихла, но на смену ей явилась мучительная боль в висках. Пруденс нащупала на голове громадную шишку, почувствовала, что по щеке что-то течет, и обнаружила, что это кровь.Должно быть, вербовщики бросили ее в трюм одного из кораблей ее величества. Корабль тихо покачивался, стоя на якоре. Сквозь прутья решетки над головой виднелись звезды.Пруденс охватила паника. Ей хотелось позвать на помощь, но что она могла объяснить? Что боцман по ошибке принял ее за юношу? Она содрогнулась. Выдавать себя было опасно. Пруденс не питала иллюзий: женщин держали в этом трюме для известной цели.Она опасливо огляделась Дэна нигде не было видно. Должно быть, он успел удрать — только это и утешало ее. Пруденс понимала, что вскоре ее разоблачат. О том, что будет дальше, страшно даже подумать.Ее вряд ли отпустят на берег. Во время войны женщины служили на кораблях, ухаживали за ранеными и помогали, чем могли. Но удовлетворять похоть матросов… Представив, что ждет ее, Пруденс опустила голову и расплакалась.Эта ночь тянулась целую вечность, но в конце концов бледные пальцы зари просунулись сквозь решетку. Неужели утром корабль снимется с якоря? Внезапно над Пруденс нависло ухмыляющееся лицо одного из матросов. Он подозвал товарища.— Что разнюнился? Хочешь к маме? — съязвил он. — Ничего, мы живо вышибем из тебя всю дурь!Не придумав другого способа отомстить, Пруденс показала eму язык.— Ах ты, щенок! — Разъяренный матрос плюнул в нее жеваным табаком. Пруденс успела отвернуться, и коричневая жижа только забрызгала ей куртку и штаны. — Ну, попадись ты мне на палубе! — пригрозил матрос. — Я тебя запомню!— Не глупи, — шепотом посоветовал Пруденс сосед. — Иначе поплатишься.Пруденс пропустила его слова мимо ушей. Она тщетно прислушивалась: неужели ей почудилось?..— Милорд, это невозможно! — послышался голос стоящего над решеткой человека в мундире. — У меня есть разрешение на вербовку этих мужчин…— И женщин тоже? — холодно отозвался голос Себастьяна.— Сэр, на борту нет женщин, кроме…— Я не про ваших потаскух. Здесь, в трюме, находится моя сестра.— Ваша светлость, вы ошибаетесь. Мой боцман — опытный человек. Не в его правилах оскорблять знатных дам.— Боцман ничего не понял, — спокойно объяснил Себастьян. — Видите ли, моя сестра — эксцентричная особа. Ей нравится переодеваться в мужское платье. Она сбежала из дома — по глупости, из-за нелепой влюбленности… надеюсь, вы понимаете…— Ушам не верю!— Если у вас нет других возражений, я предпочел бы спуститься в трюм.Решетку отодвинули, в трюм спустили лестницу. Заглянув в люк, Себастьян громко позвал Пруденс по имени. Шатаясь от слабости, она выкарабкалась на палубу. Себастьян схватил ее за руку.— Вот она! Дома ее ждет заслуженное наказание.Капитан был явно потрясен.— Ну что я могу сказать, милорд? Подумать только, мы могли отплыть, не подозревая…— Вот именно. Но вам не следует винить себя. О случившемся никто не узнает.Благодарно поклонившись, капитан вытер пот со лба. Он не стал упоминать о том, что юная леди провела ночь среди самых отпетых негодяев Дувра.— Ты не пострадала, Пруденс? — ледяным тоном осведомился Себастьян. Она покачала головой. — Что ж, пусть это послужит тебе уроком, — и он направился к трапу.Пруденс преградил путь ухмыляющийся матрос — тот самый, который плюнул в нее в трюме. Словно невзначай, он задел рукой грудь Пруденс и пробормотал гнусность.— Что же ты молчала, милашка? — шепотом добавил он. — Зачем было всю ночь торчать в трюме?Пруденс заметила, что он стоит у самого борта. Сделав вид, что споткнулась, она столкнула матроса в воду и притворно ахнула.— Что я натворила! — воскликнула она. — Какая я неловкая! Надеюсь, он умеет плавать.Перевесившись через борт, она увидела, как ее жертва беспомощно барахтается в воде, и не удержалась от удовольствия показать ему язык. Себастьян помог девушке спуститься с трапа и заговорил только после того, как лодка причалила к берегу.— Можно узнать, чем насолил тебе этот бедняга? — невозмутимо спросил он.— Кто? Ах, тот, что упал за борт?— Да, тот, которого ты столкнула в воду. — Лицо Себастьяна было строгим.Пруденс сжалась, ожидая упреков.— Он плюнул в меня жеваным табаком, — попыталась оправдаться она.— Веская причина, чтобы утопить человека! Ты сказала правду? Он не прикасался к тебе?— Конечно, нет! — возмутилась Пруденс. — Сэр, вы нашли Дэна?— Это Дэн нашел меня. Мы встретились на дороге. Он украл коня и мчался в Холвуд. К счастью, мальчик не пострадал, несмотря на все твои старания. Кстати, я жду сочувствия: путешествие вместе с рыдающим малолетним конокрадом — занятие не из приятных.Пруденс охватило несказанное облегчение: Дэн в безопасности!— Сэр, я признательна вам за помощь. Вы не представляете себе, что творится в корабельном трюме…— Напротив, прекрасно представляю. Не надо благодарить меня, Пруденс. Я с трудом удерживаюсь, чтобы не свернуть тебе шею.— В таком случае почему же вы не оставили меня на корабле?— Сам не знаю. Представь, каким заманчивым было бы твое будущее! Лучшего ты не заслуживаешь.— Но я могла объяснить…— Ну разумеется! Кто бы посмел усомниться в словах леди? — съязвил Себастьян. — Ты только взгляни на себя! Твой туалет — последний крик моды!— Остальные вещи промокли, — мрачно объяснила Пруденс. — Так что незачем издеваться. Вы же сами говорили, что не станете удерживать меня в Холвуде.— Но мне и в голову не приходило, что вы с Дэном пуститесь в бега! Видишь, к чему это привело? Я надеялся, что ты мне доверяешь…— С какой стати? Вы же не сказали мне, что едете в Лонгридж!— Откуда ты знаешь? — изумился Себастьян.— Мы с Дэном видели вас, сидя в канаве.— Почему же не окликнули?— Вы умчались прежде, чем мы успели опомниться. И потом, я думала, что вы обманываете меня…Глаза Себастьяна стали ледяными.— Благодарю! Вот награда за все труды… Неужели так трудно поверить, что я пытаюсь помочь тебе?Пруденс виновато понурила голову.— Сэр, вас пустили к лорду Манвеллу? И что же он сказал вам?— Ничего.Голова Пруденс склонилась еще ниже. Внезапно Себастьян смягчился.— Это правда, он ничего мне не сказал. Значит, тебя не впустили в дом?— Привратник угрожал натравить на нас собак. Потом кто-то выстрелил…— Я слышал выстрел. Значит, стреляли в тебя? Господи, ты ведь могла погибнуть!— Ну и что? Вы же сами сказали, что готовы свернуть мне шею…— Искушение слишком велико, Пруденс. И все же тебе следовало бы остановить меня!— Но вы бы ни за что не отпустили нас в Дувр.— Само собой! Понимаю, тебе не терпелось совершить морское путешествие, но военный корабль меньше всего подходит для этой цели.— Не надо насмехаться надо мной, сэр. Я и без того многое вынесла.— И поделом, дорогая!— Куда вы меня везете? — вдруг спохватилась Пруденс. — В Холвуд я не вернусь.— Прежде всего ты должна переодеться. Нас ждет Сэм.Пруденс увидела вдалеке, возле экипажа, маленькую знакомую фигурку. Разглядев ее, Дэн бросился навстречу, всхлипывая и захлебываясь слезами.— А я думал, что больше никогда тебя не увижу! — повторял он.— Пруденс никуда не денется, дорогой, — непривычно ласковым голосом успокоил Себастьян. — Не хочешь ли прокатиться на козлах вместе с Сэмом?— Что вы задумали? — вскипела Пруденс. — Я же сказала, что не вернусь в Холвуд!— Даже в роли моей жены? — Себастьян попытался взять ее за руки, но она вырвалась.— Не смейте так шутить! — выкрикнула она. — Вот уж не думала, что вы способны на такую жестокость!— Я не шучу, дорогая. Это серьезное предложение.Пруденс зажала уши.— Умоляю вас, ни слова больше! Не надо издеваться надо мной!— Любимая, что в этом ужасного? Просто я не хочу вновь потерять тебя. Признайся, ты неравнодушна ко мне.— Я вас ненавижу! Еще одно слово, и я выпрыгну из кареты! Глава пятнадцатая Всю дорогу до постоялого двора Себастьян молчал. Когда экипаж остановился, он протянул Пруденс плащ. Набросив его, она язвительно осведомилась:— Не хотите краснеть за меня?Высоко подняв голову, девушка прошествовала мимо хозяина постоялого двора, вошла в свою комнату и изо всех сил хлопнула дверью. На кровати лежал ее саквояж, но внутри не оказалось ничего, кроме одежды. Кошелек исчез. Все ясно, с горечью подытожила Пруденс: лорд Уэнтуорт позаботился о том, чтобы побег не повторился. Но она непременно заставит его вернуть деньги!Ей больше не хотелось видеть этого безжалостного человека. За свою жизнь Пруденс не раз сталкивалась с жестокостью, но еще никто не оскорблял ее так, как Себастьян. Должно быть, он догадался о ее чувствах. Она выдала себя. Предложение Себастьяна — не что иное, как грубая насмешка. Такое простить невозможно.В гневе она вывалила содержимое саквояжа на постель, разделась и вымылась, прогоняя воспоминания о трюмной вони. Короткие волосы высохли, пока она надевала чистое белье и почти неизмятое зеленое шерстяное платье. Пруденс не спешила — пусть его светлость подождет.В дверь постучали.— Пруденс, скорее! — послышался нетерпеливый голос Дэна. — Завтрак готов, я проголодался.Пруденс казалось, что она не сможет проглотить ни крошки, но лишить мальчика завтрака она не могла. Ноющая голова и урчание в желудке отнюдь не улучшали ее расположение духа. Царапина за ухом перестала кровоточить, но шишка по-прежнему была огромной. В гостиной Пруденс вдруг стало дурно.— Сядь и наклони голову, — велел вовремя подхвативший ее Себастьян. Заметив шишку и царапину, он нахмурился. — Почему ты не сказала, что тебя ударили?— Вы не дали мне и рта раскрыть, — возразила Пруденс.— Дэн, попроси у хозяина уксусу или жженых перьев. — (Пруденс пыталась протестовать.) — Неужели и на смертном одре ты будешь спорить? Ты способна вывести из себя даже святого…Дождавшись, когда за Дэном закроется дверь, Себастьян обнял Пруденс.— Пруденс, я не шучу, — мягко произнес он. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Видишь, я уже успел получить разрешение на брак.Девушка изумленно воззрилась на него. Внезапно все ее сомнения развеялись, тошнота утихла.— Но почему? Я думала, вы помолвлены с мадемуазель де Верней… Я видела, как вы обнимали ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19