Высокий и узкий, он казался несколько отчужденным, хотя и упирался боками
в сосоедние здания. К почтовому ящику на перекрестке прошел человек с
серым французским пуделем на поводке. С площади на Шеридан Плейс доносился
глухой рокот автомашин. На тротуаре возле следующего дома играли
голубовато-белые блики от освещенной витрины итальянской бакалейной лавки.
А дом напротив под номером одиннадцать выглядел нежилым, как будто
покинутым хозяевами.
Парадная дверь дома Кортесов была выкрашена яркой красной краской. На
ее фоне выделялся хорошо начищенный дверной молоток, поблескивая ажурным
бронзовым украшением. Подумав, уж не воспользоваться ли им, он нажал
кнопку в третий раз. Комнаты наверху и кое-какие на уровне улицы были
освещены.
Плежер Кендал осталась в номере гостиницы. Она клятвенно обещала
никуда не выходить, так как занялась примеркой обновок, и Дарелл решил,
что в данный момент особой опасности нет.
Пришли новости от Виттингтона. Пока блокировка дорог ничего не дала.
Патрули прочесывали огромную территорию вплоть до Огайо и Пенсильвания
Тернпайкс. Фрич прибудет в Нью-Йорк утром. Двое из экипажа СР-2 не
добавили ничего нового к тому, что рассказали раньше. Майора Джона Дункана
по-прежнему ищут. В долине обнаружены следы, которые могут принадлежать
ему - сейчас в Техасе на авиабазе, откуда вылетел бомбардировщик, берут
слепки с его обуви. Подозрительные следы довели до скалистого района Пайни
Ноб, а там ветер замел их снегом. Уставновлено, что Айзеку Кендалу они не
принадлежат.
На столе клерка в гостинице Дарелла ждал аккуратно запечатанный
конверт с именами и телефонами полдюжины человек, которые при
необходимости поступят в его распоряжение. Пока он никому не звонил.
Наконец дверь дома Кортесов приоткрылась, насколько позволяла крепкая
цепочка. Миниатюрная горничная с кожей шоколадного цвета и огромными
глазами уставилась на него.
- Сеньор?
- Мне необходимо видеть мадам Карлотту Дункан, - мягко произнес он
по-испански. И улыбнулся, чтобы успокоить горничую, очень напряженно и
испуганно выглядевшую. - Будьте любезны, скажите мадам Дункан, что с ней
срочно хочет поговорить мистер Сэм Дарелл.
- Вся семья обедает, сеньор.
- Это очень важно!
- Подождите минутку, пожалуйста.
Горничная провела его в небольшую гостиную налево от главного холла.
Дарелл уселся на вычурный стул в стиле барокко. Сидеть было неудобно, и он
встал. Прислушался к звукам в доме. По всей вероятности, столовая на
втором этаже, а слуги живут в задних комнатах на первом этаже или в
полуподвале. На желтой стене между большими прямоугольными комодами висел
афишный портрет генерала Кортеса. Под ним - национальные флаги наклонно
друг к другу. Великий человек в зените славы вытянул вперед руки на
балконе дворца, как бы благославляя толпу, скрудившуюся внизу и посему не
попавшую в объектив. Воплощение высшей власти, купающееся в лучах
собственного могущества, в великолепном мундире, увешанном орденами, и с
надменной улыбкой на лице.
- Сэм Дарелл?
Он обернулся, встретился глазами с Карлоттой и сразу же, как в кино,
открутив ленту назад, увидел эту рыжеволосую женщину и Джона Дункана в
минувшем году. Мадам улыбалась. Ничто в ее облике не говорило о тревоге,
которая читалась во взгляде горниной.
- Как мило, что вы заглянули к нам, Сэм!
Ее рука была теплой и нежной. Земная женщина - трепетное создание
природы в облегающем золотом платье, с восхитительными украшениями,
безукоризненной прической и превосходными манерами, - производила двоякое
впечатление.
- Мне поручили зайти к вам, - спокойно произнес Дарелл. - Я случайно
оказался в Нью-Йорке, когда услышал об этом. Мне очень жаль!..
- Жаль? Что вы услышали? - Казалось смысл сказанного до нее не
доходит - на губах все еще играла улыбка. - Мы только сели обедать, Сэм.
Можно я буду называть вас Сэм? Я уже вас так называю, как видите. Муж
всегда о вас говорит. Вы общались в последнее время? Вы такой большой друг
Джонни.
- Вот именнно поэтому я здесь, Карлотта, - серьезно, но без эмоций
произнес Дарелл.
Она перестала улыбаться.
- Не понимаю. Официальный визит?
- В какой-то степени. С Джонни в воздухе случилась неприятность.
Он наблюдал за ней. Не то чтобы смотрел в упор, но и ничего не
упускал из виду: трепет век, мелкое подрагивание мускулов в уголках рта
всплеск рук. Все безупречно. Вот это да!
- Пожалуйста...
- Может быть, с ним все в порядке. - Дарелл быстро пришел к ней на
помощь, как сделал бы верный друг мужа. - Мы знаем наверняка.
- Но я не понимаю...
- Его самолет разбился, Карлотта. Извините за прямоту. Но Джонни еще
не нашли. Вероятно, он был контужен и, не понимая, что делает, ушел с
места катастрофы. Может быть, звонил вам?
- Нет, нет. Мы ничего не знаем. Какой ужас!..
Огромные серые глаза весьма правдоподобно расширились, стали еще
больше, как бы выражая тревогу и страх. Взгляд скользнул вниз, на ковер,
потом вернулся к нему. При этом она, гордая аристократка, не забыла
показать, что даже в горе не должна давать волю естественным порывам.
- Я все-таки не понимаю, - спокойно вымолвила Карлотта. - Вы сказали,
что Джонни разбился. Но его не нашли... Он спустился на парашюте? Где-то
заблудился?
- Да, заблудился. Таковы наши предположения.
В вопрошающих глазах поблескивали золотые искорки, словно в унисон
металлическому мерцанию платья. В этот момент Дареллу открылась правда:
отныне они находятся в состоянии необъявленной тайной войны. И она не
лыком шита - точно знает, зачем он явился. Дарелл кожей почувствовал: он
для нее - враг. Как говорится, полное взаимопонимание возникло не из слов
или поступков, а проявилось в лживо-вежливых взглядах, которыми они
обменивались - необходимая для прикрытия доля тревоги за пропавшего мужа с
ее стороны и за пропавшего друга с его стороны. И тут он полностью уяснил,
насколько опасна эта женщина.
Карлотта приложила руку к горлу.
- Мне надо поговорить с Генералом. Он, естественно, захочет быть в
курсе дела. Могу ли я... можем ли мы быть чем-нибудь полезны?
- Все, что необходимо, уже делается, - заверил ее Дарелл. - Вас,
конечно, будут информировать.
- Вы, Сэм?
- Наверное, нет. Я пришел сюда только потому, тчо знаю Джонни и вас.
Чтобы без формальностей, если можно так выразиться.
- Вы очень любезны. А я и не знала, что вы служите в военной
разведке. Разумеется, я слышала, что вы связаны с чем-то там в Вашингтоне.
Джонни, видите ли, всегда проявлял интерес к вам и вашей работе.
- Он не стал поправлять ее.
- Если понадобиться моя помощь, пожалуйста, позвоните, Карлотта. - И
дал номер телефона гостиницы. - Я в городе еще день или два. Уверен, все
будет в порядке.
- Не могли бы вы пообедать с нами и сами поговорить с Генералом?
- Уже поздно, - сказал он. - Не хочу быть непрошенным гостем.
Карлотта не настаивала.
- Полагаю, с Джонни ничего не случилось, - твердо сказала она. - Не
пойму, куда он исчез... - Вдруг ей в голову пришла новая мысль: - Я другие
члены экипажа... они спаслись?
- Да, - кивнул Дарелл. - Они выпрыгнули с парашютом. Но не видели,
чтобы Джонни сделал то же самое. Вот почему мы считаем, что он был в
самолете до конца, а потом благополучно из него выбрался. Надеюсь, он не
очень пострадал. Нам просто нужно его найти, вот и все.
- С ним будет все хорошо, - опять повторила она. - Его непременно
найдут.
Их взгляды скрестились, и они стояли друг против друга, словно два
непримиримых противника с обнаженными шпагами на кровавом ристалище.
Он покидал дом в полной уверенности - Карлотта все знает о катастрофе
и о судьбе Джонни. Его появление доставило ей беспокойство, но не было
неожиданным. В контрразведке приходилось допрашивать многих обвиняемых и
решать, что от тебя пытаются скрыть.
На улице все еще валил снег. Человек, выгуливавший пуделя, уже ушел.
Вокруг ни души. Не все получалось так, как надо, подумал он. Жаль... После
обмена протокольными, малозначительными фразами не удалось свидеться с
Генералом и другими обитателями дома. Плохо разглядел внутренние покои,
хотя основное расположение комнат примерно представлял себе. Необходимо
узнать побольше - кто еще живет там и почему, кто реально принадлежит к
узкому кругу эмигрантов, вынашивающих отчаянный планы.
Утром завесу приоткроет Виттингтон.
Преднамеренно широким шагом Дарелл пересек улицу. Спиной
почувствовал, тчо за ним наблюдают, по-видимому, из темного верхнего окна.
Тем более надо идти, не оборачиваясь. Не подавать виду, что изучаешь
пустой дом, расположенный напротив и несколько наискосок. Прекрасное
место, куда следует переместить Плежер и в течение следующего часа
устроить пункт наблюдения.
Невозмутимо дошел до угла, повернул налево и остановился,
прислушиваясь. Сзади никто не топал. Двинулся дальше по боковой плохо
освещенной улочке и еще раз свернул налево, в переулок, огибая объект с
тыла. Сплошной забор восьми футов в высоту тянулся вдоль внутренних
садиков и дворов. Переулок был слишком узок, чтобы как следует разглядеть
последние этажи и самые верхние окна с заднего фасада. Если все получится
с организацией наружного наблюдения, здесь тоже нужно поставить людей.
Он отправился дальше по переулку.
По пути попадались баки для мусора, в заборах - глухие ворота,
следовательно сюда подходят машины.
Впереди Дарелл заметил легкое шевеление в темноте. Кто-то стоял в
дозоре. Или его подкарауливал? Да! Краем глаза он уловил внезапный выпад и
мгновенно среагировал: инстинкт и долгие тренировки заставили припасть на
колено и развернуться на носке. Но полностью избежать удара не удалось.
Что-то обрушилось на голову, рвануло ухо и достало до шеи. Он потерял
равновесие. Приземлился на вытянутые перед собой руки и покатился прочь.
Все происходило в полной тишине. Далеко откатиться Дареллу не дали.
Быстрый точный удар под ребра перевернул его на бок. Шляпа отлетела в
сторону. Изогнувшись, он отпрянул и наконец увидел нападавшего - молодого
стройного человека, одетого во все черное - подходящий костюм для ночной
вылазки. Вместо лица - блеклое расплывающееся пятно. Мастерски выполненный
удар дзюдо опять обуршился на Дарелла. Он перевернулся, привстал и, поддав
человека снизу плечом, отбросил так, что тот впечатался в забор. Затрещали
деревянный планки. Человек что-то промычал, готовясь к новому броску, и
снова заехал ему в голову. Сильные пальцы клещами вцепились в горло.
Дарелл схватил руку за запястье и резко изогнулся, пытаясь оторваться. Не
тут-то было... Дыхание перехватило, в ушах появился странный шум, сознание
меркло.
Наверно, вот так кончались те, кого он хорошо знал, промелькнула
мысль. Теряли ориентировку, впадали в безразличие и из темени переулока
уходили во мрак небытия.
Противник был крепким, жилистым и сильным. Дарелл мельком увидел
узкое искаженно гневом лицо. Глаза горели зловещим огнем. Было ясно, что
этот человек так же поднаторел в бесшумных убийствах, как он сам.
Однако Дарелл сдаваться не собирался.
Ребром ладони полоснул по горлу, спустя мгновение еще раз. Коленом
тяпнул в брюхо и одновременно толкнул руками в корпус. Тот опять врезался
в забор. На незнакомом лице появилось нечто вроде изумления, почти
восхищения - без света как следует не разберешь. Тишину нарушало только
хлюпанье башмаков в мокром снегу и тяжелое прерывистое дыхание обоих.
Как-то вдруг человек сник. Подался в сторону и скользкий как угорь
почти увернулся от последнего сокрушительного удара. Упал, поднялся и
побежал.
Дарелл сделал за ним два-три шага и остановился, мотая головой. Горло
горело, дышать было больно. Появилось такое чувство, словно какие-то
секунды борьбы растянулись в долгий, мучительный день.
Он наклонился за шляпой и в снежном месиве у своих ног увидел
маленький темный прямоугольник. Сам обронил в схватке или какой-нибудь
прохожий выбросил за ненужностью? Поднял, повертел в руках. Да это книжица
с золотым рельефом - неужели паспорт? Сразу вспомнил, как молодой типчик,
прежде чем убежать, поскользнулся и упал. Открыл обложку и на первой
странице разглядел печать.
Документ был выписан на имя Пабло О'Брайна.
Дважды прочел имя, посмотрел на улыбающееся с фотографии лицо своего
обидчика. Густая копна черных волос, бледные глаза, по-видимому, голубые,
волевое очертание полных губ.
Латиноамериканец ирладнского происхождения. Такое часто случается. В
графе "род занятий" - агент компании по импорту в столице государства,
бывшей вотчине Генерала.
Дарелл засунул паспорт в карман. Обернулся на задний фасад дома
Коресов и увидел в окне мансарды свет. Направляясь к улице, закурил
сигарету и через несколько минут сел в такси.

9
Спустя двадцать минут, когда Дарелл вошел в номер, Плежер в банном
халате из голубой фланели уже спала, свернувшись клубочком на постели и
рассыпав по подушке откинутые со спокойного десткого лица волосы. Вокруг в
беспорядке валялись вещи, приобретенные Сайдони Осборн. Он стоял и смотрел
на девушку, невольная улыбка тронула угрюмо поджатые губы: удивительно
трогательной и невинный был у нее вид.
Потом тихо прикрыл за собой дверь спальни и пошел к телефону,
просматривая на ходу список людей, рекомендованных Виттингтоном.
Поговорил с человеком по имени Кеннет Йенсен. Попросил, во-первых,
дополнительные данные на Пабло О'Брайна, во-вторых, план шести городских
кварталов, окружающих объект его интереса, в-третьих, список всех
зарегистрированных обитателей дома Кортесов и, наконец, газетные
публикации, касающиеся биографических данных Генерала и его недавней
деятельности. Затем через того же абонента послал двух людей, Барни Келза
и Джеймса Горама, понаблюдать за домом. Йенсен заверил, что все будет
выполнено в течение часа. Он показался Дареллу выдержанным, пунктуальным и
компетентным.
Следующий звонок по коду в Вашингтон. Трубку снял помощник
Виттингтона - Кинкейд, который совсем ему не нужен. Виттингтона на месте
не оказалось, а полученные сведения были старые и малоутешительные -
майора Джона Дункана еще не нашли, блокировка дорог пока ничего не дала, а
Фрич прибудет в Нью-Йорк рано утром.
Он закурил сигарету - фу, какая гадость! Задался вопросом, что такое
добавили на фабрике в табак, и притушил ее в пепельнице. Скользнул
взглядом по безликим стенам номера в ожидании Йенсена. Часы показывали за
полночь. Снег прекратился. Дарелл подумал о девушке, спящей совсем рядом в
ореоле своей невинности, и позавидовал ей.
Йнсен появился в половине первого. Он оказался коренастым и тучным,
преждевременно облысевшим, с круглым живым лицом. Через роговые очки
смотрели совиные глаза. Он снял мягкую шляпу, а пальто, аккуратно сложив,
повесил на спинку стула. Крепко пожал руку Дарелла. Странно, ладонь была
мозолистая, и Дареллу стало интересно, какая же у него основная работа.
- Мы одни? - спросил Йенсен.
- В соседней комнате спит девушка, которая должна опознать
преступников.
- Как много она знает?
- Очень мало.
Чуть улыбнувшись, Йенсен взглянул на Дарелл:
- Она не одинока. Я в таком же положении. Играем по-крупному - это
все, что мне известно. - Он помолчал, разглядывая Дарелла: - А вы довольно
спокойны.
- Что у вас есть на Пабло О'Брайна?
- Целая куча. Но прежде всего я послал двоих наблюдать за домом,
кстати, Барни Келз - парень что надо. Подготовил план нужной части города.
А также досье на все эмигранское окружение Генерала.
- О'Брайн! - повторил Дарелл.
Йенсен усмехнулся:
- Это он вам наставил шышек?
- Да. А что, разве заметно?
- Ну, ничего страшного. Итак, О'Брайн - заместитель начальника
Федеральной полиции той страны, откуда слежал Кортес. Шестое поколение
латиноамериканцев, из огромной семьи, очень состоятельной. Один из его
предков боролся бо о бок с Симоном Боливаром против наместников испанского
короля, потом вышел из торфяных болот и положил начало целой династии.
Если еще раз судьба сведет вас с ним, не называйте его Пит О'Брайн. Он -
Пабло. Вопрос чести.
- Запомню, - сказал Дарелл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17